В обязанности Ило теперь входило управлять этим скопищем людей и держать в голове все детали – военные и гражданские, большие и маленькие.
Списки, доклады, рапорты – доклады прежде всего, десятки докладов. И каждый напрямую касался легата и его личного сигнифера. И потом, у сигниферов масса собственных обязанностей… Увы, штандарты не умеют сами, без посторонней помощи, отмахивать нужные сигналы, шествовать на парадах или склоняться в минуты чествования Богов. Сигнифер легиона должен командовать всеми остальными знаменосцами; а личному сигниферу Шанди вдобавок вменялось в обязанность перебирать шифровальные дощечки, кодируя и разбирая секретную корреспонденцию.
За несколько следующих часов Ило обязательно сошел бы с ума, будь у него хоть немножко свободного времени. Во что он только влип? Бравый молодец с идиотской жердью в руках – такая работенка была ему по душе: без всего остального он мог бы и обойтись… Легион, только что одержавший победу в нелегком сражении, – для того, чтобы ввести в курс дела нового человека, время было выбрано не слишком удачно, но Шанди не слишком расстраивался по этому поводу. Несколько раз Ило даже всерьез задумывался, не хочет ли легат замотать беднягу сигнифера до смерти, просто чтобы отделаться от него? В момент абсолютного отчаяния он даже поделился этой мыслью с Хардграа.
– Нет, на Шанди это не похоже, – прорычал человек-дуб. – Вот дед его – дело другое. У того и сомнений не возникнет. Но Шанди просто не умеет иначе. Вокруг него всегда такая чехарда…
Без доспехов принц оказался на редкость обыкновенным человеком; из тех, чьего лица и запомнить-то нельзя. Даже сидя в ванне, он продолжал слушать доклады, так что Ило рассмотрел его как следует. Как всякий имп, легат был смугл и темноволос, зато куда худосочней любого из соплеменников. Орлиного высокомерия деда он явно не унаследовал, вот только глаза… Глаза его выдавали.
Хладнокровие легата было почти сверхъестественным: ни одного лишнего движения, но при этом энергии – как в урагане. О, вел он себя на редкость тихо. Терпения – хоть отбавляй. Он все объяснял четко, в деталях, но Ило ни за что на свете не решился бы заставить Шанди объяснять дважды.
Принц диктовал четырем парам писцов одновременно: несколько коротких, отточенных фраз одной паре, – затем следующей… Едва секретари дописывали предыдущую фразу, как он диктовал новую – и редко просил перечитать написанное.
Ило должен был все это организовывать, удостоверяться в идентичности обеих копий каждого письма, зашифровать особо секретные послания… Безо всякой передышки так продолжалось до темноты, пока вокруг ламп не закружили бледные мотыльки. Ило не мог припомнить, когда же спал в последний раз, а в его голове словно бы перекатывались громадные камни.
Принимая стопку готовых писем, которые следовало запечатать, он заметно пошатнулся, и Шанди, подставив руку, не позволил сигниферу рухнуть на пол. Ило затуманенным взором уставился в уже знакомые черные огни и начал было бормотать извинения, но легат перебил:
– Ты сможешь продержаться двадцать минут?
– Полагаю, да, господин. – И подумал: «Какая ложь!»
– Вот и хорошо. Итак, кто еще хотел повидать меня?
Ило обернулся к пологу шатра, мучительно вспоминая имена и лица…
Возможно, это длилось всего-навсего двадцать минут. Но когда рога затрубили отбой, и Шанди объявил наконец перерыв до завтра, по расчетам Ило, прошел уже добрый час. Секретари захлопнули свои сумки и поспешили прочь.
Ило вышел из палатки и приказал охране отправляться на отдых. Пустыня купалась в молочном свете луны, и далекие вершины Прогиста сверкали жемчугом. Ило била дрожь: он представить себе не мог, чтобы раскаленный воздух остывал так быстро и чтобы такой измученный, усталый человек еще держался на ногах. Вздохнув, Ило снова вошел в палатку, ставшую, как ему уже начинало казаться, его тюрьмой. Он оттащил к стенам скамьи, на которых сидели секретари, подмел ковры и доделал незаконченную работу.
Шанди сидел на стуле, изучая при неверном свете подвешенной над его головой масляной лампы тонкий пергаментный лист. Казалось, он не замечает вьющихся вокруг насекомых.
В его внешности не было ничего примечательного, но он мог заставить человека дрожать, как натянутая струна. Ило ведь ненавидел его, не так ли? Ненавидел за то, что дед принца расправился с его семьей, за истязание работой, просто за то, что он – Шанди?
Может, сейчас он слишком устал, чтобы ненавидеть кого бы то ни было, и ненависть вернется к нему утром. Может, Ило вообще не из тех, кто способен ненавидеть.
Ило спрягал несколько пучков травы под край ковра и остановился в раздумье. Постель принца должна была храниться в одном из сундуков, но он не знал, в каком именно. Наверное, он должен расстелить ее… Самому же Ило сойдет и голый камень подходящего размера, и на том спасибо.
Шанди поднял голову.
– Постель, господин?
– Кажется, вон в том сундуке. Но надеюсь, сегодня она нам не понадобится. Подай мне шлем.
Только не это! О Боги, пускай все кончится!
Ило отыскал шлем и передал принцу. Теперь он был знаком с заведенным порядком – следовало встать перед легатом, оглядеть его, привести в порядок плюмаж, вытереть пятна с кирасы. В то же время Шанди оглядывал самого Ило, поправлял на нем капюшон в виде волчьей головы – чтобы уши торчали вверх и симметрично. Кольчуга не должна лежать на плечах складками, а на пальцах у сигнифера не должно оставаться чернильных пятен.
Шанди, должно быть, утомился за день не меньше Ило, но ничем не проявлял усталости. Всю предыдущую ночь он держался на ногах, ведя в бой легион, – Шанди никогда не сражался верхом, в чем и крылась одна из причин всеобщего поклонения. Он бился не хуже Ило, это уж точно, и с тех пор не отдыхал ни минуты. Однако по виду этой бестии такого не скажешь!
Черные глаза принца вперились в Ило…
– Ты отлично справляешься, сигнифер.
– Гм. Благодарю, господин.
– Я понимаю, чего тебе это стоит, и высоко ценю твое старание. Ну, а сейчас, судя по всему, у нас будет еще один посетитель. – Принц понизил голос. – Ему нравится наблюдать за сражениями. Развяжи полог.
Ило выполнил приказание. Снаружи остывший ночной воздух нес ароматы каких-то незнакомых трав, сладкие, как вино. Лагерь лежал, погруженный во тьму… Полог упал, закрывая собой ночную пустыню и отгораживая ее от двух мужчин, пляски света и тени – и от запаха масла.
Шанди застыл в углу каменным изваянием.
Может, он повредился в уме? Ило, хромая, зашел ему за спину и тоже замер, не сводя слезящихся глаз со входа. Единственный стул стоял точно в центре, и он был пуст. Монотонно щелкали капли в водяных часах, но вовсе не эти размеренные звуки заставили волосы Ило зашевелиться в суеверном страхе. Безумие!
Коротко хлопнуло полотнище полога, и в палатку принца ступил человек. Зрение отказалось служить Ило, ибо он не видел за пологом ничего, кроме глухой черноты, пока полог не опустился снова, – а это значило…
Человек ли?
Рост вошедшего был огромен. Доспехи его отливали золотом, а панцирь и наголенники украшали драгоценные каменья. Шлем не предусматривал никаких защитных пластин, поэтому прямодушное юное лицо Ило разглядел вполне отчетливо.
Шанди отсалютовал. Ило не мог пошевелиться, но, к счастью, именно это от него и требовалось. Впрочем, колени вскоре ожили и пустились в пляс…
Бог? Но люди, видевшие Богов, не описывают Их так, как выглядел этот ночной пришелец. Гребень его шлема тоже был золотым, а во всей имперской армии не было звания, обладатель которого имел бы право носить золотой гребень, такого не было даже у самого императора. Этот имп был выше всех, кого только видел Ило в своей жизни; такой же высокий, как етун или даже тролль…
Бог Ужаса! Волшебник! Ну, конечно – Смотритель-Востока!
Гигант ответил на салют легата, прижав к груди огромный кулак.
– Ты едва не продул сегодня! – сказал он голосом, глубоким, как раскат грома, и вибрирующим, как зов рога. Ило вдруг стало интересно, как на такое чудо реагируют женщины… Разумеется, так, как он того захочет, – чародей всегда добивается своего.
– А ты мог бы и помочь! – огрызнулся Шанди.
Ило едва не взвыл. Как принц осмеливается дерзить чародею?
Потом, правда, он вспомнил, что Свод Правил запрещает применять чары к императору или его семье, а Шанди был прямым потомком старика. Значит, он в безопасности. Но в Своде ничего не говорилось насчет Ило, не так ли? Простой люд законов не сочиняет… Ноги тряслись, по ребрам стекали ручейки холодного пота: Ило исчерпал свою выносливость до последней капли.
Чародей задрал подбородок:
– Я решил не помогать.
Шанди пожал плечами под металлом доспеха.
– Ваше всемогущество, разрешите представить…
– Иллипо? Старый пердун отречется от тебя! – промолвил гигант, размашистым шагом направляясь к стулу. – Хочешь, чтоб его разбил паралич?
– Разумеется, нет!
Свод там или не Свод, но как Шанди может разговаривать с чародеем в таком тоне? И тем более – с настоящим великаном. Конечно, чародей не обязательно таков, каким он выглядит, и к тому же Чародей Олибино упоминался в историях, рассказывавшихся в семье Ило, – историях про подвиги деда и Войну Темной Реки, а ведь то было сорок лет тому назад! Он никак не мог оказаться столь молод.
– Да он будет дышать пламенем, что твой дракон! Иллипо, надо же! – Казалось, по палатке расползается настроение обоюдной враждебности. Черные глаза чародея остановились на Ило. – Так ты, стало быть, хочешь знать, как к тебе относится это предателево отродье и не собирается ли он пырнуть…
– Нет! – рявкнул Шанди. – Не этого я хочу. Я сказал, что доверяю ему, и я не собираюсь отказываться от собственных слов. Мне нужно другое.
– Что же? И зачем он здесь?
– Пусть учится. Был ли его отец предателем?
– Нет. Один из его братьев позволял себе кой-какие глупости, но ничего серьезного.
– Вот как, – с досадой проговорил Шанди, но не стал оборачиваться к Ило. – И потом, даже если он хотел бы перерезать мне глотку, ты ведь не смог бы предупредить меня, верно?
Чародей нахмурился. Откинувшись на спинку стула, он забросил одну массивную ногу на другую. – Не стоит произносить такие слова, как «не смог бы», когда я болтаюсь где-то поблизости, сынок. «Не захотел бы» звучит гораздо лучше, и это ведь разные вещи, между прочим. Кстати, я иногда действительно предупреждаю кого-нибудь об опасности, это же не прямое использование магии.
– Прошу прощения. – Шанди все еще не оборачивался. – Сигнифер, перед тобой Чародей Олибино, Смотритель Востока.
Ило отдал салют. Если этикет имперских войск требовал для приветствия чародея чего-то большего, нежели обычный салют, Ило об этом не знал. Зато он отлично помнил, что Свод Правил, запрещая использование волшебства против имперской армии, делал одно небольшое исключение. Армия императора – прерогатива Смотрителя Востока. Значит, Чародей Олибино может, если захочет, поразить сигнифера Ило какими угодно чарами, по собственному выбору. Не утешало и то, что этим исключительным правом обладал только он – и никто другой, включая остальных трех смотрителей… Он может запустить лапу в мозги Ило и выудить из них, вправду ли тот предан легату или же коварно планирует месть. Ило и сам был бы не прочь в этом разобраться.
Но чародей уже не обращал на него внимания.
– Итак, ты хочешь, чтобы я поведал о твоей блестящей победе старику?
– Я был бы тебе очень признателен, – отвечал Шанди с уважением. – И если ты сочтешь возможным, передай ему, что со мной все в порядке. Он беспокоится.
– Уж наверное. Поведать ему, как второй дротик чуть не сделал двухмесячную малышку наследницей престола?
– Не стоит, ваше всемогущество. Это ты, кстати, отклонил его от цели?
Золотой плюмаж заколыхался, когда чародей энергично мотнул головой:
– Нет.
– И ты не помогал нашему юному другу совершить его подвиг со штандартом?
– Да нет же! Говорю тебе, я совершенно не вмешивался в битву.
Интересно, что же остановило Смотрителя Востока от вмешательства в ход боя при Карфине? Почему он позволил врагу уничтожить XX легион и разнести в клочья три остальных, – не слишком ли дорогой ценой было заплачено за бесполезную победу?
Шанди не спрашивал, а Ило не решался даже вздохнуть лишний раз.
Так или иначе, Ило вырос в семье, где в политике разбирались. Как сказал ему однажды отец, политика состоит из множества слоев. Если ты видишь подоплеку – это значит, что она фальшивая, и vice versa Наоборот (лат. )
. Самый темный слой – политика смотрителей: то, что видят они, существует на самом деле, – говорил он. Четверо всегда добиваются своего, и именно они управляют миром, вынося решения большинством голосов.
Олибино был подкуплен, или испуган, или еще что-нибудь, но никто, кроме самих хранителей, не узнает, кем, почему или как.
– Хорошо, – провозгласил наконец Олибино, – я передам ему. Это смягчит новости о Гувуше.
– Что за новости? – почти перебил его Шанди, подавшись вперед.
Чародей обнажил зубы:
– Ошпу взял Абнилагрэд. Вчера. Камня на камне не оставил.
Принц застонал.
– Все, что ты выиграл, пропало без следа, – отрывисто добавил Олибино.
Шанди пробормотал проклятье и отошел в угол, где стояли сундуки. Опустившись на один из них, он уставился на свои колени. Ило же остался стоять, где стоял, мечтая убраться куда-нибудь подальше от взгляда чародея..
– Если бы я только мог привести туда Двенадцатый легион! – шептал принц.
– Невозможно, – произнес Олибино. – На то, чтобы обойти Зарк морем, потребуется не меньше месяца. А я сомневаюсь, чтобы халиф дал тебе разрешение беспрепятственно пройти его насквозь.
Шанди поднял голову.
– Но мы могли бы пройти через Тхам? Ило сглотнул слюну, и даже чародей, казалось, приоткрыл рот, исподлобья уставившись на легата.
– Нет, если ты – в своем уме, то не смог бы! Свод Правил не распространяется на Тхам, как ты расчудесно знаешь! И я даже не мог бы помочь!
– Сдается мне, имперская армия пересекла Тхам во времена Пятнадцатой династии…
– А мне сдается, что три другие сгинули бесследно, рискнув повторить тот поход. Тхам – страна абсолютно непредсказуемая.
Шанди вздохнул.
– Тогда Хашипи придется справляться с гномами без моей помощи. Ваше всемогущество… Расскажите мне о халифе.
– Что тебя интересует?
– Нет ли у него какого-то своего интереса во вражде с Империей? Не смягчится ли он после смерти моего деда? Боги знают, как я не хочу воевать с объединившимся Зарком! – Не оглядываясь, он великодушно сказал:
– Садись, сигнифер.
Исполненный благодарности, Ило дохромал до сундука и рухнул на него.
Чародей задумчиво качал головой:
– Не думаю. Он шестнадцать лет потратил на то, чтобы стать сюзереном. До сей поры никому не удавалось сплотить джиннов, разве что сразу после очередного вторжения Империи, – им слишком хотелось выбросить нас из своей пустыни, чтобы снова вспомнить о собственных дрязгах. У халифа действительно есть свои счеты с твоим дедом, но я не думаю, что он отступится, когда старик отдаст концы.
Последовала небольшая пауза, после которой Олибино, кашлянув, добавил:
– В конце концов, ты же сам был там.
– Где? – насторожился Шанди.
– В Ротонде. Конечно, ты был тогда всего лишь ребенком, но ты же собственными глазами видел, как Эмшандар оскорбил его.
– Ты имеешь в виду, увел у него жену?
– Именно. Женщину, которая ныне зовется королевой Краснегара.
– Значит, он лелеял месть все эти годы?
– Джинны никогда не забывают оскорблений, а халиф Азак – не совсем обычный джинн.
– Да, это верно, – с грустью в голосе согласился Шанди. – Империя тает, ее границы сокращаются с каждым днем.
– Еще пара побед, похожих на сегодняшнюю, и она растает вовсе!
– Вот именно! – с неожиданной злостью фыркнул принц. – Я уже сказал: ты мог бы и помочь нам!
Ило задержал дыхание, но чародей только улыбнулся. Он раскинул огромные руки, потягиваясь, как медведь; свет ламп скользил по драгоценным камням, усыпавшим его кирасу, и по вздувшимся мускулам предплечий.
– Зачем мне спешить на подмогу всякий раз, как халифу вздумается развлечь противника ложным выпадом?
– Ложным, выпадом? Карфин был ловушкой? – Шанди вскочил на ноги. – Что задумал халиф? Только не это!.. Ило с удовольствием поглядел бы, как халифу преподадут урок, – настоящий урок! – но нее сегодня, и не эта армия. Разве что через месяц-два… Олибино растянул рот, показывая большие белые зубы.
– Ты когда-нибудь слыхал о Гаунтлете? – Нет.
– Это торговый путь через предгорья, у самых рубежей Уллакарна. Пока ты зализываешь свои раны, халиф проведет там армию. Он возьмет город, загонит тебя в угол… Порт в Гарпуне, разумеется, весь забит илом. Четыре легиона…
– Бог Убийства! Рассказывай!
– Да я пытаюсь, сынок! Насколько мне известно, еще никто не проводил той дорожкой целую армию, ибо хороших местечек для засады там больше, чем блох на верблюде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Списки, доклады, рапорты – доклады прежде всего, десятки докладов. И каждый напрямую касался легата и его личного сигнифера. И потом, у сигниферов масса собственных обязанностей… Увы, штандарты не умеют сами, без посторонней помощи, отмахивать нужные сигналы, шествовать на парадах или склоняться в минуты чествования Богов. Сигнифер легиона должен командовать всеми остальными знаменосцами; а личному сигниферу Шанди вдобавок вменялось в обязанность перебирать шифровальные дощечки, кодируя и разбирая секретную корреспонденцию.
За несколько следующих часов Ило обязательно сошел бы с ума, будь у него хоть немножко свободного времени. Во что он только влип? Бравый молодец с идиотской жердью в руках – такая работенка была ему по душе: без всего остального он мог бы и обойтись… Легион, только что одержавший победу в нелегком сражении, – для того, чтобы ввести в курс дела нового человека, время было выбрано не слишком удачно, но Шанди не слишком расстраивался по этому поводу. Несколько раз Ило даже всерьез задумывался, не хочет ли легат замотать беднягу сигнифера до смерти, просто чтобы отделаться от него? В момент абсолютного отчаяния он даже поделился этой мыслью с Хардграа.
– Нет, на Шанди это не похоже, – прорычал человек-дуб. – Вот дед его – дело другое. У того и сомнений не возникнет. Но Шанди просто не умеет иначе. Вокруг него всегда такая чехарда…
Без доспехов принц оказался на редкость обыкновенным человеком; из тех, чьего лица и запомнить-то нельзя. Даже сидя в ванне, он продолжал слушать доклады, так что Ило рассмотрел его как следует. Как всякий имп, легат был смугл и темноволос, зато куда худосочней любого из соплеменников. Орлиного высокомерия деда он явно не унаследовал, вот только глаза… Глаза его выдавали.
Хладнокровие легата было почти сверхъестественным: ни одного лишнего движения, но при этом энергии – как в урагане. О, вел он себя на редкость тихо. Терпения – хоть отбавляй. Он все объяснял четко, в деталях, но Ило ни за что на свете не решился бы заставить Шанди объяснять дважды.
Принц диктовал четырем парам писцов одновременно: несколько коротких, отточенных фраз одной паре, – затем следующей… Едва секретари дописывали предыдущую фразу, как он диктовал новую – и редко просил перечитать написанное.
Ило должен был все это организовывать, удостоверяться в идентичности обеих копий каждого письма, зашифровать особо секретные послания… Безо всякой передышки так продолжалось до темноты, пока вокруг ламп не закружили бледные мотыльки. Ило не мог припомнить, когда же спал в последний раз, а в его голове словно бы перекатывались громадные камни.
Принимая стопку готовых писем, которые следовало запечатать, он заметно пошатнулся, и Шанди, подставив руку, не позволил сигниферу рухнуть на пол. Ило затуманенным взором уставился в уже знакомые черные огни и начал было бормотать извинения, но легат перебил:
– Ты сможешь продержаться двадцать минут?
– Полагаю, да, господин. – И подумал: «Какая ложь!»
– Вот и хорошо. Итак, кто еще хотел повидать меня?
Ило обернулся к пологу шатра, мучительно вспоминая имена и лица…
Возможно, это длилось всего-навсего двадцать минут. Но когда рога затрубили отбой, и Шанди объявил наконец перерыв до завтра, по расчетам Ило, прошел уже добрый час. Секретари захлопнули свои сумки и поспешили прочь.
Ило вышел из палатки и приказал охране отправляться на отдых. Пустыня купалась в молочном свете луны, и далекие вершины Прогиста сверкали жемчугом. Ило била дрожь: он представить себе не мог, чтобы раскаленный воздух остывал так быстро и чтобы такой измученный, усталый человек еще держался на ногах. Вздохнув, Ило снова вошел в палатку, ставшую, как ему уже начинало казаться, его тюрьмой. Он оттащил к стенам скамьи, на которых сидели секретари, подмел ковры и доделал незаконченную работу.
Шанди сидел на стуле, изучая при неверном свете подвешенной над его головой масляной лампы тонкий пергаментный лист. Казалось, он не замечает вьющихся вокруг насекомых.
В его внешности не было ничего примечательного, но он мог заставить человека дрожать, как натянутая струна. Ило ведь ненавидел его, не так ли? Ненавидел за то, что дед принца расправился с его семьей, за истязание работой, просто за то, что он – Шанди?
Может, сейчас он слишком устал, чтобы ненавидеть кого бы то ни было, и ненависть вернется к нему утром. Может, Ило вообще не из тех, кто способен ненавидеть.
Ило спрягал несколько пучков травы под край ковра и остановился в раздумье. Постель принца должна была храниться в одном из сундуков, но он не знал, в каком именно. Наверное, он должен расстелить ее… Самому же Ило сойдет и голый камень подходящего размера, и на том спасибо.
Шанди поднял голову.
– Постель, господин?
– Кажется, вон в том сундуке. Но надеюсь, сегодня она нам не понадобится. Подай мне шлем.
Только не это! О Боги, пускай все кончится!
Ило отыскал шлем и передал принцу. Теперь он был знаком с заведенным порядком – следовало встать перед легатом, оглядеть его, привести в порядок плюмаж, вытереть пятна с кирасы. В то же время Шанди оглядывал самого Ило, поправлял на нем капюшон в виде волчьей головы – чтобы уши торчали вверх и симметрично. Кольчуга не должна лежать на плечах складками, а на пальцах у сигнифера не должно оставаться чернильных пятен.
Шанди, должно быть, утомился за день не меньше Ило, но ничем не проявлял усталости. Всю предыдущую ночь он держался на ногах, ведя в бой легион, – Шанди никогда не сражался верхом, в чем и крылась одна из причин всеобщего поклонения. Он бился не хуже Ило, это уж точно, и с тех пор не отдыхал ни минуты. Однако по виду этой бестии такого не скажешь!
Черные глаза принца вперились в Ило…
– Ты отлично справляешься, сигнифер.
– Гм. Благодарю, господин.
– Я понимаю, чего тебе это стоит, и высоко ценю твое старание. Ну, а сейчас, судя по всему, у нас будет еще один посетитель. – Принц понизил голос. – Ему нравится наблюдать за сражениями. Развяжи полог.
Ило выполнил приказание. Снаружи остывший ночной воздух нес ароматы каких-то незнакомых трав, сладкие, как вино. Лагерь лежал, погруженный во тьму… Полог упал, закрывая собой ночную пустыню и отгораживая ее от двух мужчин, пляски света и тени – и от запаха масла.
Шанди застыл в углу каменным изваянием.
Может, он повредился в уме? Ило, хромая, зашел ему за спину и тоже замер, не сводя слезящихся глаз со входа. Единственный стул стоял точно в центре, и он был пуст. Монотонно щелкали капли в водяных часах, но вовсе не эти размеренные звуки заставили волосы Ило зашевелиться в суеверном страхе. Безумие!
Коротко хлопнуло полотнище полога, и в палатку принца ступил человек. Зрение отказалось служить Ило, ибо он не видел за пологом ничего, кроме глухой черноты, пока полог не опустился снова, – а это значило…
Человек ли?
Рост вошедшего был огромен. Доспехи его отливали золотом, а панцирь и наголенники украшали драгоценные каменья. Шлем не предусматривал никаких защитных пластин, поэтому прямодушное юное лицо Ило разглядел вполне отчетливо.
Шанди отсалютовал. Ило не мог пошевелиться, но, к счастью, именно это от него и требовалось. Впрочем, колени вскоре ожили и пустились в пляс…
Бог? Но люди, видевшие Богов, не описывают Их так, как выглядел этот ночной пришелец. Гребень его шлема тоже был золотым, а во всей имперской армии не было звания, обладатель которого имел бы право носить золотой гребень, такого не было даже у самого императора. Этот имп был выше всех, кого только видел Ило в своей жизни; такой же высокий, как етун или даже тролль…
Бог Ужаса! Волшебник! Ну, конечно – Смотритель-Востока!
Гигант ответил на салют легата, прижав к груди огромный кулак.
– Ты едва не продул сегодня! – сказал он голосом, глубоким, как раскат грома, и вибрирующим, как зов рога. Ило вдруг стало интересно, как на такое чудо реагируют женщины… Разумеется, так, как он того захочет, – чародей всегда добивается своего.
– А ты мог бы и помочь! – огрызнулся Шанди.
Ило едва не взвыл. Как принц осмеливается дерзить чародею?
Потом, правда, он вспомнил, что Свод Правил запрещает применять чары к императору или его семье, а Шанди был прямым потомком старика. Значит, он в безопасности. Но в Своде ничего не говорилось насчет Ило, не так ли? Простой люд законов не сочиняет… Ноги тряслись, по ребрам стекали ручейки холодного пота: Ило исчерпал свою выносливость до последней капли.
Чародей задрал подбородок:
– Я решил не помогать.
Шанди пожал плечами под металлом доспеха.
– Ваше всемогущество, разрешите представить…
– Иллипо? Старый пердун отречется от тебя! – промолвил гигант, размашистым шагом направляясь к стулу. – Хочешь, чтоб его разбил паралич?
– Разумеется, нет!
Свод там или не Свод, но как Шанди может разговаривать с чародеем в таком тоне? И тем более – с настоящим великаном. Конечно, чародей не обязательно таков, каким он выглядит, и к тому же Чародей Олибино упоминался в историях, рассказывавшихся в семье Ило, – историях про подвиги деда и Войну Темной Реки, а ведь то было сорок лет тому назад! Он никак не мог оказаться столь молод.
– Да он будет дышать пламенем, что твой дракон! Иллипо, надо же! – Казалось, по палатке расползается настроение обоюдной враждебности. Черные глаза чародея остановились на Ило. – Так ты, стало быть, хочешь знать, как к тебе относится это предателево отродье и не собирается ли он пырнуть…
– Нет! – рявкнул Шанди. – Не этого я хочу. Я сказал, что доверяю ему, и я не собираюсь отказываться от собственных слов. Мне нужно другое.
– Что же? И зачем он здесь?
– Пусть учится. Был ли его отец предателем?
– Нет. Один из его братьев позволял себе кой-какие глупости, но ничего серьезного.
– Вот как, – с досадой проговорил Шанди, но не стал оборачиваться к Ило. – И потом, даже если он хотел бы перерезать мне глотку, ты ведь не смог бы предупредить меня, верно?
Чародей нахмурился. Откинувшись на спинку стула, он забросил одну массивную ногу на другую. – Не стоит произносить такие слова, как «не смог бы», когда я болтаюсь где-то поблизости, сынок. «Не захотел бы» звучит гораздо лучше, и это ведь разные вещи, между прочим. Кстати, я иногда действительно предупреждаю кого-нибудь об опасности, это же не прямое использование магии.
– Прошу прощения. – Шанди все еще не оборачивался. – Сигнифер, перед тобой Чародей Олибино, Смотритель Востока.
Ило отдал салют. Если этикет имперских войск требовал для приветствия чародея чего-то большего, нежели обычный салют, Ило об этом не знал. Зато он отлично помнил, что Свод Правил, запрещая использование волшебства против имперской армии, делал одно небольшое исключение. Армия императора – прерогатива Смотрителя Востока. Значит, Чародей Олибино может, если захочет, поразить сигнифера Ило какими угодно чарами, по собственному выбору. Не утешало и то, что этим исключительным правом обладал только он – и никто другой, включая остальных трех смотрителей… Он может запустить лапу в мозги Ило и выудить из них, вправду ли тот предан легату или же коварно планирует месть. Ило и сам был бы не прочь в этом разобраться.
Но чародей уже не обращал на него внимания.
– Итак, ты хочешь, чтобы я поведал о твоей блестящей победе старику?
– Я был бы тебе очень признателен, – отвечал Шанди с уважением. – И если ты сочтешь возможным, передай ему, что со мной все в порядке. Он беспокоится.
– Уж наверное. Поведать ему, как второй дротик чуть не сделал двухмесячную малышку наследницей престола?
– Не стоит, ваше всемогущество. Это ты, кстати, отклонил его от цели?
Золотой плюмаж заколыхался, когда чародей энергично мотнул головой:
– Нет.
– И ты не помогал нашему юному другу совершить его подвиг со штандартом?
– Да нет же! Говорю тебе, я совершенно не вмешивался в битву.
Интересно, что же остановило Смотрителя Востока от вмешательства в ход боя при Карфине? Почему он позволил врагу уничтожить XX легион и разнести в клочья три остальных, – не слишком ли дорогой ценой было заплачено за бесполезную победу?
Шанди не спрашивал, а Ило не решался даже вздохнуть лишний раз.
Так или иначе, Ило вырос в семье, где в политике разбирались. Как сказал ему однажды отец, политика состоит из множества слоев. Если ты видишь подоплеку – это значит, что она фальшивая, и vice versa Наоборот (лат. )
. Самый темный слой – политика смотрителей: то, что видят они, существует на самом деле, – говорил он. Четверо всегда добиваются своего, и именно они управляют миром, вынося решения большинством голосов.
Олибино был подкуплен, или испуган, или еще что-нибудь, но никто, кроме самих хранителей, не узнает, кем, почему или как.
– Хорошо, – провозгласил наконец Олибино, – я передам ему. Это смягчит новости о Гувуше.
– Что за новости? – почти перебил его Шанди, подавшись вперед.
Чародей обнажил зубы:
– Ошпу взял Абнилагрэд. Вчера. Камня на камне не оставил.
Принц застонал.
– Все, что ты выиграл, пропало без следа, – отрывисто добавил Олибино.
Шанди пробормотал проклятье и отошел в угол, где стояли сундуки. Опустившись на один из них, он уставился на свои колени. Ило же остался стоять, где стоял, мечтая убраться куда-нибудь подальше от взгляда чародея..
– Если бы я только мог привести туда Двенадцатый легион! – шептал принц.
– Невозможно, – произнес Олибино. – На то, чтобы обойти Зарк морем, потребуется не меньше месяца. А я сомневаюсь, чтобы халиф дал тебе разрешение беспрепятственно пройти его насквозь.
Шанди поднял голову.
– Но мы могли бы пройти через Тхам? Ило сглотнул слюну, и даже чародей, казалось, приоткрыл рот, исподлобья уставившись на легата.
– Нет, если ты – в своем уме, то не смог бы! Свод Правил не распространяется на Тхам, как ты расчудесно знаешь! И я даже не мог бы помочь!
– Сдается мне, имперская армия пересекла Тхам во времена Пятнадцатой династии…
– А мне сдается, что три другие сгинули бесследно, рискнув повторить тот поход. Тхам – страна абсолютно непредсказуемая.
Шанди вздохнул.
– Тогда Хашипи придется справляться с гномами без моей помощи. Ваше всемогущество… Расскажите мне о халифе.
– Что тебя интересует?
– Нет ли у него какого-то своего интереса во вражде с Империей? Не смягчится ли он после смерти моего деда? Боги знают, как я не хочу воевать с объединившимся Зарком! – Не оглядываясь, он великодушно сказал:
– Садись, сигнифер.
Исполненный благодарности, Ило дохромал до сундука и рухнул на него.
Чародей задумчиво качал головой:
– Не думаю. Он шестнадцать лет потратил на то, чтобы стать сюзереном. До сей поры никому не удавалось сплотить джиннов, разве что сразу после очередного вторжения Империи, – им слишком хотелось выбросить нас из своей пустыни, чтобы снова вспомнить о собственных дрязгах. У халифа действительно есть свои счеты с твоим дедом, но я не думаю, что он отступится, когда старик отдаст концы.
Последовала небольшая пауза, после которой Олибино, кашлянув, добавил:
– В конце концов, ты же сам был там.
– Где? – насторожился Шанди.
– В Ротонде. Конечно, ты был тогда всего лишь ребенком, но ты же собственными глазами видел, как Эмшандар оскорбил его.
– Ты имеешь в виду, увел у него жену?
– Именно. Женщину, которая ныне зовется королевой Краснегара.
– Значит, он лелеял месть все эти годы?
– Джинны никогда не забывают оскорблений, а халиф Азак – не совсем обычный джинн.
– Да, это верно, – с грустью в голосе согласился Шанди. – Империя тает, ее границы сокращаются с каждым днем.
– Еще пара побед, похожих на сегодняшнюю, и она растает вовсе!
– Вот именно! – с неожиданной злостью фыркнул принц. – Я уже сказал: ты мог бы и помочь нам!
Ило задержал дыхание, но чародей только улыбнулся. Он раскинул огромные руки, потягиваясь, как медведь; свет ламп скользил по драгоценным камням, усыпавшим его кирасу, и по вздувшимся мускулам предплечий.
– Зачем мне спешить на подмогу всякий раз, как халифу вздумается развлечь противника ложным выпадом?
– Ложным, выпадом? Карфин был ловушкой? – Шанди вскочил на ноги. – Что задумал халиф? Только не это!.. Ило с удовольствием поглядел бы, как халифу преподадут урок, – настоящий урок! – но нее сегодня, и не эта армия. Разве что через месяц-два… Олибино растянул рот, показывая большие белые зубы.
– Ты когда-нибудь слыхал о Гаунтлете? – Нет.
– Это торговый путь через предгорья, у самых рубежей Уллакарна. Пока ты зализываешь свои раны, халиф проведет там армию. Он возьмет город, загонит тебя в угол… Порт в Гарпуне, разумеется, весь забит илом. Четыре легиона…
– Бог Убийства! Рассказывай!
– Да я пытаюсь, сынок! Насколько мне известно, еще никто не проводил той дорожкой целую армию, ибо хороших местечек для засады там больше, чем блох на верблюде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45