– У меня всего лишь нож для разрезания бумаг.Внезапно в голову Эммы пришла ужасная мысль, и она обратила к Неду пепельно-бледное лицо.– Ты… не согласился?– Боже, Эмма! – Нед вспыхнул. – Кем ты меня считаешь?– Прости, знаю, что ты не мог этого сделать. Просто я очень расстроена.– Я не собираюсь торговать невинностью своей сестры ради уплаты карточного долга, – заявил Нед воинственно.– Ладно. – Эмма вздохнула и принялась постукивать пальцем по ножу для разрезания бумаг. – Острый, между прочим.Нед невольно усмехнулся:– Вряд ли таким оружием ты чего-нибудь добьешься.Эмма с досадой бросила нож на бюро и медленно опустилась на край кровати.– Я никому не рассказывала об этом, но неделю назад у нас с Вудсайдом произошла стычка.– Да? И что же случилось?– Все выглядело довольно странно: он насмехался надо мной, дразнил тем, что я американка и что у меня нет титула.– Ах, сукин сын, – пробормотал Нед, снова сжимая кулаки.– Согласна, но главное не в этом. Вудсайд сказал, что собирается жениться на Белл.– Что?– Клянусь, это правда! – Эмма энергично кивнула, словно подтверждая правоту своих слов.– А ты что сказала?– Просто посмеялась над ним. Вероятно, мне не следовало этого делать, но мысль о Белл и об этом мерзавце… показалась мне абсолютно нелепой.– Нам следует немедленно принять меры. Его одержимость – уже скверно, но теперь, когда ты его оскорбила, он вряд ли откажется от мести.Эмма внимательно посмотрела на кузена:– А что он может сделать? Я имею в виду, кроме того, что потребует у тебя десять тысяч фунтов.– А разве этого не достаточно?– Если мы опротестуем этот долг, у Вудсайда не останется козырей, но сперва нам надо выработать план. Как насчет родителей?Нед подпер голову рукой.– Я не хочу просить у них денег, мне и так стыдно. И я не хочу, чтобы они стыдились меня. К тому же все средства отца вложены в плантации на Цейлоне. Не думаю, чтобы он мог быстро раздобыть такую сумму.Эмма молчала, не зная, что сказать.– Я сам влип и должен сам выпутаться.– С незначительной помощью кузины.– Да. – Нед вздохнул. – С незначительной помощью кузины.Некоторое время Эмма задумчиво смотрела в потолок, затем неуверенно произнесла:– Вероятно, даже лучше, что дядя Генри и тетя Кэролайн не могут помочь: они бы просто заболели от этого.– Пожалуй, ты права. – Нед вздохнул, затем встал и подошел к окну.– Если бы это случилось на шесть месяцев позже… – задумчиво протянула Эмма.Нед стремительно обернулся:– Что произойдет через шесть месяцев?– Мне исполнится двадцать один год. Семья матери оставила мне накопительный траст, и, думаю, там уже достаточно денег, чтобы покрыть твой долг. Но сейчас я все равно не могу ими распоряжаться, если только…– Если только что?– Если я срочно не выйду замуж, – медленно ответила Эмма.– Вряд ли Эшборн уже сделал тебе предложение. – Нед явно пытался пошутить.– Верно, не сделал, – печально ответила Эмма.– Да и все равно, пока ты получишь деньги из Америки, пройдут месяцы.Эмма подняла глаза на кузена.– Деньги здесь, в Лондоне: мой дед никогда не доверял колониальным банкам и большую часть состояния держал в метрополии. Полагаю, мои родители тоже не видели смысла в том, чтобы переводить их в Штаты.– Но здесь ни один банкир не выдаст тебе деньги до положенного срока.– Если только я не выйду замуж, – напомнила Эмма, и сердце ее учащенно забилось.– Что ты хочешь этим сказать?– Скажи, сложно получить специальную лицензию на брак?– Не особенно, если знаешь, к кому обратиться.– Я полагаю, Алекс знает нужных людей. – Эмма прищелкнула пальцами. – А ты?– Постой, ты сказала, что Эшборн не сделал тебе предложения в этот уик-энд…– Но это еще не значит, что я не могу сделать предложение ему.В глазах Неда промелькнуло недоверие:– Мне еще не доводилось слышать о чем-нибудь подобном, но я думаю…– Ты думаешь, я дура, – решительно высказалась Эмма.– Ничуть не бывало. Эшборн будет болваном, если откажется, а он вовсе не болван. Впрочем, не исключено, что он будет слегка удивлен.– Чертовски удивлен!– Сверх всяких пределов! – Нед взволнованно покрутил головой.– О Господи! – вдруг простонала Эмма. – Я краснею даже при одной мысли об этом.– Но ты хоть уверена, что это сработает? Как, ради Бога, ты думаешь сделать ему предложение, выйти за него замуж и получить деньги за две недели?Эмма надолго задумалась.– Пожалуй, это невозможно, – наконец решила она. – Но думаю, банк выдаст мне деньги, если они узнают, что я помолвлена с герцогом Эшборном. Уверена, объявление в «Таймс» сыграет свою роль: это почти то же самое, что уже быть замужем. Джентльмен никогда не бросит леди, если помолвлен с ней, а банкирам и в голову не придет, что леди может отказаться от герцога.– Но что, если они заартачатся? Банкиры несгибаемы, когда речь заходит о правилах.– Тогда придется поспешить со свадьбой. Не думаю, что Алекс станет возражать, а я… Надеюсь, у меня хватит на это храбрости, – добавила Эмма тихо.Нед бросился к кузине и обнял ее за плечи:– Послушай, ты не должна делать это ради меня. Если понадобится, я пойду к ростовщику, и потом несколько месяцев буду чувствовать себя несчастным, но брак… это ведь на всю жизнь. Я не смогу просить себя, если из-за меня ты пожертвуешь своим счастьем.– А может быть, – ответила Эмма шепотом, – может быть, я и не собираюсь жертвовать своим счастьем. – Она пристально посмотрела на кузена. – Может быть, это как раз мой шанс.– Но если Алекс не попросил тебя выйти за него, почему ты думаешь, что он примет твое предложение?– Не знаю. – Эмма вздохнула. – По крайней мере я попробую.
Тем временем в Уэстонберте Алекс отмокал в горячей дымящейся ванне. У него было такое чувство, будто за эту неделю он побывал в аду и теперь вернулся обратно. Каждая мышца его тела болела от усталости; к тому же его очень раздражало Божье наказание в виде грозы, затопившей ливнем половину его земель и сломавшей шесть деревьев.Чаще всего он мог видеть Эмму только за завтраком и ужином, да и то она почти все время делала вид, что занята едой, и старалась не смотреть на него.Поднявшись утром и узнав, что Эмма уже уехала, Алекс испытал чувство глубокого разочарования. Погрузившись глубже в ванну, он пытался разобраться в себе и понять, какие чувства испытывает к Эмме и что ему делать дальше.Жениться? Эта мысль начинала казаться Алексу все более привлекательной. Он всегда считал, что следует откладывать брак, пока не приблизишься к сорока, а потом жениться на девушке, не имеющей собственного мнения, и не обращать на нее внимания, поскольку тут главным становился вопрос о наследнике. Алекс не хотел, чтобы жена путалась под ногами и мешала ему, однако к Эмме это не относилось.При мысли о том, что, проснувшись утром, он найдет ее рядом, Алекс чувствовал, что внутри у него все оттаивало. Разумеется, вопрос о наследнике все еще не был решен, но поскольку этот процесс был связан с Эммой, он не мог показаться скучным. Впервые Алекс осознал, что думает о будущем, стараясь представить того самого наследника, о котором мать неустанно твердила ему, в виде маленького мальчика с морковными волосами.Именно этого он хотел. А еще маленькую девочку с морковными волосами и огромными фиалковыми глазами, которая будет бросаться в его объятия с криком «папа», как только он войдет в комнату.Потом он уложит ее в постель, подоткнет одеяло, схватит в охапку ее мать, уложит ее, подоткнет одеяло и ляжет с ней рядом, чтобы заняться созданием маленького мальчика с морковными волосами и большими фиалковыми глазами.Господи, не сошел ли он с ума? Неужели он готов забыть о планах, которые строил почти десять лет, ради этой бойкой американки?Алекс поднялся, и тонкие ручейки воды стали стекать по его поджарому телу. Взяв полотенце, он быстро вытерся и, завернувшись в халат, улегся на кровать.Алекс был почти уверен, что Эмма приняла бы его предложение. Он знал, что она скучает по отцу и всегда собиралась вернуться в Америку, но не видел причины, почему бы им не навещать Бостон и ее отца раз в два года вместе.Остальные родственники Эммы находились в Лондоне, и Алекс знал, что они будут только рады, если она останется здесь.Но вот хотел ли он, чтобы Эмма его любила? И сможет ли он это вынести? Если вас кто-то любит, то вы вынуждены взять на себя ответственность и не растоптать эту любовь. У Алекса не было намерения причинить боль Эмме, но он понимал, что сможет ранить ее, если не сумеет полюбить по-настоящему.Но ведь могло быть и так, что она его не любит, а он любит. Тогда ему предстояло ее убедить, чтобы она ответила ему взаимностью.Алекс спрыгнул с кровати и принялся шагать по спальне. Так любит ли он ее или все-таки нет? Этого он и сам не знал точно. Но если все-таки полюбил Эмму, то что ему теперь делать? Сделать ей предложение? А если она скажет «да»? Алекс вовсе не был уверен, что все сложится хорошо, и к тому же ему не хотелось, чтобы она выходила за него только потому, что он ей нравится. Он хотел, чтобы она вышла за него, потому что любит его и не может жить без него, потому что сам он, кажется, именно это и чувствовал.Не будет никакого вреда, если он не станет бросаться в любовь очертя голову: Эмма не торопилась уезжать, и пока никто другой не сделал ей предложение.Поскольку секретарь написал ему из Лондона и попросил вернуться, Алекс решил сразу же по прибытии поговорить с ней и попытаться понять, каковы ее чувства к нему.В четверг его мать дает небольшой обед, и у него будет возможность побыть с ней наедине. Конечно, мать сделает все возможное, чтобы помочь ему. Утром в пятницу он выберет лучшее обручальное кольцо и, отправившись в Блайдон-Мэншн, сделает предложение. Тогда с сомнениями будет покончено.«А возможно, – Алекс миролюбиво улыбнулся, – тогда как раз все и начнется». Глава 15 О Господи! О чем она думает? Во вторник днем Эмма стояла на ступеньках крыльца холостяцкого жилища Алекса, расположенного в шести кварталах от Блайдон-Мэншн на Гросвенор-сквер, и пыталась понять, что она здесь делает.Дом был не слишком велик, поскольку герцог не любил принимать гостей, и Эмма предположила, что после женитьбы он намеревается переехать в родительский дом.Подняв руку к большому медному дверному молотку, Эмма на мгновение обернулась.– Может, тебе лучше уйти сейчас? – прошипела она Неду, дожидавшемуся прямо на нижней ступеньке.Нед пожал плечами:– Все равно кто-то должен проводить тебя домой.– Меня может проводить Алекс.– А если он ответит отказом?– Просто скажет «нет»? О, я так не думаю.– А что ты думаешь?– Что тебе тут нечего делать.Нед попятился на несколько шагов, затем быстро повернулся:– Ухожу, ухожу.Убедившись, что Нед исчез за углом, Эмма сделала глубокий вдох и снова взялась за дверной молоток.Грохот от удара заставил ее отскочить, и ей с трудом удалось удержать равновесие. Она вцепилась в перила крыльца, и при этом тело ее согнулось под неописуемым углом и наклонилось вперед.Она находилась именно в этой позе, когда дворецкий открыл дверь и удивленно посмотрел на нее сверху вниз.– Здравствуйте! – Эмма постаралась как можно быстрее выпрямиться и изобразить на лице подобие улыбки. – Надеюсь, его светлость принимает?Дворецкий ответил не сразу. Он не сомневался, что перед ним леди, но, с другой стороны, настоящие леди не являлись в дом холостого джентльмена без сопровождения.Дворецкий все еще колебался, размышляя, уместно ли впустить ее; когда Эмма внезапно подняла на него огромные фиалковые глаза, он был побежден.– Пожалуйста, входите. – Он впустил ее в маленькую гостиную, соединенную дверью с холлом. – Сейчас я узнаю, может ли его светлость вас принять.Когда дворецкий появился в кабинете Алекса на втором этаже, тот даже не поднял головы.– В чем дело, Смидерз? – Алекс по-прежнему смотрел в бумаги, которые должен был подписать.– Ваша светлость, к вам молодая леди, прибывшая без сопровождения.Отложив бумаги, Алекс наконец пристально взглянул на дворецкого:– Не знаю никаких молодых леди, которые ходят ко мне без сопровождения.Он снова вернулся к бумагам.– Как угодно, ваша светлость.Выходя из комнаты, Смидерз остановился перед самой дверью.– Вы уверены, ваша светлость?Взгляд Алекса выразил досаду.– В чем уверен, Смидерз?– Вы уверены, что не знаете эту леди? Похоже, что она к вашей светлости по серьезному делу.– И как она выглядит?– Она очень маленького роста, и у нее ярко-рыжие волосы.На этот раз Алекс вскочил с такой стремительностью, что ушиб колено о письменный стол.– А еще у нее самые огромные фиалковые глаза, какие я только видел с тех пор, как миссис Смидерз отошла в лучший мир.– Господи, Смидерз, почему ты мне сразу об этом не сказал? – Алекс с небывалой скоростью ринулся вниз по лестнице, и Смидерз не торопясь последовал за ним значительно медленнее.– Я не знал, что вашу светлость интересует цвет глаз моей покойной жены, – бормотал он себе под нос.– Эмма! – воскликнул Алекс, врываясь в гостиную. – Что, ради всего святого, привело тебя сюда? Что-нибудь случилось? Твои родные знают, что ты здесь?Прежде чем ответить, Эмма нервно облизнула губы.– Никто не знает, кроме Неда, – он привел меня сюда.– Кузен привел тебя сюда и оставил одну? Он что, рехнулся?– Нет, но он считает, что рехнулась я, – произнесла Эмма печально, полагая, что Алекс не в восторге от ее визита. – Она поспешно встала. – Если я не вовремя, то сейчас же уйду.– Нет-нет, что ты! – Алекс прошел через комнату и закрыл дверь. – Пожалуйста, останься. Просто я удивился, увидев тебя здесь.– Знаю, что это необычно, – начала Эмма, не представляя, как приступить к разговору о свадьбе. – Я хотела поговорить один на один, а ты знаешь, как трудно, находясь в Лондоне, урвать хоть несколько минут для такого разговора.Алекс молча кивнул.– Нед сказал мне, что ты только вчера вернулся: он видел тебя в «Уайтсе».Алекс гадал, рассказал ли ей Нед также о том, что большую часть вечера он провел, расспрашивая о ней.Внезапно Эмма поднялась и принялась бродить по комнате, нервно покусывая губу.– Ты часто это делаешь, – заметил Алекс со снисходительной улыбкой.– Делаю что?– Кусаешь губу. Впрочем, я нахожу это прелестным.– Благодарю.Алекс подошел к ней и взял ее за плечи.– Эмма, – сказал он тихо, заглядывая ей в глаза. – Пожалуйста, скажи мне, в чем дело. Кажется, ты чем-то расстроена…Эмма конвульсивно сглотнула, пытаясь преодолеть желание прижаться к Алексу всем телом и растаять в его объятиях, а он, хотя и заметил томление, тлевшее в ее взгляде, все же усилием воли заставил себя удержаться от поцелуя. Алекс был совершенно уверен в том, что его гостье не нужна еще одна интимная сцена.Наконец, с трудом переведя дух, Эмма тихо произнесла:– Мне надо кое о чем поговорить с тобой, а когда ты так близко, я не могу ясно мыслить.Алекс тут же счел это признание добрым знаком.– Конечно, – согласился он великодушно и, выпустив плечи Эммы, усадил ее на софу, после чего стал в раздумье поглаживать подбородок, пытаясь оценить ситуацию. Он собирался сделать Эмме предложение в пятницу, но и этот день был ничуть не хуже. Наверняка она питает к нему нежные чувства, иначе никогда бы не отважилась прийти одна в его дом.К тому же он определенно сможет поцеловать ее после того, как она скажет «да», и лучше, если это произойдет здесь, а не в доме ее кузена. Как только она скажет, что ее так сильно волнует, он попросит ее руки, и это будет потрясающе!Эмма осторожно подвинулась на край софы.– Понимаешь, Алекс, – решилась она наконец, – я пришла попросить тебя кое о чем, но боюсь, что ты скажешь «нет».Алекс уселся на стул как можно ближе к ней, так, что их лица почти соприкасались.– Ты никогда не узнаешь, что я скажу, если не попросишь.– Еще больше я боюсь, что ты скажешь «да», – пробормотала она.Теперь уже Алекс был по-настоящему заинтригован. Тем временем Эмма глубоко вздохнула и расправила плечи. Она знала и раньше, что ей придется нелегко, но даже представить не могла, до какой степени.– Алекс, – проговорила она наконец, – мне нужно… То есть я хочу… Нет, я не могу! – Она подняла на него огромные сияющие глаза: – Мне очень трудно это сказать.– Вижу, – отозвался Алекс сочувственно. – И все же?– Видишь ли, Алекс, я… я хочу попросить твоей руки.Эти слова были произнесены так быстро, что Алекс от растерянности заморгал, не зная, что сказать и что ему вообще делать дальше.Эмма обратила к нему обеспокоенный взгляд:– Алекс!– Ты, кажется, просишь меня жениться на тебе?Эмма принялась теребить складки своей темно-зеленой юбки.– Да, я сказала именно это.Алекс все еще пребывал в растерянности. Только что он убедил себя, что пора сделать Эмме предложение, а она опередила его. Едва слышный голос говорил ему, что это очень хорошо, но еще более громкий голос утверждал, что все это неправильно и что Эмма лишила его чего-то очень важного, чего он так сильно желал.Он так мечтал о том, как сделает ей предложение, и даже два дня непрестанно репетировал в уме их разговор, а также не мог спать ночью, потому что постоянно проигрывал в уме возможные ситуации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28