– Что вы собираетесь приехать сюда. И вот мы оба здесь, – сказал он.
Тяжесть беспощадного противостояния опустилась на них.
Аннабель сжала зубы. Ее теснят, но пока еще не загнали в угол. Пусть думает что хочет. Конкретных доказательств у него все-таки нет.
Она тряхнула головой, отметая его догадки.
– Ну, если позволите, мне нужно какое-то время, чтобы привыкнуть к мысли, что мужчина, мечтающий стать моим любовником, уже месяц как приставил ко мне частного детектива.
Презрительно сверкнув на прощание глазами, она шагнула вперед, решив уйти и сознавая, что совершает тактическое отступление, но осуждать его имеет полное моральное право. Она не совершила никакого преступления. Раскрытие истины никому не принесет пользы.
Барри Вулф мертв, а если Дэниел Вулф не желает оставить все как есть, может прямо сейчас распрощаться с нею навсегда.
Когда она проходила мимо него, он поймал ее за руку.
Ее пронзила внезапная уверенность: он никогда ничего не упустит.
Глава седьмая
Он поцеловал ее.
Перехватив на ходу, выведя из равновесия и застав врасплох, Дэниел Вулф сгреб Аннабель в объятия, плотно прижал к себе всем телом, запустил руку в пышную копну волос, не давая ей отвернуться, и поцеловал ее.
Пытаясь протестовать, она приоткрыла рот. Он и этим воспользовался. От его бурного напора все связные мысли вылетели у нее из головы, сметенные ураганом эмоций. Рухнули остатки самоконтроля, за который она так цеплялась, страстный порыв подхватил ее и понес. Копившиеся годами разочарования вырвались на волю, разжигая в ней желание испытать все, что только можно испытать с этим человеком, изведать его всеми своими чувствами.
Она не замечала, что ее руки обвились вокруг его шеи, пальцы запутались в его волосах, все тело изогнулось, чтобы получше приладиться к нему. Их губы двигались все быстрее в сумасшедшем эротическом ритме взаимного обладания, между ними словно проскакивали электрические разряды, напряжение росло, их подстегивало отчаянное желание слиться еще теснее, получить все больше и больше.
Его рука скользнула ей под куртку, вытянула из-за пояса футболку, забралась под нее, обнаженным жаром распласталась на ее голой спине. Потрясенная тем, как ожило тело под его прикосновением, она наконец осознала пожирающую ее лихорадку. Ей хотелось изучить его всего, отбросить к чертям осторожность и только брать и брать, вбирать его в себя, пока сама не станешь другой, не превратишься в иное существо, переполненное им, слившееся с его жизнью.
Но какая-то часть ее разума, сохранившая способность мыслить здраво, знала, что на самом деле это невозможно. Этой фантазии суждено рассеяться. Горестно всхлипнув, она оторвалась от его рта и резко отвернулась, судорожно глотая воздух и приходя в себя.
Почему он? – мысленно взывала она, вынужденная оттолкнуть его, когда ее сердце разрывалось от чувства огромной потери. Почему именно Дэниел Вулф сумел разбудить в ней эту глубинную тоску и обещал так много в ответ? Безумие! Этот безжалостный охотник ни перед чем не остановится, пока не получит от нее то, что ему нужно. А потом осудит ее сестру.
Его губы прошлись по ее щеке, нежно лаская. Его язык обошел вокруг ее ушка, мгновенно растревожив ее. Это было невыносимо. Аннабель ухватилась за его плечи и отчаянно оттолкнула его. Она замотала головой, чтобы не дать ему снова мучить ее. Это нужно прекратить, прекратить немедленно, пока ее не заманили в слишком близкие отношения, которые неизбежно приведут к катастрофе.
– Прошу вас… – В горле у нее так пересохло, что слова прошуршали едва слышно. Она сглотнула и, подняв на него глаза, поймала его взгляд. – Ничего из этого не получится.
Она с трудом выговаривала слова, голос дрожал от отчаянных усилий пробиться к нему сквозь хаос сильнейшего возбуждения.
В глазах Дэниела застыло недоверие, словно он не мог даже представить себе, чтобы она по своей воле захотела расстаться с ним. Его пронзительный взгляд обвинял ее во лжи, а рука соскользнула ниже спины, инстинктивно прижимая Аннабель к нему, напоминая о том, что их тела все еще отвечают друг другу и ее мягкая женственность так естественно облегает его твердую, агрессивную мужественность.
Оставив без внимания ее мольбу, он убежденно проговорил:
– Попробуй прислушаться к своему телу, Аннабель. Уж оно-то ведет себя честно. Можешь сколько угодно отрицать это, но наше желание взаимно. Это еще одно, в чем я абсолютно уверен.
Его настойчивость вызвала у нее пылкий протест.
– Не говорите мне о честности, Дэниел Вулф, – выпалила она, упираясь кулачками в его плечи, готовая отбиваться, если понадобится. – Вы обкрадывали меня с самого начала, а я ворам не уступаю.
– Я украл у вас всего лишь поцелуй, который вы мне вернули полной мерой, – с тем же пылом парировал он.
– Когда вы установили за мной слежку, вы крали подробности моей жизни, на которые не имели никакого права. Это все равно что подглядывать в замочную скважину! – воскликнула она в ярости, чувствуя себя беспомощной жертвой насилия.
Он с силой выдохнул воздух. Его лицо отвердело, губы решительно сжались. Он бросал ей вызов, пытался взглядом внушить ей свою волю, заставить ее поверить.
– С той самой минуты, когда я вошел в ту комнату в мотеле в ночь смерти Барри, вы видите во мне врага. – Он высказал это как неопровержимый факт. – Я знал, что вы наверняка лжете, но за этой загадкой скрывалась еще одна – загадка вашей личности, тайна женщины, которая могла одним взглядом отшвырнуть меня прочь.
Надо было бы сделать это снова. Прямо сейчас. Но она была в его руках, и не только в физическом смысле. Он держал ее во власти своей воли, заставляя слушать.
– Человек, которого я нанял, дал мне общую схему вашей жизни, и ничего больше. Я ждал случая встретиться с вами на нейтральной территории. Когда такой случай подвернулся, я им воспользовался. Вот почему я здесь: хотел встретиться с вами лицом к лицу, а не шпионить. Я хочу честности между нами, и я был с вами честен. Почему вы не хотите ответить мне тем же?
Этот призыв поймал ее в тиски мучительной нерешительности. Если бы речь шла только о ней самой… Но дело обстоит иначе.
– Черт побери! – взорвался он. – Я не хочу сражаться с вами. Я хочу, чтобы вы были со мной. И не говорите мне, что из этого ничего хорошего не получится. Очень даже получится, и я не могу от этого отказаться.
– Тогда откажитесь от вашего брата, Дэниел, – накинулась она на него с не меньшим жаром. – Он мертв. А я – живая. Выбирайте!
Дэниел замер, пораженный, и она тут же оттолкнула его, упершись руками ему в грудь. Она вырвалась из кольца его рук и отступила на несколько шагов, не сводя с него глаз, тяжело дыша, с бешено бьющимся сердцем, с прежней решимостью бросить ему перчатку – и будь что будет.
– Не так-то легко пренебречь семейными узами, верно? Тут ваша правда, Дэниел. И моя правда тоже. Я не вольна дать вам то, чего вы хотите. Я не могу принадлежать целиком и полностью только вам. Потому и говорю, что ничего не получится. Я честна с вами.
Она повернулась и пошла прочь, не разбирая дороги. Тело ныло от неудовлетворенного желания, слезы щипали глаза и всю ее грозила поглотить давняя тоска по мужчине, который мог бы по-настоящему разделить с нею жизнь и придать ей завершенность, заполнив пустоту, которую никому еще не удавалось заполнить. Как все безнадежно, безнадежно, безнадежно…
За спиной у нее было молчание. Все молчало вокруг, только кеды шуршали по песку, тихо плескали волны, перекликались птицы. Внешние звуки. Они не могли нарушить безмолвие одиночества.
Глава восьмая
Не вольна?!
Он не верил.
Он пробился через ее барьеры, а она струсила и удрала, отделываясь пустыми отговорками, лишь бы не связать себя обязательствами, не признать того, что так страстно вспыхнуло между ними. Честность? Черта с два! Она боится не совладать со своими чувствами, ее до смерти перепугало, что ее драгоценный самоконтроль разлетелся вдребезги.
Терзаемый разочарованием и злостью, Дэниел круто повернул и зашагал к мысу, возмущаясь ее трусостью, как она возмущалась его вторжением в ее частную жизнь. Да и возмущение-то ее наполовину притворное. Никто не ходил за нею по пятам! Весь этот гнев по поводу нанятого им сыщика – из-за того, что ее вранье оказалось под угрозой. Нечистая совесть. Гордыня. Страх.
И все-таки она продолжает цепляться за свой обман, пользуется силой его желания, предъявляет ему ультиматум. Откажитесь от вашего брата…
Да, Аннабель Паркер не станет выкладывать карты на стол. Свои карты она держит крепко и соглашается играть только на своих условиях. Диктует ему ограничения. Вот досюда, и ни шагу дальше. Отравляет враньем то, что могло бы быть настоящим. Совсем как Барри.
Проклятие, которое висит над ним всю жизнь.
Дэниел дошел до россыпи камней, на которых она сидела, где он вывернул перед ней душу, надеясь, что она ответит равным доверием. Он раскрылся перед ней до дна, а она ударилась в бегство, ничем не желая рисковать, пестуя свою независимость, как будто это важнее того, что он ей предлагал.
Нет! Бог свидетель, он это уже проходил. Он вел себя точно так же после того, как Сьюзен предала его: замкнулся и никого к себе не подпускал. Но в одиночестве нельзя найти удовлетворения. Только острее тоска и мир становится совсем чужим.
Он мрачно смотрел на море. Спокойная вода, казалось, насмехалась над его бушующими чувствами. Все тело болело от чудовищного заряда энергии, который она вытянула из него, а потом бросила ему же в лицо. Он надеялся, что у нее тело тоже болит, и так же сильно, как у него, раз уж она решила превратить его в предмет торговли.
Откажитесь от вашего брата. Он мертв. А я – живая.
В ее словах была какая-то безжалостная правда.
Проклятье в том, что он по-прежнему хочет ее. И он ее получит. Почему бы нет? Она предоставит ему возможность испытать страсть с нею, если он откажется от своей страсти к истине. Из этого может выйти нечто большее, чем она рассчитывает. А если он сейчас отступится, разочарование и неутоленное желание не дадут ему жизни.
У него вырвался угрюмый смешок. По крайней мере он переживет стоящее сексуальное приключение. Хоть в этом отношении он будет удовлетворен.
Чувствуя необходимость разрядки, он стал искать среди скал плоские камешки. Набрал горсть и подошел к краю воды. Вспомнив навыки тех лет, когда был еще мальчишкой, он принялся бросать камешки так, что они перескакивали с одной невысокой волны на другую, постепенно теряя скорость, и в конце концов погружались на дно.
Так и секс, думал он: перепрыгивает глубины, скачет по верхушкам, потом уходит без следа. Аннабель Паркер просто дура, раз предпочла свой покой тому, что у них могло бы быть, выбрала отмель вместо глубины, которая могла бы сделать их отношения действительно долговечными, настоящими, бесконечно радостными.
Последний камешек подпрыгнул шесть раз. Это напомнило ему, что им предстоит пробыть в заповеднике еще шесть дней. Шесть ночей. Он возьмет их, и не больше, решил Дэниел. Он не отдаст душу Аннабель Паркер. Он может быть таким же безжалостным, как и она, когда дело доходит до борьбы за выживание.
Глава девятая
С десяток отдыхающих собрались в дальнем конце автостоянки за Длинным домом, когда к ним присоединилась Аннабель. Здесь был пункт сбора на экскурсию по влажному тропическому лесу. Вчера она пропустила такую экскурсию, стремясь насладиться блаженным одиночеством. Сегодня она приветствовала все, что позволяло ей держаться подальше от Дэниела Вулфа и немного отвлечься.
В день приезда всех предупредили: не следует в одиночку удаляться от пансионата, если вы незнакомы с местной флорой и фауной. Кроме того что можно заблудиться, есть еще множество опасностей, которых следует остерегаться в этом самом плодоносном, самом сложном и пестром сочетании растений на земном шаре. Не говоря уж о змеях. В Австралии больше ядовитых видов змей, чем в любой другой стране.
В каждом раю есть свой змий, подумала Аннабель, прислушиваясь вполуха к объяснениям девушки-гида о том, как важно не сходить с проложенной тропы. В этом райском местечке можно было бы чудесно укрыться от всего, если бы Дэниел Вулф не явился и не отравил ее покой. А теперь она так разволновалась и расстроилась, что не могла усидеть в своем домике. Лучше уж побродить часа два, чувствуя себя в безопасности среди толпы, да еще узнать что-нибудь интересное о влажных тропических лесах.
Девушка-гид уже заканчивала свою вступительную речь. Она была довольно миловидна и очень серьезно относилась к своей работе. Ее короткие волосы цвета темного меда были подстрижены в строгом, деловом стиле. На ней были шорты и рубашка цвета хаки, на ногах соответствующая обувь. У девушки были внушительные рекомендации: университетский диплом по биологии плюс трехлетний грант на исследования редкого вымирающего вида тропических древесных лягушек. Она прекрасно знала местность и тропу, по которой им предстояло идти.
– Есть вопросы, прежде чем мы отправимся? – спросила она, обведя группу бодрым взглядом карих глаз.
– Давайте двигаться, – поспешил откликнуться один из молодых людей, пока никто из жаждущих знаний не успел раскрыть рот. – Вопросы можно будет задавать по дороге, – великодушно добавил он, явно опасаясь перегрузиться информацией.
Дикая природа его не слишком интересует, подумала Аннабель, отметив его кричащую одежду и химически розовую бейсболку, надетую козырьком назад; возможно, он станет проблемой для группы. Стоит собрать вместе несколько человек для какого-то общего дела, и всегда найдется такой, которому обязательно нужно вылезать и надоедать всем, подавляя тех, кто предпочитает держаться спокойно и дружелюбно.
Поскольку возражений не последовало, гид согласилась с его предложением.
– О'кей, тогда мы отправляемся. – Но тут же устремила взгляд за их спины и помахала рукой. – Если вы с нами, поторопитесь. Мы уже уходим.
Почуяв неладное, Аннабель быстро оглянулась.
Дэниел Вулф. Стоит и смотрит прямо на нее.
Он пересекал автостоянку и увидел ее волосы. Все яснее ясного.
Проклиная свою шевелюру, выдающую ее присутствие, Аннабель заставила себя отвести от него глаза и сосредоточиться на гиде, мысленно внушая ей поторопиться с отправлением.
Но не тут-то было. Та ждала, приветливо улыбаясь человеку, которого Аннабель так старалась избегать. Видимо, он направляется к ним, а значит, придется целых два часа терпеть его общество.
Или отказаться от экскурсии. Снова отступить.
Все защитные инстинкты приказывали ей бежать, спасаться от его угрожающего присутствия, но так явно уклониться от встречи значило признать свой страх перед ним. А она должна делать вид, что у нее нет причин бояться.
Кроме того, если она откажется от экскурсии, на которую собиралась, получится, что он приобрел слишком большую власть над ее поступками. Она не доставит ему такого удовольствия. Она и так сегодня отказалась от завтрака в Длинном доме, прихватила по дороге домой несколько свежих булочек и съела их у себя, подождав, пока уляжется волнение в животе после той встречи на пляже. Еще бы! Ведь он предпринял физическое – сексуальное – нападение.
Вот если бы он не поцеловал ее!
До той минуты она неплохо справлялась с трудной ситуацией, сохраняла преимущество, отбивала самые опасные его атаки и надеялась, что сумела заронить некоторую тень сомнения, поколебав его абсолютную уверенность. Поцелуй каким-то образом перевел их отношения в другую плоскость, придав им настолько личный характер, что она запаниковала. Это невозможно было игнорировать или даже просто замять. Потому, должно быть, она так нервничает из-за появления Дэниела Вулфа.
И все-таки уйти сейчас из группы будет слишком демонстративно и к тому же ничего не решит. Гордость приказывала ей остаться и выяснить, удалось ли в какой-то мере повлиять на его позицию. Если она позволит ему на каждом шагу выводить ее из равновесия, это помешает ей защитить Иззи.
Избегать его просто неразумно. В результате он может отправиться к ее сестричке, а этого никак нельзя допустить. Оказавшись лицом к лицу с Дэниелом Вулфом, Иззи сломается и погубит себя. Так что Аннабель должна забыть про сердечную боль и держать оборону до тех пор, пока он не отступится.
– Вы чуть не упустили нас, – весело сообщила новоприбывшему девушка-экскурсовод.
– Извините, что задержал вас.
От одного лишь звука его голоса Аннабель обдало жаром. О нахальном парнишке в бейсболке теперь можно забыть, подумала она, насмехаясь над собой. Дэниел Вулф – вот кто будет сегодня для нее главной проблемой. И нельзя даже сделать вид, будто его здесь нет. Мало того, что это будет грубо, он сразу поймет, до какой степени его присутствие тревожит ее. Пока руководительница проходила вперед, чтобы возглавить группу, Аннабель бросила своему судии вызывающий взгляд, который он перехватил и задержал, но в его пронзительном взоре угадывалась какая-то неуверенность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15