Черные брови Хэзарда изогнулись — то ли от удивления, то ли издевательски.— Ах… Очень мило, — в его голосе проскальзывали насмешливые ноты. — Как раз столько скромности, сколько требуется. Мне нравится.— Помоги мне, — шепотом попросила Венеция. Она стояла перед ним растерянная, полуобнаженная, каскад золотисто-рыжих кудрей оттенял сливочную кожу.— Отлично! — усмехнулся Хэзард. — Такой редкий талант — эта простенькая невинность. — Его голос вдруг снова стал низким, хрипловатым. — Позже я помогу тебе. Я всегда очень хорошо помогаю женщинам. Но теперь, моя прелесть, развлеки меня. Разденься, наконец.Хэзард подошел к кровати и уселся на нее, а Венеция начала послушно снимать сапоги. Он любовался изяществом ее движений и совершенством фигуры — чувственным изгибом спины, стройными ногами, полными грудями, которые чуть покачивались из стороны в сторону, когда Венеция переступала с ноги на ногу. Потом она выпрямилась, и по ее коже пробежала дрожь, хотя стоял жаркий день.Хэзард нахмурился: его раздражала эта притворная нерешительность.— Ты что, дразнишь меня, детка? Если так, то учти: я с тобой потом расквитаюсь. — Он не мог больше выносить собственное возбуждение и не собирался дольше ждать. — Подойди сюда. Придется и в самом деле помочь тебе.Венеция послушно приблизилась, и Хэзард, протянув руки, притянул Венецию к себе поближе.— Искусительница, — пробормотал он, быстро расстегивая пуговицы на ее брюках. — Ты очень, очень хороша, но для меня это слишком долго…Мгновение — и брюки оказались на полу. Сердце Хэзарда бешено забилось при виде красивых длинных ног. Трясущимися пальцами он развязал ленту на кружевных панталонах, и последняя преграда упала на пол. Хэзард положил ладони на бедра Венеции и поставил ее между своих коленей. Она чуть слышно застонала и покачнулась в его объятиях. Поддержав ее, Хэзард прошептал, пародируя светскую беседу:— Как мило с вашей стороны, что вы заехали навестить меня!Теперь его пальцы ласкали внутреннюю поверхность ее бедра, пробираясь все выше с ловкостью подлинного знатока. Соски Венеции напряглись, и Хэзард чуть заметно усмехнулся. Когда же он коснулся влажного тепла ее лона, Венеция выдохнула:— Нет! — И дернулась назад, шокированная его жестом.— Нет? — переспросил Хэзард, поднял на нее глаза и покачал головой. — Ты не должна говорить «нет», дорогая. Это не предусмотрено контрактом. Запомни: только полная покорность, никакого сопротивления. Ты будешь делать все, что я захочу. — Он крепко обнял ее за бедра, и его проворный язык глубоко пробрался в потаенную щель. Венеция беспомощно забилась в его стальных руках, но ее движения только помогали Хэзарду забраться поглубже. За несколько мгновений Хэзард добился того, чтобы женщина задрожала и тяжело задышала.— Вот так-то лучше, — пробормотал он, и его язык снова начал ласкать ее.Венеция никогда не была близка с мужчиной, не знала такого возбуждения, которое пробудили в ней ласки Хэзарда, и она просто погрузилась в мир наслаждения. Потом Хэзард поднял голову и укоризненно сказал:— Посмотри, что ты со мной делаешь.Но Венеция не открыла глаз, и Хэзард решил, что она его даже не слышит.— Посмотри, — прошептал он снова и накрыл ладонями ее соски.Интонация или прикосновение сделали свое дело, но веки Венеции медленно поднялись. Она посмотрела вниз, прямо на предательскую выпуклость, натянувшую тонкую кожу штанов, и задрожала.— Я хочу вас, мисс Брэддок. Вы же сами все видите, верно? — его голос лился, как раскаленная лава. — Я хочу всем телом ощутить вашу теплую кожу…Ее взгляд не отрывался от его плоти, но обнаженное тело не шевельнулось, если не считать пробежавшей по нему легкой дрожи. Хэзарду вдруг пришло в голову, что его гостья внезапно передумала, решила, что продолжение для нее невозможно. Неужели, несмотря на полученные приказания, она поняла, что спать с индейцем выше ее сил? А ведь ее так легко возбудить, она готова была отдаться ему: ее тело говорило об этом красноречивее любых слов. Неужели расовые предрассудки не дадут ей совершить последний шаг? Это предположение разозлило его невероятно. Господи, вот перед ним стоит шлюха, у которой больше принципов, чем у тех белых женщин, с которыми он спал! Если бы он не испытывал такого презрения к ней, то наверняка нашел бы ситуацию забавной. Ее страх раздражал его, выводил из себя. Разумеется, он мог взять ее силой: ему никто не собирался мешать. Но Хэзард никогда не насиловал женщин и даже в гневе не находил подобную перспективу приятной.Проклятье, не настолько сильно он нуждается в женщине! Пусть эта шлюха отправляется обратно к своим хозяевам.Хэзард резко отстранился и холодно произнес:— Давайте покончим с этой шарадой. Одевайтесь и убирайтесь вон. Скажите своим хозяевам, что вы все испробовали, но ничего не получилось. А у меня еще много работы.Он отвернулся и вдруг услышал тихое, но решительное:— Нет.Удивленно приподняв черные брови, Хэзард снова посмотрел на стоящую перед ним женщину. Роскошное тело, вьющиеся рыжие волосы свободно рассыпались по белоснежным плечам, розовые соски вызывающе торчат, маленькие ручки сжаты в кулаки.Неужели она просто не может вернуться назад, не занявшись с ним любовью? Или она боится своего покровителя еще больше, чем его? Женщина вдруг показалась ему уязвимой и страшно напуганной.— Ох ты, черт возьми, — выругался Хэзард и взял ее маленькие ручки в свои. — Мне очень жаль, что они заставили вас пойти на такое. В этом нет никакой необходимости, честное слово. — Его бархатный голос звучал доброжелательно и, вне всякого сомнения, абсолютно цивилизованно.Венеция Брэддок, которая всегда гордилась своим самообладанием и чья репутация в Бостоне была безупречной, вдруг почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.Хэзард заметил капли на ресницах, увидел, как задрожали ее губы, и неожиданно почувствовал жалость. Он притянул женщину к себе, усадил к себе на колени и начал утешать:— Все уже кончилось, не плачьте. Они не причинят вам вреда. Не могли же они в самом деле решить, что меня можно поймать на эту удочку!Его рука нежно поглаживала ее обнаженную спину — так мальчик успокаивает обиженного щенка.— Дело не в этом, — едва сумела выговорить Венеция.Слезы уже текли по ее щекам. Как же объяснить ему все те непонятные, непривычные чувства, которые охватили ее? Разве он поймет это ощущение, когда кажется, что теряешь рассудок? Вовсе не управляющие горнорудной компанией заставляли ее дрожать и проливать горькие слезы. Их она не боялась. Венецию пугала та бездна, на краю которой она балансировала, полная незнакомых ей любовных удовольствий, которые сейчас заставляли ее желать именно этого мужчину — с такой силой, которая доселе не была ей знакома.— А в чем же тогда? Расскажите мне, — мягко попросил Хэзард.— Все слишком сложно…Венеция тяжело вздохнула, опустила голову Хэзарду на плечо и внезапно почувствовала, что ее последние сомнения улетучились. Никогда еще ей не было так хорошо, никогда она не купалась в таком согревающем тело и душу удовольствии, никогда не ощущала каждую клеточку своего тела.Услышав этот вздох, Хэзард мгновенно напрягся. Он понял, что женщина сдалась. Но что теперь? Насколько важно для него устоять и не поддаться ее чарам? Может быть, проще заставить ее одеться, вытолкать за дверь и не ввязываться в эту игру? Но тут ее теплые губы скользнули по его шее — ласково, призывно. Пришлось еще раз напомнить себе, что все это заранее спланировано, женщина подкуплена и ей за это неплохо заплатили. Проклятье! Хэзард просто не знал, как же ему следует поступить.Венеция подняла голову, ее надушенные волосы оказались совсем рядом с лицом Хэзарда. Ее пальцы неуверенно погладили широкую мускулистую грудь, спустились вниз и замерли в нерешительности у пояса штанов.Хэзарду показалось, что мир вокруг них тоже замер — до тех пор, пока ее рука не скользнула ниже и не легла на его возбужденную плоть. Хэзард судорожно вздохнул.— Поцелуй меня, — на одном дыхании попросила Венеция, поднимая к нему лицо.В мгновение ока Хэзард принял решение, отбросив в сторону все сложности, все возможные последствия. Теперь он точно знал, что ему делать. Он уложил Венецию на кровать и поспешно сбросил штаны и мокасины. Впрочем, нож в ножнах Хэзард положил так, чтобы ему легко было до него дотянуться.Кровать была маленькой и узкой, рассчитанной только на одного человека. Пружины протестующе застонали, когда он накрыл Венецию своим телом и широко развел в стороны ее бедра. Его рот жадно приник к ее губам, а его мужское етестество устремилось к горячему отверстию внизу. Забыв о любовной игре, потеряв контроль над собой, Хэзард рванулся вперед, задыхаясь от желания, и с изумлением обнаружил на своем пути неожиданное препятствие. Это было абсолютно невероятно, но, судя по всему, в его объятиях оказалась девственница!На мгновение Хэзард застыл, не двигаясь, а потом ничком рухнул на постель рядом с ней. «Чем я заслужил такое наказание?!» — обращался он ко всем известным ему богам.— Почему ты остановился? — в отчаянии прошептала Венеция, горячими пальцами цепляясь, за его руку. Она задыхалась, но знала одно — он должен быть внутри ее.Хэзард резко повернулся к ней.— Ты девственница! — взорвался он.— Разве для твоего народа это считается грехом? — голубые, широко раскрытые глаза удивленно смотрели на него.— Нет, — уже спокойнее ответил Хэзард, вспоминая, насколько свободно разрешали заниматься любовью традиции его племени.Венеция шевельнула бедрами — прелестное, старое как мир движение — и прошептала:— Так что же тогда?— Господь всемогущий! — прошептал в ответ Хэзард. — Где же они только тебя нашли?Учитывая количество одиноких мужчин в Монтане, он не представлял себе, что в округе могла уцелеть хоть одна девственница.— Я из Бостона, — прозвучал вежливый ответ. — Это тебе подходит?Она потянулась к нему, все еще не понимая, что с ним произошло, но Хэзард отодвинулся как можно дальше.— Сколько тебе лет? — с подозрением поинтересовался он, изо всех сил стараясь не смотреть на нее — такую доступную и зовущую. У нее было тело женщины, ему в голову не могло прийти, что она окажется девственницей!— Не беспокойся, лет мне достаточно, — прошептала Венеция.Ее рука решительно легла на бедро Хэзарда. Венеция отчаянно хотела его, а ей всегда удавалось заполучить то, что хочется. Однако Хэзард оттолкнул ее руку.— Ответь на мой вопрос, черт бы тебя побрал.— Девятнадцать.«Возраст вполне подходящий», — говорила Хэзарду его ненасытная страсть. Но голос разума напоминал, что ему не нравятся девственницы, а следовательно…Венеция вдруг прижалась губами к его губам, отметая прочь все «следовательно», ее теплый язык мягко проскользнул в его рот, и Хээард застонал и схватил Венецию за плечи. Он знал, что должен устоять, но в ту же секунду понял, что больше не может сопротивляться. Он только смог прошептать:— Ты уверена, что не пожалеешь об этом?Она кивнула. В ее глазах бушевало такое пламя, что Хэзард чувствовал его жар на своей коже.— Что ж, надеюсь, что и я об этом не пожалею, — выдохнул он и накрыл ее тело своим.Под ним лежало воплощение чьего-то злобного замысла, запретный, плод, но Джон Хэзард Блэк отбросил в сторону все моральные принципы и размышления о возможных последствиях. Он решил, что в жизни есть вещи, которые просто должны идти своим чередом, и приступил к тому, что удавалось ему отлично.Венеция отдавалась ему со всей страстью неопытной юности. И Хэзард двинулся вперед — не грубо и не нежно, но решительно. Внезапно она вскрикнула, задохнулась и широко раскрыла глаза. Преграда была преодолена. Хэзард заглушил ее крик поцелуями, бормотал ей нежные слова на своем родном наречии и не двигался, пока слова любви не достигли ее сознания. Только после этого он начал медленно двигаться внутри ее, осторожно отступая и наступая снова, пока она не приняла его целиком. Й больше не захотела отпустить. Девственница мисс Брэддок издавала короткие стоны и легкие вздохи удовольствия, интуитивно отвечая на его движения.— Теперь тебе не больно? — прошептал Хэзард ей на ухо.— Всегда бывает так хорошо? — шепотом откликнулась она, и ее губы скользнули по его губам.Не осталось ни скромности, ни застенчивости, ни неуверенности. Венеция цеплялась за него, ее бедра двигались в такт с его движениями, и Хэзард повиновался ей, утоляя ее желание. В своем нетерпении Венеция была эротичной, дикой и неукротимой, как лесной пожар. Хэзард ничего подобного раньше не испытывал. Когда он коснулся ее и она коснулась его, окружающий их мир исчез, оставив место только для неукротимого желания. Й они вместе подошли к пику наслаждения и вместе полетели в черную бездну утоленной страсти…Лишь спустя несколько минут Хэзард обрел способность говорить. Легко целуя ее пылающие щеки, он пробормотал:— Не женщина, а песня.Венеция чуть пошевелилась и пальцами коснулась лица. Не говоря ни слова, глядя на него мечтательным глазами, она удовлетворенно вздохнула, а потом притянула к себе Хэзарда за плечи, и на ее лице появилась ослепительная улыбка.— Я хочу еще… — неосторожно попросила она, уверенная в собственной власти.— Разве ты не знаешь, что большинство мужчин не так быстро приходят в себя, как женщины? — усмехнулся Хэзард.— Но я же чувствую твою силу! И потом, ты же не относишься к этому большинству, верно? — ее голос звучал глуховато и очень эротично. — Я хочу тебя сейчас!— Это не всегда подчиняется приказам, мисс Брэддок. Вам придется еще многому научиться.— Так научи меня! — прошептала она и подставила ему губы.Это был агрессивный, властный поцелуй. В течение следующего часа они предавались своей страсти, как молодые животные, — с яростью и нежностью. Но Хэзард был великий знаток своего дела, и ему ничего не стоило полностью удовлетворить эту прекрасную женщину.Хэзард лежал на боку в своей узкой постели и прижимал к себе Венецию, зарывшись лицом в золотисто-рыжие волосы.— А ты отличный дипломат, — поддразнил он ее. — Если «Буль Майнинг» использует такие методы, тогда понятно, почему все кругом продают участки.— Я только собиралась поговорить с тобой, — сонно пробормотала Венеция ему в плечо.— Вы очаровательно ведете беседу, мисс Брэддок!— Между прочим, меня зовут Венеция. А винить во всем следует вас, мистер Блэк. Вам когда-нибудь говорили, насколько вы преуспели в искусстве обольщения?Хэзард скромно промолчал.Венеция подняла голову и своими кошачьими сонными глазами в обрамлении длинных ресниц посмотрела в его непроницаемые черные глаза.— Так говорили или нет? — негромко повторила она.— Да, — ответил Хэзард и улыбнулся безыскусности ее вопроса.— Ах, вот как… — удивленно пробормотала Венеция себе под нос и, встретившись взглядом с Хэзардом, вдруг поняла, какой была наивной. Огорченная собственной неловкостью, она быстро сменила тему: — Кстати, у тебя есть имя, или мне так и придется тебя называть мистер Блэк?— У меня есть несколько имен, но большинство называют меня Хэзардом. Это просто.— И это тебе нравится?— Не слишком, — осторожно ответил Хэзард. — Но не сообщать же всем мое индейское имя. И без того многие рассматривают мое появление как вызов обществу.— А правда, что за последнее время ты убил трех человек?Хэзард нахмурился. Значит, она об этом слышала. Поразительно, что ей хватило смелости прийти к нему, несмотря на все эти истории.— Они первыми напали на меня, — миролюбиво ответил Хэзард.— А если бы Янси сегодня утром стал тебе угрожать, ты бы убил его?— Только в том случае, если бы он поднял ружье и прицелился в меня.— Некоторые из наших мужчин боялись, что ты убьешь меня, — заметила Венеция.Хэзард рассмеялся.— Зачем же мне было тебя убивать, когда жизнь подсказывала иное решение вопроса? И потом, — добавил он, — ты для меня не угроза, а только большое удовольствие.— Но ты же подумаешь о продаже, правда, Хэзард? Тебе дадут хорошую цену за участки. Ты можешь попросить, сколько захочешь, я уверена, что тебе не откажут.У тебя будут деньги, и ты долгое время сможешь жить без забот…Когда Венеция направлялась сюда, она вовсе не думала о таком развитии событий. Последние несколько часов стали для нее фантастическим, необъяснимым водоворотом страстей и чувств, которые просто переполняли ее. Но Хээард казался разумным и щедрым человеком; она не сомневалась, что он согласится.Однако Хэзард уже утолил свою страсть и теперь, глядя на лежащую рядом с ним женщину, вдруг отчетливо вспомнил о том, что именно привело ее в его хижину.— Мои участки не продаются, — сказал он.Его голос звучал очень ровно, лицо оставалось бесстрастным. Венеция приподнялась на локте и удивленно заглянула ему в лицо.— Но почему?Пауза явно затянулась; его холодные черные глаза с ледяным сарказмом разглядывали ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43