И помимо этого над всеми как Дамоклов меч висела угроза нападения в любую минуту вражеской подводной лодки или бомбардировщика. Члены команды по-прежнему справлялись с работой, но Моррис заметил, что его люди становятся усталыми и раздраженными. Они начали спотыкаться, переступая через комингсы, — верный признак изнеможения. Скоро появятся серьезные ошибки. Взаимосвязь между усталостью и ошибками была такой же несомненной, как сила земного притяжения. Однако он надеялся, что через день-два установится привычный режим и люди как-то приспособятся к происходящему. Уже были заметны первые признаки этого, и старшины советовали ему не беспокоиться. А Моррис беспокоился.
— Мостик, центр боевых действий. Акустический контакт, возможно, подводная лодка, пеленг ноль-ноль-девять.
— Опять, — произнес вахтенный офицер. В двадцать четвертый раз за время этого плаванья команда «Фарриса» заняла места в соответствии с боевым расписанием.
На этот раз на обнаружение цели потребовалось три часа. Сейчас в их распоряжении не было «орионов», и корабли сопровождения, руководимые Моррисом и его центром боевых действий, сконцентрировали действия своих вертолетов на поисках субмарины. Капитан этой подводной лодки знал свое дело. При первом же подозрении, что его обнаружили — возможно, акустик услышал шум винтов вертолетов или всплеск от падения акустического буя, — он ушел на глубину и принялся за маневры уклонения: то ускорял, то стопорил машины; то появлялся над слоем термоклина, то нырял под него, всеми силами стараясь оторваться от преследователей, но все время стремясь в сторону конвоя. Подводная лодка отнюдь не старалась скрыться вообще. Она появлялась и исчезала на прокладочном планшете «Фарриса», постепенно сближаясь с конвоем, но ни разу не обнаружила своего положения на достаточно длительное время, чтобы можно было выпустить по ней торпеду.
— Снова исчезла, — раздраженно произнес офицер ПЛО. Акустический буй, сброшенный десять минут назад, обнаружил слабый шум, установил контакт на две минуты, затем потерял его. — Парень ведет себя просто мастерски.
— И слишком близко, — добавил Моррис. Если подлодка продолжит смещаться на юг, она окажется на границе активной гидролокации фрегата. До настоящего момента «Фаррис» не обнаруживал своего присутствия. Капитан подводной лодки не мог не знать, что где-то поблизости находятся надводные корабли из-за присутствия вертолетов, но он не подозревал, что американский фрегат преследует его всего в десяти милях к югу.
Моррис посмотрел на офицера ПЛО:
— Давайте-ка проверим наш температурный профиль. Через тридцать секунд они опустили за борт датчик батитермографа. Прибор измерял температуру воды и передавал ее на дисплей в гидролокационном посту. Температура воды являлась наиболее важным фактором, влияющим на эффективность гидролокации. Надводные корабли измеряли ее время от времени, тогда как подводная лодка могла делать это непрерывно, что было еще одним небольшим преимуществом субмарины.
— Вот! — указал на экран Моррис. — Сейчас градиент намного сильнее, и они пользуются этим. Они избегают этого глубинного канала, наверно, ускоряясь над слоем термоклина, вместо того чтобы делать это под ним, как мы рассчитывали. О'кей…
Вертолеты продолжали сбрасывать акустические буи, и непродолжительные контакты, которые удавалось устанавливать, показывали, что цель движется к югу, в сторону фрегата. Моррис подождал десять минут.
— Мостик, говорит центр боевых действий, лево руля, новый курс ноль-один-один, — скомандовал Моррис, направляя свой корабль в сторону предполагаемого местонахождения подводной лодки. Фрегат неслышно двигался по гладкой морской поверхности со скоростью пять узлов. Команда центра боевых действий следила за тем, как курс на кормовой переборке медленно меняется на восток.
Пользоваться тактическим дисплеем не имело смысла. Компьютер, сбитый с толку множеством непродолжительных контактов с акустическими буями — к тому же большинство поступающих сигналов было ошибочным, — выдавал район местонахождения субмарины площадью в сотню квадратных миль. Моррис подошел к прокладочному столику в углу.
— Мне кажется, что он находится вот здесь. — Моррис указал на точку на карте. -
Замечания?
— Двигается на малой глубине? Это противоречит общепринятым правилам, — возразил офицер ПЛО. В соответствии с положением, которого обычно придерживались русские подводные лодки — так сообщали разведывательные источники, — они старались оставаться на глубине.
— Проверим. Начинаем поиск по системе «янки». Офицер ПЛО немедленно отдал соответствующую команду. Поиск подводной лодки по системе «янки» означал включение активного гидролокатора и излучение мощных импульсов в глубь моря. Моррис рисковал. Если субмарина находилась так близко, как он надеялся, тем самым капитан раскрывал положение собственного корабля и намного увеличивал опасность ответного удара, от которого его фрегат вряд ли смог бы найти защиту. Акустик не сводил взгляда с гидролокационного дисплея. Первые пять импульсов — гидролокатор вел свой луч с запада на восток — ничего не обнаружили. После следующего на экране появилась яркая точка.
— Контакт — четкий акустический контакт, пеленг ноль-один-четыре, расстояние до цели одиннадцать тысяч шестьсот ярдов. Считаю это подводной лодкой.
— Берите его! — скомандовал Моррис.
Твердотопливный ускоритель воспламенился, и ракета взлетела с палубы фрегата, описывая в небе дугу, видимую благодаря бледно-серому следу. Ракета горела три секунды и пронеслась по воздуху подобно пуле. В тысяче футов от морской поверхности торпеда отделилась от носителя и спустилась вниз на парашюте.
— Он меняет курс, сэр, — сообщил акустик. — Цель поворачивает и увеличивает скорость. А вот и рыба: наша торпеда в воде и посылает поисковые акустические сигналы. Она опустилась совсем рядом с целью.
Офицер оперативной группы не обратил внимания на возглас акустика. Сейчас к месту вероятного нахождения лодки летели три вертолета. Он понимал — вполне возможно, что торпеда пройдет мимо цели и тогда окажется важным не потерять ее, не дать ей уйти. Он скомандовал рулевому повернуть направо, чтобы пассивные акустические датчики, тянущиеся за фрегатом, получили возможность «слушать» субмарину, которая сейчас на большой скорости пыталась уклониться от торпеды и издавала громкие шумы. Появился первый вертолет и тут же сбросил акустический буй.
— Два винта, шум кавитации. Похоже, это «чарли» идет полным ходом, сэр, — сообщил старшина. — Мне кажется, торпеда засекла его.
Акустический пеленгатор торпеды переключился с режима посылки импульса и прослушивания на режим непрерывных импульсов — торпеда преследовала пытающуюся скрыться подводную лодку, следуя за ней на глубину. Когда торпеда пересекала слой термоклина, она на короткое время утратила контакт с лодкой, затем, когда тоже вошла в холодную воду под термоклином, снова обнаружила ее и начала быстро догонять. Подводная лодка выпустила источник шума, но он оказался неисправным. Тут же в пусковой аппарат поместили другой. Слишком поздно. Торпеда ударила в левый винт субмарины и взорвалась.
— Здорово! — послышался восторженный возглас старшего акустика. — Слышал детонацию боеголовки. Мы прикончили ублюдка!
— Попадание. Слышим взрыв, — пришло подтверждение с вертолета. — Оставайтесь наготове. Машины цели продолжают работать…, слышим посторонние звуки. Продувает балластные цистерны, продувает цистерны. Поднимается на поверхность, подводная лодка поднимается вверх. Видим воздушные пузыри. Боже милосердный, вот она!
Нос подводной лодки показался над поверхностью в шести милях от фрегата. Три вертолета зависли над поврежденной субмариной, как голодные волки, и «Фаррис» устремился на север к цели. Его пятидюймовое орудие было наведено на подводную лодку. Впрочем, это оказалось излишним. Носовой люк субмарины открылся, и на палубу начали выбираться люди. Другие члены команды появились на боевой рубке и стали прыгать за борт, когда машинное отделение наполнилось водой. Десять моряков успели выбраться из подлодки, прежде чем она скользнула обратно в морские глубины. Через несколько секунд на поверхность вынырнул еще один матрос — он был последним.
Вертолеты сбрасывали морякам, плавающим в воде, спасательные жилеты. Двух человек успел поднять вертолет со спасательной лебедкой, прежде чем к месту гибели субмарины прибыл «Фаррис». Моррис руководил спасательными операциями с мостика. На воду быстро спустили шлюпку, и все остальное оказалось простым делом. Члены команды русской подлодки были потрясены случившимся и не сопротивлялись. Вертолеты вели шлюпку к каждому из них и затем принялись осматривать водную поверхность в поисках остальных. Все одиннадцать моряков были подняты из воды, и шлюпка вернулась к висящим талям. Старший боцман присматривал за ее подъемом. Рядом с ним молча стоял младший лейтенант.
Раньше никто не задумывался о возможности подобного. Торпеда, попавшая в подводную лодку, должна обязательно потопить ее. Военнопленные, подумал Моррис. Что же мне делать с военнопленными, черт побери? Нужно было принять решение, где разместить их, как обращаться. Наконец, как их допросить — есть ли в составе команды фрегата кто-нибудь, кто говорил бы по-русски? Капитан передал управление кораблем своему помощнику и поспешил на корму.
Там уже стояли вооруженные матросы, неуклюже держа свои М-14 и с нескрываемым любопытством глядя на шлюпку. Матросы в шлюпке закрепили тали, и старшина, управляющий лебедкой, поднял шлюпку на борт корабля.
Советские моряки выглядели жалкими, многие еще не оправились от шока, связанного с таким неожиданным спасением от неминуемой гибели. Моррис насчитал трех офицеров, причем один из них был, по-видимому, командиром подлодки. Он прошептал несколько слов боцману Кларку.
Тот скомандовал вооруженным матросам отойти от борта и достал из кармана боцманскую дудку. Как только шлюпка опустилась на шлюпочные блоки, он издал заливистый трехтонный свисток и приветствовал советского капитана, словно почетного гостя.
На лице русского офицера появилось изумление. Моррис подошел к нему, чтобы помочь выйти из шлюпки.
— Добро пожаловать на борт моего корабля, капитан. Я — капитан третьего ранга Моррис, ВМС США. — Эд быстро окинул взглядом лица стоящих рядом членов своего экипажа и увидел на них недоуменное выражение. Однако хитрость Морриса не принесла успеха. Русский офицер или не говорил по-английски, или успел овладеть собой и сделать вид, что не понимает американца. Придется поручить кому-то вести допрос пленных русских. Моррис приказал боцману заняться спасенными. Русских отвели вниз для медицинского осмотра. Пока они будут находиться под охраной в санчасти. Исполнив поручение, боцман поспешил обратно к капитану.
— Шкипер, что с ними? — спросил он.
— Видно, им говорили, что сразу после сдачи в плен их расстреляют. Я однажды читал книгу, где говорилось о самых эффективных методах ведения допроса — понимаете, книга была написана немцем, специалистом по получению информации от наших парней во время второй мировой войны, ясно? Так вот, этот парень умел получать информацию от наших ребят, и знаете почему? Он хорошо обращался с ними. Наши спецслужбы после войны переправили его в Америку, и теперь он американский гражданин. Вот что, отделите офицеров от матросов, а старшин от рядовых. Содержите их отдельно. Примите меры, чтобы они комфортно чувствовали себя на борту корабля. Хорошо кормите, снабжайте сигаретами, пусть они будут уверены в своей безопасности. Если найдете кого-нибудь из наших, кто сумел протащить на борт спиртное, заберите бутылку и дайте им по паре стаканчиков. Выдайте новую одежду. Их одежду мы заберем. Пусть перенесут ее в кают-компанию. Посмотрим, нет ли там чего-нибудь ценного. А главное, обращайтесь с ними вежливо — тогда, может быть, один или несколько из них разговорятся.
— Будет исполнено, шкипер. — Боцман ушел, недоуменно покачивая головой. Хорошо хоть на этот раз он сможет нарисовать на рулевой рубке целый силуэт подводной лодки, а не половину.
Моррис вернулся на мостик. Там он распорядился дать отбой боевой тревоги, и фрегат вернулся в режим обычного патрулирования. Затем он связался по радио с командиром конвоя и сообщил о военнопленных.
— «Фаррис», — послышался ответ коммодора. — Нанесите на пусковой установке золотую букву "А". Вся ваша команда действовала отлично, Эд. Вы — лучший корабль во время этого плаванья. Относительно военнопленных я сообщу свое решение позже. Конец связи.
Капитан повернулся и увидел, что вахта, находившаяся на мостике, не покинула его. Все они слышали слова коммодора. Усталости как не бывало — улыбки на лицах, обращенных к Моррису, означали для него больше чем слова коммодора.
Киев, Украина
Алексеев просматривал разведывательную информацию, которая скопилась на столе. Командующий округом выехал в Москву для участия в совещании высшего командного состава, однако эта информация ничем — почти ничем, поправил он себя, — не отличалась от того, что говорилось в Москве.
— Боевые действия в Германии развиваются недостаточно успешно, товарищ генерал? — спросил капитан Сергетов.
— Да. Мы должны были выйти на окраины Гамбурга через тридцать шесть часов — как выделено планом. А пока не сумели добиться этого, и Третья ударная армия несет тяжелые потери от налетов авиации НАТО. — Он замолчал, глядя на карту. — На месте командующего войсками НАТО, я бы снова контратаковал вот здесь.
— Может быть, они просто не в состоянии сделать этого. Мы сумели отразить их первую контратаку.
— Да, ценой уничтоженной танковой дивизии и шестидесяти сбитых самолетов. Такие победы хуже иных поражений. Да и картина на южном фланге ничуть не лучше. Войска НАТО отступают, выигрывая время, и делают это очень удачно. Их наземные войска и самолеты действуют на той же территории, на которой они проводили маневры в течение тридцати лет. Наши потери почти вдвое больше расчетных, и мы не в состоянии выдержать это. — Алексеев откинулся на спинку кресла и выругал себя за то, что говорил как пораженец. Впрочем, причиной этого было просто желание самому принять участие в сражениях, что-то предпринять. Он не сомневался, как не сомневается любой генерал, что сам сумел бы лучше управлять войсками.
— А как относительно потерь НАТО?
— Мы считаем, что они тоже несут тяжелые потери. На удивление щедро расходуют боеприпасы и снаряжение. Немцы слишком много поставили на карту, защищая Гамбург, и это дорого им обошлось. Если бы я на их месте не смог контратаковать, то принял бы решение об отступлении. Город не стоит того, чтобы уничтожать свою армию. Мы познали этот урок в боях за Киев…
— Извините меня, товарищ генерал, а Сталинград?
— Там ситуация была несколько иной, капитан. И тем не менее поразительно, как повторяется история, — пробормотал Алексеев, глядя на карту на стене кабинета. Он покачал головой. В Западной Германии слишком хорошо развита сеть шоссейных дорог, чтобы можно было осуществить такой замысел. — По сообщениям КГБ, у НАТО боеприпасов на две, максимум на три недели. Это станет решающим фактором.
— А как с нашими боеприпасами и горючим? — спросил молодой капитан.
На лице генерала Алексеева появилось мрачное выражение.
Исландия
По крайней мере здесь была вода. Из ледников, что громоздились в центре острова, стекали потоки — это была вода, которая выпала тут в виде снега больше тысячи лет назад, задолго до начала загрязнения атмосферы, и превратилась в лед. Когда лед начинал таять и питать стекающие с гор потоки, он снова превращался в воду кристальной чистоты и удивительно хорошего вкуса, хотя в ее составе полностью отсутствовали примеси. Кроме того, местная вода была ледяной, а найти брод помельче оказалось непросто.
— У нас пайков осталось всего на один день, лейтенант, — заметил Смит, когда они заканчивали есть.
— Да, об этом нужно подумать. — Эдварде скомкал оставшийся мусор. Гарсиа забирал затем его у всех и закапывал. Если бы имелся способ заровнять следы, которые они оставляли на земле, сержант Смит заставил бы их заниматься и этим.
Закапывать мусор в скалистом грунте было нелегко. Настраивая радио, Эдварде слышал приглушенные испанские проклятья и звон складной лопаты о камни, заменявшие здесь, на вершине высоты 482, почву.
— «Конура», вас вызывает «Ищейка». У нас кончаются пищевые припасы, прием.
— Искренне сочувствую, «Ищейка». Подумаем, как доставить вам несколько порций пиццы.
— Еще издевается, ублюдок, — произнес Эдварде, не переключая радио в режим передачи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113