На этот раз она вообще ничего не сказала. Лишь только он разжал объятия, она мгновенно уснула. А Хью еще долго лежал, хмуро глядя в светлеющее окно. Хорошо еще, что она ничего не понимает, мрачно думал он. Знай Микаэла, чего она не получила этой ночью, она была бы разочарована в муже! Как ни крути, а надо признать, что он не сумел удовлетворить молодую жену. Она, впрочем, вряд ли так думает. Губы его скривились. Для Микаэлы, конечно же, и в последней их близости было все просто нормально. В конце концов Хью решил, что исправить что-либо может помочь только время и. Бог даст, его опыт. Эта мысль успокоила, и он наконец уснул.
Когда он открыл глаза, в комнате было совсем светло. Первым делом он инстинктивно скосил глаза, ища Микаэлу, и, обнаружив; что ее нет рядом, резко поднял голову. Жена, как выяснилось, сидела за маленьким столиком возле окна с чашкой горячего шоколада в руках. Хью облегченно вздохнул. Микаэла невольно улыбнулась.
— Доброе утро, мс… Хью, — приветствовала она его. — Надеюсь, тебе хорошо спалось?
Настала его очередь улыбнуться.
— Конечно, — в тон ей ответил он. — Если не считать одного или двух перерывов!
Микаэла вспыхнула. Немедленно вспомнившие недавние ласки груди напряглись, а по нижней части тела прокатилась теплая волна.
— Хочешь горячего шоколада? — спросила она, пытаясь скрыть свое волнение, — Или кофе? Он тоже у нас есть.
Хью подумал, что если он чего и хочет сейчас по-настоящему, так это схватить ее, отнести на постель и заставить стонать и метаться под ним от страсти. Но сделал он, конечно, другое — просто откинул одеяло и пододвинул лежащий возле кровати черный шелковый халат.
— Кофе, пожалуй, — ответил он при этом. Не стесняясь своей наготы, Хью встал с кровати, набросил на плечи халат и прошел в угол комнаты к мраморному умывальнику. Неторопливо умывшись и расчесав растрепавшиеся черные волосы, он подошел к столику, за которым сидела жена.
Микаэла налила ему кофе. Пальцы ее подрагивали. Прекрасно сложенная фигура Хью, освещенная ярким утренним солнцем, предстала пред ней во всей своей красе. Это возбуждало. Даже не верилось, что этот красивый высокий мужчина с отлично развитой мускулатурой ее законный муж, в объятиях которого она провела эту ночь. Знакомый уже теплый комок зашевелился в нижней части живота, и потребовались значительные усилия, чтобы взять себя в руки. Хватит! — одернула она себя. Это уже выходит за рамки приличия! Подобные соблазнительные мечтания должны быть выкинуты из головы раз и навсегда! Делить с мужем постель — это одна из составляющих семейной жизни, но не более того. По крайней мере думать об этом с таким бесстыдством совершенно недопустимо. Тетушка Мари, узнай об этом, посчитала бы ее развратницей и была бы права. Стремясь скрыть смущение и волнение, Микаэла пододвинула чашку Хью и улыбнулась вежливо, но довольно холодно.
— Есть также фрукты и выпечка, если хочешь, — тихо сказала она.
— О, рисовое печенье! — воскликнул Хью, усаживаясь рядом с ней и беря чашечку с кофе. — Оно еще теплое!
— Конечно! — Глаза Микаэлы радостно блеснули. — Если бы нам подали холодное печенье, мама восприняла бы это как личное оскорбление.
Хью откусил кусочек печенья и зажмурился от удовольствия.
— Следует позаботиться, чтобы и наш повар пек такие почаще.
Микаэла даже слегка вздрогнула от неожиданности.
— У пас будет повар?
Между помолвкой и свадьбой они встречались с Хью всего несколько раз и при этом всегда кто-нибудь присутствовал. О том, как они будут жить, практически не разговаривали. Только сейчас она сообразила, что не знает даже, где они будут жить. Вопрос весьма важный и интересный для каждой молодой супруги. Большинство ее подруг после свадьбы либо оставались с мужьями в своем доме, либо переезжали к его родителям. Даже то немногое, что она успела узнать о Хью, исключало первый вариант, а его последняя фраза говорила о том, что он собирается обзавестись собственным домом.
— Да, у нас будет повар, и, как меня заверяли, очень хороший. Полагаю, что ему понадобятся несколько помощников. А кроме них, нам нужны дворецкий, несколько горничных и, возможно, еще кто-то. — Хью посмотрел жене в глаза и улыбнулся. — Я уже начал подбирать слуг для нас. Твои мама и тетушка Мари помогли мне в этом. Джаспер также от них не отстает. Надеюсь, и ты не будешь возражать против этих планов.
— Нет, — озорно улыбнулась в ответ Микаэла. — Только где же все эти слуги будут работать? Дом нам тоже предоставят родственники или друзья?
— Дом, дорогая супруга, у нас, конечно, будет свой, — с веселий торжественностью сообщил Хью. — Благодаря тому, что я женился на представительнице уважаемой креольской семьи, мне наконец согласились продать отличное здание. Джаспер здесь тоже помог. Это он присмотрел дом неподалеку от своего и договорился с хозяином. Мы все оформили за три дня.
— Речь идет о доме старого мсье Фоллета? — подумав немного, спросила Микаэла.
— Да, — удивленно ответил Хью. — Откуда ты знаешь?
— Еще в детстве мама много раз брала меня с собой в гости к мсье Фоллету. Поскольку у него нет наследников, он один из немногих в Новом Орлеане, кто мог согласиться продать тебе дом. — Она снова улыбнулась, и на щеках появились будто специально созданные для поцелуев ямочки. — Ты, должно быть, уже понял, что креолы очень редко продают недвижимость, даже если за нее предлагают большие деньги. Здесь предпочитают, чтобы семейные дома переходили из поколения в поколение. Американцам домовладения и подавно не принято продавать; Но ты женился на мне, а бедный мсье Фоллет оказался последним в своем роду. Благодаря этому совпадению все и устроилось, не так ли?
— Да, именно так, — рассеянно ответил Хью. Видеть озорные искорки в глазах жены и веселое выражение ее лица было необыкновенно приятно. — Тебе, полагаю, захочется, конечно, кое-что там обновить. Мсье Фоллет собирается уехать во Францию и поэтому оставляет большую часть мебели. Но это не значит, что дом полностью оборудован. — Он улыбнулся Микаэле. — Можешь не стесняться в затратах. Покупай все, что посчитаешь нужным. Да, и конечно, я свожу тебя на наши склады. Все, что там тебе понравится, мы приобретем.
То, что говорил Хью, радовало и немного пугало. Дом мсье Фоллета такой красивый и большой… Как здорово иметь собственный дом! Хью купил его для них!
— Вы так добры… — растерянно пролепетала она, с нежностью глядя ему в глаза.
— А вы, милая женушка, слишком холодны со своим мужем, — нахмурил он брови, притворяясь сердитым.
— Но это все так странно, согласитесь, — подыгрывая ему, сделала серьезное лицо Микаэла. — Мы так неожиданно стали, супругами, что почти не знаем друг друга.
Увидев, каким холодно-непроницаемым сделалось лицо Хью, Микаэла поняла, что язык вновь подвел ее. Муж резко поднялся и подошел к шкафу из красного дерева, куда вечером поместили кое-какие его вещи.
— Не так уж и странно, — бросил он через плечо, — если кое-кто из новобрачных разработал план, который и привел к этой свадьбе.
Появившееся у Микаэлы желание исправить ситуацию мгновенно испарилось. Ее пальцы судорожно сжались.
— Ты хочешь обидеть меня!
— Я? — холодно посмотрел на нее Хью и криво ухмыльнулся. — Мне кажется, что тебе везде мерещится это стремление. Грубость — это одна из черт, которой вы, креолы, заранее наделяете нас, американцев, и видите ее во всем.
— Oui! — выпалила, вскакивая со стула, взбешенная Микаэла. — Ты прав. А еще мы считаем вас раздражительными, самовлюбленными и просто невыносимыми. Ты только подтверждаешь, что мы не ошибаемся!
— Но при этом уверены, что замуж необходимо выходить именно за таких.
— О! — только и смогла вымолвить Микаэла. Она бросила на мужа гневный взгляд и отвернулась к окну. — У меня нет никакого желания продолжать этот глупый разговор.
Хью пожал плечами и начал одеваться. Вообще-то он привык делать это с помощью слуги и даже привез из Натчеза своего камердинера Джефферса. Но в данный момент Джефферс по его поручению осматривал недавно приобретенный дом. Переодевшись, он посмотрел наконец на поникшую фигуру жены. Поведение Микаэлы раздражало своей нелогичностью. Что за глупость! Она получила то, чего хотела, — богатого мужа. Что ей еще надо? Он и то смирился с тем, что жену интересует прежде всего его кошелек. Чего же ей обижаться на правду? Правильно говорят, что понять женскую логику мужчине невозможно. Успокоившись, он тряхнул головой.
— Если ты не возражаешь, я пойду в контору. Мне хотелось бы поработать там пару часов. Надо кое-что проверить. Не сердись, я скоро вернусь.
Произнес он это совершенно миролюбиво, но в глазах мгновенно повернувшейся Микаэлы застыл неподдельный страх.
— Ты покидаешь меня? — пролепетала она, почти не дыша.
— Да. Но всего на пару часов, — нахмурился Хью. — Я же сказал.
— Но ты не можешь так поступить! — воскликнула она, чуть не плача, и, быстро подойдя, дотронулась пальцами до лацканов его сюртука. — Неужели ты не понимаешь, что не должен уходить сейчас?
Удивленный Хью смотрел в ее побледневшее, напряженное лицо.
— Но почему? — тихо спросил Хью.
— У нас так не принято, — требовательно произнесла она. — По креольскому обычаю молодожены остаются в спальне после первой своей ночи на пять дней, иногда даже дольше. Если один из нас или даже мы оба выйдем раньше, это будет позор для нашей семьи.
Ошарашенный этим заявлением, Хью постепенно начал понимать его смысл.
— Так все ожидают, что мы выйдем отсюда только через пять дней?
— Да, — быстро закивала Микаэла. — Не раньше. Пищу нам будут приносить и оставлять под дверью. Но переступить порог раньше чем через пять дней мы не можем. Считается верхом неприличия уйти раньше.
— Боже мой, — пробормотал Хью, — из всей устаревшей ерунды, которую мне доводилось слышать, это, пожалуй, — самая…
Он оборвал себя на полуслове, поняв, что Микаэле не слишком приятно слушать подобные суждения о креольских обычаях. Конечно, традиция явно варварская, но, если разобраться, не такая уж бессмысленная. У креолов жених и невеста, как правило, практически незнакомы. А оставив молодых супругов в спальне одних на несколько дней, можно быть уверенным, что они многое узнают друг о друге. Хью усмехнулся. Тогда уже не скажешь, что они незнакомы! С чувственной улыбкой на губах он принялся неторопливо развязывать только что затянутый галстук, скользя взглядом по фигуре жены.
— Ну и чем же, расскажи мне поточнее, мы будем заниматься в течение этих пяти дней, а?
Глава 10
Микаэла сделала шаг назад, стараясь унять бешено забившееся в груди сердце.
— Мы будем… Нам следует поговорить, чтобы узнать друг друга получше, — произнесла она дрогнувшим голосом.
Хью, настроившийся совсем не на разговоры, даже растерялся.
— У нас впереди годы и годы, — прошептал он, обнимая и целуя жену. — Наговориться мы еще успеем, сладкая ты моя. А сейчас, по-моему, нам лучше вернуться на наше брачное ложе и поучиться тому, как доставить побольше удовольствий друг другу.
— Сейчас? — пролепетала ошеломленная Микаэла, чувствуя, как от его объятий и поцелуев начинает кружиться голова. — Прямо днем? Может, стоит подождать до вечера?
Пряча улыбку, Хью уткнулся в ее волосы. Их запах пьянил и возбуждал. Но искреннее недоумение его молодой жены говорило о том, что разбудить дремлющую в ней страсть он сможет, действуя очень осторожно, — То, чем мы будем заниматься, представляет важность прежде всего для нас самих, а значит, мы вольны делать то, что нам хочется и когда хочется, — спокойно сказал он, разжимая объятия. — Но может быть, ты и права. Нам не помешает узнать друг о друге побольше. — Он вновь уселся в кресло, удобно вытянув длинные ноги, и с улыбкой посмотрел на Микаэлу. — Итак, о чем ты хотела бы побеседовать?
Еще не пришедшая в себя после его поцелуев, Микаэла села за столик напротив него и, прикусив губу, задумалась о возможной теме разговора.
— Ну, ты мог бы, например, рассказать о своей семье, — наконец предложила она. — Ты о нас знаешь почти все, а мне известно только то, что твоего отчима зовут Джон Ланкастер.
— Рассказывать особенно нечего, — медленно произнес Хью, явно не испытавший восторга от избранного Микаэлой направления беседы. — Моего отца звали Сидней Ланкастер. Он умер от ран, полученных во время несчастного случая — лошадь неожиданно понесла его и сорвалась с обрыва. Мне тогда было четыре года. Отец был намного старше матери, но она очень любила его. — Лицо Хью смягчилось. — Она часто говорила, что он унес ее сердце с собой в могилу. Ей было только двадцать три, когда он умер. Прожили они вместе чуть больше пяти лет.
— Ты помнишь своего отца? — спросила Микаэла, в глазах которой читалась искренняя заинтересованность.
— Нет, — покачал головой Хью. — Я был слишком мал, чтобы отчетливо запомнить что-то. Но мама говорила, я очень на него похож.
— А мсье Джон Ланкастер? Твоя мать потом полюбила его и вышла за него замуж?
Лицо Хью приняло насмешливое выражение.
— Нет, они не были влюблены Друг в друга, — ответил он, растягивая слова. — Поженились они исключительно из деловых соображений. Джон — дальний родственник моего отца, не то троюродный, не то четвероюродный брат. Он несколько раз переезжал с места на место, поэтому частью его собственности управлял отец. Кроме того, у них было несколько общих предприятий. После смерти отца наши и его интересы тесно переплелись, и через несколько лет моя мама и Джон решили, что их свадьба пойдет на пользу бизнесу. Кроме того, ему была нужна жена и хозяйка дома, а мама получала великолепного управляющего и отца своему сыну. Они, — Хью повысил голос, — никогда не притворялись и не скрывали, что поженились потому, что просто посчитали брачный союз подходящим.
— Понимаю, — пробормотала Микаэла, думая, можно ли назвать подходящим их союз с Хью. Если Франсуа прав, то ее муж должен считать его не просто подходящим, а весьма выгодным. Но вслух обсуждать эту щекотливую тему девушка благоразумно не стала. — Мсье Джон оказался хорошим отчимом для вас? — спросила она.
— Просто великолепным! — искренне улыбнулся Хью. — Он и до свадьбы во многом заменял мне отца. Когда они сообщили, что хотят пожениться, я буквально запрыгал от радости. — От нахлынувших воспоминаний улыбка его стала немного грустной. — Свадьба была на следующий день после моего дня рождения. Мне исполнилось одиннадцать. Я сопровождал маму в церковь и вручил ее Джону. Можешь представить, каким взрослым я себя при этом ощущал! Через несколько часов после венчания Джон оформил все документы о моем усыновлении. Это был один из самых лучших дней моей жизни.
— А как твоя мама? Ты ничего не говорил мне о ней.
— Она умерла три года спустя, — тихо произнес Хью, опустив глаза. — Мне тогда было четырнадцать лет.
— О, прости меня! — прошептала Микаэла, нежное сердце которой уловило грусть, которую пытался скрыть муж.
— Ничего. Зато, кроме меня, у тебя прибавился единственный родственник, с которым надо постараться поладить, — сухо произнес он. — И опять же единственный, кого надо будет встретить через несколько недель.
— Ты думаешь, он приедет в Новый Орлеан? — спросила Микаэла, слегка нахмурившись. — Он раньше сюда не ездил. Мама говорила, что Джон Ланкастер, хоть и является владельцем самой большой доли компании, был здесь только во время ее основания.
— Возможно. Подозреваю, что он недолюбливает это место. И уже несколько лет он не является владельцем самого большого пакета акций. Наибольшее число акций в компании принадлежит мне. Неужели ты забыла?
Губы Микаэлы дрогнули и напряглись.
— Как же я могу забыть, если именно это стало причиной моего замужества?
— Наконец-то! — грустно улыбнулся Хью. — Меня радует, что ты наконец честно назвала причину, по которой ты устроила небольшое представление, окончившееся нашей свадьбой.
— Я ничего не устраивала! И понял ты меня совершенно не правильно! — выпалила Микаэла сердито. Но, удивившись быстрой смене его и своего настроения, постаралась взять себя в руки. — Я только хотела сказать, что именно из-за твоей роли в компании ты переехал в Новый Орлеан. — Она посмотрела ему в глаза. — Если бы этого не произошло, мы бы скорее всего никогда не встретились и никто бы нас не заставлял вступать в брак! — Ироническая улыбка, появившаяся на губах мужа, не оставляла сомнений в том, что он ей не верит. — А что касается меня, — почти закричала она, сверкая глазами, — было бы лучше, если бы я вообще тебя никогда не увидела!
Хью с грустным юмором подумал, что реакция жены превзошла его ожидания. Он бы не удивился, отпрыгни сейчас Микаэла в дальний угол комнаты, чтобы провести там остаток их послесвадебного заключения. Взгляд его невольно упал на кровать. Нет, пожалуй, он этого не допустит, и они еще получат массу удовольствий!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42