Как тут бороться с преступниками, когда вся система прогнила насквозь? Представляешь, как обрадуется начальство, если я доложу ему, что в убийствах замешаны высокие чины из ФСБ?— Вряд ли твоему начальству будет приятно это услышать, — усмехнулся Филимонов. * * * В коридоре управления Игорь и Юра наткнулись на взволнованного Гошу.— Полковник велел нам срочно явиться к нему, — сообщил Крестовоздвиженский. — Похоже, сработало!— Что сработало? — поинтересовался Игорь.— Потом объясню, — сказал Юра. — Подожди нас, пожалуйста, в кабинете.Полковник Ярцев недоверчиво смотрел на Юру Демарина. Взгляд начальника выражал удивление, смешанное с восхищением. Демарин улыбался с загадочной скромностью Джоконды. Гоша Крестовоздвиженский с удовольствием наблюдал за этой сценой.— Мне позвонил генерал Зубатин, — с расстановкой произнес полковник.Улыбка Демарина стала еще шире и загадочнее.— Я этого ожидал, — заметил он.— Генерал извинился и признал, что погорячился с делом Вермеева. Затем он сказал, чтобы мы не торопились, потому что поспешность вредит делу, и проводили расследование так же тщательно и скрупулезно, как и в остальных случаях. Затем генерал похвалил работу нашего отдела и отметил, что я прекрасно справляюсь с обязанностями начальника.— Вот видите! — не выдержал Гоша. — Все уладилось. А вы нервничали!— Что ты сделал с Безбожной? — заинтересованно посмотрел на Юру полковник.— Извините, но мне бы не хотелось вдаваться в подробности.— Но ты ведь не… ну, ты меня понимаешь… — Всеволод Андреевич сделал неопределенный жест руками.— Что вы! Конечно, нет! — оскорбился Демарин. — Как вы могли такое подумать!— Хоть мы и милиционеры, у нас тоже есть свои понятия о чести! — подал голос Гоша. — Существуют определенные границы…— Я вовсе не это имел в виду, — смутился полковник. — Просто некоторым нравятся толстухи. Членам Государственной думы, например.— Мне не нравятся толстухи, — сказал Крестовоздвиженский. — Особенно агрессивные толстухи-феминистки типа Безбожной.— Мне тоже не нравятся толстухи, — поддержал приятеля Юра. — Но я ведь не член Государственной думы. * * * — Только вечером? — разочарованно спросил в телефонную трубку Тофик Магомаев. — А раньше никак нельзя?— Не получится, — сказал Додик. — Тут такие дела творятся. Чеченцы с армянами из-за мяса схлестнулись. Прямо “звездные войны”, правда, в масштабе продовольственного рынка.— Здорово! — восхитился Тофик. — А ты на чьей стороне?— Сейчас я работаю на дагестанцев. Надо незаметно подлить масла в огонь, а потом, когда чеченцы с армянами поубивают друг друга, братва из Махачкалы незаметно займет их места.— Значит, вечером? — уточнил Магомаев. — А ты не забудешь захватить необходимую аппаратуру?— Ты что, не доверяешь мне? — оскорбился Дацаев. — Если Додик обещает — Додик делает. Слово Додика надежнее, чем вклад в швейцарском банке.— Я первым плюну в лицо тому, кто в этом усомнится, — решил польстить другу Тофик. — Если нельзя доверять Додику, то кому вообще в этом мире можно доверять? * * * Юра Демарин положил трубку на рычаг.— Это он! — возбужденно сообщил Юра. — Убийца — Тарас Денисов. Эксперт сообщил, что пастель на рисунке и кроссовках совершенно идентична.— Здорово! — обрадовался Гоша. — Надо срочно получить ордер на обыск и арестовать Тараса. Держу пари, что его чулок должен составить пару тому, который мы нашли на месте преступления.— Это было бы слишком подозрительно, — заметил Игорь.— Чем ты недоволен? — удивился Демарин. — Если чулки совпадут, с твоей сестры будут сняты все подозрения. Чего ты еще хочешь?— Всего лишь найти настоящего убийцу.— Считай, что мы его уже нашли, — бодро сказал Гоша. — Хочешь поехать с нами на задержание?— Кто там? — спросил через дверь Тарас Денисов.— Милиция, — ответил Юра Демарин. Дверь открылась. Гоша Крестовоздвиженский решительно перешагнул через порог. Лицо художника перекосила судорога.— Нет! — умоляюще воскликнул он, отступая назад и молитвенно прижимая руки к груди. — Только не убивайте меня, пожалуйста, не убивайте! Я не виноват! Это Буданов! Это он все организовал! Я ничего не знал!Взгляд Тараса упал на стоящего за спиной Гоши Игоря. На глаза художника навернулись слезы.— И ты, Брут! — драматично воскликнул он, обличающе тыча указательным пальцем в направлении Игоря. — А я-то считал тебя другом! Значит, твой приятель-мент с киллерами дружбу водит!— О чем это ты? — изумился Филимонов.— О киллере! — фальцетом взвизгнул художник. — Об этом чертовом киллере, которого ты лично привел в мой дом!— Ой! — сказал Гоша и покраснел. Взволнованный данными экспертизы, он совсем позабыл о своей ночной эскападе. Это не киллер. Это сотрудник милиции. Мой напарник, — пояснил Юра Демарин.— Я не киллер, — подтвердил Гоша.— Не киллер? А чего ради ты среди ночи лез в мое окно с пистолетом?— Это получилось случайно, — смутился Крестовоздвиженский.— Случайно? — удивленно вскинул брови Тарас. — Как это — случайно?— Здесь вопросы задаем мы, — приходя на помощь напарнику, сурово нахмурил брови Демарин. — Кстати, что вы имели в виду, когда говорили, что это Буданов все организовал, а вы ни в чем не виноваты?— Не помню, чтобы я такое говорил. Вы меня напугали. Я находился в состоянии аффекта.— Сейчас мы напугаем тебя еще сильнее, — входя в роль “плохого” полицейского, зловеще усмехнулся Гоша. — Вот ордер на твой арест и на обыск квартиры. Ты обвиняешься в убийстве Егора Буданова.— Что? В каком еще убийстве? Но я же его не убивал! — простонал побледневший Денисов.— На твоем месте я бы не стал отпираться, — покровительственно похлопал его по плечу Юра. — Чистосердечное признание облегчает наказание. * * * — Значит, наш юный трансвестит-бисексуал категорически отказывается давать показания, — подытожил Крестовоздвиженский.— Ничего, проведет ночь в камере с десятком бомжей и назавтра запоет как соловей, — усмехнулся Демарин. — Я знаю таких маменькиных сынков. Их ненадолго хватает.— А как насчет дела Вермеева? — спросил Гоша.— Хреново, — мрачно ответил Юра и пересказал напарнику свой разговор с Игорем.— Действительно, хреново, — согласился Гоша. — Начальству об этом лучше не докладывать.— На вашем месте я не стал бы впутываться в это дело, — посоветовал Игорь.Крестовоздвиженский возмущенно посмотрел на него. В нем в очередной раз не к месту взыграло чувство справедливости.— Мы не можем оставить преступников безнаказанными! — решительно заявил он. — Во-первых, я обещал Аглае Тихомировне найти убийцу, а во-вторых, если мы забросим расследование, бизнесменов и дальше будут убивать.— Это профессиональный риск, который они должны учитывать, — пожал плечами Демарин. Он уже успел примириться с положением дел. — В наше время смертность среди “новых русских” гораздо выше смертности среди военных. По статистике, в России убивают каждого третьего банкира. Если их не прикончит ФСБ, в любом случае рано или поздно это сделают мафия или конкуренты.— Ну уж нет! Вы как хотите, а я не сдамся! — патетически воскликнул Гоша, ужасаясь собственному мужеству. — Если вы оказались такими слабаками, я сам найду преступников!— Интересно, как? — язвительно поинтересовался Демарин.Крестовоздвиженский вздохнул. Ответа на этот вопрос у него не было.— Молчишь! — усмехнулся Юра. — И правильно делаешь, что молчишь. Знаешь, что тебя ожидает? Начальство не решится катить бочку на ФСБ, тебя лишат доступа к нужной тебе информации, тебе будут всячески вставлять палки в колеса, а скорее всего, чтобы ты не мозолил глаза, тебя просто незаметно уберут, обставив все как несчастный случай.— Ты мыслишь, как типичный милиционер, — вмешался Игорь. — В данном случае стандартные методы расследования не подходят, но, если вам так уж приспичило нарываться на неприятности, никто не мешает нам действовать нестандартно.— Что ты имеешь в виду под нестандартными методами? — с подозрением поинтересовался Демарин.— Ты забыл о фотографиях, которые мы нашли у Егора. Это мощное оружие, если правильно их использовать.— Здорово! — воскликнул Гоша. — Я был уверен, что ты найдешь выход. А как ты используешь эти фотографии?— Вы знаете, кто такой Петр Елагин?Юра и Гоша отрицательно покачали головами.— Это генерал ФСБ, снимок которого есть в коллекции Егора. Фотография относительно невинная. Генерал забавляется в постели с художницей-концептуалисткой Алисой Дорошевич. Все происходит достаточно старомодно, никаких тебе извращений и навороченных поз, но этого снимка достаточно, чтобы прижать генерала, потребовать от него список бизнесменов, осуществляющих через Интернет биржевые операции, и выдать людей, замешанных в убийствах.— Бред, — сказал Юра. — Во-первых, не факт, что генерал Елагин имеет отношение к убийствам бизнесменов, а во-вторых, даже если бы он и имел к ним отношение, вряд ли фотография заставит его сотрудничать с нами. Генерал ФСБ — это не политик, готовящийся к президентским выборам. Может, он даже не женат.— Я прекрасно понимаю, что фотографией генерала не напугаешь, — усмехнулся Игорь. — Но, шантажируя генерала, мы взбаламутим воду. Если он замешан в этом деле, первое, что он сделает, это попытается ликвидировать шантажиста. Скорее всего убивал бизнесменов один и тот же киллер. Чем меньше народу в курсе подобных дел — тем лучше. Думаю, что этого киллера используют и для того, чтобы убить шантажиста. Если же генерал не замешан в убийствах бизнесменов, он начнет копаться в этом деле, виновные встревожатся и тоже попытаются убрать шантажиста.— И кто же будет этим шантажистом? — встревожено поинтересовался Гоша Крестовоздвиженский.Демарин выразительно посмотрел на него.— Кажется, это ты у нас борец за справедливость. Инициатива наказуема, — усмехнулся он. * * * — Додик! Ты настоящий друг! — хлопая Дацаева по плечу, с жаром воскликнул Тофик Магомаев. — Ты просто волшебник! Я был уверен, что для того, чтобы прослушивать телефон, нужно обязательно вставить “жучок” в аппарат.— Эх ты, темнота! — покровительственно усмехнулся Дацаев. — Совсем от жизни отстал! Ты слышал об индукционном бесконтактном съеме информации с кабельных линий связи?— Нет, — помотал головой ошарашенный непонятными техническими терминами Магомаев.— Стыдно, — укорил его Додик. — Ты же сыском занимаешься, а не мочалками на рынке торгуешь. Частный детектив просто обязан быть в курсе подобных вещей. Ничего, скоро ты будешь знать о Христопродавцеве все — вплоть до того, какие газеты он читает, сидя в клозете.— А эти ребята, которых ты мне порекомендовал, они надежные? — обеспокоенно спросил Тофик. — Не подведут?— Не подведут, — заверил его Дацаев. — Это лучшие кадры дагестанской мафии, которые когда-либо работали на Дорогомиловском рынке. Они такие дела проворачивали — не поверишь!— Ох, Додик! — восторженно вздохнул Магомаев. — Ты даже не представляешь, что ты за человек! Тебе же цены нет!— Я это знаю, — кивнул, соглашаясь, Дацаев. * * * Нерон Иванович Сидорчук оскалил почерневшие неровные клыки и приглушенно зарычал. Тарас Денисов испуганно попятился.— Мясо, — сказал Нерон Иванович. — Свежее мясо, — добавил он и облизнулся.Бомжи, обретшие временное пристанище в камере предварительного заключения, одобрительно заурчали и стали медленно окружать Денисова.Тарас задрожал. Он лихорадочно гадал, что с ним сделают эти заросшие щетиной существа, одетые в лохмотья из помойки и почти потерявшие человеческий облик. Изнасилуют, изобьют, подвергнут унижениям? Или, может быть, даже съедят?! С них станется! Все, что угодно, только бы не съели!Художника мутило от нестерпимой вони, исходящей от сокамерников. Бомжи явно наслаждались ситуацией.— Задница, — сказал Нерон Иванович. — Вы только посмотрите, какая у этого цыпленочка задница!Бомжи одобрительно загудели."Значит, не съедят”, — с облегчением подумал Тарас.— Хорошая задница, — прищурив глаз с видом знатока, одобрительно цыкнул зубом крупный рыхловатый мужик с расплющенным носом и красным извилистым шрамом на горле, напоминающим русло марсианской реки. — Прямо французские булочки. Так бы и впился зубами."Съедят! Как пить дать съедят! — мелькнуло в голове у Денисова. — Эти ж менты, падлы, их тут на хлебе и воде держат!”Бомжи плотнее сомкнули свои ряды, неотвратимо надвигаясь на смертельно перепуганного художника.— Ну, кто будет первым? — зловеще усмехнулся Сидорчук. — Ты, Урод? Или, может быть, ты, Картавый?— Охрана! Помогите! Убивают! — срывающимся голосом завопил Тарас, пытаясь прорваться к решетке. — Где следователь? Отведите меня к следователю! Выпустите меня отсюда! Я все скажу! * * * — Отлично! — улыбнулся Юра Демарин, услышав о том, что задержанный Денисов жаждет с ним побеседовать. — Даже до утра не продержался!— А ты бы на его месте сколько времени продержался? — с иронией спросил Гоша.— Понятия не имею, — пожал плечами Демарин. — К счастью, я пока нахожусь по другую сторону решетки.Неожиданно Гошины глаза вспыхнули. Его лицо приобрело задумчиво-мечтательное выражение.— Деньги, — произнес он. — Много денег. Очень много денег. Мы могли бы заключать пари.— О чем это ты? — заинтересовался Игорь.— Я подарил бы ей бриллиантовый браслет, — продолжая грезить наяву, вздохнул Крестовоздвиженский. — Женщины всегда теряют голову при виде драгоценностей. Один бриллиантовый браслет — и она моя!— Нет, это уже слишком! Совсем спятил, — покачал головой Юра. — И этого типа мы собираемся использовать в качестве наживки для киллера?!— Вовсе я не спятил, — возвращаясь к реальности, обиженно сказал Гоша. — Просто мне стало интересно, что случилось бы, если бы вместо Денисова в камеру к Нерону посадили Аглаю Тихомировну. На кого бы ты поставил? Лично я — на Вермееву.— Если Сидорчук будет в КПЗ со своей бандой, я, пожалуй, поставлю на Нерона, — не совсем уверенно произнес Демарин. — Этих парней голыми руками не возьмешь!— Я же говорю: можно было бы заключать пари, — оживился Крестовоздвиженский. — Бьюсь об заклад, что все наше управление захотело бы принять участие. А если еще пригласить ребят из других отделений… Жаль только, у нас нет повода запереть Вермееву вместе с Нероном. Вот это было бы зрелище! Почище, чем нелегальные собачьи бои.— У тебя больное воображение, — покачал головой Юра. — Может, тебе сходить к врачу, выписать какие-нибудь таблетки? Тебе мало того, что ты свалился с третьего этажа и Кашкина тебя чуть не застрелила? Теперь ты собираешься организовывать подпольные схватки между бомжом и пенсионеркой в камере предварительного заключения?— Уж и помечтать нельзя, — обиженно вздохнул Гоша. — Между прочим, каждый человек имеет право на мечту.— Только не на такую. Мечта мечте рознь, — возразил Демарин. * * * — Я не убивал Егора. Это не я! — жалобно произнес Тарас.— У тебя нет алиби. Кроме того, имеется свидетель, который видел тебя недалеко от места преступления; на кроссовках, выброшенных убийцей, обнаружены следы пастели из твоего набора, а в качестве орудия убийства был использован принадлежащий тебе чулок, — сурово произнес Гоша Крестовоздвиженский.Насчет чулка он немного лукавил. Чулок, изъятый у Денисова, пока еще не прошел экспертизу, но Гоша почти не сомневался, что он принадлежит художнику.— Егора что, задушили чулком? — поинтересовался Тарас.— Не строй из себя святую невинность, — обрушился на него Юра Демарин. — Все равно тебе никто не поверит.— Презумпция невиновности, — напомнил Денисов. — Клянусь, я его не душил.— Конечно, ты его не душил, — усмехнулся Гоша. — Ты всего лишь заехал ему булыжником по черепу.— Но вы же сами только что сказали, что Егора убили чулком!— Не чулком, а булыжником в пятидесятидолларовом чулке от Диора.— В моем чулке?— В твоем чулке!— И вы нашли мой чулок на месте преступления?— Здесь вопросы задаем мы! — вмешался Демарин.— Тогда задайте себе вопрос: какого черта мне оставлять на месте преступления пятидесятидолларовый чулок от Диора, по которому меня легко проследить, и вдобавок не позаботиться об алиби? — разозлился художник.— Возможно, ты сделал это в состоянии аффекта, — предположил Гоша.— И я в состоянии аффекта заранее подумал о том, чтобы прихватить с собой дорогостоящий чулок и запихнуть в него булыжник?— Прекрати задавать нам вопросы! — рявкнул Юра. — Здесь допрос ведем мы!— Подождите, — вмешался Игорь. — Зачем же так наезжать на парня? Может, он и в самом деле невиновен.— Конечно, я невиновен, — поддакнул Тарас.— Невиновен? — вскинул брови Демарин. — Да с такими уликами любой суд ему на полную катушку впаяет!— Но мы же не суд, — заметил Игорь. — И мы не можем позволить себе ошибиться.— Скажешь тоже! — обиженно поморщился Денисов. — Чтобы менты да не могли позволить себе ошибиться! Тебе известно, сколько невинных людей они подвели под расстрел, лишь бы закрыть дела о серийных убийствах?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32