Но почему на машинах, мне непонятно. В результате где-то в этих местах произошла крупная автокатастрофа. Машины сильно побились, несколько человек погибли, а змеи уцелели и расползлись по местности. Их везли под стеклом, что не правильно. Для транспортировки ядовитых змей существуют специальные корзины с крепкими защелками. Но и это не самое удивительное. Все змеи разводились в Европе и были приспособлены к среднему климату. Если вы сейчас привезете из Индии кобру и бросите ее в лесу, то она не перезимует и погибнет. А те были адаптированы к нашим условиям. Вот почему они выжили и начали плодиться. Побывав тогда в Москве в институте, я просмотрел списки тех змей, которых мы с нетерпением ждали. Тридцать наименований уникальнейших, редчайших экземпляров. У меня слезы на глаза навернулись. Это сейчас мы можем махнуть в Южную Африку и посмотреть там на живую катангу, а тогда никто и мечтать об этом не мог.
На секунду Дмитрий остановился и проделал несколько странных движений палкой. Когда он ее приподнял, то на ней висела пятнистая змея, не менее полутора метра длинной и в руку шириной. Он сделал резкое движение, и змея отлетела в сторону метров на десять.
— Бог мой! — вздохнула Наташа. — Какая страшная мерзость.
— Это не мерзость, а южноазиатская эфа. От ее укуса спастись еще можно, если успеешь высосать яд, а вот от черной гюрзы — уже нет. От ее яда тут же кровь свертывается.
— Почему же, вы ее не убили?
— Я убиваю змей, если они грозят человеку. Она нам не мешала.
— А почему вы не бросили ее в мешок? — спросил Вадим.
— Этих особей у меня много, а места мало. Прошли те времена, когда я хватал всех подряд. Теперь я беру только уникальные экземпляры, но их найти непросто. За день встретишь пару сотен змей, а домой возвращаешься пустым. Приходится проводить тщательный отбор. У меня три сарая на участке, около тысячи змей. Их же кормить надо, содержать, ухаживать за ними. Вот и приходится делать тщательный отбор.
Пока они добрались до опушки, Дмитрий раскидал по сторонам еще нескольких змей.
— Странно! — протянул Вадим. — В центре России в смоленских землях существует змеиное царство, и власти не предпринимают никаких мер. Ведь тут наверняка погибло немало людей.
Змеелов усмехнулся.
— Мы никогда свой народ особо не щадим. Человеческая жизнь для нас ничего не значит. Нас приучили к этому. Сталин, наша медицина и наш гуманный суд. Небрежное отношение к личности впиталось нам в кровь. Подумаешь — взяли и послали наших ребят подыхать в Афганистан. Подумаешь — устроили мясорубку в Чечне. Воюем, умираем на операционном столе при удалении аппендикса или сдыхаем от чахотки в лагерях и тюрьмах. Таков порядок вещей. Кто же станет змей вылавливать в лесах! Никому же не приходит в голову перестрелять всех волков или уссурийских тигров, а они не менее опасны. К тому же змей не так просто выловить. Они умнее человека. У нас по городам бегают тысячи зараженных бешенством собак, а вы говорите о лесе.
— Мы слышали крики в лесу. Почему бы не запретить людям ходить сюда? — спросила Наташа, — И скелет человека видели.
— Скелетов и черепов здесь хватает… Беглые каторжане. Они не заходят в лес, а пытаются из него выбраться.
— Как это? — удивилась девушка.
— Вы в село? Идемте, я вас провожу и расскажу про один случай. — Они выбрались на дорогу, и змеелов продолжил:
— Попался мне однажды парень в лесу, как и вы, но того успела ужалить гадюка. Не такая уж страшная змея. Я распорол ему ножом рану. Высосал яд и отволок к себе домой. Наложил повязку с мазью, сделал укол сыворотки. За пару дней поставил парня на ноги. Вот он мне и поведал о своих приключениях. А дело было так.
Сидел он в колонии строгого режима, что возле Сафонова. Срок немалый, до свободы маяться на нарах пяток лет оставалось. Вот один зэк ему и предложил: мол, есть выход, причем без риска, а с ведома охраны и тюремных начальников. Бывают в зоне вербовщики. Кто и откуда, никто не знает, только если ты согласен, то тебя возьмут на работы, где год за три идет. Даешь подписку — и вперед. Он согласился. Обещали через полтора года выпустить подчистую и паспорт без пометок выдать. О таком никто и мечтать не смел. Но вот приехал за ними воронок, загрузили туда десяток добровольцев — и вперед. Куда везли, никто не знал. Охранники в штатском и оружие у них иностранное. Через полдня привезли на место. С машин спрыгнули и прямо в болоте по уши погрязли. Машины там по деревянным помостам ходят. Сараюшки, в которых они жили, на сваях стояли — метра два над землей. Каждый такой сарайчик на четырех человек рассчитан, а забираться на него по веревочной лестнице приходилось. И таких скворечников вдоль всего болота не счесть.
Собрали их всех в кучу, и пришел прораб. Имен не спрашивал, списки не проверял. Сказал просто: «Будем осушать болото, а потом рыть котлован. Вскоре здесь будет крупный комбинат построен. Наше дело — подготовить площадку под строительство. Работаем по двенадцать часов, жратва два раза в день до отвала. Кто захочет бежать, скатертью дорожка. Охрану мы не выставляем. Лесная полоса два с половиной километра. Живым ее еще никто не пересекал. Змей здесь больше, чем травы. Кто год с усердием проработает, того вывезем на волю и отпустим на все четыре стороны. Дорога здесь только одна, но там на всех стволов хватит. Желающим попытать счастье совет — уж лучше от пули сдохнуть, чем от ползучей твари».
С тем прораб и ушел. Наш зек верил в торжество справедливости и хотел попасть на волю с чистым паспортом. Но постепенно вера превратилась в отчаяние. Ему везло больше, чем другим. Он прожил восемь месяцев. За это время в его скворечнике сотня человек поменялась. Кого на болота только не возили! В основном попадались шабашники из ближнего зарубежья, охотники заработать деньгу в России. Приезжали нелегалы с Украины и Молдавии. Им обещали златые горы, а вместо денег они находили свою смерть. Если тебя не засосала трясина, значит, ты сдохнешь от змеиного укуса. Никто из беглых не возвращался и до свободы не добирался. Змеиную границу никому перейти не удавалось. Случались и налеты на охрану, но ни к чему хорошему это не приводило. Дорога проходит по мосту через овраг. В овраге змеи, а через мост две каменные башни с бойницами, а там пулеметы. На мосту не спрячешься. ТЫ весь как на ладони. Очередь из трассирующих пуль все равно тебя достанет. Гиблое дело. Оставалось только вкалывать и надеяться. Но надежда сквозь пальцы как вода просачивалась и вся вытекла. Никто живым еще не покинул треклятую каторгу. Попавший туда человек исчезал навечно. А главное — искать тебя некому. Нелегалов вербовали прямо на вокзалах. Их родня понятия не имеет, куда они делись. Россия велика. А родственникам зеков отписку делали. Мол, сбежал ваш родимый муженек или сынок. Ищите сами.
Болота они осушили, начали котлован рыть, а тут змеи из лесов повыползали, на солнышке погреться решили. Вскоре в котловане от них проходу не стало. Резиновые сапоги от кобры не спасали. Не выдержал наш зек каторжной жизни и рванул наутек. Уж лучше смерть с надеждой, чем впустую. Ему повезло — на меня нарвался. Что с ним теперь, не ведаю. Но чистого паспорта он не дождался, и никто бы ему его не дал.
— Похоже на страшную сказку, — прошептала Наташа.
— Это не сказка. Ходил я на ту сторону леса, сам все своими глазами видел.
— А куда же смотрят власти? — поразился Вадим. — Мы же живем в цивилизованном государстве. Самая что ни на есть каторга под носом у столицы.
— Насчет цивилизованного государства я ничего не слышал, и видеть мне его не приходилось, а насчет властей вопрос просто решается. Какая-то крупная фирма арендовала эти земли под невероятное мифическое строительство. Места здесь гиблые, безнадзорные, мертвая зона. Какая же власть откажется деньги получать ни за что ни про что. Им сунули по куску в зубы и сказали: «Теперь я тут хозяин, и нос свой в мои дела не суйте!» Вот вам и вся власть. Их еще и техникой обеспечили. Тут правду искать, что пальмы на болотах. Все кругом одной веревкой повязаны. Только я в толк никак взять не могу, какому дураку в голову втемяшилась мысль болота осушать? И что с этого проку? А денег на это дело немало ушло. Два года вкалывают каторжане без сна и отдыха. Что они ищут? Может, там под землей изумрудный город расцвел и сказочные персонажи живут? Ведь чтобы такую работу проделать, надо иметь цель. Одержимую цель, а не просто так, дурью маяться.
— Вы правы, Дмитрий, — поддержал змеелова Вадим. — Цель у них есть, и очень серьезная. Готов с вами обсудить этот вопрос, если вы согласитесь проводить нас на ту сторону леса.
Змеелов остановился и с удивлением глянул на своих спутников.
— Вы это серьезно, ребята?
— Вполне, причем мы вам готовы заплатить за путешествие. Вы же нуждаетесь в деньгах?
На лице Дмитрия появилась кривая ухмылка.
— Я сразу понял, что вы неспроста отправились в лес. Случайные люди сюда не захаживают, а охотники за грибами имеют привычку ходить с тарой для грибов. Что скажете?
— А чтобы вы хотели услышать? — спросила Наташа.
— Тайна болота меня и самого давненько интересует. Баш на баш. Вы мне раскрываете свои карты, а я вас проведу на ту сторону.
— Хорошо, — не задумываясь, ответила девушка.
— Тогда милости просим ко мне в гости. Я вам покажу свою коллекцию змей и потолкуем о предстоящем походе.
Дом змеелова находился на окраине деревни Симашки, цивилизация не тронула забытый уголок земли. Местные жители привыкли сами о себе заботиться. Электричество они провели от проходившей в километре высоковольтной линии, остальное их не интересовало. Пятнадцать дворов — не очень много, но люди здесь жили разные. Старожилы — всего несколько стариков, остальные пришлые. Не будем вдаваться в подробности. О ком надо, змеелов сам нам расскажет, а пока вернемся к нашей компании.
Во время чаепития Наташа вкратце рассказала историю с немецким архивом и о том, что эти земли приобрела немецкая фирма. Вывод напрашивался сам собой. Выслушав гостей, Дмитрий почесал небритый подбородок и, подумав, сказал:
— То, что немцы посылали своих агентов на поиски, вполне понятно. И теперь, как мне кажется, я нашел объяснение той самой истории с автокатастрофой, когда змеи расползлись по здешним местам. Теперь мне понятно, что авария была спланированным актом.
Вадим рассмеялся.
— Вы фантазер, Дмитрий! До такого и я бы не додумался. При чем здесь змеи?!
— А при том. Они лучше любых сторожевых собак. Собака, волк, тигр — враги открытые. Стоит вам взять в руки ружье — и вы уже сильнее слона. А змея — враг невидимый, умный, непредсказуемый. Идея сама по себе гениальна. Если кто-то из немцев точно знал место захоронения архива, то лучший способ оградить этот участок от посягательств извне — это выставить надежную охрану, долговечную и смертоносную. Подумайте сами. В начале шестидесятых, когда Хрущев всех пугал кузькиной матерью, немцы уже не рассчитывали на скорый реванш. Но и сдавать архив в руки врагу тоже не собирались. В те времена были живы все те, кто значился в архивах, — предатели, свидетели, агенты, секретные материалы, тысячи имен. Может быть, для Московской области такой ход и не стал бы актуальным, но Смоленская область никогда не имела лакомых кусочков и не привлекала к себе внимания властей, государства, а сегодня и бизнесменов. Достаточно выставить пугало — и сюда еще сто лет никто носа не сунет.
А теперь посмотрим на некоторые факты с точки зрения предложенной мною теории. Помните, я вам рассказывал о том, что в Московском НИИ зоологии знакомился со списком, точнее, с каталогом змей, который нам отправили из Европы. Все мы с большим нетерпением ждали прихода автопоезда в Москву. Как вам уже известно, он так и не пришел, а сопровождавший груз известный зоолог профессор Вернер Грюнталь сгорел в кабине одного из грузовиков, когда несколько машин вспыхнули. Но об этом чуть позже.
Когда я попал в здешние места, то был крайне удивлен, поймав в свой мешок гюрзу. Азиатских змей в каталоге не было. Потом мне попалась дальневосточная гадюка и гремучая змея, которых также в реестре не значилось. О чем это говорило? О том, что сюда отправили весь ассортимент, имевшийся в наличии. Многие пресмыкающиеся могли не выдержать сурового климата, и, чтобы не рисковать, ассортимент расширили по всем диапазонам. Они даже нашли щитомордника. Эта красотка водится только на нашей территории. Я долго ходил в догадках, но в конце концов смирился и перестал об этом думать.
Теперь вспомним великолепного немецкого зоолога Вернера Грюнталя. В автокатастрофе погибли три человека, в том числе и он. Три машины врезались одна в другую, шофер четвертой, где ехал профессор, успел увернуться, выкрутил руль и съехал в кювет. А там их поджидал крепкий дуб. Удар — они потеряли сознание, бензин вспыхнул, и все сгорело, но о катастрофе мы подробностей не знали. Я краем уха слышал, что делом интересовался КГБ. Оно понятно — погибли иностранцы. Результаты аварии, и к чему она привела, мы знаем. Но тут есть одна загадка, которая мне не по зубам.
Я достаточно серьезно отношусь к своей работе и отслеживаю все научные открытия и исследования, выписывал кучу журналов из-за рубежа и не один день просидел в читальных залах. В семьдесят пятом году я наткнулся на очень интересную статью о питонах и анакондах в одном из немецких журналов. Но больше всего меня поразил тот факт, что автором статьи был не кто иной, как Вернер Грюнталь. Двух исследователей такого масштаба с одним именем не существует. В такое совпадение поверить невозможно. Я написал письмо профессору и, как ни странно, получил от него ответ. Он никогда не бывал в Советском Союзе и об отправке уникальной коллекции чешуйчатых пресмыкающихся ничего не слышал. Вопрос на засыпку: кто остался на трубе? Кто погиб в аварии? Теперь, по истечении стольких лет, мы об этом уже не узнаем. Вот такая у нас вырисовывается картинка.
Некоторое время в комнате стояла тишина.
— Беру свои слова обратно, — промычал Вадим. — Вы не фантазер, а прекрасный аналитик. Такой талант в глуши погибает!
Дмитрий улыбнулся.
— Нет, я не погибаю. Я занимаюсь любимым делом и пишу научные статьи. Но в нашей деревне есть люди, которые действительно зарывают свой талант в землю. Тимоха Кулибин. Кулибиным мы его прозвали за изобретательность. Часы вручную собирает, солнечные батареи делает, на огороде полная автоматика — сам себя поливает, птиц отпугивает и с клещами борется. Есть и свой генерал. Это он мне обрез соорудил из выкопанной на огороде трехлинейки времен войны. В оружии спец. Страшный народ здесь живет, и каждого своя причина загнала в эту глушь. У нас не принято лезть друг к другу с расспросами. Мы живем сегодняшним днем, а на прошлое оглядываться не любим.
Но хочу еще пару слов сказать о Тимохе. Сделал он для меня один аппарат наподобие миноискателя — палка с блинообразной антенной. Принес ко мне в террариум и продемонстрировал. Так мои любимчики чуть с ума не сошли. Хитрая штука получилась. Мне она без надобности, а в походе пригодится. Аппарат издает ультразвук, который наши уши не слышат, но змеи от него бегут. Стоит его включить — и на десяток метров вокруг вас ни одной змеи не будет. Интересно, кого тогда я ловить стану?! Конечно, я поблагодарил Тимофея за медвежью услугу и закинул чудо-пугало в сарай. А теперь, как видно, оно нам пригодится.
— Когда пойдем? — спросила Наташа.
— Хоть завтра. Приходите пораньше с утречка и двинем. Вы где обитаете?
— В деревне Копытово, целые хоромы сняли.
— Тут рядом, километра четыре, не более. Только оденьтесь не так пестро. «Дрофы», живущие на деревьях, любят яркие цвета. А сапоги я вам подберу. В ваших ботинках по болоту гулять опасно;
— Хорошо. Мы, пожалуй, пойдем, пока не стемнело, а то заблудимся.
Гости встали. Глядя на змеелова, Вадим не сомневался, что нашел достойного партнера, он видел, как горят глаза у Дмитрия. Впрочем, если человек занимается такой профессией, то наверняка не равнодушен к приключениям. Главное — человека зажечь идеей, а змеелов уже полыхал, как факел.
10. Ховрино
Никто и никогда не видел Ингрид без макияжа. Николай проснулся, когда ее уже в постели не было. Он встал и отправился в кухню готовить завтрак. Изнеженная дама не привыкла стоять у плиты. К тому же для нее приходилось делать особый завтрак, на обычную яичницу она и смотреть не станет. К приему своей любовницы Николай готовился загодя и продукты заказывал в ресторанах.
Ингрид вышла из ванной и направилась в гостиную. Выглядела она безукоризненно. Такую дамочку не возьмешь в охапку и не бросишь на постель. Простецкие мужицкие страсти приходилось сдерживать, а ему очень хотелось порвать на ней одежду и повалить на ковер.
Завтрак ждал ее на столе. Они сели, и строгая красавица завела серьезный разговор, которого ему удалось избежать вчерашним вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
На секунду Дмитрий остановился и проделал несколько странных движений палкой. Когда он ее приподнял, то на ней висела пятнистая змея, не менее полутора метра длинной и в руку шириной. Он сделал резкое движение, и змея отлетела в сторону метров на десять.
— Бог мой! — вздохнула Наташа. — Какая страшная мерзость.
— Это не мерзость, а южноазиатская эфа. От ее укуса спастись еще можно, если успеешь высосать яд, а вот от черной гюрзы — уже нет. От ее яда тут же кровь свертывается.
— Почему же, вы ее не убили?
— Я убиваю змей, если они грозят человеку. Она нам не мешала.
— А почему вы не бросили ее в мешок? — спросил Вадим.
— Этих особей у меня много, а места мало. Прошли те времена, когда я хватал всех подряд. Теперь я беру только уникальные экземпляры, но их найти непросто. За день встретишь пару сотен змей, а домой возвращаешься пустым. Приходится проводить тщательный отбор. У меня три сарая на участке, около тысячи змей. Их же кормить надо, содержать, ухаживать за ними. Вот и приходится делать тщательный отбор.
Пока они добрались до опушки, Дмитрий раскидал по сторонам еще нескольких змей.
— Странно! — протянул Вадим. — В центре России в смоленских землях существует змеиное царство, и власти не предпринимают никаких мер. Ведь тут наверняка погибло немало людей.
Змеелов усмехнулся.
— Мы никогда свой народ особо не щадим. Человеческая жизнь для нас ничего не значит. Нас приучили к этому. Сталин, наша медицина и наш гуманный суд. Небрежное отношение к личности впиталось нам в кровь. Подумаешь — взяли и послали наших ребят подыхать в Афганистан. Подумаешь — устроили мясорубку в Чечне. Воюем, умираем на операционном столе при удалении аппендикса или сдыхаем от чахотки в лагерях и тюрьмах. Таков порядок вещей. Кто же станет змей вылавливать в лесах! Никому же не приходит в голову перестрелять всех волков или уссурийских тигров, а они не менее опасны. К тому же змей не так просто выловить. Они умнее человека. У нас по городам бегают тысячи зараженных бешенством собак, а вы говорите о лесе.
— Мы слышали крики в лесу. Почему бы не запретить людям ходить сюда? — спросила Наташа, — И скелет человека видели.
— Скелетов и черепов здесь хватает… Беглые каторжане. Они не заходят в лес, а пытаются из него выбраться.
— Как это? — удивилась девушка.
— Вы в село? Идемте, я вас провожу и расскажу про один случай. — Они выбрались на дорогу, и змеелов продолжил:
— Попался мне однажды парень в лесу, как и вы, но того успела ужалить гадюка. Не такая уж страшная змея. Я распорол ему ножом рану. Высосал яд и отволок к себе домой. Наложил повязку с мазью, сделал укол сыворотки. За пару дней поставил парня на ноги. Вот он мне и поведал о своих приключениях. А дело было так.
Сидел он в колонии строгого режима, что возле Сафонова. Срок немалый, до свободы маяться на нарах пяток лет оставалось. Вот один зэк ему и предложил: мол, есть выход, причем без риска, а с ведома охраны и тюремных начальников. Бывают в зоне вербовщики. Кто и откуда, никто не знает, только если ты согласен, то тебя возьмут на работы, где год за три идет. Даешь подписку — и вперед. Он согласился. Обещали через полтора года выпустить подчистую и паспорт без пометок выдать. О таком никто и мечтать не смел. Но вот приехал за ними воронок, загрузили туда десяток добровольцев — и вперед. Куда везли, никто не знал. Охранники в штатском и оружие у них иностранное. Через полдня привезли на место. С машин спрыгнули и прямо в болоте по уши погрязли. Машины там по деревянным помостам ходят. Сараюшки, в которых они жили, на сваях стояли — метра два над землей. Каждый такой сарайчик на четырех человек рассчитан, а забираться на него по веревочной лестнице приходилось. И таких скворечников вдоль всего болота не счесть.
Собрали их всех в кучу, и пришел прораб. Имен не спрашивал, списки не проверял. Сказал просто: «Будем осушать болото, а потом рыть котлован. Вскоре здесь будет крупный комбинат построен. Наше дело — подготовить площадку под строительство. Работаем по двенадцать часов, жратва два раза в день до отвала. Кто захочет бежать, скатертью дорожка. Охрану мы не выставляем. Лесная полоса два с половиной километра. Живым ее еще никто не пересекал. Змей здесь больше, чем травы. Кто год с усердием проработает, того вывезем на волю и отпустим на все четыре стороны. Дорога здесь только одна, но там на всех стволов хватит. Желающим попытать счастье совет — уж лучше от пули сдохнуть, чем от ползучей твари».
С тем прораб и ушел. Наш зек верил в торжество справедливости и хотел попасть на волю с чистым паспортом. Но постепенно вера превратилась в отчаяние. Ему везло больше, чем другим. Он прожил восемь месяцев. За это время в его скворечнике сотня человек поменялась. Кого на болота только не возили! В основном попадались шабашники из ближнего зарубежья, охотники заработать деньгу в России. Приезжали нелегалы с Украины и Молдавии. Им обещали златые горы, а вместо денег они находили свою смерть. Если тебя не засосала трясина, значит, ты сдохнешь от змеиного укуса. Никто из беглых не возвращался и до свободы не добирался. Змеиную границу никому перейти не удавалось. Случались и налеты на охрану, но ни к чему хорошему это не приводило. Дорога проходит по мосту через овраг. В овраге змеи, а через мост две каменные башни с бойницами, а там пулеметы. На мосту не спрячешься. ТЫ весь как на ладони. Очередь из трассирующих пуль все равно тебя достанет. Гиблое дело. Оставалось только вкалывать и надеяться. Но надежда сквозь пальцы как вода просачивалась и вся вытекла. Никто живым еще не покинул треклятую каторгу. Попавший туда человек исчезал навечно. А главное — искать тебя некому. Нелегалов вербовали прямо на вокзалах. Их родня понятия не имеет, куда они делись. Россия велика. А родственникам зеков отписку делали. Мол, сбежал ваш родимый муженек или сынок. Ищите сами.
Болота они осушили, начали котлован рыть, а тут змеи из лесов повыползали, на солнышке погреться решили. Вскоре в котловане от них проходу не стало. Резиновые сапоги от кобры не спасали. Не выдержал наш зек каторжной жизни и рванул наутек. Уж лучше смерть с надеждой, чем впустую. Ему повезло — на меня нарвался. Что с ним теперь, не ведаю. Но чистого паспорта он не дождался, и никто бы ему его не дал.
— Похоже на страшную сказку, — прошептала Наташа.
— Это не сказка. Ходил я на ту сторону леса, сам все своими глазами видел.
— А куда же смотрят власти? — поразился Вадим. — Мы же живем в цивилизованном государстве. Самая что ни на есть каторга под носом у столицы.
— Насчет цивилизованного государства я ничего не слышал, и видеть мне его не приходилось, а насчет властей вопрос просто решается. Какая-то крупная фирма арендовала эти земли под невероятное мифическое строительство. Места здесь гиблые, безнадзорные, мертвая зона. Какая же власть откажется деньги получать ни за что ни про что. Им сунули по куску в зубы и сказали: «Теперь я тут хозяин, и нос свой в мои дела не суйте!» Вот вам и вся власть. Их еще и техникой обеспечили. Тут правду искать, что пальмы на болотах. Все кругом одной веревкой повязаны. Только я в толк никак взять не могу, какому дураку в голову втемяшилась мысль болота осушать? И что с этого проку? А денег на это дело немало ушло. Два года вкалывают каторжане без сна и отдыха. Что они ищут? Может, там под землей изумрудный город расцвел и сказочные персонажи живут? Ведь чтобы такую работу проделать, надо иметь цель. Одержимую цель, а не просто так, дурью маяться.
— Вы правы, Дмитрий, — поддержал змеелова Вадим. — Цель у них есть, и очень серьезная. Готов с вами обсудить этот вопрос, если вы согласитесь проводить нас на ту сторону леса.
Змеелов остановился и с удивлением глянул на своих спутников.
— Вы это серьезно, ребята?
— Вполне, причем мы вам готовы заплатить за путешествие. Вы же нуждаетесь в деньгах?
На лице Дмитрия появилась кривая ухмылка.
— Я сразу понял, что вы неспроста отправились в лес. Случайные люди сюда не захаживают, а охотники за грибами имеют привычку ходить с тарой для грибов. Что скажете?
— А чтобы вы хотели услышать? — спросила Наташа.
— Тайна болота меня и самого давненько интересует. Баш на баш. Вы мне раскрываете свои карты, а я вас проведу на ту сторону.
— Хорошо, — не задумываясь, ответила девушка.
— Тогда милости просим ко мне в гости. Я вам покажу свою коллекцию змей и потолкуем о предстоящем походе.
Дом змеелова находился на окраине деревни Симашки, цивилизация не тронула забытый уголок земли. Местные жители привыкли сами о себе заботиться. Электричество они провели от проходившей в километре высоковольтной линии, остальное их не интересовало. Пятнадцать дворов — не очень много, но люди здесь жили разные. Старожилы — всего несколько стариков, остальные пришлые. Не будем вдаваться в подробности. О ком надо, змеелов сам нам расскажет, а пока вернемся к нашей компании.
Во время чаепития Наташа вкратце рассказала историю с немецким архивом и о том, что эти земли приобрела немецкая фирма. Вывод напрашивался сам собой. Выслушав гостей, Дмитрий почесал небритый подбородок и, подумав, сказал:
— То, что немцы посылали своих агентов на поиски, вполне понятно. И теперь, как мне кажется, я нашел объяснение той самой истории с автокатастрофой, когда змеи расползлись по здешним местам. Теперь мне понятно, что авария была спланированным актом.
Вадим рассмеялся.
— Вы фантазер, Дмитрий! До такого и я бы не додумался. При чем здесь змеи?!
— А при том. Они лучше любых сторожевых собак. Собака, волк, тигр — враги открытые. Стоит вам взять в руки ружье — и вы уже сильнее слона. А змея — враг невидимый, умный, непредсказуемый. Идея сама по себе гениальна. Если кто-то из немцев точно знал место захоронения архива, то лучший способ оградить этот участок от посягательств извне — это выставить надежную охрану, долговечную и смертоносную. Подумайте сами. В начале шестидесятых, когда Хрущев всех пугал кузькиной матерью, немцы уже не рассчитывали на скорый реванш. Но и сдавать архив в руки врагу тоже не собирались. В те времена были живы все те, кто значился в архивах, — предатели, свидетели, агенты, секретные материалы, тысячи имен. Может быть, для Московской области такой ход и не стал бы актуальным, но Смоленская область никогда не имела лакомых кусочков и не привлекала к себе внимания властей, государства, а сегодня и бизнесменов. Достаточно выставить пугало — и сюда еще сто лет никто носа не сунет.
А теперь посмотрим на некоторые факты с точки зрения предложенной мною теории. Помните, я вам рассказывал о том, что в Московском НИИ зоологии знакомился со списком, точнее, с каталогом змей, который нам отправили из Европы. Все мы с большим нетерпением ждали прихода автопоезда в Москву. Как вам уже известно, он так и не пришел, а сопровождавший груз известный зоолог профессор Вернер Грюнталь сгорел в кабине одного из грузовиков, когда несколько машин вспыхнули. Но об этом чуть позже.
Когда я попал в здешние места, то был крайне удивлен, поймав в свой мешок гюрзу. Азиатских змей в каталоге не было. Потом мне попалась дальневосточная гадюка и гремучая змея, которых также в реестре не значилось. О чем это говорило? О том, что сюда отправили весь ассортимент, имевшийся в наличии. Многие пресмыкающиеся могли не выдержать сурового климата, и, чтобы не рисковать, ассортимент расширили по всем диапазонам. Они даже нашли щитомордника. Эта красотка водится только на нашей территории. Я долго ходил в догадках, но в конце концов смирился и перестал об этом думать.
Теперь вспомним великолепного немецкого зоолога Вернера Грюнталя. В автокатастрофе погибли три человека, в том числе и он. Три машины врезались одна в другую, шофер четвертой, где ехал профессор, успел увернуться, выкрутил руль и съехал в кювет. А там их поджидал крепкий дуб. Удар — они потеряли сознание, бензин вспыхнул, и все сгорело, но о катастрофе мы подробностей не знали. Я краем уха слышал, что делом интересовался КГБ. Оно понятно — погибли иностранцы. Результаты аварии, и к чему она привела, мы знаем. Но тут есть одна загадка, которая мне не по зубам.
Я достаточно серьезно отношусь к своей работе и отслеживаю все научные открытия и исследования, выписывал кучу журналов из-за рубежа и не один день просидел в читальных залах. В семьдесят пятом году я наткнулся на очень интересную статью о питонах и анакондах в одном из немецких журналов. Но больше всего меня поразил тот факт, что автором статьи был не кто иной, как Вернер Грюнталь. Двух исследователей такого масштаба с одним именем не существует. В такое совпадение поверить невозможно. Я написал письмо профессору и, как ни странно, получил от него ответ. Он никогда не бывал в Советском Союзе и об отправке уникальной коллекции чешуйчатых пресмыкающихся ничего не слышал. Вопрос на засыпку: кто остался на трубе? Кто погиб в аварии? Теперь, по истечении стольких лет, мы об этом уже не узнаем. Вот такая у нас вырисовывается картинка.
Некоторое время в комнате стояла тишина.
— Беру свои слова обратно, — промычал Вадим. — Вы не фантазер, а прекрасный аналитик. Такой талант в глуши погибает!
Дмитрий улыбнулся.
— Нет, я не погибаю. Я занимаюсь любимым делом и пишу научные статьи. Но в нашей деревне есть люди, которые действительно зарывают свой талант в землю. Тимоха Кулибин. Кулибиным мы его прозвали за изобретательность. Часы вручную собирает, солнечные батареи делает, на огороде полная автоматика — сам себя поливает, птиц отпугивает и с клещами борется. Есть и свой генерал. Это он мне обрез соорудил из выкопанной на огороде трехлинейки времен войны. В оружии спец. Страшный народ здесь живет, и каждого своя причина загнала в эту глушь. У нас не принято лезть друг к другу с расспросами. Мы живем сегодняшним днем, а на прошлое оглядываться не любим.
Но хочу еще пару слов сказать о Тимохе. Сделал он для меня один аппарат наподобие миноискателя — палка с блинообразной антенной. Принес ко мне в террариум и продемонстрировал. Так мои любимчики чуть с ума не сошли. Хитрая штука получилась. Мне она без надобности, а в походе пригодится. Аппарат издает ультразвук, который наши уши не слышат, но змеи от него бегут. Стоит его включить — и на десяток метров вокруг вас ни одной змеи не будет. Интересно, кого тогда я ловить стану?! Конечно, я поблагодарил Тимофея за медвежью услугу и закинул чудо-пугало в сарай. А теперь, как видно, оно нам пригодится.
— Когда пойдем? — спросила Наташа.
— Хоть завтра. Приходите пораньше с утречка и двинем. Вы где обитаете?
— В деревне Копытово, целые хоромы сняли.
— Тут рядом, километра четыре, не более. Только оденьтесь не так пестро. «Дрофы», живущие на деревьях, любят яркие цвета. А сапоги я вам подберу. В ваших ботинках по болоту гулять опасно;
— Хорошо. Мы, пожалуй, пойдем, пока не стемнело, а то заблудимся.
Гости встали. Глядя на змеелова, Вадим не сомневался, что нашел достойного партнера, он видел, как горят глаза у Дмитрия. Впрочем, если человек занимается такой профессией, то наверняка не равнодушен к приключениям. Главное — человека зажечь идеей, а змеелов уже полыхал, как факел.
10. Ховрино
Никто и никогда не видел Ингрид без макияжа. Николай проснулся, когда ее уже в постели не было. Он встал и отправился в кухню готовить завтрак. Изнеженная дама не привыкла стоять у плиты. К тому же для нее приходилось делать особый завтрак, на обычную яичницу она и смотреть не станет. К приему своей любовницы Николай готовился загодя и продукты заказывал в ресторанах.
Ингрид вышла из ванной и направилась в гостиную. Выглядела она безукоризненно. Такую дамочку не возьмешь в охапку и не бросишь на постель. Простецкие мужицкие страсти приходилось сдерживать, а ему очень хотелось порвать на ней одежду и повалить на ковер.
Завтрак ждал ее на столе. Они сели, и строгая красавица завела серьезный разговор, которого ему удалось избежать вчерашним вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38