Ларс встал.
- Мистер Каминский! Как поживаете?
- Ужасно, - ответил Каминский. Он выглядел уставшим, переработавшим,
как отличный механик на пенсии. На его щеках проступил лихорадочный
румянец. - Эта чертова штука там, наверху. Кто они такие? Вы задавались
этим вопросом, мистер Ларс?
- Да, мистер Каминский, - терпеливо ответил ему Ларс. - Да, я
спрашивал себя об этом.
- Хотите чаю?
- Нет, спасибо.
- Знаете ли вы, - сказал Каминский, - что только что заявил ваш новый
телемедиум? Я поймал его в своем офисе, он издал такой бренчащий звук,
которым пользуется для привлечения внимания, а затем замолчал. - С
посеревшим лицом он продолжал: - Простите меня за то, мистер Ларс, что я
приношу плохие новости, как тот спартанец о битве при Фермопилах. Но...
теперь уже на орбите находится второй неизвестный спутник.
Ларс не смог придумать, что бы ответить ему.
- Давайте пойдем в мой офис, - сказал Каминский, проводя его сквозь
суматоху и беспорядок к маленькой боковой комнатке. Он закрыл за собой
дверь и повернулся лицом к Ларсу. Затем заговорил уже медленнее, почти без
истеричных ноток старого уставшего человека:
- Чай?
- Нет, спасибо.
- Пока вы меня ждали, они запустили еще один. Таким образом, мы
знаем, что они могут запустить все, что им захочется. Хоть сотню, если им
заблагорассудится. Но это наше небо. Подумать только! Работать не
где-нибудь вокруг Юпитера или Сатурна, в тех параметрах, где мы держим
только патрульные корабли и спутники; а здесь! Они перешли все границы! -
Потом он добавил: - Хотя им, наверное, это раз плюнуть. Эти два спутника
несомненно были запущены с кораблей. Они "откладывали" их, как курица
яйца, но не запустили на орбиту, а оставляли на корабле. Но ведь никто не
видел никаких кораблей! Ни один монитор ничем не зафиксировал! Корабли
незнакомой нам нематериальной интерсистемы. А мы всегда думали...
- Мы думали, - сказал Ларс, - что субэпидермальные грибковые формы с
Титана, которые походили на предметы повседневного обихода, были великим
неземным противником. Нечто, выглядевшее как ваза, когда вы
отворачивались, просачивалось в вашу кожу и превращалось в сальник,
который надо было извлекать хирургическим путем.
- Да, - согласился Каминский, - я их терпеть не мог. Я видел однажды
такое, но не в форме псевдопредмета, а в форме кисты, как вы описываете.
Уже подготовленное для кобальтовой бомбардировки. - Он действительно
выглядел очень больным. - Но, мистер Ларс, разве это нам ничего не
говорит? Мы же знаем, какие могут быть возможности. Я хочу сказать, что мы
скорее знаем, чего _н_е _з_н_а_е_м_.
- Никакие самые мощные перцептивные экстензоры не подобрали ключа к
происхождению этих... - Единственное слово, которое до сих пор Ларсу
приходилось слышать, было "неизвестный". - Этих противников, - докончил
он.
Каминский сказал:
- Извините, мистер Ларс. Мы с вами можем говорить часами о всякой
ерунде. Что вы хотели, сэр? Наверное, не только услышать плохие новости. А
что-то еще. - Он налил себе холодного черного чаю.
- Я должен встретиться в Фэрфаксе с Лилей Топчевой, как только
позволит ее психическое состояние. Тогда, в том кофейном магазинчике, вы
спрашивали меня о деталях к...
- Никакая сделка уже не нужна. Я забыл номер оружия. Мы сейчас не
занимаемся внедрением, мистер Ларс. Мы никогда не будем заниматься
внедрением.
Ларс промычал что-то нечленораздельное.
- Да, - продолжал Каминский. - Больше никогда. Вы и я - не личности.
Вы и я, как этнологические сообщества - Восток, Запад, - поднялись из
дикости и растрат, и стали умными, и стали приятелями, заключали сделки,
знаете ли, пожимали руки друг другу, наши подписи стояли на Протоколах
2002 года. Мы возвращаемся вспять к существованию, как там говорится в
иудейско-христианской Библии? Без листьев?..
- Нагими, - сказал Ларс.
- А теперь по улицам ходит сплошная джинса, - сказал Каминский, - или
как вы их называете? Наивный болван. Наивный болван читает в гомозете о
двух новых "не-наших-вроде-бы спутниках" и, наверное, немного волнуясь,
спрашивает себя: "Интересно, какое новое оружие лучше других справится с
этим небесным телом. Это? Нет? Тогда это? Или то?" - Каминский жестом
обрисовал несуществующее оружие, которое могло заполонить его маленький
офис. Горечь в его голосе зазвучала как плач. - В четверг, первый
Их-спутник. Пятница, второй Их-спутник. И вот в субботу...
- В субботу, - сказал Ларс, - мы используем оружие под номером 241 в
каталоге - и война окончена.
- 241, - хмыкнул Каминский. - Звонит звонок, благодарю вас. Оно для
использования исключительно против экзоскелетных форм жизни, растворяет
ростковые субстанции и делает - яйцо-пашот, верно? Да, наивному болвану
это понравится. Я припоминаю, как люди из КАСН добыли пиратским способом
видеопленку с 241-ым в драматическом сюжете. Это хорошо, что вы можете
отличить ростковую форму жизни на Каллисто от низкорастущих, иначе
визуальная демонстрация не была бы такой впечатляющей. Даже я был тронут.
Там, внизу под Калифорнией, в катакомбах Ланферманз. Должно быть,
захватывающе наблюдать процессы созидания на разных стадиях. Правильно?
- Правильно, - каменно ответил Ларс.
Каминский взял со своего стола ксерокопированный документ в одну
страницу, для этого дня и времени это было весьма необычно.
- Это получено из достоверных источников, и нам сюда, в-советское
посольство, должны предоставить информацию для Запад-Блока.
Н_е_о_ф_и_ц_и_а_л_ь_н_у_ю_, как вы понимаете. "Утечка информации".
Гомозеты и телерепортеры "слышат" обсуждение и получают общее
представление о планах Нар-Востока и так далее. - Он швырнул документ
Ларсу.
Быстро взглянув на него, Ларс тотчас же увидел стратегические
намерения БезКаба.
Потрясающе, думал Ларс, читая одну страничку ксерокопированного
документа Нар-Востока. Им ничего не стоит вести себя просто по-идиотски!
Просто они хотели обезопасить себя от того, что этот идиотизм будет
навязан им. И прямо сейчас. Не после того, как будет прослежен путь этих
чужаков, понял он, или мы уступим им, а в любом случае. Папонович, Нитц и
прочие безымянные марионетки второразрядного значения что-то там царапают
суетливо не для того, чтобы защитить четыре миллиарда живых существ от
сверхугрозы, которая висит в буквальном смысле слова у них над головами. А
чтобы снять самих себя с крючка! Чертовы ублюдки!
Тщеславие человека. Даже в самых высоких сферах.
Каминскому же он сказал:
- Я извлек из этого документа новую теорию о Боге и Мироздании.
Каминский кивнул и вежливо застыл, как восковая фигура, в ожидании
продолжения.
- Я внезапно понял всю историю Падения Человека, - продолжал Ларс. -
Почему все пошло вкривь и вкось. Это все одна великая Белая Бумага.
- Вы очень мудры, - сказал Каминский с вялым одобрением. - Я
согласен. Мы знаем, не так ли? Создатель все испортил. И вместо того,
чтобы исправить ошибку, состряпал внешнюю историю, которая доказывала
ответственность за все кого-то другого. Какой-то мистический безбожник
з_а_х_о_т_е_л_, чтобы все шло именно так.
- Итак, мелкая сошка при заключении контракта на Кавказе, - сказал
Ларс, - может потерять свой правительственный контракт и предстать перед
судом. Директор автоматического завода - я не могу назвать ни его имени,
ни названия завода, раскроет для себя нечто, чего не знал.
- Сейчас он уже знает, - сказал Каминский. - А теперь скажите-ка.
Почему вы здесь, в посольстве?
- Мне нужна хорошая фотография, объемная и в цвете, возможно, даже
пленка, если у вас такое имеется, мисс Топчевой.
- Конечно. Но разве вы не можете подождать всего день?
- Мне хотелось бы быть подготовленным заранее.
- Почему? - Каминский остро, с проницательностью старого человека
взглянул на него.
Ларс сказал:
- Вы ничего не знаете о свадебных фотографиях.
- А! Сюжеты многих пьес, опер, героических легенд. До самой смерти,
унесу с собой в могилу... Вы что, серьезно, мистер Ларс? В таком случае, у
вас действительно проблемы. Как говорят здесь, ваши запад-блоковские
проблемы.
- Я знаю.
- Мисс Топчева сморщенная, высушенная кожаная кошелка. Должна бы
просто сидеть в стареньком домишке, не имей она таланта медиума.
Этот удар вконец расстроил нервы Ларса, и он почувствовал, что
каменеет.
- Вы только что были убиты, мистер Ларс, - сказал Каминский. - Я
прошу прощения. Психологический эксперимент в стиле Павлова. Я сожалею и
прошу прощения. Но подумайте. Ведь вы едете в Фэрфакс, чтобы спасти четыре
миллиарда. А не найти замещение своей любовнице Марен Фейн, вашей
Liebenshfcht [любовнице (нем.)], сожительнице в настоящий момент. Которую
вы нашли, чтобы заменить - как было ее имя? Бэтти? Ту, у которой, по
сообщению КАСН, были премиленькие ножки...
- О Господи, - проговорил Ларс, - вечно это КАСН! Превращающее живые
вещи в информацию, которую продают на сантиметры...
- Причем любому покупателю, - заметил Каминский. - Вашему врагу,
вашему другу, жене, нанимателю или, что еще хуже, нанимателям. Агентство,
на котором шантаж нарастает, как плесень. Но, как вы выяснили на той
размазанной фотографии мисс Топчевой, кое-что всегда остается в тени.
Чтобы вы продолжали забавляться. Чтобы было ясно, что вам все еще что-то
нужно. Послушайте, мистер Ларс, у меня есть семья: жена и трое детей в
Советском Союзе. Эти два спутника в нашем небе - они могут их убить и так
добраться до меня. Они могут попасть и в вас, если ваша любовница в Париже
умрет как-нибудь ужасно - от эпидемии, радиации или...
- Ладно, хватит вам...
- Я просто хочу попросить вас, вот и все. Вы будете в Фэрфаксе и,
пожалуйста, сделайте так, чтобы с вами ничего подобного не случилось. Я
молю Господа, чтобы вы и Лиля Топчева выдумали какой-нибудь шедевр,
который стал бы щитом: мы как дети, играющие под защитой отцовского
оружия. Понимаете? И если вы забудете об этом...
Каминский вытащил ключ и открыл старомодный ящик своего стола.
- Это мое собственное. Здесь указана дата. - Это была разрывная
автоматическая капсула, которую он поднял, аккуратно отводя от Ларса
ствол. - Как официальный представитель организации, которая никогда не
повернет вспять, но будет вынуждена быть сожженной, уничтоженной и
прекратить свое существование, я могу предложить вам свеженькую новость.
Прежде чем вы отправитесь в Фэрфакс, вам скажут, что возвращение
невозможно. Мы где-то сделали ошибку. Корабль-перехватчик или огромный
орбитально-радиусный мониторный солнечный спутник подвели нас. Может быть,
поэтому система переключений или перцептивный экстензор ничего не смогли
сделать. - Он пожал плечами, положил автоматическое ручное оружие обратно
в ящик стола и старательно запер его ключом. - Что-то я начал
проповедовать.
Ларс сказал:
- Вам стоит повидать психиатра, пока вы все еще в Запад-Блоке. -
Развернувшись, он вышел из офиса Каминского. Распахнул дверь и очутился в
суете заполненных деятельными людьми главных комнат.
Следовавший за ним Каминский остановился на пороге и произнес:
- Я бы и сам сделал это.
- Сделали бы что? - быстро обернувшись, спросил Ларс.
- С помощью том, что я показал вам запертым в столе.
- А, - кивнул Ларс. - Хорошо. Я запомню.
Затем он молча прошел мимо снующих туда-сюда мелких бюрократов
посольства через парадную дверь на улицу,
Они сошли с ума, подумал он. Они все еще верят, что в напряженной
ситуации, когда действительно нужно, вопросы решаются именно таким путем.
Их эволюция за последние пятьдесят лет произошла только на поверхности.
Внутри они остались точно такими же. Таким образом, перед нами не только
присутствие двух незнакомых спутников, кружащих над нашим миром, понял
Ларс. Нам придется также выдержать и пережить в этих неподходящих для
стресса обстоятельствах возврат к обнаженному мечу прошлого. Таким
образом, все договоры, пакты и соглашения, - это все обман. Все мы - и
Запад, и Восток - разделили это заблуждение. Это такая же наша вина, как и
их, желание верить и выбирать ровную дорожку. Посмотрите на меня теперь. В
таком состоянии я направился прямиком в советское посольство.
И вот что получилось. Старинное автоматическое ручное оружие, чтобы
не случилось со мной ненароком чего-нибудь, было направлено в потолок -
вместо моей груди.
Но этот человек был прав. Каминский сказал мне правду, не поднимая
громкого шума и не впадая в истерику. Если нам с Лилей ничего не удастся,
мы будем уничтожены. Блоки обратятся еще к кому-нибудь за помощью.
Невероятная ноша свалится на Джека Ланфермана и его инженеров, особенно на
Пита Фрейда. И да поможет им Бог, потому что если они тоже не смогут
ничего сделать, они последуют за Лилей и мной в могилу.
Могила, подумал он. Тебя однажды спрашивали, в чем твоя бела. Я могу
показать тебе. Это здесь. Это я.
Останавливая следовавший мимо хоппер, он вдруг понял одну вещь. Я
даже нс смог достать того, за чем я пришел в это здание, - я не выудил у
них четкой фотографии Лили.
И в этом тоже Каминский был прав. Ларсу Паудердраю придется подождать
до встречи в Фэрфаксе. Он не поедет туда подготовленным.

14
Позже этим же вечером, когда он уже спал в своей нью-йоркской
квартире, пришли _о_н_и_.
- С ней уже все в порядке, мистер Ларс. Не хотите одеться? Все
остальное мы сложим и отошлем вам попозже. Мы идем прямо на крышу. Наш
хоппер там.
Люди из ЦРУ, или из ФБР, или Бог знает откуда, но в любом случае
профессионалы, привыкшие выполнять свои обязанности в это время ночи,
начали, к изумлению Ларса, шарить в ящиках его стола и шкафов и собирать
все его вещи. Они молча и проворно; как заведенные машины, крутились
вокруг него, и делали то, за чем их сюда направили. А он находился в
сонном, каком-то животном, раздраженном и немом оцепенении.
Но наконец, под действием всего происходящего, Ларс окончательно
проснулся и бросился в ванную.
Умывая лицо, он услышал, как один из полицейских обыденным голосом
сказал ему:
- Сейчас летают уже три спутника.
- Три, - повторил Ларс, как слабоумный, разглядывая в зеркале свое
заспанное помятое лицо. Волосы, как сухие водоросли, свешивались ему на
лоб, и он машинально потянулся за расческой.
- Три спутника. Но третий отличается от предыдущих, как сообщают
станции слежения.
- "Ежик"? - спросил Ларс.
- Нет, просто не такой. Это не мониторная установка. Не сборщик
информации. Первые две занимались именно этим, теперь, наверное, они уже
выполнили свою задачу.
- Они доказали, - произнес Ларс, - даже просто своим нахождением там,
что мы не можем сбить их. - Никакое количество мудреного оборудования,
запихнутого в эти спутники, не было необходимым, чтобы это доказать, они с
таким же успехом могли быть полыми.
У полицейских были серые форменные пальто, бритые головы, и они
напоминали чересчур аскетичных монахов. Они поднялись на крышу дома.
Стоящий справа от Ларса, краснолицый, сказал:
- Насколько нам известно, сегодня днем вы были в советском
посольстве.
- Да, - подтвердил Ларс.
- Это письменное предписание, которое вы имеете...
- Оно просто запрещает им обращаться ко мне, - сказал он. - Я же могу
разговаривать с ними. У них нет предписания.
- Ну, и вам повезло? - спросил его полицейский.
Это поставило его в тупик. Он задумался, нс зная, что ответить.
Неужели этот любопытный хотел сказать, что люди из ФБР или ЦРУ знали,
зачем он ходил к Каминскому? Наконец, когда они пересекали летное поле
крыши, подходя к огромному правительственному кораблю знакомого класса
истребителей с большим радиусом полета, Ларс сказал:
- Ну, он высказал свою точку зрения. Если это можно назвать
"Повезло".
Хоппер поднялся. Нью-Йорк быстро остался позади, и теперь они летели
над Атлантикой. Огоньки городов постепенно становились все меньше и
меньше, пока не исчезли совсем. Ларс, оглядываясь назад, чувствовал
волнующее, может, даже невротическое сожаление, он остро ощущал
всепроникающую потерю. Потерю, которая ничем не сможет быть
компенсирована, никогда.
- Что вы собираетесь предпринять? - спросил его полицейский,
управлявший хоппером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23