Лорд поспешил к своему Ворону, кивнул парню, что чесал гриву, и взял у него щетку. Боевой скакун тут же успокоился, замер под хозяйской рукой и всей мордой выразил удовольствие.Сэр Конрад не мог стоять долго у своего Ворона. Привычно и почти машинально он двигал скребком, другой рукой гладил гриву любимца, но думал о другом.Он тоже видел это множество лошадей, и подсчитывал, сколько корма им нужно на один раз, и сколько людей для ухода, и где их выгуливать, а куда деть навоз, ежедневно вываливаемый из конюшни... Проблема. Проблема номер — который? Он про себя усмехнулся. Вот так, оставляй престол сыну, плыви себе за тридевять земель, получи в подарок целое графство... и решай те же проблемы. Земля. Люди. Животные. Церковь... Что еще? Дом, пища, вода... Есть ли на земле место, где этих проблем нет? Власть! Власть — это, в основном, проблемы. И отнюдь не последняя из них стоит вон там, рядом с его тринадцатилетним сыном.Он издалека кивнул не сводящему с него глаз Роланду и сумел даже ласково улыбнуться. Этот долговязый подросток не похож на своих сверстников, что сейчас крутятся вокруг и ухаживают за лошадьми. Его кожа намного светлей, ребра видны даже сквозь рубаху.Он провел целый год в подземелье — а до того долго сидел взаперти в замке. Его юность — если она была — закончилась год назад. А перед тем, семь лет с безумным или равнодушным отцом. Чему он учился? Сколько успел узнать до того, как был забыт и брошен на произвол слуг и милость кухарок? Какие мечты роятся под его насупленными бровями? Сирота, пленник, раб... Сколько таких прошло через мои руки, а судьба все подкидывает мне новых. Нет, сказал он себе, это Бог испытывает меня! Ну что ж, да будет воля Его...— Ваша Милость, — услышал он за своей спиной, в последний раз огладил пышную гриву: — Будь здоров, Ворон! Не скучай!— Доброе утро, Том, — повернулся он к ожидающему конюшему.— Доброе утро, милорд, — поклонился тот. — Будут ли приказания?— Не притворяйся, мастер Дерек, говори прямо. Я же вижу, у тебя есть что сказать.Они покинули стойло, пошли к выходу — граф впереди, Дерек на полшага сзади, точно по этикету.Вообще-то Том Дерек не переставал удивлять Конрада с того дня, как в Афинах пришел наниматься на его корабль — конским лекарем. Он, знаете ли, прослышал, что господа везут коней в Англию, а так как он есть опытный лекарь и лошадник, так не возьмут ли его с собой...До сих под неизвестно, что именно он узнал о хозяевах богатого каравана, но сразу же выяснилось, что у лошадей он свой человек и, кроме лошадей, ничем не интересуется.Том Дерек стойко берег свои тайны, и лишь потом, мало-помалу, по крайней нужде стал выказывать удивительные способности: лечить если не наложением рук, то каким-то особым поглаживанием, а то и укалыванием (у него было сокровище — золотые иглы!); собирать разные травы в течение коротких стоянок... И легко успокаивать бешеных, застоявшихся на корабле скакунов. Если бы не Том Дерек, половина животных не доплыла бы до Англии. Но что теперь с ними со всеми делать?— Много лошадей, Том, — сказал лорд Арден, оказавшить снаружи.— Да, милорд. Сто четыре, считая и пони леди Хайдегерд.— Пони леди Хайдегерд, как же! Ты и ее приволок? — фыркнул Конрад. Эту маленькую лошадку его дочери подарил герцог Танкред, провожая после стоянки в его порту. Старому другу, владетельному Танкреду казалось, что девочка еще так мала! Впрочем, между тринадцатью и пятнадцатью они все меняются неузнаваемо, и теперешнюю взрослую барышню герцог совсем не знал.— Милорд, осмелюсь заметить, что лошадей слишком много. — продолжал главный конюший. Хотя помещение просторное, но...— Нам просто столько не нужно. Не так ли, Том?— Совершенно верно, милорд. Я так думаю.— И ты прав. Где Торин и Джарвис? Надо поговорить с ними.— Они здесь, милорд.Дерек коротко поклонился в правую сторону. В самом деле, оба доверенных человека ждали только его знака.— Что скажешь, Торин?— Милорд, тридцать боевых скакунов для нас необходимы. Эта земля нова для всех, ее нужно объехать и изучить... А потом устроить разъезды. Я не могу ни одного рыцаря оставить без лошади, да и оруженосцы должны быть верхами на случай, если понядобятся конные латники.— Джарвис?— Хотелось бы оставить достаточно для одной большой и двух малых повозок. Понадобится, я полагаю, возить не одни только кухонные припасы, но и лес, дрова, может быть, камни... И еще нужны пристяжные для кареты.— Десять упряжных животных тебе достаточно?— Да, милорд.— Так и сделаем. Дерек, остальных продать, — решил Конрад. — Оставим только боевых рыцарских, десять самых лучших для нужд хозяйства — ты сам выберешь, мастер Бейн — и личных верховых коней для меня, Родерика и дам. Ну, может, еще двух-трех в запас, лучше всего кобыл. Мало ли что.Так что начинай выбраковку. У тебя не больше недели, торопись, я не имею понятия, где тут ярмарки и когда. Наверное, скоро, ведь уже осень, урожай собран.Коневод поклонился и отошел. Но дворецкий все же остался. Понимая, что еще не все сказано, Конрад знаком пригласил его c собой в дом. После визита в конюшню надо было умыться.— Прошу милорда пройти на кухню, — предложил Джарвис, и Конрад не стал спорить. В том чулане, где вчера мылась посуда, ждал слуга Маркус с его одеждой.— И ты здесь, — буркнул сэр Конрад, наклоняясь над корытом. — Договорились, значит... И мастер Ладри? Ну, слушаю. Что у вас? С чем сами не могли справиться? Мне и кухонные проблемы решать?— Осмелюсь заметить, это проблемы не кухонные, — возразил Бейн без улыбки. — Речь идет о двух людях, которых милорд приказал ночью послать сюда.— Ах, эти рабы! — вспомнил сэр Конрад. — Я велел их накормить и дать место, что в этом такого непонятного? Где они, кстати? Может, сбежали? Было бы меньше одной проблемой...— Они не убежали, милорд, — покачал головой дворецкий, но его перебил главный повар:— Мессир, один из них — мельник. Он говорит, что служил на господской мельнице — той, что в ближней деревне. Она теперь принадлежит вашей милости.— Вот как? И его сдали в каменоломню? Давно?— Как только кончились прошлогодние обмолоты. И еще — и он, и мистрис Барбара — она печет хлеб, милорд...— Я помню.— ...они оба утверждают, что с мельницы сняты жернова, и это не дает cмолоть нынешний урожай. А амбары полны, еще пара недель — будут дожди, все сгниет. Надо немедленно пустить эту мельницу! Милорд...— Я все понял.Лорд Арден скрипнул зубами. И тут этот Хоуленд, чтоб ему!..— Джарвис, думаю, ты сам знаешь, что делать. Займись. И позаботься об остальном — повозка, охрана, грузчики... Не мне тебе объяснять. Да, и пригласи Джона Баррета. Он должен знать, где тут что. И вообще, надо, чтобы он был на глазах, ты понимаешь?— Так точно, милорд. Благодарю вас.Дворецкий повернулся к своим помощникам и дал знак действовать. Сам остался возле своего лорда, вытиравшего в этот момент лицо.— Что, это еще не все? — спросил тот.— Милорд, второй раб — он плотник. Работал здесь, в замке, строил и чинил галерею.— И его тоже — в каменоломню? Черт побери, что за хозяева!— Если милорд не возражает, я бы его взял на службу. Здесь столько деревянных построек, надо бы проверить перед зимой, и починить, если что.— И укрепить, — поддержал его сэр Конрад. — Правильно. Кое-что надо бы перестроить, но не теперь. Не в этом году.— Так точно. Но плотник нам нужен, и даже желательно не один. Милорд, могу ли я обратиться к вам с просьбой?— Джарвис, ты чересчур почтителен. Я от всех требую учтивого обращения, но в хозяйственных делах не до церемоний. Что надо?— Наверное, среди рабов есть еще люди, годные к службе. Могу ли я выбрать из них несколько человек?— Разумеется. — Он сжал губы. Тридцать рабов. Уже меньше.— Джарвис, теперь слушай меня. Ты отберешь, кого тебе надо, приставишь к делу, найдешь им жилье и оденешь, как надлежит.Но в каменоломне люди должны остаться — не меньше десятка, самые сильные и умелые каменотесы. Там тепло. Одежду ты им найдешь, покупай где хочешь, цена любая. Кормили чтобы без нареканий. Хлеб, каша... Что тут обычно едят простолюдины. Я не могу остаться без каменщиков, весной начнем строить, сам понимаешь. Но силой их не удержишь. Надо, чтобы эти рабы сами не хотели бежать!— Скоро зима, милорд. Куда им бежать?— Не скажи. Сам видишь, среди них были и местный мельник, и бывший работник замка... Может, у кого-то из рабов есть семья, дом, может быть, близко. Надо узнать. Кто-то должен поговорить с ними, спрашивать, объяснять. Уговаривать... Кому верят рабы?Кому они скажут правду?— Милорд, может быть, этот юноша может помочь? Сын того... бывшего лорда. Которого вы взяли в пажи.— А ты уже все знаешь, — хмыкнул лорд Арден.— Конечно, милорд. Я видел его с сэром Родериком, и еще эти рабы рассказали. То есть, мельник и плотник. Этот молодой человек прибежал сюда рано утром, проведать своих друзей.— Своих друзей, говоришь... Хорошо, что они друзья.Сэр Конрад задумчиво приглаживал волосы.— Если у него есть друзья... Если он не переполнился ненавистью ко всем на свете, а в особенности к этим грязным рабам... Тогда есть надежда.— Ты прав. Мы попробуем поручить это ему. Все равно, парню необходимо дать дело, чтобы он почувствовал себя нужным, а не из милости взятым в дом... Это хорошая идея, спасибо, Джарвис.— Рад служить, ваша милость.— И на будущее... Ты управляешь замком. В важных делах, не лови меня на ходу. Делай так, как считаешь нужным, а меня уведомить всегда успеешь.— Благодарю, ваша милость, — поклонился дворецкий и вышел во двор, где повозка, груженая зерном, мельник, узнаваемый по новой одежке, и все пять дюжих подручных Герта ждали только его. Никакого сомнения, еще до обеда мельница будет пущена.Выйдя из кухонного помещения, Конрад остановился. В ярком утреннем солнце, в первый раз он увидал крепостной двор во всем блеске. Вчера, в сумрачный серый вечер и в сутолоке первого новоселья, он только мельком осмотрел башни, стены и фасад дома. Даже истинная величина крепости не была видна с первого взгляда.Но сейчас, подсвеченные встающим солнцем, донжоны поражали воображение. Если бы каким-нибудь чудом удалось поставить пять рослых рыцарей одного на другого, последний макушкой шлема достиг бы сторожевой площадки.Верхний этаж каждой башни торчал выше стены и являл собой нечто вроде углового домика: с двумя выходами и забавным окном на ребре. Остроумнейшее решение, один лучник в таком окне держит под обстрелом всю замковую площадь.Видно, предки графа Ардена озабочены были не только внешними нападениями, но и бунтами изнутри... Но окошки эти понравились Конраду чрезвычайно. Он любил наблюдать за своими людьми постоянно и ненавязчиво.А пониже, примерно на половине всей высоты, к стене примыкала пресловутая галерея, о которой беспокоился верный Джарвис. Ее поддерживали столбы, на вид вполне крепкие, и число их весьма успокаивало. Ширина галереи составляла чуть больше сажени — с некоторым удивлением он понял, что один ряд денников в громадной конюшне находится как раз под ее прикрытием. И стало быть, между столбами как раз по два стойла.Но денники, как он видел получасом ранее, расположены в два ряда, то есть если их останется половина, для всех хватит места под галереей. И еще останется пространство от помоста до крыши, где можно устроить сеновал, склад упряжи и прочие подсобные помещения. Как удачно появился этот раб-плотник! Второй ряд нужно будет сломать. Впрочем, можно оставить часть под каретники, а между ними устроить добавочные выходы из конюшни...Конрад мысленно усмехнулся над своими проектами. Сделаем, все сделаем, только не сегодня. Не забегать вперед! Один из секретов плодотворного управления — все своим чередом. Сейчас время завтрака.И как будто прочитав его мысли, из дверей за его спиной выскочила молодая девушка. Она старательно присела в доморощеном реверансе и обратилась к нему:— Ваша милость, завтрак готов. Прикажете подавать?Он не сразу ответил, разглядывая ее. Кажется, ее зовут Олуэн, вчера она помогала дамам вселиться...— Подавайте, если готов. А дамы знают?— Да, милорд, — она явно очень старалась не смущаться, — мастер Ладри посылал меня предупредить миледи... Ее милость встали, и молодая леди тоже. Я помогла ей одеться...Девушка осеклась. Она не знала, надо ли признаваться, что дочь лорда просила ее помочь в утреннем туалете. Может быть, кухонной служанке это не полагается? Сказать по правде, она сама предложила свои услуги, желая подольше задержаться в очаровательной спальне леди Хайдегерд. Никогда раньше она не видела таких тонких простынь и красочных шелков, столько разнообразных украшений... А леди все разбросала. Надо было собрать или нет? И воду подать, и еще расчесать косу! И как мило леди ее поблагодарила. Но, кажется, милорд недоволен?— Вот как! — произнес он отрывисто. — А где же была Атенаис?Но, встретив растерянный взгляд Олуэн, граф сразу смягчился:— Ничего. Спасибо, что вы ее заменили, мистрис Олуэн. Можете сказать Герту Ладри, чтобы подавал завтрак.В большом зале опять накрыли для всех. На этот раз людей было меньше, наверняка мастер Бейн железной рукой распределил почти всех слуг по местам и велел накормить там же. Но за господским столом, рядом с начальником стражи, теперь сидел молодой человек с бледной кожей.Он чувствовал себя, как приговоренный на эшафоте. Ему казалось, что все глаза направлены только на него. Они все знают что я был рабом, стучало у него в голове. Они знают, что меня поймали на воровстве... Но я же ничего не украл! Это моя книга!По мере того, как народ собирался на завтрак, Роланда все больше охватывала паника. Сидевший с ним рядом Торин Мак-Аллистер сочувствовал юноше изо всех сил. Он знал, что такое неволя, и какой стыд чувствует человек, ставший рабом. Иногда от такого стыда можно умереть.К счастью, лорд Арден и его семья пришли быстро. Сияющее лицо Родерика, милые глазки прекрасной Хайди и больше всего — успокаивающий взгляд Леонсии помогли Роланду избежать смерти на месте.А потом подали кашу, сдобренную по всем правилам восточной кулинарии, и молодой желудок одолел судороги оскорбленной гордости. Свежий хлеб, испеченный час назад доброй кухаркой, был выше всяких похвал.А еще было вино. Роланд не пробовал вина столько лет! Да и те капли, что доставались когда-то мальчику, ничем не напоминали этот искрометный напиток.Он не слушал, о чем шел разговор. В голове все еще стоял шум, сладкое вино прибавило замешательства. Кажется, молодая леди рассказывала о своей новой подруге... Или служанке? Старый лорд — так Роланд про себя назвал Конрада — был, кажется, чем-то недоволен... Пару раз даже послышалось слово “рабы“ или, может быть, он ошибся. К нему не обращались, если не считать добрых улыбок, да еще Родерик все говорил о своей Мун, спрашивал как она ему нравится. Ну разумеется, эта кобыла великолепна... У нее есть жеребенок? Да нет, это ж двухлетка... А, ее брат, тоже он Ворона... Нет, он его не заметил. Лошадей было так много.Напоследок, когда Роланд был уже сыт — в первый раз за весь этот год! — к нему обратилась сама леди Арден.— Скажите, сэр Роланд, ваша книга сейчас у вас?— Нет, — настороженно сказал он. — Она в спальне Родерика... То есть сэра Родерика.— Вы можете называть его по имени, — заметила леди обмолвку. — Да и вообще, давайте договоримся. Как вы считаете, как мы должны обращаться к вам? Могу я называть вас “Роланд“ попросту, как своего сына? Или вы настаиваете на полном титуловании?Он почувствовал себя глупо. Что, она издевается?— Нет... миледи. То есть, конечно, называйте меня по имени.— А мне это разрешается? — вполне серьезно поинтересовался сэр Конрад.— Да, — ответил Роланд сквозь зубы. — Пожалуйста.— А мне? — неожиданно подала голос Хайди.— Пожалуйста, — повторил он. Мгновенно обида улетучилась. Его губы дрогнули и растянулись в улыбку.Это была его первая улыбка, которую увидел сэр Конрад, и она его поразила. Что за чудесный мальчик, подумал он. А они его гноили на каторге, ах, изверги...Очевидно, на лице Конрада отразились его ощущения. Леонсия чуть-чуть скривилась — незаметно ни для кого, кроме разве что мужа. И еще, может быть, Торина.Она продолжала разговор:— Ты, наверное, хочешь получить отдельную спальню. Родерик тоже не долго будет жить в нынешней своей комнате, это ведь дамское крыло... Лучше всего было бы для тебя жить в башне. Той самой, где была твоя книга. А что там было раньше, ты помнишь?— Конечно! — он вспыхнул. — Там наверху была библиотека моей матери. У нее было много книг... Честное слово!— Я тебе верю. А потом?— Потом... когда мамы не стало... отец перенес библиотеку к себе.— То есть в правое крыло дома? Там теперь ничего нет...— Да, — он стиснул зубы. — Они разграбили все. Даже книжные полки вытащили! Или поломали. И платья ее... мамины... и все украшения.— Кто? — незаметно вмешался сэр Конрад. — Кто грабил замок?— Не знаю, — юноша снова сжался. — Я сидел под замком.Леонсия бросила мужу укоризненный взгляд и продолжала расспрашивать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44