А пока надо потерпеть. Не торопитесь вернуть прошлое. Оно не всегда интересно. Многие с удовольствием бы избавились от него.— Читайте.Он переключился на газету н тихо, монотонно начал читать: "Четвертого июня сего года на старом шоссе Лос-Анджелес — Бейкерсфилд, в предгорье Санта-Инез, на четвертой мили к северу от Сан-Фернандо, у мыса Орт-Хис, произошла автомобильная катастрофа, принесшая человеческие жертвы. Сын и наследник крупного магната Юджина Старка, недавно умершего от сердечного приступа, Элвис Старк, его секретарь и правая рука в делах фирмы Сэд Марчес на «линкольне» уходили на высокой скорости от преследования патрульной машины сержанта Лос-Анджелесского управления полиции Брэйва Креслоу. Высокая скорость, извилистая дорога предгорья не могли не привести к трагедии. За скалой мыса Орт-Хис «линкольн» врезался во встречный «бьюик», которым управлял коммивояжер из Вентуры Артур Хорн. Столкновение оказалось роковым. Машина Хорна врезалась в скалу и взорвалась. «Линкольн» Старка слетел с обочины, несколько раз перевернулся, завис над обрывом и загорелся. Гнавшийся за «линкольном» сержант Креслоу не смог справиться с управлением и налетел на перегородивший дорогу пылающий «бьюик» Хорна. Рулевым колесом сержанту перебило грудную клетку, он скончался, не дождавшись помощи.С пролетающей «этажерки» заметили пожар и вызвали полицию и «скорую помощь». Спасти удалось одного Марчеса. Очевидно, его выбросило из машины. Марчеса нашли в бессознательном состоянии с проломленным черепом и сильными ожогами. Его тут же госпитализировали. Элвис Старк сгорел вместе с «линкольном». Так судьба отомстила ему за убийство собственной жены Джесики Корбет. Но погибли также ни в чем не повинные коммивояжер из Вентуры и исполняющий свой профессиональный долг сержант Брэйв Креслоу. Ведение следствия по аварии взяло на себя полицейское отделение Сан-Фернандо. О его ходе мы будем информировать наших читателей на четвертой полосе в последующих выпусках".Глайстер отложил газету в сторону.— Малоприятная история, не правда ли?— Тут говорится об убийстве жены, погоне, но никаких подробностей. Почему погоня? Кто такая Джесика Корбет?— Не говорится потому, что об этом писали неделей раньше. Сейчас я вам прочту отрывок из другой газеты."Вчера в двенадцать часов ночи в 417-м номере отеля «Реджент» был найден труп Джесики Корбет, жены молодого миллионера Элвиса Старка. Расследование взял в свои руки лейтенант Атвуд из управления уголовной полиции Лос-Анджелеса. За его спиной не один десяток раскрытых преступлений. Лейтенант выяснил, что муж миссис Корбет покинул ее за десять минут до того, как обнаружили ее труп. Для обвинения в убийстве этого факта недостаточно, но Рай Атвуд раскопал и другие подробности. Так, стало известно, что Джесика Корбет намеревалась подать на развод. По закону, при расторжении брака ей полагалась половина состояния мужа. Напомним, что тридцатидвухлетний Элвис Старк унаследовал от отца свыше пятидесяти миллионов долларов и, разумеется, не желал ни с кем делить свое наследство. Джесика Корбет найдена в спальне обнаженной с ножом в груди.Трудно предположить, что она принимала в таком виде посторонних. Служащие отеля подтвердили, что муж приходил к ней в 11 часов вечера, а соседи по коридору — что слышали отдельные реплики разговора между супругами, шедшего в чрезвычайно повышенных тонах. Других подробностей полиция, в интересах следствия, нам не сообщила. Но ясно одно: Элвис Старк — подозреваемый номер один!"— Ну, вот и все. Большего я не знаю, — с грустью сказал Глайстер. — Возможно, следствие ошибается, возможно, газеты врут, этого никто не знает. Как вам показалась эта история?— Я ее воспринимаю так же, кик и вы. Никаких ассоциаций. Расскажите обо мне поподробней.— Я всего лишь врач. Завтра вас навестит ваш адвокат, очевидно, он сможет многое объяснить.— Мой адвокат?— Да, Олаф Тэйлор. Очень влиятельная личность в нашем штате.— Когда же он придет?— Он бывает здесь ежедневно, но я не мог его пропустить к вам. Теперь вы немного оправились, и ваша встреча возможна. Но не сегодня. После обеда погуляете. Пора на свежий воздух. Сестра Кеннст покатает вас в кресле по парку.Он улыбнулся и ушел.Все так и было. Сестра Кеннет, молчаливая хранительница моего здоровья, возила меня в кресле-каталке по тисовым аллеям больничного парка, и я вкушал воздух свободы, радовался чистому небу, восхищался нежным запахом цветов, но тем не менее не мог выбросить из головы газетную информацию. В моем воспаленном мозгу не укладывались те кошмарные события, о которых я сегодня узнал. Убийство, автокатастрофа, погоня, бессмысленная гибель людей. Во всяком случае ко мне это не могло иметь никакого отношения. Но, с другой стороны, что бы мне ни сказали, для меня все ново и неожиданно. Ведь я ничего не знаю о своем прошлом, я не знаю того мира, в котором живут окружающие меня люди. Но мне не надо объяснять, что такое автомобиль, огонь, небоскреб, магазин. В больнице всего этого я не видел, но знаю, что это такое. Мне непонятно, что значит: наследство, деньги, профессия. Одно упоминание о них пугает и раздражает меня… Я ехал в коляске, смотрел на забинтованные руки, которых не чувствовал, и сомневался, есть ли они у меня…— Поедем назад, сестра. Я устал. Голова кружится.Она молчи развернула кресло, и через несколько минут я вновь оказался в своей постели, в привычной для себя позе, и это меня успокоило, вскоре я уснул. 3 На следующий день после завтрака доктор Глайстер пришел в палату в сопровождении массивного мужчины, который, как гора, возвышался над низкорослым врачом. На вид ему было лет шестьдесят, и он казался мне неестественно крупным, каким-то необъятным: большая голова, огромные плечи и руки, могучий торс. Лицо чисто выбрито, с водянистыми карими глазами, пухлым ртом и широким лбом. Он был бледен и явно взволнован.Глайстер подвел его к кровати.— Это ваш адвокат Олаф Тэйлор. Прошу вас, мистер Марчес, вам не следует перенапряг гаться. Всего в меру, мы уже говорили об этом.Закончив свои нравоучения, он вышел, сестра Кечнет сделала то же самое.Я не сводил глаз с человека-горы, севшего на стул возле меня.— Ну, здравствуй, Сэд. Как твои дела?— Вы действительно мой адвокат?— Да, Сэд. Я адвокат и поверенный в твоих делах и делах семейства Старков. Но из них никого не осталось в живых.— Это тот самый миллионер-убийца?— Не надо так, Сэд. Вы были друзьями, и ты лучше других знал, что Элвис невиновен.— Я был его подручным?— Нет. Ты помогал ему в его делах. Он ведь был очень горяч. Элвис без тебя не смог бы управлять компанией. Ты отличный администратор с тонким чутьем и железной логикой.— Куда все это подевалось?— Доктор Глайстер утверждает, что у тебя амнезия средней степени и что память к тебе вернется…— Когда?— Это может случиться в любой момент, но необходимо выполнять все его предписания. Пока ты еще слишком слаб. Тебе необходим покой.— Расскажите мне о той моей жизни, которой я жил до аварии. Вы ведь хорошо меня знали?— Называй меня по имени. Мы были друзьями, Сэд.— Пока мне трудно в это поверить. Мне кажется, я вижу всех вас впервые.— Тебе тридцать четыре года. Родился ты на востоке, в Бостоне, там же закончил колледж. Твой отец управлял конторой по строительству отелей. Семья среднего достатка. Мать умерла, когда тебе не было и четырнадцати, воспитывал тебя отец. В двадцать лет ты уехал в Чикаго и поступил в Мичиганский университет, по окончании работал экономистом, затем закончил высшую школу административного хозяйствования и был замечен отцом Элвиса Юджином Старком. Он пригласил тебя в свою компанию. Вскоре ты стал директором одной из фирм. Надо сказать, ты быстро поднялся в гору, у тебя есть хватка. Тогда мы с тобой и познакомились. В течение многих лет я был адвокатом и поверенным Юджина Старка, а после его смерти опекуном Элвиса и его поверенным. Со стариком мы всегда были большими друзьями. Я прекрасно помню, как он ценил тебя за твои деловые качества и расчетливость и сожалел, что его сын не такой. Он очень волновался за Эла: парень талантливый, отлично учился, но был совершенно не приспособлен к делам. Чемпион по боксу в университете, прекрасный игрок в гольф и теннис. Член сборной штата по бейсболу, великолепный наездник, Эл плевать хотел на компанию Старков. Юджина кидало в дрожь от одной мысли, что такое состояние попадет в руки оболтуса и все нажитое кровью и потом пойдет прахом. Тогда старик возложил дела компании на тебя. В твои обязанности, кроме всего прочего, вошло и следить за Элвисом, и привлекать его к работе. Ты согласился. В сочетании с Элвисом из вас как раз и получилось то, чего добивался Юджин от своего наследника. И вдруг гром среди ясного неба. Элвис без предупреждения женится на нью-йоркской манекенщице, Джис Корбет. Обычная пустышка, но достаточно умелая, чтобы вскружить парню голову. В результате Юджина поразил инфаркт, выбраться из которого старик уже не смог. Все заботы компании легли на твои и мои плечи, но я мало что смыслил в этих делах, я занимался чисто финансовой стороной. Компания выстояла, и за это Элвис был очень тебе признателен. Он ценил и уважал тебя, ты как бы заменил ему отца, несмотря на незначительную разницу в возрасте. Вы дружили, хотя трудно найти два более противоположных характера. При большом внешнем сходстве — оба высокие, голубоглазые — люди вы абсолютно разные… Да, глупо все получилось, ужасно глупо.Я слушал этого большого человека с мягким, вкрадчивым голосом и изо всех сил старался представить себе картину, столь красноречиво им описанную. Но у меня ровно ничего не получалось. Размытые пятна, никакой четкости и ни малейшего волнения…— Как мы попали в аварию?— Я сам мало что знаю о ней. Но если хочешь, то постараюсь выяснить подробности. Теперь я буду приходить к тебе каждый день. Доктор просил не переутомлять тебя. Завтра после обеда я подменю медсестру и мы погуляем с тобой в парке.— Отец мой жив?— Он умер шесть лет назад и оставил тебе довольно скромное состояние.— Мое лечение, очевидно, дорого стоит?— Юджин застраховал тебя и Элвиса, так что не беспокойся, лечение оплачивает страховая компания.— Олаф, у вас есть мои фотографии?— Я поищу и завтра принесу. Только не надо забывать, что твое лицо так перекроили, что от прежнего Сэда Марчеса ничего не осталось. Тебя можно узнать только по глазам. Тут уж ни с кем не спутаешь.— Сколько я еще здесь проваляюсь?— Трудно сказать. Как появится возможность, я тут же заберу тебя.— Куда?— В Санта-Монику. На берегу океана есть вилла, в которой вы жили с Элвисом.— Его жена жила там же?— Нет. Вместе они прожили всего лишь два месяца и разошлись, после чего он перебрался в «Фелисту».— В «Фелисту»?— Ну да. Так вы назвали виллу. На побережье все виллы имеют названия. Так проще найти нужную.— Кому она принадлежит?— Теперь тебе.— Как это?— Вилла была куплена Юджином Старком для приемов и деловых встреч и записана на твое имя. Ты как директор фирмы устраивал там приемы, оформлял сделки, да и жил преимущественно там.Он взглянул на часы.— О, мне пора. На сегодня я и так злоупотребил твоим терпением.Адвокат встал, тихонько похлопал меня по плечу на прощание.— Все будет о'кей, Сэд. Выкинь дурные мысли из головы.— Боюсь, у меня вообще нет никаких мыслей.— Они тебе пока не нужны. До завтра.Когда за ним закрылась дверь, я уставился в окно и долго смотрел в небесную синь, будто искал там ответа на многочисленные вопросы, которых с каждым днем становилось все больше. Но так ничего и не нашел. Все оставалось чуждым мне и совершенно не волновало. Я все еще оставался человеком со стороны, наблюдателем. к такому положению привык и не желал с ним расставаться. Не нужно мне было имя, и не хотел я вживаться в неведомые мне заботы и биографию.На следующий день с меня сняли бинты, с которыми я так свыкся! Мне показалось, что я рассыпаюсь на части, — будто они держали еле склеенные осколки в определенной, причем законченной форме. Стало очень страшно. Понадобилось полдня, чтобы я привык к своему новому состоянию.Перед обедом я попросил сестру Кеннет принести мне зеркало. На этот раз мое отражение не напугало меня. Лицо приобрело оттенок жизни, вместо бинтов торчал короткий русый ежик, сквозь который просвечивал шрам, несколько зарубцевавшихся розовых полосок проходили вдоль висков и у скул. Кожа оставалась сильно натянутой, но порозовела и стала напоминать естественную. Я хотел было улыбнуться, но испугался, что она может треснуть, и не решился. Веки все еще были опухшими, но глаза блестели, оживляя все лицо.— Спасибо, сестра.Она улыбнулась и убрала зеркало.Руки, к сожалению, увидеть мне не удалось. После того, как сняли бинты, на них тут же натянули плотные хлопчатобумажные перчатки и завязали кисти тесьмой. Снимать перчатки запретили: кожа была еще слишком нежной и я мог повредить ее.После обеда я сидел некоторое время в кровати, потом меня пересадили в каталку. К приходу Олафа я был готов к прогулке. Он сам вывез меня из палаты, спустил на лифте вниз и выкатил кресло в парк.Когда мы отъехали от здания больницы на значительное расстояние, я спросил:— Вы привезли мне фотографии?— Да. Но очень мало, да и то отыскал с трудом. Возможно, где-то есть еще.Он остановился и передал мне несколько снимков.Я начал их разглядывать. На первом был изображен хорошо одетый молодой человек. Он сидел на краю стола и разговаривал по телефону. Очевидно, он даже не знал, что его фотографируют. Вид деловой и сосредоточенный.— Это ты в своем рабочем кабинете, — пояснил адвокат. — Только я не знаю, кто и когда тебя фотографировал.Снимок был сделан со значительного расстояния, и я не мог как следует разглядеть лица. Вторая фотография групповая. На ней было несколько человек.Олаф тклул пальцем в одного из них.— Вот это ты. Здесь тебе лет двадцать пять, студенческая фотография.На ней я вообще ничего разобрать не мог. Кучка юнцов, стоящих на лестнице, на фоне белого здания с колоннами.Третий и последний снимки были самыми интересными. Компания из трех человек. Девушка, сидящая за рулем «роллс-ройса» с откидным верхом, и двое мужчин. Тот, который слева, облокотился на капот машины, второй держался за открытую дверцу. Девушка была очень привлекательная — длинные черные волосы, большие глаза, обаятельная улыбка. У открытой дверцы стоял ладно скроенный блондин, стриженный под ежик, со светлыми глазами и открытой улыбкой. Лицо второго парня, очевидно, ровесника первого, тоже светлоглазого и светловолосого, было не такое открытое, а взгляд — настороженный. Тот, кто у дверцы, был одет в шорты и тенниску, а облокотившийся на капот — в костюм, сидевший на нем безукоризненно. Этот тип походил на манекен в витрине универмага.— Поясни мне эту фотографию, — я даже не сразу заметил, что перешел на «ты».— Это сравнительно недавний снимок. В костюме ты, у дверцы Элвис, а за рулем Джис. Снимок сделан в январе, сразу после их свадьбы. Вы втроем поехали во Флориду погреться на солнышке. Своего рода свадебное путешествие.— Я оставлю эти фотографии у себя.— Как хочешь. Они твои.— Это правда, что Элвис убил свою жену?— Сложный вопрос. Мы поговорим об этом, когда ты выпишешься из больницы.— Почему не сейчас?— Потому что тебе следует узнать массу побочных подробностей перед тем, как мы доберемся до главных.— О'кей, я потерплю. Но учти, потом я выжму из тебя все.— Зачем? Мне нечего скрывать от тебя. Не забывай, Сэд, я на тебя работаю.— Поедем назад, я устал. 4 Так проходил день за днем. Спустя педелю я начал двигаться самостоятельно, ходил по палате, делал легкую гимнастику. Получалось у меня все довольно неплохо, кроме спуска по лестнице. Тут я пасовал, мне становилось страшно, и кружилась голова. Сестра Кеннет приносила свежие газеты и журналы, поначалу читала мне вслух, а потом я стал читать сам. Доктор Глайстер занимался со мной логикой и математикой, сам составлял цифровые и логические задачи, с каждым разом все более сложные, а я их решал. В первые дни с трудом, но все же справлялся, и это его радовало.Дважды меня водили в кинозал, расположенный на верхнем этаже, и я смотрел удивительные фильмы. Кино приводило меня в восторг, хотя потом очень сильно болела голова, но я молчал об этом.Однажды Глайстср вошел в палату с незнакомым мужчиной. По виду очень важная персона: строгий костюм, выскобленный подбородок, острый колючий взгляд.Они приблизились к креслу, в котором я сидел с книгой в руках.— Мистер Марчес, — официальным тоном обратился ко мне врач, — к вам посетитель. Долго он нас не задержит. У него к вам несколько вопросов.— Хорошо, я слушаю.— Мое имя Баклайн. Морис Баклайн, следователь окружной прокуратуры.Глайстср недовольно поморщился и вышел из палаты. Сестра Кеннет не шевельнулась, продолжая заниматься вязанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16