А то мы этого не знали! — с торжеством прокричал конопатый подстрекатель, обернувшись к остальным за поддержкой.— Это правда! — воскликнул Алексей, стараясь перекричать поднявшийся шум. — Но это не вся правда! Линии камер наблюдения, находящихся в каждом коттедже, сдублированы и передают свои сигналы куда-то за пределы поселка. Я проверил. Можете сами в этом убедиться!— Я тоже это заметил! — неожиданно поддержал его электрик Пеньков.— А какие выводы из этого можно сделать? — продолжил Алексей, едва установилась относительная тишина. — Чего от нас ждут эти инопланетные наблюдатели? И что они уже успели увидеть? Раздоры, беспредельную жестокость, кровь и страдания жителей поселка. Свары из-за оборудования, из-за женщин, из-за лишнего пайка… И что случится после того, как эти чужаки полностью разочаруются в нас и сочтут затраченные на нас усилия напрасными? Вы думаете, они озаботятся тем, что отправят нас обратно на Землю? Я в этом сильно сомневаюсь! Скорее всего, они избавятся от нас, как избавляется от крыс, непригодных к дальнейшим исследованиям, любая земная лаборатория.— Мы не крысы! — донесся из толпы чей-то возглас.— Это еще следует доказать… — устало проговорил Алексей, покидая трибуну под многоголосый недовольный рев десятка глоток. Он бросил в бурлящую толпу хорошую затравку, и теперь следовало подождать, пока она проявит свое действие. ГЛАВА 36 Обсуждение судьбы Митрохина продолжалось, и конца спорам не было видно.К концу второго часа про Митрохина вообще забыли. Внимание собравшихся колонистов перешло на более насущные проблемы.Алексею противостояла группа из восьми человек, сколоченная Ривазовым, которому даже Копылов не смог определить подходящей специальности и занес его в свои списки под индексом «интеллигент, без определенных занятий». Ривазов, очевидно, пронюхал про готовившиеся изменения в основных правилах жизни колонистов и заранее, еще до собрания, сколотил себе железное большинство. Как только Алексей объявил о том, что все основные законы и правила колонии отныне будут устанавливаться на общем собрании, путем простого голосования, Ривазов взял слово и долго рассыпался в любезностях и выражениях благодарности «от имени всех колонистов человеку, подарившему им желанную свободу». Кивок в сторону Алексея и бурные аплодисменты восьми сторонников Ривазова.Но как только дошло до конкретных дел, по первому же голосованию о судьбе Митрохина, Ривазов захватил инициативу и, закусив удила, потребовал смертной казни «негодяя, силой захватившего власть в колонии и жестоко истязавшего колонистов». Последнее, впрочем, было правдой, и это очень сильно осложнило Алексею борьбу за жизнь Митрохина.Он спорил до хрипоты и в конце концов предложил отложить решение этого вопроса до избрания «демократического суда», который впредь и будет решать судьбу провинившихся членов колонии.Этим предложением он сам загнал себя в ловушку, потому что Ривазов с ним согласился и потребовал немедленно избрать судей. Они тут же и были избраны из сторонников Ривазова. Ни одна кандидатура, предложенная Алексеем, не прошла. Будущее решение этого суда не оставляло повода для сомнений. И все, чего удалось Алексею добиться, так это постановления об отделении заседаний суда от общего собрания. Таким образом, он отодвинул вынесение приговора Митрохину, по крайней мере, на одни сутки.Вслед за этим Ривазов потребовал перейти к обсуждению основных, «жизненно важных» вопросов колонии.Он полностью захватил инициативу в свои руки и теперь уже не слезал с возвышения для выступающих, взяв на себя никем не установленную роль председателя собрания. Алексей вместе с Копыловым и двумя своими сторонниками, прежде исполнявшими обязанности местных полицейских, оказались как бы не у дел. Они сидели на скамейке для почетных гостей, но Алексей подозревал, что очень скоро они окажутся на этой скамье в совершенно другой роли…Внешность Ривазова, высокого человека с всклокоченной шевелюрой редких волос, можно было бы считать привлекательной, если бы не странная полнота, захватившая область нижней части щек и шеи, делавшая его похожим на хомяка. Он был патологически ленив и отлынивал от любых общественных работ, с готовностью участвуя лишь в распределении пайков. Огород в его коттедже был совершенно запущен, а остальное хозяйство еще кое-как держалось только за счет жены, высохшей, молчаливой женщины, ни в чем не смевшей перечить мужу.Зато в ораторском искусстве, полностью состоявшем из набора штампов времен советской «демократии», ему не было равных, и Алексей лишь теперь начинал понимать, какую глупость совершил, предложив все вопросы решать путем голосования на общем собрании.Но даже в этот момент он все еще не понял, что самая главная его ошибка заключалась в том, что он пришел на собрание безоружным Именно этот факт развязал Ривазову язык и руки.Первым вопросом, который Ривазов поставил на голосование, был, естественно, вопрос о распределении.«Никакого постоянного распределения в свободном обществе не должно быть в принципе. Все запасы и вообще все материальные ценности следует распределить один раз поровну между колонистами. Это особенно важно в свете того обстоятельства, на которое указал почетный член нашей общины Алексей Поливанов. Раз уж за нами наблюдают инопланетяне и поскольку от нашего поведения может зависеть наша дальнейшая судьба, все принятые здесь решения должны быть абсолютно справедливы!»И только после утверждения большинством, в восемь голосов против пяти, решения о распределении, когда Ривазов приступил к составлению списка подлежавших разделу ценностей, Алексей окончательно понял, какую непоправимую ошибку он допустил. Под первым номером в списках распределения стояло, разумеется, оружие.Жанна Маркус, по документам Жанна Митрохина, свою настоящую фамилию узнала совсем недавно. Отчим сделал все от него зависящее, чтобы лишить девушку самостоятельности и полностью подчинить себе. Их незатихающая борьба началась с шестнадцати лет, после того как Митрохин первый раз уложил падчерицу в свою постель. Если бы он ограничился только этим, возможно, она бы не испытывала к нему такого сложного чувства, больше всего похожего на ненависть.Но он заставил ее проделывать это со своими боссами, от которых зависело благосостояние его разрастающейся криминальной империи, превратив, по существу, в хорошо оплачиваемую проститутку.Жанна рано поняла, каким серьезным оружием в борьбе с отчимом может стать ее тело. Если бы не воспоминания детства, она бы давно убила своего благодетеля. Но, подобрав ее на вокзале в пятилетнем возрасте, где ее бросила мать, Митрохин окружил девочку заботой и вниманием. Он сделал все от него зависящее, чтобы приемная дочь росла счастливой. Лишь позже Жанна поняла, какую немаловажную роль в этом сыграло то, что уже ребенком она была необыкновенно красивой, и Митрохин воспитывал ее для себя, терпеливо дожидаясь своего часа.Юношеские мечты о принце, который освободит ее из заколдованной башни, развеялись довольно быстро. Она так и не узнала настоящей любви, и, как ей казалось, эта сторона жизни потеряна для нее навсегда. Она слишком рано стала циничной и расчетливой и отлично понимала, что, взяв с нее столь дорогую плату, отчим постарался отплатить ей защищенностью от враждебного и жестокого мира.Как бы там ни было, с Митрохиным ее связывало слишком многое. Немаловажную роль в этом играл секс и та самая психологическая борьба, которую она вела против него, стараясь сломить стальную волю этого человека и заставить его самого играть подчиненную роль в их сложных взаимоотношениях.Это ей так и не удалось — но тем не менее она не могла позволить ему погибнуть от чужих рук, дав себе слово, что как только наступит подходящее время, она убьет его собственными руками — вот только это время почему-то все не наступало…И сейчас, в тех необычных обстоятельствах, в которых они теперь очутились, она продолжала служить своему господину верой и правдой. Алексей стал для нее ничего не значащим, проходным эпизодом, средством для защиты отчима, — по крайней мере, ей так казалось после первой ночи, проведенной в его постели.Сейчас ситуация обострилась до предела. Решался вопрос не только жизни отчима, но и того положения, которое занимал в колонии ее очередной любовник, а следовательно, и ее собственного.В отличие от Алексея, она знала, что на этом совете будет решаться не столько судьба Митрохина, сколько судьба самого Алексея. Немаловажную роль в ее осведомленности играла женская интуиция, а также информация, которую она невольно собирала, появляясь в домах колонистов под защитой своего плаща невидимости.Она пыталась предупредить Алексея, пыталась объяснить, какую опасность представляет собой Ривазов — этот демагог и бездельник, обладавший острым умом и способностью объединять вокруг себя людей. Но Алексей был слишком самонадеян и слишком мало ее знал, чтобы прислушиваться к советам девушки. Он проигнорировал просьбу Жанны и отправился на сбор колонии безоружным. Теперь она ожидала самого худшего развития событий и не сидела сложа руки. Карабин, с которым отчим научил ее обращаться, лежал на подоконнике, заряженный, с правильно установленным оптическим прицелом, и даже предохранитель находился в нужном положении.Митрохин не раз заставлял падчерицу присутствовать на кровавых сценах своей любимой охоты на кабанов, справедливо полагая, что рано или поздно положение, которое она занимала в его криминальной империи, заставит ее воспользоваться оружием, и она должна знать, как им пользоваться.Жанна проверила и плащ, но на него нельзя было полагаться, батарея почти полностью разрядилась в самый неподходящий момент, считая себя невидимой, она могла стать отличной мишенью. Так что от использования плаща в возникшей сложной ситуации пришлось отказаться. Это не особенно ее огорчило. Хороший стрелок способен остановить толпу невооруженных людей без всякого плаща. Теперь оставалось лишь ждать конца пресловутого собрания и того, что за этим последует.А под сосной, где третий час продолжались словопрения, Ривазов приступил к осуществлению последней фазы своего заранее подготовленного плана.Ему нужно было сделать совсем немного: заключить под арест наиболее опасного противника, «почетного члена общины» Алексея Поливанова. Сделать это, воспользовавшись тем, что у Алексея в данный момент не было оружия, казалось проще простого…Ривазов, до того как его завербовали в колонисты, занимался разведением кур в Тверской области и довольно успешно торговал ими на московских рынках. Собственно, разведением кур занималась его жена — женщина бессловесная и тихая, взявшая на себя все тяготы по содержанию их домашней птицефермы и теперь, в колонии, заменявшая мужа на всех общественных работах.Из-за своей патологической лени Ривазов не раз получал замечания от бывшего муфтия и во времена каганата по решению шариатского суда, возглавляемого Митрохиным, был подвергнут публичной порке. После чего затаил злобу на Митрохина, да и на всех остальных колонистов, с энтузиазмом поддержавших решение суда.Однако у него хватило ума не демонстрировать этого, и постепенно, исподволь, он стал готовить смену власти, объединяя вокруг себя всех недовольных. А как только в колонии появился Алексей со своими либеральными идеями, Ривазов понял, что его время пришло. Оставалось произвести последний аккорд.По его заранее оговоренной с дружками фразе: «Время свободы пришло!» на Сергея с двух сторон бросились сразу четыре колониста, еще в начале собрания поставленных Ривазовым позади скамейки «почетных членов общины».Однако новый комендант оказался слишком быстрым. Он успел вскочить и, словно угорь, выскользнув из протянутых к нему рук, нанес несколько молниеносных ударов по болевым точкам нападавших. После чего вокруг скамейки началась настоящая свалка, поскольку все остальные колонисты, воодушевленные обещанным разделом всего имущества, тоже бросились на Алексея.Не прошло и пары минут, как он вместе с Копыловым и двумя своими сторонниками был скручен и поставлен в связанном виде перед Ривазовым.После чего, по команде оного, был «сопровожден» к своему коттеджу для снятия охранных ловушек, открывания замков и справедливого раздела имевшегося там имущества. Что делать с Алексеем после этого, Ривазов пока не решил. Но чувствовалось, что ему не терпится избавиться от всех возможных противников одним махом.Однако войти в коттедж, где находилось такое желанное и, как полагал Ривазов, никем не охраняемое оружие, им не удалось. Совершенно неожиданно из окна этого совершенно пустого здания хлопнул гулкий выстрел, и пуля выбила облачко пыли у самых ног Ривазова.— Еще шаг, и я начну стрелять на поражение! — раздался из коттеджа звонкий женский голос, подкрепленный вторым выстрелом, выбившим из рук Мирошкина рогатину.— Отпустите арестованных!В ответ на это требование разъяренный Ривазов приказал окружить дом и забросать его факелами. Казалось, всегдашнее благоразумие изменило ему. Он не желал подчиняться какой-то бабе, неизвестно откуда взявшейся, пусть даже вооруженной карабином и только что показавшей, что она неплохо умеет с ним обращаться. Слишком близким казалось осуществление всех его заветных желаний.Возможно, причиной не слишком разумного решения Ривазова было воспоминание о беспрерывно преследовавших его неудачах, о бесчисленных отрубленных куриных головах, о публичной унизительной порке… Впервые он вознамерился получить компенсацию за все свои невзгоды и теперь не собирался так просто расставаться с заветной мечтой.Главным связующим центром в сколоченной им группе единомышленников, кроме самого Ривазова, был кузнец Игнатенко. Он выделялся среди всех остальных необыкновенной силой и все возникавшие споры моментально пресекал своими пудовыми кулаками. Теперь, однако, он придвинулся к самому Ривазову и спросил:— Ты в своем уме, Юрий? Там все наши запасы! Ты что, собираешься их спалить?— Они не наши!— Наши, не наши, пока нам всем оттуда регулярно раздают пайки, я этот дом жечь не позволю! — Остальные одобрительно зашумели, и Ривазов, сразу же осознав, что остался в меньшинстве, пошел на попятную.— Да ладно, ребята, я только попугать хотел. Пленников я этой бабе не собираюсь отдавать, вот и хотел припугнуть.— А отпустить их все же придется, — подтвердил Силантий. — Карабин далеко достает, и стрелок там неплохой, несмотря что девка.— В этом он прав, — спокойно заметил Алексей. — Развяжите мне руки, и забудем о том, что произошло. Неизвестно, сколько придется нам жить вместе, не стоит перегрызать друг другу глотки с самого начала.— Щас! Дождешься! — крикнул Ривазов, стараясь увести пленников с линии огня и спрятаться вместе с ними за спинами других колонистов.Выдернув из рук Ривазова конец веревки, связывавшей пленников, Силантий без лишних слов, не обращая внимания на громкие протесты своего дружка, развязал узел и назидательно заметил:— Я за тебя голосовать обещался, а не голову под пули подставлять.После этого инцидента, закончившегося освобождением пленников, мир в колонии был восстановлен. Однако перемирие продолжалось недолго. Уже на следующую ночь Ривазов предпринял попытку пробраться в комендантский коттедж, и только благодаря исправно работавшим охранным системам Алексею удалось отбить это нападение без кровопролития.Стало совершенно ясно, что теперь им всем шестерым, включая запертого в подвале Митрохина, придется жить в постоянной осаде и нести ночные дежурства у мониторов. Долго это неустойчивое положение не могло продолжаться. Необходимо было каким-то образом восстановить в колонии нормальную жизнь, вот только Алексей не представлял, как это можно сделать, не возвращаясь к полицейскому режиму, установленному первым комендантом колонии.Митрохин привычными шагами мерил свою новую камеру, на первый взгляд казавшуюся такой непрочной. Здесь не было сидевшей за дверью наружной охраны, не было автоматических устройств постоянного слежения. Тех самых, что располагались во всех остальных местах коттеджа. Но кто же в здравом уме станет отслеживать бывшую продовольственную кладовку? Не было на нем даже наручников.Его арестовали дилетанты, и с этим позором он не мог примириться, не мог простить себе допущенных оплошностей, приведших к аресту.Откуда, спрашивается, у его безоружного противника в решительный момент схватки под рукой оказался парализатор? Он почти догадался — откуда и постарался подальше отогнать эту мысль.Сейчас требовалось нечто иное. Прежде всего он должен вернуть себе свободу, а месть и все прочее, это придет потом, само собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43