Ты в полной безопасности.
— Но… — Она должна сказать ему о случившемся утром, должна, но одновременно слишком опасается его реакции. — Но, Фрэнк…
— Поехали, Фрэнк. — Вилли Джо потер руки и пошел в свою комнату. — Форрестер сказал, что они незамедлительно отправляются. Пора ехать.
— Ну да, ну да. — Фрэнк все еще не спускал глаз с Брайони. — Слушай, родная, я рассказал тебе это все лишь для того, чтобы ты была очень осторожной. Никуда не выходи из дома, пока мы с Вилли Джо будем в отъезде. Не показывай носа из дома, не ходи ни к кому в гости, не езди в город. Сиди дома, как мышка, и ты не успеешь оглянуться, как мы будем здесь. А уж тогда, если Логан еще будет вертеться в городе, мы займемся им и разделаемся с этим типом раз и навсегда.
Он резко сгреб ее в охапку, поцеловал и отпустил. Она стерла с губ влажный след от его поцелуя, а он тем временем готовил снаряжение в их спальне.
Если перед этим разговором в голове у девушки крутился целый водоворот мыслей, то теперь они сводили ее с ума. Она цепенела от ужаса, когда думала о том, что была наедине с хладнокровным убийцей, безжалостным наемником, да еще ненавистником ее супруга! Только теперь она поняла убийственное выражение лица Техаса Джима Логана при упоминании ею имени Фрэнка. Теперь она знала, почему он выглядел таким грозным, грубым и бесстрастным, хотя всего лишь за минуту до того…
Но по мере того, как она осмысливала происшедшее, в ее голове рождались новые вопросы. Ведь Техас Джим Логан не причинил ей никакого вреда, а Фрэнк говорил обратное. Он поцеловал ее. Он не удержал ее, когда узнал, что она замужем за Фрэнком. Он дал ей возможность убежать. Зловещие слова Фрэнка несколько расходились с тем, что произошло в этот день. И все же было совершенно очевидно, что Техас Джим Логан опасный человек, что он ненавидит Фрэнка, что он его безжалостный враг…
Брайони была в смятении. Ей требовались время и спокойствие, чтобы разобраться. Но возможности для этого не представилось; буквально через несколько минут Фрэнк и Вилли Джо появились из своих комнат с тюками и прошли к выходу. Брайони последовала за ними на крыльцо.
— Будь осторожна, милая. — Фрэнк погрузил переметный вьюк на чалого, привязанного во дворе. — Через несколько дней мы будем дома.
— Прощай, Катарина. — Проходя мимо, Вилли Джо ущипнул ее пониже спины и мрачно ухмыльнулся. — Скоро увидимся.
Фрэнк начал седлать чалого, затем оглянулся на Брайони, неподвижно стоявшую на крыльце. Ветерок шевелил ее черные локоны и раздувал нижний край сиреневой юбки. Он направился к ней; на лице его было написано сожаление.
— Сегодня вечером я буду скучать по тебе, родная, — заявил он. — Ужасно буду скучать.
Он вскочил на крыльцо и заключил ее в объятия. Затем наклонился и одарил ее долгим крепким поцелуем, впившись в ее губы с грубым наслаждением. Наконец откинул назад голову и, отпустив ее, рассмеялся.
— У меня для тебя еще много чего есть в запасе, Катарина. Подожди, пока я вернусь, и я покажу тебе это! — обещал он.
Затем подошел к чалому и, все еще ухмыляясь, оседлал его. Вилли Джо уже погнал своего мустанга, и когда Фрэнк присоединился к нему, они помчались галопом в сером вихре пыли.
Брайони следила за ними глазами, пока они не исчезли из виду, со смешанным чувством облегчения и смятения. Но, несомненно, она занервничала бы гораздо сильнее, если бы знала, что не одна она следит, как фигуры всадников и коней исчезают за отдаленной грядой холмов. Следивший за происходящим, укрывшись в дубовой роще, Джим Логан видел все. Безумная ярость охватила его, когда он увидел, как Фрэнк Честер облапил Брайони — Брайони Логан! — и расцеловал ее с таким зверским удовольствием. Рука Джима молнией скользнула к кольту, висевшему на бедре, и он уже был близок к тому, чтобы в один миг застрелить Честера. Но жесткий самоконтроль, которым он славился, вовремя взял верх, и он подавил эмоции.
Ведь прежде всего следовало подумать о том, как бы это восприняла Брайони. Что с ней стало, если бы она увидела, как человека, которого она считает своим мужем, на ее глазах расстреливают и он плавает в луже крови? Вполне возможно, она не выдержала бы этого. Он просто не имел права подвергать ее такому риску.
«Нет, — скрежеща зубами от отчаяния, говорил себе Джим. — Нужно это сделать как-то иначе. Следует помнить о совете доктора Пеесе. В противном случае я могу потерять Брайони — и на этот раз навсегда».
Джим подождал, пока братья Честер исчезнут из виду, еще раз поразмыслив над тем, о чем ему говорил док Пеесе утром, когда Джим поехал в город и нашел местного врача. Нора Кларк — медсестра в кабинете доктора была ошеломлена появлением огромного, решительного ковбоя, который потребовал немедленного свидания с доктором, и поспешила выполнить его требование. И потом она проявила симпатию, когда Пеесе проанализировал данный случай.
Прежде доктору не приходилось лично сталкиваться со случаями амнезии, но он много читал о них в медицинской литературе. В частности, вспомнил об английской пианистке Лане Резерфорд, которая попала в аварию и потеряла одновременно зрение и память. Доктор утверждал, что в результате амнезии эта женщина даже забыла, как играть на фортепьяно, однако по мере лечения, несмотря на слепоту, она не только вновь стала играть, но и полностью восстановила память.
«Амнезия излечима, — ободрил его Пеесе. — Но это медленный, требующий приложения многих сил процесс. Больному требуется время, чтобы примириться с травмой, которая обусловила заболевание. По возможности следует избегать стрессов и волнений. Если с учетом описанной вами ситуации попытаться рассказать вашей жене правду о том, кто она, это может убить ее. Это может иметь самые печальные последствия для ее состояния в целом и вероятнее всего не поможет вернуть ее память».
Джим скривился, вспомнив удручающие слова врача.
«Что бы вы ни предприняли, мистер Логан, советую вам не растравлять ее душу откровенным рассказом о том, что с ней произошло. Подождите того момента, когда она разберется в этом сама. Существует полная вероятность того, что со временем ей это удастся».
Итак, он вынужден ждать. Он должен быть очень осторожен. Нельзя рисковать, подталкивая Брайони к краю пропасти. Но очевидно и то, что он не имеет права позволить ей оставаться с Фрэнком Честером больше ни одного дня. То, что Джим намеревался теперь предпринять, будет шоком для нее, но он молил Бога, чтобы она выдержала. Он рассчитывал на внутреннюю силу, которой она всегда отличалась. У него просто не было иного выбора, как увезти ее подальше от Честеров, и побыстрее. Джим не имел представления о том, куда направились Фрэнк и Вилли Джо, но был рад, увидев, что они взяли с собой увесистые вьючные тюки. Тот факт, что они уехали именно теперь, был просто везением. До того, как братья вернутся, он с Брайони будет уже далеко-далеко. Джим знал, как сделать, чтобы их никто и никогда не мог обнаружить.
Когда Брайони направилась в дом, он вышел из укрытия. Собравшись, как пружина перед тем, как развернуться, быстро, но осторожно ковбой бросился к крыльцу.
Она даже не услышала его шагов. Ее голова была так озабочена возникшими проблемами, что, когда чьи-то железные руки обхватили ее сзади, была просто поражена.
Брайони закричала. Ее крик эхом отозвался в пустынной долине, но рука проворно прикрыла ей рот:
— Тихо. Если они примчатся назад, я прикончу их.
Да, это был он! Она издала полузаглушенный вопль и изо всех сил стала вырываться.
— Бесполезно, — сказал он твердо и угрюмо, удерживая ее трепыхающееся тело. — Ты не сможешь вырваться от меня. Не пытайся, и все будет хорошо. Я не причиню тебе никакого вреда.
Она продолжала бить ногами и изворачиваться, тогда он развернул ее лицом к себе и отпустил. Как только он сделал это, Брайони бросилась к входной двери, чтобы, вбежав в дом, захлопнуть ее перед его носом. Но он был гораздо проворнее и успел схватить девушку еще до того, как она добежала до двери. Затем он тряхнул ее за плечи.
— Выслушай меня! — Его кобальтово-синие глаза светились в отмирающем вечернем свете. — Повторяю, я не причиню тебе вреда! Но нравится тебе или нет, ты пойдешь со мной!
— Почему? Куда? — охнула она, побледнев и озираясь на его жесткое, решительное лицо.
— Далеко отсюда. Мне жаль, что я должен это сказать тебе, моя куколка, но дело в том, что я тебя похищаю!
— Нет! — Она была в панике. Новая попытка вырваться опять оказалась бесплодной. — Отпусти меня! Тебе это никогда не удастся!
— А я думаю, что удастся, — бесстрастно протянул Джим.
Только так он мог прикинуться спокойным, сдержать собственные чувства ради того, чтобы не усугубить ее состояние.
— Так что не волнуйся. Раз я сказал, что не причиню тебе вреда, значит, так оно и будет. Но то, что ты поедешь со мной, так же очевидно, как то, что день сменяет ночь. И я хочу быть подальше от этих мест еще до утренней зари, поэтому нам пора двигаться.
Джим крепко взял ее под руку и подтолкнул к конюшне. У девушки упало сердце. Она попыталась выскользнуть из его рук, но он не допустил этого и завел ее внутрь. Неожиданно он бросил взгляд на здоровенного, восхитительного вороного жеребца, фыркавшего в своем стойле. Придерживая Брайони одной рукой, он потянулся другой за уздечкой.
— Неужели вы думаете, что я сяду на это дикое животное? — в ужасе закричала она. — Я… я не могу! Даже Фрэнк и Вилли Джо не могли приручить его!
Техас Джим Логан с минуту смотрел на нее.
— Так ты боишься этого коня? Ладно, тебе не придется сегодня ехать на нем, но в любом случае я захвачу его с собой.
Но когда он потянул уздечку через голову жеребца, Брайони решила воспользоваться последним шансом. Она выскользнула из его руки и бросилась к выходу. Чертыхаясь, Джим прыгнул за ней. В отчаянии она зарыдала, когда он поймал ее.
— Я не поеду с тобой! — стонала она, безуспешно извиваясь в его руках. — Я постоянно буду драться с тобой! Стоит тебе отвернуться, как я сбегу!
— А, так в тебе еще сохранилась частичка твоего задора! — бормотал Логан, крепче прижимая ее к себе. — Это хороший признак, моя куколка.
— О чем это ты болтаешь? — в отчаянии, но строго спросила она. — Почему ты не хочешь оставить меня в покое?
— Просто не могу. — Он мрачно огляделся вокруг. — Видно, придется тебя связать. Извини, но ты не оставляешь мне иного выбора. Нам надо убираться отсюда как можно скорее, а ты только задерживаешь выезд.
— Нет! Я… я обещаю, больше я не буду пытаться убежать! Не делай этого! — Она ойкнула, когда он поднял со скамьи веревку.
Техас Джим Логан стиснул зубы.
— Стой спокойно.
Она в отчаянии закусила губу, пока он завязывал ей руки за спину, но удивилась, что узел, будучи крепким, не был затянут до боли. После этого он отошел от нее и занялся черным жеребцом. Вскоре конь был оседлан и уздечка накинута на его гордую лоснящуюся голову. Затем он повел животное из стойла и прихватил девушку с собой.
Его собственный гнедой жеребец, которого она уже видела утром на холме, был укрыт среди деревьев недалеко от дома Брайони. Джим отвязал его, привязал вороного к нему и усадил жену в седло; на все это у него ушло несколько секунд. Затем он устроился в седле позади нее, крепко держа ее своими мускулистыми руками.
Брайони всхлипнула, когда он пришпорил коня. Она оглядывалась на чудесную, золотисто-зеленую долину, бывшую столько времени ее домом, задаваясь вопросом, увидит ли ее когда-нибудь еще. Скоро зайдет солнце и сгустится тьма. Где она окажется к тому времени… где? Бог знает где, с этим убийцей, стрелком, который насилует и убивает всех, кого пожелает, который уже доказал ей свою безжалостность. С каждой минутой ей становилось все страшнее и страшнее, и она никак не могла унять дрожь, памятуя о предупреждении Фрэнка.
Девушка мучительно ощущала спиной мощный корпус Джима Логана и крепкую хватку его рук, державших поводья. Она зажмурила глаза, но тут же открыла их, так как от головокружения покачнулась в седле. Гнедой жеребец галопом нес их на юг, к мексиканской границе, а дубы, толокнянки и полевые цветы проносились мимо них в обратном направлении, сливаясь в одну цветную линию. Беспомощной и до смерти перепуганной Брайони казалось, что они с этим стрелком мчатся прямиком в ад.
Глава 20
После четырех часов дикой гонки Джим Логан остановил жеребца на пологой полянке у скалистого обрыва. Брайони, изнеможенная до предела, обмякла в седле. У нее даже не было сил оглядеться вокруг и оценить окружавший их пейзаж. Когда Джим сам соскочил с коня и помог спуститься ей, у нее подогнулись колени, и она упала к нему на руки. Он взялся за ее талию, чтобы девушка не рухнула на землю.
— Где мы?
Ее небольшое, милое лицо было белее мела, когда она подняла голову и встретилась взглядом с его бесстрастными голубыми глазами. Вглядываясь теперь в него, она с трудом могла поверить, что это тот самый человек, который только утром того же дня целовал ее так нежно и с таким упоением. Теперь он выглядел таким холодным, таким отстраненным. В его худом техасском лице не было ни толики тепла, одно лишь жесткое безразличие. В его руках она дрожала, как осенний лист.
— Мы в Мексике. Вот и все, что тебе надо знать. Мы направляемся в одно место, находящееся в четырех днях езды отсюда. А пока мы устроим здесь бивуак на ночь и рано утром отправимся дальше.
Он смотрел на нее с таким непоколебимым спокойствием, а его голос звучал так ровно и обыденно, что казалось, они были просто знакомыми, случайно встретившимися в городе и вежливо беседующими. От такой обыденности у нее кровь застыла в жилах. Этот мужчина вел себя так, будто он ежедневно похищал людей. Она подавила в себе желание в беспомощном отчаянии плакать и рыдать, так как поняла, что этого человека ничем не разжалобишь. Буквально ничем. Несомненно, что он покончит с ней так же хладнокровно, как увел ее с собой. Как это говорил Фрэнк? «Он известен тем, что и прежде насиловал женщин, и полагаю, он снова займется этим. Он, как животное, моя милая; ему все равно, кому он причиняет вред или кого убивает».
Она сглотнула и попыталась заговорить с показным спокойствием, несмотря на мучивший ее страх.
— По крайней мере… по крайней мере будь так любезен — развяжи мне руки, — начала она, глядя на него с бравадой, которой вовсе не испытывала. — Если, конечно, ты не боишься, что я убегу.
Его красивое лицо озарилось веселой ухмылкой. Впервые за все это время в его холодном лице проявилась какая-то человечность, отчего он сразу стал выглядеть моложе и менее отстраненно. Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.
— Неужели ты всерьез думаешь, что я боюсь тебя, моя куколка? — нежно спросил стрелок. — Ты обижаешь меня.
— Я как раз и хочу тебя обидеть, — вдруг не выдержала она, и ее глаза на бледном лице засветились огнем. — Я хотела бы прострелить твое сердце!
— Да, наверное, это так. — Он улыбнулся, затем повернул ее спиной к себе и занялся узлом, связывавшим ей руки. — Но, боюсь, у тебя не будет такого шанса, querida.
— Querida! — ахнула девушка. — Как… как ты смеешь называть меня так! Я никогда по доброй воле не поставлю себя на одну доску с таким человеком, как ты — ни за что на свете! Я… я ненавижу тебя! И ненавижу твои жизненные принципы.
Он убрал веревку с ее рук и вновь повернул девушку лицом к себе.
— Ну, и каковы же мои жизненные принципы? — спокойно спросил он. Теперь ухмылка сбежала с его лица. — Что же ты знаешь о моих принципах?
— Муж рассказал мне о тебе все! Я знаю, кто ты! Стрелок, наемный убийца! Ты из самой презренной породы людей!
Что-то в ее словах нарушило его холодную безмятежность, так бесившую ее, изменило спокойный, беззаботный и веселый вид. Она обрадовалась. Маленькая победа заставила ее забыть о всякой осторожности. Злорадство душило ее, она гневно смотрела на него, и ее глаза сверкали молниями из-под развевающейся на ветру пряди волос.
— Вот так-то. А ты, небось, думал, я не знаю, кто ты такой. Представь себе, знаю! Знаю, мистер Техас Джим Логан, что ты убил брата моего мужа. Знаю, что ты отъявленный мерзавец! Знаю, что…
— Ну ладно, с меня, пожалуй, хватит, — прорычал Джим, внезапно схватив ее за руку. Холодное свечение его глаз внушило ей еще больший страх. — Меня абсолютно не интересует, что ты знаешь, или, точнее, думаешь, что знаешь! На вашем месте, леди, я бы отдохнул и набрался сил. Вам предстоит очень долгая поездка, так как сегодняшний день — это только начало.
У нее перехватило дыхание, и ее опять объял ужас, когда она глядела на его огромную фигуру, высившуюся над ней, и ощущала его мертвую хватку на запястье. Она не забыла о его силе, о том, как, не прилагая ни малейших усилий, он стиснул ее. И теперь, видя это потемневшее от бешенства лицо и ужасаясь своей уязвимости, она проклинала собственную глупость. Зачем только она его растравила?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Но… — Она должна сказать ему о случившемся утром, должна, но одновременно слишком опасается его реакции. — Но, Фрэнк…
— Поехали, Фрэнк. — Вилли Джо потер руки и пошел в свою комнату. — Форрестер сказал, что они незамедлительно отправляются. Пора ехать.
— Ну да, ну да. — Фрэнк все еще не спускал глаз с Брайони. — Слушай, родная, я рассказал тебе это все лишь для того, чтобы ты была очень осторожной. Никуда не выходи из дома, пока мы с Вилли Джо будем в отъезде. Не показывай носа из дома, не ходи ни к кому в гости, не езди в город. Сиди дома, как мышка, и ты не успеешь оглянуться, как мы будем здесь. А уж тогда, если Логан еще будет вертеться в городе, мы займемся им и разделаемся с этим типом раз и навсегда.
Он резко сгреб ее в охапку, поцеловал и отпустил. Она стерла с губ влажный след от его поцелуя, а он тем временем готовил снаряжение в их спальне.
Если перед этим разговором в голове у девушки крутился целый водоворот мыслей, то теперь они сводили ее с ума. Она цепенела от ужаса, когда думала о том, что была наедине с хладнокровным убийцей, безжалостным наемником, да еще ненавистником ее супруга! Только теперь она поняла убийственное выражение лица Техаса Джима Логана при упоминании ею имени Фрэнка. Теперь она знала, почему он выглядел таким грозным, грубым и бесстрастным, хотя всего лишь за минуту до того…
Но по мере того, как она осмысливала происшедшее, в ее голове рождались новые вопросы. Ведь Техас Джим Логан не причинил ей никакого вреда, а Фрэнк говорил обратное. Он поцеловал ее. Он не удержал ее, когда узнал, что она замужем за Фрэнком. Он дал ей возможность убежать. Зловещие слова Фрэнка несколько расходились с тем, что произошло в этот день. И все же было совершенно очевидно, что Техас Джим Логан опасный человек, что он ненавидит Фрэнка, что он его безжалостный враг…
Брайони была в смятении. Ей требовались время и спокойствие, чтобы разобраться. Но возможности для этого не представилось; буквально через несколько минут Фрэнк и Вилли Джо появились из своих комнат с тюками и прошли к выходу. Брайони последовала за ними на крыльцо.
— Будь осторожна, милая. — Фрэнк погрузил переметный вьюк на чалого, привязанного во дворе. — Через несколько дней мы будем дома.
— Прощай, Катарина. — Проходя мимо, Вилли Джо ущипнул ее пониже спины и мрачно ухмыльнулся. — Скоро увидимся.
Фрэнк начал седлать чалого, затем оглянулся на Брайони, неподвижно стоявшую на крыльце. Ветерок шевелил ее черные локоны и раздувал нижний край сиреневой юбки. Он направился к ней; на лице его было написано сожаление.
— Сегодня вечером я буду скучать по тебе, родная, — заявил он. — Ужасно буду скучать.
Он вскочил на крыльцо и заключил ее в объятия. Затем наклонился и одарил ее долгим крепким поцелуем, впившись в ее губы с грубым наслаждением. Наконец откинул назад голову и, отпустив ее, рассмеялся.
— У меня для тебя еще много чего есть в запасе, Катарина. Подожди, пока я вернусь, и я покажу тебе это! — обещал он.
Затем подошел к чалому и, все еще ухмыляясь, оседлал его. Вилли Джо уже погнал своего мустанга, и когда Фрэнк присоединился к нему, они помчались галопом в сером вихре пыли.
Брайони следила за ними глазами, пока они не исчезли из виду, со смешанным чувством облегчения и смятения. Но, несомненно, она занервничала бы гораздо сильнее, если бы знала, что не одна она следит, как фигуры всадников и коней исчезают за отдаленной грядой холмов. Следивший за происходящим, укрывшись в дубовой роще, Джим Логан видел все. Безумная ярость охватила его, когда он увидел, как Фрэнк Честер облапил Брайони — Брайони Логан! — и расцеловал ее с таким зверским удовольствием. Рука Джима молнией скользнула к кольту, висевшему на бедре, и он уже был близок к тому, чтобы в один миг застрелить Честера. Но жесткий самоконтроль, которым он славился, вовремя взял верх, и он подавил эмоции.
Ведь прежде всего следовало подумать о том, как бы это восприняла Брайони. Что с ней стало, если бы она увидела, как человека, которого она считает своим мужем, на ее глазах расстреливают и он плавает в луже крови? Вполне возможно, она не выдержала бы этого. Он просто не имел права подвергать ее такому риску.
«Нет, — скрежеща зубами от отчаяния, говорил себе Джим. — Нужно это сделать как-то иначе. Следует помнить о совете доктора Пеесе. В противном случае я могу потерять Брайони — и на этот раз навсегда».
Джим подождал, пока братья Честер исчезнут из виду, еще раз поразмыслив над тем, о чем ему говорил док Пеесе утром, когда Джим поехал в город и нашел местного врача. Нора Кларк — медсестра в кабинете доктора была ошеломлена появлением огромного, решительного ковбоя, который потребовал немедленного свидания с доктором, и поспешила выполнить его требование. И потом она проявила симпатию, когда Пеесе проанализировал данный случай.
Прежде доктору не приходилось лично сталкиваться со случаями амнезии, но он много читал о них в медицинской литературе. В частности, вспомнил об английской пианистке Лане Резерфорд, которая попала в аварию и потеряла одновременно зрение и память. Доктор утверждал, что в результате амнезии эта женщина даже забыла, как играть на фортепьяно, однако по мере лечения, несмотря на слепоту, она не только вновь стала играть, но и полностью восстановила память.
«Амнезия излечима, — ободрил его Пеесе. — Но это медленный, требующий приложения многих сил процесс. Больному требуется время, чтобы примириться с травмой, которая обусловила заболевание. По возможности следует избегать стрессов и волнений. Если с учетом описанной вами ситуации попытаться рассказать вашей жене правду о том, кто она, это может убить ее. Это может иметь самые печальные последствия для ее состояния в целом и вероятнее всего не поможет вернуть ее память».
Джим скривился, вспомнив удручающие слова врача.
«Что бы вы ни предприняли, мистер Логан, советую вам не растравлять ее душу откровенным рассказом о том, что с ней произошло. Подождите того момента, когда она разберется в этом сама. Существует полная вероятность того, что со временем ей это удастся».
Итак, он вынужден ждать. Он должен быть очень осторожен. Нельзя рисковать, подталкивая Брайони к краю пропасти. Но очевидно и то, что он не имеет права позволить ей оставаться с Фрэнком Честером больше ни одного дня. То, что Джим намеревался теперь предпринять, будет шоком для нее, но он молил Бога, чтобы она выдержала. Он рассчитывал на внутреннюю силу, которой она всегда отличалась. У него просто не было иного выбора, как увезти ее подальше от Честеров, и побыстрее. Джим не имел представления о том, куда направились Фрэнк и Вилли Джо, но был рад, увидев, что они взяли с собой увесистые вьючные тюки. Тот факт, что они уехали именно теперь, был просто везением. До того, как братья вернутся, он с Брайони будет уже далеко-далеко. Джим знал, как сделать, чтобы их никто и никогда не мог обнаружить.
Когда Брайони направилась в дом, он вышел из укрытия. Собравшись, как пружина перед тем, как развернуться, быстро, но осторожно ковбой бросился к крыльцу.
Она даже не услышала его шагов. Ее голова была так озабочена возникшими проблемами, что, когда чьи-то железные руки обхватили ее сзади, была просто поражена.
Брайони закричала. Ее крик эхом отозвался в пустынной долине, но рука проворно прикрыла ей рот:
— Тихо. Если они примчатся назад, я прикончу их.
Да, это был он! Она издала полузаглушенный вопль и изо всех сил стала вырываться.
— Бесполезно, — сказал он твердо и угрюмо, удерживая ее трепыхающееся тело. — Ты не сможешь вырваться от меня. Не пытайся, и все будет хорошо. Я не причиню тебе никакого вреда.
Она продолжала бить ногами и изворачиваться, тогда он развернул ее лицом к себе и отпустил. Как только он сделал это, Брайони бросилась к входной двери, чтобы, вбежав в дом, захлопнуть ее перед его носом. Но он был гораздо проворнее и успел схватить девушку еще до того, как она добежала до двери. Затем он тряхнул ее за плечи.
— Выслушай меня! — Его кобальтово-синие глаза светились в отмирающем вечернем свете. — Повторяю, я не причиню тебе вреда! Но нравится тебе или нет, ты пойдешь со мной!
— Почему? Куда? — охнула она, побледнев и озираясь на его жесткое, решительное лицо.
— Далеко отсюда. Мне жаль, что я должен это сказать тебе, моя куколка, но дело в том, что я тебя похищаю!
— Нет! — Она была в панике. Новая попытка вырваться опять оказалась бесплодной. — Отпусти меня! Тебе это никогда не удастся!
— А я думаю, что удастся, — бесстрастно протянул Джим.
Только так он мог прикинуться спокойным, сдержать собственные чувства ради того, чтобы не усугубить ее состояние.
— Так что не волнуйся. Раз я сказал, что не причиню тебе вреда, значит, так оно и будет. Но то, что ты поедешь со мной, так же очевидно, как то, что день сменяет ночь. И я хочу быть подальше от этих мест еще до утренней зари, поэтому нам пора двигаться.
Джим крепко взял ее под руку и подтолкнул к конюшне. У девушки упало сердце. Она попыталась выскользнуть из его рук, но он не допустил этого и завел ее внутрь. Неожиданно он бросил взгляд на здоровенного, восхитительного вороного жеребца, фыркавшего в своем стойле. Придерживая Брайони одной рукой, он потянулся другой за уздечкой.
— Неужели вы думаете, что я сяду на это дикое животное? — в ужасе закричала она. — Я… я не могу! Даже Фрэнк и Вилли Джо не могли приручить его!
Техас Джим Логан с минуту смотрел на нее.
— Так ты боишься этого коня? Ладно, тебе не придется сегодня ехать на нем, но в любом случае я захвачу его с собой.
Но когда он потянул уздечку через голову жеребца, Брайони решила воспользоваться последним шансом. Она выскользнула из его руки и бросилась к выходу. Чертыхаясь, Джим прыгнул за ней. В отчаянии она зарыдала, когда он поймал ее.
— Я не поеду с тобой! — стонала она, безуспешно извиваясь в его руках. — Я постоянно буду драться с тобой! Стоит тебе отвернуться, как я сбегу!
— А, так в тебе еще сохранилась частичка твоего задора! — бормотал Логан, крепче прижимая ее к себе. — Это хороший признак, моя куколка.
— О чем это ты болтаешь? — в отчаянии, но строго спросила она. — Почему ты не хочешь оставить меня в покое?
— Просто не могу. — Он мрачно огляделся вокруг. — Видно, придется тебя связать. Извини, но ты не оставляешь мне иного выбора. Нам надо убираться отсюда как можно скорее, а ты только задерживаешь выезд.
— Нет! Я… я обещаю, больше я не буду пытаться убежать! Не делай этого! — Она ойкнула, когда он поднял со скамьи веревку.
Техас Джим Логан стиснул зубы.
— Стой спокойно.
Она в отчаянии закусила губу, пока он завязывал ей руки за спину, но удивилась, что узел, будучи крепким, не был затянут до боли. После этого он отошел от нее и занялся черным жеребцом. Вскоре конь был оседлан и уздечка накинута на его гордую лоснящуюся голову. Затем он повел животное из стойла и прихватил девушку с собой.
Его собственный гнедой жеребец, которого она уже видела утром на холме, был укрыт среди деревьев недалеко от дома Брайони. Джим отвязал его, привязал вороного к нему и усадил жену в седло; на все это у него ушло несколько секунд. Затем он устроился в седле позади нее, крепко держа ее своими мускулистыми руками.
Брайони всхлипнула, когда он пришпорил коня. Она оглядывалась на чудесную, золотисто-зеленую долину, бывшую столько времени ее домом, задаваясь вопросом, увидит ли ее когда-нибудь еще. Скоро зайдет солнце и сгустится тьма. Где она окажется к тому времени… где? Бог знает где, с этим убийцей, стрелком, который насилует и убивает всех, кого пожелает, который уже доказал ей свою безжалостность. С каждой минутой ей становилось все страшнее и страшнее, и она никак не могла унять дрожь, памятуя о предупреждении Фрэнка.
Девушка мучительно ощущала спиной мощный корпус Джима Логана и крепкую хватку его рук, державших поводья. Она зажмурила глаза, но тут же открыла их, так как от головокружения покачнулась в седле. Гнедой жеребец галопом нес их на юг, к мексиканской границе, а дубы, толокнянки и полевые цветы проносились мимо них в обратном направлении, сливаясь в одну цветную линию. Беспомощной и до смерти перепуганной Брайони казалось, что они с этим стрелком мчатся прямиком в ад.
Глава 20
После четырех часов дикой гонки Джим Логан остановил жеребца на пологой полянке у скалистого обрыва. Брайони, изнеможенная до предела, обмякла в седле. У нее даже не было сил оглядеться вокруг и оценить окружавший их пейзаж. Когда Джим сам соскочил с коня и помог спуститься ей, у нее подогнулись колени, и она упала к нему на руки. Он взялся за ее талию, чтобы девушка не рухнула на землю.
— Где мы?
Ее небольшое, милое лицо было белее мела, когда она подняла голову и встретилась взглядом с его бесстрастными голубыми глазами. Вглядываясь теперь в него, она с трудом могла поверить, что это тот самый человек, который только утром того же дня целовал ее так нежно и с таким упоением. Теперь он выглядел таким холодным, таким отстраненным. В его худом техасском лице не было ни толики тепла, одно лишь жесткое безразличие. В его руках она дрожала, как осенний лист.
— Мы в Мексике. Вот и все, что тебе надо знать. Мы направляемся в одно место, находящееся в четырех днях езды отсюда. А пока мы устроим здесь бивуак на ночь и рано утром отправимся дальше.
Он смотрел на нее с таким непоколебимым спокойствием, а его голос звучал так ровно и обыденно, что казалось, они были просто знакомыми, случайно встретившимися в городе и вежливо беседующими. От такой обыденности у нее кровь застыла в жилах. Этот мужчина вел себя так, будто он ежедневно похищал людей. Она подавила в себе желание в беспомощном отчаянии плакать и рыдать, так как поняла, что этого человека ничем не разжалобишь. Буквально ничем. Несомненно, что он покончит с ней так же хладнокровно, как увел ее с собой. Как это говорил Фрэнк? «Он известен тем, что и прежде насиловал женщин, и полагаю, он снова займется этим. Он, как животное, моя милая; ему все равно, кому он причиняет вред или кого убивает».
Она сглотнула и попыталась заговорить с показным спокойствием, несмотря на мучивший ее страх.
— По крайней мере… по крайней мере будь так любезен — развяжи мне руки, — начала она, глядя на него с бравадой, которой вовсе не испытывала. — Если, конечно, ты не боишься, что я убегу.
Его красивое лицо озарилось веселой ухмылкой. Впервые за все это время в его холодном лице проявилась какая-то человечность, отчего он сразу стал выглядеть моложе и менее отстраненно. Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.
— Неужели ты всерьез думаешь, что я боюсь тебя, моя куколка? — нежно спросил стрелок. — Ты обижаешь меня.
— Я как раз и хочу тебя обидеть, — вдруг не выдержала она, и ее глаза на бледном лице засветились огнем. — Я хотела бы прострелить твое сердце!
— Да, наверное, это так. — Он улыбнулся, затем повернул ее спиной к себе и занялся узлом, связывавшим ей руки. — Но, боюсь, у тебя не будет такого шанса, querida.
— Querida! — ахнула девушка. — Как… как ты смеешь называть меня так! Я никогда по доброй воле не поставлю себя на одну доску с таким человеком, как ты — ни за что на свете! Я… я ненавижу тебя! И ненавижу твои жизненные принципы.
Он убрал веревку с ее рук и вновь повернул девушку лицом к себе.
— Ну, и каковы же мои жизненные принципы? — спокойно спросил он. Теперь ухмылка сбежала с его лица. — Что же ты знаешь о моих принципах?
— Муж рассказал мне о тебе все! Я знаю, кто ты! Стрелок, наемный убийца! Ты из самой презренной породы людей!
Что-то в ее словах нарушило его холодную безмятежность, так бесившую ее, изменило спокойный, беззаботный и веселый вид. Она обрадовалась. Маленькая победа заставила ее забыть о всякой осторожности. Злорадство душило ее, она гневно смотрела на него, и ее глаза сверкали молниями из-под развевающейся на ветру пряди волос.
— Вот так-то. А ты, небось, думал, я не знаю, кто ты такой. Представь себе, знаю! Знаю, мистер Техас Джим Логан, что ты убил брата моего мужа. Знаю, что ты отъявленный мерзавец! Знаю, что…
— Ну ладно, с меня, пожалуй, хватит, — прорычал Джим, внезапно схватив ее за руку. Холодное свечение его глаз внушило ей еще больший страх. — Меня абсолютно не интересует, что ты знаешь, или, точнее, думаешь, что знаешь! На вашем месте, леди, я бы отдохнул и набрался сил. Вам предстоит очень долгая поездка, так как сегодняшний день — это только начало.
У нее перехватило дыхание, и ее опять объял ужас, когда она глядела на его огромную фигуру, высившуюся над ней, и ощущала его мертвую хватку на запястье. Она не забыла о его силе, о том, как, не прилагая ни малейших усилий, он стиснул ее. И теперь, видя это потемневшее от бешенства лицо и ужасаясь своей уязвимости, она проклинала собственную глупость. Зачем только она его растравила?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32