Причина была в том, что этими подробностями она желала владеть единолично и не поверять их никому, даже Белл.– Потрясающе! Тебе подарила серьги сама графиня Уайлдинг. – В голубых глазах Белл заплясали смешинки. – Я довольно хорошо знаю Софи: она ненамного старше нас с тобой. Моя мама дружна с ее матерью; когда они услышат о происшествии, обе будут изумлены, хотя, возможно, лучше вообще ничего не говорить им об этом. И все же я не могу поверить, что Софи подарила тебе эту драгоценность, чтобы обеспечить твое будущее, в то время как со своим состоянием ты могла бы купить или продать всех нас.– А по-моему, ничего особенного. – Эмма пожала плечами. – Просто она подумала, что я горничная.– Знаю, но… Интересно будет видеть лицо Софи, когда она войдет в бальный зал и увидит «посудомойку» во всем великолепии. Право же, кузина, это с твоей стороны даже жестоко: графиня может расстроиться.– Во-первых, она чуть не потеряла сына, а во-вторых, не тебе называть меня жестокой.– Но разве не ты королева всех розыгрышей, та самая девушка, что послала бедному Неду любовную записку от Клариссы Трент?Эмма подавила улыбку.– Право же, не стоило из-за этого поднимать такой содом.– Ты совершенно права. – Белл назидательно подняла палец вверх. – И этого бы не случилось, если бы Нед не был так безнадежно влюблен.– Но откуда мне было это знать? Я еще не вступила в свет и не могу быть в курсе самых свежих сплетен. Ладно, хватит об этом. Я уже поняла: никакого вмешательства в личную жизнь Неда. Теперь скажи мне, почему Софи сегодня не будет?– Точно не знаю. Возможно, потому, что ее муж уже несколько месяцев пропадает в Вест-Индии – у него там дела. Думаю, она по нему скучает, ведь этот брак заключен по любви. – Белл вздохнула. – Все к лучшему: вряд ли ты хочешь видеть ее изумленное лицо.– Да уж, увидеть меня нынче вечером было бы для бедняжки потрясением на всю оставшуюся жизнь. Думаю, будет лучше, если завтра утром я нанесу ей визит.– Вероятно, ты права. Если позволишь, я поеду с тобой. Такое развлечение нельзя пропустить!– Конечно, ты можешь поехать.– Перестаньте трясти головой! – внезапно завопила Мег. – А иначе мы провозимся весь день и всю ночь и вы пропустите бал.– Принимая во внимание мое состояние, это было бы неплохо, – пробормотала Эмма, однако природное любопытство пересилило боль. – Почему бы тебе не рассказать мне побольше о Софи? – попросила она.– Софи? – Белл задумалась. – Она очень милая, но слишком много говорит. Тем не менее, они с мужем очень любят друг друга, и она ужасно по нему скучает.– У нее есть еще родственники?Белл приподняла бровь.– Только мать и брат.– Неужели?– Да. Думаю ему сейчас около тридцати. Он невероятно красив: густые черные волосы и самые зеленые глаза, какие мне только доводилось видеть.Внезапно Эмма ощутила волнение, но усилием воли подавила его. Высокомерный и самонадеянный хам – вот кто он. И не важно, что его поцелуй стал для нее самым главным событием с момента приезда в Лондон.– Похоже, Белл, ты им очень интересуешься? – сказала она осторожно.– Герцогом Эшборном? Не надо так шутить. Красивый проходимец, он, безусловно, опасен, однако он никогда не общается с леди, только с женщинами низкого происхождения. По правде говоря, я его едва знаю, но слышала, что по всей Англии этот ловелас разбил сердца множеству женщин.– Звучит интригующе.– Не то слово! У родителей случился бы припадок, если бы я проявила к нему интерес. Герцог – убежденный холостяк и не женится еще долгие годы. А если и женится, то на какой-нибудь глупенькой девочке. Когда она произведет ему наследника, он сразу забудет о ней.– О! – Эмма почувствовала, что настроение мгновенно упало.– Сегодня он точно не появится, я в этом уверена. Он, конечно, приглашен. Эшборна приглашают на все вечера, но он на них никогда не присутствует, да ему это и ни к чему: у него десятки любовниц в Лондоне из числа дам полусвета. Уверена, ты не захочешь с ним знакомиться: у него всегда мрачная мина, и он способен откусить тебе голову, едва ты перемолвишься с ним парой слов.– Надо же! Судя по тому, что ты рассказываешь, это крайне неприятная личность.Белл пожала плечами:– Он просто до неприличия богат и до неприличия красив, а светские вечера ненавидит потому, что не хочет притворяться. Большинство моих подруг он просто выводит из себя, поскольку не позволяет заманить его к брачному алтарю.– Должно быть, герцог обладает недюжинной силой воли, если способен отражать такие атаки, – смеясь заметила Эмма.– Да уж, он всегда умеет добиться своего.– А почему все пытаются найти ему пару?– Из-за титула – он ведь все-таки герцог и к тому же несметно богат. Если бы ты увидела его собственными глазами, ты поняла бы меня: он положительно источает силу. Это человек особой породы.– Белл! – Эмма удивленно посмотрела на кузину. – Твоя мама упала бы в обморок, если бы услышала то, что ты говоришь.– Мама падает в обморок не чаще тебя.– В таком случае ей как раз пора меня догонять, – невесело усмехнулась Эмма.И все же она вздохнула с облегчением, узнав, что Алекс не появится на сегодняшнем балу. У нее все еще болела голова, и она опасалась, что в этом состоянии не выдержит еще одной встречи с ним. Глава 4 – Эшборн! Ну и сюрприз! Не могу поверить, что вижу твою уродливую рожу!Через бальный зал Блайдон-Мэншн к герцогу приблизился Уильям Данфорд, один из его ближайших друзей во времена, когда они оба учились в Оксфорде.Данфорд с чувством похлопал друга по спине:– Что ты здесь делаешь? Я думал, ты категорически против подобных сборищ.– Разумеется, против, вот почему у меня нет намерения оставаться на этом славном маленьком банкете более десяти минут.Алекс говорил небрежным тоном, но его бурный темперамент готов был вот-вот прорваться. Не успел он войти в зал, как в нем воцарилась тишина, вызванная появлением гepцога Эшборна в элегантном вечернем костюме.Нервные мамаши тут же потребовали от своих дочерей, чтобы те клятвенно им пообещали держаться подальше от этого плута, хотя втайне надеялись, что он одарит вниманием их дочерей. Те же, у кого не было дочерей на выданье, тотчас расступились, уступая герцогу дорогу.Алекс вздохнул. У него не хватало терпения принимать участие в бесцветной светской болтовне. Единственное, чего он хотел, – найти Мег и, убедившись, что с ней все в порядке, удалиться. Любовница уже ждала его в уютном особняке, и Алекс предвкушал долгую сладкую ночь с ней.Пока же он приготовился выдержать полчаса скуки, однако встреча с Данфордом несколько облегчила положение: по крайней мере, появилась надежда на приличный разговор.Данфорд не был таким плутом, как Алекс, но по многим качествам приближался к нему, однако большая часть светского общества прощала его проделки, потому что он был непобедимо очарователен. Алексу никогда не удавалось полностью следовать примеру друга; приятели признавали его приветливость, но не прощали того, что герцог Эшборн не отличается терпимостью по отношению к обществу. Алекс редко снисходил до того, чтобы скрывать скуку, когда его вовлекали в разговор с кем-либо, кого он находил неинтересным. Ходили слухи о том, что не одна леди стремительно убегала от него в ужасе, терроризированная его суровостью.– Скажи, Эшборн, – на лице Данфорда появилась усмешка, – почему ты оказался здесь?– Ах, право же, – пробормотал Алекс, – я и сам не знаю.Он прибыл на бал часом раньше и в течение этого времени изучил весь дом, потревожив немало лакеев, горничных, а также одну уединившуюся парочку. Тем не менее, он не обнаружил ни малейших признаков Мег. В бальном зале служанки тоже не было. Алекс уже готов был сдаться и прекратить поиски, когда его окликнул Данфорд:– Признавайся, приятель, ты определенно кого-то здесь ищешь.Алекс ответил вздохом:– Это длинная история, и вряд ли ты найдешь ее интересной.– Чепуха. Обычно самыми интересными бывают именно длинные истории. К тому же если эта история привела тебя в ряды светских шалопаев, то причина тому женщина, которой ты очень заинтересовался.Кивнув другу, Алекс кратко поведал историю о том, как его племянник был спасен отважной кухонной девушкой. Разумеется, он опустил часть, относившуюся лично к нему:– Это не столь уж волнующее повествование. В данном рассказе нет ни романтики, ни чувств. Боюсь, тебе придется признать, что мое сегодняшнее поведение совершенно безупречно.– Но это же скучно!Алекс кивнул, не скрывая разочарования.– Право же, мне трудно пережить эту неудачу. Думаю, я способен взвыть от тоски, если какой-нибудь чертов денди подойдет ко мне и спросит, каким способом я завязываю галстук.– Видишь ли, – задумчиво начал Данфорд, – я тоже подумываю о том, чтобы ускользнуть. Почему бы нам не отправиться в «Уайтс» и не опрокинуть по стаканчику? Перекинуться в картишки тоже недурно после того, как ты битый час предавался утехам светской жизни.Алекс тотчас же согласился поддержать компанию:– Хорошая мысль. Пожалуй, действительно пора уносить отсюда ноги…Тут он умолк, заметив восхищение друга, внезапно изменившее его лицо.– В чем дело?– Господи! – выдохнул Данфорд. – Какие краски…– Ради всего святого, о ком ты на этот раз?Данфорд пожал плечами:– Должно быть, это и есть Эмма Данстер, явившаяся к нам из забытых Богом колоний. Но как оттуда мог появиться кто-нибудь столь прелестный?– Это больше не колонии, Данфорд. – Алекс вспомнил тираду, произнесенную Мег. – Они давно свободны и называются теперь Соединенными Штатами Америки.Речь Алекса вывела Данфорда из мечтательной задумчивости, и он повернулся к приятелю со странным выражением на лице:– С каких это пор ты стал симпатизировать нашим мятежным колониям?– С тех пор как… Впрочем, это не важно. Так кто эта пресловутая особа, вызвавшая у тебя такой восторг?– Посмотри и убедись сам. Не классическая красавица, готов это признать, но выглядит неплохо. Каштановые волосы и эти нежные фиалковые глаза с золотыми искрами…Какое-то неприятное ощущение начало расти на дне желудка Алекса, как только он услышал описание мисс Эммы Данстер, данное Данфордом. Не может быть…Алекс медленно обернулся и в тот же миг убедился, что на другой стороне зала прямо напротив него стоит отважная Мег. Если не считать такого пустяка, как перевоплощение в Эмму Данстер, все сходилось до мельчайших деталей.Тело Алекса отреагировало немедленно: все его мышцы напряглись, но он не мог понять, вызвано ли это реакцией на обман или желанием.В то же время Эмма явно не замечала его присутствия и устало улыбалась одному из поклонников. Черт возьми! Но о чем она думает, собираясь танцевать всю ночь в то время, как, возможно, получила сотрясение мозга?Алекс нахмурился, но все же не поддался искушению подойти к ней, схватить за плечи и встряхнуть, чтобы внедрить в ее голову хоть немного здравого смысла.Увы, она и впрямь была прелестна. Ее маленькая фигурка в платье из лилового атласа, из которого выступали кремовые плечи и верхняя часть груди, смотрелась просто неотразимо. Молодым женщинам в их первый сезон полагалось носить платья бледных пастельных тонов, но Алексу было приятно видеть, что Эмма презирает условности такого рода. Она выбрала более яркий цвет для своего туалета, что соответствовало ее боевому характеру и выделяло ее из толпы бесцветных девиц. Волосы ее были распущены, и это тоже не соответствовало моде.Все это свидетельствовало о свободной и живой натуре, и Алекс тотчас же вспомнил о вспыльчивости Мег, то есть Эммы. Однако в ее взгляде он разглядел уязвимость и усталость, из чего следовало, что головная боль все еще ее тревожит.Что-то в ее облике пробудило в герцоге желание защитить ее, однако он не двинулся с места.Заметив нечто странное в выражении лица друга, Данфорд хмыкнул:– Вижу, эта девушка задела тебя за живое? Я тоже…– И думать о ней не смей, – мгновенно отреагировал Алекс и тотчас же нахмурился, поняв, что не он один подпал под чары красавицы.Молодые повесы выстроились в очередь, спеша представиться молодой американке. Мысленно герцог сделал зарубку в памяти, чтобы позже вразумить самых ретивых из них.Данфорд в изумлении поднял глаза:– Не слишком ли ты много позволяешь себе – ведь ты даже не встречал эту крошку.– Оказывается, встречал, только не знал этого.На лбу Данфорда обозначилась морщинка.– Как я понимаю, тебе расхотелось идти в «Уайтс»?Алекс ответил плутоватой улыбкой:– Кажется, этот вечер внезапно стал интересным.Проходя по залу, Алекс старался не попасться на глаза Эмме и наконец устроился в нише прямо у нее за спиной. От гостей его надежно укрыла тяжелая малиновая портьера, в то время как ему было слышно каждое слово, произносимое девушкой и ее собеседниками.– Какого черта ты здесь прячешься? – спросил Данфорд, появляясь рядом с ним.– Говори тише и не привлекай внимания, иначе кто-нибудь может тебя заметить! – Герцог потянул друга к себе, и портьера скрыла их обоих.– Похоже, ты рехнулся, – пробормотал Данфорд. – Не думал, что доживу до такого дня, когда надменный герцог Эшборн будет следить за женщиной из-за портьеры.– Заткнись!Данфорд хмыкнул, и Алекс бросил на него свирепый взгляд, а затем переключил внимание на более важные вещи.– Кажется, я нашел то, что хотел, – сказал он, ухмыляясь и потирая руки.– Неужели? А я думал, ты пока довольно далеко от цели, – продолжал иронизировать Данфорд.Алекс испепелил его взглядом.– Попомни мои слова, я буду к ней много ближе к концу ночи.Он тут же снова обратил все свое внимание на то, что ему удавалось увидеть в щель между портьерами, потом торжествующе улыбнулся и, как лев, готовящийся к прыжку, устремил неподвижный взгляд на женщину с пламенно-рыжими волосами, стоящую не более чем в пяти футах от него.
Все то время, пока Эмма принимала дань поклонения от стоящих в очереди претендентов на то, чтобы быть ей представленными, на ее лице оставалась вежливая улыбка. Тетя Кэролайн уже объявила ей, что бал и сама Эмма пользуются головокружительным успехом. Насколько велик этот успех, доказывало то, что все больше молодых людей обращались к ней и ее мужу с просьбой представить их племяннице.Эмма держала себя превосходно: она выглядела оживленной, остроумной и, к счастью, не сделала ничего неподобающего. Кэролайн знала, что оставаться неизменно корректной – тяжкое испытание для Эммы, тем большим было ее восхищение поведением племянницы.В свою очередь, Эмма не находила необходимость безупречного поведения столь уж тягостной, к тому же она слишком устала, чтобы оправдывать свою репутацию вечной шалуньи. Все, на что она была сейчас способна, – это болтать ни о чем с молодыми людьми, которых ей только что представили.Тем не менее, даже страдая от ужасной головной боли, Эмма ни за что бы не позволила судить о себе как о робкой и пугливой девице.– Эмма, дорогая, – окликнула ее тетка, – позволь тебя представить лорду и леди Хэмфриз.Эмма с улыбкой протянула руку каждому из этой упитанной пары. Глава семейства был лет на тридцать пять старше Эммы: он вежливо с ней раскланялся и поцеловал кончики ее пальчиков.– Рада познакомиться с вами обоими, – любезно произнесла Эмма, не пытаясь скрыть своего сильного американского акцента.– Так это правда! – с торжеством констатировал лорд Хэмфриз. – Вы из колоний! Наш старый добрый Перси побился со мной об заклад, считая что вы из Франции. Я оказался прав, и теперь мне пора получить выигрыш.Прежде чем Эмма успела что-либо сказать, он повернулся и отправился искать своего приятеля.Эмму несколько удивил избыток внимания к ней, и она была даже несколько взволнована тем, что люди способны заключать из-за нее пари. Нед считал, что в обществе нередко заключают пари просто шутки ради, чтобы позабавиться. Неужели им больше не на что потратить время?Эмма повернулась к леди Хэмфриз и, насколько могла любезно, улыбнулась ей:– Скажите, как ваши дела?– Спасибо, очень неплохо, – ответила леди Хэмфриз. Хотя ее манеры не вызывали нареканий, все же она показалась Эмме слегка глуповатой. – А правда, что по улицам Бостона свободно разгуливают дикие медведи? Я слышала, что в колониях их не меньше, чем дикарей!Глаза Кэролайн округлились, и она даже издала стон, опасаясь, что племянница разразится длинной проповедью на тему о достоинствах Соединенных Штатов. Тем не менее, ничего подобного не произошло.– На самом деле Бостон – вполне цивилизованный город. Вы бы там чувствовали себя вполне уютно – таков был вежливый ответ.– Не может быть! – воскликнула потрясенная леди Хэмфриз.– Уверяю вас, там есть даже портнихи!– Неужели?– И модистки тоже! И белошвейки! – Эмма широко раскрыла глаза: – Но когда город наводняют стаи голодных волков, все это оказывается уничтоженным.– Волков? Невероятно!– Да, и они ужасно свирепые! Жителям приходится запираться и неделями не выходить из дома.Леди Хэмфриз принялась яростно обмахиваться веером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28