Алекс помрачнел, но Эмма, несмотря на это, продолжала исподтишка наблюдать за ним. Герцог казался ей необычайно большим и очень мужественным: он с трудом помещался в изящной гостиной Софи. Безукоризненного покроя одежда с трудом сдерживала его первобытную силу. Эмме оставалось лишь гадать, как может быть человек одновременно столь привлекательным и в то же время пробуждать тайную неприязнь. Бесспорно, он пробудил в ней желание; его присутствие обрекало ее предательское тело на внезапную слабость и томление, в то время как его дерзость и стремление подчинять себе приводили ее в ярость.Тем временем Белл как ни в чем не бывало обратилась к Софи:– Неужели вы собираетесь провести вдали от света все время, пока не вернется из Вест-Индии ваш супруг, или все-таки мы увидимся сегодня вечером на балу у Саутбери?– Я подумывала о том, чтобы уединиться в деревне, но теперь изменила свои намерения. Внезапно оказалось, что жизнь в городе обещает в этом сезоне много интересного. Не думаю, что смогу часто выезжать в течение нескольких предстоящих месяцев по вполне понятной причине, и все же…– О, Софи, неужели вы… – Казалось, Белл не в состоянии произнести слово «беременны» в присутствии мужчины.Софи энергично кивнула, и лицо ее просияло.– Я так рада за вас! – продолжала Белл. – Какой подарок мужу, верно?– Оливер до сих пор не знает, что снова станет отцом. Разумеется, я написала ему, но сомневаюсь, что он уже получил письмо.– Вы не должны чувствовать себя одинокой. Обещайте, что приедете к нам с Чарли и пробудете у нас сколько захотите. У нас так много места, а вам, вероятно, не хочется оставаться одной.– Дорогая леди Арабелла, позвольте напомнить, что у Софи есть родные, способные о ней позаботиться, – неожиданно торжественно произнес Алекс. – И если она решит куда-нибудь переехать на время, то скорее ко мне, чем к вам.Белл сделала большой глоток чаю и храбро вступила в перепалку:– Возможно, Софи не хватает именно женского общества.– А вот я уверена, что его светлость может обеспечить кому угодно сколько угодно особ женского пола, – язвительно пробормотала Эмма и лишь затем осознала, что все слышали ее выпад.Герцог строго посмотрел на нее:– Не поясните ли, что вы хотели этим сказать?– Пожалуй, я лучше не стану этого делать, – ответила Эмма холодно.Алекс решил проявить благоразумие и не углубляться в подробности.– Если Софи необходимо женское общество, – решительно заявил он, – она может переехать к матери.Софи была в восторге оттого, что Эмма проявила характер, и гадала лишь, какого цвета платье она наденет на свадьбу в качестве подружки невесты.– Если я несколько месяцев поживу с мамой, это поднимет мне настроение, – сказала она весело. – А может, мы отправимся в деревню: свежий воздух будет мне очень полезен, да и Чарли любит там жить. Конечно, он постоянно лазает по деревьям, и я боюсь за него, но Алекс считает, что мне не следует слишком нянчиться с ним. И все же…– Послушай, Софи, – прервал ее Алекс, – тебе не кажется, что ты слишком много болтаешь?– Да, возможно, – вздохнула Софи.– Нет-нет, – вмешалась Эмма, – вы так интересно рассказываете, а я очень люблю деревню.Женщины рассмеялись, вспомнив, как перемывали косточки леди Саммертон, в то время как Алекс молча досадовал на то, что не может принять участие в их веселье.– Ах, Эмма. – Софи попыталась восстановить дыхание после внезапного приступа веселья. – Я не рассказывала ничего особенно интересного, и с вашей стороны было очень любезно проявить ко мне подобную доброту.– Уверяю вас, мне это не стоило труда.– Тогда, может быть, вам не составит труда рассказать побольше о себе, – неожиданно предложил Алекс.– Боюсь, это будет скука смертная. – Белл поморщилась.Подобное заявление удивило Эмму: прежде ее кузина не была столь дерзкой и отважной.– Ну, раз Белл так считает… – спокойно произнесла она.– А я уверен, что она не станет возражать, – настаивал Алекс.– В любом случае я предпочла бы поболтать с Софи, – заметила Белл, – тем более что она хотела показать мне новый клавесин. Верно Софи?– Хотела? О да, конечно! Идемте, он стоит в Голубой гостиной наверху. – Хозяйка дома проворно поднялась и направилась к двери; Белл последовала за ней.– Отлично сработано, – на ходу шепнула Софи на ухо Белл, и обе дамы, выскользнув из гостиной, направились вверх по лестнице.– Не забудьте напомнить мне, чтобы я поблагодарил вашу кузину. – Алекс довольно усмехнулся.– А вы должны мне напомнить, чтобы я ее придушила.– Право же, дорогая, неужели вам так тяжело немного побыть со мной наедине? – Алекс пересек гостиную и присел рядом с Эммой на софу так близко, что ей захотелось отодвинуться.– Э-э… – начала Эмма, чувствуя, что все ее решительные намерения будто ветром сдуло. – Не хочу показаться чопорной барышней, но…– Но вы именно так и выглядите…– Право же, вам не стоит сидеть так близко ко мне.– Давайте забудем все эти правила, касающиеся того, что можно и что нельзя. – Алекс вздохнул. Он захватил двумя пальцами ее локон.Эмма невольно вздрогнула.– Немедленно прекратите, ваша светлость! В любой момент сюда могут войти…– Я так не думаю. Похоже, эти две заговорщицы намеренно решили оставить нас вдвоем. Не сомневаюсь, они дадут нам знать, когда соберутся вернуться: вероятно, когда они будут спускаться по лестнице, до нас донесется приступ кашля, столь сильный, какого мы не слышали за всю свою жизнь.Эмма протестующе вскинула руку:– Терпеть не могу, когда мной пытаются манипулировать.– Я тоже, кроме тех случаев, когда в результате меня оставляют наедине с вами.Эмма бросила на него пристальный взгляд.– Вы всегда так самоуверенны? Неужели у вас никогда не бывает искушения закричать?Алекс расхохотался:– Дорогая, если бы я сказал вам, в каких случаях мне хочется кричать, вы бы тотчас же выбежали из этой комнаты и немедленно отправились в колонии.Эмма вспыхнула. Даже будучи весьма неопытной, она поняла, на что намекает герцог.– Пожалуйста, не выворачивайте мои слова наизнанку? – Она скрестила руки на груди и отвернулась.– Ну зачем вы так? – примирительно сказал герцог. – Неужели вам действительно неприятно со мной разговаривать?– Я бы этого не сказала.– Тогда что же? Вам неприятно мое общество?– Нет…– Тогда в чем же дело?– По правде говоря, не знаю. – Эмма медленно повернулась.– Ну, тогда все в порядке. У нас нет никаких сложностей.– В этом-то и состоит главная сложность! – в отчаянии воскликнула Эмма. – Сложности есть, и я их отлично вижу.– Но ведь вы только что сказали нечто противоположное!– Ничего я не говорила. – Эмма поднялась с софы и присела на стул.– Так в чем же состоит наша проблема?Эмма скрестила руки на груди.– По-моему, вы взяли слишком властный тон.– О, в самом деле?– Именно так.– Но женщины часто нуждаются в том, чтобы с ними обращались властно. Вспомните, что с вами произошло, когда вы оказались предоставлены самой себе: я нашел вас на улице в бесчувственном состоянии!Тут уж Эмма не выдержала:– Не могу поверить, что вы меня этим попрекаете! – Она принялась мерить шагами гостиную. – Я оказалась в таком положении лишь потому, что спасла жизнь вашего племянника! Или вы предпочли бы, чтобы я позволила ему быть раздавленным?– Простите. – Алекса и самого удивила собственная бестактность. – Я сказал глупость.– Еще кое-что: я не нуждаюсь в том, чтобы мной руководили. – Эмма с трудом подавила ярость. – И я вполне способна позаботиться о себе. А вот вы определенно нуждаетесь в хорошем пинке, который даст вам понять, что вы не Господь Бог!– Эмма!– Я больше не хочу с вами разговаривать. Вероятно, у вас возникло желание посмеяться и сделать еще один неприличный намек, а мне не нужны никакие осложнения.– Послушайте…– Почему я должна вас слушать?Сперва Алекс молчал, видимо, не зная, что сказать, а потом с трудом произнес:– Честное слово, не припомню, чтобы прежде мне приходилось вступать с женщиной в подобный диалог.Эмма нахмурилась:– Вы снова хотите меня оскорбить?– Вовсе нет. По-моему, я только что сделал вам комплимент.Эмма бросила на герцога недоверчивый взгляд, и на лице ее отразилось смущение. Шли секунды, и хотя Алекс пытался что-то сказать, но тотчас же замолкал, будто усомнившись в правильности посетившей его мысли.– Знаете, что я думаю? – наконец медленно произнес он. – Поскольку мы все время спорим, это означает, что мы скоро станем друзьями.– Неужели?– Не сомневаюсь в этом. Конечно, это необычная мысль; и вообще дружба с женщиной…– Не преувеличивайте.– Я не преувеличиваю, я так думаю. Мы с вами постоянно спорим, но я наслаждаюсь этой перепалкой, как не наслаждался ничем в своей прежней жизни.Эмма пристально посмотрела на него, не зная, что ответить на это откровение.– Думаю, вы мне нравитесь, мисс Эмма Данстер, – решительно продолжил Алекс. – Не стану уверять, что я вас не хочу, – это слишком очевидно, но… Но вы и в самом деле мне нравитесь, а я нравлюсь вам.Тут Эмма, не выдержав, рассмеялась. Дерзость герцога забавляла ее и одновременно вызывала восхищение.– Что ж, возможно, вы правы.– Значит, друзья?– Пожалуй.Эмма не вполне понимала, как случилось, что они заключили перемирие, но решила воздержаться от вопросов. Алекс не ошибся: он действительно нравился ей, несмотря на то, что слишком любил командовать. Его общество было ей приятно, а то, что они постоянно ссорились…В этот момент на лестнице послышались шаги. Затем у Белл случился непреодолимый приступ кашля, а Софи, подходя к гостиной двери, громко закричала:– Боже, что это с тобой, дорогая?!Эмма прикрыла рот рукой, так как не могла удержать смеха.Алекс выразительно пожал плечами:– Кажется, я догадываюсь, что произошло: сестра наконец вспомнила главное – у нее нет клавесина. Глава 8 В течение нескольких следующих недель жизнь Эммы шла вполне обыденно, хотя и не была лишена приятных сюрпризов и всевозможных развлечений.Теперь она стала одной из самых приглашаемых представительниц лондонского общества. Правда, особо консервативные матроны осуждали ее, полагая, что Эмма слишком дерзка, но большинство дам считали вполне допустимым говорить с женщиной, способной рассуждать не только о лентах и нижних юбках. В результате кузины вместе посещали один вечер за другим и безмерно наслаждались своим успехом.Эмма считала это время восхитительной паузой перед возвращением к отцу в Бостон, где она в качестве единственной его наследницы должна была в конце концов бросить вызов обществу и взять его дело в свои руки.Что до герцога Эшборна, после многих лет добровольного изгнания занявшего принадлежавшее ему по праву место в обществе, ни у кого не возникало сомнений окончательной причины его внезапного возвращения к светской жизни.– Он просто преследует тебя, дорогая, – ворчала Кэролайн.– Возможно, однако мне до сих пор неясно, нравлюсь я ему или же он воспринимает меня как привычный объект охоты.Конечно, это заявление было правдой только наполовину. В последние несколько недель Эмма видела Алекса почти каждый день, и их дружба за это время окрепла. Эмма убедилась, что Алекс и в самом деле ценит ее как личность, а не только как престижный приз. И все же эта дружба была чревата определенного рода напряжением, а приручение неподатливой «дикарки» доставляло Алексу особое удовольствие.В своих действиях герцог был стремителен, как лев, и часто заставал Эмму врасплох. Однажды она отправилась на музыкальный вечер, который Алекс не собирался почтить своим присутствием. Она праздно стояла у открытого окна, когда чья-то теплая рука завладела ее рукой. Эмма рванулась в сторону, но хватка оказалась слишком крепка, а затем она услышала знакомый шепот:– Прошу вас, не устраивайте сцен.– Алекс? – Эмма оглянулась. Конечно, мало кто мог заметить руку, змеей проскользнувшую в окно снаружи, тем более что большинство присутствующих были увлечены собственным флиртом и не замечали волнения Эммы.– Что вы здесь делаете? – спросила она так же шепотом, стараясь сохранять на лице благожелательную улыбку.– А то вы не знаете. Прекратите допрос и выходите в сад, – скомандовал Алекс.– Вы с ума сошли?– Вовсе нет.Кляня себя за глупость, Эмма на ходу сочинила историю о том, что порвала платье, и поспешно покинула музыкальную гостиную.Едва она вышла в садик, герцог тут же снова схватил ее за руку и потянул в тень.– Я подумал, что вы соскучились без меня, – смеясь, пояснил он.– С какой стати?Эмма попыталась вырвать руку, но не тут-то было.– Да ну же, скажите, что скучали. Нет ничего плохого в том, чтобы признать это.Эмма сквозь зубы пробормотала что-то невнятное о самоуверенности некоторых аристократов и вдруг неожиданно для себя задала встречный вопрос:– А вы? Вы обо мне скучали?– Попробуйте угадать?– Думаю, да.Тут Алекс посмотрел на ее рот с таким томлением и страстью, что у Эммы не осталось никаких сомнений в том, что он собирается ее поцеловать. Однако в этот самый момент герцог выпустил ее руку и почти официально произнес:– До завтра, дорогая.И в мгновение ока исчез.Эмму охватило недоумение. Что, собственно, между ними происходит? Несколько ночей она, лежа без сна, думала об этом, но так и не смогла ничего придумать.С одной стороны, Алекс без конца провоцировал ее своей властностью и пытался верховодить, хотя Эмма догадывалась, что ему уже стало ясно, какое это нелегкое дело. С другой стороны, его присутствие было для нее удобно, потому что он умел отпугнуть самых назойливых поклонников, в чем она очень нуждалась. На званых вечерах ей теперь не приходилось скучать, так как она пользовалась неизменным успехом, но избегать неприятных и неприемлемых для нее предложений брака оказалось не так легко.Дело усложняло то, что Алекс превратился в постоянный вызов для ее интеллекта. Хотя он изрекал вопиющие вещи, ей никогда не надоедало его общество. Втайне уговаривала себя никогда не произносить слов похвалы в его присутствии. Впрочем, герцог и не нуждался в похвалах.Но куда больше Эмму смущал отклик ее тела на этого человека. Один его вид вызывал у нее ощущение напряженного томительного ожидания. Однажды, когда она открыла свои чувства Белл, та ответила, что единственный способ описать ее реакцию – сказать, что в его присутствии ее охватило «острейшее ощущение жизни».– Так оно и есть. – Эмма вздохнула. – Знаю, что это звучит как нечто избитое и затасканное, но в его присутствии я действительно все ощущаю острее. Запах цветов становится сильнее, лимонад слаще, а шампанское кажется более опьяняющим. А тут еще эти его зеленые глаза – когда я в них смотрю, у меня прерывается дыхание, а по коже бегут мурашки. Надеюсь, ты меня понимаешь.Белл ответила не раздумывая:– Ему бы следовало быть котом. И думаю, дорогая, ты влюблена в этого кота.– Ничего подобного! – возмутилась Эмма.– А я говорю – да. Увы, в наше время трудно найти человека, который верит в любовь: все ищут кого-то с достаточным количеством денег и вступают в брак ради семьи.– Не говори глупостей! Я вовсе не хочу замуж за герцога. Жить с ним – все равно что попасть в ад. Он непробиваемый, надменный и…– И все же от него у тебя бегут мурашки по коже.– Да, но это мои мурашки и моя кожа, а он вообще не хочет жениться.Хотя это было истинной правдой, отсутствие интереса к браку ничуть не мешало герцогу Эшборну флиртовать с Эммой при каждом удобном случае. Откровенно говоря, Эмма охотно принимала участие во флирте, хотя и вполовину не была так искусна в этом деле, как он. В свете стало чем-то вроде спорта наблюдать за тем, как Эмма и Алекс состязаются в остроумии, и многие даже заключали пари насчет того, когда наконец эта пара поженится.Тем не менее, если какой-нибудь молодой лорд, заключивший подобное пари, спрашивал Эмму напрямик о положении дел, она с готовностью сообщала ему, что в обозримом будущем для нее не зазвонят свадебные колокола. Во-первых, она не хочет замуж, а во-вторых, Алекс не собирается жениться.Алекс и правда даже не пытался поцеловать ее с той первой ночи, когда прокрался в спальню, и это вызывало у Эммы недоумение. Она не сомневалась, что он все еще желает ее и теперь осуществляет какой-то заранее придуманный им план.Время от времени Эмма ловила на себе взгляд герцога, от которого по всему ее телу пробегала дрожь; однако уже через минуту герцог отворачивался, и, когда в следующий раз Эмма видела его лицо, дрожь повторялась, но уже по совсем другой причине. Его холодный, непроницаемый взгляд не допускал никаких вольных мыслей относительно надежд на будущее.Такие отношения продолжались между ними до ночи, когда состоялся бал у Линдуортов.Эмма не подозревала, что этот вечер будет чем-то отличаться от остальных; она с нетерпением ожидала его, потому что Нед только что вернулся после месячного путешествия с университетскими друзьями в Амстердам и ей его очень недоставало. Теперь же весь Блайдон-Мэншн был похож на взбудораженный улей – все готовились к чему-то совершенно грандиозному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28