Раймон с усмешкой ее поправил.
— Если вам хочется браниться по-солдатски — пожалуйста, только не делайте ошибок, любовь моя.
— Боюсь, что с этим негодником Уотом мне придется выучить еще и не такие ругательства. — Она достала из своей вьючной сумки платье и, нахмурившись, оглядела мятый шелковый подол. — Я не могу это надеть.
— Я постараюсь найти женщину, которая вам поможет.
— Здесь вы не найдете женщин. Вы же слышали, что сказал приор. В этом аббатстве нет светских слуг и служанок, только одни монахи.
— Эрик привезет из деревни торговку женской одеждой. Алиса уронила платье.
— Раймон, я не могу ехать.
— Придется. Королева вас ждет. — Он взял платье и положил его на кровать. — Какая вы странная женщина! Вчера вечером вы сердились оттого, что я не хотел брать вас к королеве Элеаноре, а сегодня отказываетесь ехать.
— А вы, милорд? Вчера вы были мрачнее тучи и говорили, что мне нельзя ехать ко двору, а сегодня рассуждаете о дамских служанках.
Он откинул ее волосы с плеч.
— Доверьтесь мне, Алиса. И помните, о чем мы договорились. Не отходите от меня ни на шаг, даже в присутствии королевы. А если я велю вам покинуть дворец без меня, не раздумывайте ни минуты. Эрик и Ален поедут с вами. Уехав из Виндзорского замка, сюда не возвращайтесь. Поезжайте по восточной дороге, отправив Эрика вперед. В Кентербери вас будет ждать мой брат Иво.
— Но вы сказали, что видели своего двоюродного брата здесь, в Виндзоре. Если у нас будут неприятности, он поможет…
— Да, но вам нельзя к нему приближаться… никто не должен видеть, как вы просите помощи у Монбэзона. Он будет следить за нами и сам выберет момент, чтобы нам помочь, если сумеет. Королева Элеанора не должна знать о том, что мы с ним встречались.
Алиса вздохнула:
— Постараюсь запомнить все ваши наставления. Итак, все время быть рядом с вами и уйти, если скажете. Монбэзона не искать. Эрика послать в Кентербери… Знаете, Раймон, мне совсем не хочется видеть двор королевы Элеаноры.
— В смутное время ее двор — не место приятных развлечений, а арена тяжелейших испытаний. Есть другие места, Алиса, где вы увидите то, о чем рассказывала вам ваша матушка. Мы поедем туда вместе. Даже в Базене…
— Нам все-таки придется бежать к вашему отцу, Раймон? Вы полагаете, у нас могут быть неприятности? Но королева уже взяла драгоценности. Разве у нее есть другие причины на нас сердиться?
Он обнял жену и прижал ее к своей груди.
— Неужели только война или гнев королевы Элеаноры способны заставить вас поехать вместе со мной в поместье моего отца?
Она улыбнулась:
— Конечно, нет.
Раймон что-то недоговаривал, она чувствовала. И видела по его глазам, что больше он ничего не скажет. Господи, только бы им не пришлось отплыть в Нормандию в качестве беженцев!
Раймон отстранил ее от себя и нежно убрал прядь волос, упавшую ей на лоб.
— Если хотите оградить нас от неприятностей, Алиса, все время держите Уота при себе. Не оставляйте его наедине с королевой Элеанорой. Проведя час с этим постреленком, она будет знать все наши тайны.
Глава 21
Во дворе Виндзорского замка сновала толпа, состоявшая из благородной публики, процветающих торговцев и хорошо одетых слуг. Здесь было так же тесно, как на грязной деревенской дороге перед дворцом. Отличные скаковые лошади, тщательно вычищенные вьючные мулы и женщины с горделиво поднятыми подбородками, которые семенили мимо непременных луж в деревянных башмаках, украшенных более тонкой резьбой, чем старый морстонский алтарь. Мужчины во дворе королевского замка были так же не похожи на Раймона, как пестрые певчие птички на черных болотных ястребов. Только солдаты и рыцари, спорившие над повозкой, груженной древками для копий, напоминали Раймона своими манерами и строгой одеждой. Среди них было мало мужчин его роста, еще меньше — с такими же, как у него, широкими плечами, и уж совсем никто не мог похвастаться таким же зорким глазом, как у де Базена.
Шайтан, а за ним и серая кобыла вошли в ворота и миновали большие деревянные склады, в которых хранились королевские запасы продуктов, оружия и конской сбруи. Дальше Раймону и Алисе пришлось объезжать поток служанок и мальчишек-конюхов, которые спешили по поручениям из большого круглого дворца в окружающий его поселок.
Возле каменной башни, у большого бревенчатого дома, построенного старым королем Генрихом для своей жены, Алиса увидела мужчин и женщин, пышные одежды которых затмевали наряды дочерей старого купца в аббатстве Мучелни.
По сигналу Раймона Эрик развернул свою лошадь и повел остальных солдат и маленького Уота в гарнизон, на поиски старого сержанта Ролло.
Раймон снял Алису с седла и поправил у нее на лбу мягкий парчовый венчик. Она нахмурилась и пригладила спускавшуюся к плечам прозрачную ткань.
— Видны стежки Биды?
— Нет, — солгал Раймон.
— Королева подумает, что я небрежно обошлась с ее подарком.
— Если она что-то заметит, я скажу, что вьючная лошадь уронила мешок с вуалью в тернистые кусты. Дайте мне руку, дальше мы пойдем одни. Если Элеанора спросит, где остальные, тогда мы за ними пошлем. А может, она и не вспомнит, что просила нас прийти всех вместе.
Они оставили лошадей под присмотром королевских конюхов и пошли в покои Элеаноры, к востоку от большого каменного замка. В конце длинного парадного коридора Алиса остановилась в немом оцепенении, ошеломленная шумной и пестрой толпой придворных, сновавших в огромном зале. Раймон ободряюще сжал ее локоть, и она пошла дальше, с трудом передвигая внезапно онемевшие ноги.
К счастью, в первые минуты на них никто не обратил внимания. Служанки тащили деревянные козлы, чтобы уложить на них доски и превратить в столы для полуденной трапезы. Женщины в богатых шелках поспешно одергивали подолы своих юбок, чтобы их не зацепили отодвигаемыми от стен скамьями. Алиса с облегчением увидела, что Раймон был прав: она зря волновалась по поводу складок на платье, на некоторых придворных дамах были такие же мятые наряды.
Раймон проследил за ее взглядом.
— Многие фрейлины, — сказал он, — особенно молодые, приехали к королеве из далеких поместий и живут безо всяких удобств. Лишь у некоторых из них есть отдельные спальни и служанки, которые могут привести в порядок их одежду.
— У них наверняка есть служанки. Они такие шикарные дамы!
Раймон улыбнулся:
— Они шикарно одеты, но зачастую все их владения ограничиваются лежанкой в теплом углу и сундуком.
Алиса улыбнулась в ответ:
— Значит, они должны с охотой выходить замуж за тех женихов, которых находит им королева.
Он пожал плечами:
— Не знаю. Видит Бог, их вполне устраивает беззаботная жизнь при дворе. Правда, толчея и шум в конце концов надоедают, и тогда они заводят семью.
— Я вижу, вы хорошо знаете образ жизни этих женщин, — заметила Алиса.
— Только понаслышке, — ответил Раймон. — Время от времени я встречался с придворными дамами, но никогда не решался заходить в их спальни.
Интересно, которые из них ублажали Раймона в постели? Алиса смахнула пылинку с рукава своего зеленого шелкового платья.
— А я думала, вы смелый мужчина. Раймон вздохнул:
— Смелый, но не настолько. Я люблю встречаться с дамой в укромном месте, чтобы никто, кроме нее, не слышал моих слов. — Он украдкой взял ее руку и провел большим пальцем по ладони. Эта ласка, намек на скорую близость, опалила огнем сокровенные участки ее тела под тонкой льняной сорочкой. — Вот почему, Алиса, я отдам нашу проклятую палатку первому встречному паломнику, который попадется мне на дороге возле Кернстоу. Это была настоящая пытка: вы лежали так близко, а я не мог до вас дотронуться, потому что рядом были уши Уота и остальных.
Он нарочно отвлекал ее внимание от расфранченных фрейлин королевы, заставляя думать о пережитой страсти. Голоса придворных зазвучали глуше, и Алисе начало казаться, что они с Раймоном одни в этом длинном зале. Ее уже не коробили любопытные взгляды женщин и полуулыбки служанок, которыми они встречали ее скромный наряд и отсутствие украшений. Все это было для Алисы таким же пустым и неважным, как пение экзотических птиц в серебряных клетках у входа в коридор.
— Идемте, — сказал Раймон. — Обратите внимание на гобелены. Когда-нибудь я куплю вам такие же, Алиса.
Проходя мимо шумной толпы и с завистливым восхищением разглядывая яркие гобелены, висевшие на стенах и колыхавшиеся от холодных осенних сквозняков, Алиса думала о своих родителях. Интересно, когда мама служила у королевы, она была так же молода, как эта черноволосая девушка в розовом? Или она пришла ко двору уже замужней женщиной? Где отец учился владеть оружием — в Пуатье или в Мирбо? Бывали они в Виндзоре до ее рождения? И стояли ли они когда-нибудь вместе в этом длинном зале, глядя на тот самый гобелен, который теперь мечтает потрогать их дочь? Ждали ли они, как сегодня Алиса и Раймон, разрешения пройти в королевские покои?
Когда за ними явился молодой стражник, Алиса уже утратила нежелание встречаться с вдовствующей королевой. Элеанора знала ответы на все те вопросы, которые только сейчас пришли Алисе на ум.
Старуха в резном кресле под окном поманила Алису к себе и указала на низкую скамью, стоявшую сбоку от нее.
— Вы меня помните?
Алиса взглянула на мужа и приободрилась его улыбкой, потом подняла глаза к Элеаноре Аквитанской и покачала головой:
— Нет, ваше величество.
Одна седая бровь чуть насмешливо изогнулась.
— Я и не ожидала, что вы вспомните меня. Вы были неугомонным ребенком, ни минуты не сидели на месте и не слушали старших. Когда мы с вашей матушкой жили в Солсбери, вы доставляли ей много хлопот… и были ее единственной отрадой. — Темные глаза пытливо уставились на Алису. — От чего она умерла?
— От лихорадки, ваше величество. Та же болезнь унесла ее второго мужа.
— Он хорошо с ней обращался?
— Да, ваше величество. Он был добр к нам обеим. Я называла его отцом.
Меж царственными бровями появилась морщинка.
— Он был удостоен большой чести, если его называла так дочь Филиппа Мирбо. — Королева Элеанора склонила голову набок и уставилась на Алису полуприкрытыми глазами хищницы на отдыхе. — Леди Изабелла воспитала в вас уважение к памяти отца?
В сердце Алисы пустило корни зернышко мятежа.
— Да, — ответила она, помолчав. — Она до конца своих дней бережно хранила память о моем отце, но относилась к Уильяму Морстонскому с уважением, которого тот заслуживал.
Глаза, прикрытые тяжелыми веками, широко раскрылись и стали еще темнее.
— Ваш отец, Филипп Мирбо, был смелым человеком, отличным воином и благородным рыцарем. В тот день, когда он погиб, пала крепость Пуатье. Но даже посреди всеобщей сумятицы были люди, которые горевали по нему больше, чем по моему разгромленному двору. — Черные глаза обратились к Раймону, затем снова к Алисе. — Изабелла рассказывала вам, как он погиб?
Алиса кивнула:
— По ее словам, он погиб в битве при Пуатье в ночь моего рождения.
Элеанора закрыла глаза.
— Это была не битва, а мелкая потасовка. На дороге у крепости Пуатье, в конце моего неудачного восстания против Генриха. Ваш муж может рассказать вам об этом. Правда, тогда ему было всего десять лет, но он все видел.
Алиса перестала дышать. Королева Элеанора опять широко раскрыла глаза и слабо улыбнулась. Рука Алисы выпала из ослабевших пальцев Раймона.
— Это было в ту ночь? — спросил он голосом, хриплым от удивления.
— Да, — ответила Элеанора, — в ту ночь, когда вы, ваш отец и рыцари столкнулись на дороге с моим отрядом. В ту ночь, когда в свете факелов вы увидели, что оставшаяся горстка рыцарей из Пуатье защищает не мужчину, а женщину. В ту ночь, когда вы, возможно, спасли мне жизнь, остановив руку вашего отца, и обрекли меня на многолетний плен. Филипп Мирбо был капитаном того отряда и первым, кого убили люди вашего отца.
В эту минуту Алиса поняла, почему Раймон не доверял королю Ричарду, его матери и всему воинственному семейству Плантагенетов. Она еще могла простить Элеаноре ее неожиданный рассказ про связь Раймона с гибелью Филиппа Мирбо: королева была стара, и ее воспоминания бесцельно блуждали от одного предмета к другому. Но Алиса не видела оправдания тому холодному любопытству, с которым Элеанора наблюдала ее испуг. И расстройство Раймона.
Алиса нашла руку мужа, сжала ее в своем кулачке, потом поднесла к губам и поцеловала шрамы на его ладони.
— Моя мама поблагодарила бы вас за то, что вы прислали мне в мужья Раймона де Базена — такого же красивого и сильного рыцаря, каким был мой отец… — Она услышала, как у стоявшего рядом Раймона что-то заклокотало в горле.
Королева переводила взгляд с одного на другую, потом вдруг устало откинулась на спинку резного кресла.
— А я бы сказала леди Изабелле, что желаю ее дочери счастливой супружеской жизни.
Элеанора тихо подозвала свою служанку и велела принести вина. Они пили темное вино из Пуатье, держа серебряные кубки твердыми руками, и говорили о древнем Аквитанском дворе. Потом разговор свернул на разные пустяки.
Бледная кисть с костлявыми пальцами, похожая на хищную птичью лапу, опустилась на руку Алисы и поднесла ее к свету.
— У моих служанок руки нежнее, чем у вас, леди Алиса. Да и у меня самой, хоть я и стара, руки будут помягче. Ваша матушка не говорила вам, чтобы вы надевали перчатки, когда отправляетесь куда-то верхом?
— Говорила…
— И что же?
— В поместье было много работы, ваше величество.
— Понятно. — Королева сузила глаза и взглянула за плечо Алисы. — Вы чем-то раздражены, Раймон Фортебрас?
— Нет, я всем доволен.
Его голос не вязался с его словами. Королева Элеанора вновь обернулась к молодой женщине, сидевшей у ее ног:
— А вы, леди Алиса, говорите, что довольны мужем, которого я вам выбрала?
— Да, ваше величество.
— Кажется, он относится к вам с большим почтением. Вы вышли замуж за воина и сделали из него придворного.
Алиса улыбнулась:
— Я бы не назвала его так, ваше величество.
— Ради вас, Алиса Мирбо, ваш муж научился хитрости судейского чиновника и осторожности канцлера. Могу ли я воспользоваться этими его вновь приобретенными качествами?
— О нет, ваше величество! — выпалила Алиса и судорожно вздохнула. — То есть я не думаю, что он может быть вам чем-то полезен. Я имею в виду при дворе, ваше величество…
Седая бровь изогнулась в веселом удивлении.
— Вы удачно вышли замуж, Алиса. Я прислала вам мужа, который так же откровенен и неуклюж на язык, как и вы сами. Из вас двоих не получится хороших придворных, даже если вы очень постараетесь. — Улыбка королевы исчезла. —
Однаковы сослужили мнедобрую службу и вправерассчитывать на некоторое вознаграждение.
— Нет, что вы, мы…
Черные глаза смотрели мимо Алисы.
— Я не допущу, чтобы ваш муж упрекал королеву в неблагодарности. Итак, чем я могу отплатить вам за вашу преданность, а вашему мужу — за то, что он вас сюда привез?
Вслед за королевой Алиса посмотрела на высокую, статную фигуру Раймона. Лицо мужа было бесстрастным, но вглазах читалось предостережение.
Она опять обернулась к коронованной госпоже своей покойной матушки:
— Мы хотим, чтобы нас оставили впокое, ваше величество. Мирная, спокойная жизнь — вот все, что нам нужно.
Уголки губ королевы Элеаноры неодобрительно опустились.
— И, разумеется, служить верой и правдой вам и королю, — добавила Алиса срывающимся от страха голосом.
Наступила зловещая пауза, потом королева хмыкнула:
— Ваша матушка не научила вас льстить, соблюдая меру? — Бледная скрюченная птичья лапа погладила Алису по щеке. — Ладно, это не важно. При всех своих достоинствах Изабелла Мирбо не обладала придворной сладкоречивостью. В моем присутствии она никогда не хитрила, заворачивая ложь в упаковку из красивых слов. За это я ее и любила, Алиса. И доверяла ей свою честь и свою жизнь.
Алиса забыла все вопросы, которые собиралась задать. С глазами, полными слез, она слушала королеву, которая сначала хвалила покойную Изабеллу Мирбо, а потом принялась рассказывать о прошлом. Начало этих историй она уже слышала в Морстоне, а теперь королева Элеанора досказала их до конца, за один короткий вечер подарив Алисе Мирбо ее наследство.
Спустя какое-то время королева Элеанора отправила Раймона в замок.
— Разыщите своих воинов и скажите им, чтобы явились ко мне после того, как поедят, де Базен. Я пошлю за вами, когда мы с вашей женой закончим обсуждать ее семейнуюисторию.
— Я могу и остаться, ваше величество.
— А я настаиваю на вашем уходе. Мне хочется поговорить с дочерью Изабеллы наедине, как женщина с женщиной.
Алиса кинула на мужа взгляд, в котором смешались извинение и удовольствие. В этой комнате, с королевской охраной у дверей, ей ничего не грозило. Она хотела, чтобы Элеанора рассказала все до конца. Королева стара. Как знать, может быть, это последняя возможность Алисы услышать воспоминания о давно покойных рыцарях из Мирбо и о том, что случилось с ними во времена мести короля Генриха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Если вам хочется браниться по-солдатски — пожалуйста, только не делайте ошибок, любовь моя.
— Боюсь, что с этим негодником Уотом мне придется выучить еще и не такие ругательства. — Она достала из своей вьючной сумки платье и, нахмурившись, оглядела мятый шелковый подол. — Я не могу это надеть.
— Я постараюсь найти женщину, которая вам поможет.
— Здесь вы не найдете женщин. Вы же слышали, что сказал приор. В этом аббатстве нет светских слуг и служанок, только одни монахи.
— Эрик привезет из деревни торговку женской одеждой. Алиса уронила платье.
— Раймон, я не могу ехать.
— Придется. Королева вас ждет. — Он взял платье и положил его на кровать. — Какая вы странная женщина! Вчера вечером вы сердились оттого, что я не хотел брать вас к королеве Элеаноре, а сегодня отказываетесь ехать.
— А вы, милорд? Вчера вы были мрачнее тучи и говорили, что мне нельзя ехать ко двору, а сегодня рассуждаете о дамских служанках.
Он откинул ее волосы с плеч.
— Доверьтесь мне, Алиса. И помните, о чем мы договорились. Не отходите от меня ни на шаг, даже в присутствии королевы. А если я велю вам покинуть дворец без меня, не раздумывайте ни минуты. Эрик и Ален поедут с вами. Уехав из Виндзорского замка, сюда не возвращайтесь. Поезжайте по восточной дороге, отправив Эрика вперед. В Кентербери вас будет ждать мой брат Иво.
— Но вы сказали, что видели своего двоюродного брата здесь, в Виндзоре. Если у нас будут неприятности, он поможет…
— Да, но вам нельзя к нему приближаться… никто не должен видеть, как вы просите помощи у Монбэзона. Он будет следить за нами и сам выберет момент, чтобы нам помочь, если сумеет. Королева Элеанора не должна знать о том, что мы с ним встречались.
Алиса вздохнула:
— Постараюсь запомнить все ваши наставления. Итак, все время быть рядом с вами и уйти, если скажете. Монбэзона не искать. Эрика послать в Кентербери… Знаете, Раймон, мне совсем не хочется видеть двор королевы Элеаноры.
— В смутное время ее двор — не место приятных развлечений, а арена тяжелейших испытаний. Есть другие места, Алиса, где вы увидите то, о чем рассказывала вам ваша матушка. Мы поедем туда вместе. Даже в Базене…
— Нам все-таки придется бежать к вашему отцу, Раймон? Вы полагаете, у нас могут быть неприятности? Но королева уже взяла драгоценности. Разве у нее есть другие причины на нас сердиться?
Он обнял жену и прижал ее к своей груди.
— Неужели только война или гнев королевы Элеаноры способны заставить вас поехать вместе со мной в поместье моего отца?
Она улыбнулась:
— Конечно, нет.
Раймон что-то недоговаривал, она чувствовала. И видела по его глазам, что больше он ничего не скажет. Господи, только бы им не пришлось отплыть в Нормандию в качестве беженцев!
Раймон отстранил ее от себя и нежно убрал прядь волос, упавшую ей на лоб.
— Если хотите оградить нас от неприятностей, Алиса, все время держите Уота при себе. Не оставляйте его наедине с королевой Элеанорой. Проведя час с этим постреленком, она будет знать все наши тайны.
Глава 21
Во дворе Виндзорского замка сновала толпа, состоявшая из благородной публики, процветающих торговцев и хорошо одетых слуг. Здесь было так же тесно, как на грязной деревенской дороге перед дворцом. Отличные скаковые лошади, тщательно вычищенные вьючные мулы и женщины с горделиво поднятыми подбородками, которые семенили мимо непременных луж в деревянных башмаках, украшенных более тонкой резьбой, чем старый морстонский алтарь. Мужчины во дворе королевского замка были так же не похожи на Раймона, как пестрые певчие птички на черных болотных ястребов. Только солдаты и рыцари, спорившие над повозкой, груженной древками для копий, напоминали Раймона своими манерами и строгой одеждой. Среди них было мало мужчин его роста, еще меньше — с такими же, как у него, широкими плечами, и уж совсем никто не мог похвастаться таким же зорким глазом, как у де Базена.
Шайтан, а за ним и серая кобыла вошли в ворота и миновали большие деревянные склады, в которых хранились королевские запасы продуктов, оружия и конской сбруи. Дальше Раймону и Алисе пришлось объезжать поток служанок и мальчишек-конюхов, которые спешили по поручениям из большого круглого дворца в окружающий его поселок.
Возле каменной башни, у большого бревенчатого дома, построенного старым королем Генрихом для своей жены, Алиса увидела мужчин и женщин, пышные одежды которых затмевали наряды дочерей старого купца в аббатстве Мучелни.
По сигналу Раймона Эрик развернул свою лошадь и повел остальных солдат и маленького Уота в гарнизон, на поиски старого сержанта Ролло.
Раймон снял Алису с седла и поправил у нее на лбу мягкий парчовый венчик. Она нахмурилась и пригладила спускавшуюся к плечам прозрачную ткань.
— Видны стежки Биды?
— Нет, — солгал Раймон.
— Королева подумает, что я небрежно обошлась с ее подарком.
— Если она что-то заметит, я скажу, что вьючная лошадь уронила мешок с вуалью в тернистые кусты. Дайте мне руку, дальше мы пойдем одни. Если Элеанора спросит, где остальные, тогда мы за ними пошлем. А может, она и не вспомнит, что просила нас прийти всех вместе.
Они оставили лошадей под присмотром королевских конюхов и пошли в покои Элеаноры, к востоку от большого каменного замка. В конце длинного парадного коридора Алиса остановилась в немом оцепенении, ошеломленная шумной и пестрой толпой придворных, сновавших в огромном зале. Раймон ободряюще сжал ее локоть, и она пошла дальше, с трудом передвигая внезапно онемевшие ноги.
К счастью, в первые минуты на них никто не обратил внимания. Служанки тащили деревянные козлы, чтобы уложить на них доски и превратить в столы для полуденной трапезы. Женщины в богатых шелках поспешно одергивали подолы своих юбок, чтобы их не зацепили отодвигаемыми от стен скамьями. Алиса с облегчением увидела, что Раймон был прав: она зря волновалась по поводу складок на платье, на некоторых придворных дамах были такие же мятые наряды.
Раймон проследил за ее взглядом.
— Многие фрейлины, — сказал он, — особенно молодые, приехали к королеве из далеких поместий и живут безо всяких удобств. Лишь у некоторых из них есть отдельные спальни и служанки, которые могут привести в порядок их одежду.
— У них наверняка есть служанки. Они такие шикарные дамы!
Раймон улыбнулся:
— Они шикарно одеты, но зачастую все их владения ограничиваются лежанкой в теплом углу и сундуком.
Алиса улыбнулась в ответ:
— Значит, они должны с охотой выходить замуж за тех женихов, которых находит им королева.
Он пожал плечами:
— Не знаю. Видит Бог, их вполне устраивает беззаботная жизнь при дворе. Правда, толчея и шум в конце концов надоедают, и тогда они заводят семью.
— Я вижу, вы хорошо знаете образ жизни этих женщин, — заметила Алиса.
— Только понаслышке, — ответил Раймон. — Время от времени я встречался с придворными дамами, но никогда не решался заходить в их спальни.
Интересно, которые из них ублажали Раймона в постели? Алиса смахнула пылинку с рукава своего зеленого шелкового платья.
— А я думала, вы смелый мужчина. Раймон вздохнул:
— Смелый, но не настолько. Я люблю встречаться с дамой в укромном месте, чтобы никто, кроме нее, не слышал моих слов. — Он украдкой взял ее руку и провел большим пальцем по ладони. Эта ласка, намек на скорую близость, опалила огнем сокровенные участки ее тела под тонкой льняной сорочкой. — Вот почему, Алиса, я отдам нашу проклятую палатку первому встречному паломнику, который попадется мне на дороге возле Кернстоу. Это была настоящая пытка: вы лежали так близко, а я не мог до вас дотронуться, потому что рядом были уши Уота и остальных.
Он нарочно отвлекал ее внимание от расфранченных фрейлин королевы, заставляя думать о пережитой страсти. Голоса придворных зазвучали глуше, и Алисе начало казаться, что они с Раймоном одни в этом длинном зале. Ее уже не коробили любопытные взгляды женщин и полуулыбки служанок, которыми они встречали ее скромный наряд и отсутствие украшений. Все это было для Алисы таким же пустым и неважным, как пение экзотических птиц в серебряных клетках у входа в коридор.
— Идемте, — сказал Раймон. — Обратите внимание на гобелены. Когда-нибудь я куплю вам такие же, Алиса.
Проходя мимо шумной толпы и с завистливым восхищением разглядывая яркие гобелены, висевшие на стенах и колыхавшиеся от холодных осенних сквозняков, Алиса думала о своих родителях. Интересно, когда мама служила у королевы, она была так же молода, как эта черноволосая девушка в розовом? Или она пришла ко двору уже замужней женщиной? Где отец учился владеть оружием — в Пуатье или в Мирбо? Бывали они в Виндзоре до ее рождения? И стояли ли они когда-нибудь вместе в этом длинном зале, глядя на тот самый гобелен, который теперь мечтает потрогать их дочь? Ждали ли они, как сегодня Алиса и Раймон, разрешения пройти в королевские покои?
Когда за ними явился молодой стражник, Алиса уже утратила нежелание встречаться с вдовствующей королевой. Элеанора знала ответы на все те вопросы, которые только сейчас пришли Алисе на ум.
Старуха в резном кресле под окном поманила Алису к себе и указала на низкую скамью, стоявшую сбоку от нее.
— Вы меня помните?
Алиса взглянула на мужа и приободрилась его улыбкой, потом подняла глаза к Элеаноре Аквитанской и покачала головой:
— Нет, ваше величество.
Одна седая бровь чуть насмешливо изогнулась.
— Я и не ожидала, что вы вспомните меня. Вы были неугомонным ребенком, ни минуты не сидели на месте и не слушали старших. Когда мы с вашей матушкой жили в Солсбери, вы доставляли ей много хлопот… и были ее единственной отрадой. — Темные глаза пытливо уставились на Алису. — От чего она умерла?
— От лихорадки, ваше величество. Та же болезнь унесла ее второго мужа.
— Он хорошо с ней обращался?
— Да, ваше величество. Он был добр к нам обеим. Я называла его отцом.
Меж царственными бровями появилась морщинка.
— Он был удостоен большой чести, если его называла так дочь Филиппа Мирбо. — Королева Элеанора склонила голову набок и уставилась на Алису полуприкрытыми глазами хищницы на отдыхе. — Леди Изабелла воспитала в вас уважение к памяти отца?
В сердце Алисы пустило корни зернышко мятежа.
— Да, — ответила она, помолчав. — Она до конца своих дней бережно хранила память о моем отце, но относилась к Уильяму Морстонскому с уважением, которого тот заслуживал.
Глаза, прикрытые тяжелыми веками, широко раскрылись и стали еще темнее.
— Ваш отец, Филипп Мирбо, был смелым человеком, отличным воином и благородным рыцарем. В тот день, когда он погиб, пала крепость Пуатье. Но даже посреди всеобщей сумятицы были люди, которые горевали по нему больше, чем по моему разгромленному двору. — Черные глаза обратились к Раймону, затем снова к Алисе. — Изабелла рассказывала вам, как он погиб?
Алиса кивнула:
— По ее словам, он погиб в битве при Пуатье в ночь моего рождения.
Элеанора закрыла глаза.
— Это была не битва, а мелкая потасовка. На дороге у крепости Пуатье, в конце моего неудачного восстания против Генриха. Ваш муж может рассказать вам об этом. Правда, тогда ему было всего десять лет, но он все видел.
Алиса перестала дышать. Королева Элеанора опять широко раскрыла глаза и слабо улыбнулась. Рука Алисы выпала из ослабевших пальцев Раймона.
— Это было в ту ночь? — спросил он голосом, хриплым от удивления.
— Да, — ответила Элеанора, — в ту ночь, когда вы, ваш отец и рыцари столкнулись на дороге с моим отрядом. В ту ночь, когда в свете факелов вы увидели, что оставшаяся горстка рыцарей из Пуатье защищает не мужчину, а женщину. В ту ночь, когда вы, возможно, спасли мне жизнь, остановив руку вашего отца, и обрекли меня на многолетний плен. Филипп Мирбо был капитаном того отряда и первым, кого убили люди вашего отца.
В эту минуту Алиса поняла, почему Раймон не доверял королю Ричарду, его матери и всему воинственному семейству Плантагенетов. Она еще могла простить Элеаноре ее неожиданный рассказ про связь Раймона с гибелью Филиппа Мирбо: королева была стара, и ее воспоминания бесцельно блуждали от одного предмета к другому. Но Алиса не видела оправдания тому холодному любопытству, с которым Элеанора наблюдала ее испуг. И расстройство Раймона.
Алиса нашла руку мужа, сжала ее в своем кулачке, потом поднесла к губам и поцеловала шрамы на его ладони.
— Моя мама поблагодарила бы вас за то, что вы прислали мне в мужья Раймона де Базена — такого же красивого и сильного рыцаря, каким был мой отец… — Она услышала, как у стоявшего рядом Раймона что-то заклокотало в горле.
Королева переводила взгляд с одного на другую, потом вдруг устало откинулась на спинку резного кресла.
— А я бы сказала леди Изабелле, что желаю ее дочери счастливой супружеской жизни.
Элеанора тихо подозвала свою служанку и велела принести вина. Они пили темное вино из Пуатье, держа серебряные кубки твердыми руками, и говорили о древнем Аквитанском дворе. Потом разговор свернул на разные пустяки.
Бледная кисть с костлявыми пальцами, похожая на хищную птичью лапу, опустилась на руку Алисы и поднесла ее к свету.
— У моих служанок руки нежнее, чем у вас, леди Алиса. Да и у меня самой, хоть я и стара, руки будут помягче. Ваша матушка не говорила вам, чтобы вы надевали перчатки, когда отправляетесь куда-то верхом?
— Говорила…
— И что же?
— В поместье было много работы, ваше величество.
— Понятно. — Королева сузила глаза и взглянула за плечо Алисы. — Вы чем-то раздражены, Раймон Фортебрас?
— Нет, я всем доволен.
Его голос не вязался с его словами. Королева Элеанора вновь обернулась к молодой женщине, сидевшей у ее ног:
— А вы, леди Алиса, говорите, что довольны мужем, которого я вам выбрала?
— Да, ваше величество.
— Кажется, он относится к вам с большим почтением. Вы вышли замуж за воина и сделали из него придворного.
Алиса улыбнулась:
— Я бы не назвала его так, ваше величество.
— Ради вас, Алиса Мирбо, ваш муж научился хитрости судейского чиновника и осторожности канцлера. Могу ли я воспользоваться этими его вновь приобретенными качествами?
— О нет, ваше величество! — выпалила Алиса и судорожно вздохнула. — То есть я не думаю, что он может быть вам чем-то полезен. Я имею в виду при дворе, ваше величество…
Седая бровь изогнулась в веселом удивлении.
— Вы удачно вышли замуж, Алиса. Я прислала вам мужа, который так же откровенен и неуклюж на язык, как и вы сами. Из вас двоих не получится хороших придворных, даже если вы очень постараетесь. — Улыбка королевы исчезла. —
Однаковы сослужили мнедобрую службу и вправерассчитывать на некоторое вознаграждение.
— Нет, что вы, мы…
Черные глаза смотрели мимо Алисы.
— Я не допущу, чтобы ваш муж упрекал королеву в неблагодарности. Итак, чем я могу отплатить вам за вашу преданность, а вашему мужу — за то, что он вас сюда привез?
Вслед за королевой Алиса посмотрела на высокую, статную фигуру Раймона. Лицо мужа было бесстрастным, но вглазах читалось предостережение.
Она опять обернулась к коронованной госпоже своей покойной матушки:
— Мы хотим, чтобы нас оставили впокое, ваше величество. Мирная, спокойная жизнь — вот все, что нам нужно.
Уголки губ королевы Элеаноры неодобрительно опустились.
— И, разумеется, служить верой и правдой вам и королю, — добавила Алиса срывающимся от страха голосом.
Наступила зловещая пауза, потом королева хмыкнула:
— Ваша матушка не научила вас льстить, соблюдая меру? — Бледная скрюченная птичья лапа погладила Алису по щеке. — Ладно, это не важно. При всех своих достоинствах Изабелла Мирбо не обладала придворной сладкоречивостью. В моем присутствии она никогда не хитрила, заворачивая ложь в упаковку из красивых слов. За это я ее и любила, Алиса. И доверяла ей свою честь и свою жизнь.
Алиса забыла все вопросы, которые собиралась задать. С глазами, полными слез, она слушала королеву, которая сначала хвалила покойную Изабеллу Мирбо, а потом принялась рассказывать о прошлом. Начало этих историй она уже слышала в Морстоне, а теперь королева Элеанора досказала их до конца, за один короткий вечер подарив Алисе Мирбо ее наследство.
Спустя какое-то время королева Элеанора отправила Раймона в замок.
— Разыщите своих воинов и скажите им, чтобы явились ко мне после того, как поедят, де Базен. Я пошлю за вами, когда мы с вашей женой закончим обсуждать ее семейнуюисторию.
— Я могу и остаться, ваше величество.
— А я настаиваю на вашем уходе. Мне хочется поговорить с дочерью Изабеллы наедине, как женщина с женщиной.
Алиса кинула на мужа взгляд, в котором смешались извинение и удовольствие. В этой комнате, с королевской охраной у дверей, ей ничего не грозило. Она хотела, чтобы Элеанора рассказала все до конца. Королева стара. Как знать, может быть, это последняя возможность Алисы услышать воспоминания о давно покойных рыцарях из Мирбо и о том, что случилось с ними во времена мести короля Генриха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36