Наталья должна была прийти сразу на третий тур, а она никак не могла вылететь из Ташкента в Москву. Стояла жуткая жара, воздух был раскаленный и липкий. Самолеты не летали — не было горючего, двое суток она маялась в аэропорту, безумно волнуясь, что не попадет на последний отборочный тур. На третий день приятель Андрона Али Хамраев — знаменитый уже в те годы режиссер, впихнул молодую женщину в самолет. Она упала в кресло, обливаясь потом и слезами, судорожно повторяя про себя басню Крылова “Волк и ягненок”, которую она собиралась завтра читать на экзамене.На следующее утро Игнатий Станиславович привез Наташу во ВГИК. Сам Сергей Аполлинарьевич Герасимов и Тамара Федоровна Макарова прослушивали абитуриентов. Наталья механически читала хорошо заученные стихи Пушкина “Желание славы” и, леденея от страха, заметила, что Сергей Аполлинарьевич смотрит на ее ноги, весело улыбаясь — коленки девушки ходили ходуном. Как Наташа потом узнала, пушкинское “Желание славы” было одно из самых любимых стихотворений Герасимова. Для Натальи этот экзамен был обыкновенной формальностью, решение об ее поступлении в институт было принято еще в Париже.Приехали какие-то журналисты, чтобы снять фоторепортаж, как артистка Аринбасарова поступает во ВГИК. Попросили Сергея Аполлинарьевича сфотографироваться с новой студенткой, на что он, все также посмеиваясь, охотно согласился.Первый день во ВГИКе Наташа очень хорошо запомнила. Она надела свой любимый, белый костюм с жемчужными пуговками, который ей привез муж из Англии, украсила гладко причесанную голову бантом. Наталья очень нравилась себе в этом наряде, ей казалось, что она выглядит аристократично. Еще никого не зная, Наташа стояла на втором этаже около окна, на ее груди браво поблескивали пуговицы, а сзади над макушкой горделиво реял малиновый бант.Вдруг к Наташе подошел худенький молодой человек. На его тонком лице под выразительными глазами красовался великолепный шнобель.Вы Наталья Аринбасарова? Это ведь вы снимались в “Первом учителе”?Да, — скромно потупив взор, ответила она.Ой, а я совсем иначе вас представлял! Я-то думал Аринбасарова — высокая и красивая, а вы, оказывается, такая маленькая и невзрачная! — Наталья разинула рот и не нашлась, что ему ответить.А меня зовут Леня Бердичевский. Я буду с вами учиться в одной мастерской. Только вы на актерском, а я на режиссерском, — важно сообщил он, — Герасимов и Тамара Федоровна набирают сразу две мастерские. Вы этого не знали? — он сделал такие глубокомысленные глаза, что Наташа даже фыркнула, — чтобы режиссеры могли ставить, а актеры играть в их этюдах. К обоюдной, так сказать, пользе и удобству. Я вас как-нибудь позову сыграть у меня.Благодарствую.А что и, вправду, позову. Я не шучу. Ну, что же я пошел, было приятно пообщаться. Целую ручки!Наталья что-то хмыкнула, пуговицы на ее белоснежном костюме грустно потускнели, бант как будто полинял. Замечание Ленечки ошеломило Наташу: “Так вот оказывается, какое я произвожу впечатление!”. Раздосадованная девушка отвернулась к окну.Вокруг сновали будущие представители советской культуры, имея пока еще совсем неокультуренный вид. Через некоторое время к Наталье подошла незнакомая девица. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не гладко прилизанные темные волосы, как будто чем-то смазанные. На ее лице, казалось навсегда, застыла натянутая противненькая улыбка.— Ой, вы Наташа Аринбасарова? — сказала она, чуть растягивая слова — А я знаю, где вы живете. Я в вашей квартире бывала. Андрон, когда вы уезжали, давал нам с П. ключи от вашей квартиры. — У Наташи все внутри похолодело.А кто такой этот П...?Ой, а вы разве не знаете, это его приятель из Чехословакии. Он же иностранеци не мог пригласить меня в гостиницу, — бесстыдно откровенничала будущая Натальина однокурсница.“Ну, и денек. Хочу домой, вымыться и выспаться. Какая же гадость этот ВГИК. Может, я зря сюда пришла?” — подумала Наташа и спустилась на первый этаж.В вестибюле около раздевалки стояли Сергей Аполлинарьевич с Тамарой Федоровной, о чем-то весело говорили. Они были так красивы, их глаза светились чудесным молодым огнем…
По тому, как хлопнула входная дверь, Андрон понял, что что-то не так с Натальей…Как ты смеешь давать ключи от нашей квартиры всяким блядям, чтобы они трахались на нашей кровати!Какая ты недобрая! Может быть, бедной девочке жить не на что! А ты ее так называешь! — неожиданно рассердился Андрон.Если она этим зарабатывает, это и называется блядство!Андрей Сергеевич был поражен душевной черствостью жены.
В сентябре всех счастливцев, поступивших в мастерскую к Герасимову и Макаровой, отправили в колхоз на картошку. От корнеплодной повинности Наташа была освобождена, у нее был маленький ребенок. Андрон предложил поехать в Коктебель. Валентин Ежов, Андрей Сергеевич и писатель Рустам Ибрагимбеков решили написать новый сценарий. Кончаловскому очень хотелось снять вестерн. Рустама Наташа видела впервые, он только появился в Москве — деликатный, красивый, он, как восточный шах, ходил в ослепительно белых одеждах, ему тогда не было и тридцати лет.Наталья с Андреем поселились в маленьком уютном коттедже. Грустно пахло увядающими цветами, чирикали воробьи, воровато подбирая крошки, неподалеку задумчиво плескалось море — такое большое и теплое. По аллеям медленно прогуливались отдыхающие, разглядывая вновь прибывших, которые весело потягивали легкое сухое вино, продававшееся прямо из бочки. Днем купались и загорали, а вечерами мужчины работали. Процесс сочинения сценария проходил весело. Хотели написать для Наташи роль, но через несколько дней Валя Ежов сказал: “Слушай, Наталья, не выходит для тебя роли. У нас получается целый гарем!” — и весело заржал.В один из вечеров решили устроить пикник на свежем воздухе. По плутающей горной тропинке шумную компанию вел прелестный мальчик — Сережа Цигуль, внук Мариетты Шагинян. Он был похож на языческое божество — хорошенький с пышными смоляными кудрями, чуть мясистей, чем следовало ожидать от его юного возраста и невероятно деятельной натуры. Мужчины несли сумки с напитками и огромную кастрюлю маринованного шашлыка. Шли довольно долго. Когда, наконец, прибыли к излюбленному местечку Сережи, уже совсем стемнело. Кто-то сел нанизывать на шампуры кусочки мяса, остро пахнущие луком, Сережа с Рустамом принялись разводить огонь. И вдруг начал моросить дождик.Быстро натянув тент, все попрятались под него, твердо решив, что не дадут непогоде испортить радость пикника. Костер разгорелся, и началось веселье. Все быстро захмелели, Валя рассказывал уморительные истории, слушатели покатывались со смеху. А Наташе было очень грустно, она вспомнила Иссык-Куль, прошло ровно три года с той памятной поездки на выбор натуры. Тогда также настырно пахло шашлыком, также рядом был Андрон, но как все изменилось!Из транзистора неслась какая-то пошлая мелодия, кто-то все время лез с липкими, слюнявыми поцелуями. Женщина тихонечко встала, и поднялась по тропинке в горы. Дождь давно перестал, и легкий теплый ветерок разгонял остатки туч. По прозрачному небу рассыпались яркие, мерцающие звезды. Наталья взобралась на огромный валун, широко раскинула руки и, подняв голову вверх, долго смотрела в небо. В ответ на нее взирала полная луна.Из Наташиной груди вырвался хриплый стон, в зыбком лунном свете лицо стало еще тоньше, его очертания странно преломились, рот скривился судорогой, придавая Натальиному лицу фантастические черты. Девушка, закатив глаза, глубоко вдохнула, совсем побелела, руки напряглись, и она поднялась, полетела в темное небо. Звезды не приближались, манили все новыми и новыми далями. Наташа вдыхала все глубже, поднималась все выше.Ей было одиноко и страшно, и в то же время бесконечно сладостно, она посмотрела вниз и увидела костер, пьяно пляшущих вокруг огня людей. Вдогонку ей несся смех. Вдруг стало холодно, и Наталья почувствовала, что ее руки покрываются мелкими капельками, она очнулась на валуне.Наташа, где ты? — кричал Андрон. Девушка спустилась вниз.Ты где была? — спросил он.Где, где — на луне!
Покидая Коктебель, Наташа зачем-то сняла со стены большое зеркало, которое вдруг выскользнуло из ее рук. Вдребезги разбилось. Уезжала Наталья с тяжелым сердцем…
В Коктебеле был написан сценарий “Белое солнце пустыни”. У Андрона изменились планы, приехав оттуда, он и Валентин Ежов сразу же начали работать над “Дворянским гнездом”. Они жили на Николиной Горе, а Наташа, начав учиться, могла приезжать на дачу только в выходные дни. Валечка — талантливый, гениальный рассказчик, отчаянный сердцеед, сибарит. Рассмешив до коликов Наталью, он, весь взъерошенный, только что вставший с постели, подмигивал и шепотом просил: “Наташка, дай “Кончаловочки”. Выпьем немножко, и будем работать!”. “Не давай ему водки, я и так не могу заставить его писать!”. Но любовь к радостям жизни не помешало Вале быть автором огромного количества замечательных сценариев. “Баллада о солдате” до сих пор любимый фильм Наташи.
Наталья уже несколько месяцев училась во ВГИКе. Студенческие годы всегда богаты событиями, проказами, чудачествами. С Наташей на одном курсе учились будущие звезды советского кино — красавец Николай Еременко, три Натальи — Бондарчук, Белохвостикова, Гвоздикова, Сережа Никоненко, Коля Губенко, Вадим Спиридонов… Все было так ново, озорно, постоянно ставились этюды, играть в них доставляло огромное удовольствие. Наталья быстро со всеми подружилась.В доме литераторов Андрон показывал свою новую картину “История Аси Клячиной”. На просмотр Наташа приехала после занятий, навьюченная кипой потрепанных учебников. После фильма Андрей Сергеевич пригласил друзей на ужин в ресторан Дома Литераторов, гостей было немного — среди них Ия Савина, сыгравшая Асю хромоножку, Гоша Рерберг и другие члены съемочной группы.Все сели за стол, посреди которого царственно возлежал румяный хряк с восхитительным, поджаристым пятачком. Вошел Валя Ежов с высокой стройной черноглазой женщиной: “Познакомьтесь, это Наташа, мы только что поженились”. Все шумно стали их поздравлять, раздался веселый звон бокалов. Следом за новобрачными в дверь заглянул Игнатий Станиславович:Ну что, Андрей Сергеевич, скоро мы поедем?Наташа, поезжай на дачу, а я приеду потом, — не глядя на жену, проговорил Андрон.Наталье хотелось побыть с друзьями, да к тому же она была очень голодна.Я хочу остаться, мы же можем потом поехать вместе!Нет, поезжай сейчас! — Настойчиво сказал он.Все за столом стихло. Наталья, молча, подхватила свои учебники и вышла из дубового зала. Она шла по узенькому коридорчику, голова кружилась, сердце быстро стучало. Андрей Сергеевич догнал жену:Наташа, вернись, пожалуйста! — Она резко обернулась к нему.Ты — говно! Как ты смеешь так со мной разговаривать!Вернись, я прошу тебя. Все за столом тоже сказали, что я говно.Вот и оставайся!И Наталья выскочила на улицу, села в машину, и поехала на дачу с испуганным паном Игналиком, мучительно думая, чем она могла помешать мужу.
Впрямую они с Андроном никогда не ссорились, но ей не нравилось, его, в общем-то, азиатское отношение к женщине. Зимой Наташа с маленьким Егорушкой жили на даче. Любя чистоту и порядок, она тщательно вымывала весь дом, а это два этажа, семь комнат, не считая большой кухни и ванны. Вечером муж приезжал домой и прямо с участка, неся на тяжелых башмаках комья грязи, подымался на второй этаж.Андрон, ты бы снял сапоги.Ничего, помоешь, — говорил он, и Наталья чувствовала неприятный запах алкоголя и ресторанной еды.И в то же время Андрей привозил ей из-за границы красивые вещи, Наталья была очень хорошо одета. Он всегда беспокоился за ее здоровье, она и впрямь чувствовала себя неважно. После голодания на “Первом учителе”, у нее началось малокровие, и было очень низкое давление. Андрон попросил Нину Максимовну Кончаловскую — двоюродную сестру Натальи Петровны, обследовать жену в своей поликлинике.Нина Максимовна — высокая худощавая женщина, с короткой стрижкой седых волос и постоянной папироской в сухих нервных губах, очень нравилась Наталье. У нее была своеобразная манера разговаривать, слова она произносила резко, не церемонясь, но при этом Наташа чувствовала, что она очень добрый, отзывчивый человек, в котором нет ни капельки фальши. Нина Максимовна была дочь Максима Петровича Кончаловского — знаменитого профессора-кардиолога родного брата Петра Петровича. Она уже тоже была профессором и заведовала поликлиникой института труда. В результате полного обследования Наташиного организма Нина Максимовна сказала:Наталья, все у тебя нормально, ты здорова. Просто ты слабенькая. Понимаешь, есть люди физически сильные, а есть слабые. Тебе надо много жрать, спать и ни о чем не волноваться.Я не могу себе позволить много жрать и спать, и не волноваться тоже не получается, такая у меня профессия.Дело не в профессии! — сказала Нина Максимовна, серьезно глядя на девушку, — Тебе Андрон нервы мотает. Пошли его к черту.
На католическое рождество Наталья пригласила своих однокурсников, приготовила рождественскую индейку, накрыла красивый стол. Ее похвалил только Сережечка Малишевский — это был красивый мальчик с приятным бархатным голосом, потом он будет много заниматься дубляжом фильмов. “Как ты все изящно и вкусно приготовила”, — пропел он, с аппетитом уплетая индюшачью ножку. Остальные ребята, набив свои неприхотливые студенческие брюшки, уже во всю плясали.Веселье было в самом разгаре, как вдруг позвонил Андрон, сказал, что прилетел из Чехословакии и едет домой. Молодые люди всполошились: “Ой, неужели, мы сейчас познакомимся с Кончаловским!”. Андрей уже тогда был известен, особенно среди кинематографистов. Ехал Андрей Сергеевич долго, и ребята, так и не дождавшись его светлости, разъехались по домам.Андрон прибыл к двум часам ночи, уставший и взвинченный. “У тебя нет покурить?” — спросил он. Наташа удивилась, Андрей не курил, и не разрешал курить жене. “Ребята выкурили все сигареты” — тихо сказала Наталья. Супруги стали рыться в помойном ведре, ища затерявшиеся чинарики. Нашли несколько сморщенных, изрядно подмокших, вонючих бычков. Пока Андрон сушил их на газе, Наташа накрыла стол, они выпили и закурили.Андрей Сергеевич потер покрасневшие от усталости глаза и рассказал Наталье, какие ужасы творятся в Чехословакии — советские войска ввели туда танки. Она, как большинство молоденьких женщин, политикой совершенно не интересовалась, Наташа смотрела на мужа широко раскрытыми глазами, вслушивалась в его трагический, тихий голос, пытаясь отгадать, что она слышит в нем. Девушка не понимала, почему далекие события в чужой стране так его печалят. Она радовалась, что муж вернулся домой, что они сидят за накрытым столом, у них есть сын и все как будто хорошо…Через несколько дней они готовились к встрече Нового года. Андрон сказал, что пригласил свою знакомую чешку: “Она одинока и очень переживает, что происходит на родине. Надо ее обласкать и обогреть”. Чешку звали Яной, лицо ее не было ничем примечательно, а вот задница поразила Наталью своими невероятными размерами. Было такое впечатление, что под юбку засунули две огромные подушки, которые весело подпрыгивали при ходьбе, не желая делить с хозяйкой ее грустного одиночества. Весь вечер Яна была томной, вяло ела и много пила.
Во ВГИКе началась зимняя сессия, Наташа готовилась к экзаменам вместе с Натальей Гвоздиковой. Они сидели и усердно конспектировали учебник марксизма-ленинизма. Наталья Петровна прислала с шофером утку с яблоками, две худенькие девушки в несколько минут расправились с уткой. Позвонила Нея Зоркая — известный кинокритик, умная и вечно юная женщина, с которой Наташа дружит всю жизнь.Наташенька, не хотите зайти ко мне в гости? И Андрон обещался прийти!Спасибо большое за приглашение. Очень хочется к вам, но у меня завтра экзамен. Мы сидим с моей однокурсницей и готовимся.Заниматься после съеденной утки было тяжеловато, поэтому девушки решили прогуляться на свежем воздухе и заодно заглянуть на минуточку к Нее Марковне.Девичье появление было неожиданным, но встретили их радушно. “А где же Андрон?” — спросила Наташа у хозяйки. На голос жены, из второй комнатки вышел Андрей Сергеевич, его уши ало пылали. Через некоторое время из этой же комнаты выплыла чешская барышня, ее щеки были приблизительно того же оттенка, что и ушные раковины Андрона. У Натальи перехватило дыхание, но, совладав с собой, она весело спросила:Андрон, ты сдавал во ВГИКе марксизм-ленинизм? Нам с Наташкой нужна твоя помощь!Вы что с ума сошли, учить эту дребедень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
По тому, как хлопнула входная дверь, Андрон понял, что что-то не так с Натальей…Как ты смеешь давать ключи от нашей квартиры всяким блядям, чтобы они трахались на нашей кровати!Какая ты недобрая! Может быть, бедной девочке жить не на что! А ты ее так называешь! — неожиданно рассердился Андрон.Если она этим зарабатывает, это и называется блядство!Андрей Сергеевич был поражен душевной черствостью жены.
В сентябре всех счастливцев, поступивших в мастерскую к Герасимову и Макаровой, отправили в колхоз на картошку. От корнеплодной повинности Наташа была освобождена, у нее был маленький ребенок. Андрон предложил поехать в Коктебель. Валентин Ежов, Андрей Сергеевич и писатель Рустам Ибрагимбеков решили написать новый сценарий. Кончаловскому очень хотелось снять вестерн. Рустама Наташа видела впервые, он только появился в Москве — деликатный, красивый, он, как восточный шах, ходил в ослепительно белых одеждах, ему тогда не было и тридцати лет.Наталья с Андреем поселились в маленьком уютном коттедже. Грустно пахло увядающими цветами, чирикали воробьи, воровато подбирая крошки, неподалеку задумчиво плескалось море — такое большое и теплое. По аллеям медленно прогуливались отдыхающие, разглядывая вновь прибывших, которые весело потягивали легкое сухое вино, продававшееся прямо из бочки. Днем купались и загорали, а вечерами мужчины работали. Процесс сочинения сценария проходил весело. Хотели написать для Наташи роль, но через несколько дней Валя Ежов сказал: “Слушай, Наталья, не выходит для тебя роли. У нас получается целый гарем!” — и весело заржал.В один из вечеров решили устроить пикник на свежем воздухе. По плутающей горной тропинке шумную компанию вел прелестный мальчик — Сережа Цигуль, внук Мариетты Шагинян. Он был похож на языческое божество — хорошенький с пышными смоляными кудрями, чуть мясистей, чем следовало ожидать от его юного возраста и невероятно деятельной натуры. Мужчины несли сумки с напитками и огромную кастрюлю маринованного шашлыка. Шли довольно долго. Когда, наконец, прибыли к излюбленному местечку Сережи, уже совсем стемнело. Кто-то сел нанизывать на шампуры кусочки мяса, остро пахнущие луком, Сережа с Рустамом принялись разводить огонь. И вдруг начал моросить дождик.Быстро натянув тент, все попрятались под него, твердо решив, что не дадут непогоде испортить радость пикника. Костер разгорелся, и началось веселье. Все быстро захмелели, Валя рассказывал уморительные истории, слушатели покатывались со смеху. А Наташе было очень грустно, она вспомнила Иссык-Куль, прошло ровно три года с той памятной поездки на выбор натуры. Тогда также настырно пахло шашлыком, также рядом был Андрон, но как все изменилось!Из транзистора неслась какая-то пошлая мелодия, кто-то все время лез с липкими, слюнявыми поцелуями. Женщина тихонечко встала, и поднялась по тропинке в горы. Дождь давно перестал, и легкий теплый ветерок разгонял остатки туч. По прозрачному небу рассыпались яркие, мерцающие звезды. Наталья взобралась на огромный валун, широко раскинула руки и, подняв голову вверх, долго смотрела в небо. В ответ на нее взирала полная луна.Из Наташиной груди вырвался хриплый стон, в зыбком лунном свете лицо стало еще тоньше, его очертания странно преломились, рот скривился судорогой, придавая Натальиному лицу фантастические черты. Девушка, закатив глаза, глубоко вдохнула, совсем побелела, руки напряглись, и она поднялась, полетела в темное небо. Звезды не приближались, манили все новыми и новыми далями. Наташа вдыхала все глубже, поднималась все выше.Ей было одиноко и страшно, и в то же время бесконечно сладостно, она посмотрела вниз и увидела костер, пьяно пляшущих вокруг огня людей. Вдогонку ей несся смех. Вдруг стало холодно, и Наталья почувствовала, что ее руки покрываются мелкими капельками, она очнулась на валуне.Наташа, где ты? — кричал Андрон. Девушка спустилась вниз.Ты где была? — спросил он.Где, где — на луне!
Покидая Коктебель, Наташа зачем-то сняла со стены большое зеркало, которое вдруг выскользнуло из ее рук. Вдребезги разбилось. Уезжала Наталья с тяжелым сердцем…
В Коктебеле был написан сценарий “Белое солнце пустыни”. У Андрона изменились планы, приехав оттуда, он и Валентин Ежов сразу же начали работать над “Дворянским гнездом”. Они жили на Николиной Горе, а Наташа, начав учиться, могла приезжать на дачу только в выходные дни. Валечка — талантливый, гениальный рассказчик, отчаянный сердцеед, сибарит. Рассмешив до коликов Наталью, он, весь взъерошенный, только что вставший с постели, подмигивал и шепотом просил: “Наташка, дай “Кончаловочки”. Выпьем немножко, и будем работать!”. “Не давай ему водки, я и так не могу заставить его писать!”. Но любовь к радостям жизни не помешало Вале быть автором огромного количества замечательных сценариев. “Баллада о солдате” до сих пор любимый фильм Наташи.
Наталья уже несколько месяцев училась во ВГИКе. Студенческие годы всегда богаты событиями, проказами, чудачествами. С Наташей на одном курсе учились будущие звезды советского кино — красавец Николай Еременко, три Натальи — Бондарчук, Белохвостикова, Гвоздикова, Сережа Никоненко, Коля Губенко, Вадим Спиридонов… Все было так ново, озорно, постоянно ставились этюды, играть в них доставляло огромное удовольствие. Наталья быстро со всеми подружилась.В доме литераторов Андрон показывал свою новую картину “История Аси Клячиной”. На просмотр Наташа приехала после занятий, навьюченная кипой потрепанных учебников. После фильма Андрей Сергеевич пригласил друзей на ужин в ресторан Дома Литераторов, гостей было немного — среди них Ия Савина, сыгравшая Асю хромоножку, Гоша Рерберг и другие члены съемочной группы.Все сели за стол, посреди которого царственно возлежал румяный хряк с восхитительным, поджаристым пятачком. Вошел Валя Ежов с высокой стройной черноглазой женщиной: “Познакомьтесь, это Наташа, мы только что поженились”. Все шумно стали их поздравлять, раздался веселый звон бокалов. Следом за новобрачными в дверь заглянул Игнатий Станиславович:Ну что, Андрей Сергеевич, скоро мы поедем?Наташа, поезжай на дачу, а я приеду потом, — не глядя на жену, проговорил Андрон.Наталье хотелось побыть с друзьями, да к тому же она была очень голодна.Я хочу остаться, мы же можем потом поехать вместе!Нет, поезжай сейчас! — Настойчиво сказал он.Все за столом стихло. Наталья, молча, подхватила свои учебники и вышла из дубового зала. Она шла по узенькому коридорчику, голова кружилась, сердце быстро стучало. Андрей Сергеевич догнал жену:Наташа, вернись, пожалуйста! — Она резко обернулась к нему.Ты — говно! Как ты смеешь так со мной разговаривать!Вернись, я прошу тебя. Все за столом тоже сказали, что я говно.Вот и оставайся!И Наталья выскочила на улицу, села в машину, и поехала на дачу с испуганным паном Игналиком, мучительно думая, чем она могла помешать мужу.
Впрямую они с Андроном никогда не ссорились, но ей не нравилось, его, в общем-то, азиатское отношение к женщине. Зимой Наташа с маленьким Егорушкой жили на даче. Любя чистоту и порядок, она тщательно вымывала весь дом, а это два этажа, семь комнат, не считая большой кухни и ванны. Вечером муж приезжал домой и прямо с участка, неся на тяжелых башмаках комья грязи, подымался на второй этаж.Андрон, ты бы снял сапоги.Ничего, помоешь, — говорил он, и Наталья чувствовала неприятный запах алкоголя и ресторанной еды.И в то же время Андрей привозил ей из-за границы красивые вещи, Наталья была очень хорошо одета. Он всегда беспокоился за ее здоровье, она и впрямь чувствовала себя неважно. После голодания на “Первом учителе”, у нее началось малокровие, и было очень низкое давление. Андрон попросил Нину Максимовну Кончаловскую — двоюродную сестру Натальи Петровны, обследовать жену в своей поликлинике.Нина Максимовна — высокая худощавая женщина, с короткой стрижкой седых волос и постоянной папироской в сухих нервных губах, очень нравилась Наталье. У нее была своеобразная манера разговаривать, слова она произносила резко, не церемонясь, но при этом Наташа чувствовала, что она очень добрый, отзывчивый человек, в котором нет ни капельки фальши. Нина Максимовна была дочь Максима Петровича Кончаловского — знаменитого профессора-кардиолога родного брата Петра Петровича. Она уже тоже была профессором и заведовала поликлиникой института труда. В результате полного обследования Наташиного организма Нина Максимовна сказала:Наталья, все у тебя нормально, ты здорова. Просто ты слабенькая. Понимаешь, есть люди физически сильные, а есть слабые. Тебе надо много жрать, спать и ни о чем не волноваться.Я не могу себе позволить много жрать и спать, и не волноваться тоже не получается, такая у меня профессия.Дело не в профессии! — сказала Нина Максимовна, серьезно глядя на девушку, — Тебе Андрон нервы мотает. Пошли его к черту.
На католическое рождество Наталья пригласила своих однокурсников, приготовила рождественскую индейку, накрыла красивый стол. Ее похвалил только Сережечка Малишевский — это был красивый мальчик с приятным бархатным голосом, потом он будет много заниматься дубляжом фильмов. “Как ты все изящно и вкусно приготовила”, — пропел он, с аппетитом уплетая индюшачью ножку. Остальные ребята, набив свои неприхотливые студенческие брюшки, уже во всю плясали.Веселье было в самом разгаре, как вдруг позвонил Андрон, сказал, что прилетел из Чехословакии и едет домой. Молодые люди всполошились: “Ой, неужели, мы сейчас познакомимся с Кончаловским!”. Андрей уже тогда был известен, особенно среди кинематографистов. Ехал Андрей Сергеевич долго, и ребята, так и не дождавшись его светлости, разъехались по домам.Андрон прибыл к двум часам ночи, уставший и взвинченный. “У тебя нет покурить?” — спросил он. Наташа удивилась, Андрей не курил, и не разрешал курить жене. “Ребята выкурили все сигареты” — тихо сказала Наталья. Супруги стали рыться в помойном ведре, ища затерявшиеся чинарики. Нашли несколько сморщенных, изрядно подмокших, вонючих бычков. Пока Андрон сушил их на газе, Наташа накрыла стол, они выпили и закурили.Андрей Сергеевич потер покрасневшие от усталости глаза и рассказал Наталье, какие ужасы творятся в Чехословакии — советские войска ввели туда танки. Она, как большинство молоденьких женщин, политикой совершенно не интересовалась, Наташа смотрела на мужа широко раскрытыми глазами, вслушивалась в его трагический, тихий голос, пытаясь отгадать, что она слышит в нем. Девушка не понимала, почему далекие события в чужой стране так его печалят. Она радовалась, что муж вернулся домой, что они сидят за накрытым столом, у них есть сын и все как будто хорошо…Через несколько дней они готовились к встрече Нового года. Андрон сказал, что пригласил свою знакомую чешку: “Она одинока и очень переживает, что происходит на родине. Надо ее обласкать и обогреть”. Чешку звали Яной, лицо ее не было ничем примечательно, а вот задница поразила Наталью своими невероятными размерами. Было такое впечатление, что под юбку засунули две огромные подушки, которые весело подпрыгивали при ходьбе, не желая делить с хозяйкой ее грустного одиночества. Весь вечер Яна была томной, вяло ела и много пила.
Во ВГИКе началась зимняя сессия, Наташа готовилась к экзаменам вместе с Натальей Гвоздиковой. Они сидели и усердно конспектировали учебник марксизма-ленинизма. Наталья Петровна прислала с шофером утку с яблоками, две худенькие девушки в несколько минут расправились с уткой. Позвонила Нея Зоркая — известный кинокритик, умная и вечно юная женщина, с которой Наташа дружит всю жизнь.Наташенька, не хотите зайти ко мне в гости? И Андрон обещался прийти!Спасибо большое за приглашение. Очень хочется к вам, но у меня завтра экзамен. Мы сидим с моей однокурсницей и готовимся.Заниматься после съеденной утки было тяжеловато, поэтому девушки решили прогуляться на свежем воздухе и заодно заглянуть на минуточку к Нее Марковне.Девичье появление было неожиданным, но встретили их радушно. “А где же Андрон?” — спросила Наташа у хозяйки. На голос жены, из второй комнатки вышел Андрей Сергеевич, его уши ало пылали. Через некоторое время из этой же комнаты выплыла чешская барышня, ее щеки были приблизительно того же оттенка, что и ушные раковины Андрона. У Натальи перехватило дыхание, но, совладав с собой, она весело спросила:Андрон, ты сдавал во ВГИКе марксизм-ленинизм? Нам с Наташкой нужна твоя помощь!Вы что с ума сошли, учить эту дребедень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27