Внезапно Джил заволновалась, как там ее кот Иезекииль. Надо будет сразу же позвонить Кейси и убедиться, что та заботится о ее любимце.
Взгляд Джил остановился на картине, занимавшей целую стену. Должно быть, этот шедевр изображал неизвестную ей мифологическую сцену. Девушка сглотнула, заставляя себя дышать глубоко и размеренно. Она познакомится с этой семьей, будет держаться вежливо. И наверняка они тоже будут вести себя цивилизованно — не как Лорен. Через несколько минут Джил проводят в отведенную ей комнату. Поскорее бы уж.
Если б только она могла остановиться в гостинице!
Джил так встревожилась, что уже готова была бежать из этого дома. Она глянула через плечо. Парадная дверь была плотно закрыта.
Начала нарастать паника — медленно, неуклонно.
Джил сказала себе, что все будет хорошо. Главное — глубоко дышать.
Перед ее внутренним взором предстал Хэл, умиравший у нее на руках, его неправдоподобно белое лицо, кровь, пенящаяся на губах.
Раздались шаги. Джил постаралась унять дрожь в руках и улыбнуться, когда вновь появилась Лорен, уже без жакета, в бежевой шелковой футболке, стоившей, вероятно, больше, чем все надетое на Джил.
— Идемте, — сказала она.
Джил трепеща последовала за ней. Лорен привела ее в большую гостиную, гораздо более роскошную, чем холл. Но Джил почти не обратила внимания на изумительные восточные коврики, антикварную мебель и на висевшую на стене картину Матисса. В центре комнаты стояли трое мужчин, один — немолодой и седовласый, а два других — молодые, тридцати с небольшим лет. Один из них был с золотистыми волосами и загорелый, другой — темноволосый с оливковой кожей. В руках у мужчин были бокалы с напитками.
Лорен остановилась, Джил тоже. Мужчины обернулись и уставились на Джил.
Три пары проницательных глаз. Три обвиняющих взгляда.
Это была семья Хэла.
Джил поняла, что видит Уильяма, уже немолодого отца Хэла, его старшего брата Томаса и двоюродного — Алекса. Джил предположила, что Томас — блондин. Но в тот момент ни о чем больше не могла думать, потому что их взгляды не смягчились. Враждебность была совершенно явной. Но в конце концов ведь это она вела машину…
«Мне нужно все обдумать… Я люблю тебя, Кейт».
Джил попыталась сосредоточиться, но не смогла. Лорен что-то говорила, ее тон был холодным и недружелюбным, как и устремленные на девушку взгляды. Эти обвиняющие, холодные, враждебные пристальные взгляды. Фигуры перед Джил начали расплываться. Белое, как у призрака, лицо Хэла, кровь… Она вела машину… Свет в комнате померк, потом посветлел, потом снова померк. Навалилась полная тьма.
Какое блаженство!
Сначала Джил услышала голоса, но не узнавала их. Мужские голоса произносили слова, смысл которых не доходил до нее.
Джил выплыла из забытья, чувствуя покой и странную легкость в голове. Затем, когда сознание немного прояснилось, она поняла, что упала в обморок. Вместе с этой догадкой Джил почувствовала, что произошло что-то ужасное. И ощущение покоя исчезло. Словно нож вонзили в живот — она вспомнила, что потеряла сознание оттого, что Хэл мертв.
— О чем Хэл думал? — раздался низкий, скрежещущий голос. Надменный, британский, очень злой.
Джил замерла. Она хотела открыть глаза, вспомнив, где находится, но теперь передумала.
— Хэл поступал так, как обычно… следовал своим прихотям… в этом был весь Хэл. — Другой голос, не такой враждебный, но все равно отрывисто-грубоватый. У говорившего был американский акцент. Должно быть, это Алекс, кузен Хэла.
— Прежде всего ему не надо было заводить с ней никаких отношений, — проговорил первый голос все с тем же гневом. — Он напрашивался на неприятности. Черт побери!
Джил не поняла. О ком это они говорят? О ней?
— И посмотрите, что получилось, — с явной болью сказала Лорен. — Он умер. Из-за нее!
Джил замерла. Все они винили в автокатастрофе ее. Желудок скрутило от подступившей тошноты.
— Да хватит вам спорить, — вступил третий мужской голос, постарше. Он звучал устало и, видимо, принадлежал Уильяму, отцу Хэла. — Мы переживаем нелегкое время и… — Он осекся.
Сердце Джил снова сжалось — из-за него, из-за себя.
— Дядя Уильям, сядьте. Давайте я налью вам еще.
Джил хотелось бы очутиться где угодно, только не в гостиной Шелдонов. Она не должна здесь находиться. Это слишком личный, слишком интимный разговор.
— А смелости ей не занимать, — проскрежетал в своей манере первый голос. И это был не комплимент. — Интересно, что ей известно и зачем она здесь. — Должно быть, говорил Томас.
— Твой отец прав. Давайте не усложнять ситуацию, да и обвинения без точных фактов бессмысленны. — Это говорил американец, Алекс.
— Обвинения, — резко повторил Томас. — Только не проси меня не обвинять ее, Алекс. Проклятие!
— Я не говорю тебе, что ты должен делать. Но дядя Уильям прав. Момент трудный, не стоит действовать поспешно.
Кто-то наклонился над Джил. Она замерла, боясь, что ее уличат в симуляции обморока.
— Мисс Галлахер? — Это снова был голос Алекса.
Охваченная отчаянием, Джил открыла глаза. Слезы жгли ей веки — теперь она презирала их всех. Джил тут же встретилась взглядом с мужчиной.
Глаза у него были удивительно голубыми, кожа смуглой, курчавые темные волосы коротко подстрижены. Они какое-то время смотрели друг на друга. Потом Алекс выпрямился, он оказался высоким, футов шести или даже выше.
— Она пришла в себя.
Алекс продолжал смотреть на Джил. Взгляд его был пронизывающим, и внезапно Джил испугалась: он знает — она пришла в себя раньше и подслушивала их.
Джил попыталась сесть, но у нее закружилась голова.
Лорен посмотрела на нее.
— Вы потеряли сознание. Возможно, вам следует полежать еще немного.
— Такого со мной никогда не было, — хрипло проговорила Джил, смущенная и желавшая только одного — восстановить силы и сбежать из этой комнаты, от них всех. Она потеряла сознание, это было совсем другое, а не ее отключения от действительности. — Я не ела.
Как же глупо прозвучало ее пояснение! Джил перевела взгляд на троих мужчин и снова попыталась сесть, на этот раз успешно. Все они пристально смотрели на нее. Теперь она различала их. Уильям, высокий, с брюшком, усталый, совсем седой. Ему, подумала Джил, далеко за семьдесят, но он все еще привлекателен. Двубортный темно-синий блейзер, рыжевато-коричневые брюки и перстень-печатка — именно так, по ее представлению, должен выглядеть богатый аристократ голубых кровей.
Томас был его наследником. Старший из двух братьев. Хэл не раз говорил, что его брат, которого он обожал, неисправимый плейбой, так хорош собой и обаятелен, что перед ним не устоит ни одна женщина. До этого момента Джил избегала смотреть на него, но теперь не могла отрицать, что он именно такой сногсшибательный красавец, как говорил Хэл. Темно-русые волосы, слегка выгоревшие на солнце, загорелая кожа и мускулистое тело, над которым он, без сомнения, работает в тренажерном зале. Поразительно красивые черты лица, энергичные и мужественные, высокие скулы и волевой подбородок, полный чувственный рот. На нем была черная рубашка-поло, коричневые брюки и туфли от Гуччи, на руке блестели золотые часы «Ролекс». Джил ожидала красоты и шика. Томас выглядел как завсегдатай модных курортов и плейбой. Джил не сомневалась, что он вел рассеянный образ жизни. Она также знала, что Томас разведен, а два его маленьких сына большую часть года живут вместе с матерью.
Джил, вдруг осознала, что пялится на него. Хуже всего, что Томас заметил это, потому что его взгляд скрестился с ее взглядом. Девушка вспыхнула. Его взгляд был холоден и резок. Смысл его был более чем ясен: Томас нашел Джил неподходящей по всем статьям, по крайней мере в том, что касается внешности. Ему явно не нравилась если не она сама, то ее потертые джинсы и пиджак «с плеча бойфренда». Несомненно, он, как и Лорен, винил Джил в смерти Хэла.
Ей следовало бы сообразить, что именно так ее и примут. Может, она сглупила, что приехала. Но как же Джил могла не присутствовать на похоронах Хэла?
— Представляемся по порядку, — сказал Алекс, прерывая ее мысли.
Джил снова встретилась с его взглядом, когда он шагнул вперед. Щеки ее горели огнем.
— Извините, — проговорила она, обращаясь скорее к нему, но на самом деле ко всем.
Краткий кивок, взгляд отведен в сторону. Ясно, что он, как и все остальные, нисколько ей не сочувствует.
— Стресс, шок, такое бывает, — сухо проронил он.
Джил поймала себя на том, что рассматривает его. Хэл упоминал, что его кузен родом из Бруклина, но что еще он говорил? Об Алексе он говорил меньше, чем о Лорен и Томасе. Джил припомнила, что Алекс вроде бы несколько лет жил в Лондоне и работал в семейной компании. По словам Хэла, он блестящий специалист, это она помнила… учился в Принстоне на спортивную стипендию.
Джил внимательно разглядывала его. Глаза Алекса потемнели, словно он понял, что она изучает его. Джил отвела взгляд и постаралась встать, что ей и удалось. Она крепко обхватила себя руками. Наверное, таковы ощущения человека, которого бросили в логово голодных волков. Джил хотела попросить, чтобы ее проводили в отведенную ей комнату, как только со знакомством будет покончено.
— Мой дядя, граф Коллинзуорт, мой двоюродный брат Томас Шелдон и Лорен Шелдон-Уэлсли, — без всякого выражения произнес он. — А я Алекс Престон.
Джил замерла, поняв, что Алекс намеренно ставит ее на место — американскую плебейку, попавшую в среду британской аристократии. Их взгляды встретились. Она не ошиблась в том, что Алекс сделал это намеренно. Джил была ошарашена.
Хэл утверждал, что его семья встретит ее с распростертыми объятиями. Что они полюбят ее как дочь. Но тогда Хэл был жив. Действительно ли он верил в это?
Джил посмотрела куда-то мимо Лорен и неохотно кивнула двум мужчинам, которые рассматривали ее так же, как и Алекс.
Краткое молчание нарушил Томас:
— Вы танцовщица. — Он устремил на Джил взгляд своих янтарных глаз.
— Да. Профессиональная танцовщица. — Она ощутила необходимость защититься. Его тон заставил Джил подумать, что ее считают стриптизершей или кем-то в этом роде. — Я участвую в шоу на Бродвее. Премьера состоится через десять дней.
— Как мило, — обронил Томас. — Когда я в следующий раз буду в Нью-Йорке, обязательно посмотрю.
У Джил запылали щеки.
— Уверена, представление вам понравится. Я постараюсь, чтобы у вас были билеты в первом ряду.
— Как любезно с вашей стороны. Полагаю, это будет потрясающий спектакль.
Джил моргнула. Что это значит? Она уловила в его словах какой-то скрытый смысл, но, слишком измученная и озабоченная, не могла задумываться над этим.
— Как прошел полет? — осведомился Алекс.
Джил не испытала облегчения, догадавшись по его тону, что Алексу никакого дела до этого нет. Но она не могла ответить ему банальностью.
— Кошмарно. Просто кошмарно. — И, к ужасу девушки, голос ее дрогнул и прервался. В ту же секунду Джил отвернулась.
Все, казалось, удивились, но проявлению эмоций или правдивому ответу, Джил не знала. Все, кроме Алекса. Его взгляд был спокойным, но непроницаемым. Мгновение он смотрел, как Джил роется в сумке, а потом дал ей носовой платок с таким видом, с каким, вероятно, подавал монетку бездомному, — без улыбки, без истинного участия.
Уильям вышел вперед.
— Мисс Галлахер. Мы ценим то, что вы привезли тело моего сына домой.
Джил ощутила внутреннее напряжение, тут же подступили дурнота и слабость, предвестники обморока. Она стояла и смотрела на Уильяма, гадая, отразилось ли у нее на лице чувство вины, и молила Бога о том, чтобы снова не потерять сознание.
— Простите, — начала Джил, — я никогда не думала…
— Ну конечно, никто из нас не думал. А теперь, если вы меня извините, я хотел бы оставить вас. — Его улыбка была натянутой, он явно не хотел, чтобы Джил договорила. — Тогда до завтра. Приятного вечера.
Джил смотрела, как Уильям уходит из комнаты походкой очень старого человека, ссутулившись, шагая медленно и тяжело, с усилием. «Это из-за меня», — подумала она.
— Моему отцу семьдесят девять лет, — внезапно заговорил Томас. Его взгляд приковал к себе Джил. — Смерть Хэла подорвала его силы.
— Это был несчастный случай, — прошептала Джил.
— Несчастный случай, — резко повторил Томас. — Несчастный случай.
— Том. — Алекс встал между ними, схватив кузена за плечо. — Мы все потрясены, измучены. — В голосе его звучало предостережение. — Давай оставим эту тему. — Он повернулся к Джил. — Вы, должно быть, устали после перелета. Лорен проводит вас в вашу комнату.
Джил так обрадовалась возможности покинуть гостиную, что повернулась и сделала неуверенный шаг в сторону двери, но ее остановил резкий голос Томаса:
— Что произошло?
Джил застыла на месте.
— Я спрашиваю: что произошло? — повторил Томас. — Мой брат мертв. Я имею право знать.
Джил повернулась к нему.
— Мы ехали на уик-энд. Там было дерево. — Она не смогла продолжить.
Томас смотрел на нее. Все смотрели.
— Не понимаю, — продолжал он. — Я подробно разговаривал с дорожной полицией. Вы не были пьяны. Не были накачаны наркотиками. Движение было умеренным, машины двигались без задержки. Дорога была лишь слегка влажной. Я не понимаю! — Томас повысил голос.
— Простите, — дрожа всем телом, прошептала Джил. — Я не знаю, что случилось… — Но она знала. Хэл расстроил ее, и она не следила за дорогой. Это она убила его, и Томас имеет все основания винить ее, ненавидеть… Все они.
— Том. Не сейчас. Не сегодня. Не в такой форме. — Голос Алекса звучал непреклонно.
Томас повернулся к двоюродному брату.
— А когда? Завтра? До или после похорон?
— Я ожидала, что мы познакомимся с вами совсем при других обстоятельствах, — внезапно промолвила Джил. Слезы застилали ей глаза. Все уставились на нее. Лорен — холодно, Томас — обескураженно, по лицу Алекса прочесть ничего было нельзя. — Хэл так часто о вас рассказывал, с такой любовью! Он любил вас всех и заставил меня тоже полюбить вас, и он так хотел, чтобы мы познакомились. Но это должно было быть совсем иначе!
Томас насмешливо хмыкнул.
Джил съежилась.
Томас злобно смотрел на нее.
— Оставим притворство, мисс Галлахер. Все это притворство и попытки вести себя цивилизованно. Мой брат умер, и если бы не оказался в Нью-Йорке, сегодня он был бы жив. Я представляю, чего вы хотите, и вот что вам скажу. Вы этого не добьетесь.
У Джил закружилась голова.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Но Томас еще не закончил. Раскрасневшись, он продолжал:
— Хэл не имел намерения привезти вас к нам в дом.
Джил застыла, вспомнив их самый последний разговор. Ее охватил ужас, и она подумала: «А что, если Хэл сообщил о своих сомнениях родственникам?»
Алекс повернулся, явно намереваясь положить конец этому разговору.
— Лорен, пожалуйста, распорядись, чтобы в комнату мисс Галлахер принесли сандвичи. У нее измученный вид. Уверен, она хочет отдохнуть. Как и все мы.
Лорен смотрела на Алекса так, словно не поняла ни слова из того, что он сказал. Дхсил, уже почти теряя сознание, увидела, как наконец с неохотой Лорен пошла выполнять просьбу Алекса.
— Спасибо, — сказала Алексу Джил, молясь, чтобы хоть один человек в семье отнесся к ней доброжелательно.
Он посмотрел на нее, и на этот раз она увидела в его глазах едва скрытое отвращение.
— Сколько вы были знакомы с моим братом? — спросил Томас.
Джил сжалась от страха.
— Восемь месяцев.
— Как вы познакомились? — продолжал Томас, не отводя взгляда.
Джил инстинктивно посмотрела на Алекса, хотя знала, что не получит от него поддержки. Алекс взглянул на нее, затем на двоюродного брата.
— Том, оставь это до завтра.
— Это законный вопрос, — возразил Томас. — Она появляется с его телом. Он в гробу, черт побери. Я хочу знать, как они познакомились.
Джил ощутила потребность на что-нибудь опереться, сил уже не оставалось. Но прежде чем она успела ответить, заговорила вернувшаяся Лорен:
— Кажется, Хэл впервые увидел ее в оздоровительном клубе.
Джил взглянула на Лорен.
— Нет. Я действительно занимаюсь в небольшой студии в Сохо, но познакомились мы в подземке.
— Хэл сказал мне совсем другое, — возразила Лорен, — Это правда, — покачала головой Джил.
— Подземка! — изумился Томас. — Да что мой брат мог Делать в этой дурацкой подземке?
— Так гораздо удобнее ездить по городу, — заметила Джил.
— У моего брата был шофер, — не сдавался Томас.
— Да, был, но этот образ жизни Хэла не устраивал. За те восемь месяцев, что мы были знакомы, он редко прибегал к его услугам.
Томас бросил на нее такой взгляд, что Джил сразу поняла: именно ее он считает ответственной за нелепое поведение брата или думает, что она лжет.
— Но это правда! — воскликнула Джил. — Хэл жил обычной жизнью.
— Только не говорите мне, каким был мой брат, — отрезал Томас.
Их взгляды скрестились. И Джил вдруг спросила себя: как, по мнению Хэла, она могла войти в его семью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Взгляд Джил остановился на картине, занимавшей целую стену. Должно быть, этот шедевр изображал неизвестную ей мифологическую сцену. Девушка сглотнула, заставляя себя дышать глубоко и размеренно. Она познакомится с этой семьей, будет держаться вежливо. И наверняка они тоже будут вести себя цивилизованно — не как Лорен. Через несколько минут Джил проводят в отведенную ей комнату. Поскорее бы уж.
Если б только она могла остановиться в гостинице!
Джил так встревожилась, что уже готова была бежать из этого дома. Она глянула через плечо. Парадная дверь была плотно закрыта.
Начала нарастать паника — медленно, неуклонно.
Джил сказала себе, что все будет хорошо. Главное — глубоко дышать.
Перед ее внутренним взором предстал Хэл, умиравший у нее на руках, его неправдоподобно белое лицо, кровь, пенящаяся на губах.
Раздались шаги. Джил постаралась унять дрожь в руках и улыбнуться, когда вновь появилась Лорен, уже без жакета, в бежевой шелковой футболке, стоившей, вероятно, больше, чем все надетое на Джил.
— Идемте, — сказала она.
Джил трепеща последовала за ней. Лорен привела ее в большую гостиную, гораздо более роскошную, чем холл. Но Джил почти не обратила внимания на изумительные восточные коврики, антикварную мебель и на висевшую на стене картину Матисса. В центре комнаты стояли трое мужчин, один — немолодой и седовласый, а два других — молодые, тридцати с небольшим лет. Один из них был с золотистыми волосами и загорелый, другой — темноволосый с оливковой кожей. В руках у мужчин были бокалы с напитками.
Лорен остановилась, Джил тоже. Мужчины обернулись и уставились на Джил.
Три пары проницательных глаз. Три обвиняющих взгляда.
Это была семья Хэла.
Джил поняла, что видит Уильяма, уже немолодого отца Хэла, его старшего брата Томаса и двоюродного — Алекса. Джил предположила, что Томас — блондин. Но в тот момент ни о чем больше не могла думать, потому что их взгляды не смягчились. Враждебность была совершенно явной. Но в конце концов ведь это она вела машину…
«Мне нужно все обдумать… Я люблю тебя, Кейт».
Джил попыталась сосредоточиться, но не смогла. Лорен что-то говорила, ее тон был холодным и недружелюбным, как и устремленные на девушку взгляды. Эти обвиняющие, холодные, враждебные пристальные взгляды. Фигуры перед Джил начали расплываться. Белое, как у призрака, лицо Хэла, кровь… Она вела машину… Свет в комнате померк, потом посветлел, потом снова померк. Навалилась полная тьма.
Какое блаженство!
Сначала Джил услышала голоса, но не узнавала их. Мужские голоса произносили слова, смысл которых не доходил до нее.
Джил выплыла из забытья, чувствуя покой и странную легкость в голове. Затем, когда сознание немного прояснилось, она поняла, что упала в обморок. Вместе с этой догадкой Джил почувствовала, что произошло что-то ужасное. И ощущение покоя исчезло. Словно нож вонзили в живот — она вспомнила, что потеряла сознание оттого, что Хэл мертв.
— О чем Хэл думал? — раздался низкий, скрежещущий голос. Надменный, британский, очень злой.
Джил замерла. Она хотела открыть глаза, вспомнив, где находится, но теперь передумала.
— Хэл поступал так, как обычно… следовал своим прихотям… в этом был весь Хэл. — Другой голос, не такой враждебный, но все равно отрывисто-грубоватый. У говорившего был американский акцент. Должно быть, это Алекс, кузен Хэла.
— Прежде всего ему не надо было заводить с ней никаких отношений, — проговорил первый голос все с тем же гневом. — Он напрашивался на неприятности. Черт побери!
Джил не поняла. О ком это они говорят? О ней?
— И посмотрите, что получилось, — с явной болью сказала Лорен. — Он умер. Из-за нее!
Джил замерла. Все они винили в автокатастрофе ее. Желудок скрутило от подступившей тошноты.
— Да хватит вам спорить, — вступил третий мужской голос, постарше. Он звучал устало и, видимо, принадлежал Уильяму, отцу Хэла. — Мы переживаем нелегкое время и… — Он осекся.
Сердце Джил снова сжалось — из-за него, из-за себя.
— Дядя Уильям, сядьте. Давайте я налью вам еще.
Джил хотелось бы очутиться где угодно, только не в гостиной Шелдонов. Она не должна здесь находиться. Это слишком личный, слишком интимный разговор.
— А смелости ей не занимать, — проскрежетал в своей манере первый голос. И это был не комплимент. — Интересно, что ей известно и зачем она здесь. — Должно быть, говорил Томас.
— Твой отец прав. Давайте не усложнять ситуацию, да и обвинения без точных фактов бессмысленны. — Это говорил американец, Алекс.
— Обвинения, — резко повторил Томас. — Только не проси меня не обвинять ее, Алекс. Проклятие!
— Я не говорю тебе, что ты должен делать. Но дядя Уильям прав. Момент трудный, не стоит действовать поспешно.
Кто-то наклонился над Джил. Она замерла, боясь, что ее уличат в симуляции обморока.
— Мисс Галлахер? — Это снова был голос Алекса.
Охваченная отчаянием, Джил открыла глаза. Слезы жгли ей веки — теперь она презирала их всех. Джил тут же встретилась взглядом с мужчиной.
Глаза у него были удивительно голубыми, кожа смуглой, курчавые темные волосы коротко подстрижены. Они какое-то время смотрели друг на друга. Потом Алекс выпрямился, он оказался высоким, футов шести или даже выше.
— Она пришла в себя.
Алекс продолжал смотреть на Джил. Взгляд его был пронизывающим, и внезапно Джил испугалась: он знает — она пришла в себя раньше и подслушивала их.
Джил попыталась сесть, но у нее закружилась голова.
Лорен посмотрела на нее.
— Вы потеряли сознание. Возможно, вам следует полежать еще немного.
— Такого со мной никогда не было, — хрипло проговорила Джил, смущенная и желавшая только одного — восстановить силы и сбежать из этой комнаты, от них всех. Она потеряла сознание, это было совсем другое, а не ее отключения от действительности. — Я не ела.
Как же глупо прозвучало ее пояснение! Джил перевела взгляд на троих мужчин и снова попыталась сесть, на этот раз успешно. Все они пристально смотрели на нее. Теперь она различала их. Уильям, высокий, с брюшком, усталый, совсем седой. Ему, подумала Джил, далеко за семьдесят, но он все еще привлекателен. Двубортный темно-синий блейзер, рыжевато-коричневые брюки и перстень-печатка — именно так, по ее представлению, должен выглядеть богатый аристократ голубых кровей.
Томас был его наследником. Старший из двух братьев. Хэл не раз говорил, что его брат, которого он обожал, неисправимый плейбой, так хорош собой и обаятелен, что перед ним не устоит ни одна женщина. До этого момента Джил избегала смотреть на него, но теперь не могла отрицать, что он именно такой сногсшибательный красавец, как говорил Хэл. Темно-русые волосы, слегка выгоревшие на солнце, загорелая кожа и мускулистое тело, над которым он, без сомнения, работает в тренажерном зале. Поразительно красивые черты лица, энергичные и мужественные, высокие скулы и волевой подбородок, полный чувственный рот. На нем была черная рубашка-поло, коричневые брюки и туфли от Гуччи, на руке блестели золотые часы «Ролекс». Джил ожидала красоты и шика. Томас выглядел как завсегдатай модных курортов и плейбой. Джил не сомневалась, что он вел рассеянный образ жизни. Она также знала, что Томас разведен, а два его маленьких сына большую часть года живут вместе с матерью.
Джил, вдруг осознала, что пялится на него. Хуже всего, что Томас заметил это, потому что его взгляд скрестился с ее взглядом. Девушка вспыхнула. Его взгляд был холоден и резок. Смысл его был более чем ясен: Томас нашел Джил неподходящей по всем статьям, по крайней мере в том, что касается внешности. Ему явно не нравилась если не она сама, то ее потертые джинсы и пиджак «с плеча бойфренда». Несомненно, он, как и Лорен, винил Джил в смерти Хэла.
Ей следовало бы сообразить, что именно так ее и примут. Может, она сглупила, что приехала. Но как же Джил могла не присутствовать на похоронах Хэла?
— Представляемся по порядку, — сказал Алекс, прерывая ее мысли.
Джил снова встретилась с его взглядом, когда он шагнул вперед. Щеки ее горели огнем.
— Извините, — проговорила она, обращаясь скорее к нему, но на самом деле ко всем.
Краткий кивок, взгляд отведен в сторону. Ясно, что он, как и все остальные, нисколько ей не сочувствует.
— Стресс, шок, такое бывает, — сухо проронил он.
Джил поймала себя на том, что рассматривает его. Хэл упоминал, что его кузен родом из Бруклина, но что еще он говорил? Об Алексе он говорил меньше, чем о Лорен и Томасе. Джил припомнила, что Алекс вроде бы несколько лет жил в Лондоне и работал в семейной компании. По словам Хэла, он блестящий специалист, это она помнила… учился в Принстоне на спортивную стипендию.
Джил внимательно разглядывала его. Глаза Алекса потемнели, словно он понял, что она изучает его. Джил отвела взгляд и постаралась встать, что ей и удалось. Она крепко обхватила себя руками. Наверное, таковы ощущения человека, которого бросили в логово голодных волков. Джил хотела попросить, чтобы ее проводили в отведенную ей комнату, как только со знакомством будет покончено.
— Мой дядя, граф Коллинзуорт, мой двоюродный брат Томас Шелдон и Лорен Шелдон-Уэлсли, — без всякого выражения произнес он. — А я Алекс Престон.
Джил замерла, поняв, что Алекс намеренно ставит ее на место — американскую плебейку, попавшую в среду британской аристократии. Их взгляды встретились. Она не ошиблась в том, что Алекс сделал это намеренно. Джил была ошарашена.
Хэл утверждал, что его семья встретит ее с распростертыми объятиями. Что они полюбят ее как дочь. Но тогда Хэл был жив. Действительно ли он верил в это?
Джил посмотрела куда-то мимо Лорен и неохотно кивнула двум мужчинам, которые рассматривали ее так же, как и Алекс.
Краткое молчание нарушил Томас:
— Вы танцовщица. — Он устремил на Джил взгляд своих янтарных глаз.
— Да. Профессиональная танцовщица. — Она ощутила необходимость защититься. Его тон заставил Джил подумать, что ее считают стриптизершей или кем-то в этом роде. — Я участвую в шоу на Бродвее. Премьера состоится через десять дней.
— Как мило, — обронил Томас. — Когда я в следующий раз буду в Нью-Йорке, обязательно посмотрю.
У Джил запылали щеки.
— Уверена, представление вам понравится. Я постараюсь, чтобы у вас были билеты в первом ряду.
— Как любезно с вашей стороны. Полагаю, это будет потрясающий спектакль.
Джил моргнула. Что это значит? Она уловила в его словах какой-то скрытый смысл, но, слишком измученная и озабоченная, не могла задумываться над этим.
— Как прошел полет? — осведомился Алекс.
Джил не испытала облегчения, догадавшись по его тону, что Алексу никакого дела до этого нет. Но она не могла ответить ему банальностью.
— Кошмарно. Просто кошмарно. — И, к ужасу девушки, голос ее дрогнул и прервался. В ту же секунду Джил отвернулась.
Все, казалось, удивились, но проявлению эмоций или правдивому ответу, Джил не знала. Все, кроме Алекса. Его взгляд был спокойным, но непроницаемым. Мгновение он смотрел, как Джил роется в сумке, а потом дал ей носовой платок с таким видом, с каким, вероятно, подавал монетку бездомному, — без улыбки, без истинного участия.
Уильям вышел вперед.
— Мисс Галлахер. Мы ценим то, что вы привезли тело моего сына домой.
Джил ощутила внутреннее напряжение, тут же подступили дурнота и слабость, предвестники обморока. Она стояла и смотрела на Уильяма, гадая, отразилось ли у нее на лице чувство вины, и молила Бога о том, чтобы снова не потерять сознание.
— Простите, — начала Джил, — я никогда не думала…
— Ну конечно, никто из нас не думал. А теперь, если вы меня извините, я хотел бы оставить вас. — Его улыбка была натянутой, он явно не хотел, чтобы Джил договорила. — Тогда до завтра. Приятного вечера.
Джил смотрела, как Уильям уходит из комнаты походкой очень старого человека, ссутулившись, шагая медленно и тяжело, с усилием. «Это из-за меня», — подумала она.
— Моему отцу семьдесят девять лет, — внезапно заговорил Томас. Его взгляд приковал к себе Джил. — Смерть Хэла подорвала его силы.
— Это был несчастный случай, — прошептала Джил.
— Несчастный случай, — резко повторил Томас. — Несчастный случай.
— Том. — Алекс встал между ними, схватив кузена за плечо. — Мы все потрясены, измучены. — В голосе его звучало предостережение. — Давай оставим эту тему. — Он повернулся к Джил. — Вы, должно быть, устали после перелета. Лорен проводит вас в вашу комнату.
Джил так обрадовалась возможности покинуть гостиную, что повернулась и сделала неуверенный шаг в сторону двери, но ее остановил резкий голос Томаса:
— Что произошло?
Джил застыла на месте.
— Я спрашиваю: что произошло? — повторил Томас. — Мой брат мертв. Я имею право знать.
Джил повернулась к нему.
— Мы ехали на уик-энд. Там было дерево. — Она не смогла продолжить.
Томас смотрел на нее. Все смотрели.
— Не понимаю, — продолжал он. — Я подробно разговаривал с дорожной полицией. Вы не были пьяны. Не были накачаны наркотиками. Движение было умеренным, машины двигались без задержки. Дорога была лишь слегка влажной. Я не понимаю! — Томас повысил голос.
— Простите, — дрожа всем телом, прошептала Джил. — Я не знаю, что случилось… — Но она знала. Хэл расстроил ее, и она не следила за дорогой. Это она убила его, и Томас имеет все основания винить ее, ненавидеть… Все они.
— Том. Не сейчас. Не сегодня. Не в такой форме. — Голос Алекса звучал непреклонно.
Томас повернулся к двоюродному брату.
— А когда? Завтра? До или после похорон?
— Я ожидала, что мы познакомимся с вами совсем при других обстоятельствах, — внезапно промолвила Джил. Слезы застилали ей глаза. Все уставились на нее. Лорен — холодно, Томас — обескураженно, по лицу Алекса прочесть ничего было нельзя. — Хэл так часто о вас рассказывал, с такой любовью! Он любил вас всех и заставил меня тоже полюбить вас, и он так хотел, чтобы мы познакомились. Но это должно было быть совсем иначе!
Томас насмешливо хмыкнул.
Джил съежилась.
Томас злобно смотрел на нее.
— Оставим притворство, мисс Галлахер. Все это притворство и попытки вести себя цивилизованно. Мой брат умер, и если бы не оказался в Нью-Йорке, сегодня он был бы жив. Я представляю, чего вы хотите, и вот что вам скажу. Вы этого не добьетесь.
У Джил закружилась голова.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Но Томас еще не закончил. Раскрасневшись, он продолжал:
— Хэл не имел намерения привезти вас к нам в дом.
Джил застыла, вспомнив их самый последний разговор. Ее охватил ужас, и она подумала: «А что, если Хэл сообщил о своих сомнениях родственникам?»
Алекс повернулся, явно намереваясь положить конец этому разговору.
— Лорен, пожалуйста, распорядись, чтобы в комнату мисс Галлахер принесли сандвичи. У нее измученный вид. Уверен, она хочет отдохнуть. Как и все мы.
Лорен смотрела на Алекса так, словно не поняла ни слова из того, что он сказал. Дхсил, уже почти теряя сознание, увидела, как наконец с неохотой Лорен пошла выполнять просьбу Алекса.
— Спасибо, — сказала Алексу Джил, молясь, чтобы хоть один человек в семье отнесся к ней доброжелательно.
Он посмотрел на нее, и на этот раз она увидела в его глазах едва скрытое отвращение.
— Сколько вы были знакомы с моим братом? — спросил Томас.
Джил сжалась от страха.
— Восемь месяцев.
— Как вы познакомились? — продолжал Томас, не отводя взгляда.
Джил инстинктивно посмотрела на Алекса, хотя знала, что не получит от него поддержки. Алекс взглянул на нее, затем на двоюродного брата.
— Том, оставь это до завтра.
— Это законный вопрос, — возразил Томас. — Она появляется с его телом. Он в гробу, черт побери. Я хочу знать, как они познакомились.
Джил ощутила потребность на что-нибудь опереться, сил уже не оставалось. Но прежде чем она успела ответить, заговорила вернувшаяся Лорен:
— Кажется, Хэл впервые увидел ее в оздоровительном клубе.
Джил взглянула на Лорен.
— Нет. Я действительно занимаюсь в небольшой студии в Сохо, но познакомились мы в подземке.
— Хэл сказал мне совсем другое, — возразила Лорен, — Это правда, — покачала головой Джил.
— Подземка! — изумился Томас. — Да что мой брат мог Делать в этой дурацкой подземке?
— Так гораздо удобнее ездить по городу, — заметила Джил.
— У моего брата был шофер, — не сдавался Томас.
— Да, был, но этот образ жизни Хэла не устраивал. За те восемь месяцев, что мы были знакомы, он редко прибегал к его услугам.
Томас бросил на нее такой взгляд, что Джил сразу поняла: именно ее он считает ответственной за нелепое поведение брата или думает, что она лжет.
— Но это правда! — воскликнула Джил. — Хэл жил обычной жизнью.
— Только не говорите мне, каким был мой брат, — отрезал Томас.
Их взгляды скрестились. И Джил вдруг спросила себя: как, по мнению Хэла, она могла войти в его семью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34