Это игра. Мы просто играли.
Вернулся Эрик.
— Милорд, в замке ее нет, — сообщил он, тяжело дыша. — Мне вернуться на реку?
Фортебрас встал и отвернулся от мальчика.
— Нет, — сказал он. — Позови остальных. Мы поедем на запад и будем искать ее там.
— Я сейчас им скажу.
— И предупреди, чтобы взяли с собой оружие. Эрик задержался на пороге.
— Они все при мечах, милорд.
— Скажи, чтобы вооружились как следует. Молодой рыцарь с удивлением обернулся:
— Вашу жену похитили, милорд? Фортебрас с трудом удержался от крика.
— Передай им мои слова.
Он вернулся в темный зал, чтобы взять свой боевой топорик.
С вьючными лошадьми дорога через болота занимала три часа. Одна крупная пахотная лошадь должна пройти этот путь в два раза быстрее.
Алиса дождалась, когда ее муж и Уот отойдут от костра. Она видела, как Раймон направился к замку, сдерживая шаг, чтобы приноровиться к своему маленькому спутнику.
После этого она взяла лошадь за поводья и повела ее на запад, подальше от света костра и от Кернстоу. У нее было такое ощущение, как будто она спускается по крутому и темному склону утеса — навстречу пугающей неизвестности. С каждым робким шагом разрушая доверие своего мужа.
Она побоялась вернуться в конюшню и взять там серую кобылу Неверса. В эту ночь Фортебрас выставил во дворе замка четырех часовых. Они увидели бы, как она выводит лошадь за ворота.
Пройдя немного вперед, она взяла лошадь за поводья и села в двуколку. Кобыла попыталась развернуться, потом встала и уперлась — ни с места. Алиса вылезла из повозки и повела лошадь по извилистой тропинке от пирамиды к пирамиде, отыскивая в темноте белые камни, тускло сиявшие в свете восходящей луны.
Алиса понимала, что надо отпустить упрямую лошадь: без этой робкой животины она быстрее доберется до места. Но оставалась надежда, что, как только они отойдут подальше от конюшни, кобыла сделается послушной и все-таки отвезет ее на запад. К тому же с лошадью было не так страшно.
Алиса всегда боялась болота. Здесь витали призраки мертвецов, которые убивали всех, кто их увидит. Они взмывали над залитыми лунным светом камнями и летали на своих красноглазых конях на высоте человеческого роста от земли, выискивая добычу.
Пастухи называли этих всадников дикой охотой и не отходили от своих домов и полевых костров, когда слышали о приближении болотного духа. Если не смотреть на них, говорили пастухи, то можно остаться в живых.
Болотные призраки начали сниться Алисе после той ночи, когда она совершила убийство. Де Рансон был с ними, он искал ее своими большими мертвыми глазами. Кричал ей, что она тоже проклята и обречена целую вечность летать над этими холодными пустынными землями вместе с охотниками, лошадьми и гончими псами.
Когда ей приснилось это в первый раз, она проснулась в ужасе. Собрав все свое мужество, она подошла к узкой бойнице и взглянула на новый амбар для зерна, где под земляным полом лежал де Рансон. Что она ожидала увидеть? Широко распахнутую дверь, а внутри — голубые призрачные огни? Эмма услышала, что ее госпожа встала, и велела ей снова лечь. Если хоть одна живая душа в Морстоне узнает о том, что Алиса боится амбара, — им несдобровать, напомнила старая няня.
Было непросто посмотреть в лицо морстонцам наутро после праздника — после совершенного преступления. Было непросто казаться спокойной, когда отец Ансельм сказал, что кузнец Ханд отправился в Святую землю вслед за де Рансоном. Эмма приняла слова глухого священника за старческие бредни, а морстонские кухарки, у которых раскалывалась голова после вчерашнего эля, и подавно не обратили на них внимания. Сам же отец Ансельм, как это бывает со стариками, почувствовал недоверие своих слушателей и перестал говорить о том, что видел в предрассветный час, после захода луны.
Алиса и ее старая няня соблюдали осторожность. Они понимали: малейший намек на то, что де Рансон побывал в Морстоне в праздничную ночь, возбудит любопытство, вслед за которым последует неминуемое разоблачение. Кузнец Ханд — третий человек, знавший правду о той ночи, — пропал без вести.
Расстроенная Алиса попыталась разыскать кузнеца, но Эмма пресекла ее поиски. Ханд их не выдаст. Не потому ли он и убежал, что боялся быть осужденным в сокрытии преступления? Ведь он помогал прятать труп своего господина. Где бы Ханд ни нашел убежище, он никогда не расскажет о том, что видел в ту ночь.
Алиса придумала план. То, что случилось в пустынном морстонском поместье праздничной летней ночью, могло повториться через год, в следующий день солнцестояния. Морстонцы вновь покинут крепость и свои дома и соберутся на утесе у костра. А тем временем их госпожа и ее служанка вернутся в Морстон темными полями и, никем не замеченные, сделают свою страшную работу.
Но в следующем году, когда наступила праздничная ночь, разыгралась непогода. Полил сильный дождь, и у костра остались лишь молодые и глупые. Остальные же вернулись в замок и пили праздничный эль, столпившись в комнате для охраны, после чего продолжили веселье, разойдясь по кладовым и сараям. К горлу Алисы подступила тошнота, когда она увидела, как две смеющиеся тени зашли в амбар, чтобы предаться любовным утехам на неосвященной могиле де Рансона, о существовании которой они даже не подозревали.
И Алиса стала ждать следующего летнего праздника, моля Бога, чтобы теперь погода была ясной.
Она не знала, что до этого времени случится столько непредвиденного. Что королева, молчавшая столько лет, вдруг потребует свои сокровища. Что она вспомнит про дочь своей покинутой фрейлины и пришлет мужа для Алисы. И что муж окажется благородным рыцарем, который больше всего на свете ненавидит убийство.
Алиса слишком сильно натянула поводья, стиснув их в кулаках и впившись ногтями в кожу ладоней. Она заставила себя разжать пальцы и ослабить вожжи.
В этот момент лошадь шарахнулась от высокой пирамиды, которая отмечала середину пути между Кернстоу и Морстоном. Алиса вскрикнула и попыталась удержать кожаные поводья, но кобыла вырвала их из ее потных рук и свалила повозку в грязную жижу рядом с каменистой дорогой.
Де Базен ничего не сказал своим людям, кроме того, что ищет жену. Он скрыл от них сообщение Уота и не стал напоминать про таинственного незнакомца, который бродил вчера ночью по берегу реки. Он не мог заставить себя выговорить ту единственную разумную причину, которая могла объяснить исчезновение леди Алисы из Кернстоу: эта женщина сбежала со своим первым любовником — любовником, страсть к которому довела ее до полного безрассудства и который в конце концов похитил Алису у Раймона. А иначе зачем ей было тайком уходить из дома?
Она сбежала с любовником после того, как три долгие ночи терпела в постели своего мужа — сначала просто уступая его натиску, потом искусно разыгрывая ответное желание.
Раймон сомкнул пальцы на рукоятке меча и обернулся — за ним двигалась цепочка всадников. Жаль, что с ним его люди. Ему хотелось одному найти Алису и ее таинственного похитителя.
Если любовник Алисы — рыцарь с отрядом собственных воинов, которые прикрывают ее побег, то для встречи с ними Раймону понадобятся его люди. Если же он приехал за Алисой один, то Раймон отправит своих воинов обратно в Кернстоу, пусть догуливают праздник. Может, им повезет и они найдут себе шлюх, которые будут без обмана ублажать их в постели. Его рыцари никогда не узнают, что все они — даже те, кто платит своим любовницам, — счастливее лорда Фортебраса, которого провели, как мальчишку.
Он хотел разобраться с Алисой и ее любовником наедине.
Мужчину он убьет сразу, чтобы утолить жажду крови. А потом…
Один Бог знает, что он сделает потом.
Лошадь не хотела разворачиваться к груде камней, а повозка была слишком тяжелой, и Алиса не могла вытянуть ее из болота. Она подошла к кобыле, чтобы выпрячь ее из оглоблей. Вдруг густой утесник, росший поодаль от дороги, тихо зашумел и пригнулся к блестящей черной трясине. Алиса замерла и прислушалась, сердце ее бешено стучало в груди.
Это ветер.
Как в недавнем сне, поднявшийся северный ветер свистел вокруг пирамиды из камней, брызгал в лицо Алисе каплями мелкого дождя. Но в отличие от того, что было во сне, позади нее лежали слишком большие пространства болот. Она слишком далеко отъехала от Кернстоу и уже не могла вернуться туда как ни в чем не бывало. Половина пути пройдена. К тому же в Морстоне ее ждало дело, с которым старая Эмма не справится в одиночку. Это была их последняя возможность устранить нависшую над ними опасность.
Она ругалась и тянула за поводья до тех пор, пока лошадь не двинулась вперед по узкой дороге. У пирамиды Алиса придержала поводья и, вскарабкавшись по камням, забралась на широкую спину кобылы.
Впереди виднелся морстонский костер. Он был меньше, чем в Кернстоу, но Алиса уже различала ритмичное мерцание пламени, трепещущего на ветру.
Снова послышался тонкий свист ветра, лошадь развернулась к дороге и пошла на запад. Алиса схватилась за ее гриву и зацепилась ногами за ремни упряжи, мысленно благодаря Бога, что с ней рядом животное, что она не одна на страшном темном болоте.
Ветер прекратился так же внезапно, как и налетел. Алиса открыла глаза и увидела впереди следующую пирамиду. Морстонские огни теперь казались ближе. Алиса похлопала лошадь по крупу, побуждая идти вперед.
Налетел новый порыв ветра. Он с пронзительным свистом обогнул зубчатую пирамиду. Лошадь под Алисой испуганно метнулась в сторону и вскинула голову. Алиса отпустила повод и вцепилась в гриву обеими руками. Ноги соскользнули с ремней упряжи.
Сначала Раймон увидел лошадь. Она неслась прямо на них с запада и чуть не налетела на горящие факелы. Ее толстая шея была в пене, по вздувшимся бокам хлопали сломанные оглобли, а недоуздок перекрутился между ушами, запутавшись в густой гриве.
Эрик поймал кобылу и расправил недоуздок на ее широкой голове.
— Она, наверное, из Кернстоу, милорд. Она бежала туда. Видимо, это та самая лошадь, которая была с повозкой.
— Ты поведешь ее за собой.
— Милорд, вы думаете…
— Захвати лошадь.
С этими словами Раймон развернул Шайтана и опять вывел его на болотную дорогу. Страх сжимал его внутренности в тугой комок боли. Где-то впереди произошло насилие — об этом свидетельствовал перекрученный недоуздок. Может, она лежит на обочине, под сломанной повозкой?
Если с ней что-то случилось, он убьет ее любовника медленно — сначала отрубит руки, потом ноги, потом голову.
Глава 11
Было бы глупостью идти пешком через морстонское болото ночью. Если она поддастся панике и побежит к далекому костру, это может стоить ей жизни. Она собьется с дороги или оступится и угодит в одну из темных мелких луж, под которыми скрываются трясины и из которых ей ни за что не выбраться в одиночку.
Взошедшая луна тускло освещала дальние пирамиды, отмечавшие кружной путь среди опасных болотных топей. Через каких-то два часа луна начнет снижаться и дорога погрузится во тьму. Болота опять станут смертельной ловушкой для ночных путников.
Даже если она рискнет ускорить шаг, ей далеко не убежать — ноги изранены. Меньше часа назад ветер пронзительно завыл в щелях самой большой пирамиды — белой каменной груды, которая очень напоминала стоящего человека. Лошадь испугалась и ускакала. Мгновение спустя Алиса поднялась с земли и увидела, что кобылы нет. Разбитые колени и ладони немилосердно саднили.
Ей понадобилась вся ее решимость, чтобы пройти мимо высокой пирамиды. Тонкий пронзительный свист непрестанно менял тон в зависимости от того, усиливался или стихал северный ветер. Когда она проходила, звук упал до тихого жуткого шипения.
Страх окончательно лишил Алису смелости. Если бы она не упала с лошади, то сейчас позволила бы испуганному животному отвезти ее обратно в Кернстоу, оставив последнюю надежду вовремя добраться до Морстона и скрыть следы своего преступления. Но лошадь убежала, и она оказалась совсем одна на этой дикой земле, ближе к Морстону, чем к Кернстоу.
Алиса шла на запад и не оглядывалась назад.
Они нашли повозку у дороги. Она наполовину погрузилась в черную воду, рябившую от ветра. Де Базен заставил Шайтана войти в грязь и, спрыгнув с седла, поднял завалившуюся на бок повозку. Темные волнистые волосы, которые плавали на поверхности воды между колесными спицами, оказались пучком травы. Раймон сжал их в кулаке и крикнул Эрику, чтобы тот дал ему свою пику. Яростно ругаясь, он тыкал древком пики в болотную жижу, как совсем недавно делал своим мечом в кернстоуской реке. Это было всего час назад, но ему казалось, что прошла целая вечность.
Воины позвали его на дорогу, оторвав от отчаянных поисков, и осветили факелом оглоблю повозки, на которой не было кожаного повода. Отвязанные вожжи свисали с упряжки пугливой кобылы с бельмом на глазу.
Солдаты предположили, что леди Алиса сама распрягла лошадь и попыталась вернуться в Кернстоу. Она должна быть где-то поблизости. Наверное, госпожа сбилась с дороги, и они проехали мимо нее в темноте.
Раймон выбрался из лужи и молча сел на Шайтана. Он не отрицал, что его жена взяла повозку, и не отвечал на немые вопросы, написанные на лицах воинов, которые озадаченно смотрели на него в свете факелов. Скоро, оченьскоро они узнают правду.
— Едем на запад, — скомандовал он.
— Милорд, она, наверное…
— Мы едем на запад, — повторил Раймон, — а тому, кто еще раз откроет рот, я отрежу язык.
Морстонский костер теперь казался больше. Спустившийся туман окрасился цветом пламени, и по горизонту расползлось рассеянное малиновое свечение.
Еще немного, и она будет дома. В слабом свете морстонского костра посверкивала полукруглая придорожная лужица. Это был первый из болотных прудов, расположенных меньше чем в миле от замка.
Она не ожидала так скоро услышать отдаленный шум моря. Его ритм был слишком частым и неровным. Наверное, это ветер поднял такой странный, беспорядочный прибой.
Алиса перестала вслушиваться. Может, она перепутала направление? Она обернулась и удивленно попятилась. Костер в Кернстоу, который должен был быть всего лишь слабой точкой света у нее за спиной, оказался слишком большим. И слишком высоким…
Он двигался! Волнообразно, делясь на языки пламени, которые многократно пересекались друг с другом и росли.
А мерный шум издавало вовсе не море.
Сзади ехали всадники — они неслись во весь опор, их факелы виднелись сквозь низкий туман. Алиса побежала.
Топот копыт становился все громче. Нестройные голоса и хриплые выкрики перекрывали вой холодного ветра.
Алиса бросилась с дороги к высоким кустам у пруда. «Закрой глаза, — говорили пастухи, — и охотники пронесутся над тобой. Их дыхание — холодный огонь, от которого стынет кровь, а глаза превращаются в лед. Если ты на них посмотришь, то больше уже ничего не увидишь в этой жизни».
Топот утих. Ветер тоже. Теперь была слышна лишь поступь одной лошади — обычной земной лошади, которая медленно, тяжело и неумолимо перебирала копытами по замшелой земле.
Алиса подняла глаза и открыла рот, задохнувшись в немом крике. Ее перехитрили! Земной перестук копыт был уловкой, которая заставила ее взглянуть на дьявольских всадников.
Вернее, на одного всадника — он был один. Факел у него в руке отбрасывал желтое пламя, но глаза лошади и ее адского седока сверкали красным огнем. Как и обнаженный меч на боку у призрака.
Он увидел свою жену впереди на дороге. Она была одна. Быстрой тенью она метнулась с тропинки и скрылась в зарослях.
Это ловушка! Любовник Алисы спрятался первым, а ее оставил на дороге, чтобы она заманила своего мужа в засаду. Там, наверное, притаились и другие мужчины, ожидая, когда он подъедет поближе.
Губы Раймона брезгливо скривились. Только самый последний трус станет рисковать жизнью своей дамы! Охваченный гневом, Раймон Фортебрас уже не думал о том, сколько вооруженных воинов ждут его в темноте. Он убьет их всех. И сделает это один.
А если там только его жена со своим любовником, то лучше, чтобы у этой измены не было свидетелей. Он остановился и стал вглядываться в темноту, но залитые лунным светом кусты даже ни разу не шелохнулись. Если где-то и есть вооруженный отряд, то он не здесь, а дальше.
Раймон обернулся и крикнул своим людям:
— Поезжайте назад!
Разумеется, воины его не послушали. Они поскакали к нему, подняв свои мечи и выкрикивая вопросы.
— Милорд, вы ее нашли?
— Поезжайте назад — немедленно, черт возьми!
— Вы нашли ее, милорд?
— Назад! — взревел он. — Иначе, клянусь сатаной, я сам порублю вас всех на куски.
Они остановились в некотором отдалении. Раймон услышал голос молодого Эрика, который сказал остальным, что видел убегавшую с дороги женщину. Солдаты загалдели, обсуждая странную выходку Алисы. Мол, она играет с огнем, навлекая на себя гнев господина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Вернулся Эрик.
— Милорд, в замке ее нет, — сообщил он, тяжело дыша. — Мне вернуться на реку?
Фортебрас встал и отвернулся от мальчика.
— Нет, — сказал он. — Позови остальных. Мы поедем на запад и будем искать ее там.
— Я сейчас им скажу.
— И предупреди, чтобы взяли с собой оружие. Эрик задержался на пороге.
— Они все при мечах, милорд.
— Скажи, чтобы вооружились как следует. Молодой рыцарь с удивлением обернулся:
— Вашу жену похитили, милорд? Фортебрас с трудом удержался от крика.
— Передай им мои слова.
Он вернулся в темный зал, чтобы взять свой боевой топорик.
С вьючными лошадьми дорога через болота занимала три часа. Одна крупная пахотная лошадь должна пройти этот путь в два раза быстрее.
Алиса дождалась, когда ее муж и Уот отойдут от костра. Она видела, как Раймон направился к замку, сдерживая шаг, чтобы приноровиться к своему маленькому спутнику.
После этого она взяла лошадь за поводья и повела ее на запад, подальше от света костра и от Кернстоу. У нее было такое ощущение, как будто она спускается по крутому и темному склону утеса — навстречу пугающей неизвестности. С каждым робким шагом разрушая доверие своего мужа.
Она побоялась вернуться в конюшню и взять там серую кобылу Неверса. В эту ночь Фортебрас выставил во дворе замка четырех часовых. Они увидели бы, как она выводит лошадь за ворота.
Пройдя немного вперед, она взяла лошадь за поводья и села в двуколку. Кобыла попыталась развернуться, потом встала и уперлась — ни с места. Алиса вылезла из повозки и повела лошадь по извилистой тропинке от пирамиды к пирамиде, отыскивая в темноте белые камни, тускло сиявшие в свете восходящей луны.
Алиса понимала, что надо отпустить упрямую лошадь: без этой робкой животины она быстрее доберется до места. Но оставалась надежда, что, как только они отойдут подальше от конюшни, кобыла сделается послушной и все-таки отвезет ее на запад. К тому же с лошадью было не так страшно.
Алиса всегда боялась болота. Здесь витали призраки мертвецов, которые убивали всех, кто их увидит. Они взмывали над залитыми лунным светом камнями и летали на своих красноглазых конях на высоте человеческого роста от земли, выискивая добычу.
Пастухи называли этих всадников дикой охотой и не отходили от своих домов и полевых костров, когда слышали о приближении болотного духа. Если не смотреть на них, говорили пастухи, то можно остаться в живых.
Болотные призраки начали сниться Алисе после той ночи, когда она совершила убийство. Де Рансон был с ними, он искал ее своими большими мертвыми глазами. Кричал ей, что она тоже проклята и обречена целую вечность летать над этими холодными пустынными землями вместе с охотниками, лошадьми и гончими псами.
Когда ей приснилось это в первый раз, она проснулась в ужасе. Собрав все свое мужество, она подошла к узкой бойнице и взглянула на новый амбар для зерна, где под земляным полом лежал де Рансон. Что она ожидала увидеть? Широко распахнутую дверь, а внутри — голубые призрачные огни? Эмма услышала, что ее госпожа встала, и велела ей снова лечь. Если хоть одна живая душа в Морстоне узнает о том, что Алиса боится амбара, — им несдобровать, напомнила старая няня.
Было непросто посмотреть в лицо морстонцам наутро после праздника — после совершенного преступления. Было непросто казаться спокойной, когда отец Ансельм сказал, что кузнец Ханд отправился в Святую землю вслед за де Рансоном. Эмма приняла слова глухого священника за старческие бредни, а морстонские кухарки, у которых раскалывалась голова после вчерашнего эля, и подавно не обратили на них внимания. Сам же отец Ансельм, как это бывает со стариками, почувствовал недоверие своих слушателей и перестал говорить о том, что видел в предрассветный час, после захода луны.
Алиса и ее старая няня соблюдали осторожность. Они понимали: малейший намек на то, что де Рансон побывал в Морстоне в праздничную ночь, возбудит любопытство, вслед за которым последует неминуемое разоблачение. Кузнец Ханд — третий человек, знавший правду о той ночи, — пропал без вести.
Расстроенная Алиса попыталась разыскать кузнеца, но Эмма пресекла ее поиски. Ханд их не выдаст. Не потому ли он и убежал, что боялся быть осужденным в сокрытии преступления? Ведь он помогал прятать труп своего господина. Где бы Ханд ни нашел убежище, он никогда не расскажет о том, что видел в ту ночь.
Алиса придумала план. То, что случилось в пустынном морстонском поместье праздничной летней ночью, могло повториться через год, в следующий день солнцестояния. Морстонцы вновь покинут крепость и свои дома и соберутся на утесе у костра. А тем временем их госпожа и ее служанка вернутся в Морстон темными полями и, никем не замеченные, сделают свою страшную работу.
Но в следующем году, когда наступила праздничная ночь, разыгралась непогода. Полил сильный дождь, и у костра остались лишь молодые и глупые. Остальные же вернулись в замок и пили праздничный эль, столпившись в комнате для охраны, после чего продолжили веселье, разойдясь по кладовым и сараям. К горлу Алисы подступила тошнота, когда она увидела, как две смеющиеся тени зашли в амбар, чтобы предаться любовным утехам на неосвященной могиле де Рансона, о существовании которой они даже не подозревали.
И Алиса стала ждать следующего летнего праздника, моля Бога, чтобы теперь погода была ясной.
Она не знала, что до этого времени случится столько непредвиденного. Что королева, молчавшая столько лет, вдруг потребует свои сокровища. Что она вспомнит про дочь своей покинутой фрейлины и пришлет мужа для Алисы. И что муж окажется благородным рыцарем, который больше всего на свете ненавидит убийство.
Алиса слишком сильно натянула поводья, стиснув их в кулаках и впившись ногтями в кожу ладоней. Она заставила себя разжать пальцы и ослабить вожжи.
В этот момент лошадь шарахнулась от высокой пирамиды, которая отмечала середину пути между Кернстоу и Морстоном. Алиса вскрикнула и попыталась удержать кожаные поводья, но кобыла вырвала их из ее потных рук и свалила повозку в грязную жижу рядом с каменистой дорогой.
Де Базен ничего не сказал своим людям, кроме того, что ищет жену. Он скрыл от них сообщение Уота и не стал напоминать про таинственного незнакомца, который бродил вчера ночью по берегу реки. Он не мог заставить себя выговорить ту единственную разумную причину, которая могла объяснить исчезновение леди Алисы из Кернстоу: эта женщина сбежала со своим первым любовником — любовником, страсть к которому довела ее до полного безрассудства и который в конце концов похитил Алису у Раймона. А иначе зачем ей было тайком уходить из дома?
Она сбежала с любовником после того, как три долгие ночи терпела в постели своего мужа — сначала просто уступая его натиску, потом искусно разыгрывая ответное желание.
Раймон сомкнул пальцы на рукоятке меча и обернулся — за ним двигалась цепочка всадников. Жаль, что с ним его люди. Ему хотелось одному найти Алису и ее таинственного похитителя.
Если любовник Алисы — рыцарь с отрядом собственных воинов, которые прикрывают ее побег, то для встречи с ними Раймону понадобятся его люди. Если же он приехал за Алисой один, то Раймон отправит своих воинов обратно в Кернстоу, пусть догуливают праздник. Может, им повезет и они найдут себе шлюх, которые будут без обмана ублажать их в постели. Его рыцари никогда не узнают, что все они — даже те, кто платит своим любовницам, — счастливее лорда Фортебраса, которого провели, как мальчишку.
Он хотел разобраться с Алисой и ее любовником наедине.
Мужчину он убьет сразу, чтобы утолить жажду крови. А потом…
Один Бог знает, что он сделает потом.
Лошадь не хотела разворачиваться к груде камней, а повозка была слишком тяжелой, и Алиса не могла вытянуть ее из болота. Она подошла к кобыле, чтобы выпрячь ее из оглоблей. Вдруг густой утесник, росший поодаль от дороги, тихо зашумел и пригнулся к блестящей черной трясине. Алиса замерла и прислушалась, сердце ее бешено стучало в груди.
Это ветер.
Как в недавнем сне, поднявшийся северный ветер свистел вокруг пирамиды из камней, брызгал в лицо Алисе каплями мелкого дождя. Но в отличие от того, что было во сне, позади нее лежали слишком большие пространства болот. Она слишком далеко отъехала от Кернстоу и уже не могла вернуться туда как ни в чем не бывало. Половина пути пройдена. К тому же в Морстоне ее ждало дело, с которым старая Эмма не справится в одиночку. Это была их последняя возможность устранить нависшую над ними опасность.
Она ругалась и тянула за поводья до тех пор, пока лошадь не двинулась вперед по узкой дороге. У пирамиды Алиса придержала поводья и, вскарабкавшись по камням, забралась на широкую спину кобылы.
Впереди виднелся морстонский костер. Он был меньше, чем в Кернстоу, но Алиса уже различала ритмичное мерцание пламени, трепещущего на ветру.
Снова послышался тонкий свист ветра, лошадь развернулась к дороге и пошла на запад. Алиса схватилась за ее гриву и зацепилась ногами за ремни упряжи, мысленно благодаря Бога, что с ней рядом животное, что она не одна на страшном темном болоте.
Ветер прекратился так же внезапно, как и налетел. Алиса открыла глаза и увидела впереди следующую пирамиду. Морстонские огни теперь казались ближе. Алиса похлопала лошадь по крупу, побуждая идти вперед.
Налетел новый порыв ветра. Он с пронзительным свистом обогнул зубчатую пирамиду. Лошадь под Алисой испуганно метнулась в сторону и вскинула голову. Алиса отпустила повод и вцепилась в гриву обеими руками. Ноги соскользнули с ремней упряжи.
Сначала Раймон увидел лошадь. Она неслась прямо на них с запада и чуть не налетела на горящие факелы. Ее толстая шея была в пене, по вздувшимся бокам хлопали сломанные оглобли, а недоуздок перекрутился между ушами, запутавшись в густой гриве.
Эрик поймал кобылу и расправил недоуздок на ее широкой голове.
— Она, наверное, из Кернстоу, милорд. Она бежала туда. Видимо, это та самая лошадь, которая была с повозкой.
— Ты поведешь ее за собой.
— Милорд, вы думаете…
— Захвати лошадь.
С этими словами Раймон развернул Шайтана и опять вывел его на болотную дорогу. Страх сжимал его внутренности в тугой комок боли. Где-то впереди произошло насилие — об этом свидетельствовал перекрученный недоуздок. Может, она лежит на обочине, под сломанной повозкой?
Если с ней что-то случилось, он убьет ее любовника медленно — сначала отрубит руки, потом ноги, потом голову.
Глава 11
Было бы глупостью идти пешком через морстонское болото ночью. Если она поддастся панике и побежит к далекому костру, это может стоить ей жизни. Она собьется с дороги или оступится и угодит в одну из темных мелких луж, под которыми скрываются трясины и из которых ей ни за что не выбраться в одиночку.
Взошедшая луна тускло освещала дальние пирамиды, отмечавшие кружной путь среди опасных болотных топей. Через каких-то два часа луна начнет снижаться и дорога погрузится во тьму. Болота опять станут смертельной ловушкой для ночных путников.
Даже если она рискнет ускорить шаг, ей далеко не убежать — ноги изранены. Меньше часа назад ветер пронзительно завыл в щелях самой большой пирамиды — белой каменной груды, которая очень напоминала стоящего человека. Лошадь испугалась и ускакала. Мгновение спустя Алиса поднялась с земли и увидела, что кобылы нет. Разбитые колени и ладони немилосердно саднили.
Ей понадобилась вся ее решимость, чтобы пройти мимо высокой пирамиды. Тонкий пронзительный свист непрестанно менял тон в зависимости от того, усиливался или стихал северный ветер. Когда она проходила, звук упал до тихого жуткого шипения.
Страх окончательно лишил Алису смелости. Если бы она не упала с лошади, то сейчас позволила бы испуганному животному отвезти ее обратно в Кернстоу, оставив последнюю надежду вовремя добраться до Морстона и скрыть следы своего преступления. Но лошадь убежала, и она оказалась совсем одна на этой дикой земле, ближе к Морстону, чем к Кернстоу.
Алиса шла на запад и не оглядывалась назад.
Они нашли повозку у дороги. Она наполовину погрузилась в черную воду, рябившую от ветра. Де Базен заставил Шайтана войти в грязь и, спрыгнув с седла, поднял завалившуюся на бок повозку. Темные волнистые волосы, которые плавали на поверхности воды между колесными спицами, оказались пучком травы. Раймон сжал их в кулаке и крикнул Эрику, чтобы тот дал ему свою пику. Яростно ругаясь, он тыкал древком пики в болотную жижу, как совсем недавно делал своим мечом в кернстоуской реке. Это было всего час назад, но ему казалось, что прошла целая вечность.
Воины позвали его на дорогу, оторвав от отчаянных поисков, и осветили факелом оглоблю повозки, на которой не было кожаного повода. Отвязанные вожжи свисали с упряжки пугливой кобылы с бельмом на глазу.
Солдаты предположили, что леди Алиса сама распрягла лошадь и попыталась вернуться в Кернстоу. Она должна быть где-то поблизости. Наверное, госпожа сбилась с дороги, и они проехали мимо нее в темноте.
Раймон выбрался из лужи и молча сел на Шайтана. Он не отрицал, что его жена взяла повозку, и не отвечал на немые вопросы, написанные на лицах воинов, которые озадаченно смотрели на него в свете факелов. Скоро, оченьскоро они узнают правду.
— Едем на запад, — скомандовал он.
— Милорд, она, наверное…
— Мы едем на запад, — повторил Раймон, — а тому, кто еще раз откроет рот, я отрежу язык.
Морстонский костер теперь казался больше. Спустившийся туман окрасился цветом пламени, и по горизонту расползлось рассеянное малиновое свечение.
Еще немного, и она будет дома. В слабом свете морстонского костра посверкивала полукруглая придорожная лужица. Это был первый из болотных прудов, расположенных меньше чем в миле от замка.
Она не ожидала так скоро услышать отдаленный шум моря. Его ритм был слишком частым и неровным. Наверное, это ветер поднял такой странный, беспорядочный прибой.
Алиса перестала вслушиваться. Может, она перепутала направление? Она обернулась и удивленно попятилась. Костер в Кернстоу, который должен был быть всего лишь слабой точкой света у нее за спиной, оказался слишком большим. И слишком высоким…
Он двигался! Волнообразно, делясь на языки пламени, которые многократно пересекались друг с другом и росли.
А мерный шум издавало вовсе не море.
Сзади ехали всадники — они неслись во весь опор, их факелы виднелись сквозь низкий туман. Алиса побежала.
Топот копыт становился все громче. Нестройные голоса и хриплые выкрики перекрывали вой холодного ветра.
Алиса бросилась с дороги к высоким кустам у пруда. «Закрой глаза, — говорили пастухи, — и охотники пронесутся над тобой. Их дыхание — холодный огонь, от которого стынет кровь, а глаза превращаются в лед. Если ты на них посмотришь, то больше уже ничего не увидишь в этой жизни».
Топот утих. Ветер тоже. Теперь была слышна лишь поступь одной лошади — обычной земной лошади, которая медленно, тяжело и неумолимо перебирала копытами по замшелой земле.
Алиса подняла глаза и открыла рот, задохнувшись в немом крике. Ее перехитрили! Земной перестук копыт был уловкой, которая заставила ее взглянуть на дьявольских всадников.
Вернее, на одного всадника — он был один. Факел у него в руке отбрасывал желтое пламя, но глаза лошади и ее адского седока сверкали красным огнем. Как и обнаженный меч на боку у призрака.
Он увидел свою жену впереди на дороге. Она была одна. Быстрой тенью она метнулась с тропинки и скрылась в зарослях.
Это ловушка! Любовник Алисы спрятался первым, а ее оставил на дороге, чтобы она заманила своего мужа в засаду. Там, наверное, притаились и другие мужчины, ожидая, когда он подъедет поближе.
Губы Раймона брезгливо скривились. Только самый последний трус станет рисковать жизнью своей дамы! Охваченный гневом, Раймон Фортебрас уже не думал о том, сколько вооруженных воинов ждут его в темноте. Он убьет их всех. И сделает это один.
А если там только его жена со своим любовником, то лучше, чтобы у этой измены не было свидетелей. Он остановился и стал вглядываться в темноту, но залитые лунным светом кусты даже ни разу не шелохнулись. Если где-то и есть вооруженный отряд, то он не здесь, а дальше.
Раймон обернулся и крикнул своим людям:
— Поезжайте назад!
Разумеется, воины его не послушали. Они поскакали к нему, подняв свои мечи и выкрикивая вопросы.
— Милорд, вы ее нашли?
— Поезжайте назад — немедленно, черт возьми!
— Вы нашли ее, милорд?
— Назад! — взревел он. — Иначе, клянусь сатаной, я сам порублю вас всех на куски.
Они остановились в некотором отдалении. Раймон услышал голос молодого Эрика, который сказал остальным, что видел убегавшую с дороги женщину. Солдаты загалдели, обсуждая странную выходку Алисы. Мол, она играет с огнем, навлекая на себя гнев господина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36