Искандер-эфенди лично обработал лицо девушки мазью бодяги, и синяки от ударов бешеного шахзаде быстро исчезли. Но, возможно, кто-нибудь все же узнал о ночном происшествии и успел доложить паше?
– Я всегда любил тебя и считал дочерью, – щеки девушки коснулась ласковая рука приемного отца. – Но ты давно вошла в тот возраст, когда приходит время возлечь на ложе мужчины.
В центре висков девушки вновь запульсировала боль. Неужели Мехмед..?
– Я долго думал о тебе. И понял, что не могу расстаться с тобой.
– И я не хочу расставаться с тобой, отец! – надежда вспыхнула в сердце Лали.
– Ради тебя я сделаю исключение и не стану дожидаться, когда ты родишь мне сына. Через неделю ты станешь моей законной четвертой женой.
С трудом выдержав удар, девушка замерла, словно статуя, не веря тому, что услышала. Ей нестерпимо захотелось обернуться в птицу и, взметнувшись ввысь, улететь к свободе, о которой она так долго мечтала. Как в далеком, почти забытом детстве, Лали вновь ощутила вокруг себя прутья золоченой клетки.
– К чему сразу жениться? – не сдержала негодования Зара, сидящая на атласной подушке у ног Ибрагим-паши.
Бросив на нее обреченный взгляд, девушка увидела сверкающие злобой черные глаза старшей жены и поняла, что женщина не остановится перед самым ужасным злодеянием, чтобы устранить соперницу.
– Я сделаю так, как решил. Наложницу можно продать или подарить, а на жену вряд ли кто осмелится посягнуть. Я не могу допустить, чтобы Лали принадлежала другому мужчине.
По взгляду Искандера Лали поняла, что управляющий предупредил своего господина об опасности, угрожающей его приемной дочери. Нет, не дочери – рабыне, с которой Ибрагим-паша не желал расставаться и потому вознамерился сделать своей женой.
– Но, быть может, девчонка бесплодна или не сможет родить тебе сына, – Замира сочла необходимым высказать свое соображение.
– Сыновей у меня уже трое. Что же касается самой Лали… – паша был настроен благодушно и проявлял удивительное терпение, желая мирным путем убедить своих жен в том, что от своего решения отказываться не намерен. – Взгляни на ее тело, на ее пышную грудь и сильные бедра. Я уверен, что Лали сможет подарить мне много детей. Я мог бы уже сегодня взять девочку к себе, но хочу подарить моей птичке праздник.
– Но для устройства праздника требуется больше времени, нежели неделя, – осторожно заметила Гюльхар, избегая смотреть на Лали.
– Султан изъявил желание совершить морскую прогулку на моей галере. Я вернусь через неделю и хочу успеть насладиться ласками молодой жены до нового похода, – Ибрагим-паша встал, давая понять, что разговор окончен. – Я вернусь через неделю. Приготовьте мою невесту к свадьбе.
Лали больше всего хотелось пойти к себе, но обитательницы гарема окружили ее, осыпая завистливо-подобострастными поздравлениями. Своим вниманием невесту паши обошли лишь жены Ибрагим-паши, даже Гюльхар делала вид, что о чем-то увлеченно беседует с Замирой.
Наложницы принялись во всеуслышание превозносить будущую жену Ибрагим-паши, рассматривая сапфировое ожерелье, которое будущий супруг лично надел на шею девушке, и с восторгами вдыхая аромат александрийских благовоний, исходивший от Лали. Девушка обреченно терпела их назойливость, ожидая, что женщины вскоре отстанут от нее и предадутся своим обычным развлечениям. Сердце обливалось кровью, а в гудящей голове металось отчаяние. Стать женой пожилого человека, которого привыкла считать отцом, было ужасно. Страшней может оказаться лишь возможность сделаться наложницей распутного шахзаде.
– Поздравляю. Теперь ты станешь любимой женой нашего супруга, – Гюльхар наконец соизволила приблизиться к Лали и с ласковой улыбкой присела рядом с ней на подушки, выразительным жестом разогнав надоедливых женщин.
– Я хочу убежать отсюда! – девушка в отчаянии стиснула пальцы ханум.
– Тише глупая, – шикнула Гюльхар, оглянувшись по сторонам. – Спасти тебя может лишь один человек!
– Кто?
– Кто ради тебя забрался в чужой гарем, – прошелестела одними губами ханум.
– Мехмед? – потрясенная Лали с недоумением уставилась на женщину, которую считала своей подругой. – Ты знала, кто он!
– Тише! – процедила сквозь зубы ханум, продолжая старательно улыбаться и бросая внимательные взгляды по сторонам. – Я все узнала: Мехмеда и Селима привела кира Шекер. И тебе лучше молчать об этом. Искандер сообщил Ибрагим-паше лишь о том, что шахзаде узнал о твоей красоте и вознамерился заполучить тебя. Если нашему господину открыть правду – о том, что ты побывала в объятиях сына Баязида – он убьет тебя. А Мехмед даже не узнает об этом. Так что позаботься о том, чтобы сообщить сыну султана о готовящейся свадьбе. Быть может, он сумеет выручить тебя. Завтра здесь будет кира Шекер, переговори с ней и не поднимай шума. Имей в виду, что за тобой теперь следят во все глаза.
Лали оглянулась – обитательницы гарема щебетали и смеялись, поглощенные истреблением сладостей и сплетнями. Зара и Замира сидели в отдалении, рассматривая новые украшения. Кажется, никто не мог подслушать их разговор.
– Я предпочту стать женой Ибрагим-паши, чем вновь увидеть этого мерзавца, – обреченно заявила девушка, глядя в лицо ханум черными от горя глазами.
– Тогда не хнычь и готовься к свадьбе, – пожала плечами Гюльхар и холодно предложила: – Иди, потанцуй. После свадьбы со стариком ты вряд ли сможешь плясать в свое удовольствие.
Когда грустная девушка присоединилась к танцовщицам, к Гюльхар подошел Абдул – евнух, исполняющий ее самые секретные поручения.
– Дело сделано, – прошептал он, наблюдая за танцующей невестой.
– Куда она положила его?
– В напиток из лимонов, который на ночь поставят в комнате девчонки. Если желаешь, я сообщу Маруфу о вероломстве Зары.
– Зара, конечно, мерзкая гадина, полная яда. Но если ее уберут, рано или поздно появится другая. А свадьба Ибрагим-паши с девчонкой все одно состоится. Пусть все идет своим чередом. Как скоро должен подействовать яд? – с любопытством спросила Гюльхар, не испытывая ни малейшего сочувствия к жертве.
– Через пару недель.
– Что ж, пусть змея пока что радуется, предвкушая победу, – поверх голов танцовщиц Гюльхар видела раскрасневшееся лицо Зары с глазами, горящими злобной радостью. – Ты же сделаешь так, как мы решили. Если девчонка окажется умной, то сумеет позаботиться о себе. Пригласи ко мне Искандера. Он должен помочь мне в одном деле.
16
Лали не спалось. Усевшись на подоконнике, она задумчиво рассматривала через узорчатую решетку ночной сад. Царство прекрасных цветов было залито лунным светом, а тропинка, ведущая к дому женщин, напоминала серебристую дорожку. Казалось, что время замерло в подлунном мире.
Внезапно девушка испуганно вздрогнула, услышав тихий шорох, и всмотрелась в темноту. По саду кто-то крался. И, похоже, не один. Донельзя изумленная, Лали растерянно обвела взглядом освещенные луной деревья. Неужели стражники, не заметили пробравшихся в сад воров?
Осторожно спустившись с подоконника, девушка направилась к двери, чтобы позвать охранников и едва не закричала, увидев перед собой возникшую из темноты высокую фигуру. В горле от ужаса пересохло.
– Что случилось? Отчего ты так испугана.
– В саду воры! – Лали с облегчением прислонилась к стене, узнав Маруфа.
– Тебе почудилось, – покачал головой кизляр-ага и, обняв девушку за плечи, подвел к постели, – Ложись спать и ни о чем не тревожься.
– Но я видела…
– Сегодня с моря дует ветер, тебя испугали тени от деревьев. Наш господин распорядился усилить охрану, и никто не сможет забраться в сад незамеченным.
Лали устало присела на ложе и протянула руку к кувшину с лимонным напитком, но Маруф вырвал у нее стакан.
– Что с тобой? – изумилась девушка. Кизляр-ага внимательно присмотрелся к напитку, зачем-то понюхал его и отставил в сторону.
– Почему ты отобрал у меня стакан? Я хочу пить, – спросила удивленная Лали.
– Зара велела подсыпать яда в твой напиток. Я велел заменить его, но не уверен в том, что питье вновь не подменили. Выпей лучше то, что я принес, – Маруф протянул девушке маленький кувшинчик с хрустальной пробкой.
– Я устала от этих бесконечных козней! – пожаловалась девушка и с жадностью выпила предложенное прохладное питье. – Мне кажется, у напитка какой-то странный привкус, – поморщилась она. – Ты уверен, что…
– Я лично его приготовил. Не волнуйся, отравы там не было.
Лали потерла глаза, чувствуя, что они сами собой начинают закрываться, и откинулась на подушки.
– Спи, моя птичка, – Маруф осторожно дотронулся до плеча девушки.
– Не уходи, – умоляюще произнесла Лали, отчаянно борясь со сном. – Мне страшно отчего-то…
– Я не могу оставаться в твоей комнате.
– Пожалуйста, останься со мной до рассвета. Никто не узнает. Мне так холодно и страшно…
– Сейчас ты уснешь, моя девочка, и твои страхи исчезнут.
Сквозь полуприкрытые веки Лали неожиданно увидела, что из-за спины Маруфа вышел мужчина одинакового с ним телосложения. Одет он был во все темное, длинный конец тюрбана закрывал лицо, оставляя видимыми лишь ясные глаза. Селим! На мгновение девушка успокоилась, но тут же нахмурилась.
«Что он здесь делает? Почему Маруф осмелился привести слугу Мехмеда в гарем?»
– Не требуй объяснений, – прошептал кизляр-ага. – Поверь, что так будет лучше для тебя.
– Ты посмел привести его ночью ко мне? – прерывисто дыша, девушка хотела вскочить с постели, но не смогла. Тело не слушалось ее.
– Прости меня, птичка. В этом доме ты погибнешь. Я пытаюсь тебе помочь.
Но девушка уже не слушала его. Изо всех сил сражаясь со сном, она смотрела на Селима со странной улыбкой:
– Ты рискуешь, пробравшись сюда.
Взгляд Лали стал глубоким и печальным, мириады лиц и огней закружились в бешеном калейдоскопе вокруг нее, затем ее глаза закрыли тяжелые веки.
Голова раскалывалась от боли и злости, и женщина прижала пальцы к вискам. Эта ночь должна была решить судьбу Лали. И самой Гюльхар. Вот так же она не спала неделю назад, когда ей доложили, что Мехмед вошел в комнату девчонки. Не в силах сдержать волнение, она тогда вышла на балкон и уставилась в ночь, пытаясь услышать хоть какие-нибудь звуки, доносившиеся из окон девушки. Гюльхар надеялась, что Лали лишится невинности и вместе с ней – расположения приемного отца. Но ожидания оказались напрасными. Ханум едва не задохнулась от ярости, когда увидела, как через сад в сторону ворот стремительными тенями скользнули трое мужчин. Мехмед внезапно покинул гарем, причем слишком, быстро, чтобы поверить в то, что он сумел добиться желаемого. А на следующий день кира Шекер сообщила, что султану стало известно о проделках сына, и Баязид едва удержался от того, чтобы не выслать сына в отдаленную провинцию.
Столь удачно созданный план сорвался, капудан-паша приказал спешно готовиться к ненавистной свадьбе, а Гюльхар даже не смела объявить о том, что в спальне девчонки побывал мужчина. Супруг, наверняка, решил бы, что она оговаривает соперницу. Доказательств измены не было, а Искандер и Маруф упрямо молчали о том, что знали. Гюльхар их понимала: признание о том, что они допустили появление в гареме чужих мужчин, могло стоить им жизни. Но сегодня ночью Маруф выполнит повеление своей возлюбленной госпожи – поможет похитителям проникнуть во дворец своего господина и столь же незаметно покинуть сад вместе с драгоценной добычей. Кизляр-ага обязан помочь Гюльхар избавиться от Лали мирным путем. В противном случае Зара и Замира получат возможность свести счеты с новой женой Ибрагим-паши.
Течение мыслей Гюльхар прервал тихий шум в саду. Женщина вгляделась в темноту. Ветер раскачивал ветви деревьев, создавая причудливые тени на тропинках, но женщина сумела разглядеть среди ночных миражей высокий темный силуэт. Через мгновение в полосе лунного света появился мужчина. На плече у него лежал огромный сверток, из которого свисали пряди золотых волос.
Несколько минут назад Гюльхар думала, что никогда уже не испытает радости. Но милосердный Аллах позволил ей улыбнуться.
– Получилось! – прошептала она в темноту. – Удачи тебе, птичка! Я буду молиться, чтобы ты смогла выстоять и стать счастливой.
Слезы радости ручьем стекали по ее щекам.
17
Шум воды разбудил девушку. Сквозь плотно сомкнутые веки она ощутила свет. От солнечного тепла, разлившегося по всему телу, захотелось вновь окунуться в мир грез, но любопытство взяло верх. Щурясь от яркого света, девушка огляделась вокруг и с удивлением обнаружила, что находится в небольшой пещере, и единственный выход из нее укрыт за стеной водопада. А в следующее мгновение девушка рассмотрела огромную фигуру мужчины, стоящего под струями воды.
– Где я?.. Кто ты?.. – спросила дрожащая от страха Лали.
Похититель вышел из струй водопада и весело отряхнулся. Солнце играло за его спиной, и Лали не могла видеть лица мужчины, но почему-то была уверена, что он улыбается. А в следующее мгновение Селим шагнул к ней и, обхватав за талию, притянул к себе.
Лали испуганно рванулась прочь.
– Почему я здесь? Ты украл меня, чтобы потребовать выкуп у Ибрагим-паши? – закричала она, оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудь камня или палки. – Или это Мехмед подослал тебя? Сколько он заплатил тебе и Маруфу?
– Не шуми! – мужчина легко поймал ее и крепко сжал в мокрых объятиях. – Хочешь, чтобы нас нашли и забросали камнями?
– Камнями забросают тебя! – Лали испуганной птицей забилась в его руках.
– Хорошая благодарность за недавнее спасение от убийцы, – усмехнулся мужчина и еще плотнее прижал Лали к влажной груди, на которой блестели капли воды. – Неужели не помнишь, кто тебя вытащил из пруда?
– Презренный шакал!.. Хвост ишака!.. Верблюжья колючка!.. – обида и негодование заставили Лали вспомнить бранные слова, которые она прежде никогда не произносила. – Продажная тварь!..
– Я полагал, что увезу в Италию воспитанную девушку, но, похоже, твоим обучением занимались портовые шлюхи.
– Ты увезешь меня в Италию? Зачем? – девушка изумилась настолько, что даже перестала вырываться.
– Чтобы вернуть тебе то, что у тебя когда-то украли – твою родину.
– Я тебя об этом не просила. И тебе лучше прямо сейчас вернуть меня обратно во дворец моего отца – любимца султана Баязида. Если сделаешь это, я попытаюсь спасти твою жизнь. Ибрагим-паша любит меня и прислушается к моей просьбе. Тебе нечего бояться.
– Бояться? О чем ты, девочка? – скривил губы похититель. – Если мы вернемся, ты разделишь горькую участь других женщин – станешь презренной наложницей в гареме капудан-паши или погибнешь от руки наследника Баязида, – высказав соображение, полное горькой истины, Селим мрачно уставился на девушку. В его светлых глазах застыло что-то непонятное.
– Почему ты решил, что меня не устраивает жизнь в доме, где я выросла?
– Мусульманский мир создан для мужчин. А для женщин здесь истинный ад.
.– А там, куда ты хочешь меня увезти, находится истинный рай?
– Во всяком случае, женщин в Европе не держат под замком. Быть может, судьба будет к тебе милостива, и ты отыщешь своих родных.
– Каким образом? – горькая насмешка тронула губы девушки. – Меня привезли сюда в золотой клетке, словно диковинную птицу. Я помню украшенные самоцветами прутья решетки, помню мягкие подушки, которыми был устлан пол клетки. Я не забыла свой родной язык. Но я не помню своих родителей. Я не помню своего родного дома, я не помню своей жизни!
– А я почти уверен, что ты принадлежишь к хорошему роду.
– А я не хочу искать родственников по всей Италии, которые будут смотреть на меня, как на самозванку! Почему ты решил, что они обрадуются мне? Быть может, эти люди сами продали меня. Меня никто не искал и не пытался выкупить!.. – с ожесточением бросила Лали и, помолчав, добавила: – Вряд ли кто-нибудь сможет полюбить меня так, как любит мой приемный отец и Гюльхар-ханум.
– Твой приемный отец – мерзкий старик, который собирается сделать тебя четвертой женой. А Гюльхар тебя попросту предала. Сначала она с помощью киры Шекер сообщила о тебе Мехмеду – распутнику и негодяю. А затем – предложила мне сбежать вместе с тобой.
– Зачем?!
– Полагаю, ей было все равно, кому ты достанешься: Мехмеду или мне. Главное для нее – избавиться от соперницы. Мерзавка красиво рассказывала о том, как жалеет тебя и старается спасти от смерти. Только, думаю, она ничуть не лучше тех баб, которые пытались тебя утопить и отравить.
– Ты лжешь! – задохнулась девушка от негодования.
– Именно с ее помощью в гареме Ибрагим-паши оказались сначала я, а потом сам Мехмед. Именно Гюльхар сообщила о твоей свадьбе султанскому сыну, и он приказал мне выкрасть тебя этой ночью и доставить к нему во дворец.
Девушка широко распахнутыми глазами уставилась на Антонио. Невозможно поверить в услышанное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
– Я всегда любил тебя и считал дочерью, – щеки девушки коснулась ласковая рука приемного отца. – Но ты давно вошла в тот возраст, когда приходит время возлечь на ложе мужчины.
В центре висков девушки вновь запульсировала боль. Неужели Мехмед..?
– Я долго думал о тебе. И понял, что не могу расстаться с тобой.
– И я не хочу расставаться с тобой, отец! – надежда вспыхнула в сердце Лали.
– Ради тебя я сделаю исключение и не стану дожидаться, когда ты родишь мне сына. Через неделю ты станешь моей законной четвертой женой.
С трудом выдержав удар, девушка замерла, словно статуя, не веря тому, что услышала. Ей нестерпимо захотелось обернуться в птицу и, взметнувшись ввысь, улететь к свободе, о которой она так долго мечтала. Как в далеком, почти забытом детстве, Лали вновь ощутила вокруг себя прутья золоченой клетки.
– К чему сразу жениться? – не сдержала негодования Зара, сидящая на атласной подушке у ног Ибрагим-паши.
Бросив на нее обреченный взгляд, девушка увидела сверкающие злобой черные глаза старшей жены и поняла, что женщина не остановится перед самым ужасным злодеянием, чтобы устранить соперницу.
– Я сделаю так, как решил. Наложницу можно продать или подарить, а на жену вряд ли кто осмелится посягнуть. Я не могу допустить, чтобы Лали принадлежала другому мужчине.
По взгляду Искандера Лали поняла, что управляющий предупредил своего господина об опасности, угрожающей его приемной дочери. Нет, не дочери – рабыне, с которой Ибрагим-паша не желал расставаться и потому вознамерился сделать своей женой.
– Но, быть может, девчонка бесплодна или не сможет родить тебе сына, – Замира сочла необходимым высказать свое соображение.
– Сыновей у меня уже трое. Что же касается самой Лали… – паша был настроен благодушно и проявлял удивительное терпение, желая мирным путем убедить своих жен в том, что от своего решения отказываться не намерен. – Взгляни на ее тело, на ее пышную грудь и сильные бедра. Я уверен, что Лали сможет подарить мне много детей. Я мог бы уже сегодня взять девочку к себе, но хочу подарить моей птичке праздник.
– Но для устройства праздника требуется больше времени, нежели неделя, – осторожно заметила Гюльхар, избегая смотреть на Лали.
– Султан изъявил желание совершить морскую прогулку на моей галере. Я вернусь через неделю и хочу успеть насладиться ласками молодой жены до нового похода, – Ибрагим-паша встал, давая понять, что разговор окончен. – Я вернусь через неделю. Приготовьте мою невесту к свадьбе.
Лали больше всего хотелось пойти к себе, но обитательницы гарема окружили ее, осыпая завистливо-подобострастными поздравлениями. Своим вниманием невесту паши обошли лишь жены Ибрагим-паши, даже Гюльхар делала вид, что о чем-то увлеченно беседует с Замирой.
Наложницы принялись во всеуслышание превозносить будущую жену Ибрагим-паши, рассматривая сапфировое ожерелье, которое будущий супруг лично надел на шею девушке, и с восторгами вдыхая аромат александрийских благовоний, исходивший от Лали. Девушка обреченно терпела их назойливость, ожидая, что женщины вскоре отстанут от нее и предадутся своим обычным развлечениям. Сердце обливалось кровью, а в гудящей голове металось отчаяние. Стать женой пожилого человека, которого привыкла считать отцом, было ужасно. Страшней может оказаться лишь возможность сделаться наложницей распутного шахзаде.
– Поздравляю. Теперь ты станешь любимой женой нашего супруга, – Гюльхар наконец соизволила приблизиться к Лали и с ласковой улыбкой присела рядом с ней на подушки, выразительным жестом разогнав надоедливых женщин.
– Я хочу убежать отсюда! – девушка в отчаянии стиснула пальцы ханум.
– Тише глупая, – шикнула Гюльхар, оглянувшись по сторонам. – Спасти тебя может лишь один человек!
– Кто?
– Кто ради тебя забрался в чужой гарем, – прошелестела одними губами ханум.
– Мехмед? – потрясенная Лали с недоумением уставилась на женщину, которую считала своей подругой. – Ты знала, кто он!
– Тише! – процедила сквозь зубы ханум, продолжая старательно улыбаться и бросая внимательные взгляды по сторонам. – Я все узнала: Мехмеда и Селима привела кира Шекер. И тебе лучше молчать об этом. Искандер сообщил Ибрагим-паше лишь о том, что шахзаде узнал о твоей красоте и вознамерился заполучить тебя. Если нашему господину открыть правду – о том, что ты побывала в объятиях сына Баязида – он убьет тебя. А Мехмед даже не узнает об этом. Так что позаботься о том, чтобы сообщить сыну султана о готовящейся свадьбе. Быть может, он сумеет выручить тебя. Завтра здесь будет кира Шекер, переговори с ней и не поднимай шума. Имей в виду, что за тобой теперь следят во все глаза.
Лали оглянулась – обитательницы гарема щебетали и смеялись, поглощенные истреблением сладостей и сплетнями. Зара и Замира сидели в отдалении, рассматривая новые украшения. Кажется, никто не мог подслушать их разговор.
– Я предпочту стать женой Ибрагим-паши, чем вновь увидеть этого мерзавца, – обреченно заявила девушка, глядя в лицо ханум черными от горя глазами.
– Тогда не хнычь и готовься к свадьбе, – пожала плечами Гюльхар и холодно предложила: – Иди, потанцуй. После свадьбы со стариком ты вряд ли сможешь плясать в свое удовольствие.
Когда грустная девушка присоединилась к танцовщицам, к Гюльхар подошел Абдул – евнух, исполняющий ее самые секретные поручения.
– Дело сделано, – прошептал он, наблюдая за танцующей невестой.
– Куда она положила его?
– В напиток из лимонов, который на ночь поставят в комнате девчонки. Если желаешь, я сообщу Маруфу о вероломстве Зары.
– Зара, конечно, мерзкая гадина, полная яда. Но если ее уберут, рано или поздно появится другая. А свадьба Ибрагим-паши с девчонкой все одно состоится. Пусть все идет своим чередом. Как скоро должен подействовать яд? – с любопытством спросила Гюльхар, не испытывая ни малейшего сочувствия к жертве.
– Через пару недель.
– Что ж, пусть змея пока что радуется, предвкушая победу, – поверх голов танцовщиц Гюльхар видела раскрасневшееся лицо Зары с глазами, горящими злобной радостью. – Ты же сделаешь так, как мы решили. Если девчонка окажется умной, то сумеет позаботиться о себе. Пригласи ко мне Искандера. Он должен помочь мне в одном деле.
16
Лали не спалось. Усевшись на подоконнике, она задумчиво рассматривала через узорчатую решетку ночной сад. Царство прекрасных цветов было залито лунным светом, а тропинка, ведущая к дому женщин, напоминала серебристую дорожку. Казалось, что время замерло в подлунном мире.
Внезапно девушка испуганно вздрогнула, услышав тихий шорох, и всмотрелась в темноту. По саду кто-то крался. И, похоже, не один. Донельзя изумленная, Лали растерянно обвела взглядом освещенные луной деревья. Неужели стражники, не заметили пробравшихся в сад воров?
Осторожно спустившись с подоконника, девушка направилась к двери, чтобы позвать охранников и едва не закричала, увидев перед собой возникшую из темноты высокую фигуру. В горле от ужаса пересохло.
– Что случилось? Отчего ты так испугана.
– В саду воры! – Лали с облегчением прислонилась к стене, узнав Маруфа.
– Тебе почудилось, – покачал головой кизляр-ага и, обняв девушку за плечи, подвел к постели, – Ложись спать и ни о чем не тревожься.
– Но я видела…
– Сегодня с моря дует ветер, тебя испугали тени от деревьев. Наш господин распорядился усилить охрану, и никто не сможет забраться в сад незамеченным.
Лали устало присела на ложе и протянула руку к кувшину с лимонным напитком, но Маруф вырвал у нее стакан.
– Что с тобой? – изумилась девушка. Кизляр-ага внимательно присмотрелся к напитку, зачем-то понюхал его и отставил в сторону.
– Почему ты отобрал у меня стакан? Я хочу пить, – спросила удивленная Лали.
– Зара велела подсыпать яда в твой напиток. Я велел заменить его, но не уверен в том, что питье вновь не подменили. Выпей лучше то, что я принес, – Маруф протянул девушке маленький кувшинчик с хрустальной пробкой.
– Я устала от этих бесконечных козней! – пожаловалась девушка и с жадностью выпила предложенное прохладное питье. – Мне кажется, у напитка какой-то странный привкус, – поморщилась она. – Ты уверен, что…
– Я лично его приготовил. Не волнуйся, отравы там не было.
Лали потерла глаза, чувствуя, что они сами собой начинают закрываться, и откинулась на подушки.
– Спи, моя птичка, – Маруф осторожно дотронулся до плеча девушки.
– Не уходи, – умоляюще произнесла Лали, отчаянно борясь со сном. – Мне страшно отчего-то…
– Я не могу оставаться в твоей комнате.
– Пожалуйста, останься со мной до рассвета. Никто не узнает. Мне так холодно и страшно…
– Сейчас ты уснешь, моя девочка, и твои страхи исчезнут.
Сквозь полуприкрытые веки Лали неожиданно увидела, что из-за спины Маруфа вышел мужчина одинакового с ним телосложения. Одет он был во все темное, длинный конец тюрбана закрывал лицо, оставляя видимыми лишь ясные глаза. Селим! На мгновение девушка успокоилась, но тут же нахмурилась.
«Что он здесь делает? Почему Маруф осмелился привести слугу Мехмеда в гарем?»
– Не требуй объяснений, – прошептал кизляр-ага. – Поверь, что так будет лучше для тебя.
– Ты посмел привести его ночью ко мне? – прерывисто дыша, девушка хотела вскочить с постели, но не смогла. Тело не слушалось ее.
– Прости меня, птичка. В этом доме ты погибнешь. Я пытаюсь тебе помочь.
Но девушка уже не слушала его. Изо всех сил сражаясь со сном, она смотрела на Селима со странной улыбкой:
– Ты рискуешь, пробравшись сюда.
Взгляд Лали стал глубоким и печальным, мириады лиц и огней закружились в бешеном калейдоскопе вокруг нее, затем ее глаза закрыли тяжелые веки.
Голова раскалывалась от боли и злости, и женщина прижала пальцы к вискам. Эта ночь должна была решить судьбу Лали. И самой Гюльхар. Вот так же она не спала неделю назад, когда ей доложили, что Мехмед вошел в комнату девчонки. Не в силах сдержать волнение, она тогда вышла на балкон и уставилась в ночь, пытаясь услышать хоть какие-нибудь звуки, доносившиеся из окон девушки. Гюльхар надеялась, что Лали лишится невинности и вместе с ней – расположения приемного отца. Но ожидания оказались напрасными. Ханум едва не задохнулась от ярости, когда увидела, как через сад в сторону ворот стремительными тенями скользнули трое мужчин. Мехмед внезапно покинул гарем, причем слишком, быстро, чтобы поверить в то, что он сумел добиться желаемого. А на следующий день кира Шекер сообщила, что султану стало известно о проделках сына, и Баязид едва удержался от того, чтобы не выслать сына в отдаленную провинцию.
Столь удачно созданный план сорвался, капудан-паша приказал спешно готовиться к ненавистной свадьбе, а Гюльхар даже не смела объявить о том, что в спальне девчонки побывал мужчина. Супруг, наверняка, решил бы, что она оговаривает соперницу. Доказательств измены не было, а Искандер и Маруф упрямо молчали о том, что знали. Гюльхар их понимала: признание о том, что они допустили появление в гареме чужих мужчин, могло стоить им жизни. Но сегодня ночью Маруф выполнит повеление своей возлюбленной госпожи – поможет похитителям проникнуть во дворец своего господина и столь же незаметно покинуть сад вместе с драгоценной добычей. Кизляр-ага обязан помочь Гюльхар избавиться от Лали мирным путем. В противном случае Зара и Замира получат возможность свести счеты с новой женой Ибрагим-паши.
Течение мыслей Гюльхар прервал тихий шум в саду. Женщина вгляделась в темноту. Ветер раскачивал ветви деревьев, создавая причудливые тени на тропинках, но женщина сумела разглядеть среди ночных миражей высокий темный силуэт. Через мгновение в полосе лунного света появился мужчина. На плече у него лежал огромный сверток, из которого свисали пряди золотых волос.
Несколько минут назад Гюльхар думала, что никогда уже не испытает радости. Но милосердный Аллах позволил ей улыбнуться.
– Получилось! – прошептала она в темноту. – Удачи тебе, птичка! Я буду молиться, чтобы ты смогла выстоять и стать счастливой.
Слезы радости ручьем стекали по ее щекам.
17
Шум воды разбудил девушку. Сквозь плотно сомкнутые веки она ощутила свет. От солнечного тепла, разлившегося по всему телу, захотелось вновь окунуться в мир грез, но любопытство взяло верх. Щурясь от яркого света, девушка огляделась вокруг и с удивлением обнаружила, что находится в небольшой пещере, и единственный выход из нее укрыт за стеной водопада. А в следующее мгновение девушка рассмотрела огромную фигуру мужчины, стоящего под струями воды.
– Где я?.. Кто ты?.. – спросила дрожащая от страха Лали.
Похититель вышел из струй водопада и весело отряхнулся. Солнце играло за его спиной, и Лали не могла видеть лица мужчины, но почему-то была уверена, что он улыбается. А в следующее мгновение Селим шагнул к ней и, обхватав за талию, притянул к себе.
Лали испуганно рванулась прочь.
– Почему я здесь? Ты украл меня, чтобы потребовать выкуп у Ибрагим-паши? – закричала она, оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудь камня или палки. – Или это Мехмед подослал тебя? Сколько он заплатил тебе и Маруфу?
– Не шуми! – мужчина легко поймал ее и крепко сжал в мокрых объятиях. – Хочешь, чтобы нас нашли и забросали камнями?
– Камнями забросают тебя! – Лали испуганной птицей забилась в его руках.
– Хорошая благодарность за недавнее спасение от убийцы, – усмехнулся мужчина и еще плотнее прижал Лали к влажной груди, на которой блестели капли воды. – Неужели не помнишь, кто тебя вытащил из пруда?
– Презренный шакал!.. Хвост ишака!.. Верблюжья колючка!.. – обида и негодование заставили Лали вспомнить бранные слова, которые она прежде никогда не произносила. – Продажная тварь!..
– Я полагал, что увезу в Италию воспитанную девушку, но, похоже, твоим обучением занимались портовые шлюхи.
– Ты увезешь меня в Италию? Зачем? – девушка изумилась настолько, что даже перестала вырываться.
– Чтобы вернуть тебе то, что у тебя когда-то украли – твою родину.
– Я тебя об этом не просила. И тебе лучше прямо сейчас вернуть меня обратно во дворец моего отца – любимца султана Баязида. Если сделаешь это, я попытаюсь спасти твою жизнь. Ибрагим-паша любит меня и прислушается к моей просьбе. Тебе нечего бояться.
– Бояться? О чем ты, девочка? – скривил губы похититель. – Если мы вернемся, ты разделишь горькую участь других женщин – станешь презренной наложницей в гареме капудан-паши или погибнешь от руки наследника Баязида, – высказав соображение, полное горькой истины, Селим мрачно уставился на девушку. В его светлых глазах застыло что-то непонятное.
– Почему ты решил, что меня не устраивает жизнь в доме, где я выросла?
– Мусульманский мир создан для мужчин. А для женщин здесь истинный ад.
.– А там, куда ты хочешь меня увезти, находится истинный рай?
– Во всяком случае, женщин в Европе не держат под замком. Быть может, судьба будет к тебе милостива, и ты отыщешь своих родных.
– Каким образом? – горькая насмешка тронула губы девушки. – Меня привезли сюда в золотой клетке, словно диковинную птицу. Я помню украшенные самоцветами прутья решетки, помню мягкие подушки, которыми был устлан пол клетки. Я не забыла свой родной язык. Но я не помню своих родителей. Я не помню своего родного дома, я не помню своей жизни!
– А я почти уверен, что ты принадлежишь к хорошему роду.
– А я не хочу искать родственников по всей Италии, которые будут смотреть на меня, как на самозванку! Почему ты решил, что они обрадуются мне? Быть может, эти люди сами продали меня. Меня никто не искал и не пытался выкупить!.. – с ожесточением бросила Лали и, помолчав, добавила: – Вряд ли кто-нибудь сможет полюбить меня так, как любит мой приемный отец и Гюльхар-ханум.
– Твой приемный отец – мерзкий старик, который собирается сделать тебя четвертой женой. А Гюльхар тебя попросту предала. Сначала она с помощью киры Шекер сообщила о тебе Мехмеду – распутнику и негодяю. А затем – предложила мне сбежать вместе с тобой.
– Зачем?!
– Полагаю, ей было все равно, кому ты достанешься: Мехмеду или мне. Главное для нее – избавиться от соперницы. Мерзавка красиво рассказывала о том, как жалеет тебя и старается спасти от смерти. Только, думаю, она ничуть не лучше тех баб, которые пытались тебя утопить и отравить.
– Ты лжешь! – задохнулась девушка от негодования.
– Именно с ее помощью в гареме Ибрагим-паши оказались сначала я, а потом сам Мехмед. Именно Гюльхар сообщила о твоей свадьбе султанскому сыну, и он приказал мне выкрасть тебя этой ночью и доставить к нему во дворец.
Девушка широко распахнутыми глазами уставилась на Антонио. Невозможно поверить в услышанное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26