Они проехали по мосту — между деревьев на зеленом острове Мартин Бек увидел высокий фонтан — продолжили путь по какому-то проспекту с множеством магазинов, потом попетляли по узким крутым улочкам и выехали на площадь со сквериком и модернистской бронзовой скульптурой, изображающей мужчину и женщину, которые сидели и смотрели друг на друга.Здесь автомобиль остановился, и Мартин Бек расплатился, причем дал, очевидно, слишком много, потому что шофер принялся горячо благодарить на своем непонятном языке.Гостиница была низкая и тянулась вдоль одной стороны площади, представляющей собой, собственно, расширенную улицу со сквериком и автостоянкой. По сравнению с остальными домами на площади гостиница выглядела совершенно новой. У нее была современная архитектура, а фасад украшали ряды балконов. Ко входу в гостиницу вела широкая и низкая лестница.За стеклянной дверью находился светлый и просторный вестибюль. Мартин Бек увидел закрытый сувенирный киоск, несколько столиков с удобными креслами вокруг них, дверь лифта и стойку портье. За стойкой никого не было, да и во всем вестибюле было пустынно.Из вестибюля дверь вела в большой салон с диванчиками и столиками и большими окнами в дальней стене. Там тоже никого не было.Мартин Бек подошел к ближнему большому окну в салоне и посмотрел наружу. На газоне загорало несколько молодых людей в купальных костюмах.Гостиница стояла на холме, и из нее открывался вид на Пешт. Дома на склоне между гостиницей и рекой были старые и полуразвалившиеся.Он снова выглянул в вестибюль, который по-прежнему зиял пустотой, и уселся в кресло в салоне. От визита в «Ифьюшаг» он много не ожидал. Альф Матссон жил здесь одну-единственную ночь. Летом в гостиницах туго с местами, и по чистой случайности именно в этой гостинице оказался свободный номер. Вряд ли кто-то запомнил гостя, который появился поздно вечером, а на следующее утро съехал — в самый разгар сезона.Он погасил свою последнюю сигарету и удрученно посмотрел на загорающих молодых людей на газоне. Ему внезапно показалось совершеннейшей глупостью то, что пришлось лететь в Будапешт и разыскивать какого-то человека, который ему абсолютно безразличен. Он не мог вспомнить, было ли у него вообще когда-нибудь настолько безнадежное и бессмысленное задание.В вестибюле раздались шаги. Мартин Бек встал и вышел в вестибюль. За стойкой стоял молодой человек с телефонной трубкой в руке. Он глядел в потолок, слушал и при этом грыз ноготь. Потом начал говорить, и Мартин Бек вначале решил, что он говорит по-фински, но тут же вспомнил, что финский и венгерский родственные языки.Молодой человек положил трубку и вопросительно посмотрел на Мартина Бека, который колебался и никак не мог решить, на каком языке, собственно, начать говорить с ним.— Чем могу быть вам полезен? — спросил молодой человек, и Мартин Бек с облегчением вздохнул, когда услышал, что он прекрасно говорит по-английски.— Меня интересует гость, который жил у вас в гостинице одну ночь, с двадцать второго на двадцать третье июля. Вы случайно не знаете, кто тогда дежурил в ночную смену?Портье посмотрел на настенный календарь.— Не помню, — медленно сказал он, — ведь уже прошло четырнадцать дней. Момент, я посмотрю.Он с минуту покопался в полочке за стойкой, нашел маленькую черную книжечку и перелистал ее. Потом сказал:— Оказывается, это я тогда дежурил. Да, в ночь с пятницы на субботу. А кто это? Он жил здесь только одну ночь?— Насколько мне известно, да, — сказал Мартин Бек. — Впрочем, возможно, он жил здесь и после этого, позднее. Это шведский журналист, его зовут Альф Матссон.Молодой человек уставился в потолок и принялся грызть ноготь. Потом покачал головой.— Нет, никакого шведа я не помню. У нас здесь мало шведов. Как он выглядел?Мартин Бек показал ему паспортную фотографию Альфа Матссона. Молодой человек несколько секунд смотрел на нее и потом беспомощно развел руками.— Я в самом деле не знаю. Возможно, я видел его. Но я действительно не помню.— У вас есть какая-нибудь регистрационная книга? Какой-нибудь список гостей?Молодой человек выдвинул ящик с картотекой и принялся перебирать карточки. Мартин Бек ждал. Ему хотелось курить, он пошарил в карманах, но сигарет там, конечно, не было.— Нашел, — объявил портье и вытащил из ящика карточку. — Альф Матссон, Швеция. Действительно, он жил здесь одну ночь с двадцать второго на двадцать третье, так, как вы и говорили.— И с тех пор он здесь не был?— Нет, не был. Но он жил здесь также несколько дней в конце мая. Меня здесь тогда еще не было, я в это время как раз сдавал экзамены.— А кто работал в тот раз?Молодой человек задумался. Потом сказал:— Думаю, Штефи. Или тот, который был здесь до меня, не помню, как его зовут.— Штефи, — сказал Мартин Бек. — А он здесь еще работает?— Она, — поправил его молодой человек. — Это девушка, Стефания. Мы подменяем друг друга.— А когда она придет?— Она наверняка где-то здесь. Думаю, у себя в номере. Она живет здесь, в гостинице. На этой неделе она работает в ночную смену и сейчас, наверное, спит.— Я могу заглянуть туда? — спросил Мартин Бек. — Если она не спит, я бы хотел поговорить с ней.Молодой человек взял трубку и набрал короткий номер. Через минуту положил трубку.— Она не подходит.Он поднял барьерчик в стойке и вышел из-за нее.— Я гляну, у себя ли она, — сказал он. — Момент.Он вошел в лифт, и Мартин Бек определил по светящемуся табло, что лифт остановился на втором этаже.Через минуту портье вернулся.— Ее соседка по номеру сказала, что она загорает во дворе. Подождите, я схожу за ней.Он исчез в салоне и вскоре вернулся с молоденькой пухленькой девушкой маленького роста. На ногах у нее были босоножки, а поверх бикини клетчатое хлопчатобумажное платье-халат, которое она застегивала на ходу.— Не сердитесь, что я вас потревожил, — сказал Мартин Бек.— Ничего, — ответила девушка, которую звали Штефи. — Чем я могу быть вам полезна?Мартин Бек спросил, была ли она в гостинице в соответствующие дни в конце мая. Она прошла за стойку, заглянула в черную книжку и кивнула.— Да, — сказала она, — причем только в эти дни.Мартин Бек показал ей паспорт Альфа Матссона.— Швед? — спросила она, внимательно глядя на фотографию.— Да, — ответил Марин Бек. — Журналист.Он смотрел на нее и ждал. Она наклонила голову набок и изучала фотографию.— Да-а, — медленно и задумчиво сказала она. — Да, мне кажется, я его помню. Вначале он получил на себя одного трехместный номер, но потом приехала советская группа, мне понадобился номер и пришлось его переселить. Он ужасно разозлился из-за того, что в том номере, который я дала ему, нет телефона. Дело в том, что у нас здесь телефоны имеются не во всех номерах. Он поднял такой шум из-за этого телефона, что мне пришлось устроить ему обмен номерами с одним из гостей, которому телефон не был нужен.Она закрыла паспорт и положила его на стойку.— Конечно, если это был он, — добавила она. — Тут не очень хорошая фотография.— Вы не помните, к нему кто-нибудь приходил? — спросил Мартин Бек.— Нет, — ответила она. — Кажется, нет. По крайней мере, насколько я помню.— Он часто звонил по телефону? А может, ему кто-то звонил, не помните?— По-моему, он несколько раз звонил какой-то женщине, но я в этом не уверена.Мартин Бек на минуту задумался. Потом сказал:— Может, вы еще что-нибудь помните?Девушка покачала головой.— По-моему, у него была пишущая машинка. Еще я припоминаю, что он был хорошо одет. Кроме этого, ничего особенного мне не запомнилось.Мартин Бек положил паспорт в карман и вспомнил, что у него кончились сигареты.— У вас здесь можно купить сигареты? — спросил он.Девушка наклонилась и заглянула в какой-то ящик.— Можно. — Она подняла голову. — Но у нас только венгерские.— Подходит, — сказал Мартин Бек и получил серую мягкую пачку, на которой была изображена какая-то фабрика с высокими трубами. Он расплатился купюрой и не взял сдачу. Потом придвинул к себе по стойке шариковую авторучку и блокнотик и написал на верхнем листке свое имя и название гостиницы, где он остановился. Вырвал листок из блокнота и подал его Штефи.— Если еще что-нибудь вспомните, может, вы будете столь любезны и позвоните мне?Штефи взглянула на листок и нахмурила брови.— Знаете, когда вы записывали адрес в этом блокнотике, я кое-что вспомнила, — сказала она. — По-моему, этот швед спрашивал, как ему попасть по одному адресу в Уйпеште. Впрочем, возможно, это был не обязательно он, я в этом не очень уверена. Может, это был кто-то другой. Я начертила ему что-то вроде небольшого плана.Она замолчала. Мартин Бек терпеливо ждал.— Я помню улицу, о которой он спрашивал, но номер дома уже забыла. У меня на этой улице живет тетя, поэтому я запомнила.Мартин Бек придвинул к ней блокнот.— Вы не могли бы написать название этой улицы?Выйдя из гостиницы, Мартин Бек посмотрел на листок, вырванный из блокнота.Venetianer ut.Он засунул листок в карман, закурил сигарету и медленно направился вниз к реке. VIII В понедельник, восьмого августа, Мартина Бека разбудил утром телефонный звонок. Он спросонок оперся на локоть и несколько секунд шарил рукой в поисках трубки. Он услышал, как телефонистка что-то говорит, что именно, он не понял, а потом хорошо знакомый голос сказал:— Да. Алло?Мартин Бек так изумился, что забыл ответить.— Алло, есть там кто-нибудь?Колльберга было слышно так отчетливо, словно он находился в соседнем номере.— Где ты?— В кабинете, где же еще. У нас сейчас четверть десятого. Не говори мне, что ты еще валяешься в постели.— Какая там у вас пого…Мартин Бек осекся, сообразив, насколько глуп его вопрос.— Идет дождь, — доверительно сказал Колльберг, — но я звоню не для того, чтобы сообщить тебе об этом. С тобой ничего не случилось?Мартину Беку удалось сесть на спинку кровати и закурить непривычную венгерскую сигарету из серой пачки с изображением фабрики.— Нет, нет. А в чем дело?— Я тут немножко кое-что разузнал. Послушай, этот твой Матссон — та еще штучка.— Как это?— Ну, у меня создалось такое впечатление. Порядочный негодяй, по крайней мере, мне так кажется.— И ты звонишь для того, чтобы сообщить мне об этом?— Не совсем так. Я подумал, что тебе следует знать кое о чем. В субботу у меня совершенно не было работы и я пошел посидеть в ресторане «У кружки».— Послушай, не хватало, чтобы ты во что-то впутался! Официально тебе об этом деле ничего неизвестно. Кроме того, ты не знаешь, что я здесь.В голосе Колльберга прозвучала обида.— Ты считаешь меня болтуном?— Только иногда, — доброжелательно ответил Мартин Бек.— Я ни с кем не разговаривал. Всего лишь сидел за столиком возле этой компании и слушал, о чем они говорят. Пять часов. Эти ребята умеют надираться, я тебе точно говорю.В беседу вмешалась телефонистка и сказала что-то непонятное.— Ты подорвешь государственный бюджет, — сказал Мартин Бек. — Ну, так какие там у тебя новости?— Они несколько раз говорили о нем, об Аффе, как они его называют. Это такие субъекты, которые при каждом удобном случае начинают сплетничать друг о друге. Стоит одному ввести мяч в игру, как тут же все мчатся за этим мячом.— Пожалуйста, не так медленно.— Этот Молин, похоже, хуже их всех. Он-то и начал сплетничать о том, из-за чего я сейчас звоню тебе. Жаль будет, если это окажется сплошной ложью.— Леннарт, прошу тебя, ближе к делу.— Ну, так я и приближаюсь. Ну вот, короче говоря, речь шла о том, что Матссон регулярно ездит в Венгрию, потому что у него там имеется какая-то кошечка. Какая-то спортсменка. Он познакомился с ней в Стокгольме на каких-то международных соревнованиях или на чем-то в этом роде, когда был еще спортивным журналистом. Тогда он еще жил с женой.— Гм.— Они еще говорили, что он ездит и в другие места, возможно, в Прагу и в Берлин, когда знает, что эта девушка тоже едет туда на какие-нибудь спортивные соревнования, чтобы иметь возможность встретиться с ней.— Мне кажется, это звучит не очень правдоподобно. Со спортсменками обычно не поддерживают длительных связей.— За что купил, за то и продаю.— Спасибо тебе, — без особого энтузиазма сказал Мартин Бек. — Спасибо и до свидания.— Подожди. Я еще не закончил. Они не говорили, как эту девушку зовут, думаю, они вообще этого не знают. Но они сказали достаточно, чтобы я смог… Кстати, вчера тоже шел дождь.— Леннарт! — в отчаянии воскликнул Мартин Бек.— Мне удалось попасть в городскую библиотеку, и я целый день изучал спортивные колонки газет. После того как я все сопоставил, речь может идти только об одной спортсменке. Ее зовут… я лучше произнесу тебе по буквам.Мартин Бек включил лампу на ночном столике и записал буквы на краешке плана города Будапешта. А—Р—И Б—Ё—К—К.— Записал? — спросил Колльберг.— Да.— Вроде бы она по происхождению немка, но у нее венгерское гражданство. Я не знаю, где она живет, и, кроме того, не знаю, правильное ли это имя. Она не очень известна, с мая прошлого года я нигде не нашел ни одного имени, которое хотя бы немного походило на ее. Наверное, они брали ее с собой в качестве запасной.— Гм. Теперь уже все?— Еще одно. Его автомобиль стоит там, где и должен находиться. На стоянке в аэропорту Арланда. Это «опель-рекорд». Ничего заслуживающего внимания в нем нет.— Хорошо. Но теперь-то уже все?— Да.— Ну, пока.— Пока.Мартин Бек равнодушно посмотрел на буквы, написанные им на плане города. Ари Бёкк. Это вовсе не походило на имя человека. Наверное, они исказили имя в газетах и эта информация совершенно бесполезна.Он встал, открыл жалюзи и впустил в комнату лето. Вид на реку и на Буду на противоположном берегу был таким же изумительным, как и двадцать четыре часа назад. Чехословацкий колесный пароход уже уплыл, а на том месте, где он стоял на якоре, теперь покачивался теплоход с двумя низкими, близко поставленными друг к другу трубами. Он тоже был чехословацкий и назывался «Дружба». В ресторане на тротуаре сидели легко одетые люди и завтракали. Была половина десятого. Мартин Бек чувствовал, что от него нет никакой пользы и что он пренебрегает своими обязанностями. Он быстро умылся и побрился, взял с собой план города и торопливо направился в вестибюль. В вестибюле он в нерешительности остановился. Нет смысла спешить, если человек не знает, что должен делать, кроме как ходить туда-сюда. Он немного поразмышлял об этой бесспорной реальности, потом пошел в ресторан, сел у открытого окна и заказал завтрак. По воде проплывали плавучие средства разного типа и размеров. Против течения медленно шел советский буксир, таща за собой три баржи с нефтью. Наверное, из Батуми. Такая даль. Капитан был в белой фуражке. Официанты бегали вокруг столика Мартина Бека, словно он был как минимум Рокфеллером. На улице мальчишки играли в футбол. Какой-то большой пес тоже захотел принять участие в игре и едва не повалил пожилую разряженную даму, держащую его на поводке. Ей пришлось быстро ухватиться за каменный столбик балюстрады, чтобы не упасть. Наконец она отпустила столбик, но продолжала судорожно сжимать поводок и, резко наклонившись, позволила псу затащить себя между футболистов. Уже стояла заметная жара. Река блестела.Недостаток конструктивных идей прямо-таки налицо. Мартин Бек обернулся и увидел, что на него кто-то смотрит. Загорелый мужчина его возраста: чуть тронутые сединой волосы, прямой нос, карие глаза; в сером костюме, черных туфлях, белой рубашке, с большим перстнем с печаткой; на столике перед ним лежала зеленая шляпа с узкими полями и маленьким легким перышком, воткнутым за ленту тульи. Мужчина быстро вернулся к своему двойному кофе.Мартин Бек перевел взгляд дальше и увидел женщину, которая тоже смотрела на него. Это была африканка, маленькая и очень красивая, с правильными чертами лица, большими ясными глазами, белыми зубами, длинными стройными ногами с высоким подъемом. На ней было облегающее светло-синее платье из какой-то блестящей ткани, а на ногах серебристые босоножки.Наверное, они оба смотрят на него потому, что он большой красавчик; мужчина завидует ему, а женщина тщетно пытается скрыть страстное желание, овладевшее ею.Мартин Бек чихнул, и трое официантов пожелали ему доброго здоровья. Он поблагодарил, вышел в вестибюль, вынул из кармана план города и показал портье имя, которое записал на нем.— Вы знаете кого-нибудь, кого так зовут?— Нет, сэр.— Это должен быть кто-то известный. Очевидно, имеет отношение к спорту.— К спорту? — Портье проявил вежливый интерес. Гость, естественно, прав. — Наверное, это кто-то из новеньких, сэр.— Это мужское или женское имя?— Ари — женское имя, уменьшительное. Так зовут детей вместо Аранка.Портье наклонил голову и изучил нацарапанные буквы.— Однако фамилия, сэр? Это правильная фамилия?— Вы можете дать мне телефонный справочник?Там, естественно, не было никого по фамилии Бёкк, по крайней мере, именно в таком написании. Однако он так легко не сдастся. Впрочем, это пустое дело, если человек не имеет понятия, что должен предпринять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19