Как вы думаете, я смогу, Моки?
— Выпей еще кофе. — Он протянул руку за плечо и вновь послал ей кофейник. — Это хороший вопрос. Нужно о многом подумать. Ты не самый стабильный человек во Вселенной. Набор и руководство экипажем требует особого психологического склада — у тебя он есть. Твои документы, как я помню, это результат твоего странного… хм, брака несколько лет назад. Но ты руководила автоматическим экипажем. Теперь ты будешь руководить Транспортниками?
Она кивнула.
— Я больше имею дела с Таможенниками. И ты тоже более или менее к ним относишься.
— Мои родители были Транспортниками. Я сама была Транспортником до Запрета.
— Верно. Допустим, я скажу: «Да, ты можешь это сделать.»
— Я поблагодарю и улечу завтра.
— А если я скажу, что мне нужно неделю проверять твои психоиндексы, а ты в это время должна будешь жить у меня, никуда не выходить, ничего не печатать, избегать всяческих приемов?
— Я поблагодарю. И улечу завтра.
Он нахмурился.
— Тогда зачем ты беспокоила меня?
— Потому что… — она пожала плечами, — … потому что завтра я буду дьявольски занята, и… у меня не будет времени попрощаться с вами.
— Ага, — его напряженное хмурое выражение сменилось улыбкой.
И он вновь подумал о майне-птице.
Ридра, тоненькая тринадцатилетняя, застенчивая, прорвалась сквозь тройные рамы двери рабочей оранжереи с новой вещью, называемой смехом: она открыла, как производить его ртом. И он по-отцовски гордился, что этот полутруп, отданный под его опеку шесть месяцев назад, с дурными настроениями, вспышками раздражения, с вопросами, с заботами о двух гвинейских свиньях, которых она называла Ламп и Лампкин. Ветерок от кондиционера пошевелил кустарники у стены, и солнце просвечивало сквозь прозрачную крышу. Она спросила:
— Что это, Моки?
И он, улыбаясь, испятнанный солнцем, в белых шортах, сказал:
— Это майна-птица. Она будет говорить с тобой. Скажи ей: «Здравствуй!»
В черном глазу сверкнула булавочная головка живого света. Перья сверкали, из иголочного клюва высунулся тоненький язычок. Птица наклонила голову, когда девочка прошептала: «Здравствуй!» Доктор Тмварба две недели учил птицу при помощи свежевыкопанных земляных червей, чтобы удивить девочку. Птица проговорила: «Здравствуй, Ридра, какой хороший день, как я счастлива.» Крик.
Полная неожиданность.
Вначале он подумал, что она начнет смеяться. Но лицо ее исказилось, она начинала колотить почему-то руками, зашаталась, упала. Крик ее разрывал легкие. Он подбежал, чтобы подхватить ее, а птица, перекрывая ее истерические рыдания, повторяла: «Какой хороший день, как я счастлива».
Он и раньше наблюдал у нее припадки, но этот был потрясающим. Когда позже он смог поговорить с ней об этом, она, побледневшая, с напряженными губами, просто сказала: «Птица испугала меня.» А спустя три дня проклятая птица вырвалась, полетела и запуталась в антенной сети, которую они с Ридрой натянули для ее любительских радиоперехватов: она слушала гиперстатические передачи транспортных кораблей в этом рукаве галактики. Крыло и лапа попали в ячейки сети, птица начала биться о линию так, что искры видны были даже в солнечном свете. «Нужно достать ее оттуда!»- закричала Ридра. Но когда она взглянула на птицу, то даже под загаром стало заметно, что она побледнела. «Я позабочусь об этом, милая, — сказал он. — Ты просто забудь о ней». «Если она еще несколько раз ударится о линию, то погибнет?»- проговорила Ридра.
Но он уже пошел внутрь за лестницей. А выйдя, остановился. Она на четыре пятых уже вскарабкалась по проволочной сетке на дерево, закрывавшее угол дома. Спустя пятнадцать летных секунд она уже протягивала руку к птице, отдернула и снова протянула.
Он знал, что она чертовски боится горячей линии.
Она коснулась ее. Полетели искры. Но она собралась с духом и схватила птицу. Спустя минуту она была уже во дворе, держа на вытянутых руках измятую птицу. Лицо ее казалось вымазанным известью.
— Возьмите ее, Моки, — сказала она чуть слышно с дрожащими руками, — прежде чем она что-нибудь скажет, и у меня снова начнется припадок.
И вот теперь, тринадцать лет спустя, кто-то другой говорил с ней, и она сказала, что боится. Он знал, что она может пугаться, но знал и то, что она может храбро смотреть в лицо своим страхам.
Он сказал:
— До свиданья. Я рад, что ты меня разбудила. Если бы ты не пришла, я совсем бы сошел с ума.
— Это вам спасибо, Моки, — ответила она. — Я все еще испугана.
Дэнил Д. Эпплби, который редко называл себя полным именем, был чиновником из Таможни — взглянул на приказ через очки в проволочной оправе и провел рукой по коротко стриженным волосам.
— Что ж, приказ разрешает это, если вы хотите.
— И?…
— И он подписан генералом Форестером.
— Я думаю, вы присоединитесь к этой подписи.
— Но я должен одобрить…
— Тогда идемте со мной, и одобрите на месте. У меня нет времени посылать вам отчет и ждать одобрения.
— Но ведь так нельзя…
— Можно. Идемте со мной.
— Но, мисс Вонг, я не хожу в транспортный город по ночам.
— Я приглашаю вас. Боитесь?
— Нет. Но…
— Мне к утру нужно иметь корабль и экипаж. Видите подпись генерала Форестера? Все в порядке?
— Надеюсь.
— Тогда идемте. Экипаж должен получить официальное одобрение.
Ридра и чиновник, настаивая и неуверенно возражая, покинули бронзовостеклянное здание.
Около шести минут они провели в монорельсе. Когда они вышли, улицы были уже освещены, а в небе повис постоянный вой транспортных кораблей. Между зданиями складов и контор были разбросаны дома и меблированные комнаты. Поперек проходила большая улица, гремящая движением, запруженная толпами свободных от работы грузчиков и космонавтов. Они проходили мимо неоновых реклам, разнообразнейших развлечений, мимо ресторанов многих миров, мимо баров и публичных домов. В давке таможенник втянул плечи и ускорил шаг, чтобы успеть за широкой походкой Ридры.
— Где вы его хотите искать?
— Кого? Пилота. Именно пилота я хочу подобрать в экипаж первым.
— У вас есть какой-нибудь план?
Они стояли на углу. Засунув руки в карманы, Ридра остановилась.
— Я думала о нескольких кандидатах. Сюда.
Они свернули в узкую улочку, тесную и ярко освещенную.
— Куда мы идем? Вы знаете этот район?
Она засмеялась, взяла его за руку и легко, как танцор партнершу, повернула к металлической лестнице.
— Сюда.
— Вы никогда не были здесь раньше? — спросила она с наивным рвением, которое на какое-то мгновение заставило его подумать о том, что он охраняет ее.
Он покачал головой.
Навстречу им из подземного кафе поднимался человек, чернокожий, с красными и зелеными драгоценными камнями, усеивавшими его грудь, лицо, руки и бедра.
Влажная оболочка, тоже усеянная драгоценностями, отлетала от его-рук.
Ридра схватила его за плечо: — Эй, Лом!
— Капитан Вонг! — голос был грубым, белоснежные зубы были остры, как иглы. Он повернулся к ней. Его паруса распростерлись за ним. Заостренные уши двинулись вперед. — Зачем вы здесь?
— Лом, сегодня вечером борется Брасс?
— Хотите взглянуть на него? Да, с Серебряным Драконом. Интересная схватка. Эй, я искал вас на Данебе. Куда вы подевались? Я не нашел вас там. Купил вашу книгу. Много читать нет времени, но купил. Где вы были шесть месяцев?
— На Земле, училась в университете. Но теперь я снова отправляюсь.
— Вам нужен Брасс как пилот? Вы отправляетесь в Спецелли?
— Верно.
Лом обхватил ее за плечи черной рукой, нопурс окутал ее блистающим светом.
— Когда вы двинетесь к Цезарю, возьмите в качестве пилота Лома. Лом знает Цезарь… — он скривил лицо и покачал головой. — Никто не знает лучше.
— Обязательно, Лом. Но теперь Спецелли.
— Тогда вам нужен Брасс. Работали с ним раньше?
— Мы выпивали, с ним, когда оба неделю находились в карантине на одном из планетоидов Лебедя. Похоже, он знает то, что говорит.
— Говорит, говорит, говорит, — высмеивал Лом. Да, я помню. Вы — «капитан, который говорит». Посмотрите схватку этого сына собаки, тогда вы будете знать, что он за пилот.
— Я для этого и пришла, — кивнула Ридра.
Она повернулась к Таможеннику, который притаился за прилавком. «О, боже, — подумал он, — она собирается знакомить меня!» Но она с насмешливой улыбкой склонила голову и отвернулась.
— Увидимся позже, Лом, когда я снова буду дома.
— Да, да, вы говорите это и говорили то же раньше. Но я не видел вас шесть месяцев. — Он засмеялся. — Но вы мне нравитесь, капитан. Возьмите меня к Цезарю, когда-нибудь.
— Обязательно, Лом.
Острозубая улыбка.
— «Обязательно, обязательно», — говорите вы. Хорошо. До свидания, капитан. — Он поклонился и поднял руку в салют. — Капитан Вонг.
И ушел.
— Вы не должны бояться его, — сказала Ридра чиновнику.
— Но, но. — подыскивая слово, он недоумевал: откуда она знает? — Откуда он явился?
— Он землянин. Но родился он в пути от Арктура к одному из Центавров. Его мать была помощником капитана, если только он не выдумывает. Лом мастер рассказывать сказки.
— Вы думаете, что вся его внешность это косметохиругия?
— Да.
Ридра начала спускаться по лестнице.
— Но ради какого дьявола они делают это с собой? Они и так дикари. Ни один приличный человек не захочет иметь с ними дело.
— Моряки привыкли к татуировке. К тому же Лому нечего делать. Сомневаюсь, чтобы у него в последние годы была работа.
— Он плохой пилот? Тогда что это за разговоры о туманности Цезаря?
— Я уверена, что он ее знает. Но ему уже сто двадцать лет. А после восьмидесяти рефлексы замедляются, и это конец пилотской карьере. Он блуждает от одного портового города к другому, знает, что происходит со всеми, разносит сплетни и дает советы.
Они вступили в кафе по аппарели, проходившей в тридцати футах над головами посетителей, сидевших за столиками и у прилавка. Над ними парил дымный шар сорока футов в диаметре. Взглянув на него, Ридра сказала Таможеннику:
— Сегодняшние игры еще не начались.
— Здесь происходит так называемая борьба?
— Да.
— Но ведь она считается незаконной.
— Закон так и не был принят, после обсуждения вопрос замяли.
— Ясно.
Чиновник удивленно моргал, пока они спускались между веселыми транспортными рабочими. Большинство были обычными мужчинами и женщинами, но результаты косметохиругии заставляли его то и дело таращить глаза.
— Я раньше никогда не бывал в подобном месте, прошептал он.
Люди, похожие на рептилий и амфибий, разговаривали и смеялись с гриффонами и сфинксами с металлической шкурой.
— Оставьте свою одежду здесь, — улыбнулась девушка-контролер. Ее обнаженная кожа была зеленого цвета.
Груди, бедра и живот сверкали.
— Нет, — быстро ответил Таможенник.
— По крайней мере снимите брюки и рубашку, — сказала Ридра, стягивая блузку. — Не то люди узнают в вас чужака.
Она наклонилась, сняла туфли и сунула их пол прилавок. Начала расстегивать бюстгальтер, но поймала его испуганный взгляд и застегнула снова.
Он осторожно снял пиджак, рубашку и уже развязывал шнурки ботинок, когда кто-то схватил его за руку.
— Эй, таможня!
Перед ним стоял обнаженный человек огромного роста, с нахмуренным лицом, покрытым оспинами.
Единственным украшением его были механические огоньки, вживленные в грудь, плечи, ноги и руки, и создававшие определенный рисунок.
— Вы меня?
— Что ты здесь делаешь, таможня?
— Сэр, я вас не трогал.
— А я тебя трону. Выпьем, таможня. Сегодня я настроен дружески.
— Очень благодарен, но я лучше…
— Да, я настроен дружески. А ты — нет… И если ты не будешь дружески настроен, таможня, я тоже перестану.
— Ну, я не…
Он беспомощно взглянул на Ридру.
— Пошли, выпьете со мной оба. Плата за мной. Мы будем настоящими друзьями, черт побери!
Второй рукой он хотел схватить за плечо Ридру, но та перехватила его руку. Его ладонь раскрылась, обнажив множество шрамов, которые возникают при работе со стела риметром.
— Навигатор?
Он кивнул, и она отпустила его руку.
— Почему вы так дружественны сегодня вечером?
Одурманенный покачал головой. Волосы его были собраны в пучок и перевязаны над левым ухом.
— Я дружественен только с таможней, а ты мне нравишься.
— Спасибо. Купи нам выпивку, и я отплачу тебе тем же.
Он тяжело кивнул, его зеленые глаза сузились. Протянув руку, он коснулся золотого диска, свисавшего на цепочке с ее шеи.
— Капитан Вонг?
Она кивнула.
— Очень рад, что встретил вас. — Он засмеялся. — Идемте, капитан, я куплю кое-что, что сделает нас и Таможенника веселыми…
Они направились к бару.
То, что в более приличной обстановке подают в маленьких стаканчиках, здесь наливали в кружки.
— На кого будете ставить в схватке: на Дракона или на Брасса? Если скажете, что на Дракона, я плюну вам в лицо. Я, конечно, шучу, капитан.
— Я ни на кого не ставлю, — сказала Ридра. — Я понимаю. Вы знаете Брасса?
— Был Навигатором с ним в последнем полете. Прибыли с неделю назад.
— Поэтому вы за него в этой схватке?
— Можно сказать и так.
Таможенник удивился.
— После рейса Брасс пропил все, — объяснила ему Ридра. — Экипаж теперь без работы. Сегодня вечером Брасс выставляет себя.
— Она вновь повернулась к Навигатору. — Здесь много капитанов, ищущих пилотов?
Он сунул язык под верхнюю губу, подмигнул, покачал головой и пожал плечами.
— Кроме меня, вы не встречали здесь капитанов?
Кивок, большой глоток напитка.
— Как вас зовут?
— Калли, Навигатор-2.
— Где ваши Первый и Третий?
— Третий где-то пьет. А Первым была милая девушка по имени Кэти О'Хиггинс. Она умерла.
Он закончил выпивку и потянулся за следующей порцией.
— Сожалею, — сказала Ридра. — А от чего она умерла?
— Столкнулась с Захватчиком. Выжили только Брасс, я, Третий и наш Глаз. Потеряли весь взвод, потеряли помощника. Чертовски хороший помощник. Капитан, это был плохой полет. Глаз остался без Уха, Носа. Они были лишены тела уже десять лет и были всегда вместе. Рон, Кэти и я, мы составили тройку только несколько месяцев назад. Но даже и так… — он покачал головой. — Очень плохо.
— Позовите вашего Третьего.
— Зачем?
— Мне нужен полный экипаж.
Калли нахмурился.
— Но с нами больше нет Первого.
— И вы все время так и будете хандрить тут? Пойдем в Морг.
Калли хмыкнул.
— Если хотите видеть моего Третьего, идемте.
Ридра и Таможенник двинулись за ним.
— Эй, глупыш, обернись.
Парню, сидевшему на табурете у прилавка, было не больше девятнадцати лет. Таможенник прежде всего разглядел путаницу металлических лент. Калли был большим, сильным, а этот…
— Капитан Вонг, это Рон — лучший Третий во всей Солнечной системе.
А этот Рон — маленький, тощий, со сверхъестественно выделявшимися жилами: грудные мышцы как пластины металла под натянутой кожей, живот, как опустевший рукав, руки, как сплетенные кабели. Даже мускулы лица выделялись с обеих сторон челюстей. Он был непричесан, светловолос, глаза его были цвета сапфира, а единственным вмешательством косметохирургии была яркая роза, растущая на плече. Он улыбнулся и в зоне салюта дотронулся указательным пальцем до лба.
— Капитан Вонг набирает экипаж.
Рон выпрямился на табурете, подняв голову, все мускулы его тела задвигались подобно змее, ползущей к молоку.
Таможенник увидел, как расширились глаза Ридры.
Не понимая ее реакцию, он не обратил внимания на это.
— У нас нет Первого, — сказал Рон. — Улыбка его была печальной. — Допустим, я найду вам Первого? — Навигаторы посмотрели друг на друга.
Калли обернулся к Ридре и потер кончик носа указательным пальцем.
— Вы знаете, что мы были Тройкой…
Левой рукой Ридра сжала правую.
— И вы хотите, чтобы снова была Тройка? Вы должны будете одобрить мой выбор.
— Ну, трудно подобрать…
— Почти невозможно. Но мы попробуем. Я ведь только делаю предложение. Что вы скажете?
Указательный палец Калли переместился от носа ко лбу.
— Вы не могли сделать лучшего предложения.
Ридра взглянула на Рона.
Юноша поставил ногу на табурет, согнув колено.
— Я скажу: посмотрим, кого вы нам предложите.
Она кивнула.
— Прекрасно.
— Вы знаете, не все понимают, что такое разбитая Тройка?
Калли положил руку на плечо Рона.
— Да, но…
Ридра посмотрела вверх.
— Давайте следить за борьбой.
Люди вдоль стойки подняли головы. Те же, что сидели за столиками, откинули спинки у кресел и теперь полулежали.
Кружка Калли ударилась о прилавок, Рон обеими ногами взобрался на табурет и облокотился о прилавок.
— На что они смотрят? — спросил Таможенник. — Разве кто-то…
Ридра положила ему руку на шею и что-то сказала: он рассмеялся и отвел голову. Потом сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух.
Дымный шар, висевший под сводом, осветился.
Все помещение, наоборот, погрузилось в полутьму.
Дым в шаре рассеялся, и стены его оказались прозрачными.
— Что происходит, — недоумевал Таможенник. — Эта борьба…
Ридра зажала ему рот рукой, он замолчал и затих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Выпей еще кофе. — Он протянул руку за плечо и вновь послал ей кофейник. — Это хороший вопрос. Нужно о многом подумать. Ты не самый стабильный человек во Вселенной. Набор и руководство экипажем требует особого психологического склада — у тебя он есть. Твои документы, как я помню, это результат твоего странного… хм, брака несколько лет назад. Но ты руководила автоматическим экипажем. Теперь ты будешь руководить Транспортниками?
Она кивнула.
— Я больше имею дела с Таможенниками. И ты тоже более или менее к ним относишься.
— Мои родители были Транспортниками. Я сама была Транспортником до Запрета.
— Верно. Допустим, я скажу: «Да, ты можешь это сделать.»
— Я поблагодарю и улечу завтра.
— А если я скажу, что мне нужно неделю проверять твои психоиндексы, а ты в это время должна будешь жить у меня, никуда не выходить, ничего не печатать, избегать всяческих приемов?
— Я поблагодарю. И улечу завтра.
Он нахмурился.
— Тогда зачем ты беспокоила меня?
— Потому что… — она пожала плечами, — … потому что завтра я буду дьявольски занята, и… у меня не будет времени попрощаться с вами.
— Ага, — его напряженное хмурое выражение сменилось улыбкой.
И он вновь подумал о майне-птице.
Ридра, тоненькая тринадцатилетняя, застенчивая, прорвалась сквозь тройные рамы двери рабочей оранжереи с новой вещью, называемой смехом: она открыла, как производить его ртом. И он по-отцовски гордился, что этот полутруп, отданный под его опеку шесть месяцев назад, с дурными настроениями, вспышками раздражения, с вопросами, с заботами о двух гвинейских свиньях, которых она называла Ламп и Лампкин. Ветерок от кондиционера пошевелил кустарники у стены, и солнце просвечивало сквозь прозрачную крышу. Она спросила:
— Что это, Моки?
И он, улыбаясь, испятнанный солнцем, в белых шортах, сказал:
— Это майна-птица. Она будет говорить с тобой. Скажи ей: «Здравствуй!»
В черном глазу сверкнула булавочная головка живого света. Перья сверкали, из иголочного клюва высунулся тоненький язычок. Птица наклонила голову, когда девочка прошептала: «Здравствуй!» Доктор Тмварба две недели учил птицу при помощи свежевыкопанных земляных червей, чтобы удивить девочку. Птица проговорила: «Здравствуй, Ридра, какой хороший день, как я счастлива.» Крик.
Полная неожиданность.
Вначале он подумал, что она начнет смеяться. Но лицо ее исказилось, она начинала колотить почему-то руками, зашаталась, упала. Крик ее разрывал легкие. Он подбежал, чтобы подхватить ее, а птица, перекрывая ее истерические рыдания, повторяла: «Какой хороший день, как я счастлива».
Он и раньше наблюдал у нее припадки, но этот был потрясающим. Когда позже он смог поговорить с ней об этом, она, побледневшая, с напряженными губами, просто сказала: «Птица испугала меня.» А спустя три дня проклятая птица вырвалась, полетела и запуталась в антенной сети, которую они с Ридрой натянули для ее любительских радиоперехватов: она слушала гиперстатические передачи транспортных кораблей в этом рукаве галактики. Крыло и лапа попали в ячейки сети, птица начала биться о линию так, что искры видны были даже в солнечном свете. «Нужно достать ее оттуда!»- закричала Ридра. Но когда она взглянула на птицу, то даже под загаром стало заметно, что она побледнела. «Я позабочусь об этом, милая, — сказал он. — Ты просто забудь о ней». «Если она еще несколько раз ударится о линию, то погибнет?»- проговорила Ридра.
Но он уже пошел внутрь за лестницей. А выйдя, остановился. Она на четыре пятых уже вскарабкалась по проволочной сетке на дерево, закрывавшее угол дома. Спустя пятнадцать летных секунд она уже протягивала руку к птице, отдернула и снова протянула.
Он знал, что она чертовски боится горячей линии.
Она коснулась ее. Полетели искры. Но она собралась с духом и схватила птицу. Спустя минуту она была уже во дворе, держа на вытянутых руках измятую птицу. Лицо ее казалось вымазанным известью.
— Возьмите ее, Моки, — сказала она чуть слышно с дрожащими руками, — прежде чем она что-нибудь скажет, и у меня снова начнется припадок.
И вот теперь, тринадцать лет спустя, кто-то другой говорил с ней, и она сказала, что боится. Он знал, что она может пугаться, но знал и то, что она может храбро смотреть в лицо своим страхам.
Он сказал:
— До свиданья. Я рад, что ты меня разбудила. Если бы ты не пришла, я совсем бы сошел с ума.
— Это вам спасибо, Моки, — ответила она. — Я все еще испугана.
Дэнил Д. Эпплби, который редко называл себя полным именем, был чиновником из Таможни — взглянул на приказ через очки в проволочной оправе и провел рукой по коротко стриженным волосам.
— Что ж, приказ разрешает это, если вы хотите.
— И?…
— И он подписан генералом Форестером.
— Я думаю, вы присоединитесь к этой подписи.
— Но я должен одобрить…
— Тогда идемте со мной, и одобрите на месте. У меня нет времени посылать вам отчет и ждать одобрения.
— Но ведь так нельзя…
— Можно. Идемте со мной.
— Но, мисс Вонг, я не хожу в транспортный город по ночам.
— Я приглашаю вас. Боитесь?
— Нет. Но…
— Мне к утру нужно иметь корабль и экипаж. Видите подпись генерала Форестера? Все в порядке?
— Надеюсь.
— Тогда идемте. Экипаж должен получить официальное одобрение.
Ридра и чиновник, настаивая и неуверенно возражая, покинули бронзовостеклянное здание.
Около шести минут они провели в монорельсе. Когда они вышли, улицы были уже освещены, а в небе повис постоянный вой транспортных кораблей. Между зданиями складов и контор были разбросаны дома и меблированные комнаты. Поперек проходила большая улица, гремящая движением, запруженная толпами свободных от работы грузчиков и космонавтов. Они проходили мимо неоновых реклам, разнообразнейших развлечений, мимо ресторанов многих миров, мимо баров и публичных домов. В давке таможенник втянул плечи и ускорил шаг, чтобы успеть за широкой походкой Ридры.
— Где вы его хотите искать?
— Кого? Пилота. Именно пилота я хочу подобрать в экипаж первым.
— У вас есть какой-нибудь план?
Они стояли на углу. Засунув руки в карманы, Ридра остановилась.
— Я думала о нескольких кандидатах. Сюда.
Они свернули в узкую улочку, тесную и ярко освещенную.
— Куда мы идем? Вы знаете этот район?
Она засмеялась, взяла его за руку и легко, как танцор партнершу, повернула к металлической лестнице.
— Сюда.
— Вы никогда не были здесь раньше? — спросила она с наивным рвением, которое на какое-то мгновение заставило его подумать о том, что он охраняет ее.
Он покачал головой.
Навстречу им из подземного кафе поднимался человек, чернокожий, с красными и зелеными драгоценными камнями, усеивавшими его грудь, лицо, руки и бедра.
Влажная оболочка, тоже усеянная драгоценностями, отлетала от его-рук.
Ридра схватила его за плечо: — Эй, Лом!
— Капитан Вонг! — голос был грубым, белоснежные зубы были остры, как иглы. Он повернулся к ней. Его паруса распростерлись за ним. Заостренные уши двинулись вперед. — Зачем вы здесь?
— Лом, сегодня вечером борется Брасс?
— Хотите взглянуть на него? Да, с Серебряным Драконом. Интересная схватка. Эй, я искал вас на Данебе. Куда вы подевались? Я не нашел вас там. Купил вашу книгу. Много читать нет времени, но купил. Где вы были шесть месяцев?
— На Земле, училась в университете. Но теперь я снова отправляюсь.
— Вам нужен Брасс как пилот? Вы отправляетесь в Спецелли?
— Верно.
Лом обхватил ее за плечи черной рукой, нопурс окутал ее блистающим светом.
— Когда вы двинетесь к Цезарю, возьмите в качестве пилота Лома. Лом знает Цезарь… — он скривил лицо и покачал головой. — Никто не знает лучше.
— Обязательно, Лом. Но теперь Спецелли.
— Тогда вам нужен Брасс. Работали с ним раньше?
— Мы выпивали, с ним, когда оба неделю находились в карантине на одном из планетоидов Лебедя. Похоже, он знает то, что говорит.
— Говорит, говорит, говорит, — высмеивал Лом. Да, я помню. Вы — «капитан, который говорит». Посмотрите схватку этого сына собаки, тогда вы будете знать, что он за пилот.
— Я для этого и пришла, — кивнула Ридра.
Она повернулась к Таможеннику, который притаился за прилавком. «О, боже, — подумал он, — она собирается знакомить меня!» Но она с насмешливой улыбкой склонила голову и отвернулась.
— Увидимся позже, Лом, когда я снова буду дома.
— Да, да, вы говорите это и говорили то же раньше. Но я не видел вас шесть месяцев. — Он засмеялся. — Но вы мне нравитесь, капитан. Возьмите меня к Цезарю, когда-нибудь.
— Обязательно, Лом.
Острозубая улыбка.
— «Обязательно, обязательно», — говорите вы. Хорошо. До свидания, капитан. — Он поклонился и поднял руку в салют. — Капитан Вонг.
И ушел.
— Вы не должны бояться его, — сказала Ридра чиновнику.
— Но, но. — подыскивая слово, он недоумевал: откуда она знает? — Откуда он явился?
— Он землянин. Но родился он в пути от Арктура к одному из Центавров. Его мать была помощником капитана, если только он не выдумывает. Лом мастер рассказывать сказки.
— Вы думаете, что вся его внешность это косметохиругия?
— Да.
Ридра начала спускаться по лестнице.
— Но ради какого дьявола они делают это с собой? Они и так дикари. Ни один приличный человек не захочет иметь с ними дело.
— Моряки привыкли к татуировке. К тому же Лому нечего делать. Сомневаюсь, чтобы у него в последние годы была работа.
— Он плохой пилот? Тогда что это за разговоры о туманности Цезаря?
— Я уверена, что он ее знает. Но ему уже сто двадцать лет. А после восьмидесяти рефлексы замедляются, и это конец пилотской карьере. Он блуждает от одного портового города к другому, знает, что происходит со всеми, разносит сплетни и дает советы.
Они вступили в кафе по аппарели, проходившей в тридцати футах над головами посетителей, сидевших за столиками и у прилавка. Над ними парил дымный шар сорока футов в диаметре. Взглянув на него, Ридра сказала Таможеннику:
— Сегодняшние игры еще не начались.
— Здесь происходит так называемая борьба?
— Да.
— Но ведь она считается незаконной.
— Закон так и не был принят, после обсуждения вопрос замяли.
— Ясно.
Чиновник удивленно моргал, пока они спускались между веселыми транспортными рабочими. Большинство были обычными мужчинами и женщинами, но результаты косметохиругии заставляли его то и дело таращить глаза.
— Я раньше никогда не бывал в подобном месте, прошептал он.
Люди, похожие на рептилий и амфибий, разговаривали и смеялись с гриффонами и сфинксами с металлической шкурой.
— Оставьте свою одежду здесь, — улыбнулась девушка-контролер. Ее обнаженная кожа была зеленого цвета.
Груди, бедра и живот сверкали.
— Нет, — быстро ответил Таможенник.
— По крайней мере снимите брюки и рубашку, — сказала Ридра, стягивая блузку. — Не то люди узнают в вас чужака.
Она наклонилась, сняла туфли и сунула их пол прилавок. Начала расстегивать бюстгальтер, но поймала его испуганный взгляд и застегнула снова.
Он осторожно снял пиджак, рубашку и уже развязывал шнурки ботинок, когда кто-то схватил его за руку.
— Эй, таможня!
Перед ним стоял обнаженный человек огромного роста, с нахмуренным лицом, покрытым оспинами.
Единственным украшением его были механические огоньки, вживленные в грудь, плечи, ноги и руки, и создававшие определенный рисунок.
— Вы меня?
— Что ты здесь делаешь, таможня?
— Сэр, я вас не трогал.
— А я тебя трону. Выпьем, таможня. Сегодня я настроен дружески.
— Очень благодарен, но я лучше…
— Да, я настроен дружески. А ты — нет… И если ты не будешь дружески настроен, таможня, я тоже перестану.
— Ну, я не…
Он беспомощно взглянул на Ридру.
— Пошли, выпьете со мной оба. Плата за мной. Мы будем настоящими друзьями, черт побери!
Второй рукой он хотел схватить за плечо Ридру, но та перехватила его руку. Его ладонь раскрылась, обнажив множество шрамов, которые возникают при работе со стела риметром.
— Навигатор?
Он кивнул, и она отпустила его руку.
— Почему вы так дружественны сегодня вечером?
Одурманенный покачал головой. Волосы его были собраны в пучок и перевязаны над левым ухом.
— Я дружественен только с таможней, а ты мне нравишься.
— Спасибо. Купи нам выпивку, и я отплачу тебе тем же.
Он тяжело кивнул, его зеленые глаза сузились. Протянув руку, он коснулся золотого диска, свисавшего на цепочке с ее шеи.
— Капитан Вонг?
Она кивнула.
— Очень рад, что встретил вас. — Он засмеялся. — Идемте, капитан, я куплю кое-что, что сделает нас и Таможенника веселыми…
Они направились к бару.
То, что в более приличной обстановке подают в маленьких стаканчиках, здесь наливали в кружки.
— На кого будете ставить в схватке: на Дракона или на Брасса? Если скажете, что на Дракона, я плюну вам в лицо. Я, конечно, шучу, капитан.
— Я ни на кого не ставлю, — сказала Ридра. — Я понимаю. Вы знаете Брасса?
— Был Навигатором с ним в последнем полете. Прибыли с неделю назад.
— Поэтому вы за него в этой схватке?
— Можно сказать и так.
Таможенник удивился.
— После рейса Брасс пропил все, — объяснила ему Ридра. — Экипаж теперь без работы. Сегодня вечером Брасс выставляет себя.
— Она вновь повернулась к Навигатору. — Здесь много капитанов, ищущих пилотов?
Он сунул язык под верхнюю губу, подмигнул, покачал головой и пожал плечами.
— Кроме меня, вы не встречали здесь капитанов?
Кивок, большой глоток напитка.
— Как вас зовут?
— Калли, Навигатор-2.
— Где ваши Первый и Третий?
— Третий где-то пьет. А Первым была милая девушка по имени Кэти О'Хиггинс. Она умерла.
Он закончил выпивку и потянулся за следующей порцией.
— Сожалею, — сказала Ридра. — А от чего она умерла?
— Столкнулась с Захватчиком. Выжили только Брасс, я, Третий и наш Глаз. Потеряли весь взвод, потеряли помощника. Чертовски хороший помощник. Капитан, это был плохой полет. Глаз остался без Уха, Носа. Они были лишены тела уже десять лет и были всегда вместе. Рон, Кэти и я, мы составили тройку только несколько месяцев назад. Но даже и так… — он покачал головой. — Очень плохо.
— Позовите вашего Третьего.
— Зачем?
— Мне нужен полный экипаж.
Калли нахмурился.
— Но с нами больше нет Первого.
— И вы все время так и будете хандрить тут? Пойдем в Морг.
Калли хмыкнул.
— Если хотите видеть моего Третьего, идемте.
Ридра и Таможенник двинулись за ним.
— Эй, глупыш, обернись.
Парню, сидевшему на табурете у прилавка, было не больше девятнадцати лет. Таможенник прежде всего разглядел путаницу металлических лент. Калли был большим, сильным, а этот…
— Капитан Вонг, это Рон — лучший Третий во всей Солнечной системе.
А этот Рон — маленький, тощий, со сверхъестественно выделявшимися жилами: грудные мышцы как пластины металла под натянутой кожей, живот, как опустевший рукав, руки, как сплетенные кабели. Даже мускулы лица выделялись с обеих сторон челюстей. Он был непричесан, светловолос, глаза его были цвета сапфира, а единственным вмешательством косметохирургии была яркая роза, растущая на плече. Он улыбнулся и в зоне салюта дотронулся указательным пальцем до лба.
— Капитан Вонг набирает экипаж.
Рон выпрямился на табурете, подняв голову, все мускулы его тела задвигались подобно змее, ползущей к молоку.
Таможенник увидел, как расширились глаза Ридры.
Не понимая ее реакцию, он не обратил внимания на это.
— У нас нет Первого, — сказал Рон. — Улыбка его была печальной. — Допустим, я найду вам Первого? — Навигаторы посмотрели друг на друга.
Калли обернулся к Ридре и потер кончик носа указательным пальцем.
— Вы знаете, что мы были Тройкой…
Левой рукой Ридра сжала правую.
— И вы хотите, чтобы снова была Тройка? Вы должны будете одобрить мой выбор.
— Ну, трудно подобрать…
— Почти невозможно. Но мы попробуем. Я ведь только делаю предложение. Что вы скажете?
Указательный палец Калли переместился от носа ко лбу.
— Вы не могли сделать лучшего предложения.
Ридра взглянула на Рона.
Юноша поставил ногу на табурет, согнув колено.
— Я скажу: посмотрим, кого вы нам предложите.
Она кивнула.
— Прекрасно.
— Вы знаете, не все понимают, что такое разбитая Тройка?
Калли положил руку на плечо Рона.
— Да, но…
Ридра посмотрела вверх.
— Давайте следить за борьбой.
Люди вдоль стойки подняли головы. Те же, что сидели за столиками, откинули спинки у кресел и теперь полулежали.
Кружка Калли ударилась о прилавок, Рон обеими ногами взобрался на табурет и облокотился о прилавок.
— На что они смотрят? — спросил Таможенник. — Разве кто-то…
Ридра положила ему руку на шею и что-то сказала: он рассмеялся и отвел голову. Потом сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух.
Дымный шар, висевший под сводом, осветился.
Все помещение, наоборот, погрузилось в полутьму.
Дым в шаре рассеялся, и стены его оказались прозрачными.
— Что происходит, — недоумевал Таможенник. — Эта борьба…
Ридра зажала ему рот рукой, он замолчал и затих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44