Фактически это кинжал с широким лезвием.
Теперь о ее посещении венеролога. Я разговаривал с врачом. Кира пришла на обследование и уговорила его выдать ей на руки справку о состоянии здоровья. Она заявила, что ее муж не в меру ревнив, а она не хочет терять семью. Ей пошли навстречу и дали справку. Анализы никаких заболеваний не показали.
Эксперт майор Лапин доложил, что установить отпечатки пальцев на входной ручке не удалось. Они смазаны. На остальных предметах зафиксированы только отпечатки хозяйки. Что касается следов на ковре, то он представил фотографии рифленой подошвы от ботинок сорок третьего размера. Никаких примесей на следе нет, кроме дворовой грязи. Ботинки хорошо вымылись в лужах. На левом ботинке есть дефект. От одного из рифленых выступов отбит небольшой кусочек, — возможно, владелец обуви наступил на какую-то острую железку. При нынешнем изобилии обуви на рынке невозможно определить фирму-изготовителя.
Марецкий выслушивал доклады и молчал. Он умышленно ничего не говорил о найденных фотографиях. Не далее как сегодня утром он побывал у мужа Киры на работе и забрал пленки и визитную карточку детектива, предоставившего компромат. Кто такой Евгений Метлицкий, он прекрасно знал и то, что они с Журавлевым сошлись благодаря общим интересам и любви к авантюрам, он тоже знал. Ребята с отчаянными головами, но всю свою энергию затрачивают на идиотские замыслы. Каждый из них был человеком незаурядным и талантливым, но если бы они употребляли свое превосходство в мирных целях, цены бы им не было. Однако жажда приключений и безумный азарт вечно приводят их к краю пропасти, где жизнь и смерть разделены узкой полосочкой между твердой почвой и обрывом. Можно делать сотни всевозможных предположений, но заподозрить ребят в убийстве Степан не мог. Однако нашелся какой-то умник или умники, которые сумели раскусить горе-авантюристов и очень грамотно их подставить.
Дверь кабинета распахнулась, и вошел начальник райотдела полковник Кухаренко. К нему относились очень уважительно, но никто характеристик ему не давал. Полковник никогда не повышал голоса, всегда внимательно выслушивал своих сотрудников и очень редко высказывал собственное мнение по тому или иному вопросу.
— Извините, что побеспокоил, — вежливо сказал Кухаренко, входя в кабинет и забыв закрыть за собой дверь. — Тут вот какая штука получается, Степан Яковлевич. Мне звонили с Петровки из координационного отдела, где разбирают и анализируют сводки происшествий. В Северном округе произошло убийство. Женщина с ножевым проникающим ранением в сердце. Похоже на наш случай. Думаю, вам есть смысл проехать к ним и ознакомиться с делом.
— Хорошо, Петр Никитич, сейчас же выезжаю.
У Марецкого появилось предчувствие, что цепочка убийств вытянется очень далеко и первые два только начало. Он еще ничего не знал о происшествии в Северном округе, но уже предвидел ход событий.
Встретили его в окружном Управлении как своего. Тамошний начальник УГРО подполковник Самохин обрисовал обстановку достаточно детально.
— Поначалу мы думали, что женщину убили на берегу. Но вскрытие показало, что она умерла в девять тридцать, а события у реки происходили в одиннадцать. То есть жертва к тому моменту уже полтора часа как числилась среди трупов. Ограбление исключается. На женщине остались дорогие золотые украшения. Сумочки при ней не было, но в кармане жакета нашли кошелек с деньгами, удостоверение и ключи. Правда, все это пришлось собирать по склону. Убийца вытащил труп из своей машины и понес к реке. Только склон там слишком крутой, и, возможно, он не удержал жертву — вот все содержание карманов и рассыпалось. Вся одежда на ней порвана. Мы предположили, что ее изнасиловали. Но и это не подтвердилось. Мотив убийства непонятен. Мы связались с ее работой. Она возглавляла туристическое агентство. Там нам сказали, что она недавно развелась с мужем, точнее, они подали на развод. Сейчас я направил своего парня к мужу на работу. Боюсь, он единственный подозреваемый. Им предстоит раздел имущества — дачи, машины и прочее. Конечно, у мужа найдется алиби, но он же мог заказать свою супругу. Человек он состоятельный и вполне может нанять киллера.
— А как был обнаружен труп?
— Двое рабочих-электриков возвращались после аварии на фабрике в свою контору. Их машину остановила женщина и рассказала, как видела, будто владелец стоявших у обочины «жигулей» выволок из машины женщину и потащил к реке. Ну, мужики и решили вмешаться. Спустились вниз и получили по зубам. Преступника они не видели, но запомнили только, что он блондин. И номер машины записали.
Подполковник открыл папку с делом и достал листок, вырванный из блокнота, на котором был записан номер. К удивлению подполковника, майор взял листок и понюхал его.
— Никогда не думал, что электрики пользуются дорогими французскими духами.
— А при чем тут духи?
— Мужчины не носят при себе миниатюрных записных книжек и не пишут женским почерком. Отдайте этот листок на экспертизу. Тут есть следы от ручки, вдавленные места. Возможно, мы узнаем, что было написано на предыдущей странице.
— Это имеет значение?
— Сейчас все имеет значение. Установили владельца машины?
— Журавлев Вадим Сергеевич. Дома его не застали. Но он написал заявление сегодня утром в милицию, уверяет, что вчера целый вечер пьянствовал дома, а когда утром вышел во двор, то машины на месте не оказалось. Последний раз он ее видел в шесть вечера, когда вернулся домой. Вполне возможно, но требует проверки. Обычно преступления, если они запланированы заранее, совершают, используя угнанный транспорт. Но тут есть некоторое противоречие. Если убийство планировали, то почему решили избавиться от трупа таким глупым способом?
— Какие-нибудь следы нашли? Подполковник достал из папки фотографии.
— Отпечатки обуви на мокром песке очень четко нарисовались. Рифленая подошва, сорок третий размер.
— Свидетельские показания женщины есть?
— Нет, она с места происшествия скрылась.
— Странная дамочка. От нее только листочек остался. А что о ней говорят рабочие?
— О ней вообще речи не шло.
— Надо узнать все об этой даме и еще раз опросить рабочих. Пошлите кого-нибудь из толковых ребят. Может быть, они помнят ее машину или внешность, манеру говорить, рост, возраст.
— Скажи мне, майор, почему ты так заостряешь внимание на этой бабе?
— Скажу тебе, подполковник. Эта баба — единственный свидетель происшествия. Рабочие, скатившиеся под откос, по твоим словам, получили по зубам. Причем дело происходило ночью. Откуда они могли разглядеть, что убийца был блондин? Ребята поют с чужих слов. Они же работяги, бесхитростные, и их могли просто использовать. А если убийца был сообщником этой особы и она решила его завалить и повесить все на одного, а сама смылась? А почему нет?
Подполковник долго молчал, потом протянул руку и представился:
— Николай.
Марецкий пожал руку.
— Степан.
В кабинет постучали. Дверь приоткрылась, и просунулась голова мужчины лет сорока пяти с приятными чертами лица и короткой стрижкой, похожей на щетку.
— Разрешите? Меня к вам дежурный послал. Я по делу Полины Тучиной.
— Заходите.
Мужчина вошел и сел на предложенный ему стул.
— Я работаю с Полиной в турагентстве. Весть о ее гибели нас всех поразила. Дело в том, что я пытался ухаживать за Полиной, а особенно после того, как узнал, что она разводится. Вчера вечером я специально ждал, когда она закончит работу, и хотел ее проводить до дома. Она освободилась в восемь вечера. Мы вышли вместе на улицу, и она меня тут же отбрила: «Извини, Миша, но я хочу побыть одна. Не стоит меня провожать». Она пошла вперед, а я следом, шагов на двадцать отставал. Все думал, догнать или нет. Она женщина крутая, может такое сказать, что уши завянут. И вот недалеко от остановки автобуса возле нее остановилась иномарка. Темная. Вечером не разберешь, а нас, как я уже говорил, разделяло метров двадцать. Из машины с водительского места выглянул мужчина. Полина остановилась. Они перебросились парой фраз, и Полина села к нему в машину. Мужчина был в светлом твидовом пиджаке и шляпе, очевидно, фетровой, с короткими полями. Тень закрывала его лицо, но если бы я видел его раньше, то узнал бы. Этого человека, по крайней мере, в нашей конторе никогда не было.
— Может, это был ее муж? — спросил подполковник.
— Нет, мужа ее я знаю.
— Какого он был роста? — поинтересовался Ма-Рецкий.
— Примерно того же, что и Полина, а она на каблуках ходит, значит, метр семьдесят вместе с каблуками.
— Вы номер машины не видели?
— Нет, конечно, но могу точно сказать, что он был желтого цвета. Значит, владелец машины имеет двойное гражданство. У меня друг имеет гражданство Израиля и России. У него тоже желтый номер.
— Что-нибудь еще вы можете добавить?
— Собственно говоря, это все.
— Запишите, пожалуйста, свои показания. Пройдите в четырнадцатый кабинет. Там сидит наш дознаватель Батурин. Он вам поможет. Спасибо, что пришли.
Посетитель скромно откланялся и ушел.
— И что получается, — начал рассуждать Марецкий. — В восемь вечера, чуть позже, ее подбирает незнакомец на иномарке в районе ее работы. Приблизительно через полтора часа наступает смерть. Проходит еще час с лишним, и какой-то блондин привозит труп на север Москвы на «жигулях» и, если верить свидетелям, пытается сбросить труп в реку. Ему мешают рыцари из рабочего класса, но он их встречает и обезвреживает, после чего исчезает. Полная карусель, а единственная свидетельница, таинственная незнакомка, испаряется.
— Орудие убийства необычное. В морге судебной медицины мне сказали, что в твоем случае орудовали тем же ножом. Они и провели параллели между двумя убийствами.
— Ты прав, Николай. И в моем случае мелькает неизвестная свидетельница. Она появляется и исчезает, словно мираж, и всегда сообщает другим свидетелям приметы убийцы.
Марецкий рассказал подполковнику о своем расследовании, но умолчал о фотографиях и детективном агентстве.
— Случаи сходны, тут нет сомнений, — согласился Самохин. — Надо попытаться провести параллель между обеими жертвами. Их должно что-то связывать, в противном случае мы имеем дело с маньяком.
— Займись, Коля, этой дамочкой — свидетельницей, листком ее телефонной книжки и повторным опросом рабочих. А я попытаюсь встретиться с мужем убитой. Дай-ка мне его адресок.
Муж Полины был очень недоволен тем, что его второй раз за день отвлекают от работы, но майор настоял на встрече, и пришлось его принять.
— Я очень сожалею о случившемся, может быть, даже еще не осознаю в полной мере сам факт гибели Полины, но у меня сейчас тяжелые дни на работе, конец месяца.
Интересный мужчина, лет пятидесяти, энергичный, с умными глазами, он вел себя совершенно неадекватно обстановке.
— Наш разговор и его время полностью зависят от вас, Роман Петрович. Вы постарайтесь сосредоточиться и понять, что произошло зверское убийство. Погибла ваша все еще жена. И вы один из кандидатов на роль преступника.
— Я?! Вы с ума сошли!
— А у вас на лбу не написано, что вы невинная овечка. Речь идет о судебном процессе и дележе имущества на очень солидную сумму. Киллеров нанимают и за более мелкие разбирательства.
— Но это же не основание! У вас есть доказательства? Вы не способны найти преступника и хотите притянуть меня за уши к этой трагедии.
— Есть и вторая причина. На развод подали вы. Ваша жена не верна вам, а вы не желаете мириться с ее изменой и гордо ходить с ветвистыми рогами на голове. Вы очень облегчите свою участь, если отдадите мне все материалы которые вам предоставило агентство «Сириус», — фотографии, пленки, негативы.
— О чем вы говорите?
— Не стройте из себя идиота. Если вы не сдадите материал, то я использую копии и подошью их к делу. Если сдадите добровольно, о них никто не узнает и вы целее будете. Мы подозреваем в убийстве банду шантажистов. Хотите их оградить от наказания, держите материалы у себя и останетесь главным подозреваемым. Хотите облегчить свое положение, сдайте компромат на жену добровольно. Уверен, вы его держите здесь, на работе. Даю вам минуту на размышления.
Муж Полины парировал тут же:
— Мне непонятно, господин следователь, кто из кого делает идиота. Зачем вам нужен этот компромат, если вы не собираетесь подшивать его к делу?
— Нужен для того, чтобы прижать к стенке шантажистов. Вы — не единственный, кого они использовали в своих целях.
— Меня никто не шантажировал, и я претензий к детективам не имею. Я с ними договор заключал по своей воле, и мне никто ничего не навязывал.
— И об этом мне известно. Одна деталь: любовник вашей жены, симпатичный блондин, работает на это самое агентство и спит со всеми женами, подставляя их обнаженные тела под объективы господина Метлицкого, который заключал с вами договор. Или я не прав?
Растерянный муж замолк. Немного подумав, он встал, достал из сейфа плотный черный пакет и положил его на стол.
— Забирайте и оставьте меня в покое. И без вас тошно.
— На некоторое время оставим.
Марецкий забрал пакет и ушел.
***
К возвращению майора подполковник Самохин подготовил несколько сюрпризов.
— Вижу по твоему лицу, Николай, что ты зря времени не терял.
— Ты прав. Рабочие подтвердили главное: женщина говорила с каким-то акцентом, и записку передала им она. Сейчас над ее писулькой эксперты колдуют. К вечеру получим результаты. Но тут вот какая интересная штука получается. Когда в ГИБДД поступила заявка на угон, нашелся один инспектор, который видел «четверку» в вечер убийства. Он дежурил на Новом Арбате. Машина с указанным номером стояла возле «Новоарбатского» гастронома. В ней находилась женщина. По его мнению, она спала. Потом появился хозяин. Высокий парень, метр восемьдесят пять, блондин. Сейчас на него готовят фоторобот. Но вот незадача. Этот капитан не помнит его имени. Документы проверил формально и отпустил. Так что история с угоном машины не более чем миф. Если мы сегодня не найдем Журавлева, то придется объявлять его в федеральный розыск.
Спорить не приходилось. Чтобы ни сказал Марецкий, выглядело бы неубедительно.
— Эксперты утверждают, что рост убийцы не выше метра семидесяти. А тот, кто сидел за рулем «четверки», метр восемьдесят пять. Неувязочка. И что это за гаишник, который номер записывает, а имени нарушителя не помнит. Мы не можем быть уверены, что владелец машины сам сидел за рулем.
В кабинет заглянул дежурный.
— Николай Гаврилович, патрульная машина обнаружила угнанную «четверку» во дворе у перекрестка улицы Толмачева с Галерной. Машину бросили. Переднее колесо разжевано в тряпки. Однако она заперта.
— Ну что, Степан, поехали? Дело-то, кажется, продвигается. А?
— Поживем-увидим.
Точка, где нашли машину Журавлева, находилась в трех километрах от места событий, происходивших вчерашней ночью. С оперативниками приехали эксперты и в первую очередь занялись машиной, а майор и подполковник стояли в стороне и наблюдали за работой специалистов. Результаты были ошеломляющими, когда их допустили к осмотру «жигулей». Один из экспертов по ходу работы пояснял:
— Тут полный комплект улик, Николай Гаврилыч. Нет сомнений, что эта машина участвовала во вчерашнем деле. Туфельки наверняка принадлежат убитой. Ее размерчик, и под платье подобраны. Соскочили они, когда труп вытаскивали с заднего сиденья. На спинке обнаружены волоски, длинные, темные. Тоже соответствуют волосам покойницы. А главное — нож. Правда, тут есть одна странная деталь — на ручке нет никаких отпечатков. Если убийца его выронил в то время, пока возился с телом, то он не стал бы вытирать рукоятку. А если хотел бы его выбросить, то нашел бы более подходящее место. Ну хотя бы в реку его бросил или в кусты. Находка, прямо скажем, очень необычная. И обратите внимание — это не простой нож. Лезвие острое как бритва с обеих сторон, кончик — как иголка. Такой в кармане не носят. Должны быть ножны, а из ножен нож не выскочит. И еще: с набалдашника и эфеса, а также с защитной перекладины спилена какая-то символика. Сталь уникальная. У нас такие не делали. Мало того, таких ножей даже в музее МВД нет. Это я гарантирую. Тут придется обратиться к оружейникам и коллекционерам холодного оружия.
— Похоже, ножичек подбросили, — задумчиво произнес майор Марецкий.
— И кто же это сделал? — с удивлением спросил Самохин.
— Водитель вытащил труп и спустился к реке. Женщина-свидетель остановила машину с рабочими, и они пошли следом за страшным маньяком. Вопрос: «А кто остался в лодке?» Ответ: «Женщина, которая впоследствии скрылась».
— Это все домыслы, Степан, но спорить я не буду.
— Странная красавица с акцентом появлялась дважды в тех местах, где находили трупы женщин. Загадочно появлялась, загадочно исчезала, оставляя вместо себя заместителей — новоиспеченных, призванных со стороны свидетелей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Теперь о ее посещении венеролога. Я разговаривал с врачом. Кира пришла на обследование и уговорила его выдать ей на руки справку о состоянии здоровья. Она заявила, что ее муж не в меру ревнив, а она не хочет терять семью. Ей пошли навстречу и дали справку. Анализы никаких заболеваний не показали.
Эксперт майор Лапин доложил, что установить отпечатки пальцев на входной ручке не удалось. Они смазаны. На остальных предметах зафиксированы только отпечатки хозяйки. Что касается следов на ковре, то он представил фотографии рифленой подошвы от ботинок сорок третьего размера. Никаких примесей на следе нет, кроме дворовой грязи. Ботинки хорошо вымылись в лужах. На левом ботинке есть дефект. От одного из рифленых выступов отбит небольшой кусочек, — возможно, владелец обуви наступил на какую-то острую железку. При нынешнем изобилии обуви на рынке невозможно определить фирму-изготовителя.
Марецкий выслушивал доклады и молчал. Он умышленно ничего не говорил о найденных фотографиях. Не далее как сегодня утром он побывал у мужа Киры на работе и забрал пленки и визитную карточку детектива, предоставившего компромат. Кто такой Евгений Метлицкий, он прекрасно знал и то, что они с Журавлевым сошлись благодаря общим интересам и любви к авантюрам, он тоже знал. Ребята с отчаянными головами, но всю свою энергию затрачивают на идиотские замыслы. Каждый из них был человеком незаурядным и талантливым, но если бы они употребляли свое превосходство в мирных целях, цены бы им не было. Однако жажда приключений и безумный азарт вечно приводят их к краю пропасти, где жизнь и смерть разделены узкой полосочкой между твердой почвой и обрывом. Можно делать сотни всевозможных предположений, но заподозрить ребят в убийстве Степан не мог. Однако нашелся какой-то умник или умники, которые сумели раскусить горе-авантюристов и очень грамотно их подставить.
Дверь кабинета распахнулась, и вошел начальник райотдела полковник Кухаренко. К нему относились очень уважительно, но никто характеристик ему не давал. Полковник никогда не повышал голоса, всегда внимательно выслушивал своих сотрудников и очень редко высказывал собственное мнение по тому или иному вопросу.
— Извините, что побеспокоил, — вежливо сказал Кухаренко, входя в кабинет и забыв закрыть за собой дверь. — Тут вот какая штука получается, Степан Яковлевич. Мне звонили с Петровки из координационного отдела, где разбирают и анализируют сводки происшествий. В Северном округе произошло убийство. Женщина с ножевым проникающим ранением в сердце. Похоже на наш случай. Думаю, вам есть смысл проехать к ним и ознакомиться с делом.
— Хорошо, Петр Никитич, сейчас же выезжаю.
У Марецкого появилось предчувствие, что цепочка убийств вытянется очень далеко и первые два только начало. Он еще ничего не знал о происшествии в Северном округе, но уже предвидел ход событий.
Встретили его в окружном Управлении как своего. Тамошний начальник УГРО подполковник Самохин обрисовал обстановку достаточно детально.
— Поначалу мы думали, что женщину убили на берегу. Но вскрытие показало, что она умерла в девять тридцать, а события у реки происходили в одиннадцать. То есть жертва к тому моменту уже полтора часа как числилась среди трупов. Ограбление исключается. На женщине остались дорогие золотые украшения. Сумочки при ней не было, но в кармане жакета нашли кошелек с деньгами, удостоверение и ключи. Правда, все это пришлось собирать по склону. Убийца вытащил труп из своей машины и понес к реке. Только склон там слишком крутой, и, возможно, он не удержал жертву — вот все содержание карманов и рассыпалось. Вся одежда на ней порвана. Мы предположили, что ее изнасиловали. Но и это не подтвердилось. Мотив убийства непонятен. Мы связались с ее работой. Она возглавляла туристическое агентство. Там нам сказали, что она недавно развелась с мужем, точнее, они подали на развод. Сейчас я направил своего парня к мужу на работу. Боюсь, он единственный подозреваемый. Им предстоит раздел имущества — дачи, машины и прочее. Конечно, у мужа найдется алиби, но он же мог заказать свою супругу. Человек он состоятельный и вполне может нанять киллера.
— А как был обнаружен труп?
— Двое рабочих-электриков возвращались после аварии на фабрике в свою контору. Их машину остановила женщина и рассказала, как видела, будто владелец стоявших у обочины «жигулей» выволок из машины женщину и потащил к реке. Ну, мужики и решили вмешаться. Спустились вниз и получили по зубам. Преступника они не видели, но запомнили только, что он блондин. И номер машины записали.
Подполковник открыл папку с делом и достал листок, вырванный из блокнота, на котором был записан номер. К удивлению подполковника, майор взял листок и понюхал его.
— Никогда не думал, что электрики пользуются дорогими французскими духами.
— А при чем тут духи?
— Мужчины не носят при себе миниатюрных записных книжек и не пишут женским почерком. Отдайте этот листок на экспертизу. Тут есть следы от ручки, вдавленные места. Возможно, мы узнаем, что было написано на предыдущей странице.
— Это имеет значение?
— Сейчас все имеет значение. Установили владельца машины?
— Журавлев Вадим Сергеевич. Дома его не застали. Но он написал заявление сегодня утром в милицию, уверяет, что вчера целый вечер пьянствовал дома, а когда утром вышел во двор, то машины на месте не оказалось. Последний раз он ее видел в шесть вечера, когда вернулся домой. Вполне возможно, но требует проверки. Обычно преступления, если они запланированы заранее, совершают, используя угнанный транспорт. Но тут есть некоторое противоречие. Если убийство планировали, то почему решили избавиться от трупа таким глупым способом?
— Какие-нибудь следы нашли? Подполковник достал из папки фотографии.
— Отпечатки обуви на мокром песке очень четко нарисовались. Рифленая подошва, сорок третий размер.
— Свидетельские показания женщины есть?
— Нет, она с места происшествия скрылась.
— Странная дамочка. От нее только листочек остался. А что о ней говорят рабочие?
— О ней вообще речи не шло.
— Надо узнать все об этой даме и еще раз опросить рабочих. Пошлите кого-нибудь из толковых ребят. Может быть, они помнят ее машину или внешность, манеру говорить, рост, возраст.
— Скажи мне, майор, почему ты так заостряешь внимание на этой бабе?
— Скажу тебе, подполковник. Эта баба — единственный свидетель происшествия. Рабочие, скатившиеся под откос, по твоим словам, получили по зубам. Причем дело происходило ночью. Откуда они могли разглядеть, что убийца был блондин? Ребята поют с чужих слов. Они же работяги, бесхитростные, и их могли просто использовать. А если убийца был сообщником этой особы и она решила его завалить и повесить все на одного, а сама смылась? А почему нет?
Подполковник долго молчал, потом протянул руку и представился:
— Николай.
Марецкий пожал руку.
— Степан.
В кабинет постучали. Дверь приоткрылась, и просунулась голова мужчины лет сорока пяти с приятными чертами лица и короткой стрижкой, похожей на щетку.
— Разрешите? Меня к вам дежурный послал. Я по делу Полины Тучиной.
— Заходите.
Мужчина вошел и сел на предложенный ему стул.
— Я работаю с Полиной в турагентстве. Весть о ее гибели нас всех поразила. Дело в том, что я пытался ухаживать за Полиной, а особенно после того, как узнал, что она разводится. Вчера вечером я специально ждал, когда она закончит работу, и хотел ее проводить до дома. Она освободилась в восемь вечера. Мы вышли вместе на улицу, и она меня тут же отбрила: «Извини, Миша, но я хочу побыть одна. Не стоит меня провожать». Она пошла вперед, а я следом, шагов на двадцать отставал. Все думал, догнать или нет. Она женщина крутая, может такое сказать, что уши завянут. И вот недалеко от остановки автобуса возле нее остановилась иномарка. Темная. Вечером не разберешь, а нас, как я уже говорил, разделяло метров двадцать. Из машины с водительского места выглянул мужчина. Полина остановилась. Они перебросились парой фраз, и Полина села к нему в машину. Мужчина был в светлом твидовом пиджаке и шляпе, очевидно, фетровой, с короткими полями. Тень закрывала его лицо, но если бы я видел его раньше, то узнал бы. Этого человека, по крайней мере, в нашей конторе никогда не было.
— Может, это был ее муж? — спросил подполковник.
— Нет, мужа ее я знаю.
— Какого он был роста? — поинтересовался Ма-Рецкий.
— Примерно того же, что и Полина, а она на каблуках ходит, значит, метр семьдесят вместе с каблуками.
— Вы номер машины не видели?
— Нет, конечно, но могу точно сказать, что он был желтого цвета. Значит, владелец машины имеет двойное гражданство. У меня друг имеет гражданство Израиля и России. У него тоже желтый номер.
— Что-нибудь еще вы можете добавить?
— Собственно говоря, это все.
— Запишите, пожалуйста, свои показания. Пройдите в четырнадцатый кабинет. Там сидит наш дознаватель Батурин. Он вам поможет. Спасибо, что пришли.
Посетитель скромно откланялся и ушел.
— И что получается, — начал рассуждать Марецкий. — В восемь вечера, чуть позже, ее подбирает незнакомец на иномарке в районе ее работы. Приблизительно через полтора часа наступает смерть. Проходит еще час с лишним, и какой-то блондин привозит труп на север Москвы на «жигулях» и, если верить свидетелям, пытается сбросить труп в реку. Ему мешают рыцари из рабочего класса, но он их встречает и обезвреживает, после чего исчезает. Полная карусель, а единственная свидетельница, таинственная незнакомка, испаряется.
— Орудие убийства необычное. В морге судебной медицины мне сказали, что в твоем случае орудовали тем же ножом. Они и провели параллели между двумя убийствами.
— Ты прав, Николай. И в моем случае мелькает неизвестная свидетельница. Она появляется и исчезает, словно мираж, и всегда сообщает другим свидетелям приметы убийцы.
Марецкий рассказал подполковнику о своем расследовании, но умолчал о фотографиях и детективном агентстве.
— Случаи сходны, тут нет сомнений, — согласился Самохин. — Надо попытаться провести параллель между обеими жертвами. Их должно что-то связывать, в противном случае мы имеем дело с маньяком.
— Займись, Коля, этой дамочкой — свидетельницей, листком ее телефонной книжки и повторным опросом рабочих. А я попытаюсь встретиться с мужем убитой. Дай-ка мне его адресок.
Муж Полины был очень недоволен тем, что его второй раз за день отвлекают от работы, но майор настоял на встрече, и пришлось его принять.
— Я очень сожалею о случившемся, может быть, даже еще не осознаю в полной мере сам факт гибели Полины, но у меня сейчас тяжелые дни на работе, конец месяца.
Интересный мужчина, лет пятидесяти, энергичный, с умными глазами, он вел себя совершенно неадекватно обстановке.
— Наш разговор и его время полностью зависят от вас, Роман Петрович. Вы постарайтесь сосредоточиться и понять, что произошло зверское убийство. Погибла ваша все еще жена. И вы один из кандидатов на роль преступника.
— Я?! Вы с ума сошли!
— А у вас на лбу не написано, что вы невинная овечка. Речь идет о судебном процессе и дележе имущества на очень солидную сумму. Киллеров нанимают и за более мелкие разбирательства.
— Но это же не основание! У вас есть доказательства? Вы не способны найти преступника и хотите притянуть меня за уши к этой трагедии.
— Есть и вторая причина. На развод подали вы. Ваша жена не верна вам, а вы не желаете мириться с ее изменой и гордо ходить с ветвистыми рогами на голове. Вы очень облегчите свою участь, если отдадите мне все материалы которые вам предоставило агентство «Сириус», — фотографии, пленки, негативы.
— О чем вы говорите?
— Не стройте из себя идиота. Если вы не сдадите материал, то я использую копии и подошью их к делу. Если сдадите добровольно, о них никто не узнает и вы целее будете. Мы подозреваем в убийстве банду шантажистов. Хотите их оградить от наказания, держите материалы у себя и останетесь главным подозреваемым. Хотите облегчить свое положение, сдайте компромат на жену добровольно. Уверен, вы его держите здесь, на работе. Даю вам минуту на размышления.
Муж Полины парировал тут же:
— Мне непонятно, господин следователь, кто из кого делает идиота. Зачем вам нужен этот компромат, если вы не собираетесь подшивать его к делу?
— Нужен для того, чтобы прижать к стенке шантажистов. Вы — не единственный, кого они использовали в своих целях.
— Меня никто не шантажировал, и я претензий к детективам не имею. Я с ними договор заключал по своей воле, и мне никто ничего не навязывал.
— И об этом мне известно. Одна деталь: любовник вашей жены, симпатичный блондин, работает на это самое агентство и спит со всеми женами, подставляя их обнаженные тела под объективы господина Метлицкого, который заключал с вами договор. Или я не прав?
Растерянный муж замолк. Немного подумав, он встал, достал из сейфа плотный черный пакет и положил его на стол.
— Забирайте и оставьте меня в покое. И без вас тошно.
— На некоторое время оставим.
Марецкий забрал пакет и ушел.
***
К возвращению майора подполковник Самохин подготовил несколько сюрпризов.
— Вижу по твоему лицу, Николай, что ты зря времени не терял.
— Ты прав. Рабочие подтвердили главное: женщина говорила с каким-то акцентом, и записку передала им она. Сейчас над ее писулькой эксперты колдуют. К вечеру получим результаты. Но тут вот какая интересная штука получается. Когда в ГИБДД поступила заявка на угон, нашелся один инспектор, который видел «четверку» в вечер убийства. Он дежурил на Новом Арбате. Машина с указанным номером стояла возле «Новоарбатского» гастронома. В ней находилась женщина. По его мнению, она спала. Потом появился хозяин. Высокий парень, метр восемьдесят пять, блондин. Сейчас на него готовят фоторобот. Но вот незадача. Этот капитан не помнит его имени. Документы проверил формально и отпустил. Так что история с угоном машины не более чем миф. Если мы сегодня не найдем Журавлева, то придется объявлять его в федеральный розыск.
Спорить не приходилось. Чтобы ни сказал Марецкий, выглядело бы неубедительно.
— Эксперты утверждают, что рост убийцы не выше метра семидесяти. А тот, кто сидел за рулем «четверки», метр восемьдесят пять. Неувязочка. И что это за гаишник, который номер записывает, а имени нарушителя не помнит. Мы не можем быть уверены, что владелец машины сам сидел за рулем.
В кабинет заглянул дежурный.
— Николай Гаврилович, патрульная машина обнаружила угнанную «четверку» во дворе у перекрестка улицы Толмачева с Галерной. Машину бросили. Переднее колесо разжевано в тряпки. Однако она заперта.
— Ну что, Степан, поехали? Дело-то, кажется, продвигается. А?
— Поживем-увидим.
Точка, где нашли машину Журавлева, находилась в трех километрах от места событий, происходивших вчерашней ночью. С оперативниками приехали эксперты и в первую очередь занялись машиной, а майор и подполковник стояли в стороне и наблюдали за работой специалистов. Результаты были ошеломляющими, когда их допустили к осмотру «жигулей». Один из экспертов по ходу работы пояснял:
— Тут полный комплект улик, Николай Гаврилыч. Нет сомнений, что эта машина участвовала во вчерашнем деле. Туфельки наверняка принадлежат убитой. Ее размерчик, и под платье подобраны. Соскочили они, когда труп вытаскивали с заднего сиденья. На спинке обнаружены волоски, длинные, темные. Тоже соответствуют волосам покойницы. А главное — нож. Правда, тут есть одна странная деталь — на ручке нет никаких отпечатков. Если убийца его выронил в то время, пока возился с телом, то он не стал бы вытирать рукоятку. А если хотел бы его выбросить, то нашел бы более подходящее место. Ну хотя бы в реку его бросил или в кусты. Находка, прямо скажем, очень необычная. И обратите внимание — это не простой нож. Лезвие острое как бритва с обеих сторон, кончик — как иголка. Такой в кармане не носят. Должны быть ножны, а из ножен нож не выскочит. И еще: с набалдашника и эфеса, а также с защитной перекладины спилена какая-то символика. Сталь уникальная. У нас такие не делали. Мало того, таких ножей даже в музее МВД нет. Это я гарантирую. Тут придется обратиться к оружейникам и коллекционерам холодного оружия.
— Похоже, ножичек подбросили, — задумчиво произнес майор Марецкий.
— И кто же это сделал? — с удивлением спросил Самохин.
— Водитель вытащил труп и спустился к реке. Женщина-свидетель остановила машину с рабочими, и они пошли следом за страшным маньяком. Вопрос: «А кто остался в лодке?» Ответ: «Женщина, которая впоследствии скрылась».
— Это все домыслы, Степан, но спорить я не буду.
— Странная красавица с акцентом появлялась дважды в тех местах, где находили трупы женщин. Загадочно появлялась, загадочно исчезала, оставляя вместо себя заместителей — новоиспеченных, призванных со стороны свидетелей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38