Когда он вновь блаженно растянулся на заднем сиденье, я закрыл за ним дверцу машины и зашел в бар, где мне продали целый пакет сэндвичей с курятиной. Еду мы поделили пополам, но вряд ли это показалось Ватсону справедливым. Я еще не доел первый бутерброд, а он уже облизывался и с вожделением поглядывал на пакет.Покончив с обедом, я зашел в телефонную будку и позвонил Дойлу. Лейтенант мне напомнил, что я обещал звонить в шесть, а не в семь.— Непредвиденная задержка.— О'кей. Не будем терять время. Шон Грелл на свободе. Мы выпустили его час назад. Мои люди висят у него на хвосте. Грелл заехал в магазин, купил чемодан и отправился в отель «Бельведер» близ порта. У него вишневый «паккард». Езжайте туда, мои люди вас знают, они дежурят в холле. Без сомнения, Грелл решил срочно сматывать удочки и другой возможности его «расколоть» уже не будет.— Как получу результаты, сразу же позвоню вам. Через пятнадцать минут я входил в вестибюль отеля «Бельведер». Ко мне тут же подошел парень в штатском и попросил выйти с ним на улицу.— Он здесь? — спросил я.— В сто двадцатом номере. Полчаса назад заказал себе ужин.— Где его машина?— Оставил у запасного выхода. Рассчитывает воспользоваться служебным лифтом.— Как он выглядит?— Высокий брюнет с вьющимися волосами, атлетического сложения, в белом плаще.— Ты один?— Нас трое.— Кому-то надо остаться в холле, одному сидеть в машине и следить за Греллом, но не вмешиваться без моего сигнала.— О'кей. Но вы должны знать, что у нас нет оснований для повторного ареста.— Этого, надеюсь, не потребуется.Я обошел здание отеля и обнаружил вишневый «паккард» в темном закоулке у обочины. Для меня не составляло труда открыть машину и устроиться на переднем сиденье.Грел появился через полчаса с чемоданом в руках. Я прижался к дверце и затих. Вокруг стояла такая темень, что прятаться не имело смысла. Парень и впрямь выглядел атлетом. Высокая плечистая фигура в белом плаще хорошо просматривалась даже во мраке задворок. Грелл подошел к машине, осмотрелся по сторонам, открыл багажник и бросил в него чемодан. Я достал револьвер, положил его на колени и прикрыл шляпой. Грел открыл дверцу и сел за руль. Увидев в машине постороннего, он настолько растерялся, что жалко было смотреть. Не думал, что такого типа так просто выбить из седла.— Не дергайся, приятель. Нам предстоит небольшой разговор, после чего я решу, как нам с тобой поступить.Грелл довольно быстро вышел из шока, глаза его метали искры.— Не делай глупостей, Грелл. Проиграешь. Я убрал шляпу и взял в руку револьвер.— Что тебе надо? — спросил он отрывисто.— Мне нужна информация. Если я ее получу, ты спокойно унесешь ноги из города и тебя никто не вспомнит. Если станешь куролесить, то попадешь в федеральную тюрьму.— Так ты легавый?? У вас на меня ничего нет.— Через полчаса я должен появиться в сто двадцатом номере отеля. Если я там не появлюсь, то мои ребята найдут в нем героин. Спрятан он будет там, где остались твои отпечатки пальцев.— Что ты хочешь знать, и где гарантии, что ты сдержишь слово?— Ты меня не интересуешь. Меня интересует концерн. Меня интересует тот, кто убил Кейлеба и занял его место.Грелл скрипнул зубами и уставился на ветровое стекло.— Если бы я это знал.— Ты знаешь многое другое. Убийцу можно вычислить.— Каким образом?— Начать надо с того, кто был заинтересован в смерти Кейлеба. Хардинг в этом случае получает в свои руки концерн. Хэйзл Кейлеб — три миллиона долларов страховой премии. Айлин Сэтчер ненавидела своего босса, Феркенс его боялся, очевидно, Кейлеб шантажировал его. Пессетайн потерял все и превратился в экспедитора, но тем не менее продолжает работу. Все названные мной люди имели зуб на Эрвина Кейлеба, но они не способны занять его место в наркобизнесе. У них нет связей и авторитета Кейлеба.— Все намного сложнее. Вы никогда не докопаетесь до сути и ничего не сможете сделать. В котле Кейлеба варились такие люди одни лишь имена которых вызовут у вас столбняк. Политики, военные банкиры, бизнесмены, газетчики…— Не преувеличивай, Грелл. Кучка толстосумов — это не вся страна. Мы готовы к сопротивлению. И на самом верху есть силы, способные нас поддержать.Грелл повернул голову в мою сторону. Выражение его лица говорило о многом. О том, например, что он готов был отомстить за хозяина, этот факт оставался главным в пашем разговоре. В противном случае Грелл послал бы меня к черту или еще дальше.— Вряд ли Хардинг взялся бы за грязное дело. Он не станет марать руки. Его интересует только собственное положение и дело концерна, престижем которого Хардинг дорожит как достоянием казны. Остальные, из тех, кого вы назвали, не способны руководить таким мощным и сложным бизнесом. Я бы выделил еще одну фигуру, не названную вами.— Кого же?— Джаспера Конна.— Джаспер Конн. Я не забыл о нем. Но Конн всего лишь поставщик. И в момент гибели Кейлеба находился в море.— И что из этого? Вы рассуждаете, как стандартный шериф из провинции. Есть алиби-значит, не виновен. Конну не обязательно пачкать собственные руки. Такой заговор тщательно готовят. Кейлеб был очень умным и осторожным человеком. Вышло так, что в день его гибели меня не оказалось рядом. Кейлеб получил деньги от одного оптовика, и деньги эти исчезли. Кейлеба не бросились искать, так как он по всем данным уехал. На следующий день в порт прибыл «Шип Харбор». Не слишком ли много совпадений или, точнее, обстоятельств, которые играли на руку убийце? Не обычному головорезу или маньяку, а тому, кто хотел занять место Кейлеба. Гигантская машина не застопорилась, все шло так, как и должно идти.— Нет, не так. Новый босс сменил политику. В этом была основная причина устранения Кейлеба. Кейлеб взял деньги от Мейкопа и намеревался обеспечить его товаром. Новый хозяин отказался от Мейкопа. Нашелся другой оптовик, с которым убийца заключил соглашение.Грел вновь уставился в окно. Он долго молчал, а я не мешал ему. После томительной паузы Грелл сказал:— Мэл Дэвисон. Оптовик из Техаса. Он запросил весь товар, но Кейлеб отказал ему. Он не хотел иметь дело с одним покупателем. Рискованно. Разорвав связи с другими оптовиками, Кейлеб мог остаться с невостребованным товаром, если Дэвисон погорит или откажется от героина, подобрав себе другого партнера.— С кем Дэвисон был связан, кроме самого босса?— Ни с кем. Кейлеб никому не доверял, кроме Глэдис.Меня дернуло током.— Глэдис Фоули?— Да. Она была его любовницей и секретаршей одновременно.— Ты в этом уверен?— Конечно. Я же тень босса. Не уверен лишь, что Глэдис имела какой-то вес, но то, что она вела все дела Кейлеба, это я знаю точно.Так вот почему Мейкоп схватил Глэдис, а не Хардинга или кого-то другого?— Как Глэдис Фоули появилась в концерне?— Ее пригласил Хардинг. Ходили слухи, что когда-то между ними была тесная связь, Я не уверен в этом на сто процентов, но в каждом слухе есть доля правды.— Мне говорили, что Хардинг женат.— Нет. Официально он вдовец. О его былой связи с Хэйзл знали все, кроме Кейлеба, или он закрывал на это глаза.— О'кей. Вернемся к Конну. Почему он вызывает у тебя подозрение больше, чем остальные?— Он умен, расчетлив, активен, смел, самоуверен и теперь уже независим. Но к этому надо добавить предысторию. Три года назад Конн был нищим. Офицер военно-морского флота, списаный на берег после контузии, полученной у берегов Сицилии. Оставшись не у дел, морячок решил приобрести судно и продолжить службу на мирном поприще. Он обратился и банк и попросил ссуду. Банк ему отказал, но порекомендовал найти частное лицо, которое согласится субсидировать его идею с транспортировкой кофе из Латинской Америки. На эту идею клюнул Кейлеб. Кофе Кейлеба интересовал в меньшей степени, он строил другие планы. Когда Хардннг пригласил Кейлеба в долю, Кейлеб был связан с Мериел-лом, крупнейшим оптовиком наркотика в Нью-Йорке. Выгода этого бизнеса очевидна. Опиумный мак свободно культивируется в Турции и за десять килограммов опиума по европейским мерам веса они просят семьсот долларов. После первичной обработки из ста килограммов опиума получается десять килограммов морфия, который стоит уже пятнадцать тысяч. Морфий через Иран попадает на Сицилию, где из него делают героин. Десять килограммов героина стоят пятьсот тысяч долларов. Далее героин попадает в Нью-Йорк. Оптовая цена сто пятьдесят тысяч долларов. По этой цене покупал героин Мериелл. Десять килограммов чистого героина давали его команде семьсот тысяч порций по пять долларов за дозу. Простая арифметика: прибыль составляет три миллиона долларов за вычетом затрат на лабораторию, транспортировку, взятки, посредников и таможню.Такой бизнес не мог оставить Кейлеба равнодушным. Однако он согласился с предложением Хардин-га и открыл вместе с ним фирму в Сан-Франциско по закупкам кофе из Латинской Америки. Очень дальновидный шаг. Кейлеб предвидел, что Мериелл скоро сгорит, так оно и получилось. Кейлеб все верно просчитал. Главное то, что Турция находится слишком далеко от Соединенных Штатов и опиум проходит через много рук и посредников, без которых легко обойтись. Во-вторых, на Сицилии порошком и его переработкой занимается мафия. Организация очень сильная и задумывалась как защита населения от грабежей извне. Когда Муссолини пришел к власти, он нс потерпел конкурентов и сильно прижал эту организацию, выдвинув лозунг — «Мафию смету в море». Самые сильные группировки были вынуждены перебраться в Америку. Они нашли здесь приют, тепло и широкое поле деятельности. Конвейер наркотика, конечно же, не остановился, но так как перевалочным пунктом стала Северная Европа, он стоил значительно дороже. Я преклоняюсь перед гением Кейлеба, который сделал ставку на Латинскую Америку. Там не было войн, там нет законов в том смысле, в каком понимаем их мы, и что самое важное — расстояние. От Картахены до Сан-Франциско три дня пути. Вот почему Кейлеба заинтересовал молодой моряк, который просил ссуду.Кейлеб согласился купить ему не простое суденышко, а мощный сухогруз. Условия были варварские. Конн обязался работать семь лет на Кейлеба без участия в прибыли и лишь по истечении этого срока вступал во владение «Шип Харбором». Кейлеб выделил ему деньги на покупку сухогруза из личного состояния, а не из денег концерна, чем превратил Конна в своего раба, наемного капитана с определенными привилегиями и надеждами на будущее. У Конна не было выбора и он согласился. Кейлеб налаживает связи с латиноамериканцами, и Конн поставляет вместе с кофе сырье. Для Пессстайна открывается лаборатория и тот превращает морфий в героин. Конн рискует своей шкурой больше всех, а получает гроши. Прошли уже три года. Конн обязан по контракту отработать еще четыре. Он понимает, какие доходы получает Кейлеб с его помощью. Делает выводы.— Почему же Пессетайн остался не у дел?— Да потому, что при помощи того же Конна Кейлеб нашел более дешевую лабораторию в Панаме и получает чистый товар прямо в порту. Риск уменьшился втрое.— И вы пришли к выводу, что Конну выгодна смерть Кейлеба.— Это вы пришли к такому выводу, а я нет. «Шип Харбор» собственность Кейлеба, но в случае его смерти корабль переходит в наследство семье покойного. Конн получает судно через четыре года, если, конечно, наследники не откажутся от корабля.— Или не умрут сами? И все же Конн не может взять руководство в свои руки. Большую часть времени он отсутствует, А такой бизнес требует пристального внимания. Конечно, смерть Кейлеба для Конна ато избавление от кандалов, но если он и причастен к смерти Кейлеба, то исполнитель…Я подумал о Нелли Конн. Она могла выполнить поручение брата. Решительная женщина и талантливая актриса, сумевшая блестяще сыграть роль Хэйзл. Убив Кейлеба, Нелли явилась ко мне и попыталась свалить грех на частного сыщика. Но тут ниточка рвется. Кто в таком случае убил Нелли? На заговор родственников не похоже. Существует кто-то третий. Тот, кто всю эту пьесу срежиссировал.— Послушайте, -оборвал мои мысли Грелл, -я сказал вам действительно много, чтобы вы поломали себе голову, но мне пора уезжать.— О'кей, Грелл. Заводи мотор и поехали. Я провожу тебя до порта и задам еще пару вопросов.— Почему вы решили, что мне нужен порт?— Потому что ты слишком много знаешь и не рискнешь воспользоваться поездом или авто. Я тебя не оставил бы в живых, будь я на месте тех, кто встал у руля. Тебе известно, как поступают с такими людьми: диспетчер, фотограф и некоторые другие. Дешевле и надежней заплатить хозяину какого-нибудь корыта и тебя вывезут без хлопот. Я не прав?— Иногда вы мне кажетесь сообразительным, а в некоторых вещах примитивным. Противоречивый тип.— Вот такие, как я, и делают черную работу. Поехали.Грелл включил двигатель, и мы тронулись с места. Выезжая из подворотни, я заметил, как следом за нами последовал черный «олдс». Грел не был простаком и также засек слежку.— Не беспокойся, парень. Это охрана. Целее будешь. Не отвлекайся от дороги и ответь мне еще на несколько вопросов. Какое отношение к концерну имела Нелли Конн?— Никакого. Она была подругой Хэйзл.— Хэйзл Кейлеб имела влияние?— На мужа — нет. Скажем так, он ее терпел. Она окончательно опустилась, но еще могла вести картотеку.— Значит, много знала.— Больше остальных.— Ее могли убрать?— При жизни Кейлеба нет. Да и после его гибели тоже. Хардинг был ее ангелом-хранителем, а с ним никто связываться не станет. Хардинг знает все, но молчит. Хардинг прикрыл крышей концерна наркобиз-нес и уничтожать его невыгодно. Он нужен Конну и его новому руководству. Концерн работодатель. Если Кони лишится заказов, ему незачем ходить в Латинскую Америку. Он будет вынужден искать нового заказчика, а тому понадобится вывозить лес из Канады. Нет. Хардинг неприкасаемый.— Мало того, он был заинтересован в смерти Кейлеба.— Конечно. Кейлеб слишком давил на него и сделал из своей жены животное, а для Хардинга это невыносимо. Теперь концерн принадлежит только Хардингу.— Что ты можешь сказать об Айлин Сэтчер?Это был первый вопрос, который насторожил Грелла. Он долго молчал, потом ответил.— Ничего, кроме того, что Айлин знает не меньше меня. Для восемнадцатилетней девчонки она слишком взрослая. Дикая кошка. Если ей еще не свернули шею, то она свернет ее либо себе, либо тому, кого ненавидит. А таких людей много.— Похоже на правду. Она уже приступила к своей программе.Грелл затормозил у шлагбаума.— Дальше пойду пешком. Я вам выложил все, что знал. На этом наши дороги расходятся.— А как же машина?— Документы на нее не заполнены. Кейлеб купил ее, но не оформил. Она год простояла в гараже невостребованной. Если желаете, оставьте ее себе. Все бумаги в отделении для перчаток. Все, что мне нужно, уместилось в чемодане.— Широкий жест.— За чужой счет можно делать любые жесты. Прощайте.Он вышел из машины, взял из багажника чемодан и направился к причалу. У меня и здесь были дела, так что я решил сопроводить Грелла.Он шел быстро, уверенно, не оглядываясь. Его высокая фигура в белом плаще хорошо просматривалась в темноте. Я семенил за ним на значительном расстоянии, стараясь не упустить его из виду. 3 К моему удивлению Шон Грелл поднялся на борт «Шип Харбора». Я подошел к трапу и выяснил у вахтенного матроса время отплытия. Корабль уходил в море в пять утра. Я прошелся вдоль причала и осмотрел судно. В сгустившихся сумерках оно походило на черную гору, ни один прожектор не освещал махину, лишь иллюминаторы, похожие на сверкающие монетки, ровными полосами в три ряда оживляли мрачное чудовище. Спокойный океан неспешно омывал черные неподвижные борт и корму. Мощные канаты, вытянутые в струну, прижимали корабль к берегу и убегали вверх, теряясь в темноте. Я уже твердо знал, что мне придется подняться на борт «Шип Харбора» до его отплытия и знал, как я это сделаю.Возвращаясь назад, я заметил несколько полицейских машин у складов. Ребята в форме толкались у изгороди, а по узкому проходу между штабелями контейнеров подъезжала «скорая». Обычное явление для доков Фриско. Здесь не бывает затишья. Каждая ночь уносит в вечный мрак все новые жертвы. Зрелища такого рода меня не прельщали, но мне не хотелось делать крюк и пришлось пройти мимо. Когда я поравнялся со скучающей бригадой копов, молоденький постовой попросил у меня спички.— Склад обчистили? — спросил я.— Нет. Обычная разборка.Я дал парню спички и подошел ближе. На земле лежали три человека, накрытые мешковиной. Торчащая из-под покрывала рука с кожаным манжетом куртки привлекла мое внимание. Я нагнулся и приоткрыл накидку у изголовья. Глаза темнокожего юнца были неподвижно устремлены вверх, вслед улетевшей к небесам душе. На его лице не было и тени испуга или растерянности. Он знал, на что шел, и понимал, какой конец его ожидает. У меня перед глазами всплыл силуэт женщины с ребенком па руках, тяжелый, обреченный взгляд ее потухших глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25