Она вытащила свои любимые альбомы-пластинки с записями самых сексуальных исполнительниц - Арет Франклин и Дайаны Уорвик. Потом увидела последнюю запись "Шелков и Сатинов" и тоже отложила ее в сторону.
Дик убрал пластинку.
- Не ставь это.
- А почему?
- Для этой музыки я не в настроении.
Бонни знала, что Дик крутил роман с Силки Морган. "Ах, тебе стыдно, бедный старый педераст, - подумала она удивленно. - Хорошо, устроим схватку характеров".
- А мне нравится, - сказала Бонни. - Пожалуйста?
- Хорошо, - согласился Дик, возвращая пластинки.
Он стал уже воском в ее руках.
- Я хочу еще выпить, - прошептала Бонни.
Дик налил еще по бокалу и отнес их в спальню. Затем откинул покрывало. Бонни последовала за ним и погасила свет, оставив один маленький ночник. Ей вовсе не хотелось шокировать его до смерти. Дик спокойно раздевался. Он вел себя так, будто это было для него самым естественным делом - быть в своей спальне с девушкой, которая на самом деле была парнем. Сладкий голос Дайаны Уорвик доносился из колонок. Бонни сняла накладные ресницы и положила их на тумбочку. Она не любила заниматься сексом с фальшивыми ресницами. Дружок-гей как-то предупредил ее, что они могут случайно попасть в глаз и можно ослепнуть. Она посмотрела на Дика, не разочарован ли он, но тот, казалось, ничего не заметил. Свет был тусклым, так что возможно он не обратил внимания. Хорошо, что у нее свои ресницы тоже длинные.
Он лежал на кровати обнаженный. Хорошо, посмотрим, что же у тебя есть"! "Боже, он убьет меня этим, - подумала Бонни. - Я буду кричать от боли." - Она сняла всю одежду, кроме трусов и забралась под простыню, натянув ее повыше, чтобы скрыть отсутствие груди.
Бонни выработала в постели особую манеру поведения. Все мужчины обычно видели только ее лицо и плечи. Она пыталась поддерживать иллюзию до самого последнего момента, и действительно стеснялась своего тела. В обнаженном виде она не была похожа ни на мальчика, ни на девочку. Ни груди, ни мускулов. Всего лишь бледный худенький ребенок. Вообще ничего. Как обычно, она ждала, что Дик начнет первым.
Напротив кровати над низким туалетным столиком висело большое зеркало, и Бонни видела в нем свое отображение. А потом образ Бонни исчез, и остался только Винсент. Винсент-педераст. И ни намека на возбуждение. В сердце закрался страх. Он потянулся своей худой бледной рукой за стаканом, и пролил несколько капель на пол.
Дик был уже готов.
- Посмотри на него, - сказал Дик нежно, испытывая любовь к самому себе. - Правда, хорош? Тебе он нравится? Не хочешь с ним чем-нибудь заняться?
- Нет, - робко прошептал Винсент.
- А почему ты в трусах? - спросил Дик. Он протянул руку и попытался их стащить. Винсент двумя руками удерживал их на месте, желая сохранить хоть остаток иллюзии. - Это глупо, - шептал Дик. - Сними их. Иди сюда.
- Нет, - откликнулся Винсент. - Оставь меня в покое. - Он ждал, когда Дик начнет его целовать, обнимать, делать то, что обычно делают мужчины. Они любили целовать его часами, потому что у него был прекрасный, чувственный рот. Винсент был чемпионом по поцелуям. На остальное он обращал мало внимания, но целоваться любил.
Дик робко играл с его волосами. Они посмотрели друг другу в глаза.
- Ну дотронься же, - сказал Дик.
Винсент протянул руку и взял его. Какое падение! Он не станет обслуживать этого педераста! Он нагнулся над Диком и попытался поцеловать его в губы. Дик отшатнулся.
- Я не могу целовать тебя, - сказал Дик, извиняясь. - Я могу сделать другое... я трахну тебя... но я не могу целовать мальчика. Я же нормальный.
Винсент покраснел от гнева и унижения. На свете не было мужчины, который не хотел бы его поцеловать, а этот прыщавый гнусный ублюдок думает, что это унижает его мужское достоинство! Вот потеха! Волны гнева и отвращения затапливали Винсента.
"Ты поцелуешь меня, Мэри, даже если это будет последняя вещь, которую ты сделаешь", - подумал он в ярости.
И он начал трудиться над Диком. Он делал все, что ненавидел, но знал, что Дику понравится. Дик совсем лишился рассудка. Чем больше Дику это нравилось, тем больше Винсент его ненавидел. Он должен довести этого гада до такой степени, что он захочет поцеловать его, и поцелует... поцелует... Дик потянулся за тюбиком вазелина, который заранее положил в изголовье. "Нет, ты не сделаешь этого, ты же убьешь меня", - подумал Винсент.
Винсент все еще оставался в трусах. Дик опять попытался их снять, повторяя:
- Пожалуйста, пожалуйста... пожалуйста...
- Я устал, - сказал Винсент. - Я хочу спать. - Он откатился в сторону, как ребенок прижал к себе подушку и закрыл глаза.
- Пожалуйста, - просил Дик.
"Проси меня, проси, Мэри", - подумал Винсент и нежно улыбнулся. Сквозь ресницы он видел, как Дик подполз к нему с ампулой амилнитрита и поднес ее к его носу. Винсент глубоко вдохнул и поплыл, отпустив подушку. Дик тоже сделал вдох из ингалятора и закрыл глаза. "Сейчас!" - подумал Винсент. Он мягко потянулся к Дику, расслабившись и обмякнув в его руках, как на это способна только женщина. И когда Дик открыл глаза, лицо Винсента превратилось в лицо Бонни. Перед ним были ее огромные синие глаза, глубокие и нежные.
И тогда Дик поцеловал его.
Винсент победно выдохнул, обретя уверенность в себе - его было покачнувшийся мир вновь обрел стабильность. А вот для Дика мир больше никогда не будет стабильным. И он никогда уже не сможет ощутить уверенность.
15
Субботним утром Джерри Томпсон и Шальной Дедди послушно сели на заднее сидение лимузина Сэма Лео Либры с кондиционером и позволили увлечь себя из жаркого пекла августовского Нью-Йорка в настоящий ад. Они оба боялись предстоящих выходных на Лонг-Айленд в компании Пенни и Питера Поттер. Чистенькие и аккуратные, в нарядной одежде они смотрели в окно на проносящиеся мимо знакомые пейзажи города и чувствовали себя двумя детьми, которых выпроваживают на каникулы в ненавистный летний лагерь. В машине был оборудован бар и играл магнитофон. Они пили утренние освежающие коктейли: Джерри - водку с тоником; Шальной Дедди - скотч со льдом.
- Забавно, но я никогда не думала, что вы пьете, - сказала она.
- Не пью при Элейн. Стараюсь подавать ей хороший пример, но это не действует, - он вздохнул и прикурил им обоим сигареты. - Вы уверены, что вам хочется туда ехать? Я бы с большим удовольствием направился в Плейленд.
- И я, - согласилась Джерри.
Шальной Дедди потянулся и опустил стекло, отделявшее их от шофера.
- Отвезите нас в Плейленд.
- Мы поедем в Лонг-Айленд, сэр, - ответил шофер. Он был высоким молодым парнем, похожим на шпиона из кинофильмов.
- Нас похитили как малолетних детей, - сказал Шальной Дедди. Он вытащил из бумажника банкноту и протянул ее в открытое окошко. - Мы шпионы. Поворачивай и вези нас в Плейленд. И никаких вопросов.
- Да, сэр, - тут же согласился шофер, пряча деньги в карман.
- Наемник продажный, - сказал Шальной Дедди. - Боюсь, он правда нам поверил.
Джерри хихикнула. Она вдруг почувствовала себя свободной. Это было такое облегчение - не ехать к Поттерам и не видеть отталкивающих женщин от Гуччи-Пуччи-Франко, с их натренированными телами и визгливыми голосами; не болтать о людях, которых она в жизни не видела, и о местах, в которых она никогда не побывает, потому что не захочет, так как там все то же самое, что она уже видела. А их бесполые мужья, жиголо и любовники! Она просто уверена, что ни один из них никогда не был в Плейленде.
Запертая в машине, Джерри чувствовала себя свободной от Дика и своих переживаний. Они все еще иногда встречались. А он звонил даже чаще, чем раньше, просто сказать ей "привет", но оба знали - волшебство любви кончилось. Она хотела, чтобы он просто исчез. Мужества прогнать Дика ей не хватало, она надеялась, что со временем устанет от него и разойтись будет гораздо легче. Но это не получалось. Он ей нравился. Ей нужен был хоть кто-нибудь, кто бы ей нравился. Она бы никогда не призналась себе в том, что легла в постель с человеком, который ей не нравится, да еще мечтала о том, чтобы выйти за него замуж!
- Элейн в Вегасе, - сообщил Шальной Дедди.
- Я знаю.
- Может быть она там останется и получит развод.
- А вы этого хотите?
- Очень, - сказал он. - Ни о чем больше и не мечтаю. Я стану просто счастливцем. Нашла бы она там кого-нибудь и влюбилась! - мечтательно произнес он. - Сколько же может все это продолжаться...
- Может и влюбится, - сказала Джерри.
- Мне конечно стыдно, но нельзя же постоянно друг друга унижать. Я видел, конечно, браки без обоюдного унижения. Кому-то это удается, мне нет. Никогда не выходи замуж, Джерри.
- О'кей.
- Ты влюблена в Либру?
- В _Л_и_б_р_у_?
- Я просто спросил...
- Ты ведь мало меня знаешь? - спросила она.
Он серьезно посмотрел на нее, как-будто и вправду видел ее впервые.
- Да, мало... Ты, должно быть, любишь другого парня.
- Любила...
- Но не Либру... О... Дик?
Она кивнула.
- Он - пустышка, - сказал Дедди, пренебрежительно махнув рукой.
- Ты так считаешь?
- Да. Он скользкий и прилизанный. Я таким не доверяю. Они ведут себя так, будто отрепетировали свою жизнь заранее.
Джерри рассмеялась.
- А что ты думаешь о скользких женщинах?
- Все женщины - скользкие, - восхищенно сказал Шальной Дедди. - Даже молодые. И мне это нравится.
Она конечно знала, что Шальной Дедди - любитель молоденьких девочек (если верить Либре). Она посмотрела на него. В этом мужчине-ребенке чувствовалась какая-то неистребимая непосредственность. Джерри это нравилось. Он вел себя по-дружески. В его присутствии она чувствовала себя спокойно. Казалось, он заранее готов ею восхищаться, кем бы она не была. А это ощущение она испытывала с очень немногими мужчинами. И он так талантлив! Бедный парень! Ей так хотелось, чтобы он был счастлив.
- Не могу понять, почему я до сих пор женат, - сказал он. - А ты была замужем?
- Нет.
- Считается, что женщины всегда хотят замуж, - сказал он. - Когда я влюбляюсь, то всегда хочу жениться. А это очень дорогое удовольствие. Я имею в виду развод. Не брак. Мне нравится быть женатым, я люблю супружескую жизнь, но когда женщины выходят за меня замуж, то они почему-то начинают думать, что брак - это один сплошной праздник... или даже лучше... праздника нужно дожидаться. А в браке ничего не нужно дожидаться, вот он я - под боком. А как женишься, уже не сбежишь. Я по крайней мере не могу. И ничего не поделаешь.
- Может тебе стоит попробовать жениться на взрослой женщине? спросила Джерри.
- Может быть.
Он налил себе еще виски.
- А ты знаешь сколько мне лет?
- Думаю, что да.
- Сорок, - сказал он смущенно. - Это секрет, но мне - сорок.
- Никогда бы не подумала.
- Я этого не чувствую, - сказал он. - Привык думать, что сорок - это уже зрелость! Люди в сорок уже многое знают. А у меня - никакого опыта. Ты понимаешь, что фактически сорок - это уже середина жизни?
- Не расстраивайся так, - сказала Джерри. - Если бы твой возраст ф_а_к_т_и_ч_е_с_к_и_ этому соответствовал, ты не бы писать сценарий для вашего шоу, и даже в нем не участвовал бы.
- Все равно это угнетает, да? - сказал он, но настроение у него улучшилось: Дедди выглянул в окно, мурлыкая себе под нос какую-то мелодию. - Мне всегда нравилось колесо обозрения, - сказал он. - А теперь все развлечения похожи на испытательные тесты для астронавтов. Пристегивают тебя ремнями и крутят до умопомрачения, и называют это каруселью. Это же дико! Тебе когда-нибудь было нехорошо, когда ты каталась на колесе обозрения?
- Нет, я просто боялась высоты.
- И я. Мне нравится Грот Любви. Там не страшно. И я любил лодки. А еще - метание стрелок. Я всегда выигрывал.
- А я люблю сладкую вату.
- О! И я! - Шальной Дедди оживился. - Начнем с того, что поедим вату. И яблочное желе. Я проголодался. А ты?
- Просто умираю с голоду. Как обычно не позавтракала. Проспала.
- Мы пьем на пустой желудок, - довольно сказал он. - Ты любишь делать вещи, которые все считают вредными? Типа "пить на пустой желудок"? Или есть что-нибудь маринованное вместе с мороженым?
- Я не чувствую себя пьяной, - сказала Джерри. - А ты?
- Конечно, нет. И откуда люди только знают, что вредно, что полезно? Они же сами боятся попробовать.
- Ага. Вроде этой идеи насчет того, чтобы не ехать к Сливкам Общества, - поддержала его Джерри. - Самая лучшая идея, которая только могла возникнуть...
- А я знал, что не поеду, - сказал он. - Мне просто хотелось доставить приятное мистеру Либре, но я думаю, что для меня это чересчур. Я и так много работаю. Мне приходится заниматься всякой ерундой, которую я ненавижу: даю интервью и стараюсь быть любезными с людьми, которым плевать на меня с высокой горки... ты знаешь, я говорю про тех людей, кто трется вокруг тебя, когда ты становишься звездой и ждет твоего малейшего промаха, чтобы тут же тебя возненавидеть. Когда ты - никто, никого не волнует, как ты себя ведешь, будь хоть последним дерьмом или педиком. Тебя даже иногда пожалеют. Но попробуй только прославиться! Тогда все только и ждут, чтобы дать тебе пинка под зад за малейшую оплошность! Скажешь что-нибудь в шутку, они тут же превратят это во что-то серьезное и напечатают! Поэтому стараюсь не встречаться с ними, когда не работаю. На вечере у Сливок Общества меня бы засыпали вопросами, ответы на которые никому из них не интересны. Я ведь для них - просто развлечение. Я же не гость. Никого не заботит, хорошо ли я провожу время. Они заставляют меня чувствовать себя виноватым за то, что я у них в доме, ем их пищу, пью их напитки, дышу их воздухом... Они делают из меня идиота, потому что заплатили за это. А после моего ухода говорят своим друзьям: "Вы только посмотрите, это не звезда, а какая-то кукла!"
После этих слов Дедди понравился Джерри еще больше.
- Да пошли они к черту, - сказала она. - У нас впереди прекрасный день!
Он улыбнулся ей.
- Да. Ты очень хорошенькая. И у меня никогда не было девушки с веснушками.
Когда лимузин припарковался на стоянке Плейленда, они просто умирали от голода. Народу было полно: подростки в одиночку и группами, семейства с детишками и корзинками для пикника. На улице была жара градусов под девяносто, но это, казалось, никого не трогало. Шальной Дедди отпустил шофера перекусить и попросил вернуться через час.
Они начали с пиццы, потом принялись за хот доги, запивая все это колой и в конце концов взяли мороженое. Им уже ничего не хотелось, но они купили вату и яблочное желе, как было решено еще в машине.
Шальной Дедди подарил Джерри пластикового динозавра и предложил поискать колесо обозрения.
- Потом пойдем в Грот Любви, хорошо?
- О'кей, - согласилась Джерри.
- А потом в комнату смеха.
- О'кей.
- Да брось ты это желе, если не можешь доесть, - вдруг заявил Шальной Дедди. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. А потом выбросили недоеденные остатки в бачок для мусора, закурили и почувствовали приятное облегчение.
Четыре девочки прошли мимо, а потом вдруг замерли, глядя в сторону Дедди.
- Эй! - сказала она. - Да это же...
- Нет, - ответил он.
- Да, это он! Посмотрите, посмотрите! Это Шальной Дедди!
Девчонки завопили от восторга. Люди стали оборачиваться.
- Это же Дедди! Посмотрите, это Дедди! Можно мне автограф?
Дедди тут же вспотел и, слабо улыбнувшись девчонкам, потащил Джерри в сторону комнаты смеха.
- Вам нужно купить билеты, - вцепился в них контролер.
- Сколько?
- Вы должны купить их вон там, - он указал на кассу, перед которой выстроилась длиннейшая очередь. Он никогда не слышал о Шальном Дедди и поэтому оставался совершенно спокойным.
- Давайте, я заплачу вам, - предложил Дедди.
- Билеты продаются в кассе.
Вместо четырех, их теперь окружала уже дюжина подростков. Они кричали и смеялись от восторга. Дедди схватил Джерри за руку, и они побежали к озеру. За ними устремилась толпа детей. К погоне присоединялись все новые и новые подростки. Многие уже не знали куда и зачем бегут, главное было бежать. ШАЛЬНОЙ ДЕДДИ!
- Может все-таки дать им автографы? - спросила Джерри.
- Тогда мы никогда отсюда не выберемся, - ответил он.
ШАЛЬНОЙ ДЕДДИ! Девчонки вопили, лица их покраснели от напряжения, рты раскрылись и никак не могли закрыться. Они устремились в погоню за любимым идолом, мелькали их ноги: толстые в коротких шортах, тощие в мини-юбках, загорелые, бледные, несколько пар черных. ДЕДДИ! Они забыли о своих мальчиках, с которыми пришли развлекаться. ШАЛЬНОЙ ДЕДДИ-И-И-И-И! У озера выстроилась очередь желающих покататься на лодках. На вопли детей стали оборачиваться взрослые. Дедди потащил Джерри обратно к стоянке.
Там стоял лимузин, большой, серебристо-серый, внушительный и такой безопасный. За рулем сидел шофер, поедая гамбургер. Работал кондиционер. Дедди распахнул дверь, втолкнул в машину Джерри и втиснулся вслед за ней, одновременно захлопывая и блокируя дверцу. Дети обступили лимузин, пялились в окна, разглядывая их словно рыбешек в аквариуме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Дик убрал пластинку.
- Не ставь это.
- А почему?
- Для этой музыки я не в настроении.
Бонни знала, что Дик крутил роман с Силки Морган. "Ах, тебе стыдно, бедный старый педераст, - подумала она удивленно. - Хорошо, устроим схватку характеров".
- А мне нравится, - сказала Бонни. - Пожалуйста?
- Хорошо, - согласился Дик, возвращая пластинки.
Он стал уже воском в ее руках.
- Я хочу еще выпить, - прошептала Бонни.
Дик налил еще по бокалу и отнес их в спальню. Затем откинул покрывало. Бонни последовала за ним и погасила свет, оставив один маленький ночник. Ей вовсе не хотелось шокировать его до смерти. Дик спокойно раздевался. Он вел себя так, будто это было для него самым естественным делом - быть в своей спальне с девушкой, которая на самом деле была парнем. Сладкий голос Дайаны Уорвик доносился из колонок. Бонни сняла накладные ресницы и положила их на тумбочку. Она не любила заниматься сексом с фальшивыми ресницами. Дружок-гей как-то предупредил ее, что они могут случайно попасть в глаз и можно ослепнуть. Она посмотрела на Дика, не разочарован ли он, но тот, казалось, ничего не заметил. Свет был тусклым, так что возможно он не обратил внимания. Хорошо, что у нее свои ресницы тоже длинные.
Он лежал на кровати обнаженный. Хорошо, посмотрим, что же у тебя есть"! "Боже, он убьет меня этим, - подумала Бонни. - Я буду кричать от боли." - Она сняла всю одежду, кроме трусов и забралась под простыню, натянув ее повыше, чтобы скрыть отсутствие груди.
Бонни выработала в постели особую манеру поведения. Все мужчины обычно видели только ее лицо и плечи. Она пыталась поддерживать иллюзию до самого последнего момента, и действительно стеснялась своего тела. В обнаженном виде она не была похожа ни на мальчика, ни на девочку. Ни груди, ни мускулов. Всего лишь бледный худенький ребенок. Вообще ничего. Как обычно, она ждала, что Дик начнет первым.
Напротив кровати над низким туалетным столиком висело большое зеркало, и Бонни видела в нем свое отображение. А потом образ Бонни исчез, и остался только Винсент. Винсент-педераст. И ни намека на возбуждение. В сердце закрался страх. Он потянулся своей худой бледной рукой за стаканом, и пролил несколько капель на пол.
Дик был уже готов.
- Посмотри на него, - сказал Дик нежно, испытывая любовь к самому себе. - Правда, хорош? Тебе он нравится? Не хочешь с ним чем-нибудь заняться?
- Нет, - робко прошептал Винсент.
- А почему ты в трусах? - спросил Дик. Он протянул руку и попытался их стащить. Винсент двумя руками удерживал их на месте, желая сохранить хоть остаток иллюзии. - Это глупо, - шептал Дик. - Сними их. Иди сюда.
- Нет, - откликнулся Винсент. - Оставь меня в покое. - Он ждал, когда Дик начнет его целовать, обнимать, делать то, что обычно делают мужчины. Они любили целовать его часами, потому что у него был прекрасный, чувственный рот. Винсент был чемпионом по поцелуям. На остальное он обращал мало внимания, но целоваться любил.
Дик робко играл с его волосами. Они посмотрели друг другу в глаза.
- Ну дотронься же, - сказал Дик.
Винсент протянул руку и взял его. Какое падение! Он не станет обслуживать этого педераста! Он нагнулся над Диком и попытался поцеловать его в губы. Дик отшатнулся.
- Я не могу целовать тебя, - сказал Дик, извиняясь. - Я могу сделать другое... я трахну тебя... но я не могу целовать мальчика. Я же нормальный.
Винсент покраснел от гнева и унижения. На свете не было мужчины, который не хотел бы его поцеловать, а этот прыщавый гнусный ублюдок думает, что это унижает его мужское достоинство! Вот потеха! Волны гнева и отвращения затапливали Винсента.
"Ты поцелуешь меня, Мэри, даже если это будет последняя вещь, которую ты сделаешь", - подумал он в ярости.
И он начал трудиться над Диком. Он делал все, что ненавидел, но знал, что Дику понравится. Дик совсем лишился рассудка. Чем больше Дику это нравилось, тем больше Винсент его ненавидел. Он должен довести этого гада до такой степени, что он захочет поцеловать его, и поцелует... поцелует... Дик потянулся за тюбиком вазелина, который заранее положил в изголовье. "Нет, ты не сделаешь этого, ты же убьешь меня", - подумал Винсент.
Винсент все еще оставался в трусах. Дик опять попытался их снять, повторяя:
- Пожалуйста, пожалуйста... пожалуйста...
- Я устал, - сказал Винсент. - Я хочу спать. - Он откатился в сторону, как ребенок прижал к себе подушку и закрыл глаза.
- Пожалуйста, - просил Дик.
"Проси меня, проси, Мэри", - подумал Винсент и нежно улыбнулся. Сквозь ресницы он видел, как Дик подполз к нему с ампулой амилнитрита и поднес ее к его носу. Винсент глубоко вдохнул и поплыл, отпустив подушку. Дик тоже сделал вдох из ингалятора и закрыл глаза. "Сейчас!" - подумал Винсент. Он мягко потянулся к Дику, расслабившись и обмякнув в его руках, как на это способна только женщина. И когда Дик открыл глаза, лицо Винсента превратилось в лицо Бонни. Перед ним были ее огромные синие глаза, глубокие и нежные.
И тогда Дик поцеловал его.
Винсент победно выдохнул, обретя уверенность в себе - его было покачнувшийся мир вновь обрел стабильность. А вот для Дика мир больше никогда не будет стабильным. И он никогда уже не сможет ощутить уверенность.
15
Субботним утром Джерри Томпсон и Шальной Дедди послушно сели на заднее сидение лимузина Сэма Лео Либры с кондиционером и позволили увлечь себя из жаркого пекла августовского Нью-Йорка в настоящий ад. Они оба боялись предстоящих выходных на Лонг-Айленд в компании Пенни и Питера Поттер. Чистенькие и аккуратные, в нарядной одежде они смотрели в окно на проносящиеся мимо знакомые пейзажи города и чувствовали себя двумя детьми, которых выпроваживают на каникулы в ненавистный летний лагерь. В машине был оборудован бар и играл магнитофон. Они пили утренние освежающие коктейли: Джерри - водку с тоником; Шальной Дедди - скотч со льдом.
- Забавно, но я никогда не думала, что вы пьете, - сказала она.
- Не пью при Элейн. Стараюсь подавать ей хороший пример, но это не действует, - он вздохнул и прикурил им обоим сигареты. - Вы уверены, что вам хочется туда ехать? Я бы с большим удовольствием направился в Плейленд.
- И я, - согласилась Джерри.
Шальной Дедди потянулся и опустил стекло, отделявшее их от шофера.
- Отвезите нас в Плейленд.
- Мы поедем в Лонг-Айленд, сэр, - ответил шофер. Он был высоким молодым парнем, похожим на шпиона из кинофильмов.
- Нас похитили как малолетних детей, - сказал Шальной Дедди. Он вытащил из бумажника банкноту и протянул ее в открытое окошко. - Мы шпионы. Поворачивай и вези нас в Плейленд. И никаких вопросов.
- Да, сэр, - тут же согласился шофер, пряча деньги в карман.
- Наемник продажный, - сказал Шальной Дедди. - Боюсь, он правда нам поверил.
Джерри хихикнула. Она вдруг почувствовала себя свободной. Это было такое облегчение - не ехать к Поттерам и не видеть отталкивающих женщин от Гуччи-Пуччи-Франко, с их натренированными телами и визгливыми голосами; не болтать о людях, которых она в жизни не видела, и о местах, в которых она никогда не побывает, потому что не захочет, так как там все то же самое, что она уже видела. А их бесполые мужья, жиголо и любовники! Она просто уверена, что ни один из них никогда не был в Плейленде.
Запертая в машине, Джерри чувствовала себя свободной от Дика и своих переживаний. Они все еще иногда встречались. А он звонил даже чаще, чем раньше, просто сказать ей "привет", но оба знали - волшебство любви кончилось. Она хотела, чтобы он просто исчез. Мужества прогнать Дика ей не хватало, она надеялась, что со временем устанет от него и разойтись будет гораздо легче. Но это не получалось. Он ей нравился. Ей нужен был хоть кто-нибудь, кто бы ей нравился. Она бы никогда не призналась себе в том, что легла в постель с человеком, который ей не нравится, да еще мечтала о том, чтобы выйти за него замуж!
- Элейн в Вегасе, - сообщил Шальной Дедди.
- Я знаю.
- Может быть она там останется и получит развод.
- А вы этого хотите?
- Очень, - сказал он. - Ни о чем больше и не мечтаю. Я стану просто счастливцем. Нашла бы она там кого-нибудь и влюбилась! - мечтательно произнес он. - Сколько же может все это продолжаться...
- Может и влюбится, - сказала Джерри.
- Мне конечно стыдно, но нельзя же постоянно друг друга унижать. Я видел, конечно, браки без обоюдного унижения. Кому-то это удается, мне нет. Никогда не выходи замуж, Джерри.
- О'кей.
- Ты влюблена в Либру?
- В _Л_и_б_р_у_?
- Я просто спросил...
- Ты ведь мало меня знаешь? - спросила она.
Он серьезно посмотрел на нее, как-будто и вправду видел ее впервые.
- Да, мало... Ты, должно быть, любишь другого парня.
- Любила...
- Но не Либру... О... Дик?
Она кивнула.
- Он - пустышка, - сказал Дедди, пренебрежительно махнув рукой.
- Ты так считаешь?
- Да. Он скользкий и прилизанный. Я таким не доверяю. Они ведут себя так, будто отрепетировали свою жизнь заранее.
Джерри рассмеялась.
- А что ты думаешь о скользких женщинах?
- Все женщины - скользкие, - восхищенно сказал Шальной Дедди. - Даже молодые. И мне это нравится.
Она конечно знала, что Шальной Дедди - любитель молоденьких девочек (если верить Либре). Она посмотрела на него. В этом мужчине-ребенке чувствовалась какая-то неистребимая непосредственность. Джерри это нравилось. Он вел себя по-дружески. В его присутствии она чувствовала себя спокойно. Казалось, он заранее готов ею восхищаться, кем бы она не была. А это ощущение она испытывала с очень немногими мужчинами. И он так талантлив! Бедный парень! Ей так хотелось, чтобы он был счастлив.
- Не могу понять, почему я до сих пор женат, - сказал он. - А ты была замужем?
- Нет.
- Считается, что женщины всегда хотят замуж, - сказал он. - Когда я влюбляюсь, то всегда хочу жениться. А это очень дорогое удовольствие. Я имею в виду развод. Не брак. Мне нравится быть женатым, я люблю супружескую жизнь, но когда женщины выходят за меня замуж, то они почему-то начинают думать, что брак - это один сплошной праздник... или даже лучше... праздника нужно дожидаться. А в браке ничего не нужно дожидаться, вот он я - под боком. А как женишься, уже не сбежишь. Я по крайней мере не могу. И ничего не поделаешь.
- Может тебе стоит попробовать жениться на взрослой женщине? спросила Джерри.
- Может быть.
Он налил себе еще виски.
- А ты знаешь сколько мне лет?
- Думаю, что да.
- Сорок, - сказал он смущенно. - Это секрет, но мне - сорок.
- Никогда бы не подумала.
- Я этого не чувствую, - сказал он. - Привык думать, что сорок - это уже зрелость! Люди в сорок уже многое знают. А у меня - никакого опыта. Ты понимаешь, что фактически сорок - это уже середина жизни?
- Не расстраивайся так, - сказала Джерри. - Если бы твой возраст ф_а_к_т_и_ч_е_с_к_и_ этому соответствовал, ты не бы писать сценарий для вашего шоу, и даже в нем не участвовал бы.
- Все равно это угнетает, да? - сказал он, но настроение у него улучшилось: Дедди выглянул в окно, мурлыкая себе под нос какую-то мелодию. - Мне всегда нравилось колесо обозрения, - сказал он. - А теперь все развлечения похожи на испытательные тесты для астронавтов. Пристегивают тебя ремнями и крутят до умопомрачения, и называют это каруселью. Это же дико! Тебе когда-нибудь было нехорошо, когда ты каталась на колесе обозрения?
- Нет, я просто боялась высоты.
- И я. Мне нравится Грот Любви. Там не страшно. И я любил лодки. А еще - метание стрелок. Я всегда выигрывал.
- А я люблю сладкую вату.
- О! И я! - Шальной Дедди оживился. - Начнем с того, что поедим вату. И яблочное желе. Я проголодался. А ты?
- Просто умираю с голоду. Как обычно не позавтракала. Проспала.
- Мы пьем на пустой желудок, - довольно сказал он. - Ты любишь делать вещи, которые все считают вредными? Типа "пить на пустой желудок"? Или есть что-нибудь маринованное вместе с мороженым?
- Я не чувствую себя пьяной, - сказала Джерри. - А ты?
- Конечно, нет. И откуда люди только знают, что вредно, что полезно? Они же сами боятся попробовать.
- Ага. Вроде этой идеи насчет того, чтобы не ехать к Сливкам Общества, - поддержала его Джерри. - Самая лучшая идея, которая только могла возникнуть...
- А я знал, что не поеду, - сказал он. - Мне просто хотелось доставить приятное мистеру Либре, но я думаю, что для меня это чересчур. Я и так много работаю. Мне приходится заниматься всякой ерундой, которую я ненавижу: даю интервью и стараюсь быть любезными с людьми, которым плевать на меня с высокой горки... ты знаешь, я говорю про тех людей, кто трется вокруг тебя, когда ты становишься звездой и ждет твоего малейшего промаха, чтобы тут же тебя возненавидеть. Когда ты - никто, никого не волнует, как ты себя ведешь, будь хоть последним дерьмом или педиком. Тебя даже иногда пожалеют. Но попробуй только прославиться! Тогда все только и ждут, чтобы дать тебе пинка под зад за малейшую оплошность! Скажешь что-нибудь в шутку, они тут же превратят это во что-то серьезное и напечатают! Поэтому стараюсь не встречаться с ними, когда не работаю. На вечере у Сливок Общества меня бы засыпали вопросами, ответы на которые никому из них не интересны. Я ведь для них - просто развлечение. Я же не гость. Никого не заботит, хорошо ли я провожу время. Они заставляют меня чувствовать себя виноватым за то, что я у них в доме, ем их пищу, пью их напитки, дышу их воздухом... Они делают из меня идиота, потому что заплатили за это. А после моего ухода говорят своим друзьям: "Вы только посмотрите, это не звезда, а какая-то кукла!"
После этих слов Дедди понравился Джерри еще больше.
- Да пошли они к черту, - сказала она. - У нас впереди прекрасный день!
Он улыбнулся ей.
- Да. Ты очень хорошенькая. И у меня никогда не было девушки с веснушками.
Когда лимузин припарковался на стоянке Плейленда, они просто умирали от голода. Народу было полно: подростки в одиночку и группами, семейства с детишками и корзинками для пикника. На улице была жара градусов под девяносто, но это, казалось, никого не трогало. Шальной Дедди отпустил шофера перекусить и попросил вернуться через час.
Они начали с пиццы, потом принялись за хот доги, запивая все это колой и в конце концов взяли мороженое. Им уже ничего не хотелось, но они купили вату и яблочное желе, как было решено еще в машине.
Шальной Дедди подарил Джерри пластикового динозавра и предложил поискать колесо обозрения.
- Потом пойдем в Грот Любви, хорошо?
- О'кей, - согласилась Джерри.
- А потом в комнату смеха.
- О'кей.
- Да брось ты это желе, если не можешь доесть, - вдруг заявил Шальной Дедди. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. А потом выбросили недоеденные остатки в бачок для мусора, закурили и почувствовали приятное облегчение.
Четыре девочки прошли мимо, а потом вдруг замерли, глядя в сторону Дедди.
- Эй! - сказала она. - Да это же...
- Нет, - ответил он.
- Да, это он! Посмотрите, посмотрите! Это Шальной Дедди!
Девчонки завопили от восторга. Люди стали оборачиваться.
- Это же Дедди! Посмотрите, это Дедди! Можно мне автограф?
Дедди тут же вспотел и, слабо улыбнувшись девчонкам, потащил Джерри в сторону комнаты смеха.
- Вам нужно купить билеты, - вцепился в них контролер.
- Сколько?
- Вы должны купить их вон там, - он указал на кассу, перед которой выстроилась длиннейшая очередь. Он никогда не слышал о Шальном Дедди и поэтому оставался совершенно спокойным.
- Давайте, я заплачу вам, - предложил Дедди.
- Билеты продаются в кассе.
Вместо четырех, их теперь окружала уже дюжина подростков. Они кричали и смеялись от восторга. Дедди схватил Джерри за руку, и они побежали к озеру. За ними устремилась толпа детей. К погоне присоединялись все новые и новые подростки. Многие уже не знали куда и зачем бегут, главное было бежать. ШАЛЬНОЙ ДЕДДИ!
- Может все-таки дать им автографы? - спросила Джерри.
- Тогда мы никогда отсюда не выберемся, - ответил он.
ШАЛЬНОЙ ДЕДДИ! Девчонки вопили, лица их покраснели от напряжения, рты раскрылись и никак не могли закрыться. Они устремились в погоню за любимым идолом, мелькали их ноги: толстые в коротких шортах, тощие в мини-юбках, загорелые, бледные, несколько пар черных. ДЕДДИ! Они забыли о своих мальчиках, с которыми пришли развлекаться. ШАЛЬНОЙ ДЕДДИ-И-И-И-И! У озера выстроилась очередь желающих покататься на лодках. На вопли детей стали оборачиваться взрослые. Дедди потащил Джерри обратно к стоянке.
Там стоял лимузин, большой, серебристо-серый, внушительный и такой безопасный. За рулем сидел шофер, поедая гамбургер. Работал кондиционер. Дедди распахнул дверь, втолкнул в машину Джерри и втиснулся вслед за ней, одновременно захлопывая и блокируя дверцу. Дети обступили лимузин, пялились в окна, разглядывая их словно рыбешек в аквариуме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41