– Кто там?
– Дэн.
– Ах… это ты… подожди минутку, я не одета. – Набросив халат, она подвязала его широким поясом. – Все, входи.
Сев перед зеркалом, Виола взяла в руки гребень. Когда муж вошел, она уверенными движениями расчесывала густые рыжие волосы.
Подойдя сзади, Дэн положил руки ей на плечи и наклонился, чтобы поцеловать в затылок, но она отстранилась.
– Пожалуйста, дорогой, ты разве не видишь, что я занята?
– В последнее время ты всегда для меня занята, Виола, – с кривой улыбкой сказал Дэн. Он попытался опустить руку ей на грудь, но Виола перехватила его кисть.
– Дэниэл! – В ее голосе явственно звучало предупреждение.
Убрав руки, он отступил и посмотрел на ее отражение в зеркале. Без сомнения, красивая женщина, хотя за прошедший год он стал подозревать, что эта красота лишь кажущаяся. Из зеркала на Дэна холодно взглянули зеленые глаза.
Холодные… как в роднике, пробивающемся из-под земли в глухом, дремучем лесу, под сень которого никогда не заглядывает солнце. Не то что глаза Адди – теплые, сверкающие золотистыми искорками, словно залитое солнцем море у Барьерного рифа.
«Проклятие! Почему я всегда сравниваю с Аделаидой Трент всех женщин, включая собственную жену?»
Он постарался выбросить из головы Адди и сосредоточиться на мыслях о Виоле. По правде говоря, хотя оба предпочитали игнорировать правду, с самого дня свадьбы их отношения неуклонно ухудшались – так же постепенно и неуклонно, как море подтачивает береговой склон.
Виновата в этом была не только Виола; еще меньше был виноват Дэн. Пытаясь быть справедливым, он предполагал, что в основе всех проблем лежит разница в их происхождении и воспитании. «Леди» Виола никогда не забывала о своем благородном происхождении и не давала забыть о нем мужу. Помнила она и о том, что Дэн – сын бывших заключенных.
Представления Виолы об интересной жизни сводились к верховой езде, посещению званых завтраков с шампанским и пышных балов, а также путешествиям за границу по меньшей мере раз в год.
Ей казалось странным и совершенно неприемлемым, что Дэн и после свадьбы продолжал работать в «Эйдж».
– Неужели ты должен постоянно напоминать моим друзьям о своем низком социальном статусе? – упрекала она его. – Я имею в виду, дорогой Дэнни, что с твоей внешностью, умом и красноречием все нужные люди скоро забудут, что ты когда-то был газетчиком, и примут тебя в наш круг.
– Вот как ты относишься ко мне, Виола? – подавив свою гордость и свой гнев, небрежно сказал Дэн. – Как к мальчику, который доставляет газетные новости для людей твоего круга!
– Дорогой, постарайся понять меня правильно. Я чрезвычайно горжусь твоими литературными талантами, но ты используешь их не в полную силу.
– А что значит в твоем понимании «в полную силу»?
– Естественно, мы должны покинуть Австралию и жить в Лондоне. Или, еще лучше, купить виллу на юге Франции, где ты мог бы работать над серьезными произведениями, вращаясь в кругу известных литераторов.
– Ты хочешь сказать, что мы должны уехать из Австралии навсегда?
– Ну конечно! Господь знает, как она мне надоела за прошедший год. Не зря ее называют страной несбыточных надежд. Уф!
Ее тон стал резким. Дэну показалось, что если Виола бросит в него еще один словесный камень, то его душа разлетится на миллион осколков.
– Это земля, где я родился.
– Мне жаль, что это так.
– Ты хочешь, чтобы я оставил свою семью – мать и братьев?
– Почему бы и нет? Они вполне довольны той убогой жизнью, которую ведут.
– Убогой?
– Ну да – серой, ничтожной, никудышной. Честно говоря, они доставят нам меньше хлопот, если нас будут разделять одиннадцать тысяч миль.
Вот он, последний камень!
Перед глазами Дэна все поплыло, будто он смотрел на жену сквозь мутное стекло.
Когда через мгновение он пришел в себя, правую руку жгло словно от укуса. Затем он увидел лежавшую у его ног Виолу, которая осторожно прижимала ладонь к побагровевшей щеке. Глаза женщины пылали ненавистью.
– Подлый, грязный ублюдок! – прошипела она. – Если ты когда-нибудь снова дашь волю рукам, я оторву тебе яйца!
Виола была в такой ярости, что Дэн отпрянул, словно ему в лицо ударил порыв ветра. За все время их знакомства он еще ни разу не слышал, чтобы она выругалась. Застыв в неподвижности, они долго молча стояли, изучая друг на друга.
«Сейчас мы впервые видим друг друга такими, какие мы есть, – подумал Дэн. – Мы совершенно обнажены – куда больше, чем тогда, когда, голые, занимались любовью».
С тех пор оба старались не упоминать о случившемся, хотя забыть это, разумеется, было невозможно. Вскоре по настоянию Виолы супруги перестали заниматься любовью. Виола использовала секс как оружие против Дэна. Этот кинжал она вонзала в его мужское достоинство и с садистским наслаждением проворачивала снова и снова.
Теперь, глядя на то, как под действием краски волосы Виолы становятся все светлее и светлее, Дэн с болью в сердце думал о том, во что они превратили свою жизнь.
– Ты обдумал то, что я сказала утром, Дэниэл? – осведомилась Виола.
– Насчет того, чтобы через месяц поехать с тобой в Англию? Да. Откровенно говоря, я с удовольствием отдохну. Дэвид отнесся к моему предложению с полным пониманием, вот только…
– Вот только что? – В ее голосе прозвучала угроза.
– Ну… ты ведь слышала о вулкане в Зондском проливе, о котором все столько говорят?
– Ну и что?
– Многие эксперты предсказывают, что вот-вот произойдет извержение, как это было двести лет назад. Если такое случится, Кракатау станет десятым чудом света. Дэвид хотел бы получить репортаж об этом феномене. Ну, чтобы был местный колорит – что, дескать, чувствуют люди, которые живут под постоянной угрозой извержения. Он даже собирается послать со мной фотографа. Что ты на это скажешь?
– Что скажу? – взорвалась Виола. – Чтобы ты вместе со своим Дэвидом убирался к черту! Может быть, ты сгоришь в этом… этом вулкане – и слава Богу! Не придется хлопотать о разводе! А теперь убирайся из моей спальни и чтобы ноги твоей здесь не было!
Вернувшись в свою комнату, Дэн быстро упаковал чемодан и, накинув пальто, вышел из дома. Под мелким дождем он прошагал почти две мили, прежде чем встретил наемный экипаж. Остановив его, дал извозчику мельбурнский адрес Сайма.
Через час Дэн уже стоял на крыльце городского дома издателя. Сайм не очень удивился его появлению: собственно говоря, он даже обрадовался.
– Тебе уже давно пора было уйти от этой суки! – прямо заявил он.
– Прежде всего мне не надо было на ней жениться. – Опрокинув стакан виски, который налил ему хозяин, Дэниэл постучал по пустой посудине. – Если можно, еще один.
Друзья проговорили до утра, выпив при этом пару бутылок виски.
– Не могу дождаться момента, когда нужно будет отправиться на Кракатау, – говорил Дэн, когда в окнах кабинета Сайма уже брезжил рассвет.
– Тебе не придется долго ждать. Поедешь послезавтра. Ни больше ни меньше как на германском военном корабле под названием «Ингрид». В прошлую среду он зашел в мельбурнскую гавань для ремонта. Этот корабль как раз находился в Зондском проливе, когда вулкан проснулся, и камень размером с бычью голову пробил судну бак.
– Ого… можно сказать, повезло. Конечно, не «Ингрид».
– Командир корабля капитан фон Камен говорил, что в жизни не видел ничего более устрашающего. По его словам, пар и пепел поднимаются из жерла вулкана миль на десять вверх.
– Ничего себе! А вообще в том районе, вблизи Явы и Суматры, кажется, много вулканов?
– Свыше пятидесяти. Кракатау самый крупный, и если он действительно взорвется, то может спровоцировать цепную реакцию, которая приведет к величайшей в истории природной катастрофе.
– Не уверен, что мне бы очень хотелось увидеть это шоу, – улыбнулся Дэн.
Сайм похлопал его по спине.
– Не пытайся меня провести, старый хрыч! Ты ни в коем случае не упустишь такое зрелище. – Он зевнул. – Тебе не кажется, что пора ложиться спать?
Утром, поспешно позавтракав лепешками с джемом и запив их горячим кофе, они взяли кеб и направились в гавань.
– Двадцать третий причал, – сказал извозчику Сайм. – Там стоит немецкий военный корабль «Ингрид».
Это был одетый в броню крейсер второго класса водоизмещением четыре тысячи четыреста тонн. Его двигатели развивали мощность в восемь тысяч лошадиных сил, а команда насчитывала триста шестьдесят пять человек.
Пока Сайм расплачивался, Дэн разглядывал корабль. В лучах утреннего солнца крейсер от носа до кормы сиял свежей краской.
– Проклятые немцы и сами больше похожи на машины, чем на людей, – прошептал Дэн Сайму, когда они подошли к трапу, возле которого с карабином на изготовку стоял часовой в ослепительно белой форме и белой бескозырке с черной ленточкой, на которой золотыми буквами было выведено название корабля.
– Вот почему они так опасны на войне. Они относятся к ней так же, как и ко всякой другой работе, которую нужно выполнить с максимальной быстротой и эффективностью, без лишних движений и эмоций.
Когда они вплотную подошли к часовому, тот что-то предостерегающе рявкнул.
– Меня зовут Дэвид Сайм, я издатель «Мельбурн эйдж». Капитан фон Камен нас ждет.
С непроницаемым лицом часовой по-немецки окликнул офицера, стоявшего вверху. Тот быстро прошел к трапу, который вел на капитанский мостик, и исчез в рулевой рубке. Через минуту он, однако, появился и вновь спустился на палубу.
– Ganz gut! – сообщил вахтенный офицер часовому и уже по-английски обратился к Сайму: – Добро пожаловать, герр Сайм! Капитан велел проводить вас в свою каюту. К сожалению, вам придется несколько минут подождать.
Когда Сайм и Дэн поднялись на борт, офицер представился:
– Джентльмены, я лейтенант Шульц, второй помощник капитана. Прошу следовать за мной.
Войдя в каюту капитана, лейтенант указал на два стула по обе стороны деревянного стола:
– Устраивайтесь, джентльмены. – Он подошел к полке, где на металлическом подносе стояли графин и бокалы. – Бренди?
Гости вежливо отказались.
– Еще слишком рано, – заявил Сайм. – Солнце еще не перевалило за нок-рею.
Шульц недоуменно сдвинул брови.
– Сэр?
– Это старая британская морская традиция, лейтенант.
Щелкнув каблуками, Шульц оставил их одних.
– Устраивайтесь поудобнее! – поерзав на жестком сиденье, сказал Дэн. – Хотя это вряд ли возможно. В монашеских кельях и то больше комфорта.
У каюты действительно был аскетический вид. Мебель состояла из трех стульев с прямыми спинками и большого письменного стола, на котором ровными стопками были уложены какие-то бланки и документы. Рядом располагалась пепельница, сделанная из морской раковины, с уже набитой трубкой. В другой раковине, поменьше, лежали спички.
Дэн подошел к находившейся возле противоположной переборки спартанского вида койке. Вытащив из кармана шиллинг, он щелчком подбросил его в воздух. Отскочив от туго натянутого одеяла, монета подлетела вверх сантиметров на двадцать. Подобрав ее, Дэн подмигнул Сайму.
– Не мог удержаться от искушения. Чувствуется, что порядок здесь образцовый.
Довольно скоро в каюте появился и сам хозяин, выглядевший весьма импозантно в черного цвета форме, с которой эффектно контрастировали белый кожаный ремень и белая портупея. Сняв фуражку, фон Камен повесил ее над койкой. Высокий, худой как жердь капитан носил короткую стрижку, темные волосы были чуть тронуты сединой.
Английским фон Камен владел почти безупречно, акцент был практически незаметен:
– Герр Сайм, рад снова с вами встретиться. – Он вопросительно посмотрел на Дэна.
– Это Дэн Бойл, мой лучший репортер. Широко улыбнувшись, капитан протянул Дэну руку:
– Очень приятно, герр Бойл. Я с нетерпением ждал, когда вы присоединитесь к нашей маленькой экспедиции. Герр Сайм отзывался о вас наилучшим образом.
– Надеюсь, что оправдаю ваши ожидания. Не сомневаюсь, что путешествие к Кракатау на борту «Ингрид» будет захватывающим. К счастью, постигшая корабль неприятность внешне никак на нем не отразилась. Взгляд фон Камена стал задумчивым.
– Повезло, что мы остались живы. Знаете, всего лишь днем раньше мы высадили на берег партию исследователей, которая взобралась на вершину и заглянула в самое жерло вулкана. Там рядом с центральным конусом появились три новых кратера.
– Должно быть, величественное зрелище.
– «Величественное» – не то слово. Из трещины в тридцать метров шириной бил громадный гейзер. В воздухе стояла пылевая завеса, и, чтобы не задохнуться, нам пришлось дышать через платки. Через десять часов после экскурсии началось извержение главного кратера, Пербоватана. Словно пущенные рукой разгневанного великана, в воздух летели куски застывшей лавы весом в десятки тонн. Каждые пять – десять минут раздавались оглушительные взрывы, которые сопровождались мощными выбросами жидкой лавы и шлака, и тогда на остров и окрестные воды обрушивался огненный дождь. В ночь, когда мы отплывали от Кракатау, нашему взору открылась удивительная картина: на фоне светящегося пара потоки раскаленной лавы казались разноцветным фейерверком.
– Затем все стихло так же внезапно, как и началось, – «гигант» вновь впал в дремоту. Когда капитан Ферзенаар, глава местной топографической службы, в августе посетил остров, он был поражен произошедшими там изменениями. Леса исчезли, все покрыто полуметровым слоем пемзы. По словам капитана, обстановка произвела на него удручающее впечатление, особенно если к печальной картине запустения добавить постоянную вибрацию почвы. Кстати, вокруг главного конуса появилось с дюжину новых небольших кратеров. В общем, капитан там не задержался.
– Не могу его осуждать, – чувствуя растущий интерес, произнес Дэн. Впервые за многие месяцы он испытывал необычайный прилив энергии. – Пожалуй, сейчас я бы выпил бренди, – сказал он.
– С удовольствием составлю вам компанию, – ответил капитан.
Он наполнил бокалы Дэну и Сайму, налил себе и, когда все трое встали, предложил тост:
– За успех нашей поездки! И пусть то, что герр Бойл напишет о Кракатау, превзойдет все ранее им написанное.
– Ну, это будет очень сложно! – засмеялся Сайм. – Потребуется нечто большее, чем простое извержение вулкана, чтобы Дэн смог превзойти свои предыдущие статьи и книгу, которую написал о Келли и лесных разбойниках.
Это была всего лишь шутка, но впоследствии Сайм не раз вспоминал ее с некоторым суеверным страхом.
Вечером Дэн ужинал у Макдугалов. Разрыв с Адди не отразился на его сердечных отношениях с ними и с Трентами. Главной темой разговора была, конечно, поездка Дэна на Кракатау.
– Завидую тебе, парень, – говорил Макдугал. – Когда я был моряком, мы ходили на остров Лусон, что на Филиппинах. Корабль стоял на якоре, когда началось извержение вулкана Мэйон. Это было жуткое зрелище, хотя и не лишенное некоторого величия. По восточным склонам горы текли реки лавы в десятки метров шириной, которые сметали все на своем пути. Когда лава достигла побережья, прилив буквально превратился в отлив. А вода стала такой горячей, что можно было варить рыбу прямо в море – опускай в воду сеть и вытаскивай готовый обед. Рыба, омары, крабы – вся эта живность гибла сотнями.
Но вот Кракатау – это совсем другой случай, – продолжал он. – Я кое-что прочитал о вулканической цепи на Яве и Суматре. Так вот, Галстон из Королевского географического общества пишет, что на дне океана формируется новая расщелина, что предварительные толчки были результатом просачивания океанской воды в котел, находящийся под поверхностью земной коры. Главное произойдет, когда края расщелины окончательно разойдутся и миллионы галлонов соленой воды хлынут в образовавшееся пространство. Я молю Бога, чтобы «Ингрид» находилась подальше от этого острова, если это случится.
– Аминь! – Дэн поднял свой бокал.
– Что слышно об Адди? – спросил он, когда служанка принесла десерт – шоколадный мусс.
– Позавчера мы получили письмо от Джуно, – ответила Аделаида Макдугал. – Ты не встречался в Мельбурне с тем англичанином, с которым Крейг ведет дела?
– С пароходным магнатом? Да – кажется, его фамилия Таппенден. А что?
– Из Мельбурна он со своей невестой отплыл на яхте в Перт, где некоторое время прожил у Джейсона. Так вот, представь себе – они увезли с собой Адди!
– Да, мне это нисколько не нравится, – мрачно сказал Крейг.
– Я надеюсь, что Адди постарается не выпасть за борт, – пошутил Дэн.
– Это как раз меня не беспокоит. Дело в том, что они плывут на Яву.
От неожиданности Дэн уронил ложку.
– Черт побери! О чем думает Таппенден? Боевой крейсер еще может устоять, когда поблизости проснется вулкан, но крошечная яхта! Согласен, сэр, – мне это тоже совсем не нравится!
Поняв, что оба смотрят на него с любопытством, Дэн нервно засмеялся.
– Вам первым я скажу – впрочем, нет, Дэвид уже знает, – что мы с Виолой разошлись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36