— "Девочек?" — заорала Валери. — Вы сказали «девочек»? Это фамильярно и унизительно!Римо предостерегающе поднял вверх палец.— До сих пор вы вели себя хорошо, так что, если не хотите, чтобы мой кулак совершил фамильярность по отношению к вашему рту, лучше заткните этот вечный двигатель. Чиун, встретимся у машины.Де Жуан услышал, как в комнату вбежали двое в перьях. Не оборачиваясь, он поманил их к окну.— Сейчас нас ждет интересное зрелище.Все четверо присутствующих наклонились к окну.— Будь осторожен, — предупредил Римо Чиун.— Обещаю, — ответил Римо.Он повернулся, но не успел и шагу шагнуть, как по всему лабиринту пронесся громкий злобный лай. Затем послышался вой. Потом еще и еще.— О Боже! — произнесла Валери. — Да здесь звери.Лай сменился злобным отрывистым рычанием — оно приближалось.— Чиун, уводи девочек, я прикрою тыл.Тот кивнул.— Когда будешь уходить, возьмись за изгородь левой рукой и тогда выйдешь наружу.— Я знаю, — ответил Римо, который на самом деле этого не знал.Чиун повел девушек по дорожке, уводящей от центрального дворика.Лай и рычание становились все громче, все ожесточеннее. Проводив Чиуна и девушек взглядом, Римо повернулся налево и исчез из вида.Первую собаку он увидел справа. Это был безобразный на вид доберман-пинчер черно-коричневого окраса. Его глаза сверкнули кроваво-красным блеском, едва он заметил Римо, застывшего возле мраморной скамьи. За ним выскочили еще два добермана, огромные псы, в каждом не меньше сотни фунтов мышц. Их зубы страшно блестели, словно покрытью зубной эмалью железнодорожные костыли.Увидев Римо, они еще быстрее рванулись вперед, словно стараясь опередить друг друга в борьбе за главный приз. Римо спокойно наблюдал, как они наступают на него — самые злобные из всех пород, выведенные путем скрещивания самых крупных, самых сильных и самых свирепых представителей собачьего рода.Они бежали теперь, выстроившись в ряд, наступая на Римо плечом к плечу, словно три острия нацеленных в сердце вил.Римо оперся спиной о мраморную скамью.— Ну, — идите ко мне, цып-цып-цып, — позвал он. Затем подвинулся на несколько футов вправо, подальше от тропинки, по которой ушел Чиун. Римо не хотел, чтобы собаки, забыв про него, кинулись на незнакомый запах.Издав победный вой, прозвучавший почти в унисон, три добермана выскочили на открытое пространство. В два прыжка они преодолели расстояние, отделявшее их от Римо, и прыгнули вверх, морды вместе, хвосты врозь: словно смертоносные перья, прикрепленные к острию невидимого копья.Открытые челюсти целились Римо в горло.До последней секунды он выжидал, а затем бросился под парящих в воздухе псов.Того, что в середине, он перебросил через себя легким движением плеча. Собака медленно и даже как-то лениво перевернулась в воздухе, а затем с громким хрустом приземлилась на спину прямо на мраморную скамью. Тихо взвизгнув, она сползла на гравий с дальней ее стороны.Второго зверя Римо сразил ударом костяшки безымянного пальца правой руки. Ему никогда прежде не доводилось бить собак, и его поразило, насколько собачий живот напоминал человечий.И результаты оказались такими же, как если бы он ударил в живот человека: пес свалился замертво у его ног.Крайний слева доберман промахнулся, упал на скамью поскользнулся, свалился вниз, снова встал на лапы и с рычанием двинулся на отступавшего Римо.Пес обрушился на Римо как раз в тот момент, когда он решил, что ему не нравится убивать собак, даже доберманов, которые с наслаждением разорвали бы его на части — хотя бы ради тренировки челюстей.Когда зверь повернул свою массивную голову налево, чтобы удобней было впиться Римо в горло, Римо подался назад, и собачьи зубы с громким лязгом сомкнулись, не причинив никому вреда.Тогда Римо нагнулся и вывернул псу правую переднюю лапу. Пес взвизгнул и рухнул на землю, а Римо пошел прочь.Но тут пес поднялся на три лапы и, волоча раненую конечность, бросился вслед Римо. Римо услышал шорох гравия под больной лапой и обернулся как раз в тот момент, когда собака, встав на задние лапы и зарычав, попыталась его укусить.Левой рукой он стукнул пса по мокрому носу, а правой вывихнул другую переднюю лапу. На этот раз пес рухнул на землю и так и остался лежать, жалобно воя и скуля.В это время де Жуан отодвинулся от окна. Перья стоявших по бокам от него мужчин щекотали ему лицо.— Великолепно? — тихо произнес он.Словно услышав слова француза, Римо обернулся, вспомнив того, кто наблюдал за ним из окна, направил в его сторону указательный палец, словно говоря: «Следующая очередь — твоя», — и пошел по одной из тропинок, ведущих к дому.Находившийся всего в каких-нибудь сорока ярдах от Римо, но скрытый от него множеством поворотов, Чиун услышал ожесточенный лай, рычание, а затем визг, и наступила тишина.— Отлично, — сказал он, продолжая увлекать женщин вперед.Внезапно он остановился как вкопанный, широко расставив руки, чтобы женщины не упали. Налетев на них, Валери с Бобби охнули: впечатление было такое, будто они на полной скорости врезались в железный шлагбаум.Первой пришла в себя Валери.— Почему мы остановились? Давайте выберемся отсюда.С этими словами она взглянула на Бобби, пытаясь найти у нее поддержку, но полногрудая блондинка молчала, все еще потрясенная едва не свершившимся на каменной скамье кровавым обрядом.— Мы подождем Римо, — объяснил Чиун.В окно Жан-Луи де Жуан видел, как кореец остановился. И тут же заметил Римо, который бежал по верхушкам составлявших живую изгородь кустов, словно по асфальтированному шоссе, направляясь к дому.— Уходим! — крикнул де Жуан, и все четверо исчезли из окна.Через мгновение Римо уже был в комнате, влетев в открытое окно.Комната была пуста.Римо вышел в холл и обыскал все помещения.— Эй, выходите! — время от времени кричал он.Но везде было пусто. Вернувшись в комнату, откуда он начал свой путь, Римо нашел на полу желтое перо и решил утешиться мыслью, что, даже если он их сейчас не найдет, они все равно рано или поздно выдадут себя.Воткнув перо в волосы над правым ухом, словно плюмаж, он с криком: «Алле-оп!» — нырнул в окно.Медленно перевернувшись в воздухе, он опустился точно на живую изгородь и побежал по ней туда, где заметил Чиуна с двумя спутницами.Немного выждав, де Жуан нажал кнопку, которая приводила в действие панель потайной комнаты, спрятавшей их. Все четверо вышли наружу, и де Жуан сделал им знак молчать. Они подошли к окну и осторожно выглянули из-за занавески.Их взорам предстал Римо, остановившийся возле места, где стоял Чиун.— Эй, папочка! — крикнул Римо.— Что ты там делаешь? — спросил Чиун. — И зачем ты нацепил это перо?— Думал, это придаст мне лихой вид. А почему вы не в машине?— Здесь взрывное устройство.Римо посмотрел вниз.— Где? Я ничего не вижу.— Здесь. Под камнями — шнур. Я заметил, что гравий в этом месте чуть-чуть приподнят. Трудно было ожидать, что ты это заметишь, особенно когда зрение тебе застилают перья. Какая удача, что этих юных особ довелось сопровождать мне, а не тебе.— Ах, вот как? А кто, интересно, разделался с псами? Мне всегда достается самая грязная работа.— А кто лучше подготовлен для грязной работы? — спросил Чиун, и мысль эта ему так понравилась, что он даже повторил фразу с коротким смешком. — Кто лучше подготовлен? Хе-хе!— Где бомба? — Римо вынул из волос желтое перо и швырнул в заросли.— А вот здесь, — Чиун указал место на земле. — Хе-хе! Кто лучше подготовлен? Хе-хе!— Я должен вас на минутку покинуть, — произнес Римо.Де Жуан тем временем увидел, как Римо легко перепрыгнул с кустов на высокий железный забор, и услышал металлический скрежет — это Римо разрывал решетки на заборе. Через мгновение он вновь увидел Римо, который выпрямился в полный рост и сказал:— Теперь в порядке, папочка, я разомкнул цепь!— Значит, бомба больше не опасна?— Нет, гарантирую.— Ну, а теперь прощайтесь с жизнью, — обратился Чиун к девушкам. — Этот белый гарантирует вашу безопасность.Тем не менее он повел их через зарытый в землю шнур к воротам, которые виднелись в конце аллеи.Римо шел по соседней аллее, отделенный от Чиуна зарослями кустов.— Я тут размышлял, — сказал Чиун Римо через живую изгородь.— Самое время, — отозвался Римо. — Хе-хе! Самое время. Хи-хе.— Послушайте его, — сказал Чиун девушкам. — Ну, просто ребенок! Развеселился от детской шутки.Веселье Римо тотчас же прошло, и он спросил:— Так о чем же ты думал?— Помнишь, как-то я говорил тебе о Мастере, который путешествовал в дальние страны и новые миры и рассказам которого не поверили?— Ну и что?— Я продолжаю об этом думать, — произнес Чиун и замолчал.Де Жуан видел, как старик-азиат вывел девушек за ворота. Римо, который бежал вдоль забора, вдруг перемахнул через него так легко, словно это был всего лишь поручень на стадионе «Янки».Они начали было садиться в машину, как вдруг старик обернулся, посмотрел на дом и произнес слова, от которых у де Жуана по спине пробежал холодок.— Пусть уши твои горят в огне! — неожиданно сильным голосом крикнул Чиун. — Пусть в них возникнет холодный звон и они расколются, как стекло. Дом Синанджу говорит тебе, что ты сам вырвешь себе веки и скормишь глаза небесным орлам. А потом станешь усыхать и будешь съеден полевой мышью. Это говорю тебе я, Мастер Синанджу. Трепещи!С этими словами старец уставился на окно, и де Жуан, хотя и был скрыт за занавеской, почувствовал, как узкие глаза словно насквозь прожгли его лицо. А кореец сел в синий «форд», и машина уехала.Де Жуан повернулся к остальным присутствующим — те были смертельно бледны.— Что это было? — спросил он дядюшку Карла.— Древнее проклятье детей гривастой змеи, которые жили в тех же местах, что и наши предки. В нем содержится сильное колдовство.— Чепуха, — сказал де Жуан, хотя на самом деле вовсе не испытывал подобной уверенности.Он хранил молчание до тех пор, пока у его ног не зазвонил телефон. Подняв трубку, он некоторое время слушал. Постепенно его черты разгладились, и он улыбнулся.— Merci, — наконец произнес он и повесил трубку.— Какие новости? — спросил дядюшка Карл.— Мы можем предоставить эту парочку самим себе. Они нам больше не понадобятся для того, чтобы выйти на их хозяина. Компьютеры никогда не подводят.— Компьютеры? — переспросил Карл.— Да. Наши сородичи, побывав в гостинице, узнали одно имя. Это имя — Харольд Смит. Он директор санатория под названием «Фолкрофт» недалеко отсюда. Их компьютерная система подключена к большинству важнейших компьютеров этой страны.— Что означает?..— Что доктор Смит и есть глава организации, на которую работают эти два наемных убийцы. И теперь, когда нам это известно, они нам больше не нужны. Мы и без них сможем завоевать власть для народа актатль.— Но в таком случае мы всегда будем очень уязвимы.Де Жуан покачал головой, и губы его медленно растянулись в улыбке.— Нет. Эти двое — всего лишь орудие. Пусть сильное и мощное, но тем не менее всего лишь орудие. Мы обезглавим организацию, а без головы другие члены не действуют. Так что, хотя наша ловушка и не удалась, мы тем не менее победили. — Он продолжал улыбаться, и скоро улыбка появилась на лицах трех остальных.Де Жуан выглянул во двор, где лежали два собачьих трупа, а третий доберман со сломанными лапами жалобно скулил. За спиной он услышал дружный унисон:— Ты вождь. Ты вождь.Де Жуан обернулся.— Это так. — Затем, обращаясь к одному из одетых в перья мужчин, сказал: — Пойди добей пса.Покидая поместье «Эджмонт», Римо спросил Чиуна:— Что все это значит? Все эти орлы, мыши и стеклянные глаза?— Я вспомнил, что писал тот Мастер в своих мемуарах. По его словам, среди народа, который он посетил, это считалось могущественным проклятьем.— Но ты ведь даже не знаешь, тот ли самый это народ!Чиун поиграл пальцами.— Да. Но если я угадал, им предстоит бессонная ночь.Римо пожал плечами. Взглянув в зеркало заднего вида, он увидел, что Валери забилась в угол и сидит там в угрюмом молчании, а Бобби бледна, и лицо ее искажено. Она и впрямь сильно перепугалась, подумал Римо. Глава 11 Вечером полиция обнаружила тело Джоя-172 в Бронксе под железнодорожным мостом.Сердце найти не удалось.Был даже свидетель убийства. Он заявил, что шел под мостом, когда услыхал шум борьбы и затем стон. Он кашлянул, звук прекратился, и он пошел своей дорогой. А когда пятнадцать минут спустя вернулся, то обнаружил труп.Возле трупа была найдена надпись, являвшаяся, по всей видимости, предсмертным посланием Джоя-172, написанным его собственной кровью. Там говорилось: «Следующим будет Мэн». Полиция считала, что во время отсрочки, полученной Джоем-172, благодаря случайному прохожему, он начертил его прямо на земле.На следующий день отчет о происшествии появился в «Пост», номер которой попался на глаза Римо.«Пост» считала, что убийство было совершено правоэкстремистскими фанатиками, а слова «Следующим будет Мэн» означали, что они собираются отправиться в штат Мэн и обеспечить фашистам победу на президентских выборах. Впрочем, это не имело никакого значения.Римо не обратил внимания и на то, что обнародованная на первой странице теория к двадцать четвертой странице приобрела статус доказанного факта, на которой ссылались в редакционной статье под названием: «Бессердечные Америки».Единственное, что произвело на него впечатление, было содержание надписи: «Следующим будет Мэн».Это могло означать лишь одно: покушение на доктора Смита.В связи с гибелью Джоя-172 среди племени актатль прошел слух: осквернивший великий камень Уктут мертв.И еще одна весть облетела племя: скоро ему не надо будет скрываться и не придется больше скрывать свои достойнейшие культурные традиции из страха уничтожения или каких-либо санкций.Вскоре актатль и их бог Уктут с тайным именем встанут в один ряд со всеми народами мира, с гордо поднятой головой, ибо уже сейчас лидеры клана собирались разделаться с тайной организацией, связанной с правительством США.Де Жуан пригласил в свой гостиничный номер лучших представителей племени актатль, чтобы продумать план поездки. Он не стал спорить, когда дядюшка Карл попросил взять и его. Жан-Луи чувствовал, что старик имеет право присутствовать при моменте триумфа племени. Глава 12 Римо как раз собрался снять трубку, чтобы набрать номер доктора Смита, как раздался телефонный звонок.Просто невероятно, подумал Римо, как Смиту, даже на расстоянии многих миль, удается читать его мысли и звонить как раз в тот момент, когда Римо так необходимо с ним поговорить. Хотя гораздо более выраженной была его способность звонить тогда, когда Римо этого меньше всего хотелось, но в большинстве случаев происходило именно так.Раздался новый звонок.— Ответь этому пластмассовому созданию человеческого гения или убери его отсюда, — сказал Чиун. — Я не могу, чтобы меня отвлекали, когда я создаю хроники для народа Синанджу.Римо посмотрел на Чиуна: тот сидел на полу, окруженный листами пергамента, перьями для письма и баночками туши. И снял трубку.— Привет, Смитти, — произнес он.— Римо, это Бобби.— Чего тебе надо? Не хватает четвертого для парной игры?— Римо, я страшно напугана. Я видела перед домом мужчин, которые сильно смахивают на тех, из Эджмонта.— Гм-м-м, — протянул Римо. Он отправил Бобби Делфин домой, на прощание посоветовав быть осторожнее, в надежде, что больше никогда не услышит ее. Это было настоящее счастье — не слышать звука ее кроссовок фирмы «Адидас».— Можно мне к вам приехать? Пожалуйста? Я так боюсь!— Ладно, — согласился Римо. — Только осторожнее по пути. И захвати что-нибудь потеплее — мы отправляемся в путь.— Я скоро буду.Тяжело вздохнув, Римо повесил трубку.Отсылая домой Бобби, он просил ее быть осторожней. Отсылая домой Валери, он просил ее не шуметь, и сейчас вдруг подумал, не нависла ли и над ней какая-нибудь опасность.— Послушай, Чиун, а пишешь ли ты обо мне хоть что-нибудь хорошее?Тот поднял глаза.— Я пишу только правду.Римо не собирался стоять и выслушивать оскорбления, поэтому он позвонил Валери. Она была в своем кабинете в музее.— Вы как раз кстати, — сказала она. — Когда вы собираетесь избавиться от этого... всех этих... короче, в том зале? И как долго, по-вашему, это может продолжаться? И вообще, за кого вы меня принимаете?— А в чем дело? У вас что, возникли проблемы? Кто-то разыскивал Уиллингэма?— Нет. Я сообщила всем, что он уехал отдыхать. Но ведь не может же он вечно находиться в отпуске! Вы должны что-то с этим сделать!— И обязательно сделаем, клянусь вам. Вы, случайно, ничего необычного не заметили? Вас никто не преследовал?— Нет, насколько мне известно.— А не приходил ли кто-нибудь посмотреть на ваш экспонат?— Нет, но крайней мере, с тех пор, как я вернулась. На двери я повесила табличку, что зал закрыт, но ко мне никто не обращался.— И вас никто не преследовал?— Вы что, нарочно хотите меня разволновать? Точно, так и есть, вы хотите, чтобы я нервничала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14