Сделав это, он потянулся к графину с бренди. Виктория покачала головой:
– О нет, только не это. Я больше не пью эту гнусную подделку.
– Не волнуйтесь, это для меня.
Натан налил бренди и, закрыв глаза, выпил его залпом. Обжигающая жидкость достигла желудка и расслабила перенапрягшееся тело. Он открыл глаза и поставил стакан. Мягко взяв девушку за плечи, Натан сказал:
– Теперь, когда моя докторская работа завершена, хочу, чтобы вы знали: вы мне ничем не обязаны. Ваше ранение – это моя вина.
– Нет...
– Целиком и полностью моя, Виктория. Ваш отец прислал вас под мою защиту. Сегодня я ошибся, но обещаю, это больше не повторится.
Ее взгляд смягчился, и она приложила ладонь к его щеке.
– Вы не ошиблись, Натан.
– Вы лежите на этой кровати, что доказывает обратное. Теперь мы знаем, что кому-то еще нужны драгоценности. И эти люди пойдут на все ради цели. – Он поцеловал ее ладонь. – Обещайте, что не будете рисковать и выходить за пределы дома одна.
– Обещаю.
Натан кивнул и поднялся.
– Пойду расскажу отцу и леди Делии, что произошло. Потом пришлю тетю к вам, и она отведет вас в спальню и поможет переодеться.
Не в силах сдержаться, Натан нагнулся и поцеловал ее в лоб. Затем вышел из комнаты. Он шел по коридору, плотно сжав губы. Он не знал, кто стоит за этим, но был уверен, что не сбежит, как три года назад. На этот раз он получит все ответы, а виновный поплатится.
Глава 16
Черпая из любой ситуации жизненный опыт, современная женщина должна обращаться и к другим женщинам, уже получившим знания в личных вопросах. Время, проведенное в беседах с ними, поспособствует комфорту и озарению, будет хорошей помощью. Кроме того, иметь в преступлении соучастника всегда гораздо веселее.
«Дамский путеводитель к счастью и душевному комфорту»
Чарлза Брайтмора
Виктория отставила серебряный поднос и, довольная, откинулась на подушки.
– Очень вкусная рыба. – Она улыбнулась тете, которая, устроив Викторию и переодев ее в чистую ночную рубашку, тоже ужинала в комнате. – Думаете, кухарка поделится рецептом?
– Ну, если она не даст его нам, то я уверена, что доктор Оливер своим очарованием сможет добиться. – Тетя посмотрела на Викторию сквозь кубок с вином. – Если бы кто-то другой рассказал мне о том ужасе, что ты пережила, я бы сразу упала в обморок. У доктора Оливера, однако, есть... свои способы, он очень уверен и успокоить может.
– Да.
«В нем еще так много всего!» Качества, которые волновали и радовали ее, но были непонятными и приводили в замешательство.
– Он дьявольски привлекателен, – продолжала тетя, – И сильный. Надо же, нес тебя всю дорогу до дома! – Она махнула салфеткой. – И так беспокоится о тебе, Виктория.
От самой шеи, где был вырез рубашки, и по всему лицу девушки проступил яркий румянец.
– Это естественно. Он доктор и заботится обо всех своих пациентах.
Тетя Делия намеренно громко поставила чашку с чаем.
– Моя дорогая девочка, ты очень ловко обходишь стороной тему доктора Оливера в течение всего ужина. Думаю, что хватит. – У нее был встревоженный взгляд. – Милая, если ты думаешь, что он опекает тебя только как доктор, то тебе нужно лекарство посильнее. Ты же видишь, что он увлечен тобой, и только слепой не заметит, что ты чувствуешь то же самое.
Виктория мысленно отругала себя за то, что была прозрачной, как стекло.
– Ну, ему от природы дана прекрасная внешность, и я уверена, многие женщины считают его привлекательным.
– Да, но ты единственная, о ком волнуюсь я. – Тетя Делия поднялась из кресла и пересела на край кровати Виктории. – Я вижу, есть какая-то проблема, так, может, расскажешь, что тебя тревожит?
Виктория вздрогнула, лежа под одеялом. Ей так нужно было поделиться с кем-то переполнявшими ее противоречивыми чувствами! Но она не могла посвятить тетю во все это, в ее встречи с Натаном. Не смела рассказать о безумных желаниях и потребностях, что возникли у нее, стоило им встретиться. Бедная тетя лишится чувств, услышав обо всем! И, что еще хуже, она уж точно не позволит ей оставаться с Натаном наедине. Разум подсказывал, что это было бы к лучшему, но сердце не соглашалось. Да и как могла Виктория говорить о том, чего и сама толком не понимала?
С трудом улыбнувшись, она сказала:
– Благодарю за участие, тетя Делия, но у меня никаких проблем.
– Тебе кажется, что я не оправлюсь от потрясения, но поверь, это не тот случай. – Делия с сочувствием положила ладонь на руку Виктории. – Дорогая, я все понимаю, у тебя всегда были какие-то замыслы. Даже в детстве ты тщательно продумывала все свои чаепития. И когда стала постарше, планировала, какими будут следующие десять книг, что ты прочтешь, а во время сезона – на каких вечеринках побываешь, с кем и когда будешь танцевать. Ты заранее решила, что за человек станет твоим мужем, какой должна быть свадьба, и все эти планы, думала ты, исполнятся немедленно по возвращении в Лондон. Ты приехала в Корнуолл с мыслью вытерпеть этот визит, на котором настоял твой отец, и чем короче он будет, тем лучше. А затем вернуться в Лондон и принять окончательное решение по поводу замужества. Теперь же ты совсем растерялась, потому что невероятно привлекательный доктор Оливер и неожиданные чувства, что ты испытываешь к нему, смешали все твои планы.
Понимание тетей ситуации было настолько точным, что Виктория лишь удивленно хлопала глазами.
– Откуда вы знаете?
– Две причины. Во-первых, у меня, и я говорю это с величайшей скромностью, невероятно развита интуиция. А во-вторых, мы с тобой очень похожи, и моя реакция в подобной ситуации была бы точно такой же. Мне кажется, ты начинаешь понимать, что твоим планам не хватает спонтанности, – в этом проблема.
– Я не люблю сюрпризов.
– Наоборот, я думаю, ты, к своему ужасу, осознаешь, что они тебе очень нравятся. Тебе только кажется, что нет, потому что раньше никогда не сталкивалась с ними. Это то же, что сказать, как ненавистен тебе черничный пирог, никогда не пробовав его. – В течение нескольких ударов сердца она изучала взгляд Виктории. – Ни Брэнрипл, ни Дрейвенсби не действуют так на тебя.
Не стоило этого отрицать. Наоборот, было очень приятно, что хоть кто-то ее понял.
– Да, и я не могу осознать почему. Они оба красивые, и, конечно, я больше подхожу кому-то из них, чем доктору Оливеру.
Тетя Делия удивленно подняла брови:
– Неужели?
– Конечно! Лорды Брэнрипл и Дрейвенсби ближе мне не только по положению в обществе – у нас еще и много общего.
– Правда? А ты не находишь их... утомительными?
Они ужасно утомляли, это правда. Однако, вместо того чтобы помочь, этот разговор еще больше запутал Викторию.
– Я не понимаю. Мне казалось, вы хотели, чтобы я держалась подальше от таких мужчин, как доктор Оливер!
– Остерегаться милого, красивого мужчины, который опьянен тобой и делает так, чтобы твои глаза всегда сияли?
– Мужчины без титула. Который небогато живет в скромном домике и избегает общества.
– Но это не делает его неподходящим, дорогая. Он может и не быть наследником, но он все же сын графа.
– А как же мое будущее? Выйдя замуж за Брэнрипла или Дрейвенсби, я стану графиней и обеспечу себе подобающее место в обществе. Решения, принятые сейчас, определят всю мою дальнейшую жизнь!
– Это верно. – Тетя Делия мягко погладила Викторию по руке. – Но ты же знаешь, что без денег отец тебя не оставит.
– Он хочет, чтобы я удачно вышла замуж.
– Конечно, но я уверена, что под «удачно» он подразумевает, чтобы ты была счастлива, – вздохнула тетя. – А что лорды Саттон и Элвик? Виконт и граф, прямо у тебя под носом, и после двух вечеров, что мы провели вместе с ними, стало понятно, что ты обоим нравишься. Мне, например, было бы очень трудно выбрать, кто из них красивее, – оба чрезвычайно привлекательны.
– Да.
Но ни один не заставлял ее кровь кипеть, а сердце – выпрыгивать из груди. Ни с одним ей не хотелось быть так близко, чтобы не пропустить ни одной улыбки или произнесенного слова. Ни при ком из них пальцы не дрожали от переполнявшего желания дотронуться. Натан вызывал все эти чувства просто тем, что он... был.
– Но имения и жизнь обоих – здесь, в Корнуолле, – продолжала Виктория. – Хоть это место и не такое ужасное, каким я его себе представляла, но жить так далеко от города, от цивилизации я не смогу. Кроме того, я едва знаю Саттона и Элвика, а с Брэнриплом и Дрейвенсби знакома уже много лет.
– Доктора Оливера ты тоже не так давно знаешь, – мягко сказала тетя, – а это показывает, что стажем знакомства чувства не измеряются. – Она перевела взгляд на огонь и стала смотреть в одну точку. – Иногда человек, которого только что встретил, способен зажечь искру, желание и волнение, чего тот, которого знаешь давно, так и не смог сделать. – Делия повернулась к Виктории. – Я уверена, что и Брэнрипл, и Дрейвенсби могут стать вежливыми, достойными мужьями, которые причинят тебе мало беспокойства. Но послушай свое сердце, Виктория. Жизнь часто бывает скучной и утомительной с вялым и заурядным человеком. А может стать удивительным приключением с тем, от которого сердце пылает... – Она мечтательно вздохнула. Такой Виктория никогда ее прежде не видела.
– Возможно. Но во время этого приключения нужно что-то есть.
– Да, но для утоления голода годятся не только блюда самой дорогой кухни.
– Этого недостаточно, чтобы быть физически привязанным к кому-то. У меня с доктором Оливером нет ничего общего.
– Ты так считаешь? Его отец много рассказывал мне о нем, и из его слов можно заключить, что у вас похожие интересы.
– Например?
– Любовь к чтению, страсть к знаниям. Вы оба очень любите сказки и животных.
Виктория смотрела в потолок.
– Он не держит обыкновенных зверей.
Тетя Делия пожала плечами:
– Но он сам необычный человек. Вы оба умны, и он видит эту черту в тебе и восхищается ею. А умная женщина, без сомнения, может произвести впечатление на мужчину вроде доктора Оливера.
– Может, у меня нет желания пробуждать в нем интерес?
– Чепуха, любая захочет обворожить этого божественного мужчину. Знаешь, что я думаю? Ты просто боишься восхитить его. Ты стараешься держать дистанцию, прятаться в таком месте, где можно воздвигнуть высокие баррикады.
– Ну, в нашей ситуации это и к лучшему. По возвращении в Лондон я выберу в мужья другого человека. Я вовсе не та, что нужна доктору Оливеру. Он думает, что я – тепличный цветок.
– Возможно, он противится своему чувству, но он очень тебя хочет. – Тетя Делия замолчала и несколько секунд смотрела на Викторию, а потом что-то похожее на удовлетворение вспыхнуло в ее глазах. – Он целовал тебя.
Щеки Виктории вспыхнули. Прежде чем она успела ответить, тетя сказала поспешно:
– Я это совершенно четко вижу. Как и то, что он знает, как целовать женщину.
Пораженная всем, что сказала тетя, Виктория покачала головой:
– И вы не потрясены? Не возмущаетесь?
– Дорогая моя, потрясением было бы узнать, что поцелуя не было. Я бы очень разочаровалась в нем. Стыдно для мужчины не исполнить обещания, намеком на которое был дьявольский огонек в его глазах. – Ее взгляд стал проницательным. – И теперь в тебе проснулось женское любопытство.
Виктория прикусила нижнюю губу и кивнула, прогоняя из головы образ мокрого голого Натана.
– Да, боюсь, что даже слишком.
– Он говорил о тех чувствах, что испытывает к тебе?
– Нет.
– А он производит впечатление прямого человека. Теперь ясно, что он опьянен так же, как и ты.
– Скорее нет тех чувств, и говорить не о чем.
Тетя Делия отмахнулась от ее слов.
– Просто он влюблен в женщину, подобных которой раньше не знал.
Виктория тут же представила себе Натана... голого, возбужденного, склоняющего голову, чтобы поцеловать женщину. Другую. Ревность, раскаленная добела, пронзила ее.
Тетя Делия улыбнулась:
– Видимо, это отчаянно беспокоит его. А мысль о том, что ты выйдешь замуж за другого, ничуть не обрадует его. – Улыбка исчезла, и тетя сосредоточенно посмотрела на Викторию. – Вопрос в том, что ты будешь делать со своим увлечением? Каков твой план?
План? У нее его не было. Идея отомстить – одарить Натана незабываемым поцелуем, а потом с легкостью уйти – казалась теперь наивной, даже смешной. И впервые в жизни Виктория осталась без плана. Теперь она была словно перышко, плывущее по разбушевавшимся волнам, которое кидает из стороны в сторону, а впереди – бездна.
Виктория откашлялась:
– К сожалению, план я еще не придумала. Я... совсем потеряна.
Тетя задумчиво кивнула:
– Поверишь или нет, Виктория, но я уже оказывалась в точно такой ситуации. И ты права – решения, которые ты примешь сейчас, определят всю твою жизнь. Поэтому настоятельно рекомендую выбирать мудро. – Она встала. – Хочу показать тебе кое-что, это в моей комнате. Я сейчас вернусь.
Она вышла. Виктория не успела переварить ошеломляющего поворота их разговора, уйму неожиданных вещей, которые сказала ее тетя, как та уже вернулась. С собой она принесла коричневый атласный мешочек, стянутый шнурком с кисточками.
– Что это? – спросила Виктория, как только тетя уселась на край кровати.
В ответ та развязала шнурок и опустила руку в мешочек. Оттуда она достала красивое золотое кольцо, усыпанное бриллиантами.
– Мое обручальное кольцо.
Виктория узнала его, хотя не видела уже много лет.
– Я больше не ношу его. Сняла в день смерти Джеффри и с тех пор не надевала.
Виктория прониклась сочувствием. Дядя Джеффри был мрачным человеком, с пристрастием к выпивке и, по слухам, к публичным домам. Тетя Делия редко упоминала о нем.
Она посмотрела на кольцо, лежавшее на тетиной ладони. Возможно, некоторым женщинам оно понравилось бы, очень драгоценное, но оно было не в ее вкусе.
– Зачем вы мне его показываете?
– Хочу объяснить тебе, что оно представляет для меня. Это символ, олицетворяющий все, чего я хотела и о чем сожалею. Когда я оглядываюсь назад и понимаю, какой наивной была, выходя замуж за Джеффри... – Она покачала головой. – Я не знала ничего. Ничего об этом мире. И, как оказалось, о себе. Я была целомудренна и, когда согласилась на замужество, в котором видела только лучшее, считала, что моя невинность хорошо послужит мне. – Тетя посмотрела на Викторию, в ее глазах отражались богатый опыт и печаль. – Но все получилось не так. Теперь, когда я вспоминаю о своей супружеской жизни, единственное, о чем я думаю, – это: «Если бы тогда мне было известно то, что я знаю сейчас...»
– Что? – спросила Виктория, когда вновь наступила тишина, нарушаемая только тиканьем каминных часов. Она затаила дыхание, боясь, что тетя внезапно передумает и перестанет делиться личными секретами.
Тетино лицо превратилось из мрачного в яростное:
– Я бы не сделала такого же выбора, Виктория. Я бы слушалась сердца, души, чтобы понять свои истинные желания, а не то, что казалось мне подлинным, только потому, что мои планы и вкусы всегда были неизменны. Затем, когда я определила бы, чего я на самом деле хочу и что будет действительно важно для моего счастья, я бы выбирала, основываясь на своих настоящих желаниях. Не думая о том, чего остальные ждут от меня. Ведь важно, что будет для меня хорошо, а не для кого-то другого. И какой бы ни оказалась выбранная мной битва, я в любом случае вооружилась бы и знала, чего ожидать. Томас Грей в своей поэзии писал, что «неведение – это блаженство». Я на это могу сказать только, что он глупец. Насколько мне известно, недостаток знаний не приносит наслаждения, а лишь порождает несчастье. – Она протянула Виктории шелковую сумку. – Вот, хочу, чтобы у тебя это было.
Заинтригованная, Виктория залезла в сумку и достала тонкую книгу. Она смотрела на нее, замерев, и не знала, чему удивляться больше – тому, что у тети был экземпляр, или тому, что она дала его ей. Виктория провела дрожащими пальцами по золотым буквам на коричневой кожаной обложке: «Дамский путеводитель к счастью и душевному комфорту» Чарлза Брайтмора.
– Ты о ней, конечно, знаешь, – сказала тетя Делия, – как и все. О ней в Лондоне говорили несколько месяцев, и не без причины, ведь ее провокационные советы заходят далеко за грани приличий. Но эта книга предлагает знания, которые мне так пригодились бы в молодости! И я хочу, чтобы ты владела этой информацией, Виктория, она нужна тебе. Так ты не повторишь моих ошибок, и у тебя будет достаточно представлений для мудрого выбора. Эта поездка в Корнуолл – твоя возможность узнать себя вдали от пытливых глаз общества. У меня этого шанса не было, а тебе нужно им воспользоваться.
Виктория оторвала взгляд от книги и посмотрела на тетю Делию, в ее глаза, наполненные любовью и сопереживанием. Теперь она поняла, почему тетя больше не приглядывала за ней так старательно. Ни слова не говоря, Виктория положила книгу обратно в сумку и протянула ей.
– Я не могу взять ее.
На щеках тети Делии проступил румянец.
– Я тебя поразила, извини. Просто...
– Нет, я не могу взять ваш экземпляр, потому что у меня уже есть свой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– О нет, только не это. Я больше не пью эту гнусную подделку.
– Не волнуйтесь, это для меня.
Натан налил бренди и, закрыв глаза, выпил его залпом. Обжигающая жидкость достигла желудка и расслабила перенапрягшееся тело. Он открыл глаза и поставил стакан. Мягко взяв девушку за плечи, Натан сказал:
– Теперь, когда моя докторская работа завершена, хочу, чтобы вы знали: вы мне ничем не обязаны. Ваше ранение – это моя вина.
– Нет...
– Целиком и полностью моя, Виктория. Ваш отец прислал вас под мою защиту. Сегодня я ошибся, но обещаю, это больше не повторится.
Ее взгляд смягчился, и она приложила ладонь к его щеке.
– Вы не ошиблись, Натан.
– Вы лежите на этой кровати, что доказывает обратное. Теперь мы знаем, что кому-то еще нужны драгоценности. И эти люди пойдут на все ради цели. – Он поцеловал ее ладонь. – Обещайте, что не будете рисковать и выходить за пределы дома одна.
– Обещаю.
Натан кивнул и поднялся.
– Пойду расскажу отцу и леди Делии, что произошло. Потом пришлю тетю к вам, и она отведет вас в спальню и поможет переодеться.
Не в силах сдержаться, Натан нагнулся и поцеловал ее в лоб. Затем вышел из комнаты. Он шел по коридору, плотно сжав губы. Он не знал, кто стоит за этим, но был уверен, что не сбежит, как три года назад. На этот раз он получит все ответы, а виновный поплатится.
Глава 16
Черпая из любой ситуации жизненный опыт, современная женщина должна обращаться и к другим женщинам, уже получившим знания в личных вопросах. Время, проведенное в беседах с ними, поспособствует комфорту и озарению, будет хорошей помощью. Кроме того, иметь в преступлении соучастника всегда гораздо веселее.
«Дамский путеводитель к счастью и душевному комфорту»
Чарлза Брайтмора
Виктория отставила серебряный поднос и, довольная, откинулась на подушки.
– Очень вкусная рыба. – Она улыбнулась тете, которая, устроив Викторию и переодев ее в чистую ночную рубашку, тоже ужинала в комнате. – Думаете, кухарка поделится рецептом?
– Ну, если она не даст его нам, то я уверена, что доктор Оливер своим очарованием сможет добиться. – Тетя посмотрела на Викторию сквозь кубок с вином. – Если бы кто-то другой рассказал мне о том ужасе, что ты пережила, я бы сразу упала в обморок. У доктора Оливера, однако, есть... свои способы, он очень уверен и успокоить может.
– Да.
«В нем еще так много всего!» Качества, которые волновали и радовали ее, но были непонятными и приводили в замешательство.
– Он дьявольски привлекателен, – продолжала тетя, – И сильный. Надо же, нес тебя всю дорогу до дома! – Она махнула салфеткой. – И так беспокоится о тебе, Виктория.
От самой шеи, где был вырез рубашки, и по всему лицу девушки проступил яркий румянец.
– Это естественно. Он доктор и заботится обо всех своих пациентах.
Тетя Делия намеренно громко поставила чашку с чаем.
– Моя дорогая девочка, ты очень ловко обходишь стороной тему доктора Оливера в течение всего ужина. Думаю, что хватит. – У нее был встревоженный взгляд. – Милая, если ты думаешь, что он опекает тебя только как доктор, то тебе нужно лекарство посильнее. Ты же видишь, что он увлечен тобой, и только слепой не заметит, что ты чувствуешь то же самое.
Виктория мысленно отругала себя за то, что была прозрачной, как стекло.
– Ну, ему от природы дана прекрасная внешность, и я уверена, многие женщины считают его привлекательным.
– Да, но ты единственная, о ком волнуюсь я. – Тетя Делия поднялась из кресла и пересела на край кровати Виктории. – Я вижу, есть какая-то проблема, так, может, расскажешь, что тебя тревожит?
Виктория вздрогнула, лежа под одеялом. Ей так нужно было поделиться с кем-то переполнявшими ее противоречивыми чувствами! Но она не могла посвятить тетю во все это, в ее встречи с Натаном. Не смела рассказать о безумных желаниях и потребностях, что возникли у нее, стоило им встретиться. Бедная тетя лишится чувств, услышав обо всем! И, что еще хуже, она уж точно не позволит ей оставаться с Натаном наедине. Разум подсказывал, что это было бы к лучшему, но сердце не соглашалось. Да и как могла Виктория говорить о том, чего и сама толком не понимала?
С трудом улыбнувшись, она сказала:
– Благодарю за участие, тетя Делия, но у меня никаких проблем.
– Тебе кажется, что я не оправлюсь от потрясения, но поверь, это не тот случай. – Делия с сочувствием положила ладонь на руку Виктории. – Дорогая, я все понимаю, у тебя всегда были какие-то замыслы. Даже в детстве ты тщательно продумывала все свои чаепития. И когда стала постарше, планировала, какими будут следующие десять книг, что ты прочтешь, а во время сезона – на каких вечеринках побываешь, с кем и когда будешь танцевать. Ты заранее решила, что за человек станет твоим мужем, какой должна быть свадьба, и все эти планы, думала ты, исполнятся немедленно по возвращении в Лондон. Ты приехала в Корнуолл с мыслью вытерпеть этот визит, на котором настоял твой отец, и чем короче он будет, тем лучше. А затем вернуться в Лондон и принять окончательное решение по поводу замужества. Теперь же ты совсем растерялась, потому что невероятно привлекательный доктор Оливер и неожиданные чувства, что ты испытываешь к нему, смешали все твои планы.
Понимание тетей ситуации было настолько точным, что Виктория лишь удивленно хлопала глазами.
– Откуда вы знаете?
– Две причины. Во-первых, у меня, и я говорю это с величайшей скромностью, невероятно развита интуиция. А во-вторых, мы с тобой очень похожи, и моя реакция в подобной ситуации была бы точно такой же. Мне кажется, ты начинаешь понимать, что твоим планам не хватает спонтанности, – в этом проблема.
– Я не люблю сюрпризов.
– Наоборот, я думаю, ты, к своему ужасу, осознаешь, что они тебе очень нравятся. Тебе только кажется, что нет, потому что раньше никогда не сталкивалась с ними. Это то же, что сказать, как ненавистен тебе черничный пирог, никогда не пробовав его. – В течение нескольких ударов сердца она изучала взгляд Виктории. – Ни Брэнрипл, ни Дрейвенсби не действуют так на тебя.
Не стоило этого отрицать. Наоборот, было очень приятно, что хоть кто-то ее понял.
– Да, и я не могу осознать почему. Они оба красивые, и, конечно, я больше подхожу кому-то из них, чем доктору Оливеру.
Тетя Делия удивленно подняла брови:
– Неужели?
– Конечно! Лорды Брэнрипл и Дрейвенсби ближе мне не только по положению в обществе – у нас еще и много общего.
– Правда? А ты не находишь их... утомительными?
Они ужасно утомляли, это правда. Однако, вместо того чтобы помочь, этот разговор еще больше запутал Викторию.
– Я не понимаю. Мне казалось, вы хотели, чтобы я держалась подальше от таких мужчин, как доктор Оливер!
– Остерегаться милого, красивого мужчины, который опьянен тобой и делает так, чтобы твои глаза всегда сияли?
– Мужчины без титула. Который небогато живет в скромном домике и избегает общества.
– Но это не делает его неподходящим, дорогая. Он может и не быть наследником, но он все же сын графа.
– А как же мое будущее? Выйдя замуж за Брэнрипла или Дрейвенсби, я стану графиней и обеспечу себе подобающее место в обществе. Решения, принятые сейчас, определят всю мою дальнейшую жизнь!
– Это верно. – Тетя Делия мягко погладила Викторию по руке. – Но ты же знаешь, что без денег отец тебя не оставит.
– Он хочет, чтобы я удачно вышла замуж.
– Конечно, но я уверена, что под «удачно» он подразумевает, чтобы ты была счастлива, – вздохнула тетя. – А что лорды Саттон и Элвик? Виконт и граф, прямо у тебя под носом, и после двух вечеров, что мы провели вместе с ними, стало понятно, что ты обоим нравишься. Мне, например, было бы очень трудно выбрать, кто из них красивее, – оба чрезвычайно привлекательны.
– Да.
Но ни один не заставлял ее кровь кипеть, а сердце – выпрыгивать из груди. Ни с одним ей не хотелось быть так близко, чтобы не пропустить ни одной улыбки или произнесенного слова. Ни при ком из них пальцы не дрожали от переполнявшего желания дотронуться. Натан вызывал все эти чувства просто тем, что он... был.
– Но имения и жизнь обоих – здесь, в Корнуолле, – продолжала Виктория. – Хоть это место и не такое ужасное, каким я его себе представляла, но жить так далеко от города, от цивилизации я не смогу. Кроме того, я едва знаю Саттона и Элвика, а с Брэнриплом и Дрейвенсби знакома уже много лет.
– Доктора Оливера ты тоже не так давно знаешь, – мягко сказала тетя, – а это показывает, что стажем знакомства чувства не измеряются. – Она перевела взгляд на огонь и стала смотреть в одну точку. – Иногда человек, которого только что встретил, способен зажечь искру, желание и волнение, чего тот, которого знаешь давно, так и не смог сделать. – Делия повернулась к Виктории. – Я уверена, что и Брэнрипл, и Дрейвенсби могут стать вежливыми, достойными мужьями, которые причинят тебе мало беспокойства. Но послушай свое сердце, Виктория. Жизнь часто бывает скучной и утомительной с вялым и заурядным человеком. А может стать удивительным приключением с тем, от которого сердце пылает... – Она мечтательно вздохнула. Такой Виктория никогда ее прежде не видела.
– Возможно. Но во время этого приключения нужно что-то есть.
– Да, но для утоления голода годятся не только блюда самой дорогой кухни.
– Этого недостаточно, чтобы быть физически привязанным к кому-то. У меня с доктором Оливером нет ничего общего.
– Ты так считаешь? Его отец много рассказывал мне о нем, и из его слов можно заключить, что у вас похожие интересы.
– Например?
– Любовь к чтению, страсть к знаниям. Вы оба очень любите сказки и животных.
Виктория смотрела в потолок.
– Он не держит обыкновенных зверей.
Тетя Делия пожала плечами:
– Но он сам необычный человек. Вы оба умны, и он видит эту черту в тебе и восхищается ею. А умная женщина, без сомнения, может произвести впечатление на мужчину вроде доктора Оливера.
– Может, у меня нет желания пробуждать в нем интерес?
– Чепуха, любая захочет обворожить этого божественного мужчину. Знаешь, что я думаю? Ты просто боишься восхитить его. Ты стараешься держать дистанцию, прятаться в таком месте, где можно воздвигнуть высокие баррикады.
– Ну, в нашей ситуации это и к лучшему. По возвращении в Лондон я выберу в мужья другого человека. Я вовсе не та, что нужна доктору Оливеру. Он думает, что я – тепличный цветок.
– Возможно, он противится своему чувству, но он очень тебя хочет. – Тетя Делия замолчала и несколько секунд смотрела на Викторию, а потом что-то похожее на удовлетворение вспыхнуло в ее глазах. – Он целовал тебя.
Щеки Виктории вспыхнули. Прежде чем она успела ответить, тетя сказала поспешно:
– Я это совершенно четко вижу. Как и то, что он знает, как целовать женщину.
Пораженная всем, что сказала тетя, Виктория покачала головой:
– И вы не потрясены? Не возмущаетесь?
– Дорогая моя, потрясением было бы узнать, что поцелуя не было. Я бы очень разочаровалась в нем. Стыдно для мужчины не исполнить обещания, намеком на которое был дьявольский огонек в его глазах. – Ее взгляд стал проницательным. – И теперь в тебе проснулось женское любопытство.
Виктория прикусила нижнюю губу и кивнула, прогоняя из головы образ мокрого голого Натана.
– Да, боюсь, что даже слишком.
– Он говорил о тех чувствах, что испытывает к тебе?
– Нет.
– А он производит впечатление прямого человека. Теперь ясно, что он опьянен так же, как и ты.
– Скорее нет тех чувств, и говорить не о чем.
Тетя Делия отмахнулась от ее слов.
– Просто он влюблен в женщину, подобных которой раньше не знал.
Виктория тут же представила себе Натана... голого, возбужденного, склоняющего голову, чтобы поцеловать женщину. Другую. Ревность, раскаленная добела, пронзила ее.
Тетя Делия улыбнулась:
– Видимо, это отчаянно беспокоит его. А мысль о том, что ты выйдешь замуж за другого, ничуть не обрадует его. – Улыбка исчезла, и тетя сосредоточенно посмотрела на Викторию. – Вопрос в том, что ты будешь делать со своим увлечением? Каков твой план?
План? У нее его не было. Идея отомстить – одарить Натана незабываемым поцелуем, а потом с легкостью уйти – казалась теперь наивной, даже смешной. И впервые в жизни Виктория осталась без плана. Теперь она была словно перышко, плывущее по разбушевавшимся волнам, которое кидает из стороны в сторону, а впереди – бездна.
Виктория откашлялась:
– К сожалению, план я еще не придумала. Я... совсем потеряна.
Тетя задумчиво кивнула:
– Поверишь или нет, Виктория, но я уже оказывалась в точно такой ситуации. И ты права – решения, которые ты примешь сейчас, определят всю твою жизнь. Поэтому настоятельно рекомендую выбирать мудро. – Она встала. – Хочу показать тебе кое-что, это в моей комнате. Я сейчас вернусь.
Она вышла. Виктория не успела переварить ошеломляющего поворота их разговора, уйму неожиданных вещей, которые сказала ее тетя, как та уже вернулась. С собой она принесла коричневый атласный мешочек, стянутый шнурком с кисточками.
– Что это? – спросила Виктория, как только тетя уселась на край кровати.
В ответ та развязала шнурок и опустила руку в мешочек. Оттуда она достала красивое золотое кольцо, усыпанное бриллиантами.
– Мое обручальное кольцо.
Виктория узнала его, хотя не видела уже много лет.
– Я больше не ношу его. Сняла в день смерти Джеффри и с тех пор не надевала.
Виктория прониклась сочувствием. Дядя Джеффри был мрачным человеком, с пристрастием к выпивке и, по слухам, к публичным домам. Тетя Делия редко упоминала о нем.
Она посмотрела на кольцо, лежавшее на тетиной ладони. Возможно, некоторым женщинам оно понравилось бы, очень драгоценное, но оно было не в ее вкусе.
– Зачем вы мне его показываете?
– Хочу объяснить тебе, что оно представляет для меня. Это символ, олицетворяющий все, чего я хотела и о чем сожалею. Когда я оглядываюсь назад и понимаю, какой наивной была, выходя замуж за Джеффри... – Она покачала головой. – Я не знала ничего. Ничего об этом мире. И, как оказалось, о себе. Я была целомудренна и, когда согласилась на замужество, в котором видела только лучшее, считала, что моя невинность хорошо послужит мне. – Тетя посмотрела на Викторию, в ее глазах отражались богатый опыт и печаль. – Но все получилось не так. Теперь, когда я вспоминаю о своей супружеской жизни, единственное, о чем я думаю, – это: «Если бы тогда мне было известно то, что я знаю сейчас...»
– Что? – спросила Виктория, когда вновь наступила тишина, нарушаемая только тиканьем каминных часов. Она затаила дыхание, боясь, что тетя внезапно передумает и перестанет делиться личными секретами.
Тетино лицо превратилось из мрачного в яростное:
– Я бы не сделала такого же выбора, Виктория. Я бы слушалась сердца, души, чтобы понять свои истинные желания, а не то, что казалось мне подлинным, только потому, что мои планы и вкусы всегда были неизменны. Затем, когда я определила бы, чего я на самом деле хочу и что будет действительно важно для моего счастья, я бы выбирала, основываясь на своих настоящих желаниях. Не думая о том, чего остальные ждут от меня. Ведь важно, что будет для меня хорошо, а не для кого-то другого. И какой бы ни оказалась выбранная мной битва, я в любом случае вооружилась бы и знала, чего ожидать. Томас Грей в своей поэзии писал, что «неведение – это блаженство». Я на это могу сказать только, что он глупец. Насколько мне известно, недостаток знаний не приносит наслаждения, а лишь порождает несчастье. – Она протянула Виктории шелковую сумку. – Вот, хочу, чтобы у тебя это было.
Заинтригованная, Виктория залезла в сумку и достала тонкую книгу. Она смотрела на нее, замерев, и не знала, чему удивляться больше – тому, что у тети был экземпляр, или тому, что она дала его ей. Виктория провела дрожащими пальцами по золотым буквам на коричневой кожаной обложке: «Дамский путеводитель к счастью и душевному комфорту» Чарлза Брайтмора.
– Ты о ней, конечно, знаешь, – сказала тетя Делия, – как и все. О ней в Лондоне говорили несколько месяцев, и не без причины, ведь ее провокационные советы заходят далеко за грани приличий. Но эта книга предлагает знания, которые мне так пригодились бы в молодости! И я хочу, чтобы ты владела этой информацией, Виктория, она нужна тебе. Так ты не повторишь моих ошибок, и у тебя будет достаточно представлений для мудрого выбора. Эта поездка в Корнуолл – твоя возможность узнать себя вдали от пытливых глаз общества. У меня этого шанса не было, а тебе нужно им воспользоваться.
Виктория оторвала взгляд от книги и посмотрела на тетю Делию, в ее глаза, наполненные любовью и сопереживанием. Теперь она поняла, почему тетя больше не приглядывала за ней так старательно. Ни слова не говоря, Виктория положила книгу обратно в сумку и протянула ей.
– Я не могу взять ее.
На щеках тети Делии проступил румянец.
– Я тебя поразила, извини. Просто...
– Нет, я не могу взять ваш экземпляр, потому что у меня уже есть свой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29