Когда вы будете готовы, то придете ко мне.– Не знаю, хочу ли я этого, Роган.– Я уже говорил, что не собираюсь вас брать силой. Я буду рад, если вы мне наконец поверите.Просто раз вы моя жена, то вы будете спать рядом со мной до тех пор, пока мы живы.Сюзанна с минуту молчала, глядя на свои тапочки.Затем, вскинув голову, закричала:– Вы хотите застать меня врасплох! Когда я усну, вы сделаете со мной все что угодно и я не смогу вам помешать!Роган почувствовал, как в нем закипает гнев. Он впервые злился на Сюзанну. Сейчас ему хотелось схватить ее за плечи и трясти до тех пор, пока она не станет молить о прощении. Но барон только пожал плечами, резко повернулся и направился в свою спальню. Не глядя на Сюзанну, он бросил через плечо:– Я жду вас через десять минут – не больше.Десять минут вскоре прошло, но никаких признаков появления Сюзанны не наблюдалось. По правде говоря, Роган думал, что она придет, и был удивлен.Сюзанна – человек слова. Но ведь сейчас она ему слова не давала, верно? Верно. Тем не менее она обещала ему повиноваться. Правда, может быть, Сюзанна прослушала то, что говорил на церемонии мистер Байам.Да, Роган считал, что ровно через десять минут она проскользнет в боковую дверь, потупившись и часто дыша, страшно испуганная и готовая вздрогнуть от малейшего шороха.Но она не пришла.Сюзанна его удивила. Это странно – уже давно ни одна женщина не удивляла Рогана. Вопрос состоит в том, что же теперь делать.Собственно, выбора нет. Пройдя в боковую дверь, Роган обнаружил, что комната Сюзанны погружена в темноту.– Сюзанна!Нет ответа.Роган подошел к кровати. Она оказалась пуста.Барон был огорчен. Он ведь принял твердое решение даже в брачную ночь не спать с собственной женой. Он вел себя более чем сдержанно. Ну, он совсем немного ввел ее в курс дела, но она была этим не только удивлена, но и довольна. И тут он застонал – так стонет мужчина, охваченный желанием, мужчина, который вот-вот потеряет самообладание.Пусть так – но разве она не знала, что он никогда не теряет головы. Какое значение вообще может иметь какой-то стон? Он уступил ей, он отпустил ее. Неужели Сюзанна ждала, что, когда она вернется, он набросится на нее? Очевидно, так. Может быть, он не сумел рассеять ее подозрения. Но это не имеет значения – она должна была понять, должна была ему поверить.Проклятие! Ее напугал тот дурацкий стон.Он дал ей десять минут на то, чтобы успокоиться.А она имела наглость вообще исчезнуть.Роган был в бешенстве.Жена не должна так себя вести. Для новобрачной же это вообще просто неслыханно.– Сюзанна! Где вы? Может, вы прячетесь за занавеской?Молчание. Вот досада! Роган был уже готов ее придушить.Он не собирается искать новобрачную по всему дому. У мужчины должна быть своя гордость, которую нужно холить и лелеять. В такой ситуации, как эта, очень полезно вспомнить про гордость – тем более что ничего другого не остается.Вернувшись в свою спальню, барон с грохотом захлопнул за собой дверь. Так-то лучше. Роган надеялся, что там, где она прячется, будет достаточно холодно.Ничего, померзнет. Сняв халат, новобрачный юркнул в постель.Простыни были холодными, но гнев Рогана очень быстро их разогрел. Она идиотка. Утром он решит, как с ней поступить.Барон повернулся на бок и принялся считать кошек.Этому его научил Оззи Харкер, когда Роган был еще мальчишкой. Оззи полагал, что овец очень трудно сосчитать, – они все такие пушистые, все одного цвета и совершенно одинаково блеют: «Бе-э…» Можно ли представить себе овечьи бега? Конечно, нет. Глупые животные просто собьются в кучу и будут тупо на тебя смотреть.А кошки совсем другое дело. Есть полосатые, есть пятнистые, есть разноцветные. Некоторые из этих милых маленьких негодяев чернее, чем мечты грешника, – естественно, речь не идет об отце Рогана. Не надо забывать и о великолепных длинношерстных белых кошках, которые не побегут, даже если регент станет перед ними раздеваться. Хотя, с другой стороны, кто осмелится ему это предложить? И потом…Насчитав пять кошек – все они оказались полосатыми, – Роган заснул, но сны его были безрадостными. * * * Сюзанна стояла на коленях, подняв в воздух свою нижнюю часть, и играла с новым котенком. Оззи Харкер сидел на полу напротив нее и говорил:– Вам бы подобрать кличку для этой крошки, миледи. Уж назвали бы ее как-нибудь.Котенок, о котором шла речь, не проявлял большого желания бегать. Он (или она) лежал на сложенных ковшиком ладонях Сюзанны и крепко спал. Медленно, осторожно, стараясь не потревожить котенка, Сюзанна встала, обернулась – и чуть не уронила зверька.– Роган, – растерянно сказала она. – Это вы?– Как видите. Доброе утро, Сюзанна, Оззи. Это наш новый будущий чемпион?– Ага, милорд. Хорош, правда? Давай, маленький дьяволенок, просыпайся, покажи его милости, из чего ты сделан. – Громадный корявый палец почесал котенка под подбородком. Малыш открыл глаза и потянулся на разъезжающихся лапах.Сюзанна засмеялась и поднесла пушистый комочек к своему лицу.– Какой ты милый! – Поцеловав котенка, она потерлась щекой о мягкую черную шерстку.Рогану оставалось только позавидовать.– Как его зовут, Сюзанна?– Я еще не решила. У вас есть предложения, Роган? Оззи сказал мне, что мальчиком вы проводили много времени с кошками. Он считает, что если бы вы не были наследником и вам не пришлось бы идти по стопам родителей, то из вас получился бы хороший специалист по кошачьим бегам.– Ну, я действительно устраивал состязания между кошками. Что же касается этого малыша… – Роган провел пальцем по белому животику котенка. А спинка у него черная с небольшой примесью серого. – Может быть, Джиллифлауэр <По-английски это означает левкой.>.– Как романтично! – сказала Сюзанна, пристально глядя на Рогана. Почему он не назвал его каким-нибудь мужским именем типа Брут, Сатана или, может быть, даже Цезарь? – Но почему именно Джиллифлауэр ?– Вы знаете, что «джилли» по-староанглийски означает «июль»?– Нет, не знаю.– Да, это так. Я думаю, левкой потому так и называется, что цветет в июле. У него большие и очень ароматные цветки, особенно ароматные по ночам. Мне больше всего нравятся пурпурно-розовые левкои.Скоро наступит июль, а этот малыш приятно пахнет.– Откуда человек с вашей репутацией может знать о левкоях?– Я, можно сказать, человек эпохи Возрождения, и у меня весьма разносторонняя натура. Нет, вы только посмотрите на его физиономию! Я не думаю, что он будет уж очень хорошим бегуном, Оззи, но он проворный, легкий и высокий. Да, давайте назовем его Джиллифлауэр.– Или сокращенно Джилли, сэр, – предложил Тоби, входя в кабинет.– Да, это хорошо звучит.– Неплохо, милорд, – кивнув, сказал Оззи. – Ну, миледи, теперь мне надо в парк, – добавил он, вставая. – Том с утра занимается с розами – с этими, модными. – Попрощавшись с Роганом, он вышел из кабинета.– Спасибо, Оззи! – вслед ему крикнула Сюзанна. – Завтра утром встретимся, чтобы давать уроки Джилли.Она по-прежнему смотрела на котенка, свернувшегося клубочком у нее на коленях.– Какой он милый, не правда ли?– Да, милый, – согласился Роган.– Какие уроки ты собираешься ему давать? – спросил Тоби. – Все, чего он хочет, – это играть, есть и спать.– Не так уж мало, учитывая, что он совсем крошка," – сказал Роган. – Можно сказать первоначальная подготовка. Так-то вот, Тоби. Ну а теперь – вы собираетесь завтракать?Роган забрал у Сюзанны спящего котенка, слегка пощекотал его пальцем под подбородком и положил к себе на плечо. На мгновение Сюзанне показалось, что малыш сейчас упадет, но ничего не случилось. Нет, Роган хорошо знал, что делает.Вслед за ним Сюзанна прошла в столовую. Тоби покинул их, чтобы отправиться в деревню, на уроки к мистеру Байаму.Они остались одни. На плече у Рогана по-прежнему сидел котенок.Однако, когда сняли серебряную крышку с тарелки с беконом, нос у китенка начал подергиваться.– Нет, на столе ты есть не будешь, – сказал Роган и усадил малыша на коврик рядом со своим креслом. Раскрошив на тарелке небольшую порцию бекона, он поставил ее перед котенком, а рядом поместил маленькое блюдечко с молоком. – Совсем маленький кусочек, – рассеянно сказал Роган. – Он, правда, чересчур жесткий для такого малыша, но, я думаю, ничего страшного не случится.– Мы сегодня едем в Оксфорд?Роган выпрямился на стуле. Котенок начал лакать молоко.– Почему вы спрашиваете?– Вы вчера сказали, что мы едем.– Не могу себе представить, что вам сейчас захочется ехать, Сюзанна. В гостиницах вам придется ночевать в одной комнате со мной. Там негде будет спрятаться.– Ах, вот как.– Да, так. Разумеется, я сначала дождусь, когда вы заснете, а потом наброшусь на вас как зверь.– Это возможно, но я все-таки готова рискнуть. – Сюзанна подняла голову и внимательно посмотрела на Рогана. – Я хочу покончить с этим делом, Роган. Я хочу выяснить, что это за карта и почему те люди так отчаянно пытаются ее добыть. – Немного помолчав, она вздохнула. – Но самое важное – я хочу узнать, что в действительности представлял собой Джордж.Она говорит серьезно, а он дразнит ее.Роган вздохнул. Ему по-прежнему хотелось раздеть Сюзанну, но время для этого еще не пришло.– Я не уверен, что вы будете в безопасности, если поедете со мной, – наконец сказал он. – Наш мистер Ламберт – пусть Господь покровительствует ему в дальних плаваниях! – был не очень приятным человеком. Не думаю, что другие соучастники – а я по опыту знаю, что в грешных делах всегда бывают и другие, – превосходят его по уровню цивилизованности. Они могут быть опасны.Упершись локтями в стол, Сюзанна наклонилась вперед.– Я уже думала об этом. Я понимаю ваше беспокойство, но помните, что Джордж был моим мужем…– Говорите потише, миледи.– Вы правы. Я прошу прощения.– Очень важно, чтобы вы вычеркнули все это из памяти. Должен предупредить, что все, о чем говорят хозяин с хозяйкой, обычно становится известно и слугам. Нам нужно быть очень осторожными. Фитц отсюда слышит все, что происходит в конюшне и на восточном пастбище.– Я понимаю. Я буду очень осторожна. Тем не менее я все обдумала насчет поездки в Оксфорд.Может быть, у вас есть друзья в Оксфорде, семья, у которой мы могли бы на неделю остановиться? Тогда мы с Марианной были бы под их защитой. Это же безопаснее, чем всем вместе останавливаться в гостинице.– Выходит, вы потратили ночь не только на то, чтобы мне досадить, Сюзанна? Черт побери, да не отшатывайтесь вы в таком испуге. Хорошо, я подумаю.Что касается места, куда бы мы могли поехать, то я уже об этом позаботился. У меня есть давний друг, чей загородный дом находится неподалеку от Оксфорда.Его зовут Филипп Мерсеро, виконт Деранкур. Мы вместе учились в школе. Скорее всего он сейчас в Лондоне. На прошлой неделе я послал ему письмо, где сообщил о нашем предполагаемом визите в Оксфорд.Правда, я не имею представления, получил ли он это письмо. Поместье называется Динвитти-Мэнор – в честь женщины, которая в семнадцатом веке вышла замуж за представителя их семьи.– Наверное, она была наследницей большого состояния.– Без сомнения. Однако назвать дом в ее честь – это уже о чем-то говорит, правда? В общем, если хотите, мы можем поехать в Оксфорд завтра.– О!Роган засмеялся. Котенок взбирался по юбке Сюзанны, вонзая коготки в ее ногу.Сюзанна тоже засмеялась, схватила котенка и слегка встряхнула, покрывая малыша поцелуями.Она не того целует, подумал Роган. Глава 19 – Роган!Это была Марианна, находившаяся в очень хорошем расположении духа. Увидев Рогана, она немедленно спрыгнула с рук Лотти и побежала к нему, выставив вперед свои худенькие ручки. Подхватив девочку, Роган тут же усадил ее себе на колено.– – Ты хочешь кушать, миленькая? Тебе надо больше есть. Ты совсем не заботишься о пропитании.Вот этого малыша зовут Джилли. Ты должна обращаться с ним очень осторожно. Он ведь совсем маленький, не такой большой, как ты.Через пять минут Марианна уже с криками и смехом вовсю гонялась за котенком, который тоже был как будто доволен.– Нужно будет сообщить Оззи, что котенок сегодня получил первый урок, – сказал Роган. – Это называется борьбой за выживание. Вы только посмотрите на них. Какой он проворный! Пожалуй, я все же начинаю надеяться, что мы вырастим чемпиона.Сюзанна смотрела на него во все глаза. Неужели этот человек – ее новый муж – ловелас и разврат ник? Вот ведь он смеется и вполне доволен, наблюдая за тем, как маленькая девочка играет с котенком. А как насчет левкоев?– Вы знаете, что левкои можно использовать как приправу? – не глядя на Рогана, спросила она. – В джемах и в соусах?– Конечно, можно. Это превосходная приправа, поскольку у них вкус гвоздики. – Он замолчал, увидев выражение ее лица. – Скажите, о чем вы думаете, Сюзанна.– Я думаю о том, что вы головоломка, милорд. Я думаю о том, что многие ее части не совмещаются друг с другом. Возможно, мир видит не то, что есть на самом деле.Он засмеялся.– Означает ли это, что теперь вы не будете предварять любое замечание фразой «человек с вашей репутацией»?– Репутацией? – нахмурившись, медленно повторила Сюзанна. – До того как вы столь рьяно выступили на мою защиту, те три старые перечницы считали меня шлюхой. И это могло стать моей репутацией.Но ведь на самом деле я не шлюха. Все это весьма любопытно, вы не думаете?Роган смотрел на нее и отчаянно ее желал. Не в силах говорить, он только кивнул головой.Его жена не была девственницей, но, как ни странно, это оказалось еще хуже. До сих пор Рогану не приходилось сталкиваться с подобными проблемами.Нужно все тщательно продумать и спланировать.Он отправил еще одно письмо Филиппу Мерсеро, на этот раз в Динвитти-Мэнор, снова уверяя своего друга, что получит огромное удовольствие, если они встретятся. Затем Роган предался размышлениям, что, однако, ему быстро наскучило. Тогда он забрал Марианну у Лотти и отправился вместе с девочкой в поездку на Гулливере. Марианна визжала от восторга, а Гулливер время от времени отвечал ей коротким ржанием.Роган уже собирался поворачивать обратно, когда в своем ландо появилась леди Донтри. На голове ее красовалась высокая шляпа с четырьмя страусовыми перьями.Улыбнувшись, Роган поздоровался с ней.Леди Донтри кивнула в ответ.– Неужели это маленькая девочка, барон? – спросила она.– Да, это моя маленькая девочка, Марианна.Миленькая, поздоровайся с леди Донтри.– Привет! Можно мне взять перышко?К изумлению Рогана, леди Донтри вытащила из своей шляпы одно из перьев и подала девочке. Марианна просияла.– Спасибо, мэм, – сказал Роган. – Вы очень добры. Она прелесть, правда?– Да, она очень мила и очень похожа на вас, Роган. Вы зря так долго не привозили ее в Маунтвейл-Хаус вместе с ее матерью. Однако теперь они здесь, и, я полагаю, вы достойно выполняете свои обязанности. Это самое главное. А как чувствует себя милая Шарлотта? Наверное, она в полной растерянности?В это время Марианна пыталась пристроить перо на макушку Гулливеру. Фыркая, он то поднимал, то опускал голову, стараясь выбить перо из рук Марианны и ухватить его мягкими губами.– Хватит, глупышка! – сказал Роган. – Гулливер сейчас свалит нас в канаву. – Не отдавая себе отчета в том, что делает, он поцеловал девочку в затылок.Леди Донтри вздохнула.– Ваш отец тоже целовал вас, когда вы были маленьким, барон. Так как там бедная Шарлотта?– Моя мать обожает и Сюзанну, и Марианну, мэм. Мой ранний брак ее не смущает.– Роган! – Марианна взмахнула пером перед его лицом.– Я вижу, ей уже стало скучно. Пора ехать, пока она не натворила что-нибудь ужасное. Рад был с вами увидеться, мэм.– Она не называет вас папой. Но это и неудивительно, учитывая, что вы не очень часто ее видели.Полагаю, вы это скоро исправите. Скажите милой Шарлотте, что вскоре я ее навещу. – И она ткнула тростью своего возницу.Что ж, неплохо, думал Роган, обнимая Марианну, которая подпрыгивала вверх-вниз на его ноге. Гулливер не переставал фыркать.Приблизившись к дому, они услышали, как Джейми распевает во все горло:
Одна леди из города Халл, Чей был вес потрясающе мал, Выпить соку решила, Но, в соломинку живо Проскользнувши, упала в бокал.
Марианна разразилась смехом.Роган поцеловал ее в нос.– Иди поищи маму. Джейми, с тобой все в порядке? – В этот момент барон понял, что забыл поговорить с ним насчет своих брачных отношений.Но прежде чем хозяин успел сказать хоть слово, Джейми заговорил сам:– Я все понимаю, милорд. Об этом я ни гу-гу. Так что, стало быть, не сомневайтесь.– Спасибо. И прости меня, что я раньше не поговорил с тобой насчет этого дела.– Я же говорю – не беспокойтесь. Иди к Джейми, Марианна!– Давно хотел тебя спросить – как получается, что ты поешь лимерики на прекрасном английском языке, а потом тут же переходишь на какой-то корявый?– Талант, милорд. Совершенный талант.Чем ближе к ночи, тем Сюзанна становилась все молчаливее. Когда часы пробили десять, она вообще потеряла дар речи и уставилась в пол.– Что с вами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36