— Попробую узнать, не посылал ли он писем на адрес HPB@hotmail.com.
Я уже собиралась уходить, когда Корралес достал из ящика стола несколько листков и, усмехнувшись, протянул их мне.
— Хочешь развлечься?
— Что это? — спросила я, с недоумением разглядывая изображенную на бумаге пустотелую сферу, внутри которой скорчилось нечто, напоминающее покрытого буровато-зелеными пятнами плесени человеческого зародыша. — Еще один инопланетянин?
— Ева, — хихикнул Тамайо. — Это Ева.
— До или после изгнания из рая? — уточнила я.
— Да нет, это наша Ева, — пояснил комиссар. — Я попросил художников группы Творческой поддержки набросать по памяти портреты Евы и Катрин. Вот что получилось.
— Это рисовали не они, — покачала головой я, перебирая рисунки. По рамке из кровоточащих сарделек и колбас вокруг одного из них я узнала руку Кейси. Изображенное в рамке трехглазое лысое существо с гусеницей вместо носа идентифицировать я так и не смогла. — Если верить покойной Джейн Уирри, рукой ее подопечных писал бог.
— Если бог творит так же плохо, как рисует, по идее это он, а не грешники должны были бы гореть в аду, — заметил Пепе.
— Начальство не горит в аду, — возразил Корралес. — Оно его создает.
— Но сама концепция воплощения божественной воли очень даже неплоха, — сказала я. — В любом случае ответственность перекладывается на Всевышнего. Подходите вы, например, к человеку, который вам неприятен, и вместо “Ты козел” говорите ему: “Господь глаголет моими устами, что ты козел. Сейчас он моим кулаком заедет тебе в морду”.
— А тот отвечает, — подхватил Тамайо:
— “Зато моими руками Всевышний тебе глаз на пятку натянет”.
— Ладно, кончайте богохульствовать, еретики, — усмехнулся комиссар. — Вам повезло, что инквизиция вышла из моды.
— Жалко, что у вас нет нормальных портретов девушек, — вздохнула я. — Мне бы они очень пригодились.
— Почему же нет? — возразил Корралес. — Мы с помощью квартирной хозяйки фотороботы составили.
— Так что же вы молчали! — обрадовалась я. — Дадите экземплярчик?
— Дадим, отчего не дать.
Порывшись в столе, комиссар протянул мне два распечатанных на компьютере рисунка.
* * *
Выйдя из полицейского управления, я решила немного погулять и, обогнув кафедральный собор, направилась в расцвеченные сиянием витрин дебри Готического, квартала. Прожив в Барселоне несколько лет, я так и не научилась ориентироваться в лабиринте узеньких улочек, вьющихся между мрачными массивами домов, многие из. которых были построены несколько веков назад.
Как и следовало ожидать, я быстро заблудилась, но совсем не расстроилась от этого. Готический квартал — не сибирская тайга, так что рано или поздно я куда-нибудь да выберусь — или на Рамблу, или к морю, или обратно на виа Лайэтана. Прикинув, в каком направлении может находиться набережная, я бодро зашагала вперед.
Свернув в очередной раз, я очутилась в тупике. Действительно, настоящий лабиринт. Прежде чем двинуться обратно, я глянула на мерцающую загадочным фиолетовым светом витрину, расположенную в самом конце проулка, и даже присвистнула от восторга. Потом я перевела глаза вверх и прочитала название магазина: “Убойные сюрпризы”.
— Сбылась мечта идиота, — пробормотала я. — Только немного поздновато.
Более внимательно изучив выставленные на витрине сокровища, я обнаружила там самонадувающийся летающий гроб, маску и плащ Дракулы, сделанный из папье-маше муляж полуразложившегося трупа, дымящийся горшочек с колдовским зельем, говорящую пластиковую блевотину и прочие не менее любопытные вещи, за которые в детстве я продала бы душу.
Толкнув дверь, я очутилась в небольшом помещении, почти целиком заставленном всевозможными ящичками и коробками. За прилавком скучал индус, необычайно при виде меня воодушевившийся.
Меня его энтузиазм не удивлял: турист мог забрести в тупик лишь чудом, а обитающие в Барселоне каталонцы на редкость скупы и тратить деньги на бесполезные вещи не любят.
Про каталонцев даже анекдот есть:
— Что делает каталонец, когда холодно ?
— Садится поближе к батарее отопления.
— А что делает каталонец, когда очень холодно?
— Включает отопление.
Еще про них говорят, что, если каталонец спрыгнул с крыши небоскреба, можно смело прыгать за ним: речь идет о деньгах.
Около получаса продавец выкладывал передо мной всевозможные товары, нахваливая их непревзойденное качество и обещая сделать лично для меня совершенно исключительные скидки.
Устоять я, естественно, не могла и в итоге оказалась счастливой обладательницей пяти мешочков со смехом и полудюжины “разноцветных привидений” — небольших коробочек, из которых поднимались подсвеченные цветными лампочками столбы густого дыма, напоминающие закутанную в саван человеческую фигуру. Ко всему этому я прикупила с десяток мин-сюрпризов, помимо ослепительной магниевой вспышки оглушающих жертву жутким грохотом.
Из мешочков со смехом на самом деле смеялся только один — “Загробный гомерический хохот”, — хотя издаваемые им кошмарные утробно-давящиеся звуки смехом можно было назвать лишь с очень большой натяжкой. Названия других мешочков говорили сами за себя: “Мучительный стон растревоженного привидения”, “Зов сексуально озабоченного мертвеца”, “Рев голодного оборотня” и “Агония кровавого вурдалака”.
Названия эти, надо признать, вполне соответствовали производимому “сюрпризами” эффекту. Даже человек с крепкими нервами, услышь он их в кладбищенской тиши, запросто мог стать заикой, а то и вовсе откинуть коньки.
Основное преимущество закупленных мною “сюрпризов” заключалось в том, что все они были радиоуправляемыми, и, разложив их по укромным углам квартиры и нажав на нужную кнопочку пульта дистанционного управления, можно было в нужный момент начать планомерную психическую атаку на ничего не подозревающих друзей или врагов. Что именно я собиралась делать с приобретенным “психическим оружием”, я пока не представляла, но не сомневалась, что столь приятные и полезные вещи обязательно мне пригодятся.
Хотя… Идея еще окончательно не сформировалась у меня в мозгу, но я уже не сомневалась, что она будет столь же гениальной, как и прочие мои бредовые затеи.
Эврика! Да здравствую я! А что, если подготовить маленький убойный сюрпризик для любимого южноафриканского друга Кеннета ван дер Вардена?
* * *
Пока я беседовала с Пепе и комиссаром в главном управлении полиции, Бонгани успел арендовать роскошный “Шевроле Камаро” с откидывающимся верхом, на котором он и вызвался отвезти меня к Лермиту. Ник, чья нервная система и без того была расшатана слишком тесным общением с представителем низшей расы, отказался нас сопровождать. Вместо этого он отправился с Марио в бар, собираясь “утопить свои печали в вине”, помянуть золотые времена Иностранного легиона, а заодно отвести душу и высказать старому приятелю все, что он думает по поводу женщин вообще и обо мне в частности. Перед отъездом я решила посмотреть электронную почту, надеясь, что Витя Корсаков окажется достаточно трезв, чтобы составить перечень сект и организаций, которые могли охотиться за талисманом Блаватской. Мне повезло, и в списке посланий я обнаружила письмо от Вали. “Ты не представляешь, каких усилий мне стоило вытащить из Витьки нужную тебе информацию. Он так нервничает из-за этой мандалы, что даже временно перешел на бормотуху, надеясь, что таким образом не уйдет окончательно в запой и сможет принять личное участие в управлении миром. Однако бормотуха, особенно если ее хлебать ведрами, тоже сильная штука, и мой драгоценный супруг, как это ни прискорбно, мало на что годился. Тем не менее кое-что мне удалось узнать. Отпочковавшихся от теософов сект довольно много, особенно если учесть, что движение Нью-Эйдж тоже отчасти основано на идеях Блаватской. Возможно, какие-то секты или организации Витя в список не включил. Звездочкой я отметила те, чьи лидеры, по мнению Вити, с большей вероятностью могли охотиться за талисманом Нъингмапа. Насчет тех, кто мог интересоваться тайной Ренн-ле-Шато и мумией инопланетянина, все намного сложнее, так как секты, считающие, что после Иисуса Христа остались дети, рассматриваются официальной религией как еретические и стараются особо не афишировать свою деятельность. Тут могут быть и масонские ложи, и прочие тайные организации, прямо или косвенно связанные с обществом Сионского Приората, и секты, отпочковавшиеся от теософов. Как ты помнишь, Иисус рассматривался теософами как один из аватар, а бессмертные учителя Шамбалы, согласно их представлениям, имели непосредственную связь с летающими тарелками. В свете этого мумия инопланетянина, являющегося сыном Христа, в некотором роде является бесценной реликвией, которую последователи теософов могут рассматривать как очередной ключ к истинному знанию, могуществу или чему-либо в этом роде. Занятый составлением списка, Витя не успел поработать над поиском места силы, на котором может осуществиться воплощение следующего аватары, но, как только он проспится, первым делом займется этим”. Приложенный к письму список сект, который я немедленно распечатала, содержал сорок шесть весьма цветистых названий типа “Общество не-tt бесного лотоса”, “Содружество божественной колесницы” или “Школа духовного прогресса”.
Поскольку Ева и Катрин, которые, как я предполагала, похитили мандалу по приказу какого-либо религиозно-теософско-сектантского лидера, были испаноговорящими француженками, а английским практически не владели, я стала безжалостно вычеркивать из списка общества, расположенные на территории англоязычных стран.
Во Франции и Испании действовало пять обществ, но лишь два из них были помечены звездочкой. В Каннахобосновались “Дети высшей реальности”, а на Канарских островах, излюбленном обиталище сект, — “Братство воителей добра”.
"Детей высшей реальности” я подчеркнула, а “Братство воителей добра” обвела квадратной рамочкой. Само название этой секты уже несло в себе агрессивное начало. Во имя добра совершалось немало злодейств. Цель, как известно, оправдывает средства.
— Так как, мы едем или нет? — спросил Бонгани. Наклонившись над моим плечом, он с любопытством посмотрел на русский текст. — Что это за иероглифы такие?
— Кириллица, — пояснила я. — Друзья прислали список сект и объединений, отпочковавшихся от теософов. Я даже догадываюсь, которое из них могло охотиться за мандалой.
— Может, поделишься своими соображениями? “Братство воителей добра”. Канарская секта. Как тебе название?
— Вполне типичное для фанатиков, — кивнул негр.
— Вот и я о том же подумала. Борцы за добро, как правило, не гнушаются убийством, если оно совершается, по их мнению, во имя благой цели. Как говорят российские братки: “Добро должно быть с гранатометом”. Не исключено, что наши теософские кенари готовятся к решающей битве, которая, согласно легендам, должна произойти между добрыми силами Шамбалы и силами зла. Если верить буддистам, после победы Шамбалы наступит новая эра, которая ознаменуется явлением Пятого Будды — Майтрейи.
Блаватская слегка подкорректировала представления буддистов, заменив обитающих в Шамбале буддийских царей на бессмертных махатм — руководителей духовного прогресса мира. В таком случае теософским аналогом Майтрейи и станет новый, “самый крутой” аватара, который вселится в тело лидера секты благодаря мандале Елены Петровны.
— Ты абсолютно уверена, что талисман Блаватской похитило “Братство воителей добра”?
— Нет, конечно. Это всего лишь одна из гипотез. Не исключено, что Ева и Катрин вообще действовали на свой страх и риск и не были связаны ни с какой сектой. Тем не менее эту версию стоит проверить.
— Может быть, поездка к Лермиту что-нибудь прояснит?
— Хотелось бы на это надеяться, — вздохнула я.
* * *
Затормозив по моей просьбе около “икебаны из мухоморов”, Бонгани с удивлением воззрился на возведенный французом архитектурный шедевр.
— Округлые формы благотворно действуют на чакры, — пояснила я.
— В самом деле? — усмехнулся негр.
— По крайней мере, Лермит в этом не сомневается, — сказала я и нажала на звонок.
Минуты через две за калиткой послышались шаркающие шаги, и дверь распахнулась. Я ожидала увидеть служанку, но это оказался сам Дидье.
— Ирина! — взволнованно всплеснул руками Лермит. — Почему ты не предупредила, что приедешь? Я так ждал! Я так волновался! Эти проклятые полицейские вообще не желают со мной разговаривать. Ты узнала что-нибудь о мумии?
— Пока нет, но мы работаем в этом направлении. Познакомьтесь с Бонгани. Он мне помогает.
— Очень рад. Можете звать меня Дидье. — Француз протянул негру руку.
Сверкнув ослепительной улыбкой, Бонгани обменялся со стариком рукопожатием. Похоже, они понравились друг другу.
— —У меня к вам просьба, — обратилась я к Лермиту. — Возможно, это поможет в поисках. Нам нужны электронные адреса людей, с которыми вы общались по Интернету и рассказывали о своей ужасной тайне.
— Вы полагаете, похитить мумию мог кто-то из них? — глаза Дидье округлились от ужаса. — Уверяю вас, это совершенно абсурдное предположение. Я переписываюсь исключительно с достойными и порядочными людьми.
— И все-таки нельзя исключить такую возможность.
— Откуда вам известно, что люди, с которыми вы переписывались, — порядочные? — спросил негр. — Многих из них вы даже лично не знали.
— Знал не знал — какая разница! — возмущенно фыркнул Лермит. — Вы полагаете, что я, дожив до восьмидесяти лет, не способен отличить порядочного человека от проходимца?
— Я этого не утверждал, — возразил Бонгани.
— Что же вы тогда утверждали?
— Дидье, успокойтесь, — попросила я. — Не стоит тратить время на пререкания.
Немного повозившись с компьютером, владелец похищенной мумии указал на экран монитора, заполненный именами и электронными адресами.
— Это только часть, — гордо сказал Лермит.
— Ничего себе! — ужаснулась я. — Сколько же их всего? Сотня? Две?
— Около тысячи.
— Тысяча?!!
— Ну и что? — удивился старик. — Подумаешь, тысяча!
— Вы им всем рассказывали О совершенно ужасной тайне Ренн-ле-Шато?
— Но только под большим секретом, — пожал плечами Дидье. — Под очень большим секретом.
— О, господи!
Бонгани сдавленно хихикнул.
— Что-то не так? — недоуменно посмотрел на него француз.
— Да нет, все в порядке, — вздохнула я, — Вам бы в ЦРУ работать, шефом отдела дезинформации.
Распечатав для удобства список адресов, я принялась просматривать его, втайне надеясь обнаружить HPB@hotmail.com — адрес Евы и Катрин. Это избавило бы меня от необходимости изучать переписку Лермита.
Одна мысль о том, что мне придется перечитывать тысячи писем сдвинутых на эзотеризме личностей, приводила меня в панику. С таким заданием я и за неделю не справлюсь, а даже если справлюсь, где гарантии, что столь тяжкое испытание для психики не отразится на моем рассудке? Нет, все-таки я не гожусь для сыщицкой работы. Слишком я для нее ленива, да и нервная система явно слабовата.
Адреса с инициалами Елены Петровны в списке не оказалось, но из этого не следовало, что Ева и Катрин не вступали в переписку с Лермитом — анонимных электронных адресов они могли открыть хоть сотню. С другой стороны, с Дидье мог переписываться руководитель операции — человек, подославший к Джейн Еву и Катрин. Некто, подобный Кеннету ван дер Вардену, предпочитающий выполнять грязную работу чужими руками.
— Смотрите! — Я задержала палец около адреса ISIS@hotmail.com. — Это может быть тот, кого мы ищем.
— Почему ты так думаешь? — спросил Бонгани.
— Одна из книг Блаватской называется “Isis Unveiled” — “Разоблаченная Изида”. Не исключено, что из нежной любви к Елене Петровне Ева и Катрин или компания, к которой они принадлежат, используют как в жизни, так и в своих электронных адресах некие элементы, напоминающие о родоначальнице теософии.
— Логично, — кивнул негр.
— Мы можем посмотреть письма, пришедшие с этого адреса? — спросила я.
— Разумеется, — сказал Дидье и, пробежав пальцами по клавиатуре, распечатал шесть страниц.
Это были три письма, написанные по-английски. Вместо подписи автор использовал весьма неопределенный псевдоним “Адепт”(Адепт — верный последователь учения.), и оставалось только гадать, кто писал — мужчина или женщина.
— В любом случае, это не Ева и не Катрин. Они английского не знали, — заметила я. — Хотя могли и соврать, что не знали.
— Это писал человек, для которого английский язык не родной, — сказал Бонгани. — Судя по построению фраз, автором был итальянец, испанец или француз.
— Вы нашли его адрес в Интернете? — спросила я у Лермита.
— Нет. — Дидье отрицательно покачал головой. — Этот человек первым обратился ко мне. Не представляю, кто мог дать ему мой адрес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Я уже собиралась уходить, когда Корралес достал из ящика стола несколько листков и, усмехнувшись, протянул их мне.
— Хочешь развлечься?
— Что это? — спросила я, с недоумением разглядывая изображенную на бумаге пустотелую сферу, внутри которой скорчилось нечто, напоминающее покрытого буровато-зелеными пятнами плесени человеческого зародыша. — Еще один инопланетянин?
— Ева, — хихикнул Тамайо. — Это Ева.
— До или после изгнания из рая? — уточнила я.
— Да нет, это наша Ева, — пояснил комиссар. — Я попросил художников группы Творческой поддержки набросать по памяти портреты Евы и Катрин. Вот что получилось.
— Это рисовали не они, — покачала головой я, перебирая рисунки. По рамке из кровоточащих сарделек и колбас вокруг одного из них я узнала руку Кейси. Изображенное в рамке трехглазое лысое существо с гусеницей вместо носа идентифицировать я так и не смогла. — Если верить покойной Джейн Уирри, рукой ее подопечных писал бог.
— Если бог творит так же плохо, как рисует, по идее это он, а не грешники должны были бы гореть в аду, — заметил Пепе.
— Начальство не горит в аду, — возразил Корралес. — Оно его создает.
— Но сама концепция воплощения божественной воли очень даже неплоха, — сказала я. — В любом случае ответственность перекладывается на Всевышнего. Подходите вы, например, к человеку, который вам неприятен, и вместо “Ты козел” говорите ему: “Господь глаголет моими устами, что ты козел. Сейчас он моим кулаком заедет тебе в морду”.
— А тот отвечает, — подхватил Тамайо:
— “Зато моими руками Всевышний тебе глаз на пятку натянет”.
— Ладно, кончайте богохульствовать, еретики, — усмехнулся комиссар. — Вам повезло, что инквизиция вышла из моды.
— Жалко, что у вас нет нормальных портретов девушек, — вздохнула я. — Мне бы они очень пригодились.
— Почему же нет? — возразил Корралес. — Мы с помощью квартирной хозяйки фотороботы составили.
— Так что же вы молчали! — обрадовалась я. — Дадите экземплярчик?
— Дадим, отчего не дать.
Порывшись в столе, комиссар протянул мне два распечатанных на компьютере рисунка.
* * *
Выйдя из полицейского управления, я решила немного погулять и, обогнув кафедральный собор, направилась в расцвеченные сиянием витрин дебри Готического, квартала. Прожив в Барселоне несколько лет, я так и не научилась ориентироваться в лабиринте узеньких улочек, вьющихся между мрачными массивами домов, многие из. которых были построены несколько веков назад.
Как и следовало ожидать, я быстро заблудилась, но совсем не расстроилась от этого. Готический квартал — не сибирская тайга, так что рано или поздно я куда-нибудь да выберусь — или на Рамблу, или к морю, или обратно на виа Лайэтана. Прикинув, в каком направлении может находиться набережная, я бодро зашагала вперед.
Свернув в очередной раз, я очутилась в тупике. Действительно, настоящий лабиринт. Прежде чем двинуться обратно, я глянула на мерцающую загадочным фиолетовым светом витрину, расположенную в самом конце проулка, и даже присвистнула от восторга. Потом я перевела глаза вверх и прочитала название магазина: “Убойные сюрпризы”.
— Сбылась мечта идиота, — пробормотала я. — Только немного поздновато.
Более внимательно изучив выставленные на витрине сокровища, я обнаружила там самонадувающийся летающий гроб, маску и плащ Дракулы, сделанный из папье-маше муляж полуразложившегося трупа, дымящийся горшочек с колдовским зельем, говорящую пластиковую блевотину и прочие не менее любопытные вещи, за которые в детстве я продала бы душу.
Толкнув дверь, я очутилась в небольшом помещении, почти целиком заставленном всевозможными ящичками и коробками. За прилавком скучал индус, необычайно при виде меня воодушевившийся.
Меня его энтузиазм не удивлял: турист мог забрести в тупик лишь чудом, а обитающие в Барселоне каталонцы на редкость скупы и тратить деньги на бесполезные вещи не любят.
Про каталонцев даже анекдот есть:
— Что делает каталонец, когда холодно ?
— Садится поближе к батарее отопления.
— А что делает каталонец, когда очень холодно?
— Включает отопление.
Еще про них говорят, что, если каталонец спрыгнул с крыши небоскреба, можно смело прыгать за ним: речь идет о деньгах.
Около получаса продавец выкладывал передо мной всевозможные товары, нахваливая их непревзойденное качество и обещая сделать лично для меня совершенно исключительные скидки.
Устоять я, естественно, не могла и в итоге оказалась счастливой обладательницей пяти мешочков со смехом и полудюжины “разноцветных привидений” — небольших коробочек, из которых поднимались подсвеченные цветными лампочками столбы густого дыма, напоминающие закутанную в саван человеческую фигуру. Ко всему этому я прикупила с десяток мин-сюрпризов, помимо ослепительной магниевой вспышки оглушающих жертву жутким грохотом.
Из мешочков со смехом на самом деле смеялся только один — “Загробный гомерический хохот”, — хотя издаваемые им кошмарные утробно-давящиеся звуки смехом можно было назвать лишь с очень большой натяжкой. Названия других мешочков говорили сами за себя: “Мучительный стон растревоженного привидения”, “Зов сексуально озабоченного мертвеца”, “Рев голодного оборотня” и “Агония кровавого вурдалака”.
Названия эти, надо признать, вполне соответствовали производимому “сюрпризами” эффекту. Даже человек с крепкими нервами, услышь он их в кладбищенской тиши, запросто мог стать заикой, а то и вовсе откинуть коньки.
Основное преимущество закупленных мною “сюрпризов” заключалось в том, что все они были радиоуправляемыми, и, разложив их по укромным углам квартиры и нажав на нужную кнопочку пульта дистанционного управления, можно было в нужный момент начать планомерную психическую атаку на ничего не подозревающих друзей или врагов. Что именно я собиралась делать с приобретенным “психическим оружием”, я пока не представляла, но не сомневалась, что столь приятные и полезные вещи обязательно мне пригодятся.
Хотя… Идея еще окончательно не сформировалась у меня в мозгу, но я уже не сомневалась, что она будет столь же гениальной, как и прочие мои бредовые затеи.
Эврика! Да здравствую я! А что, если подготовить маленький убойный сюрпризик для любимого южноафриканского друга Кеннета ван дер Вардена?
* * *
Пока я беседовала с Пепе и комиссаром в главном управлении полиции, Бонгани успел арендовать роскошный “Шевроле Камаро” с откидывающимся верхом, на котором он и вызвался отвезти меня к Лермиту. Ник, чья нервная система и без того была расшатана слишком тесным общением с представителем низшей расы, отказался нас сопровождать. Вместо этого он отправился с Марио в бар, собираясь “утопить свои печали в вине”, помянуть золотые времена Иностранного легиона, а заодно отвести душу и высказать старому приятелю все, что он думает по поводу женщин вообще и обо мне в частности. Перед отъездом я решила посмотреть электронную почту, надеясь, что Витя Корсаков окажется достаточно трезв, чтобы составить перечень сект и организаций, которые могли охотиться за талисманом Блаватской. Мне повезло, и в списке посланий я обнаружила письмо от Вали. “Ты не представляешь, каких усилий мне стоило вытащить из Витьки нужную тебе информацию. Он так нервничает из-за этой мандалы, что даже временно перешел на бормотуху, надеясь, что таким образом не уйдет окончательно в запой и сможет принять личное участие в управлении миром. Однако бормотуха, особенно если ее хлебать ведрами, тоже сильная штука, и мой драгоценный супруг, как это ни прискорбно, мало на что годился. Тем не менее кое-что мне удалось узнать. Отпочковавшихся от теософов сект довольно много, особенно если учесть, что движение Нью-Эйдж тоже отчасти основано на идеях Блаватской. Возможно, какие-то секты или организации Витя в список не включил. Звездочкой я отметила те, чьи лидеры, по мнению Вити, с большей вероятностью могли охотиться за талисманом Нъингмапа. Насчет тех, кто мог интересоваться тайной Ренн-ле-Шато и мумией инопланетянина, все намного сложнее, так как секты, считающие, что после Иисуса Христа остались дети, рассматриваются официальной религией как еретические и стараются особо не афишировать свою деятельность. Тут могут быть и масонские ложи, и прочие тайные организации, прямо или косвенно связанные с обществом Сионского Приората, и секты, отпочковавшиеся от теософов. Как ты помнишь, Иисус рассматривался теософами как один из аватар, а бессмертные учителя Шамбалы, согласно их представлениям, имели непосредственную связь с летающими тарелками. В свете этого мумия инопланетянина, являющегося сыном Христа, в некотором роде является бесценной реликвией, которую последователи теософов могут рассматривать как очередной ключ к истинному знанию, могуществу или чему-либо в этом роде. Занятый составлением списка, Витя не успел поработать над поиском места силы, на котором может осуществиться воплощение следующего аватары, но, как только он проспится, первым делом займется этим”. Приложенный к письму список сект, который я немедленно распечатала, содержал сорок шесть весьма цветистых названий типа “Общество не-tt бесного лотоса”, “Содружество божественной колесницы” или “Школа духовного прогресса”.
Поскольку Ева и Катрин, которые, как я предполагала, похитили мандалу по приказу какого-либо религиозно-теософско-сектантского лидера, были испаноговорящими француженками, а английским практически не владели, я стала безжалостно вычеркивать из списка общества, расположенные на территории англоязычных стран.
Во Франции и Испании действовало пять обществ, но лишь два из них были помечены звездочкой. В Каннахобосновались “Дети высшей реальности”, а на Канарских островах, излюбленном обиталище сект, — “Братство воителей добра”.
"Детей высшей реальности” я подчеркнула, а “Братство воителей добра” обвела квадратной рамочкой. Само название этой секты уже несло в себе агрессивное начало. Во имя добра совершалось немало злодейств. Цель, как известно, оправдывает средства.
— Так как, мы едем или нет? — спросил Бонгани. Наклонившись над моим плечом, он с любопытством посмотрел на русский текст. — Что это за иероглифы такие?
— Кириллица, — пояснила я. — Друзья прислали список сект и объединений, отпочковавшихся от теософов. Я даже догадываюсь, которое из них могло охотиться за мандалой.
— Может, поделишься своими соображениями? “Братство воителей добра”. Канарская секта. Как тебе название?
— Вполне типичное для фанатиков, — кивнул негр.
— Вот и я о том же подумала. Борцы за добро, как правило, не гнушаются убийством, если оно совершается, по их мнению, во имя благой цели. Как говорят российские братки: “Добро должно быть с гранатометом”. Не исключено, что наши теософские кенари готовятся к решающей битве, которая, согласно легендам, должна произойти между добрыми силами Шамбалы и силами зла. Если верить буддистам, после победы Шамбалы наступит новая эра, которая ознаменуется явлением Пятого Будды — Майтрейи.
Блаватская слегка подкорректировала представления буддистов, заменив обитающих в Шамбале буддийских царей на бессмертных махатм — руководителей духовного прогресса мира. В таком случае теософским аналогом Майтрейи и станет новый, “самый крутой” аватара, который вселится в тело лидера секты благодаря мандале Елены Петровны.
— Ты абсолютно уверена, что талисман Блаватской похитило “Братство воителей добра”?
— Нет, конечно. Это всего лишь одна из гипотез. Не исключено, что Ева и Катрин вообще действовали на свой страх и риск и не были связаны ни с какой сектой. Тем не менее эту версию стоит проверить.
— Может быть, поездка к Лермиту что-нибудь прояснит?
— Хотелось бы на это надеяться, — вздохнула я.
* * *
Затормозив по моей просьбе около “икебаны из мухоморов”, Бонгани с удивлением воззрился на возведенный французом архитектурный шедевр.
— Округлые формы благотворно действуют на чакры, — пояснила я.
— В самом деле? — усмехнулся негр.
— По крайней мере, Лермит в этом не сомневается, — сказала я и нажала на звонок.
Минуты через две за калиткой послышались шаркающие шаги, и дверь распахнулась. Я ожидала увидеть служанку, но это оказался сам Дидье.
— Ирина! — взволнованно всплеснул руками Лермит. — Почему ты не предупредила, что приедешь? Я так ждал! Я так волновался! Эти проклятые полицейские вообще не желают со мной разговаривать. Ты узнала что-нибудь о мумии?
— Пока нет, но мы работаем в этом направлении. Познакомьтесь с Бонгани. Он мне помогает.
— Очень рад. Можете звать меня Дидье. — Француз протянул негру руку.
Сверкнув ослепительной улыбкой, Бонгани обменялся со стариком рукопожатием. Похоже, они понравились друг другу.
— —У меня к вам просьба, — обратилась я к Лермиту. — Возможно, это поможет в поисках. Нам нужны электронные адреса людей, с которыми вы общались по Интернету и рассказывали о своей ужасной тайне.
— Вы полагаете, похитить мумию мог кто-то из них? — глаза Дидье округлились от ужаса. — Уверяю вас, это совершенно абсурдное предположение. Я переписываюсь исключительно с достойными и порядочными людьми.
— И все-таки нельзя исключить такую возможность.
— Откуда вам известно, что люди, с которыми вы переписывались, — порядочные? — спросил негр. — Многих из них вы даже лично не знали.
— Знал не знал — какая разница! — возмущенно фыркнул Лермит. — Вы полагаете, что я, дожив до восьмидесяти лет, не способен отличить порядочного человека от проходимца?
— Я этого не утверждал, — возразил Бонгани.
— Что же вы тогда утверждали?
— Дидье, успокойтесь, — попросила я. — Не стоит тратить время на пререкания.
Немного повозившись с компьютером, владелец похищенной мумии указал на экран монитора, заполненный именами и электронными адресами.
— Это только часть, — гордо сказал Лермит.
— Ничего себе! — ужаснулась я. — Сколько же их всего? Сотня? Две?
— Около тысячи.
— Тысяча?!!
— Ну и что? — удивился старик. — Подумаешь, тысяча!
— Вы им всем рассказывали О совершенно ужасной тайне Ренн-ле-Шато?
— Но только под большим секретом, — пожал плечами Дидье. — Под очень большим секретом.
— О, господи!
Бонгани сдавленно хихикнул.
— Что-то не так? — недоуменно посмотрел на него француз.
— Да нет, все в порядке, — вздохнула я, — Вам бы в ЦРУ работать, шефом отдела дезинформации.
Распечатав для удобства список адресов, я принялась просматривать его, втайне надеясь обнаружить HPB@hotmail.com — адрес Евы и Катрин. Это избавило бы меня от необходимости изучать переписку Лермита.
Одна мысль о том, что мне придется перечитывать тысячи писем сдвинутых на эзотеризме личностей, приводила меня в панику. С таким заданием я и за неделю не справлюсь, а даже если справлюсь, где гарантии, что столь тяжкое испытание для психики не отразится на моем рассудке? Нет, все-таки я не гожусь для сыщицкой работы. Слишком я для нее ленива, да и нервная система явно слабовата.
Адреса с инициалами Елены Петровны в списке не оказалось, но из этого не следовало, что Ева и Катрин не вступали в переписку с Лермитом — анонимных электронных адресов они могли открыть хоть сотню. С другой стороны, с Дидье мог переписываться руководитель операции — человек, подославший к Джейн Еву и Катрин. Некто, подобный Кеннету ван дер Вардену, предпочитающий выполнять грязную работу чужими руками.
— Смотрите! — Я задержала палец около адреса ISIS@hotmail.com. — Это может быть тот, кого мы ищем.
— Почему ты так думаешь? — спросил Бонгани.
— Одна из книг Блаватской называется “Isis Unveiled” — “Разоблаченная Изида”. Не исключено, что из нежной любви к Елене Петровне Ева и Катрин или компания, к которой они принадлежат, используют как в жизни, так и в своих электронных адресах некие элементы, напоминающие о родоначальнице теософии.
— Логично, — кивнул негр.
— Мы можем посмотреть письма, пришедшие с этого адреса? — спросила я.
— Разумеется, — сказал Дидье и, пробежав пальцами по клавиатуре, распечатал шесть страниц.
Это были три письма, написанные по-английски. Вместо подписи автор использовал весьма неопределенный псевдоним “Адепт”(Адепт — верный последователь учения.), и оставалось только гадать, кто писал — мужчина или женщина.
— В любом случае, это не Ева и не Катрин. Они английского не знали, — заметила я. — Хотя могли и соврать, что не знали.
— Это писал человек, для которого английский язык не родной, — сказал Бонгани. — Судя по построению фраз, автором был итальянец, испанец или француз.
— Вы нашли его адрес в Интернете? — спросила я у Лермита.
— Нет. — Дидье отрицательно покачал головой. — Этот человек первым обратился ко мне. Не представляю, кто мог дать ему мой адрес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30