Не подумайте, что я над вами смеюсь. Это удивительное предание, живущее в вашей семье, связано с какой-то трагедией, поэтому оно заслуживает уважения. Но не бойтесь мадемуазель Дориан. В первую очередь она для меня только пациентка, а во-вторых, я — всего лишь бедный врач из пригорода. Спокойной ночи, миссис Мак-Грегор. И ложитесь спать. Скажите Мари, чтобы она сразу проводила мадемуазель ко мне, если та все-таки вернется.Миссис Мак-Грегор поднялась и медленно направилась к двери.— Я сама провожу к вам мадемуазель, мистер Кеппел, — сказала она, — и сама провожу ее до порога.Она вышла и очень тихо закрыла за собой дверь. ГЛАВА IIIХВОСТ СКОРПИОНА Сидя за письменным столом, Стюарт начал механически раскладывать свои бумаги. Затем, находясь в глубокой задумчивости, он взял табакерку и набил трубку. Он размышлял не о звуках волынки, а о мадемуазель Дориан.До тех пор пока он не встретил эту невероятно очаровательную женщину, он думал, что его сердце навсегда останется равнодушным к быстрым взглядам сверкающих глаз. Мадемуазель разрушила его иллюзии. Она была восхитительно красивым созданием, прежде он таких еще не встречал; сразу же, как он ее увидел, ее пленительный образ запал ему в душу. Он пытался смеяться над собственным безумием, затем сам на себя рассердился, но в конце концов с ужасом осознал, что страстно влюбился.Он не знал, кто такая мадемуазель Дориан, он даже не знал, какой она национальности, но он сильно подозревал, что в ее венах течет восточная кровь. Хотя она была довольно молода (на вид ей было чуть больше двадцати), она одевалась, как женщина, не стесненная в средствах, и, хотя все ее посещения происходили ближе к ночи, он заметил большой автомобиль, который так раздражал миссис Мак-Грегор.Держа трубку во рту, уперев подбородок в руки и не отрывая взгляда от пламени, он думал о том, что она всегда приезжает ночью и всегда одна. Он предполагал, что она — француженка, но незамужняя французская девушка из хорошей семьи не наносит поздних визитов без сопровождающего, даже врачу. Возможно, что он нечаянно стал участником шальной выходки какого-нибудь непослушного члена благородной семьи? С первого же взгляда он проницательно заметил, что нездоровье мадемуазель Дориан воображаемое. Странное, однако, имя — мадемуазель Дориан.«Мне легко представить себе, что она — переодетая принцесса», — подумал он сердито.Поймав себя на том, что он издал слабый вздох, Стюарт кашлянул, чтобы прийти в себя, и протянул руку к отделению для бумаг за своей незаконченной рукописью «Змеиные яды и их противоядия». Случайно он вынул свой небольшой отчет, написанный этим утром, — о своем кошмарном сновидении — и задумчиво его прочитал.Отчет не был закончен. Некоторая неясность мысли, отмеченная им при пробуждении, несколько его портила. Его воспоминания об этом сновидении отличались неточностью. Даже теперь, признавая, что некоторые детали этого сна отсутствовали в отчете, он не мог определить, какие именно. Из памяти выпали события, предшествовавшие обнаружению за занавесями человека в рясе. Необходимо было получше сосредоточиться. К нему вернулся его извечный скептицизм, и он начал методично исследовать содержимое ящиков стола. Вскоре он нетерпеливо прервал свое занятие.— Какого дьявола, что, достойное того, чтобы быть украденным, может прятать в своем столе бедный доктор, — сказал он громко. — В будущем мне лучше не есть на ночь холодного лосося и огурцов.Он перестал думать о ночном происшествии и занялся своей научной работой. В дверь постучали.— Войдите, — сказал Стюарт раздраженно и в следующее мгновение живо посмотрел на вошедшего слугу.— Пришел инспектор Данбар, сэр.— Хорошо, — сказал Стюарт, подавив еще один вздох. — Проводите его сюда.Вскоре вошел человек огромного роста, сухощавый, с квадратной фигурой и прямоугольным лицом. Одет он был небрежно, а его седые волосы — взлохмачены. Его жесткий рот был едва прикрыт усами На его чеканном лице выделялись темно-желтые, как у льва, глаза, которые могли быть яростными, задумчивыми, а часто и доброжелательными.— Добрый вечер, доктор, — сказал он. У него был приятный, неожиданно мягкий голос — Надеюсь, что я не помешал.— Ну что вы, инспектор, — заверил его Стюарт — Пожалуйста, располагайтесь в кресле поудобнее и набейте себе трубку.— Благодарю, — сказал Данбар. — Я так и сделаю. — Он достал трубку и протянул руку к табакерке. — Я пришел к вам, чтобы узнать не могли бы вы нас проконсультировать.— Что-нибудь по моей специальности? — спросил Стюарт, и мгновенно его взгляд приобрел профессиональную сосредоточенность.— Полагают, что мы имеем дело с отравлением, хотя этот случай мне и непонятен, — ответил детектив, которому превосходная осведомленность Кеппела Стюарта о ядах уже помогла в прошлом. — Но даже если это и не так, то все равно — это очень важный случай.Отложив наполненную табаком, но не зажженную трубку, инспектор Данбар достал из внутреннего кармана своего твидового пальто туго набитый бумажник и извлек из него небольшой предмет, завернутый в папиросную бумагу. Развернув бумагу, он положил предмет на стол.— Доктор, скажите мне, что это такое, — попросил он, — и я буду вам очень признателен.Стюарт склонился к предмету, лежавшему перед ним, чтобы получше его рассмотреть. Это была золотая вещица замысловатой формы с искусной гравировкой, сделанной каким-то необыкновенным способом. Она была меньше дюйма длиной и состояла из шести овальных сегментов, соединенных один с другим так, что они образовывали полумесяц, шестой сегмент заканчивался спиралью с острием на конце Первый и самый большой сегмент имел неровный край, очевидно, в этом месте украшение было разорвано, если, конечно, этот предмет составлял часть украшения Стюарт поднял глаза и нахмурился, размышляя.— Это — часть очень странного украшения, возможно, изготовленного в Индии, — сказал он.Инспектор Данбар прикурил трубку и бросил спичку в огонь.— Но что оно из себя представляет? — спросил он.— О, я не случайно сказал, что это — часть странного украшения, потому что я не могу себе представить, чтобы какая-нибудь женщина надела такую ужасную вещь. Это — хвост скорпиона.— А! — воскликнул Данбар, и в его желтых глазах промелькнуло волнение. — Хвост скорпиона! Я так и думал! А Сауэрби полагал, что это — шип кактуса или опунции!— Не такое уж плохое предположение, — ответил Стюарт. — Имеется некоторое сходство — не в размерах, конечно, в которых они встречаются в природе, но в форме, особенно в том уменьшенном виде, в каком эта часть сделана. Однако он не прав. Могу я спросить, откуда у вас эта вещь?— Доктор, должен вам сказать, что теперь, когда я знаю, что это — хвост скорпиона, то я знаю также и то, что это дело недоступно моему пониманию. Вы путешествовали по Востоку и жили там, это две очень важные вещи. Когда вы были в Индии, Китае, Бирме и в других странах Востока, случайно не слышали о религии или о культе, почитающих скорпионов?Стюарт глубокомысленно нахмурил брови и потер подбородок мундштуком своей трубки. Данбар не спускал с него глаз.— Угощайтесь виски с содовой, инспектор, — сказал Стюарт рассеянно. — Вы все найдете на столике для закусок, вон там.Инспектор Данбар кивнул, поднялся, пересек комнату и взял в руки графин и сифон. Затем он вернулся с двумя полными бокалами и поставил один из них перед Стюартом.— Что вы скажете, доктор? — спросил он.— Мне нечего ответить. Я не знаком с какой-либо сектой, почитающей скорпиона, инспектор. Но однажды, в Китае, в Су-Чау, со мной случилось странное происшествие, которое я никогда не был способен объяснить, но которое может вас заинтересовать. Как-то раз, когда до заката солнца оставалось несколько минут, я торопился попасть домой до наступления сумерек. И поэтому я поторапливал своего боя, тянувшего рикшу. Я велел ему переехать через канал по мосту Ву-Мен. Он быстро побежал в этом направлении, и мы как раз находились на подъеме, ведущем к мосту, когда внезапно бой опустил оглобли, упал на колени и закрыл лицо руками. «Господин, закройте крепко глаза! — прошептал он. — Скорпион идет!»Я изумленно уставился на боя, что было вполне естественно, не на шутку рассердившись за его неожиданный поступок: я едва не вывалился из коляски головой вперед. Но он припал к земле и замер; я поднял глаза на дорогу и увидел, что на ней никого нет, за исключением странной фигуры человека, который в этот момент проходил под сводами моста, направляясь в нашу сторону. Это был человек высокого роста, с величавой поступью, китаец, а возможно, и нет, но одетый в китайскую одежду. Во внешности незнакомца была одна чрезвычайно необычная особенность: он был закутан в плотное зеленое покрывало!— Скрывавшее лицо?— Да, оно совершенно скрывало его лицо. Я изумленно уставился на него, и бой, кажется, угадав, что незнакомец приблизился, прошептал: «Отвернитесь! Отвернитесь!»— Он имел в виду человека с покрывалом?— Несомненно. Конечно, я не стал этого делать, но было совершенно невозможно различить черты лица незнакомца за материей, хотя он прошел близко от меня. Он не успел отойти от нас и на три шага, а бой уже схватил оглобли и устремился через мост с такой скоростью, словно за ним черти гнались! Однако была в его поведении одна странность: мне никогда впоследствии не удавалось склонить его к разговору об этом происшествии! Я запугивал его и предлагал деньги, но все было бесполезно. И несмотря на то, что я, должно быть, спросил более чем у сотни китайцев, от мандаринов до нищих, что из себя представляет этот «Скорпион», но все без исключения выглядели непонимающими и вежливо заверяли меня в том, что они ничего об этом не знают.— Хм! — сказал Данбар. — Конечно, это очень странный случай. Как давно приключилась эта история, доктор?— Около пяти лет тому назад.— Возможно, это связано с моим делом. Несколько месяцев тому назад, в начале зимы, в Скотланд-Ярде мы получили инструкции обратить особое внимание на упоминания в прессе, в разговорах, которые ведутся в театрах и кафе, но особенно в кварталах, где часто случаются преступления, о скорпионе (или о чем-нибудь в этом роде) Я был так удивлен, что спросил об этом у комиссара, но он мало что смог добавить. Он сказал, что сообщение об этом пришло из Парижа, но что и в Париже, кажется, знают об этом не больше нас. Это как-то связано с внезапной гибелью нескольких заслуженных общественных деятелей, происшедшей незадолго до того, но так как ни в одном из этих случаев не было заметно никакой связи со скорпионом, то я так и не понял, что все это значит. Затем, шесть недель тому назад, в фойе театра в Вест-Энде умер сэр Фрэнк Нэркумб, хирург, вы помните?— Конечно, это был очень странный случай. Следовало бы произвести вскрытие.— Странно, что вы об этом упомянули, доктор; мы сразу же заявили то же самое прессе, но у друзей Фрэнка Нэркумба огромное влияние, и мы не смогли ничего добиться. Однако дела обстояли именно так. Я работал днем и ночью и допросил всех, кто мог быть как-нибудь причастен к этому делу, я перерыл горы бумаг, пытаясь найти какую-нибудь связь между сэром Фрэнком Нэркумбом и скорпионом! Затем из Парижа пришло еще одно сообщение! Конечно, я не нашел никакой связи со скорпионом. Это была дьявольская работа, потому что я на самом деле не знал, что следует искать. Я начал думать, что охота за скорпионом — это гигантский розыгрыш, когда вчера ночью речная полиция выловила из воды труп человека — значительное событие для рубрики «Происшествия». Он был ужасно изуродован, вероятно, он попал под винты судов. В конце концов была обнаружена только одна вещь, по которой его можно было идентифицировать: на запястье, на цепочке, он носил металлический диск, на котором стояли инициалы «Г. М.» и номер 49685, вот и все.— А это? — спросил Стюарт.— Хвост скорпиона был воткнут в разорванную подкладку кармана пиджака. ГЛАВА IVМАДЕМУАЗЕЛЬ ДОРИАН Зазвонил телефон. Стюарт протянул руку к аппарату и взял трубку.— Да, — произнес он. — доктор Стюарт слушает. Инспектор Данбар здесь. Не вешайте трубку. — Он передал аппарат Данбару, который сразу же поднялся, когда услышал свое имя. — Инспектор, с вами хочет говорить сержант Сауэрби из Скотланд-Ярда.— Алло, — сказал Данбар, — это вы, Сауэрби? Да, я приехал сюда совсем недавно. Что случилось? Макс? Вы сказали — Макс! Боже праведный! Что все это значит! Вы уверены, что 49685 — это его номер? Бедный малый, ему следовало бы работать вместе с нами, а не в одиночку. Но он всегда так работал. Подождите до моего приезда. Я присоединюсь к вам через несколько минут. Я возьму такси. И послушайте, Сауэрби! Совершенно очевидно, что это дело связано со скорпионом. Небольшая вещица, найденная на трупе, это не шип кактуса, а хвост скорпиона!Он положил трубку и повернулся к Стюарту, который слушал этот разговор с растущей тревогой. Данбар с силой ударил ладонью по столу.— Мы проспали! — заявил он. — Гастон Макс из парижской службы работал в Лондоне в течение месяца, а мы ничего об этом не знали!— Гастон Макс! — воскликнул Стюарт. — Значит, это действительно сложное дело.Будучи студентом, он изучал криминалистику, и ему было хорошо известно имя знаменитого француза, самого выдающегося следователя Европы. Он поймал себя на том, что по-новому, с возросшим интересом, смотрит на золотую вещицу.— Бедный малый, — повторил Данбар. — Это было его последнее дело. Его тело вытащили из воды.— Что! Тело Гастона Макса?— Париж только что телеграфировал, что от Макса перестали поступать отчеты неделю тому назад. Кажется, он занимался делом сэра Фрэнка Нэркумба, а я ничего об этом не знал! Но я уже давно предупреждал, что Макс злоупотребляет своей привычкой работать в одиночку Они прислали данные для идентификации Обнаруженный опознавательный диск принадлежит ему. К несчастью, в этом нет никаких сомнений Лицо трупа не поддается опознанию, но трудно представить, чтобы было два одинаковых диска с инициалами «Г. М.» и номером 49685. Теперь я ухожу Не желаете ли пойти со мной, доктор?— Инспектор, я жду пациента, — ответил Стюарт, — это особый случай. Но я надеюсь, вы будете держать меня в курсе событий.— Я не настаиваю, чтобы вы ехали в Скотланд-Ярд, если вы этого не хотите. Факты говорят за то, что дело о скорпионе, кажется, связано со тщательно подготовленным убийством посредством какого-то неизвестного яда. Я пришел бы вас повидать уже потому, что вы не раз помогали мне в прошлом, но сегодня вечером у меня есть для вас предложение от нашего комиссара. Он проинструктировал меня прибегнуть к вашим услугам, если это будет полезно для дела.— Я польщен, — заявил Стюарт. — Но в конце концов, инспектор, я всего-навсего обычный врач из пригорода. У меня пока нет заслуженной репутации. Не обратиться ли вам к доктору Хейлсауну? Это — известный врач.— Но если сэр Фрэнк Нэркумб действительно был отравлен, как, кажется, считают в Париже, то тогда он — полный невежда, — грубо возразил Данбар. — Он считает, что смерть наступила от язвенного эндокардита.— Возможно, он прав?— Если он прав, — сказал Данбар, взяв в руки со стола золотую вещицу, — то зачем она была нужна Гастону Максу?— Может быть, нет никакой связи между расследованием Макса и смертью сэра Фрэнка.— А с другой стороны, может быть, и есть! Не будем больше говорить о докторе Хейлсауне; вы согласны стать в этом деле нашим экспертом?— Конечно, с готовностью.— Доктор, ваш гонорар вы определите сами. Если не возражаете, то я позвоню вам позднее или утром.Данбар завернул хвост скорпиона в листок папиросной бумаги и собрался снова положить его в бумажник. Затем, подумав, сказал:— Я оставлю его у вас, доктор. Я считаю, что так будет разумнее, вы сможете, если захотите, исследовать его, когда у вас будет достаточно свободного времени.— Очень хорошо, — ответил Стюарт. — Гравировка очень мелкая, я взгляну на нее позднее через увеличительное стекло.Он взял вещицу у Данбара, который снова ее развернул, открыл ящик письменного стола, в котором он хранил свою чековую книжку и несколько драгоценностей, положил туда это странное золотое изделие и запер ящик.— Я провожу вас до стоянки такси, — сказал он, поймав себя на том, что чем-то встревожен. Затем они оба вышли из кабинета; по пути Стюарт потушил свет.Не прошло и двух минут после их ухода, как перед домом остановилась машина, и миссис Мак-Грегор ввела в комнату, недавно покинутую Стюартом и Данбаром, молодую леди и включила свет.— Доктор только что вышел, мадемуазель Дориан, — сказала она холодно. — Я очень сожалею, что вам не везет. Но я полагаю, он через несколько минут вернется.Девушка, к которой обратилась проницательная старая шотландка, по ее мнению, принадлежала к тому типу женщин, от которых могут быть только одни неприятности. Это была стройная восточная красавица, которая переняла элегантность Запада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22