— Господи, Уитни, здесь уже холодно! — Она стянула с плеча толстую шаль и одним концом накрыла племянницу. — Ты здорова? — Она уселась рядом. — Майор… он… ничего тебе не сделал?— Он? — Уитни прижалась к уютному, теплому телу тетки и успокоила ее, прибегнув к привычной полуправде. — Он слишком благороден, чтобы пачкать свои руки о таких, как мы.Блестящий и самоуверенный майор Таунсенд больше любого мужчины заслуживает своей Далилы. И он ее получит! Глава 9 Обычно Уитни довольно поздно ложилась спать, поэтому и вставала довольно поздно. Но на следующее утро она проснулась уже с первыми лучами солнца. И когда спустилась вниз помочь готовить завтрак, она была одета в зеленое шерстяное платье поверх ненавистного корсета. Ее тетка замерла от удивления и растерянно развела руками. Уитни ласково ей улыбнулась, набросила шаль и подхватила кувшин для молока. Кейт смотрела из окна, как она идет по двору, направляясь к сараю, и глаза ее удивленно округлились при виде того, как решительно девушка покачивает бедрами, размахивая юбками. Превращение Уитни за одну ночь в поразительно привлекательную женщину было пугающим, и не нужно было гадать, что ее к этому подтолкнуло.Причиной, конечно, был майор и то, что вчера вечером произошло между ними. Кейт внутренне содрогнулась. Майор явно происходил из аристократической семьи, занимавшей высокое положение в обществе, к тому же был чрезвычайно привлекательным внешне. То есть, по мнению Кейт, был как раз таким человеком, который способен был ослепить и обесчестить смелую, но неопытную девушку вроде Уитни. Выросшая в почти семейном кругу скромных фермеров и жителей Рэпчер-Вэлли, Уитни совершенно не была подготовлена к противостоянию вкрадчивым манерам этого искушенного джентльмена, который наверняка думал только об удовлетворении своих плотских желаний, а затем легко мог отбросить ее за ненадобностью.Внезапно перед мысленным взором Кейт предстала сцена в спальне Уитни, когда молодые люди застыли друг перед другом, охваченные страстью, и ее опасения резко возросли. При всех своих грубоватых мальчишеских повадках Уитни была хорошей и порядочной девушкой, пылкой и прямодушной. Если майор сумеет увлечь Уитни, отчасти это будет и виной Кейт. Ведь она сама настаивала, чтобы Уитни одевалась и вела себя как подобает женщине, постоянно приводя в пример светское общество с его правилами…А в полутора милях отсюда, в своей комнате на втором этаже уютной таверны дядюшки Харви, Железный майор нарушал свое обыкновение рано ложиться и рано вставать. Он лежал лицом вниз на слишком короткой для него кровати, забыв выставить за дверь запылившиеся сапоги. Только часов в одиннадцать Бенсон осмелился войти в комнату командира с котелком сваренной на воде овсяной каши и застал его крепко спящим. Услышав деликатное покашливание Бенсона, Таунсенд проснулся, вскочил с блуждающими глазами и спросонья что-то забормотал.Увидев, что это всего лишь Бенсон, он с силой потер воспаленные глаза и лицо, вздрогнул и с испугом воззрился на свои руки. Бенсон бросил на них осторожный взгляд и присвистнул:— Э-э, да у вас занозы, майор. Хорошо еще, что в свое время мне пришлось поработать хирургом.И вскоре Железный майор морщился от боли, когда у него из-под кожи вырывали занозы — эти досадные напоминания о его встрече с Уиски Дэниелс. «Чертовски походит на нее», — проворчал он себе под нос, стараясь не дергаться, когда Бенсон запускал острие иглы ему под кожу. Она буквально влезла ему под кожу. По какой-то извращенной иронии судьбы он постоянно оказывается в унизительно-оскорбительном положении. Вот сейчас его руки оказались полны заноз от этой проклятой стены! И это получилось в результате того, что он пытался держать руки подальше от Уиски Дэниелс. Можно себе представить, какой ужас его ожидал, если бы он действительно…Он закрыл глаза, не в силах даже думать об этом.К середине дня майор побрился, облачился в мундир и шагал по своему лагерю, изучая урон, нанесенный его людям проклятым сидром Дэниелсов. Солдаты двигались замедленно, как будто опасались, что у них может отвалиться голова, но в остальном были здоровы. Стремясь заслужить его прощение, они с готовностью исполняли его приказы. Несмотря на адскую головную боль и мучившую их жажду, вскоре они раскачали и выдернули шест свободы и навели в лагере порядок, даже вырыли по его приказанию новую яму для отхожего места. Если их командир решил не вспоминать их проступки, они ничего не имели против.Майор подозвал Лексоулта, приказал ему взять двоих людей и отправиться к ферме Дэниелсов, чтобы скрытно наблюдать за всем, что там происходит. Они должны были неотступно следовать за «барышней», куда бы она ни направилась, и регулярно обо всем докладывать. Он смотрел им вслед, пока они не скрылись в лесу, и мстительно улыбался. Он позаботится о том, чтобы маленькая Иезавель получила немного больше, чем то, чего она хотела добиться своей торговлей.В тот день и вечер в лагере было тихо. Приступ лихорадочной утренней деятельности солдат днем сменился внутренним беспокойством. Облегчение, которое они испытали, поняв, что не будут наказаны за повальное пьянство, было кратковременным. К вечеру они снова помрачнели, почти не разговаривали друг с другом, как могли залечивали мозоли от тяжелой работы с лопатами и угрюмо заглядывали в миски, где плавали сваренные в воде бобы. И когда на следующее утро на краю лагеря крадучись появилась тетушка Харриет Делани в поисках желающего поработать на ее ферме, у нее не было отбоя от изголодавшихся добровольцев.И на второй день Уитни появилась в платье и занялась домашними хлопотами, проявляя услужливость, которая настораживала Кейт. Тетка понимала, что в душе девушки происходит что-то важное. Время от времени Уитни замирала за делом — кормлением цыплят или замешиванием теста, — и ее взгляд становился задумчивым и созерцательным. Кейт были знакомы эти признаки: мозг племянницы занят энергичной работой.Войдя к обеду в кухню, Уитни сообщила:— Ну вот, теперь их уже трое.— Трое чего? — спросила Кейт, поправляя в очаге котелок с тушеным мясом и заталкивая его вглубь, на угли, деревянной ложкой. Она обернулась и увидела в глазах Уитни опасные искорки.— Трое солдат, которые следят за сараем и за домом. Они торчат здесь уже весь день. — На лице Уитни проскользнула характерная хитрая усмешка, точь-в-точь как у ее отца. — Наверное, они очень проголодались, тетушка Кейт, и наверняка обрадуются, если мы угостим их тушеным мясом и кружкой кофе.Кейт с облегчением улыбнулась. Теперь она понимала, что так занимало ее племянницу. Благодаря своей наблюдательности Уитни всегда знала, что происходит вокруг. И помоги Бог Дэниелсам побеждать своих противников… добротой.По правде говоря, голова Уитни была занята еще кое-чем: будущим Рэпчер-Вэлли, скорым возвращением отца и катастрофическими последствиями признаний, которые коварный майор вырвал у нее. Что произойдет, когда Блэкстон Дэниелс вернется домой и обнаружит всю долину заполоненной солдатами, которые только и ждут, чтобы его схватить? Что бы там ни говорили о Дэниелсе, он страстно верил в свою правоту и, оказавшись в тяжелом положении, никогда не проявлял излишней сдержанности. Когда ее отец вернется домой, он неминуемо сойдется с Железным майором в непримиримой борьбе. И раз она выдала своего отца, той ей и предстоит загладить свою вину — нужно избавиться от майора до возвращения отца.В распоряжении Уитни всегда были приемы Дэниелсов, а теперь еще и Далилы…— Майор, она никуда не ходила, — доложил Лексоулт следующим вечером, стараясь скрыть свое смущение. Она и не могла никуда уйти, потому что три раза в день носила ему и его людям еду, а в остальное время постоянно была на виду, занимаясь домашними делами во дворе или в доме.— А где она сейчас, пока вы стоите здесь и занимаетесь пустой болтовней, сержант? — грозно спросил майор, поднимаясь из-за стола в таверне.— Да здесь, майор, в лагере. Принесла одеяло этому парню, Данберу. Я и подумал, что пока доложу вам…— Черт!Майор сорвался с места, выбежал из таверны и лишь посередине лагеря спохватился и замедлил шаг, выискивая взглядом ненавистные штаны из оленьей кожи и рубашку из домотканого полотна.Но его взгляд уловил, как между палатками промелькнули зеленая юбка и золотистые рыжеватые волосы, по-девичьи распущенные по плечам. Он сбился с ноги, не ожидая увидеть ее такой… женственной. Он уже почти убедил себя, что инцидент, который произошел между ними в ту ночь, был всего лишь неприятным сном.Уитни уже прощалась с Чарли, когда уголком глаза заметила майора, который несся на них, как сорвавшаяся с колес груженая повозка. Она обернулась, готовая сразиться с ним и исполнить свой торжественный обет.— Какого черта вы здесь делаете?! — загремел майор, из соображений собственной безопасности останавливаясь в нескольких шагах. — Я же приказал вам держаться в стороне от лагеря! — Его взбешенный взгляд невольно переместился на нежные плечи, приоткрытые сползшей шалью.— Становится холодно, майор, — спокойно ответила Уитни. — А раз уж вы так упорно держите бедного Чарли под открытым небом, я и подумала, что будет справедливо, если у него появится еще одно одеяло. — Все это было сказано с самым невозмутимым видом, но она не могла не метнуть взгляд на кипу одеял, сложенных на торчавших ветвях дерева, под которым был прикован Чарли. Очевидно, все жители долины были озабочены здоровьем Чарли… как и состоянием его желудка, потому что он заметно раздобрел за время вынужденного безделья. Майор проследил за направлением ее взгляда, и эта куча одеял довела его до взрыва.— Черт побери, немедленно убирайтесь из лагеря! Ко всем чертям! Сию же минуту! — заорал он.— У вас положительно дар к богохульству, майор. Можно только удивляться, кто вас воспитывал.— Вон! — зарычал он, угрожающе двинувшись на нее. Уитни направилась прочь по дорожке, однако явно нисколько его не испугалась. И когда Чарли уже не мог их слышать, она вдруг остановилась, из-за чего майор вынужден был резко затормозить, чтобы не наскочить на нее. Быстрый взгляд вокруг убедил ее, что их никто не услышит, хотя отовсюду могут за ними наблюдать.— Я хочу, чтобы вы убрались из Рэпчер-Вэлли. Мы все этого хотим. Она говорила тихо и очень серьезно, а ее глаза сверкали, как изумруды. — А вам, вероятно, необходимо выполнить свою миссию. Так что у меня есть к вам предложение, майор.— Не валяйте дурака, — проворчал он, чувствуя предостерегающие уколы в области затылка. — Я вам ясно дал понять, что не хочу иметь ничего общего ни с вами, ни с вашими сделками. — Его нервировало спокойное поведение Уитни и холодный взгляд ее прекрасных глаз.— Вы ни за что не получите ни наши винокурни, ни винокуров, майор. — Хотя ее женское самолюбие было глубоко уязвлено его заявлением, она вздернула голову. — Но я пришла сюда для того, чтобы предложить вам забрать виски, все до последней капли. И могу вас заверить, что его больше чем достаточно, как если бы вы каждую ночь обнаруживали в лесах новый склад. Оно ваше, майор, при условии, что вы забираете виски и на следующий же день навсегда уходите из долины.Уитни сложила руки под грудью, и шаль сползла у нее с одного плеча, но она и виду не подала, что заметила это, и пристально следила за его реакцией. Сначала в глазах Таунсенда промелькнула усмешка, готовность с презрением отвергнуть и ее, и ее «сделку». Но этот порыв был сметен внезапно ясным и четким представлением, что означает ее предложение.Уитни отлично понимала, что если майор согласится, это будет означать исполнение его задания таким образом, что непомерная гордость Таунсенда будет сохранена и в то же время осмеяна. Ему предлагали победу, и Уитни сама не знала, хочет ли она, чтобы он ее принял или отверг. Часть ее существа хотела видеть униженным этого высокомерного, самоуверенного типа; но другая часть предпочла бы, чтобы он отверг ее предложение, чтобы он решил сохранить свою мужскую честь и достоинство ценой отказа от своих амбиций. В конечном счете речь шла о его гордости и чести. Она затаила дыхание. Верно или нет она оценила этого надменного аристократа с востока?Кровь стала медленно заливать майору шею и уши, после чего распространилась и налицо. Она предлагала им обоим выход, сделку, которая предоставляла ему возможность возвратиться в Бостон с какими-то результатами, а ей и ее людям — и дальше производить свое контрабандное виски. Уиски Дэниелс дерзко и нагло предлагала ему удовлетвориться «синицей в руке», хотя, признаться, в этом случае было бы исполнено одно из его самых страстных желаний: как можно скорее отрясти пыль этого презренного места со своих блестящих сапог. Искушение было чудовищным.Ах ты черт! Она опять решила обвести его вокруг пальца! Только сделка в духе Иезавели могла так точно рассчитать силу этого искушения. Какая, к черту, сделка! Это же попросту взятка! Она пытается соблазнить его с тем, чтобы он предал свой долг и свою честь офицера и джентльмена.— Нет, хитрая бестия! — Он шагнул вперед, так что касался ее юбок. — Я не стану участвовать вваших коварных сделках. Или я сам захвачу ваши винокурни, виски и винокуров, или уйду ни с чем. Вопреки общему убеждению, которое царит в вашей жалкой деревушке, есть вещи, которые не имеют цены, вещи, которые не могут стать предметом торговли или мены. И вам, самоуверенная Иезавель, очень не повезло, что вы столкнулись с одной из этих вещей! — Он в ярости сощурил глаза и сделал еще шаг вперед, вынудив ее отступить.Сердце Уитни сжалось, когда он употребил это имя, но она не позволила себе немедленно среагировать на оскорбление, а лишь с деланным равнодушием повела плечами:— Значит, сделки не будет?— Нет, черт возьми! — тихо прорычал он.Неожиданное спокойствие, с которым Уитни встретила его отказ, окинув его оценивающим взглядом, не дало ему в полной мере порадоваться своей стойкости и заставило его насторожиться.— Вы пожалеете об этом, майор.Она круто развернулась, так что ее взметнувшиеся юбки задели его сапоги, и покинула лагерь, направляясь к дому у дороги. Уитни в замешательстве размышляла над фактом, в котором только что убедилась: Железного майора действительно нельзя купить. Девушке, чья жизненная философия строилась на утверждении, что все имеет свою цену, трудно было сразу примириться с доказательством обратного.— Что ж, я попыталась действовать в духе Дэниелсов! — воскликнула она, достигнув главной дороги. — Открыто предложила ему честную сделку с взаимной выгодой для обеих сторон. Но он от нее отказался. Теперь пусть пеняет на себя. Он сам довел меня до этого.Гарнер Таунсенд уловил в глазах Уитни многозначительный блеск, когда она выкрикнула ему свою последнюю угрозу и пошла вон из лагеря. И не мог оторвать взгляда от ее покачивающихся юбок, пока она не скрылась из виду. Что-то здесь не так, она слишком спокойно восприняла его отказ, как будто почти его ожидала… У него мороз по коже пробежал. Ее спокойный оценивающий взгляд, ровный, сдержанный и холодный тон. Он обескураженно прошептал про себя поговорку: «Разгневанная женщина пострашнее самого черта». А Уиски Дэниелс известна своей склонностью применять в борьбе нечестные приемы.Ничего не видя перед собой, он повернулся и направился назад, в глубь лагеря. И через несколько шагов нос к носу столкнулся с Чарли Данбером, который стоял под деревом, широко расставив ноги и скрестив на груди загорелые руки.— Я видел, майор, как вы разговаривали с Уит. — На лице Чарли было напускное добродушие. — Клянусь, эта девица способна даже епископа уговорить скинуть штаны! — Он тут же посерьезнел, понизил голос, а в черных глазах зажглась ненависть. — А вас ей удалось уговорить, майор?Майор вздрогнул:— Если не хотите, чтобы вас связали еще туже, Данбер, придержите язык.— Вы заключили с ней сделку, майор? — Чарли рванулся вперед, насколько ему позволили цепи, опустив руки и выпячивая вперед широкую мускулистую грудь. Что-то в его напористости убедило Таунсенда, что парня не интересует сделка относительно виски и винокурен.— Какую сделку? — спросил Таунсенд, чувствуя, что его снова охватывает гнев при воспоминании о ее предложении. Ее тело… Может, парень имел в виду этот род сделки? Но как мог Данбер узнать об этой… — Господи, вы имеете в виду такую сделку? Вы и этим торгуете в вашей проклятой дыре?— В Рэпчер-Вэлли мы всем торгуем — открыто и честно. Например, когда мужчина хочет девушку, он предлагает ей честную сделку. Заявляет прямо, чего он хочет и что за это даст и женится он на ней или нет. И все это открыто и честно обговаривается. — Голос Чарли стал требовательным. — Так вы договорились, что уложите ее в постель, майор?Господи! Данбер пользовался теми же самыми выражениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49