Я его взял за плечо.– Блондинчик, – говорю. – Ты мне потом дашь рецепт, как потолстеть в одну минуту. Договорились?Я вытащил пистолет и пощекотал дулом шейный окорок.– Не глупи, – говорю. – Соблюдай правила уличного движения и вези меня, куда тебе велели. Он кивнул и сбавил скорость. Вскоре я обнаружил, что на сиденье возле шофера лежит сверток и из него высовывается чей-то ботинок. Я протянул руку и расстегнул у этого субчика пиджак. Извлек оттуда пистолет, финку, свинчатку и чугунный пестик.Мой шофер что-то промычал и плюнул в окошко. Поудобнее устраиваюсь на заднем сиденье. Посмотрим, куда он меня отвезет. Вижу, сворачиваем на 47-ю улицу.– Эй, ты, – говорю. – Вези меня, куда приказано.Он кивнул и остановился в двух шагах от моей машины.– Н-да, – говорю. Твои хозяева – любезные люди.Мы оба вылезли из машины. Я сунул пистолет в карман, но руки не отпустил.– А теперь, – говорю, – развяжи-ка этот сверток.Толстяк влез в машину, пошуровал там, а затем выволок на тротуар того типчика. Бедняга от слабости и страха на ногах не держался. Я пощекотал его слегка рукояткой пистолета, и он сразу вытянулся в струнку.– Ну, а теперь, – говорю, – мотай отсюда.Этот мозгляк долго себя упрашивать не заставил. На тротуаре остались я и жирный боров. Ростом он пониже меня, но много толще.– Ну, говорю, – а что теперь будем делать? Продолжим нашу прогулку?Толстяк показал на мою машину.– Влезай, – говорит. – Поведу машину я.Толстяк сел за руль, я устроился рядом, и мы помчались. Я заметил, что он умело притормаживает на перекрестках, не обгоняет машины на спуске, уступает дорогу велосипедистам.– Беру тебя личным шофером, – говорю.Я думал, что толстяк повезет за город, в самые глухие места, ну, скажем, на заброшенную ферму. И здорово ошибся. Этот странный тип выехал на центральную площадь, сбавил скорость и стал оглядываться по сторонам, словно искал знакомую улицу. Наконец свернул вправо на довольно широкую, но тихую улицу. Миновав два больших здания, он подъехал к тротуару и плавно затормозил.– Прибыли? – спрашиваю.В этот момент раздался слабый треск. Толстяк вдруг раскрыл в ужасе глаза, словно увидел, что на него грузовик прет, вскрикнул и ткнулся носом в руль. В ту же секунду открылась задняя дверца и на землю спрыгнула тень. Я молниеносно выскочил из машины. Вижу, люди спокойно идут по своим делам. Мчатся машины. А убийца словно испарился. Левая дверца осталась открытой, и я в сердцах ее захлопнул. Потом занялся толстяком.
Бедняга всерьез отдал концы. В спине у него дыра. Ясное дело – его подстрелили из пистолета с глушителем.Похоже, все это было продумано заранее и разыграно, как по нотам. Толстяк привез меня на такси к моей машине, а в ней уже прятался убийца. Все это надо хорошенько обдумать. И выпить стаканчик «Бурбона».Я открыл приборный щиток, вытащил бутылку, она оказалась пустой. Я вынул пробку и попытался заткнуть ею дырку в спине у толстяка, не то запачкает кровью сиденья, а потом отмывай их. Ну и дырища! Пришлось завернуть пробку в носовой платок. Но что мне делать с мертвецом? Выгрузить его на тротуар? Нет, лучше скинуть его где-нибудь на окраине в первую же яму. А пока не мешает осмотреть карманы бедняги.С огромным трудом перетащил его на соседнее сиденье. Такое впечатление, будто в спине у него застряла не обычная пуля, а десятикилограммовый снаряд.Наконец удалось устроить толстяка в такой позе, точно он спит. Я сел за руль и дал газ. Глава пятая Девушка, лет так шестидесяти, смотрит в окно.Я выигрываю партию в покер
Проклятая бутылка. Надо же ей было оказаться пустой. Еще минута, и я умру от жажды. Не мешает остановиться и промочить горло. Главное, выбрать место побезопаснее. Если кто-нибудь увидит мертвеца, сидящего в машине, он может удивиться. В нашей стране мертвецы не разъезжают в машине по своим делам. А вот и подходящее место. С одной стороны забор строящегося здания, а рядом пустырь. Прямо напротив траттория. Я остановил машину на пустыре и отправился в тратторию. За стойкой стоял небритый молодой человек и любезничал с девицей. Сзади ей с одинаковым успехом можно было дать от двадцати пяти до шестидесяти лет; но она вела себя как юная восемнадцатилетняя девушка.
В глубине какой-то тип в грязном фартуке мыл кофейные чашки.Глаза у него были желтые, а нос приплюснутый. Из приемника доносилась приятная танцевальная мелодия.– Двойную порцию «Бурбона», – говорю.Перезрелая девица обернулась и внимательно поглядела на меня. На лице у нее лежал толстый, в два пальца, слой краски, а губы ей, верно, красил маляр со стройки. Она вынула из сумочки сигарету и сунула ее в рот. Закурила и спрашивает.– Простите, а ваш друг не пьет?Я обернулся. Сквозь витрину видна моя машина и неподвижно сидящий в ней толстяк.– Нет, – говорю. – Он трезвенник.= И вы?– Я нет.– Официант, – говорю. – Бутылку шипучки для синьоры. В этот момент музыка умолкла и четкий, звонкий голос объявил по радио: – Внимание, внимание. Разыскивается серый автомобиль марки «блимбуст», номерной знак МУ-3356, и ее владелец, мужчина ростом метр восемьдесят два, с рыжеватыми волосами и темными глазами. В машине находится труп толстого человека невысокого роста. В случае обнаружения просим сообщить в Центральное полицейское управление. Повторяем…Девица с оштукатуренным лицом смотрит через витрину и щурит свои глазки. Затем вставляет сигарету в черный мундштук.– Ручаюсь, что ваш друг не пьет. Могу поспорить, что он и курить бросил.Покачивая бедрами, она прошла мимо, подошла к стеклянной двери, открыла ее и пересекла улицу. Посмотрела номер моей машины, хорошенько разглядела толстяка и неторопливо вернулась в тратторию. Все также вихляя бедрами и подбоченившись, встала прямо против меня. Пожевала мундштук и громко так объявила:– Номер машины МУ три тысячи триста пятьдесят шесть.Бармен впился глазами в машину, со лба у него стекают крупные капли пота. Юноша широко раскрытыми глазами уставился мне в рот. При этом вид у него такой, словно я переодетый эскимос и во рту у меня горящий фонарь. Я осушил стакан и с размаху хлопнул им о стойку.– Не нужен ли кому-нибудь покойник? – спрашиваю.– Нет, мы и сами сможем вскоре продать желающим свежий труп, – говорит размалеванная девица, показывая в глубь зала.Оборачиваюсь и вижу, что молодой человек валяется на полу в обмороке.– Телефон, – пробормотал бармен и направился было к дверям.– Не волнуйся, – говорю. – Сейчас я тебе принесу твой телефон.Я пересек зал, одним рывком оторвал подвешенный к стене телефон, вернулся к стойке и погрузил его в таз с водой.– Прежде чем звонить, помой хорошенько свой телефон, а то на него глядеть тошно.– A ты мне нравишься, парень, – говорит оштукатуренная девица.Я сунул ей в карман тысячу лир, взял со стойки ключ, вышел, встав на цыпочки, опустил металлическую решетку, запер дверь и бросил ключ за ворота. Слышу, девица молотит кулачками по решетке и кричит:– Синьор! .. Эй, синьор!Я пожал плечами, глубоко вздохнул и дал ходу. Выскочив на людную улицу, я мгновенно затерялся в толпе. Иду себе не торопясь и ворочаю мозгами. Тут сам черт ногу сломает. Пока ясно одно: кто-то хочет любой ценой убрать меня. Сначала они попробовали скомпрометировать меня в связи с убийством Дана Паранко. Но потом оказалось, что речь идет о самоубийстве. Наконец, прямо в моей машине отправляют на тот свет толстяка, а затем пускают по следу проклятых фараонов. Но зачем, с какой целью? Тут я вспомнил о чудесном, чарующем голосе Дуарды. Замешана она в этом деле или нет? Может, она ждала все утро и пыталась мне дозвониться. Надо ее разыскать во что бы то ни стало.Вдруг у самого бара «Зеленая труба» па противоположном тротуаре я увидел дворняжку. Она сидела на задних лапах и держала в зубах шляпу. Один из прохожих остановился и бросил в нее монету. Разрази меня гром, если это не Грэг, загримировавшийся под дворняжку. Я прошел мимо и притворился, будто ничего не понял. А Грэг незаметно подмигнул мне серым глазом.
Отлично. Теперь я точно знаю, что в «Зеленой трубе» меня ждет какой-нибудь сюрприз. Открываю дверь и вхожу. В комнате плавает сизый дым, а шум стоит такой, что уши глохнут. Кто режется в бильярд, кто пытает счастье у «однорукого убийцы». Радиола гремит на всю катушку.Я осмотрелся и не обнаружил ничего особенно интересного. За стойкой сидел Ферри, по прозвищу Гол. Кадык у него такой здоровый, круглый, что хочется ударить по нему ногой. Со времени нашей последней встречи прошло целых два года. Последний раз я виделся с Голом в остерии у порта, когда Бруно Держу Пари пытался запихать его кадык в бутылку из-под анисовки.
Раньше Бруно был специалистом по отмычкам, но потом забросил свое «опасное ремесло» и стал работать на ипподроме: с любым желающим держал пари, какого цвета будут лошади–победительницы забегов.– Вижу, ничего тогда у Бруно не вышло, – говорю.– Что не вышло? – еле слышно пролепетал он, узнав меня,– Запихать твой кадык в бутылку анисовки. – Я сразу понял, что у него техника хромает.Гол вспомнил эту историю и стал багровым, как новенький кирпич. От страха он попытался проглотить свой кадык-мяч, но без успеха.– Подожди, я тебе забью голешник, – говорю. Указательным пальцем я надавил на его кадык, и тот едва не выскочил у бедняги с другой стороны. Какой-то тип в красной полосатой майке сел рядом на табуретку, вынул из кармана свисток и пронзительно свистнул.– Штрафной, – объявил он. – Разве тебе не известно, что по мячу бьют только ногой.Мы оба начинаем гоготать, как жеребцы, и я убираю указательный палец.– А ты, – говорю, – молоток! Я думал, ты не заметишь нарушения.Я хлопнул его по спине, он меня по плечу, я его по животу, он мне дал под дых… А сам другой рукой щупает, нет ли у меня пистолета. Я с неизменной улыбкой беру его за «лапку», кладу ее под лимоновыжималку и нажимаю рычажок.– Ты слишком размахался своей милой ручкой, – говорю.Спортивный малый сразу помрачнел и попытался высвободить руку.– Хочешь схлопотать по роже? – процедил он сквозь зубы. – Отдай пистолет.– Ну зачем так? – говорю. – Мой пистолет без меня ужасно скучает.Малый посмотрел на меня, на свою подпорченную ручку и молча возвратился к своим четырем приятелям, которые резались в автоматический бильярд.Гол тем временем осушил стаканчик и немного приободрился,– Послушай, – забормотал он. – Оставь меня в покое. Я в этот раз ничего такого не сделал.– Врешь, скотина, – говорю. – Впрочем, меня не интересуют твои грязные делишки. Но если мне придется еще минуту ждать двойную порцию «Бурбона», то…– Тройную, – закричал Гол, не дав мне закончить. – Я угощаю.– Ладно, – говорю. – Не будем вспоминать прошлые дела. Мне надо побеседовать с одним типом, но чего-то я его не вижу.– Посмотри получше, может, тогда увидишь. Никто тебе не запрещает разглядывать посетителей, – отвечает Гол.– Уже смотрел, – говорю. – Пока без толку. Все дело в том, что я не умею глядеть через стену.– Как тебя понять? – спрашивает эта каналья. Я вынимаю из кармана ухо и показываю его Голу.– Узнаешь?Гол немного побледнел, но притворяется, будто все это ерунда.– В глаза не видел, – отвечает.– Посмотри получше, – говорю. – Возможно, ты не понял вопроса, мой мальчик.Кадык у Гола затрепыхался взад и вперед.– Я тут ни при чем, – забормотал он. – Просто хозяин не любит скандалов, а Дик Катраме даже запах фараона не переносит.– Значит, его зовут Дик Катраме? – говорю и кладу ухо в карман.Впрочем, этому подонку Голу нельзя доверять. Не такой он простак, чтобы взять и задаром выложить нужное имя. Тут без тысячи– другой лир не обойтись.– Насчет монеты за мной дело не постоит, – говорю.В ответ Гол только пожал плечами.– Все и так знают, что Дик Катраме потерял ухо, играя в покер.– Да ну?! Кто тебе рассказал эту сказочку для малолетних?– Никакая это не сказочка. Он точно проиграл ухо в покер.– Послушай, красавчик, – говорю, схватив его за кадык. – Это ухо я выиграл самолично, но играли мы не в покер. Ясно тебе?Он выпучил глаза и забормотал:– Но я правду сказал. Спроси у любого.Я его отпустил и говорю:– Понятно, значит, он и сейчас играет в покер?И тут чувствую, что чья-то рука обняла меня за талию и чужие лапы легли мне на плечи. А по бокам выросли двое верзил. Краешком глаза заметил, что за талию меня обнял судья в полосатой майке. А окружили все пятеро бильярдистов.– Извиняюсь, – говорит судья. – Если хочешь, мы составим тебе партию в покер. – А сам легонько подталкивает.Я притворился, будто здорово струсил, и вместе с пятью бильярдистами вышел в коридор. Один из моих ангелов-хранителей прошел вперед и отворил дверь. Мы очутились в узком, глухом переулке.– Неплохое место для игры, – говорю. – Кто начинает?– Я, – говорит судья и берет меня за локоть.– Теперь моя очередь сдавать, – отвечаю.Хватаю его за шиворот и вежливо так запихиваю в окно подвала. Потом тем же манером отправляю в подвал еще трех и, наконец, одним щелчком сшибаю типчика, зачем-то повисшero у меня на плечах. Отряхиваюсь и спокойно отправляюсь по своим делам.– Грэг, пошли, – говорю своему компаньону. Грэг встряхнулся и сразу принял нормальный вид. Он стал прыгать вокруг, спрашивая, чем все кончилось.Я ему объяснил. Грэг пролаял, что понял меня, и рванулся было на поиски того типа без уха, но я его позвал.– Этим мы займемся попозже, – говорю. – А пока ты мне здесь нужен. Хочу побеседовать с молодой вдовой.Грэг бодро пристроился мне в кильватер, и мы пошли дальше, Но время от времени мой верный компаньон останавливался и делал то, что делают все собаки мира. Глава шестая Компаньон снова приходит мне на помощь. Странная фасолина и несколько вопросов, которые остались без ответа
Я свернул на 27-ю улицу, пересек Парк Блинчиков и потопал вдоль ограды Музея энто… этно… ну, того, где всяких бабочек да стрекоз выставляют.Возле самой виллы Дана Паранко я остановился. Мне не улыбалось наткнуться на полицейских, устроивших на вилле засаду. Я объяснил Грэгорио его задачу и под прикрытием зарослей рододендронов сел покурить.Грэг отправился на задание, держась поближе к живой ограде. Мой компаньон знает свое дело, и теперь можно спокойно отдохнуть в холодке. Отсюда вилла кажется безлюдной. Да и вокруг ни души. Прошло уже четверть часа, а Грэгорио все нет. Будем надеяться, что все идет как по маслу. И тут я почувствовал, что кто-то дышит мне в лицо. Грэг так ловко подобрался, что я ничего не заметил. Он стал прыгать, радостно вилять хвостом, показывая, что путь к дому свободен.– Спасибо, – говорю. – Я пошел. А ты оставайся здесь и следи. Заметишь что-либо подозрительное, дашь сигнал.Грэг тут же сел у самых кустов, высунув язык и настороженно поводя ушами.Я подошел к дверям и позвонил. Никакого ответа. Подождал и позвонил снова. Похоже, красотка опять решила надо мной подшутить. Но на этот раз дудки.Я потопал прямо к черному ходу. И здесь дверь заперта. Попробовать открыть окно, ведущее в кухню. Створки поддались, я влез на подоконник и спрыгнул на пол. Через коридор проник в прихожую, а оттуда в гостиную. Никого. Заглянул в библиотеку. Вижу, что петли на дверях новые, но и тут ни единой души. Все как утром. Вот только покойника уже нет и ковер свернут и положен у окна.– Эй, есть кто-нибудь в доме? – крикнул я.В ответ молчание. Как бы не наткнуться еще на один труп. Не то это войдет у меня в привычку. Поднимаюсь на верхний этаж. Лестница закачивается большой площадкой. Здесь стоит диван и два кресла, образуя как бы открытую гостиную. Справа и слева два коридора. Я пошел вдоль левого коридора. Должно быть, это был «дворец» покойника – комната, ванная, гардеробная. В комнате стоит унылого вида мебель – кровать, шкаф, комод, стол и кресло. Все из дешевого дерева. В жалкой ванне сняты все краны, а трубы заткнуты паклей. Черт побери! Скверно же пришлось бедняге Дану, если он даже краны и те продал.Я направился в покои его жены. Едва я вошел в спальню, как присвистнул от изумления. Вот это спаленка! Я так и застыл на месте. Наконец отважился поставить ногу на голубой ковер. Он был такой мягкий, словно я ступал по голубому пухов ау облачку. Постель верняком семиспальная, а уж на перины, видно, не один килограмм страусовых перьев ушел.Мебель вся из драгоценного дерева и украшена пластинками из платины. Ножки кровати и шкафа сделаны в форме львиных когтей. Массивные золотые ручки соединены с миниатюрным электрическим устройством, которое зимой поддерживает в постели тепло, а летом – прохладу. Занавески сотканы из розовых лепестков, прошитых тоненькой шелковой нитью.При одной мысли, сколько это все стоит, у меня мурашки побежали по коже. Ничего не скажешь – шик модерн.Я решил заглянуть в ванную. Тут тоже есть на что поглядеть. У меня от восторга нижняя челюсть отвисла, и пришлось хлопнуть себя по подбородку, а то бы она сама по себе не закрылась.Начал осматриваться вокруг. Ванна ей-ей не меньше бассейна.
1 2 3 4 5 6 7 8