Она указывала на его фургончик.
– Меня зовет Масционе? – уточнила Белинда. В горле у нее пересохло.
– Не-а, – покачала головой помощница ассистента. – Он зовет вас.
Масционе ушел.
Джек ощущал странное напряжение и внутреннее беспокойство. В нем бурлила энергия, готовая перелиться через край. Так было целый день, с того самого момента, как она утром вошла в его фургончик.
Так, значит, она писательница.
Кто бы мог подумать!
Писательница. Сценарист. Голливудский сценарист. Это означает, что она знала, кто он такой, – знала еще тогда, на приеме, устроенном «Северной звездой». Значит, она уже тогда затеяла игру. И продолжала играть в эту игру сейчас. Что, черт возьми, она о себе возомнила?
Джек снял рубаху, скатал в комок и швырнул в угол. Где ее черти носят? Он двадцать минут назад сказал ассистентке Масционе, что хочет видеть ее.
Он сказал помощнице ассистента, что хочет обсудить с Белиндой диалог. Правильно, сказал. Сценарий раскрыт и ждет на столе. Но Форд хотел, чтобы это она была раскрыта и ждала, раздвинув ножки. Ждала его. Ему стало жарко, и он начал открывать окна. Следовало найти выход физическому напряжению. Придется быть осторожнее, иначе можно разбить окно.
Черт возьми! Она делает это нарочно. Дразнит и заводит его. Однако Джека не проведешь, он безошибочно знает, когда ему дают зеленую улицу. Именно так, как Белинда сделала это тогда, на вечеринке у Маджориса. Может, она от этого получает удовольствие? Разжигает мужика, а потом бросает, как дурачка с вымытой шеей?
Это просто испорченная девица.
Но невероятно сексуальная.
Во всей этой истории есть одна положительная сторона. Ее присутствие заставило Джека играть, как никогда раньше. Никогда еще он не был так хорош, так убедителен на сцене.
«Хотел бы я устроить представление для нее одной, – мрачно подумал Джек. – В постели».
Она постучала в дверь.
Джек помедлил, но лишь долю секунды. Каждый мускул его тела напрягся. Он открыл дверь. В его глазах появилось насмешливое выражение – правда, смеялся он главным образом над самим собой.
Белинда взглянула на него.
Насмешливое выражение исчезло. Она знала, как взглянуть на мужчину. Их взгляды встретились. Джек пожалел, что снял рубаху. Он ощутил эрекцию, притом набирающую силу. Небрежным жестом Джек указал на стол.
– Хочу обсудить с вами один диалог.
Войдя в фургончик, Белинда сразу же заметила на столе раскрытый сценарий.
– У вас возникла проблема? – спросила она, повернувшись к нему.
У него вспыхнули глаза.
– Можно и так сказать.
Белинда знала, что произойдет дальше – и это не имело никакого отношения к сценарию. Но Белинда умела играть в эту игру. Она достала из-под мышки собственный экземпляр сценария и вновь почувствовала сексуальный смысл, который они старались ему придать. Белинда взглянула на свернутый сценарий и представила себе Джека – голого, возбужденного, склонившегося над ней.
Он пристально смотрел на свернутый сценарий в ее руке, и их взгляды снова встретились. Белинда ничуть не сомневалась в том, что они думают об одном.
– У вас проблема с диалогом? – спросила она.
– Можно и так сказать. – Губы Джека чуть дрогнули в насмешливой улыбке.
– На какой странице? – Белинда открыла сценарий.
И тут у него сдали нервы. Он выхватил сценарий из ее рук.
– Ты, черт возьми, отлично знаешь, что ни на какой странице там этого нет, ведь ты сама его написала!
– Не смей выхватывать сценарий!
Джек швырнул сценарий на кушетку.
– Ты уже на приеме знала, кто я такой!
– Знала, ну и что?
– Ты лгала. Ты затеяла какую-то игру со мной, и ты лгала!
– Почему, черт возьми, тебе так важно, знала я или нет?
– Потому что ты ведешь какую-то игру!
– А ты не любишь игры?
Он напряженно замер, потом неожиданно улыбнулся и грубо схватил ее за плечи. Белинда оцепенела, понимая, что не сможет освободиться, пока он сам не отпустит ее. Неприятно улыбаясь, Джек притянул ее к себе так близко, что их тела почти соприкоснулись.
– Я люблю игры, – тихо сказал он. – А ты, значит, хочешь поиграть?
Белинда чувствовала его теплое дыхание.
– Я не играю, – с трудом вымолвила она.
– Ладно. В таком случае я тоже. – Джек сделал неуловимое движение, и Белинда оказалась всем телом – от колен до груди – прижатой к нему. Горячие, очень горячие токи пробежали между ними. Ей стали тесны джинсы, она чувствовала жар, исходящий от его огромного, возбужденного члена, тесно прижатого к ее паху.
– Так зачем ты притворялась, будто не знаешь, кто я такой? – хрипло спросил Джек.
Она пылала в огне. Закрыв глаза, Белинда прижалась к нему всем телом.
– Прикоснись ко мне, – попросила она.
Его пальцы скользнули между ее ног. Белинда лихорадочно глотнула воздух. Его губы – горячие, нетерпеливые – коснулись ее губ. Белинда застонала.
В это мгновение открылась дверь.
– Джек? – раздался голос Мелоди.
Испуганно охнув, она закрыла дверь.
Глава 45
Мэри ощущала себя сексуально привлекательной.
И чувствовала себя великолепно.
Теперь она сумеет отомстить.
Мэри полулежала на огромной кровати Эйба, даже не прикрыв простыней обнаженную грудь. Из ванной доносился шум воды. Господи, кто бы мог подумать? Она впервые в жизни достигла оргазма с мужчиной – и с каким мужчиной!
– Я опаздываю, – сказал Эйб, появляясь из ванной в трусах и застегивая сорочку. – Из-за тебя, куколка. – Он усмехнулся.
Она улыбнулась в ответ.
– Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. – Эйб взял со стола запонки. – Черт побери, как бы мне хотелось, чтобы сегодня не нужно было лететь в Нью-Йорк. Или чтобы можно было взять с собой тебя.
– Когда ты вернешься? – простодушно спросила Мэри.
– Хочешь еще, а? – Явно довольный, Эйб подошел ближе, чтобы приласкать ее груди.
Мэри охватило невероятно острое желание.
– Я хочу увидеться с тобой, как только в следующий раз появлюсь в городе. Дай мне номер твоего телефона.
Мэри продиктовала ему номер. Видит Бог, она мечтала снова встретиться с ним.
– У тебя лучшие в мире сиськи. – Эйб нехотя оторвался от ее груди.
– Эйб, подожди! А как насчет Белинды?
– В этом положись на меня. – Он сверкнул белозубой улыбкой, подмигнул Мэри и ушел.
Месть. Секс. Эйб Глассман. Господи, как ей хорошо!
Глава 46
Вчера все его мысли были заняты только Белиндой.
Сегодня он без конца думал о Мэри.
Где она, черт возьми, шлялась всю ночь?
Убить ее мало.
В два часа ночи Винс позвонил Бет. Та понятия не имела, где Мэри, но сразу встревожилась. Винс выпытал у нее все, что ей было известно. Вчера Мэри отправилась в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Эйбом Глассманом. При мысли об этом Винс пришел в ужас. Она совсем спятила!
Бет сказала, что Мэри хотела упросить Эйба уговорить Белинду оставить Винса в покое.
Винс пришел в ярость. Никому не удастся заставить его держаться подальше от женщины, которую он любит, даже Эйбу Глассману.
Нет, Мэри действительно убить мало.
В отличие от Бет Винс был почти уверен, что с Мэри ничего не случилось. Наверное, напилась в каком-нибудь баре и отключилась. Но если она отключилась после того, как развлекалась с каким-нибудь парнем, он из нее душу вытрясет!
Винс не хотел анализировать овладевшее им чувство, но это было не что иное, как ревность.
Днем на работе он хватил молотком по большому пальцу. При других обстоятельствах Винс посмеялся бы над собой. Но сейчас ему было не до смеха. Он помчался домой – насколько позволяла скорость транспортного потока, составлявшая не более пяти миль в час. Мэри дома не было.
Винс ходил из угла в угол и ругался. Он в ярости стукнул кулаком по стене. Было больно, но он не обратил на это внимания.
Потом Винс услышал звук ее «фольксвагена».
Он встретил ее на пороге.
– Где, черт возьми, ты была?
В руках у Мэри был пакет с продуктами, и она улыбалась.
– Ходила в магазин. Умираю с голоду.
Винс выхватил пакет у нее из рук и швырнул на кушетку.
– Где ты шлялась всю ночь, Мэри?
– Не твое дело, Винс, – нежным голоском ответила она.
Он изо всех сил сжал кулаки, чтобы не ударить ее, хотя понимал, что имеет на это полное право, поскольку она сознательно провоцирует его. Собрав рассыпавшиеся продукты, Мэри понесла их на кухню.
– Я хочу знать, где ты провела ночь. – Винс последовал за ней.
Мэри повернулась к нему:
– А тебе что за дело, любовничек? У тебя есть твоя мисс Богачка.
– Ты моя жена, – отрезал Винс.
– А ты мой муж. – Она встряхнула густой гривой каштановых волос.
Винс схватил ее за плечи, и Мэри поморщилась.
– Ты с кем-нибудь переспала прошлой ночью? Отвечай! – Он был в бешенстве. Винс никогда еще не был так зол, но и с такой проблемой ему никогда еще не приходилось сталкиваться: ведь его жена, возможно, обманывала его!
– Нет, – быстро ответила Мэри. – Я люблю тебя, Винс, и буду ждать твоего возвращения, когда эта сучка тебя бросит – а она тебя бросит, вот увидишь.
Что-то непривычное в ее глазах мешало ему поверить ей. Взяв в ладони лицо Мэри, он поцеловал ее со злостью, крепко, до боли. Потом, одной рукой обхватив жену за талию, другой грубо схватил за грудь. Она ответила на его поцелуй.
Толкнув Мэри на пол в кухне, Винс расстегнул ее джинсы. Она побледнела – то ли от удивления, то ли от страха. Ему было все равно. Сильно возбужденный, Винс чувствовал себя в полной готовности утвердить свою власть над ней. Содрав с жены джинсы, он коленом раздвинул ее ноги, схватил за ягодицы и одним рывком вошел в нее.
Это походило на спаривание животных, и все закончилось очень быстро.
Мэри, поднявшись с пола, спокойно начала готовить ужин.
Глава 47
Душ был очень горячий и принес желанное облегчение ее усталому телу. «Слава Богу, – думала Белинда, выключая краны, – слава Богу, что рыженькая вовремя прервала нас».
Белинда начала яростно растирать тело полотенцем. Она уже знала, что эта женщина – менеджер Форда и его личная ассистентка (похоже, в Голливуде каждый имеет ассистентку?). То, что она не была ни подружкой, ни последней любовницей Форда, порадовало ее. Очень. Хотя только полный идиот не заметил бы, что Мелоди относится к своему боссу покровительственно, по-хозяйски и ревниво. «Наверное, Форд постоянно нуждается во внимании такого рода», – решила Белинда.
«Почему вы решили, что я болезненно самолюбив?» – вспомнила она его слова.
Белинда улыбнулась, надевая шелковые шорты и маечку – и то и другое черного цвета с отделкой из белого кружева.
Она чуть не совершила серьезную ошибку. Серьезную, если не фатальную. Спать с Фордом во время съемок, когда в его власти обеспечить ей успех или сломать ее карьеру? Она еще не лишилась рассудка. Ишь, что он себе позволяет! Приказывает явиться в его фургончик, чтобы, видите ли, обсудить какой-то диалог! Форд сделал это с единственной целью – залезть к ней в трусики! Белинда ни минуты не сомневалась в этом.
Как ни минуты не сомневалась в том, что если хочет до конца принимать участие в съемках фильма, то должна держаться подальше от Форда.
По возможности дальше.
«Какой бы притягательной силой ни обладал этот мужчина для тебя и для миллиона других женщин. Включая твою мать», – сказала себе Белинда, расчесывая влажные волосы.
Ну что ж, до того как они разъедутся на рождественские каникулы, осталось продержаться всего тринадцать дней, а когда они соберутся снова, звезды с ними уже не будет. Как ни странно, Белинде было трудно представить себе съемочную площадку без него – такого яркого, властного. Выпадали довольно продолжительные периоды, когда Форд не говорил ни слова, а потом – р-раз! – словно опускался топор. Освещение никуда не годится. Камера не под тем углом. Мизансцена расписана неправильно. Тот-то и тот должен двигаться не вправо, а влево. Когда говорил Король, все замолкали и только слушали. Потом Масционе вносил изменения.
Справедливости ради Белинда признала, что сегодня Форд всего дважды выступил в роли диктатора – и, похоже, в обоих случаях знал, что говорит. И все же было ясно: все, включая Масционе, ходили перед ним на задних лапках. Все, кроме нее.
После эпизода в его фургончике Форд ни разу не взглянул на нее. Белинда сознавала, что это раздражает ее, хотя и внушает уважение.
В дверь постучали. Наверное, принесли заказанный ужин. Как раз вовремя, она проголодалась. Накинув халатик, Белинда направилась к двери, открыла ее и замерла.
В дверях стоял улыбающийся Джек Форд.
– Не ожидала? – Его теплый взгляд медленно, уверенно обвел ее с головы до ног.
– Вы, наверное, попали по ошибке не в ту комнату, – сказала Белинда, готовая прикусить себе язык. Неужели хоть раз в жизни она не может вести себя дипломатично?
– Я попал туда, куда хотел.
Она широко раскрыла глаза от удивления, когда Джек с невероятной самоуверенностью проследовал мимо нее в спальню.
– А-а, понимаю. Вы хотите обсудить со мной диалог.
Он одарил ее умопомрачительной улыбкой:
– Диалог подождет. Иди сюда, Белинда.
Перед его вкрадчивым голосом было трудно устоять.
– Завтра у нас назначен сбор в шесть утра, – едва дыша, отозвалась Белинда.
Джек не сводил глаз с ее груди.
– У тебя невероятно красивое тело. – Он заглянул ей в глаза. – Мы кое-что не закончили. Иди сюда.
Все могло бы быть так просто… Белинда закрыла дверь и, опустив руки, прислонилась к стене, позволяя ему с восхищением разглядывать ее ноги под распахнувшимся халатиком. Горячий взгляд Джека ласкал ее, гладил… Когда их взгляды снова встретились, в улыбке Джека было обещание и предвкушение, а также уверенность в том, что она капитулировала.
– Почему я? – спросила вдруг Белинда. – Почему не какая-нибудь другая из сотни женщин, присутствующих на съемках?
Джек улыбнулся еще шире:
– Глупый вопрос. Почему ты задаешь глупые вопросы, Белинда? Ты знаешь, я хочу тебя с того самого момента, как впервые увидел. Я тоже знаю, что ты хочешь меня с тех же самых пор. И что хочешь меня сейчас.
– Желание не имеет к этому отношения. Я не хочу ложиться с тобой в постель. Особенно теперь. Особенно здесь и сегодня.
– Какая ты лгунья!
– Нет, физически меня влечет к тебе, но мне нужно думать о своей карьере, и я не намерена подвергать ее риску, переспав с суперзвездой. Секс есть секс, и в конечном счете он не идет ни в какое сравнение с тем, чего хочу я. А я хочу добиться успеха.
Он замер и больше не улыбался.
– Думаешь, я причиню тебе вред, если мы переспим?
Белинда поняла, что Джек, видимо, воспринял это как оскорбление.
– В этом бизнесе такое случалось. – Она покраснела.
– В таком случае ты должна понимать, что возможно и обратное. – Джек усмехнулся. – Правильно?
Белинда молчала.
– Если ты не переспишь со мной… – Он замолчал. Глаза его горели гневом.
– Мне приходится защищать себя.
– Неужели ты действительно считаешь меня каким-то маниакальным эгоцентристом?
– Я не имею ни малейшего понятия о том, какой ты.
– Вот именно. Ты не знаешь, какой я на самом деле. Поэтому не смей судить о моих поступках и навешивать мне ярлыки. Понятно, леди? – Джек приблизился к Белинде, но не прикоснулся, а просто стоял и смотрел на нее. – И когда в следующий раз ты вздумаешь вилять перед моими глазами своим задом, я возьму то, что мне предлагают. Ясно?
– Я не хотела… – начала было оправдываться она, но тут в дверь снова постучали. «Спасена!» – подумала Белинда.
– Не хотела? Черта с два! Я всего лишь читаю текст, который пишешь ты, бэби. – Джек распахнул дверь и быстро вышел из комнаты.
Сердце у Белинды колотилось со страшной силой. Не поворачивая головы, она постаралась спокойно сказать:
– Поставьте поднос на стол, пожалуйста.
– Что он здесь делал? – прозвучало вдруг за ее спиной.
Белинда оглянулась:
– Адам?!
Глава 48
«Она, видимо, действительно считает меня придурком», – думал Джек. И не мог с этим смириться. Ведь если бы он был таким мерзавцем, как предполагает Белинда, то заставил бы ее переспать с ним, пригрозив в противном случае отстранить от участия в работе над фильмом. Но Джек никогда в жизни не принуждал к сексу ни одну женщину. И не намерен был делать этого впредь.
Если бы только Джек мог не обращать на нее внимания, то сколько ни крути она задницей перед его глазами, у нее бы ничего не получилось.
Надо же – Белинда отвергла его.
Ему пришла в голову ужасная мысль: а что, если ее действительно к нему не влечет? Что, если она играет с ним, словно с глупым, сексуально озабоченным мальчишкой? А он, сам того не желая, подыгрывает ей?
«Забудь о Белинде, – приказал себе Джек. – Забудь. Пусть даже она хороший сценарист, но как женщина – всего лишь «динамистка». Зачем тебе это надо?»
Легко сказать, да нелегко сделать. Джек не мог заснуть. Здесь появился ее приятель, тот самый парень, который был с Белиндой на вечеринке у Маджориса, где они встретились впервые. Может, именно в этот момент они занимаются любовью. Джек отчетливо представил себе, как массивный пенис ее дружка вторгается в Белинду, а она стонет от наслаждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Меня зовет Масционе? – уточнила Белинда. В горле у нее пересохло.
– Не-а, – покачала головой помощница ассистента. – Он зовет вас.
Масционе ушел.
Джек ощущал странное напряжение и внутреннее беспокойство. В нем бурлила энергия, готовая перелиться через край. Так было целый день, с того самого момента, как она утром вошла в его фургончик.
Так, значит, она писательница.
Кто бы мог подумать!
Писательница. Сценарист. Голливудский сценарист. Это означает, что она знала, кто он такой, – знала еще тогда, на приеме, устроенном «Северной звездой». Значит, она уже тогда затеяла игру. И продолжала играть в эту игру сейчас. Что, черт возьми, она о себе возомнила?
Джек снял рубаху, скатал в комок и швырнул в угол. Где ее черти носят? Он двадцать минут назад сказал ассистентке Масционе, что хочет видеть ее.
Он сказал помощнице ассистента, что хочет обсудить с Белиндой диалог. Правильно, сказал. Сценарий раскрыт и ждет на столе. Но Форд хотел, чтобы это она была раскрыта и ждала, раздвинув ножки. Ждала его. Ему стало жарко, и он начал открывать окна. Следовало найти выход физическому напряжению. Придется быть осторожнее, иначе можно разбить окно.
Черт возьми! Она делает это нарочно. Дразнит и заводит его. Однако Джека не проведешь, он безошибочно знает, когда ему дают зеленую улицу. Именно так, как Белинда сделала это тогда, на вечеринке у Маджориса. Может, она от этого получает удовольствие? Разжигает мужика, а потом бросает, как дурачка с вымытой шеей?
Это просто испорченная девица.
Но невероятно сексуальная.
Во всей этой истории есть одна положительная сторона. Ее присутствие заставило Джека играть, как никогда раньше. Никогда еще он не был так хорош, так убедителен на сцене.
«Хотел бы я устроить представление для нее одной, – мрачно подумал Джек. – В постели».
Она постучала в дверь.
Джек помедлил, но лишь долю секунды. Каждый мускул его тела напрягся. Он открыл дверь. В его глазах появилось насмешливое выражение – правда, смеялся он главным образом над самим собой.
Белинда взглянула на него.
Насмешливое выражение исчезло. Она знала, как взглянуть на мужчину. Их взгляды встретились. Джек пожалел, что снял рубаху. Он ощутил эрекцию, притом набирающую силу. Небрежным жестом Джек указал на стол.
– Хочу обсудить с вами один диалог.
Войдя в фургончик, Белинда сразу же заметила на столе раскрытый сценарий.
– У вас возникла проблема? – спросила она, повернувшись к нему.
У него вспыхнули глаза.
– Можно и так сказать.
Белинда знала, что произойдет дальше – и это не имело никакого отношения к сценарию. Но Белинда умела играть в эту игру. Она достала из-под мышки собственный экземпляр сценария и вновь почувствовала сексуальный смысл, который они старались ему придать. Белинда взглянула на свернутый сценарий и представила себе Джека – голого, возбужденного, склонившегося над ней.
Он пристально смотрел на свернутый сценарий в ее руке, и их взгляды снова встретились. Белинда ничуть не сомневалась в том, что они думают об одном.
– У вас проблема с диалогом? – спросила она.
– Можно и так сказать. – Губы Джека чуть дрогнули в насмешливой улыбке.
– На какой странице? – Белинда открыла сценарий.
И тут у него сдали нервы. Он выхватил сценарий из ее рук.
– Ты, черт возьми, отлично знаешь, что ни на какой странице там этого нет, ведь ты сама его написала!
– Не смей выхватывать сценарий!
Джек швырнул сценарий на кушетку.
– Ты уже на приеме знала, кто я такой!
– Знала, ну и что?
– Ты лгала. Ты затеяла какую-то игру со мной, и ты лгала!
– Почему, черт возьми, тебе так важно, знала я или нет?
– Потому что ты ведешь какую-то игру!
– А ты не любишь игры?
Он напряженно замер, потом неожиданно улыбнулся и грубо схватил ее за плечи. Белинда оцепенела, понимая, что не сможет освободиться, пока он сам не отпустит ее. Неприятно улыбаясь, Джек притянул ее к себе так близко, что их тела почти соприкоснулись.
– Я люблю игры, – тихо сказал он. – А ты, значит, хочешь поиграть?
Белинда чувствовала его теплое дыхание.
– Я не играю, – с трудом вымолвила она.
– Ладно. В таком случае я тоже. – Джек сделал неуловимое движение, и Белинда оказалась всем телом – от колен до груди – прижатой к нему. Горячие, очень горячие токи пробежали между ними. Ей стали тесны джинсы, она чувствовала жар, исходящий от его огромного, возбужденного члена, тесно прижатого к ее паху.
– Так зачем ты притворялась, будто не знаешь, кто я такой? – хрипло спросил Джек.
Она пылала в огне. Закрыв глаза, Белинда прижалась к нему всем телом.
– Прикоснись ко мне, – попросила она.
Его пальцы скользнули между ее ног. Белинда лихорадочно глотнула воздух. Его губы – горячие, нетерпеливые – коснулись ее губ. Белинда застонала.
В это мгновение открылась дверь.
– Джек? – раздался голос Мелоди.
Испуганно охнув, она закрыла дверь.
Глава 45
Мэри ощущала себя сексуально привлекательной.
И чувствовала себя великолепно.
Теперь она сумеет отомстить.
Мэри полулежала на огромной кровати Эйба, даже не прикрыв простыней обнаженную грудь. Из ванной доносился шум воды. Господи, кто бы мог подумать? Она впервые в жизни достигла оргазма с мужчиной – и с каким мужчиной!
– Я опаздываю, – сказал Эйб, появляясь из ванной в трусах и застегивая сорочку. – Из-за тебя, куколка. – Он усмехнулся.
Она улыбнулась в ответ.
– Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. – Эйб взял со стола запонки. – Черт побери, как бы мне хотелось, чтобы сегодня не нужно было лететь в Нью-Йорк. Или чтобы можно было взять с собой тебя.
– Когда ты вернешься? – простодушно спросила Мэри.
– Хочешь еще, а? – Явно довольный, Эйб подошел ближе, чтобы приласкать ее груди.
Мэри охватило невероятно острое желание.
– Я хочу увидеться с тобой, как только в следующий раз появлюсь в городе. Дай мне номер твоего телефона.
Мэри продиктовала ему номер. Видит Бог, она мечтала снова встретиться с ним.
– У тебя лучшие в мире сиськи. – Эйб нехотя оторвался от ее груди.
– Эйб, подожди! А как насчет Белинды?
– В этом положись на меня. – Он сверкнул белозубой улыбкой, подмигнул Мэри и ушел.
Месть. Секс. Эйб Глассман. Господи, как ей хорошо!
Глава 46
Вчера все его мысли были заняты только Белиндой.
Сегодня он без конца думал о Мэри.
Где она, черт возьми, шлялась всю ночь?
Убить ее мало.
В два часа ночи Винс позвонил Бет. Та понятия не имела, где Мэри, но сразу встревожилась. Винс выпытал у нее все, что ей было известно. Вчера Мэри отправилась в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Эйбом Глассманом. При мысли об этом Винс пришел в ужас. Она совсем спятила!
Бет сказала, что Мэри хотела упросить Эйба уговорить Белинду оставить Винса в покое.
Винс пришел в ярость. Никому не удастся заставить его держаться подальше от женщины, которую он любит, даже Эйбу Глассману.
Нет, Мэри действительно убить мало.
В отличие от Бет Винс был почти уверен, что с Мэри ничего не случилось. Наверное, напилась в каком-нибудь баре и отключилась. Но если она отключилась после того, как развлекалась с каким-нибудь парнем, он из нее душу вытрясет!
Винс не хотел анализировать овладевшее им чувство, но это было не что иное, как ревность.
Днем на работе он хватил молотком по большому пальцу. При других обстоятельствах Винс посмеялся бы над собой. Но сейчас ему было не до смеха. Он помчался домой – насколько позволяла скорость транспортного потока, составлявшая не более пяти миль в час. Мэри дома не было.
Винс ходил из угла в угол и ругался. Он в ярости стукнул кулаком по стене. Было больно, но он не обратил на это внимания.
Потом Винс услышал звук ее «фольксвагена».
Он встретил ее на пороге.
– Где, черт возьми, ты была?
В руках у Мэри был пакет с продуктами, и она улыбалась.
– Ходила в магазин. Умираю с голоду.
Винс выхватил пакет у нее из рук и швырнул на кушетку.
– Где ты шлялась всю ночь, Мэри?
– Не твое дело, Винс, – нежным голоском ответила она.
Он изо всех сил сжал кулаки, чтобы не ударить ее, хотя понимал, что имеет на это полное право, поскольку она сознательно провоцирует его. Собрав рассыпавшиеся продукты, Мэри понесла их на кухню.
– Я хочу знать, где ты провела ночь. – Винс последовал за ней.
Мэри повернулась к нему:
– А тебе что за дело, любовничек? У тебя есть твоя мисс Богачка.
– Ты моя жена, – отрезал Винс.
– А ты мой муж. – Она встряхнула густой гривой каштановых волос.
Винс схватил ее за плечи, и Мэри поморщилась.
– Ты с кем-нибудь переспала прошлой ночью? Отвечай! – Он был в бешенстве. Винс никогда еще не был так зол, но и с такой проблемой ему никогда еще не приходилось сталкиваться: ведь его жена, возможно, обманывала его!
– Нет, – быстро ответила Мэри. – Я люблю тебя, Винс, и буду ждать твоего возвращения, когда эта сучка тебя бросит – а она тебя бросит, вот увидишь.
Что-то непривычное в ее глазах мешало ему поверить ей. Взяв в ладони лицо Мэри, он поцеловал ее со злостью, крепко, до боли. Потом, одной рукой обхватив жену за талию, другой грубо схватил за грудь. Она ответила на его поцелуй.
Толкнув Мэри на пол в кухне, Винс расстегнул ее джинсы. Она побледнела – то ли от удивления, то ли от страха. Ему было все равно. Сильно возбужденный, Винс чувствовал себя в полной готовности утвердить свою власть над ней. Содрав с жены джинсы, он коленом раздвинул ее ноги, схватил за ягодицы и одним рывком вошел в нее.
Это походило на спаривание животных, и все закончилось очень быстро.
Мэри, поднявшись с пола, спокойно начала готовить ужин.
Глава 47
Душ был очень горячий и принес желанное облегчение ее усталому телу. «Слава Богу, – думала Белинда, выключая краны, – слава Богу, что рыженькая вовремя прервала нас».
Белинда начала яростно растирать тело полотенцем. Она уже знала, что эта женщина – менеджер Форда и его личная ассистентка (похоже, в Голливуде каждый имеет ассистентку?). То, что она не была ни подружкой, ни последней любовницей Форда, порадовало ее. Очень. Хотя только полный идиот не заметил бы, что Мелоди относится к своему боссу покровительственно, по-хозяйски и ревниво. «Наверное, Форд постоянно нуждается во внимании такого рода», – решила Белинда.
«Почему вы решили, что я болезненно самолюбив?» – вспомнила она его слова.
Белинда улыбнулась, надевая шелковые шорты и маечку – и то и другое черного цвета с отделкой из белого кружева.
Она чуть не совершила серьезную ошибку. Серьезную, если не фатальную. Спать с Фордом во время съемок, когда в его власти обеспечить ей успех или сломать ее карьеру? Она еще не лишилась рассудка. Ишь, что он себе позволяет! Приказывает явиться в его фургончик, чтобы, видите ли, обсудить какой-то диалог! Форд сделал это с единственной целью – залезть к ней в трусики! Белинда ни минуты не сомневалась в этом.
Как ни минуты не сомневалась в том, что если хочет до конца принимать участие в съемках фильма, то должна держаться подальше от Форда.
По возможности дальше.
«Какой бы притягательной силой ни обладал этот мужчина для тебя и для миллиона других женщин. Включая твою мать», – сказала себе Белинда, расчесывая влажные волосы.
Ну что ж, до того как они разъедутся на рождественские каникулы, осталось продержаться всего тринадцать дней, а когда они соберутся снова, звезды с ними уже не будет. Как ни странно, Белинде было трудно представить себе съемочную площадку без него – такого яркого, властного. Выпадали довольно продолжительные периоды, когда Форд не говорил ни слова, а потом – р-раз! – словно опускался топор. Освещение никуда не годится. Камера не под тем углом. Мизансцена расписана неправильно. Тот-то и тот должен двигаться не вправо, а влево. Когда говорил Король, все замолкали и только слушали. Потом Масционе вносил изменения.
Справедливости ради Белинда признала, что сегодня Форд всего дважды выступил в роли диктатора – и, похоже, в обоих случаях знал, что говорит. И все же было ясно: все, включая Масционе, ходили перед ним на задних лапках. Все, кроме нее.
После эпизода в его фургончике Форд ни разу не взглянул на нее. Белинда сознавала, что это раздражает ее, хотя и внушает уважение.
В дверь постучали. Наверное, принесли заказанный ужин. Как раз вовремя, она проголодалась. Накинув халатик, Белинда направилась к двери, открыла ее и замерла.
В дверях стоял улыбающийся Джек Форд.
– Не ожидала? – Его теплый взгляд медленно, уверенно обвел ее с головы до ног.
– Вы, наверное, попали по ошибке не в ту комнату, – сказала Белинда, готовая прикусить себе язык. Неужели хоть раз в жизни она не может вести себя дипломатично?
– Я попал туда, куда хотел.
Она широко раскрыла глаза от удивления, когда Джек с невероятной самоуверенностью проследовал мимо нее в спальню.
– А-а, понимаю. Вы хотите обсудить со мной диалог.
Он одарил ее умопомрачительной улыбкой:
– Диалог подождет. Иди сюда, Белинда.
Перед его вкрадчивым голосом было трудно устоять.
– Завтра у нас назначен сбор в шесть утра, – едва дыша, отозвалась Белинда.
Джек не сводил глаз с ее груди.
– У тебя невероятно красивое тело. – Он заглянул ей в глаза. – Мы кое-что не закончили. Иди сюда.
Все могло бы быть так просто… Белинда закрыла дверь и, опустив руки, прислонилась к стене, позволяя ему с восхищением разглядывать ее ноги под распахнувшимся халатиком. Горячий взгляд Джека ласкал ее, гладил… Когда их взгляды снова встретились, в улыбке Джека было обещание и предвкушение, а также уверенность в том, что она капитулировала.
– Почему я? – спросила вдруг Белинда. – Почему не какая-нибудь другая из сотни женщин, присутствующих на съемках?
Джек улыбнулся еще шире:
– Глупый вопрос. Почему ты задаешь глупые вопросы, Белинда? Ты знаешь, я хочу тебя с того самого момента, как впервые увидел. Я тоже знаю, что ты хочешь меня с тех же самых пор. И что хочешь меня сейчас.
– Желание не имеет к этому отношения. Я не хочу ложиться с тобой в постель. Особенно теперь. Особенно здесь и сегодня.
– Какая ты лгунья!
– Нет, физически меня влечет к тебе, но мне нужно думать о своей карьере, и я не намерена подвергать ее риску, переспав с суперзвездой. Секс есть секс, и в конечном счете он не идет ни в какое сравнение с тем, чего хочу я. А я хочу добиться успеха.
Он замер и больше не улыбался.
– Думаешь, я причиню тебе вред, если мы переспим?
Белинда поняла, что Джек, видимо, воспринял это как оскорбление.
– В этом бизнесе такое случалось. – Она покраснела.
– В таком случае ты должна понимать, что возможно и обратное. – Джек усмехнулся. – Правильно?
Белинда молчала.
– Если ты не переспишь со мной… – Он замолчал. Глаза его горели гневом.
– Мне приходится защищать себя.
– Неужели ты действительно считаешь меня каким-то маниакальным эгоцентристом?
– Я не имею ни малейшего понятия о том, какой ты.
– Вот именно. Ты не знаешь, какой я на самом деле. Поэтому не смей судить о моих поступках и навешивать мне ярлыки. Понятно, леди? – Джек приблизился к Белинде, но не прикоснулся, а просто стоял и смотрел на нее. – И когда в следующий раз ты вздумаешь вилять перед моими глазами своим задом, я возьму то, что мне предлагают. Ясно?
– Я не хотела… – начала было оправдываться она, но тут в дверь снова постучали. «Спасена!» – подумала Белинда.
– Не хотела? Черта с два! Я всего лишь читаю текст, который пишешь ты, бэби. – Джек распахнул дверь и быстро вышел из комнаты.
Сердце у Белинды колотилось со страшной силой. Не поворачивая головы, она постаралась спокойно сказать:
– Поставьте поднос на стол, пожалуйста.
– Что он здесь делал? – прозвучало вдруг за ее спиной.
Белинда оглянулась:
– Адам?!
Глава 48
«Она, видимо, действительно считает меня придурком», – думал Джек. И не мог с этим смириться. Ведь если бы он был таким мерзавцем, как предполагает Белинда, то заставил бы ее переспать с ним, пригрозив в противном случае отстранить от участия в работе над фильмом. Но Джек никогда в жизни не принуждал к сексу ни одну женщину. И не намерен был делать этого впредь.
Если бы только Джек мог не обращать на нее внимания, то сколько ни крути она задницей перед его глазами, у нее бы ничего не получилось.
Надо же – Белинда отвергла его.
Ему пришла в голову ужасная мысль: а что, если ее действительно к нему не влечет? Что, если она играет с ним, словно с глупым, сексуально озабоченным мальчишкой? А он, сам того не желая, подыгрывает ей?
«Забудь о Белинде, – приказал себе Джек. – Забудь. Пусть даже она хороший сценарист, но как женщина – всего лишь «динамистка». Зачем тебе это надо?»
Легко сказать, да нелегко сделать. Джек не мог заснуть. Здесь появился ее приятель, тот самый парень, который был с Белиндой на вечеринке у Маджориса, где они встретились впервые. Может, именно в этот момент они занимаются любовью. Джек отчетливо представил себе, как массивный пенис ее дружка вторгается в Белинду, а она стонет от наслаждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36