Люська слабо улыбнулась, соглашаясь с его доводами. Андрей отпустил её, подошел к двери. Подождал немного и в перерыве между бросками бугая щелкнул замком. В следующее мгновение дверь со свистом распахнулась, и Витек с размаху влетел в прихожую. Сделав два шага, он шлепнулся на пол, зацепив при этом тумбочку и сковырнув её с ножек. Полежав немного, он стал подниматься, страшно матерясь и потирая ушибленную коленку.— Ну все, блин, я те сейчас все мозги разворочу! Будешь знать, блин, как такую херню устраивать!Махров ворвался следом, обогнул ругающегося бугая, мешавшего ему пройти, и ввалился в комнату. Там он увидел Андрея, гордо загораживающего своим худощавым телом Люську. На его лице заиграла злорадная ухмылка, от которой у Люськи побежали мурашки по спине. Она инстинктивно спряталась за своего защитника.— Вот они, голубчики! — пыхтя злобой, проговорил Махров. — Сидят тут, как два архангела, целуются, понимаешь! Мы их весь день ищем, как проклятые, а они бегают от нас по квартирам! Да из-за вас, тварей, хорошего человека на тот свет отправили! Даже двух! Третий — подонок, сам напрашивался. Ишь, скрываться решили? Значит, сами знаете, что рыло в пуху!Люська выглянула из-за плеча Андрея, отчаянно бросаясь в ответную перепалку.— Что тебе нужно? — крикнула она. — Убирайся отсюда! Ничего от нас не добьешься! Гоняется он за нами! Лучше бы за Груздем гонялся. А то подстрелит тебя из-за угла, пока ты варежку разеваешь.Махров медленно приближался к ним, заговорил сокрушенно:— Вот ты как запела, Люся! Сразу забыла все, что между нами было! Но я этого не забыл. И не прощу тебе ничего. А ты что, волчара, смотришь? Что, спецом сигнализацию оставил? Думал, мусорня понаедет, нас всех загребут, а ты чистенький останешься? Не всех загребли, как видишь!— Сигнализацию я отключил, — сказал Андрей, не испытывая ни малейших угрызений совести за провал операции.— Да чего ты с ним базаришь, Сергеич? — влез Витек, появившись за спиной шефа. — Два удара промеж глаз, и больше он тебе перечить не будет!— Погоди! — остановил его Махров, подняв ладонь. Ему тоже, как и Груздю, хотелось все выяснить до конца. Есть такая черта у человека — когда он находит то, что долго искал, он останавливается и начинает выяснять, а то ли он нашел, что ему было нужно. — Значит, отключил, говоришь! Откуда тогда мусорня понаехала? Может, ты их заранее предупредил, чтоб они у подъезда ждали? Может, ты уже ментом работаешь, урка вагонная!Люська выскочила вперед, презрительно скривилась.— Это я позвонила в ментуру! Я сама. Подождала, когда он выйдет, и позвонила! Понял? Жаль, эти чурки неповоротливые твою тачку сразу не зажали! Не гонялся бы ты сейчас за нами по квартирам!Махров размахнулся и влепил ей пощечину. Люська отлетела назад, упала на кровать. С трудом поднялась на ноги. Возмущению Махрова не было предела.— Ах ты, сучка маленькая! Вот пригрел змеюку на своей груди! Сколько я с тобой, тварью, возился, и чем ты меня отблагодарила!Он хотел подскочить к ней, чтобы ударить ещё раз, но Андрей перехватил его руку, сдавил со всей силы. Несмотря на все старания, Махров так и не смог её выдернуть из его цепких пальцев. Андрей со злостью смотрел ему в глаза.— Не трогай ее! Это наши дела, и мы будем разбираться между собой!Витек прыгнул, как тигр. Все-таки осталась в нем спортивная прыткость.— Убери грабли, дебил! — выкрикнул он боевой клич и точным ударом отбил руку Андрея. Затем с разворота ударил ему в челюсть. Андрей не устоял на ногах, отлетел в угол комнаты. Мощный удар огромного кулака был сродни удару деревяшкой, от которого помутилось в голове.Махров приблизился к Люське и влепил ей ещё одну пощечину. Она упала обратно на кровать, съежилась от боли и злости, чувствуя свою беззащитность перед грубой силой.— Спелись, любовнички! — прохрипел Махров. Он подскочил к лежащему Андрею, пнул его ногой по печени. — На пару решили работать, говнюки! Так мне нагадили, во век не отмоешься! Но ничего, Карась меня не сдаст, он своих корешей не сдает! Он тебя сдаст! Ты — никто! Такую сволочь, как ты, сдать одно удовольствие. Никому не впадлу! Так что обратно в зону поедешь. Далеко и надолго! За организацию банды, знаешь, сколько дадут? До пенсии сидеть будешь! Все, отгулялся, волчара!Андрей поднялся на ноги, но ещё стоял, слегка качаясь и с трудом приходя в себя. Люська поднялась с кровати и прижалась к нему. Он обнял её. Они были вместе. Чувство локтя прибавляло сил. Махрову это не понравилось, и он, скрипнув зубами (благо, они у него были ещё не вставные), схватил Люську за руку, выдернул её из объятий Андрея, прижал к себе спиной, сдавил грудь. Она издала тихий, короткий стон, сморщилась от боли.— Ты думал, я тебе её просто так отдам! За то, что ты мне поганую дверь открыл! — Махров зачихал своим характерным смехом, вызывающим у всех недоумение, а смех ли это. — Да для меня Люська, как дочь родная. Я её и за десять дверей никому не отдам.— Больше меня оценивать нечем, как дверями, — вякнула Люська, но Махров с силой сдавил ей грудь, и она захрипела.— Да я тебя на колени поставлю! — Махров продолжил свой выспренний монолог. — Будешь на меня работать, пока не подохнешь! А Люська моя останется. Моя! Если пикнешь, тут же тебя Самохину сдам. Он мой лучший друг. Кражу на тебя повесит и два трупа в придачу. Осознал, волчара?Андрей молча, исподлобья, смотрел на него, тяжело дыша. Ну, что тут скажешь в защиту своих прав? Махров-то прекрасно понимал, что у него прав нет никаких. То, что откинутый зек без денег и жилья организовал ограбление квартиры, не вызовет у ментов никакого сомнения. И ни один из них не поверит, что это мог сделать авторитет, которому и без таких хлопотливых дел есть на что жить.— Отпусти, — скулила Люська. — Между нами все кончено. Ничего не вернешь. Я твоя уже не буду. Лучше подохну!Она изловчилась и ударила ногой Махрову под коленку. Он вздрогнул от неожиданной боли и ослабил захват. Люська вырвалась, бросилась к Андрею. Он загородил её и в его глазах блеснул яростные огоньки. Единственное оружие, которое у него оставалось, это костлявые, изрядно побитые кулаки. Слабое, конечно, оружие против мясистой кувалды Витька, но все же это лучше, чем ничего.Махров хотел кинуться на них по первому порыву, но увидев сжатые кулаки Андрея и ярость в его глазах, немного охладил пыл и оглянулся на Боксера. Витек только и ждал, когда Махров предоставит ему простор для активных действий. Он бы давно махнул кулачищем, да боялся задеть шефа по затылку.— Чего ты стоишь, Витек?— Жду, когда ты освободишь место для драки, Сергеич.Махров отошел в сторону. Витек ринулся в бой, принимая боксерскую стойку. Первый же удар мощной кувалды свалил Андрея с ног. Он налетел спиной на стену, больно ударился головой, съехал вниз и сидел уже без движения, тяжело дыша и не сводя глаз со своего мучителя. Витек даже сам удивился, насколько хлипким оказался противник. Он вытащил из-под мышки пистолет, шагнул к нему.Люська вырвалась из объятий Махрова, изловчилась и со всей силы ударила коленкой Витьку в пах. То ли она промахнулась, то ли у него между ног тоже была кувалда, но он даже не пикнул. Схватил её за шкирку и отшвырнул назад, как котенка. Махров сдавил ей локтем горло, прижав к себе.Витек опустился на одно колено и приставил ко лбу Андрея пистолет.— Ну, вот и отпрыгался, волчара, — хрипло сказал он. — Вспоминай молитву, если знаешь! А лучше глаза закрой и усни, чтобы ничего не почувствовать. Все будет быстро и легко!Андрей разлепил разбитые губы.— Это что, газовый? — Он решил потянуть время перед смертью. Не хотелось подыхать молча и покорно. Сказал первое, что пришло в голову.— Ага, — хмыкнул Витек. — Только у меня газ тяжелый. Свинец называется. Отравление смертельное.— Потом жалеть о содеянном не будешь?— Нет, — Витек помотал головой. — Я лично четверых кончил. Думаешь, меня будет мучить совесть, если я кончу пятого?— Думаю, не будет, — прохрипел Андрей. — Мучиться нечему.Люська с ужасом глядела на пистолет, но не смогла больше и зажмурилась. Андрей, не отрываясь, смотрел в лицо Витька. Но тот не заметил в глазах Андрея ни страха, ни жалобы. Спокойный, осмысленный взгляд, только очень злой. Витек хотел нажать на спусковой крючок.— Не надо! — вдруг отчетливо сказал Махров.Витек услышал голос шефа, оглянулся, не расслышав приказ. Чего он там ещё хочет сказать? И так уже все ясно. Заканчивать эту бодягу одним выстрелом, и больше ни слова.— Не надо, говорю! — повторил Махров. — С ним и так уже все! Зачем тебе лишний труп на душу?— Ничего, переживу, — проворчал Витек. — Одним меньше, одним больше.— Я сказал, не надо, — приказным тоном рявкнул Махров.Боксер опустил пистолет, поднялся на ноги.— Не люблю оставлять работу незаконченной, Сергеич. Нет человека — нет проблем.Махров выпустил обессилевшую Люську, похлопал его по плечу, пытаясь убедить в своей правоте.— С ним и так уже никаких проблем. Завтра будет сидеть в кутузке и переживать о случившемся. И пускай попробует убедить Самохина в своей невиновности.— Надо добить, Сергеич! — не унимался Витек. — Чего ты его пожалел? Лишний труп, плевать!— Сам пойми, дубина, он нужен живой. Его уже вся ментура ищет. Так пускай себе ищет. Если его не будет, на кого трупы повесят? На тебя?Витек медленно осмысливал его доводы, наконец осознал, ухмыльнулся, сунул пистолет в кобуру.— Ладно, пускай поживет ещё немного. Ты прав, Сергеич.— Лучше тащи её в машину, — бросил Махров.Витек схватил в охапку Люську, поволок на выход. После того, что ей пришлось пережить в последние минуты, она была в полуобморочном состоянии и уже не сопротивлялась.Махров приблизился к неподвижному телу Андрея, ухмыляясь и покачивая головой.— Ну что, получил её, волчара? Думал, наверное, все, красивую бабу отхватил, отнял у старого пенька. Дураки вы, молодые! Всё хотите так получить, задаром. Задаром ничего не бывает. Только смерть. А любовь надо заработать. Долгим, кропотливым трудом. Таким, как я. Это я её вынашивал, пеленал, из соски кормил. Она моя по праву. Никто не смеет руку протянуть. Тут же оттяпаю! Тебя не убил, знаешь, почему? Потому что я сильнее тебя. Морально сильнее. Сила ведь не в том, чтобы в лобешник из ствола шмальнуть. Сила в том, чтобы оставить в живых, не боясь, что ответят. Вот так-то!Андрей, не мигая, смотрел на него. Разлепил губы, вытер ладонью вытекающую из разрывов кровь.— Ты тоже её не получишь. Она сильнее тебя.Махров покачал головой, ухмыляясь.— Нет, я сильнее. Я заставлю её делать то, что нужно мне. Она моя вещь. И ты её больше никогда не увидишь. — Он резко повернулся, оставляя за собой последнее слово, пошел в прихожую.Там хлопнула входная дверь.Витек вывел Люську из подъезда, обхватив лапой за талию. Ей уже было все равно, куда её ведут и что с ней делают, понимая полную бессмысленность каких-либо действий. Казалось, что все безнадежно рухнуло. Остается только подчиняться. Витек потащил её по улице, усадил на заднее сиденье «мерса». Люська завалилась на бок, откинула голову на спинку. Махров вышел следом, оглядел двор, увидел в дальнем конце среди машин люськину «шкоду». Догнал их, придержал дверцу, которую закрывал Витек.— Забери-ка её тачку! Не надо оставлять здесь никаких следов!— Ага, — кивнул Витек и пошел обратно, в дальний конец двора.Махров уселся на сидение водителя, оглянулся на Люську. Она не двигалась и, казалось, не дышала. Безразлично смотрела куда-то в пространство.— Ну что, дорогая, побаловались и хватит! Я на тебя не сержусь. Привык к твоимвыходкам. Я тебе всегда всё прощаю. Ты ведь мне как дочь. Только ты этого не ценишь.Люська не ответила никак. Ни словом, ни вздохом. Словно не слышала.Он завел движок, не дожидаясь Витька со «шкодой», вдавил педаль газа и пошел под восемьдесят по левому ряду, насколько позволял плотный поток машин.На звонок к входной двери подошел мужчина средних лет в богатом халате, надетом поверх рубашки и брюк, выглянул в глазок. Он увидел за дверью физиономию молодого парня с короткой стрижкой. Немного подумал, пытаясь вспомнить, где он видел эту физиономию, не вспомнил и крикнул:— Вам кого?Костя оттянул уголок рта, стараясь изобразить улыбку.— Вас. Вы — Поволяев Дмитрий Александрович?— Ну я. А вы кто?— Милиция.Против милиции не попрешь, пришлось Димону открыть дверь и впустить оперативников. Предъявив удостоверение, Костя проскользнул в прихожую, следом степенно вошел Самохин, за ним два сержанта. Хозяин занервничал, но попытался сдержать дрожь, нервно закурив и глубоко затянувшись несколько раз. Полковник прошел в комнату, без приглашения опустился в кресло, устало откинулся на спинку, предложил сесть хозяину. Тот остался стоять, вернее, начал ходить по всей комнате из угла в угол и сбрасывать пепел на пушистый палас.— Что вы хотите узнать? — попробовал уточнить хозяин квартиры.— Ну что, сразу будем колоться или будем все отрицать? — для начала уточнил Костя.— Что отрицать?— Что ты торгуешь наркотой. Что работаешь на Груздя. Что был связан с Горбуновым. Что причастен к его убийству.Хозяин квартиры сглотнул и вжал голову в плечи.— Не… не причастен. Не торгую. Не работаю. Можете искать, ничего не найдете.Костя прошелся по комнате, словно присматриваясь, с чего бы начать обыск, пооткрывал для виду пару дверец у шкафов. Димон хмурым взглядом наблюдал за ним, оглянулся на ментов. Сержанты встали почетным караулом у двери, наверное для того, чтобы схватить его, если он вознамерится бежать.— Мы не будем ничего искать, — проговорил Костя. — Мы уже все нашли.— Что нашли? — Димон нервно перевел взгляд с него на полковника, не зная, откуда ждать нападения.— Героин нашли, — сказал Самохин. — В квартире у Горбунова. Очень чистый. Только у вас он мог взять такой чистый героин. Больше ни у кого.— Нет, нет… Я не имею к этому никакого отношения.— Разве? — как будто удивленно пробормотал полковник. — А нам Груздь сообщил, что вы работаете на него и успешно торгуете наркотой.— Кто сообщил? — опешил Димон.— Груздь.— Не может быть… Какой Груздь?— Может, может, — неторопливо протянул полковник. — Не слышали, сегодня ночью квартиру Груздя ломанули? Нет? Ну, ещё услышите. Так вот, все его записи попали к нам. Там про вас, Дмитрий Александрович, много чего понаписано. А Груздь — самый лучший свидетель. Ему поверит любой суд. Ни один адвокат против него не попрет.Димон затряс головой, соображая, как ему подостовернее все отрицать.— Я не знаю никакого Груздя.— Зато Груздь тебя знает отлично. — Костя махнул у него перед носом папочкой, которую все время держал в руках. Открыл её, вынул листок бумаги со списком, скопированным на ксероксе, всучил его Димону.Тот листок взял, испуганно просмотрел, поднял глаза.— Что это?— Это перечень поставок наркоты, составленный лично Груздем, где, как ты видишь, имеются инициалы купцов. Ну, нашел себя?Димон ещё раз взглянул на листок и выразил на лице боль узнавания.— А вот список всех купцов с адресами и телефонами. — Костя вынул ещё один листок, показал ему издалека, засунул обратно. — Мы по этому списку и узнали твой адрес. А вот еще. — Вынул третий. — Какие партии получал каждый из купцов и когда. Дальше показывать?Димон медленно опустился на стул. Листок выпал из его руки и плавно перелетел на пол. Димон проводил его печальным взглядом и тяжко вздохнул.— Ну, Груздь, сука! Память дырявая, как половая тряпка. Все ему записывать надо…— Так он считает себя бизнесменом, — усмехнулся Костя. — А бизнес без бухгалтерии — это ничто.— Собака! — зло проворчал Димон, переживая внутри себя подлянку, подложенную Валерой. — Сам Горбунка замочил, а меня сдал.— Во…от. Уже теплее. Давай, давай, рассказывай.— Да чего рассказывать? Нечего мне рассказывать!Костя подошел вплотную к Димону, заглянул ему в глаза.— Тогда мы найдем в записях Груздя доказательство, что это ты заказал Горбунова. Хочешь? По двум статьям пойдешь. И обе расстрельные. Были. К сожалению…Димон отвел глаза, подумал и махнул рукой. Медленно заговорил.— Это Груздь его заказал. Горбунок взял партию у поставщика. Поставщику ведь плевать, кому отдавать, лишь бы бабки платили. Груздь обычно задерживал с расчетом, брал под реализацию. Это поставщику не нравилось. Он привез партию и отдал её Горбунку. И тот сразу отсчитал ему бабки. Собирался сам разбодяжить мелом и продать барыгам. Так мог сделать любой. Но все знали, что Груздь держит наркоту и не лезли. Весь героин, который идет в город, проходит через его руки. А Горбунок работал на Бурого и думал, что тот его прикроет. Груздь начал выяснять, куда его партия делась, и все узнал. Взял и просто убрал Горбунка, чтоб эту партию себе хапнуть и чтоб другим неповадно было мимо него бабки качать с наркоты. Вот так. А я лично к убийству Горбунка никакого отношения…— Откуда ты все это знаешь?— Знаю и все. Мне сам Груздь говорил, что с Горбунком разберется. А как он разбирается, всем давно известно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41