Жалованье составит три генеральских оклада, ну и так далее, адмирал. Счастлив, что вы с нами. А теперь можете быть свободны. Майкл и доктор Шир вскоре присоединятся к вам. Удачи!
С тем Хардкасла и отпустили. Он поднялся и вместе со своими помощниками покинул зал заседаний. Вскоре возле Овального кабинета к нему подошел советник по вопросам национальной безопасности Майкл Лифтер с помощником.
– Мы проводим совещание в Пентагоне, – сказал Лифтер. Это был высокий худощавый чопорный мужчина с маленькими темными беспокойными глазками и высоким лбом, что придавало его лицу немного зловещее и загадочное выражение. – Министр Шир присоединиться к нам уже там, вместе с председателем. Уверен, они намерены провести видеоконференцию с генералом Лоусоном, главнокомандующим Атлантическим военным округом. – Хардкасл знал, что председателем был весьма популярный (во всяком случае, у средств массовой информации и широкой публики) военный, влиятельный главнокомандующий объединенными военно-воздушными силами генерал армии Филипп Т. Фримен. Генерал армии Томас Лоусон был главнокомандующим войсками США на Атлантическом побережье – важный пост, связанный с обороной сорока восьми “нижних штатов”. Хардкасл не был знаком с Лоусоном лично и предпочел бы видеть на этом посту генерала ВВС Чарлза Ская (удивительно подходящее имя для генерала ВВС<В пер. с англ. “небо” >), бывшего пилота легендарного подразделения “Буревестник”, который командовал сейчас космическим штабом США и, значит, был начальником штаба обороны аэрокосмического пространства США, а также американо-канадского штаба противовоздушной обороны. Но таков был выбор президента. – Мы можем поехать в моей машине.
– Если не возражаете, сэр, мы присоединимся к вам уже там, – сказала внезапно возникшая рядом Дебора Харли.
Лифтер немного растерялся. Взглянул на Харли, ее змеиные глаза смотрели равнодушно и презрительно. Затем перевел взгляд на Хардкасла.
– Мне необходимо обсудить с вами ряд важных вопросов, адмирал.
– Мы присоединимся к вам в кабинете председателя, мистер Лифтер, – с нажимом повторила Харли.
Забрав у секретаря Белого дома свои пластиковые пропуска, они вышли, и Хардкасл обратился к спутнице:
– Что, черт побери, все это означает, мисс Харли? И о чем говорилось в этой дурацкой записке?
– Там говорилось, что вас подставили, адмирал, причем все было разыграно, как по нотам, – ответила Харли. – Неужели вы этого не поняли?
– Не понял чего? – спросил Шихэн.
– Ну, а вы, подполковник Винсенти? – спросила Харли. – Хоть вы-то смекнули, что к чему?
– Думаю, да, – ответил Винсенти. – Мне неприятно говорить это, адмирал, но вас обвели вокруг пальца, как мальчишку.
– Вы что, всерьез полагаете, будто назначить вас командующим ПВО – такая уж удачная мысль, адмирал? – спросила Харли. – Позвольте все же узнать, почему вы согласились?
– Потому что так я помогу исправить положение, – ответил Хардкасл. Он лихорадочно вспоминал вереницу только что развернувшихся перед ним событий и чем дольше думал об этом, тем сложнее виделось ему положение. – Тогда я смогу быть хоть чем-то полезен, черт возьми! Смогу испытать мой план в действии...
– У вашего плана, адмирал, безусловно, есть свои достоинства, – заметила Харли, – но вы не входите в администрацию президента. Вам не позволят выполнить свою программу, как вы того желаете. Вы всего лишь помощник советника по вопросам национальной безопасности, причем этот Лифтер – просто советник и не имеет отношения к военной верхушке. Более того, отныне вам не позволят выступать перед прессой, даже о своем “Проекте-2000” вы больше не имеете права говорить. По условиям договора Белого дома о неразглашении, только председатель объединенного комитета начальников штабов через пресс-секретаря Белого дома может указывать вам, кому вы имеете право давать сведения, а кому нет. И если вы нарушите это условие (а я уверяю вас, именно этого они от вас и ждут), они имеют полное право засадить вас за решетку. В прошлом они не раз проделывали подобные штучки. И так изгадят вам карьеру и репутацию, что, уверяю, вы сочтете себя счастливчиком, если после этого вам позволят стать председателем отряда бойскаутов где-нибудь в окрестностях Вашингтона. И тогда вам уже ничем не смогут помочь ни лидер нацменьшинств Уэсткот, ни сенатор Хейердал, ни даже бывший вице-президент Мартиндейл. Вас просто раздавят, адмирал Хардкасл, и вы сами виноваты в этом. Так что, похоже, вам придется отменить все свои ближайшие выступления по телевидению. – Пожав плечами, Харли одарила его веселой, хоть и немного усталой улыбкой. – Ничего, не расстраивайтесь, адмирал. Президент – настоящий мастер по части такого мелкого мошенничества, иногда он так заигрывается, что обманывает самого себя и свою жену.
Хардкасл хранил мрачное молчание на всем пути от Белого дома к западному крылу здания Пентагона, но, когда машина остановилась, обернулся к Харли и заметил:
– Может, президент действительно обвел меня вокруг пальца, мисс Харли, но зато я назначен помощником советника по национальной безопасности. А потому сейчас намерен самым серьезным образом ознакомиться с положением дел в этом учреждении и рассчитываю на вашу помощь.
Дебора Харли слегка вздернула плечо, глаза ее засверкали от радостного возбуждения, потом их выражение изменилось.
– Прошу прощения, адмирал, но у меня уже есть работа.
– Я не совсем понимаю, в каком качестве вы служите Кевину Мартиндейлу, мисс Харли, но в одном уверен: теперь я вхож в Белый дом. И думаю, что, если вы последуете за мной, от этого будет куда больше пользы и вице-президенту лично, и “Проекту-2000” тоже. Куда больше, если вы будете продолжать шпионить за его политическими противниками. Вы согласны?
Харли покраснела, этого Хардкасл от нее никак не ожидал.
– Сейчас мне кажется не слишком уместным обсуждать...
– Да что это с вами, мисс Харли? Может, вы опасаетесь, что не пройдете проверку на благонадежность в спецслужбе Белого дома?
– Не думаю, что это будет трудно, адмирал, – ответила Харли. – Я наизусть знаю, что написано в моем тамошнем досье, тем более что сама составляла его. Мало того, я видела также и ваше досье. И даже могу показать его вам, только чуть погодя.
Хардкасл кивнул. По ее самоуверенной ухмылке и немигающему взору он понял, что она не врет. Эта женщина была не просто помощником-распорядителем при Мартиндейле, но и его доверенным лицом, его невидимой союзницей, способной с легкостью проникнуть в святая святых Белого дома и нынешней администрации, и с ней приходилось считаться.
– Нашли там что-нибудь интересное для себя, мисс Харли?
Она рассмеялась, погрозила Хардкаслу пальцем и ответила:
– Я вам одно могу сказать, адмирал. Если ваш план будет пущен в ход хотя бы частично, а к Казье принята только половина тех мер, которые вы принимали в прошлом на Гаити, Багамских островах и в Колумбии в бытность свою командиром Хаммерхед, я этому Казье не завидую.
УЧЕБНАЯ БАЗА МОРСКОЙ АВИАЦИИ В ФЭЛЛОНЕ, НЕВАДА,
ТРИ ДНЯ СПУСТЯ
Перед началом похода экипажи самолетов авиационного соединения обязаны доложить командиру о способности и готовности выполнить порученное задание. Для этого ударные подразделения ВМС и морской пехоты на западе США проходят обязательное двухмесячное обучение в Фэллоне, на тренировочной базе ВМС на севере штата Невада. Там они в поте лица отрабатывали применение артиллерии, пуск ракет и бомбометание. Полигон занимал тысячи квадратных миль и располагался на территории трех округов, где среди одиноких холмов и высохших озер каждый год сотни мужчин, а теперь и женщин штурмовали пустыни и горы, выстраивались на сбитых из досок площадках и взлетных полосах, которые выгрызли в этой насквозь прожженной солнцем земле бульдозеры, а потом сбрасывали на нее тонны бомб, ракет, снарядов и пуль. Эти земли использовались также для испытания новых видов оружия. Благодаря своей удаленности от населенных районов Фэллон служил также крупнейшим в стране артиллерийским складом, где хранились, сортировались, распределялись, обновлялись, демонтировались и уничтожались тысячи тонн взрывчатки и оружия.
Это восьминедельное пребывание в Фэллоне воспринималось морскими летчиками совсем не как трагедия. Хотя на самой базе все было оборудовано по первому разряду, единственный близлежащий городок был таким маленьким и захолустным, что не имело смысла надеяться найти там развлечения и отдых после многотрудных учений. Разве что в многочисленных борделях. Зато на базе каждому предоставлялась прекрасная возможность подготовиться к долгому пребыванию в открытом море, где возможностей развлечься или расслабиться было еще меньше, к тому же условия для тренировочных полетов здесь были просто великолепные. И обычно летчики с нетерпением ждали встречи с неизменно синим и ясным небом Фэллона, его горными хребтами, исправными ракетами и артиллерийскими установками. Все это давало возможность показать начальству, на что они способны, имея на вооружении самые современные машины морской авиации.
Место это притягивало также торговцев оружием и контрабандистов. Попасть сюда не составляло труда, если у вас имелись деньги и нужные связи.
Приземлившись в городском аэропорту Фэллона, расположенном в пяти милях к северо-западу от базы, Грегори Таунсенд, третий помощник Казье, заведовавший разработкой планов операций, арендовал просторный ангар, где экипаж принялся заправлять и снаряжать их старенький грузовой “хэвиленд С-8 буффало”, а Изидро со своими ребятами начал готовиться к встрече с нужными людьми.
Вскоре после полуночи послышался шум мотора – к ангару приближался грузовик. Затем последовала часовая пауза, очевидно, прибывшие ожидали подкрепления, чтобы оцепить ангар. Наконец Изидро и Таунсенда встретили несколько мужчин, подъехавших на военном автомобиле “хамви”. Из него вышли шесть человек, все вооруженные до зубов винтовками М-16 и автоматами “беретта”. Двое были в военно-морской форме, остальные в штатском, хоть и с короткой военной стрижкой. А мужчина, сошедший с переднего сиденья “хамви” и державшийся как начальник, выглядел типично штатским. Двое вооруженных винтовками парней встали возле Изидро и Таунсенда, двое других загнали людей Казье в самолет, стоявший в ангаре, и держали их там под наблюдением, а еще двое заняли посты у переднего и заднего выходов из ангара.
Таунсенда и Изидро обыскали, оружие отобрали. Изидро был вооружен до зубов – тяжелый автомат, два револьвера, два ножа. Все это у него изъяли, однако разрешили оставить при себе металлический чемоданчик, который предварительно тщательно осмотрели. В нем лежали наличные: доллары США двадцати-, пятидесяти– и стодолларовыми купюрами, а также чеки на предъявителя для швейцарских и немецких банков.
– Они притащили наличные, – сообщил солдат, тщательно проверивший чемодан на предмет оружия, мужчине в штатском.
– Мы уже давно ведем с вами дела, – сказал начальнику Таунсенд, – и хотим, чтобы и дальше у нас все шло, как по маслу. Всегда готовы платить хорошие деньги за хороший товар. Наличными.
Но даже эти слова не спасли его от бесцеремонного и очень дотошного обыска. У Таунсенда оказался при себе лишь кольт сорок пятого калибра, а также сигнальный фонарик фирмы “Текна”, который тоже придирчиво осмотрели, даже свинтили нижний колпачок и вытряхнули батарейки. Затем, к изумлению обыскивающего, за поясом у Таунсенда обнаружили шестнадцатидюймовый нож в кожаном футляре, прикрепленный таким образом, что выхватить его можно было в долю секунды. Продемонстрировав нож всем остальным присутствующим, солдат сердито рявкнул:
– Ну, чем вам не долбаный крокодил Данди, а? Зачем он тебе, малыш?
– Змей обдирать, – огрызнулся Таунсенд. – Эй, смотри, поаккуратнее с ним. С этим ножичком связаны сентиментальные воспоминания.
– Не иначе как о мамочке?
– Папаша бил мать и прикончил ее, когда я был еще ребенком, – спокойно произнес Таунсенд. – А нож этот я позаимствовал из спальни Муаммара Каддафи, когда меня послали устранить его вместе с нашими ребятами из спецназа. Там погибли трое наших лучших парней, а этого ублюдка Каддафи не оказалось дома. – Подавшись вперед, он продолжал тихим зловещим шепотом: – И знаешь, я так расстроился, что уволился из армии, вернулся домой, надрался, взял этот ножичек и отрезал им голову папаше.
Солдат никак не мог сообразить, правду ли говорит Таунсенд или шутит, но, заглянув в его мерцающие крокодильи глаза, решил больше не заострять внимания на ноже, сложил все оружие на переднее сиденье “хамви” и отступил, не произнеся больше ни слова.
Тем временем обезоруженный Таунсенд внимательно разглядывал людей, стоявших вокруг. Все они с виду были профессиональные вояки, однако он не преминул заметить, как они расслабились, стоило только отобрать у него и Изидро оружие. Знай эти придурки хоть что-нибудь о приемах и правилах рукопашного боя, они бы никогда не позволили себе распоясаться, пусть даже их и десятеро против двоих. Парней в морской форме они с Изидро знали, остальных он видел впервые. И Таунсенду это не понравилось.
– А эти придурки откуда? Мы же договорились, что встречаемся вчетвером.
– Так это было до того, как ты попросил тяжелое оружие, Таунсенд! – Греншо рассмеялся. – С первым заказом трудностей не было, шестьсот фунтов нитрата аммония и перхлората. Дьявол, эти долбаные десантники вываливают тут в открытые колодцы минимум по шесть тысяч фунтов в день разных химических отходов и взрывчатки. Попробуй, попей оттуда водичку годика два, только пукнешь – и сразу задница оторвется!
– Ладно, давай ближе к делу, – нетерпеливо оборвал Таунсенд. – Перхлорат и гидразин можно раздобыть где угодно, весь штат Невада завален этим дерьмом. А где остальное?
– Я же говорю тебе, приятель, товар стоит денег, – обернувшись к охраннику у ангара, Греншо посигналил ему фонарем. Вскоре к ним с грохотом подкатили два пятитонных грузовика, крытые пятнистым маскировочным брезентом. Когда грузовики остановились и двери ангара закрылись, Греншо подошел к первому из них и откинул край брезента. Таунсенд вспрыгнул наверх осмотреть груз. Там стояли восемь пятидесятипятигаллонных железных бочек с надписью “Осторожно, взрывчатка” и четыре бочки с надписью “Огнеопасно”. Найдя в кузове подходящий инструмент, он отвинтил крышки всех восьми бочек по очереди, и вокруг распространился характерный кисловатый, с привкусом металла и крови запах перхлората алюминия. Осмотрел Таунсенд и другие четыре бочки, только на этот раз ему пришлось смешать в маленькой пластиковой пробирке унции две жидкости из второго набора с щепотью порошка, взятого из первых восьми. Тщательно разболтав содержимое пробирки, он осторожно поднес к ее горлышку зажигалку, и из трубочки с характерным громким хлопком вырвался голубоватый сноп огня.
Такую же проверку он устроил каждой из четырех бочек и был полностью удовлетворен. Гидразин и перхлорат алюминия сами по себе были очень чувствительными взрывчатыми соединениями, но в смеси друг с другом образовывали густой и не слишком устойчивый газ, дававший при смешении с кислородом и воспламенении колоссальной силы взрыв, в сотни раз превосходящий по мощности взрыв газолина или тринитротолуола.
– И вы волокли весь этот груз через пустыню, связав бочки простыми нейлоновыми веревками? – спросил Таунсенд, соскакивая с грузовика. Он знал, что перхлората алюминия и гидразина здесь достаточно, чтобы сровнять с землей все башни международного торгового центра. – Вы или храбрее, или глупее, чем я думал.
– Уж поумнее вас будем, двух дураков, Таунсенд, – огрызнулся Греншо и весело махнул рукой в сторону двухмоторного “хэвиленда”. – Мы-то сюда доехали целые и невредимые. Теперь поглядим, как вы попретесь отсюда с грузом на этом куске дерьма. Ты открывал бочки. Сам видел, стоит хоть горсточке гидразина попасть в воздух рядом с заводимым мотором – и хана. А там у вас мало того, что гидразин, еще и перхлорат имеется. Так что фейерверк получится, будь здоров!
Таунсенду пришлось признать, что он прав. Да, отправка этого груза сулила немало осложнений.
– А вот тут, ребятки, товарец уже посерьезней, – шагнув ко второму грузовику, Греншо отбросил брезент и открыл взорам присутствующих какое-то странной формы оружие – восемь устройств длиной от четырех до пяти футов. – Чтобы раздобыть этих красавчиков, пришлось попотеть, – с гордостью добавил он. – Все остались с войны в Персидском заливе, все работают как часы. Три канистры с напалмом “марк-77”, три воздушно-взрывных устройства “Си-Би-Ю-55” и шесть гроздьевых бомб “Си-Би-Ю-59”.
– Прекрасно, – Таунсенд кивнул. Да, трофеи действительно впечатляли, пожалуй, даже слишком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
С тем Хардкасла и отпустили. Он поднялся и вместе со своими помощниками покинул зал заседаний. Вскоре возле Овального кабинета к нему подошел советник по вопросам национальной безопасности Майкл Лифтер с помощником.
– Мы проводим совещание в Пентагоне, – сказал Лифтер. Это был высокий худощавый чопорный мужчина с маленькими темными беспокойными глазками и высоким лбом, что придавало его лицу немного зловещее и загадочное выражение. – Министр Шир присоединиться к нам уже там, вместе с председателем. Уверен, они намерены провести видеоконференцию с генералом Лоусоном, главнокомандующим Атлантическим военным округом. – Хардкасл знал, что председателем был весьма популярный (во всяком случае, у средств массовой информации и широкой публики) военный, влиятельный главнокомандующий объединенными военно-воздушными силами генерал армии Филипп Т. Фримен. Генерал армии Томас Лоусон был главнокомандующим войсками США на Атлантическом побережье – важный пост, связанный с обороной сорока восьми “нижних штатов”. Хардкасл не был знаком с Лоусоном лично и предпочел бы видеть на этом посту генерала ВВС Чарлза Ская (удивительно подходящее имя для генерала ВВС<В пер. с англ. “небо” >), бывшего пилота легендарного подразделения “Буревестник”, который командовал сейчас космическим штабом США и, значит, был начальником штаба обороны аэрокосмического пространства США, а также американо-канадского штаба противовоздушной обороны. Но таков был выбор президента. – Мы можем поехать в моей машине.
– Если не возражаете, сэр, мы присоединимся к вам уже там, – сказала внезапно возникшая рядом Дебора Харли.
Лифтер немного растерялся. Взглянул на Харли, ее змеиные глаза смотрели равнодушно и презрительно. Затем перевел взгляд на Хардкасла.
– Мне необходимо обсудить с вами ряд важных вопросов, адмирал.
– Мы присоединимся к вам в кабинете председателя, мистер Лифтер, – с нажимом повторила Харли.
Забрав у секретаря Белого дома свои пластиковые пропуска, они вышли, и Хардкасл обратился к спутнице:
– Что, черт побери, все это означает, мисс Харли? И о чем говорилось в этой дурацкой записке?
– Там говорилось, что вас подставили, адмирал, причем все было разыграно, как по нотам, – ответила Харли. – Неужели вы этого не поняли?
– Не понял чего? – спросил Шихэн.
– Ну, а вы, подполковник Винсенти? – спросила Харли. – Хоть вы-то смекнули, что к чему?
– Думаю, да, – ответил Винсенти. – Мне неприятно говорить это, адмирал, но вас обвели вокруг пальца, как мальчишку.
– Вы что, всерьез полагаете, будто назначить вас командующим ПВО – такая уж удачная мысль, адмирал? – спросила Харли. – Позвольте все же узнать, почему вы согласились?
– Потому что так я помогу исправить положение, – ответил Хардкасл. Он лихорадочно вспоминал вереницу только что развернувшихся перед ним событий и чем дольше думал об этом, тем сложнее виделось ему положение. – Тогда я смогу быть хоть чем-то полезен, черт возьми! Смогу испытать мой план в действии...
– У вашего плана, адмирал, безусловно, есть свои достоинства, – заметила Харли, – но вы не входите в администрацию президента. Вам не позволят выполнить свою программу, как вы того желаете. Вы всего лишь помощник советника по вопросам национальной безопасности, причем этот Лифтер – просто советник и не имеет отношения к военной верхушке. Более того, отныне вам не позволят выступать перед прессой, даже о своем “Проекте-2000” вы больше не имеете права говорить. По условиям договора Белого дома о неразглашении, только председатель объединенного комитета начальников штабов через пресс-секретаря Белого дома может указывать вам, кому вы имеете право давать сведения, а кому нет. И если вы нарушите это условие (а я уверяю вас, именно этого они от вас и ждут), они имеют полное право засадить вас за решетку. В прошлом они не раз проделывали подобные штучки. И так изгадят вам карьеру и репутацию, что, уверяю, вы сочтете себя счастливчиком, если после этого вам позволят стать председателем отряда бойскаутов где-нибудь в окрестностях Вашингтона. И тогда вам уже ничем не смогут помочь ни лидер нацменьшинств Уэсткот, ни сенатор Хейердал, ни даже бывший вице-президент Мартиндейл. Вас просто раздавят, адмирал Хардкасл, и вы сами виноваты в этом. Так что, похоже, вам придется отменить все свои ближайшие выступления по телевидению. – Пожав плечами, Харли одарила его веселой, хоть и немного усталой улыбкой. – Ничего, не расстраивайтесь, адмирал. Президент – настоящий мастер по части такого мелкого мошенничества, иногда он так заигрывается, что обманывает самого себя и свою жену.
Хардкасл хранил мрачное молчание на всем пути от Белого дома к западному крылу здания Пентагона, но, когда машина остановилась, обернулся к Харли и заметил:
– Может, президент действительно обвел меня вокруг пальца, мисс Харли, но зато я назначен помощником советника по национальной безопасности. А потому сейчас намерен самым серьезным образом ознакомиться с положением дел в этом учреждении и рассчитываю на вашу помощь.
Дебора Харли слегка вздернула плечо, глаза ее засверкали от радостного возбуждения, потом их выражение изменилось.
– Прошу прощения, адмирал, но у меня уже есть работа.
– Я не совсем понимаю, в каком качестве вы служите Кевину Мартиндейлу, мисс Харли, но в одном уверен: теперь я вхож в Белый дом. И думаю, что, если вы последуете за мной, от этого будет куда больше пользы и вице-президенту лично, и “Проекту-2000” тоже. Куда больше, если вы будете продолжать шпионить за его политическими противниками. Вы согласны?
Харли покраснела, этого Хардкасл от нее никак не ожидал.
– Сейчас мне кажется не слишком уместным обсуждать...
– Да что это с вами, мисс Харли? Может, вы опасаетесь, что не пройдете проверку на благонадежность в спецслужбе Белого дома?
– Не думаю, что это будет трудно, адмирал, – ответила Харли. – Я наизусть знаю, что написано в моем тамошнем досье, тем более что сама составляла его. Мало того, я видела также и ваше досье. И даже могу показать его вам, только чуть погодя.
Хардкасл кивнул. По ее самоуверенной ухмылке и немигающему взору он понял, что она не врет. Эта женщина была не просто помощником-распорядителем при Мартиндейле, но и его доверенным лицом, его невидимой союзницей, способной с легкостью проникнуть в святая святых Белого дома и нынешней администрации, и с ней приходилось считаться.
– Нашли там что-нибудь интересное для себя, мисс Харли?
Она рассмеялась, погрозила Хардкаслу пальцем и ответила:
– Я вам одно могу сказать, адмирал. Если ваш план будет пущен в ход хотя бы частично, а к Казье принята только половина тех мер, которые вы принимали в прошлом на Гаити, Багамских островах и в Колумбии в бытность свою командиром Хаммерхед, я этому Казье не завидую.
УЧЕБНАЯ БАЗА МОРСКОЙ АВИАЦИИ В ФЭЛЛОНЕ, НЕВАДА,
ТРИ ДНЯ СПУСТЯ
Перед началом похода экипажи самолетов авиационного соединения обязаны доложить командиру о способности и готовности выполнить порученное задание. Для этого ударные подразделения ВМС и морской пехоты на западе США проходят обязательное двухмесячное обучение в Фэллоне, на тренировочной базе ВМС на севере штата Невада. Там они в поте лица отрабатывали применение артиллерии, пуск ракет и бомбометание. Полигон занимал тысячи квадратных миль и располагался на территории трех округов, где среди одиноких холмов и высохших озер каждый год сотни мужчин, а теперь и женщин штурмовали пустыни и горы, выстраивались на сбитых из досок площадках и взлетных полосах, которые выгрызли в этой насквозь прожженной солнцем земле бульдозеры, а потом сбрасывали на нее тонны бомб, ракет, снарядов и пуль. Эти земли использовались также для испытания новых видов оружия. Благодаря своей удаленности от населенных районов Фэллон служил также крупнейшим в стране артиллерийским складом, где хранились, сортировались, распределялись, обновлялись, демонтировались и уничтожались тысячи тонн взрывчатки и оружия.
Это восьминедельное пребывание в Фэллоне воспринималось морскими летчиками совсем не как трагедия. Хотя на самой базе все было оборудовано по первому разряду, единственный близлежащий городок был таким маленьким и захолустным, что не имело смысла надеяться найти там развлечения и отдых после многотрудных учений. Разве что в многочисленных борделях. Зато на базе каждому предоставлялась прекрасная возможность подготовиться к долгому пребыванию в открытом море, где возможностей развлечься или расслабиться было еще меньше, к тому же условия для тренировочных полетов здесь были просто великолепные. И обычно летчики с нетерпением ждали встречи с неизменно синим и ясным небом Фэллона, его горными хребтами, исправными ракетами и артиллерийскими установками. Все это давало возможность показать начальству, на что они способны, имея на вооружении самые современные машины морской авиации.
Место это притягивало также торговцев оружием и контрабандистов. Попасть сюда не составляло труда, если у вас имелись деньги и нужные связи.
Приземлившись в городском аэропорту Фэллона, расположенном в пяти милях к северо-западу от базы, Грегори Таунсенд, третий помощник Казье, заведовавший разработкой планов операций, арендовал просторный ангар, где экипаж принялся заправлять и снаряжать их старенький грузовой “хэвиленд С-8 буффало”, а Изидро со своими ребятами начал готовиться к встрече с нужными людьми.
Вскоре после полуночи послышался шум мотора – к ангару приближался грузовик. Затем последовала часовая пауза, очевидно, прибывшие ожидали подкрепления, чтобы оцепить ангар. Наконец Изидро и Таунсенда встретили несколько мужчин, подъехавших на военном автомобиле “хамви”. Из него вышли шесть человек, все вооруженные до зубов винтовками М-16 и автоматами “беретта”. Двое были в военно-морской форме, остальные в штатском, хоть и с короткой военной стрижкой. А мужчина, сошедший с переднего сиденья “хамви” и державшийся как начальник, выглядел типично штатским. Двое вооруженных винтовками парней встали возле Изидро и Таунсенда, двое других загнали людей Казье в самолет, стоявший в ангаре, и держали их там под наблюдением, а еще двое заняли посты у переднего и заднего выходов из ангара.
Таунсенда и Изидро обыскали, оружие отобрали. Изидро был вооружен до зубов – тяжелый автомат, два револьвера, два ножа. Все это у него изъяли, однако разрешили оставить при себе металлический чемоданчик, который предварительно тщательно осмотрели. В нем лежали наличные: доллары США двадцати-, пятидесяти– и стодолларовыми купюрами, а также чеки на предъявителя для швейцарских и немецких банков.
– Они притащили наличные, – сообщил солдат, тщательно проверивший чемодан на предмет оружия, мужчине в штатском.
– Мы уже давно ведем с вами дела, – сказал начальнику Таунсенд, – и хотим, чтобы и дальше у нас все шло, как по маслу. Всегда готовы платить хорошие деньги за хороший товар. Наличными.
Но даже эти слова не спасли его от бесцеремонного и очень дотошного обыска. У Таунсенда оказался при себе лишь кольт сорок пятого калибра, а также сигнальный фонарик фирмы “Текна”, который тоже придирчиво осмотрели, даже свинтили нижний колпачок и вытряхнули батарейки. Затем, к изумлению обыскивающего, за поясом у Таунсенда обнаружили шестнадцатидюймовый нож в кожаном футляре, прикрепленный таким образом, что выхватить его можно было в долю секунды. Продемонстрировав нож всем остальным присутствующим, солдат сердито рявкнул:
– Ну, чем вам не долбаный крокодил Данди, а? Зачем он тебе, малыш?
– Змей обдирать, – огрызнулся Таунсенд. – Эй, смотри, поаккуратнее с ним. С этим ножичком связаны сентиментальные воспоминания.
– Не иначе как о мамочке?
– Папаша бил мать и прикончил ее, когда я был еще ребенком, – спокойно произнес Таунсенд. – А нож этот я позаимствовал из спальни Муаммара Каддафи, когда меня послали устранить его вместе с нашими ребятами из спецназа. Там погибли трое наших лучших парней, а этого ублюдка Каддафи не оказалось дома. – Подавшись вперед, он продолжал тихим зловещим шепотом: – И знаешь, я так расстроился, что уволился из армии, вернулся домой, надрался, взял этот ножичек и отрезал им голову папаше.
Солдат никак не мог сообразить, правду ли говорит Таунсенд или шутит, но, заглянув в его мерцающие крокодильи глаза, решил больше не заострять внимания на ноже, сложил все оружие на переднее сиденье “хамви” и отступил, не произнеся больше ни слова.
Тем временем обезоруженный Таунсенд внимательно разглядывал людей, стоявших вокруг. Все они с виду были профессиональные вояки, однако он не преминул заметить, как они расслабились, стоило только отобрать у него и Изидро оружие. Знай эти придурки хоть что-нибудь о приемах и правилах рукопашного боя, они бы никогда не позволили себе распоясаться, пусть даже их и десятеро против двоих. Парней в морской форме они с Изидро знали, остальных он видел впервые. И Таунсенду это не понравилось.
– А эти придурки откуда? Мы же договорились, что встречаемся вчетвером.
– Так это было до того, как ты попросил тяжелое оружие, Таунсенд! – Греншо рассмеялся. – С первым заказом трудностей не было, шестьсот фунтов нитрата аммония и перхлората. Дьявол, эти долбаные десантники вываливают тут в открытые колодцы минимум по шесть тысяч фунтов в день разных химических отходов и взрывчатки. Попробуй, попей оттуда водичку годика два, только пукнешь – и сразу задница оторвется!
– Ладно, давай ближе к делу, – нетерпеливо оборвал Таунсенд. – Перхлорат и гидразин можно раздобыть где угодно, весь штат Невада завален этим дерьмом. А где остальное?
– Я же говорю тебе, приятель, товар стоит денег, – обернувшись к охраннику у ангара, Греншо посигналил ему фонарем. Вскоре к ним с грохотом подкатили два пятитонных грузовика, крытые пятнистым маскировочным брезентом. Когда грузовики остановились и двери ангара закрылись, Греншо подошел к первому из них и откинул край брезента. Таунсенд вспрыгнул наверх осмотреть груз. Там стояли восемь пятидесятипятигаллонных железных бочек с надписью “Осторожно, взрывчатка” и четыре бочки с надписью “Огнеопасно”. Найдя в кузове подходящий инструмент, он отвинтил крышки всех восьми бочек по очереди, и вокруг распространился характерный кисловатый, с привкусом металла и крови запах перхлората алюминия. Осмотрел Таунсенд и другие четыре бочки, только на этот раз ему пришлось смешать в маленькой пластиковой пробирке унции две жидкости из второго набора с щепотью порошка, взятого из первых восьми. Тщательно разболтав содержимое пробирки, он осторожно поднес к ее горлышку зажигалку, и из трубочки с характерным громким хлопком вырвался голубоватый сноп огня.
Такую же проверку он устроил каждой из четырех бочек и был полностью удовлетворен. Гидразин и перхлорат алюминия сами по себе были очень чувствительными взрывчатыми соединениями, но в смеси друг с другом образовывали густой и не слишком устойчивый газ, дававший при смешении с кислородом и воспламенении колоссальной силы взрыв, в сотни раз превосходящий по мощности взрыв газолина или тринитротолуола.
– И вы волокли весь этот груз через пустыню, связав бочки простыми нейлоновыми веревками? – спросил Таунсенд, соскакивая с грузовика. Он знал, что перхлората алюминия и гидразина здесь достаточно, чтобы сровнять с землей все башни международного торгового центра. – Вы или храбрее, или глупее, чем я думал.
– Уж поумнее вас будем, двух дураков, Таунсенд, – огрызнулся Греншо и весело махнул рукой в сторону двухмоторного “хэвиленда”. – Мы-то сюда доехали целые и невредимые. Теперь поглядим, как вы попретесь отсюда с грузом на этом куске дерьма. Ты открывал бочки. Сам видел, стоит хоть горсточке гидразина попасть в воздух рядом с заводимым мотором – и хана. А там у вас мало того, что гидразин, еще и перхлорат имеется. Так что фейерверк получится, будь здоров!
Таунсенду пришлось признать, что он прав. Да, отправка этого груза сулила немало осложнений.
– А вот тут, ребятки, товарец уже посерьезней, – шагнув ко второму грузовику, Греншо отбросил брезент и открыл взорам присутствующих какое-то странной формы оружие – восемь устройств длиной от четырех до пяти футов. – Чтобы раздобыть этих красавчиков, пришлось попотеть, – с гордостью добавил он. – Все остались с войны в Персидском заливе, все работают как часы. Три канистры с напалмом “марк-77”, три воздушно-взрывных устройства “Си-Би-Ю-55” и шесть гроздьевых бомб “Си-Би-Ю-59”.
– Прекрасно, – Таунсенд кивнул. Да, трофеи действительно впечатляли, пожалуй, даже слишком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55