Бекет наклонился над ним, и парень быстро отполз.– Скажи, нет ли поблизости какого-нибудь заброшенного дома? Ну, где никто не живет.Взгляд у того стал совсем затравленный.– Н-не, ваша милость, н-нету.– Ни одного? – Бекет порылся в кармане и вытащил голландский гульден. – Ни одного?Таких денег у мальчишки отродясь не бывало, и он жадно уставился на золотой, чье сверкание оттеняла черная перчатка.– Подумают, будто я его стянул, – прошептал голодранец.– Не подумают. Люди же кругом.Парень покосился на глазеющую толпу, и золотой мгновенно исчез в кармане его штанов.– Может, там, у Геса. – Он мотнул головой в сторону восточной реки. – Или у Криспа.Мальчуган юркнул в толпу, а Бекет направился к берегу Геспера. Он уже потерял много времени, разыскивая Найала Элкота и Гарри Флада. Лицо его потемнело, а глаза метали молнии, распугивая встречных. Спокойствие! – приказывал он себе, ведя Ахерона от одного жилища к другому. Но бесцельные поиски лишь подхлестывали его гнев. Изменница . Слово жгло его огнем. С нею покончено. Она больше ничего для него не значит. Теперь для него имеет значение только сердце Эль-Мюзира, ожидающее, когда он насадит его на острие шпаги.Но Катье своей изменой затронула его слишком глубоко, гораздо глубже, чем когда-то удалось маркизе. Катье! Это имя, нежное и дерзкое, как ветер, колокольным звоном звучало у него в голове. Бекет зажмурился, чтобы отогнать ее образ. Он должен довести до конца свою последнюю битву, закончить то, что начато. Из груди вырвалось глухое рычание. Какой-то старик отпрыгнул в сторону и наткнулся на стоящую рядом подводу.– Я что, ваша милость, я ничего!Бекет увидел, как дрожит старческая рука, прикрывая глаза от солнца.– Крисп, – произнес он, – скажи, где находится место под названием Крисп.Старик все пятился, будто решил навсегда слиться с телегой.– Крисп, – повторил Бекет и шагнул к нему. – Ну, что молчишь? Я же тебя не съем.– Нет, ваша милость, знамо дело, нет. – На шее старика судорожно подергивался кадык.Бекет чуть отступил, заметив, как тот закатил глаза. Чего доброго, испустит дух.– Послушай, старик... – Он тщетно пытался убрать металл из голоса. – Я не собираюсь причинять тебе зла.Кроличьи глаза испуганно заморгали.– Я ищу двух друзей...Ему хотелось броситься на старика и вышибить из него нужные сведения, но он осаживал себя. Прежде, если кто-то отказывался отвечать на вопросы, Бекет мог запросто воткнуть кинжал в глотку. Но то было прежде. До того как он встретил одну владелицу замка. Вон из моей крови! Ярость душила его. Он стиснул кулаки и призвал на помощь всю волю, чтобы не обрушить на беднягу поток своей ненависти.– Мы должны были встретиться с друзьями в каком-нибудь заброшенном доме. – Бекет тряхнул головой, будто освобождаясь от неких мозговых пут. – Но таких я здесь не нашел. Видно, Клод не любит, чтоб лес и камень простаивали зря. Так что единственная моя надежда – это Крисп.– К-к-клод? – Кроличьи глаза невольно обратились к замку на скале. – Его Высочество то есть?Бекет кивнул.– Крисп, ваша милость, это аббатство. Аббатство Святого Криспина в Долине.– Я не видел здесь никакого аббатства.– Да от аббатства-то, почитай, ничего не осталось, ваша милость. Прадед Его Высочества поймал там свою жену... – Старик сцепил пальцы и даже осмелился подмигнуть. – С аббатом, смекаете, ваша милость? Ну, после таких делов епископ и проклял энто аббатство.– Где оно?– Да вона, ваша милость, с холма ручей текет и весной, и летом. Вдоль его и ступайте.Бекет бросил ему гульден, и старческая рука с неожиданной ловкостью поймала его.– Господи бласлови! – Старик перекрестился и поспешил прочь.Бекет постоял еще немного, нахлестывая поводом по голенищу.– Уже благословил, – с горечью вымолвил он и повел коня к реке.Взгляд против его желания тянулся к замку в междуречье. Пламя охватывало все нутро, точно сухие дрова. Он сжал зубы, стараясь не замечать боли. Гнев и ненависть – вот что надо ему чувствовать. А боль – черт с ней!Да, лицедейка, дешевая лицедейка, которую он по глупости принял за знатную даму. Мягкий голос и вкрадчивая грация одурачили его. И еще ее забота, ее невинность. Он вспомнил, как неопытна она в любви, а вот ведь обольстила!Забота оказалась фальшивой насквозь. А невинность... Будь проклята твоя кровь , женщина. Черт с тобой. Тоска сдавила ему грудь. Дурак , понадеялся вытравить из своей души зверя! И что же – зверь еще пуще разъярился. Он глядел на замок, щурясь от яркого солнца. Она теперь там, смеется над ним со своей Лиз и Эль-Мюзиром. Мысль врезалась в мозг, как холодное лезвие ножа. Господи Иисусе , неужели она была с Эль- Мюзиром ? Рука потянулась к эфесу шпаги, пальцы сжимали его, пока витое серебро не впилось в ладонь. За спиной заржал Ахерон, и Бекет остановился, не сводя глаз с окон замка. Нет! – безмолвно выкрикнул он, сокрушая боль. Подумать только, опять он был в двух шагах от черного дьявола и упустил его!Все из-за нее. Она – его слабость, и надо стряхнуть ее с себя.– Господи благослови! – прошипел он, – Господи благослови тебя, Катье Ван Стаден де Сен-Бенуа! Очень скоро тебе понадобится благословение, ведь только Бог может спасти тебя от участи, какую заслуживает всякая изменница. Только Бог может спасти тебя от меня.Бекет облачил душу в черные ледяные доспехи, вскочил в седло и поехал к аббатству. В душе снова царили холод и чернота, как будто никогда и не рассеивались.– Мама! – Петер спрыгнул с кровати и кинулся к ней. Стоящий у окна гувернер нахмурился и снял со стула маленький сюртук из бледно-голубой парчи.– Мама! Найал говорил, что ты приедешь! Он говорил, говорил!Катье согнула колени и широко раскинула руки. Петер влетел в них и туго обвил ручонками ее шею. Она прижала к себе сына, не в силах выговорить ни слова. Он жив и здоров! Слезы облегчения покатились по ее щекам.– Найал сказал, что Полторн лучше всех на свете и не даст в обиду мою маму. – Петер чуть отстранился, заглянул ей в глаза. – Он правду сказал, мам? Что лучше Полторна тебе не найти?– Кто? Какой Полторн? – засмеялась Катье, и вдруг смех комом встал у нее в горле. – А-а, полковник Торн! Конечно, милый. Он лучше всех на свете.Гувернер неодобрительно поцокал языком.– Мсье Пьер, вы уже забыли наши уроки?Катье почувствовала, как напряглось у нее в руках тельце сына. Петер освободился из ее объятий и отвесил ей низкий поклон, расправив плечи и не сгибая головы. Затем наморщил лоб и произнес на одной ноте:– Я рад, что ты благополучно добралась, мама.– Не «ты», а «вы», – поправил гувернер.У Петера чуть дрогнул подбородок, но он послушно повторил:– Я рад, мама, что вы благополучно добрались.– Ей-богу, это не обязательно, – сказала Катье.Гувернер потрясенно взглянул на нее.– Что вы, мадам! Мсье Пьер – настоящий рыцарь. Он должен блюсти свое достоинство.– Но ему всего шесть лет...– Ему уже шесть лет, мадам, и он очень отстал для своего возраста. – Он поджал губы, повел узкими плечами. – Однако Его Высочество возлагает на меня как на воспитателя большие надежды.Катье выпрямилась.– Петер вовсе не отстал, – проговорила она, решив держать в узде свой нрав (будущее сына стоит того).Гувернер поморщился, услышав фламандское имя.– Его Высочество дал мне особые распоряжения, а вы всего лишь мать. – Он слегка встряхнул голубой сюртучок. – Теперь, если позволите, мадам, мы вернемся к нашим занятиям. Отпрыску столь знатного рода необходимо подобающее воспитание. – Он едва не поперхнулся словами, заметив ее потрепанное платье, и тут же перевел взгляд на Петера. – Продолжим, мсье Пьер.Милое лицо мальчика, просиявшее при ее появлении, сразу погрустнело. Катье оторвала сына от пола и закружила по комнате.– Я горжусь тобой, мое сокровище! – прошептала она, снова ощутив ком в горле.– Мадам!Она поцеловала Петера в лоб.– Полковник Торн сказал, что ты у меня очень храбрый.– Правда?! – радостно воскликнул Петер.Она кивнула и опустила его на пол. Глазенки вновь заблестели, но, помня наставления гувернера, Петер отступил на шаг и учтиво поклонился. Она сделала ему реверанс и подмигнула, а он ответил чуть заметной улыбкой.Гувернер распахнул перед ней дверь. Она обернулась на пороге.– Увидимся утром, Петер. – И с вызовом поглядела на чопорного наставника.Тот с достоинством поправил манжеты.– В шесть утра мсье Пьер закончит утреннюю молитву. У вас будет несколько минут, мадам.Катье кивнула и вышла.За поджидавшим ее лакеем она последовала в недавно отделанное крыло замка. Мимоходом взглянула на себя в зеркало и увидела неопрятную, растрепанную белокурую женщину, а рядом с ней мраморный бюст римской богини (установленный в нише напротив, он отражался в зеркале). Катье невольно съежилась, однако усталость не позволила ей предаться унынию и всерьез позавидовать холодному совершенству божественных черт.Слуга провел ее через анфиладу пустых гостиных, заставленных роскошной мебелью и увешанных старинными гобеленами. Наконец открыл перед ней двустворчатую дверь и с поклоном посторонился.– Камеристка прибудет сию минуту.Она вошла. Первая комната оказалась гостиной. Перед большим мраморным камином стояли полукругом позолоченные, обитые парчой стулья, а среди них – столик с шахматной доской. Искусно выточенные рыцари Карла Великого – каждый размером в ладонь – готовились выступить в крестовый поход против сарацин, построенных на противоположной стороне доски.Чересчур изысканная обстановка наводила уныние. На ножках столика примостились позолоченные херувимы, поддерживая пухлыми пальчиками мраморную столешницу. Выпуклый комод зеркально отражал пламя свечи в подсвечнике из редкостного дерева. Слабо пахло пчелиным воском. Цветастые парчовые шторы складками свисали с потолка до пола, напоминая вывернутые наизнанку бальные платья.Катье провела пальцем по блестящему мрамору стола; на душе было неуютно и горько. Если сейчас закружиться по комнате, то эти густые краски и запахи обмотаются вокруг нее, как удушливый дым.Все письма, написанные Клоду, все ее требования и унижения, все мечты о будущем сына, вся ложь, которую она наплела Бекету, – все для этого. Для этого! Почувствуй! – приказала она себе, положив ладонь на гладкую поверхность. Почувствуй , как холод проникает под кожу вместе с ощущением надежности , безопасности. Вот что ты выторговала своими письмами , мечтами , своей ложью – холодную , безликую надежность. Она зажмурилась. Прости меня , Бекет. Я только хотела , чтобы и ты был в безопасности. Ногти ее поскребли столик.– Прикажете заново отполировать, мадам? – раздался сзади молодой женский голос.Катье повернула голову. Камеристка в простом Голубом платье и белом передничке стояла в дверях; живое личико светилось улыбкой.– Нет, – ответила она и, содрогнувшись, обхватила себя руками.Девушка присела перед ней.– Меня зовут Сесиль, мадам. Вам холодно? Не разжечь ли камин? А может быть, желаете немного отдохнуть? Ванну скоро принесут. А платье уже готово.У Клода бал. Катье совершенно забыла о нем. Она с усилием улыбнулась.– Не надо. Я не пойду на бал. Камеристка растерялась.– Как не пойдете? Но мадам, ведь это приказ Его Высочества! – Она указала рукой на двери спальни. – Для вас приготовлено роскошное платье! Никак нельзя не пойти, мадам. Ой, какое у вас лицо, о чем вы думаете?Катье стояла у шахматного столика и вспоминала слова Бекета: Клод – строгий хозяин. – Я думала о... – (О своем любовнике.) – о человеке, которого знала когда-то, – сказала она и взяла в руки белого короля. Карла Великого. Легенда гласит, что он был высок, обладал богатырской силой и властной осанкой.– Прошу вас, мадам! Платье такое красивое. Розовое, все в серебристых кружевах.Другая рука потянулась к властителю сарацин. Хитрый, умный и тоже властный. Англичанин и турок. Бекет и Эль-Мюзир. Пальцами она стиснула шахматные фигурки. Силы врагов настолько равны, что вряд ли один из них сможет победить. Она бросила фигурки на доску, отгоняя недоброе предчувствие, что жизнь Бекета, равно как и будущее сына, под угрозой.Но Бекет потерян для нее навсегда.А сыну необходимо лекарство. И только Лиз может его раздобыть.– Покажи платье, Сесиль, – проговорила она. Ладно, она разыграет эту партию с Клодом. Как бы там ни было, у Петера еще все впереди.Ей необходимо верить в это. Необходимо. Глава XIII Аббатство лежало в руинах. Высокие стены без крыши угрюмо вздымались к небу, их зубчатый профиль повторял очертания каменистой гряды, на которой они были возведены. Бекет направил Ахерона туда, где, судя по всему, еще сохранились в целости несколько келий. Жеребец легко лавировал среди серых валунов.– Полковник! – Элкот вырос из тени, отбрасываемой мощными стенами. – Вы здесь, полковник?– Как видишь. – Бекет спешился.Движения его былии нарочито размеренны и неторопливы – единственный способ обуздать пенящуюся внутри ярость.Лейтенант пробирался к нему сквозь заросший сад.Бекет протянул ему руку.– Добро пожаловать, сэр, – расплылся Найал, от души пожимая ее. Но улыбка потухла, едва он увидел выражение глаз своего командира.– Простите, сэр. Мне жаль, сэр. Надо думать, Онцелуса не было в Серфонтене.– То, что я его не нашел, еще не значит – не было, – уточнил Бекет.– Так значит, был?– Не знаю.– Но вдова... – начал Найал и осекся.– Вот именно, – сказал Бекет, – видел растерянное лицо лейтенанта, но объяснять ничего не стал.– Н-ну, – замялся Найал, – она же могла и не знать, где скрывается ее сестра с любовником. Так что вам нечего себя винить за неверное попадание. – Он чуть помедлил. – Знаете, сэр, я рад вас видеть. Когда мы прощались, я и не чаял...– Спасибо, лейтенант, – перебил Бекет и бросил ему поводья, потом любовно похлопал по шее вороного. – Надо хорошенько почистить его скребницей и дать ведро овса. За верность полагается награда.– Какой разговор, сэр, – отозвался Найал и повел жеребца под навес коновязи.– Эй! Гарри! – заорал он, махая рукой в сторону маленького окошка на уцелевшей стене. – Полковник здесь! Вернулся-таки!Гарри Флад выглянул из окошка и радостно замахал в ответ.– Эге, да вас продырявили. – Он озабоченно нахмурился, высовываясь поглубже. – Видать, вдова доставила вам хлопот.Бекет, стиснув зубы, поглядел на денщика. Гарри от этого взгляда едва не вывалился из окошка.– Заткни глотку, дубина, – добродушно бросил ему лейтенант. – Не видишь, полковник голоден как волк?– Да я что, я ничего, – пробормотал Гарри и нырнул обратно в помещение.Найал стал расседлывать Ахерона, то и дело с тревогой косясь на стоящего рядом командира.– Что мальчик? – не утерпел Бекет, злясь на себя за свое любопытство.Он снял перчатки, прислонился к полуразрушенной стене, наблюдая за движениями адъютанта, взявшего в руки скребницу.– Петер? – Найал широко улыбнулся. – Храбрый парнишка. Мы едва не попали в переплет по эту сторону границы... Видели бы вы, сэр, как дрожал его маленький фламандский подбородок. Старина Гарри испугался было, что он задаст нам реву. А я говорю: мол, в такой холод и дождь всякий солдат по матери тоскует. Словом, убедил его, что мы бьемся за женщину.Бекет скептически приподнял бровь.Найал вспыхнул и начал сосредоточенно драить бока Ахерона.– Я имел в виду Ее Высочество, полковник, – смущенно пробормотал он. – Ну и... – Найал скрылся за конем, обойдя его с другой стороны.Бекет хлопнул перчатками о ладонь. Тон последних слов ему не понравился.– Что «ну и», лейтенант?– Ну и перешли мы границу, проскользнули мимо французского отряда – дюжины три, никак не меньше. Мародеры, сэр, не регулярная армия. Малыш опять встревожился – как там его мамочка, ну и... мы с Гарри... сказали, что, раз она с вами, за нее можно не волноваться – вы сумеете ее защитить. – Из-под шеи Ахерона он взглянул на Бекета. – Это его сразу успокоило. А как она? С ней все в порядке?Бекет раздраженно передернул плечами.– Когда я видел ее в последний раз, она была совершенно в своей стихии. – Он подошел к поилке, плеснул водой себе в лицо и принялся ожесточенно его тереть.– Слава Богу, – откликнулся Найал. – А то там на дороге возле Ауденарде, она...– Расскажи-ка мне поподробнее про тех солдат. – Бекет мокрыми руками пригладил волосы, – тоже их сегодня видел. Может, это люди Рулона?– Рулона? – переспросил Найал и покачал головой. – Не знаю, сэр. Они там, на берегу Геспера. Орут, горланят – не думаю, чтобы маркграф о них не знал.– Наверняка знает. Клод редко упускает что-либо из виду.Найал кивнул.– Оттого-то возле замка выставили дополнительные караулы. Эй, Гарри, мы ведь с тобой видели, как они выгружают из подводы новые кремневые ружья, перед тем как нас вышвырнули оттуда? Гарри!Гарри вырос в дверях – грудь колесом.– Ну, чего тебе? Я полковнику ужин готовлю.– Кремневые ружья. Сколько их было?Гарри наморщил лоб.– Да на целый батальон, поди-ка, хватит.– Вот. – Найал снова повернулся к полковнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32