Наверняка сумасшедшая сектантка! И мне светит продолжительная чистка мозгов с обещанием земного рая в обмен на «скромный» финансовый взнос в казну религиозной общины.
— Я не смогу с вами встретиться, — заявила я. — И у меня нет ни малейшего желания продолжать этот разговор.
— Анна… Анна Дмитриевна… — В трубке послышались рыдания. — Вы не понимаете… Со дня на день я умру и тогда… Я ведь просто прошу вас приехать и поговорить со мной, пока это возможно.
Ну, конечно! Теперь получается — я бесчувственная тварь, отказывающая умирающей в предсмертной просьбе. Почему, спрашивается, именно в мою жилетку эта женщина собирается плакать, лежа на предсмертном одре? Или нет вовсе никакого одра, и передо мной разыгрывают телефонный спектакль? Но с какой целью? Откуда у нее взялись мои детские снимки? Пожалуй, этот вопрос все же стоит прояснить. В конце концов, от меня не убудет, если я с ней встречусь.
— Хорошо, я приеду. Только хочу сразу предупредить, что буду не одна. Так что, если вы затеяли какую-то игру, лучше выбросите это из головы.
— Я буду вас очень ждать. — В голосе затеплилась надежда. — Запишите мой адрес.
Черкнув в ежедневнике координаты незнакомки, я положила трубку. Все же странная какая-то ситуация. Мне захотелось еще раз взглянуть на присланные фотографии. Два последних снимка остались у папы, а первый конверт должен быть у меня в столе. Я открыла верхний ящик. К моему удивлению, его там не оказалось. То есть конверт должен был лежать прямо сверху, где я его оставила, а его нет. Мистика! Может, случайно затерялся среди других бумаг, подумала я и тщательно переворошила все содержимое ящика. Конверт пропал.
— Антонина, зайдите ко мне, пожалуйста, — обратилась я к секретарше по селектору.
Она появилась через несколько секунд.
— Скажите, кто-нибудь заходил в мой кабинет в мое отсутствие?
— Нет. Кажется, нет. — Девушка удивленно пожала плечами. — Но я могла отлучиться ненадолго, в туалет, например, или документы разносить по отделам…
— То есть при вас никто посторонний на этой неделе не заходил?
— Да откуда у нас посторонние?! Охрана на входе каждый день у сотрудников пропуска проверяет, хоть и знает каждого в лицо. Визитеры заходят только по специальным разовым карточкам. А что случилось? Почему вы спрашиваете? — На лице секретарши отразилось беспокойство.
— У меня из стола пропал конверт, — задумчиво произнесла я.
— Конверт? — испуганно переспросила Антонина. — Там были деньги? Много?
— Почему деньги? Там были фотографии. Четыре черно-белых снимка.
— Фу-у-ух, — облегченно выдохнула она. — Вы меня до смерти напугали. Кому нужны старые фотографии? Наверное, конверт просто где-то среди документов затерялся. Давайте поищем вместе!
Я не стала спорить, хотя была абсолютно уверена, что клала конверт в верхний ящик и после туда не заглядывала. Мы перебрали все бумаги на столе, покопались во всех ящиках, но пропажа так и не обнаружилась.
— Может, они у вас дома остались? — неуверенно спросила секретарша. Я отрицательно покачала головой.
— Антонина, вот вы говорите, что без пропуска в офис никого не пускают, но как тогда конверт со снимками попал в нашу почту?
— Эти фотографии вам прислали?
— В том то и дело, что не прислали. На конверте было мое ФИО и больше ничего, ни адреса, ни штемпеля. А если его не прислали почтой, значит, кто-то принес в приемную. Так?
— Не совсем. Чтобы оставить конверт, вовсе не обязательно заходить в здание. Курьеры всегда оставляют корреспонденцию на вахте, а потом ее разносит охрана.
Надо же, в такие детали я никогда не вникала! И все равно непонятно, как они могли испариться из моего стола?
— Постой-ка, ну конечно, — осенила меня догадка. — Я же говорила папе про эти снимки и, кажется, сказала, что первый конверт остался на работе в столе.
— И правда, Дмитрий Львович заходил в ваш кабинет то ли в понедельник, то ли во вторник. Вы как раз на обед отлучались, — подтвердила мое предположение Антонина.
— Вот поросенок, — не удержалась я, — мог бы и предупредить. А то у меня уже невесть какие мысли в голове зародились. Ладно, идите к себе и приготовьте мне чашечку кофе, пожалуйста!
Секретарша ушла, а я озадачилась вопросом, почему папа забрал конверт тайком. Хотя вполне возможно, что он просто не застал меня на месте, а потом замотался и забыл об этом сказать.
Неплохо бы решить, кто будет сопровождать меня завтра вечером. Не то чтобы я патологическая трусиха, но ехать одной на квартиру к незнакомой женщине, мягко говоря, неразумно. Вот когда пригодился бы муж! С паршивой овцы — хоть шерсти клок. Хотя черт с ним, с Генкой, уж как-нибудь сама обойдусь. Просить папу — тоже плохая идея. Он наверняка в приступе родительской любви наотрез запретит куда-либо ехать. Да еще и натравит на бедную больную тетку всю нашу службу безопасности. А что, если заангажировать Ларискиного Ивана? Он мужчина крупногабаритный, да и видок у него благодаря абхазской крови прямо-таки серьезный. Я принялась набирать мобильный подруги, но тут же вспомнила, что она его потеряла. Особо не рассчитывая застать ее дома, позвонила по городскому, и мне повезло: Лариска сняла трубку.
— Привет, звезда! Надеюсь, ты еще не отшила своего кавалера? — с ходу поинтересовалась я.
— А у тебя что, есть для меня другая кандидатура? — оживилась подруга. Мне даже представилось, как она встала в стойку, подобно охотничьему псу, учуявшему запах дичи. Пожалуй, Иван долго не продержится.
— Кандидатур никаких нет, даже наоборот. Хочу взять твоего женишка напрокат.
— То есть?
— У меня завтра вечером встреча, и хотелось бы там появиться в сопровождении мужчины, — пояснила я.
— С каких это пор тебя волнуют правила светского этикета? — хохотнула Лариска.
— Светский этикет тут ни при чем. Мужчина нужен для гарантии моей безопасности.
— Все так плохо?
— Даже не знаю. Странные какие-то вещи происходят. Встреча назначена на семь, в квартире на Пролетарке. Иван сможет меня подстраховать?
— Сможет, наверное. Но в чем дело? Неужели у тебя в штате мало бодигардов?
— Это не их ума дело. Так ты поможешь?
— Для чего еще существуют друзья? Позвони мне завтра после обеда, договоримся. И запиши мой новый мобильный. Мне Иван такую игрушку подарил! С видеокамерой, с выходом в Интернет…
— И спрашивается, на фиг тебе это нужно? — прервала я ее собачачий восторг.
— Не знаю, — задумалась подруга, а потом спохватилась:
— Мелочь, а приятно.
Я записала новый номер мобильного, и мы простились.
В пятницу меня полностью поглотила работа. После обеда мы столкнулись с папой в коридоре.
— Прекрасно выглядишь, — прокомментировал Серебров-старший мой внешний вид.
— И тебе желаю, — поддержала я разговор, огляделась и, не заметив в коридоре никого из сотрудников, чмокнула папу в выбритую щеку. Щека пахнула родным парфюмом и запахом табака.
— Как документы по сахарному заводу?
— Уже почти готовы. А ты, между прочим, мог бы и предупредить, что забрал из моего стола конверт с фотографиями.
— А это так важно? — наигранно удивился папа.
— В общем-то нет, но я успела нафантазировать себе коварных бандитов, которые потрошат по вечерам ящики наших офисов.
— Брось, мне было просто интересно. Забыл тебе сказать, что взял конверт.
— И есть какие-то мысли по этому поводу?
— Да нет пока. Странно это…
— Думаю, сегодня вечером мне удастся разрешить эту странность.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне какая-то женщина назначила встречу, — сообщила я, понимая, что баба-яга в лице папы, естественно, будет против моего рандеву.
— И ты собираешься туда идти? — не на шутку взъерепенился папа.
— Не переживай, я буду не одна.
— А с кем?
— Папочка, я уже давно взрослая девочка. Ничего со мной не сделается. Просто выясню, откуда у этой женщины мои детские фотографии, и дело с концом.
— И когда встреча?
— Сегодня в семь. И не смей запрещать мне ехать!
— Тебе запретишь…
Мы расстались, и я вернулась в свой кабинет пересчитывать цифры тендерного предложения.
Около половины пятого я набрала новый Ларискин мобильный. Трубку долго не снимали, но потом подруга все же отозвалась:
— Алло!
— Звезда моя, где твой Иван?
— Е-мое, Анечка, ты не представляешь! Тут такое случилось! Иван растянул ногу, мы в больнице, — виновато сообщила подруга.
— И что?
— И ничего. Ему накладывают повязку. Спускался с лестницы и оступился. Так что извини, но ищи другого спутника.
Я нажала на клавишу отбоя. И где, интересно, найти другого провожатого? До встречи осталось меньше двух часов. К тому же в пятницу наш офис работает до пяти, то есть все сотрудники уже разошлись. А мой драгоценный водитель уехал вчера в деревню на свадьбу тридцатиюродной сестры, и я вынуждена обходиться такси.
Оглоедов! Ну, конечно. И почему я сразу о нем не подумала? Начальник юридического отдела отозвался по мобильнику немедленно.
— Толик, ты где?
— На мосту. В пути на Левый берег.
— Разворачивай сию же секунду. Нужна твоя мужская помощь.
— Мужская?.. Я, безусловно, не против, но должен сразу предупредить: сантехник или электрик из меня примерно такие же, как балерина.
Я отчетливо представила себе тучного Оглоедова на пуантах и в балетной пачке. Зрелище — не для слабонервных.
— Не переживай. Чинить ничего не нужно. Просто сопроводишь меня по одному адресу и поприсутствуешь при разговоре.
— Нет проблем, только сейчас довезу до дому Тоню, и я весь твой.
— Какую еще Тоню? — не поняла я.
— Твою секретаршу. У нее босоножек порвался, и я предложил ее подвезти, — пояснил он.
— Поворачивай немедленно. Вместе с Антониной. Встреча на Пролетарском через час с небольшим, а туда через пробки еще добраться надо. Я выезжаю на такси, улица Салютная, тридцать пять, встречаемся во дворе, — скомандовала я тоном, не терпящим препирательств.
— Понял, уже разворачиваюсь.
Вот за что я искренне люблю Оглоедова, так это за то, что он молниеносно въезжает в ситуацию. Другой бы сейчас потребовал от меня подробных объяснений, а наш главный юрист всегда готов принять огонь на себя. Надо — так надо! И это качество никакими деньгами не измерить. Я решила не вызывать такси, а поймать частника под офисом, поскольку в час пик заказная машина может битый час добираться до клиента.
На задрипанном «жигуленке» мне удалось выбраться из центра минут за сорок. Потом дело пошло веселей, и без десяти семь мы вырулили на Пролетарку.
Водитель машины остановился на светофоре. Я бросила случайный взгляд на встречный поток автомобилей и едва не подпрыгнула от удивления. Первая машина на перекрестке — папина «Вольво». Дело даже не в том, что я рассмотрела номерные знаки. Просто пару недель назад в папино авто вписался «КамАЗ». Не сильно, но левое переднее крыло примял изрядно, выправить его Сереброву-старшему все недосуг. Мы проехали светофор, и я озадачилась вопросом: что делать папе в этом захолустье? Снедаемая любопытством, набрала его номер.
— Пап, ты где? — задала я стандартный вопрос.
— В городе, — пространно ответил тот. — А ты?
— Я тоже. Где именно находишься? Хотела с тобой увидеться, — соврала я.
— Подъезжаю к дому. Заскакивай в гости!
Как это, скажите на милость, папа может в данный момент подъезжать к дому на набережной? От Пролетарки ему с учетом пробок не меньше часа езды.
— Не, не могу. Еду на встречу на другом конце города, я ведь тебе днем говорила. Может быть, потом заеду, часиков в девять.
— Заезжай! Целую.
Папочка, папочка… И какая нелегкая занесла тебя на Пролетарский массив?
— С вас двести рублей, девушка, — прервал мои мысли водитель, и я сообразила, что мы уже прибыли на место.
Расплатившись, я выбралась из машины и огляделась. Серебристой «Тойоты» Оглоедова не видно, что неудивительно. Если мне понадобился час, чтобы добраться сюда из центра, то ему точно потребуется больше времени, дабы примчаться сюда с Левого берега. На часах три минуты восьмого. Не люблю опаздывать. Даже при таких ситуациях меня принялась обгладывать пунктуальная совесть. Для экономии времени лучше заранее отыскать нужный подъезд.
Квартира сорок восемь. Это в четвертом подъезде. Наверное, третий этаж, прикинула я стандартную планировку хрущевки и присела на лавочку возле парадного. Внезапно дверь подъезда распахнулась, и из нее кометой вылетел молодой человек в добротном деловом костюме. Интересно, что делает такой хлыщ в этом убогом уголке?! Парень тем временем зафузился в зеленый «Форд» и, взвизгнув тормозами, покинул дворик. Практически в тот же момент появилась серебристая «Тойота».
— Давно ждешь? — озаботился Оглоедов. Выбравшись из машины, он плюхнулся на лавочку возле меня. Антонина приветливо помахала мне рукой через открытое окно автомобиля, но выходить не стала.
— Да нет, минут пять, вот даже еще сигарету не докурила, — ответила я.
— Так, что за проблемы у тебя в этих местах? — Толик недовольно обозрел зачуханный дворик.
— Дело пахнет керосином. Какая-то полоумная тетка позвонила в офис и назначила мне здесь встречу.
— Что, просто позвонила? И ты вот так сразу Все бросила и помчалась сюда встречаться? — усомнился юрист.
— Не совсем. Еще до звонка эта женщина прислала два конверта с моими детскими фотографиями.
— Тогда попахивает не керосином, а шантажом. Там, где фотофафии, — жди вымогательства.
— Не думаю. Снимки совершенно невинны. Поэтому мне стало любопытно, что за тетка и чего ей от меня нужно, понимаешь?
— А я, выходит, та широкая спина, за которую ты собираешься прятаться, на случай каких-либо осложнений? — весьма точно обозначил свою роль Оглоедов.
— Ну, ты же не будешь отрицать, что спина у тебя действительно широкая? — хихикнула я. — Пойдем, мы и так уже опоздали.
Толик послушно потрусил следом за мной в подъезд. Пахнуло кошачьей мочой и сыростью. Как вообще в этих чертовых домах сохраняется сырость, когда на улице стоит почти сорокаградусный июльский зной?
— Чувствуешь запах? — спросил юрист, когда мы преодолели один этаж.
— Молчи лучше! Смердит котами, сил никаких нету, — брезгливо поморщилась я.
— Да и котами, конечно, тоже. Но похоже, тут у кого-то еще и ужин сгорел.
Мы уже достигли третьего этажа, и мой нос тоже уловил запах горелого.
— Надо было запастись противогазами, — пробурчала я и нажала на кнопку звонка.
Неожиданно из квартиры донесся пронзительный крик младенца. Мы переглянулись. Детский крик повторился, а дверь никто не спешил открывать. Я позвонила снова. Безрезультатно. Ребенок внутри продолжал надрываться.
— Они что там, заснули? — потерял терпение Оглоедов и дернул ручку. Она легко поддалась, и тут же ИЗ образовавшегося дверного проема вырвался столб густого черного дыма. Прежде чем мы успели оценить ситуацию, что-то тяжелое ударило меня в грудь, и, ощутив резкую боль, я пронзительно завизжала.
Едкий дым мгновенно заполнил все пространство лестничной клетки. Стало трудно дышать. Мои глаза, обладающие по причине контактных линз повышенной чувствительностью, немедленно заслезились, и я Татьяна Сахарова полностью лишилась зрения. Что-то продолжало сдавливать мою грудную клетку и одновременно просверливать ее острыми иглами.
Хлопнула дверь соседней квартиры. Вероятно, соседи услышали мой визг.
— Вызывайте пожарных! — проорал Толик. — Анна, Анна, что с тобой?! Прекрати верещать! — Из-за дыма он тоже ничего не видел.
— На меня что-то давит!
Я с трудом приоткрыла глаза как раз в тот момент, когда юрист изо всех сил пытался отодрать от меня крупного черного котяру, отчего насмерть перепуганное животное еще глубже впивалось когтями в мою грудь.
— Оставь его! Там в квартире ребенок! Пожарные не успеют!
Оглоедов среагировал на мою команду моментально и спустя секунду уже скрылся в глубине задымленной квартиры. Мне удалось-таки справиться с котом самостоятельно. Обретя почву под ногами, тот стремглав кинулся вниз по лестнице.
Захлопали двери квартир. Послышались взбудораженные голоса. Люди стали выбегать на улицу. Какой-то мужик попытался оттащить меня от горящей квартиры. Пришлось укусить его за плечо.
— Отпустите! Там младенец в квартире! — рыкнула я страшным голосом. — Мой юрист его спасает!
— Нет там никакого младенца! Беги на улицу — угоришь!
Мимо в панике проносились жильцы верхних этажей. Кто-то додумался разбить окна на лестничных пролетах. Дышать стало чуть полегче.
Толик вынырнул из квартиры, прогибаясь под тяжестью женщины, кулем болтающейся на его плече. Чьи-то руки подхватили его ношу, а он сделал попытку вернуться назад. Языки пламени уже облизывали прихожую. Два дядьки ухватили его за шиворот.
— Куда, идиот! Сгоришь! Сбивай с него огонь, Славка!
Правый рукав рубашки Оглоедова полыхал.
— Там еще ребенок в квартире! — Юрист рванулся, но дядька по имени Славка со всего размаху дал ему в ухо и потянул обмякшее тело вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29