Но сначала ей надо, чтобы он на нее клюнул. А с такими, как Кен, способ один.
Подойдя к шкафу, Апплес стала перебирать свою одежду, пока не выбрала черную кожаную мини-юбку и блузку с глубоким вырезом. Она расчесала волосы, завязала их сзади, накрасила яркой помадой губы и, на цыпочках спустившись по лестнице, вышла из дома. На улице она надела туфли и, стуча высокими каблуками, пошла по тротуару – два квартала к северу, один к западу, еще один к северу, и вот уже перед ней дом Кена Пэрри.
При свете уличного фонаря она сумела разглядеть в спальне слева на втором этаже плакат с Бэтменом. Поскольку кроме Кена детей в доме не было, она решила, что это его спальня.
Неловко нагнувшись – ей мешала короткая юбка, – Апплес подняла с дорожки горсть гальки и бросила ее в окно. Ей пришлось трижды повторить эту операцию, прежде чем рама поднялась и на нее уставился заспанный Кен Пэрри.
Как только он увидел, кто стоит под окном, сон его сразу прошел.
– Чего тебе? – громким шепотом спросил Кен.
– Предлагаю сделку, – тоже шепотом отозвалась Апплес. – Получишь от меня то, что тебе придется по вкусу, а мою сестренку оставишь в покое.
– Шутишь?
Апплес подбоченилась и выставила бедро.
– Разве похоже?
Он тихонько прокашлялся.
– Сейчас… сейчас спущусь…
Когда Кен открыл дверь, Апплес уже стояла на крыльце.
– Ну, ты впустишь меня? – промурлыкала она.
– Но… но родители?
– Ручаюсь, они спят.
– Да, да, наверно. Входи…
Он отодвинулся, пропуская ее вперед.
На всякий случай, прежде чем войти, Апплес окинула Кена оценивающим взглядом. И этого взгляда ей хватило. Кен Пэрри не вампир. Уж ей-то это ясно! Она сожалела только об одном, пока спускалась за ним в комнату для игр, – она жалела, что из-за его дурацкой выходки ей пришлось сказать Кэсси: «Вампиров не бывает».
Из-за этого Кена она первый раз в жизни солгала своей сестре.
Кен Пэрри больше не вернулся в школу. Говорили, что он заболел каким-то странным малокровием, но поставить диагноз врачи не могут. Из-за болезни Кен так ослаб, что не мог вести нормальную жизнь, его даже поместили в больницу, а потом, незадолго до экзаменов, его семья куда-то уехала.
Апплес в нем не нуждалась. Ей требовалось подкрепляться только раз в месяц, а таких, как Кен, вокруг хватало – таких, кто любит издеваться над малышами.
Ни Кену, ни им она не передавала свой Дар. Не как та женщина, которая прошлым летом после концерта Брайена Адамса наградила этим Даром ее. Апплес так никогда и не узнала, почему эта женщина выбрала именно ее. Она знала одно – вампиры живут вечно, и ей вовсе не хотелось, чтобы подонки вроде Кена коптили небо так долго.
Нет, она бережно хранила свой Дар. Вампиры никогда не болеют, а если до того, как их превратили, они и страдали чем-нибудь, то Дар сразу их вылечивает. Вот она и ждала, когда Кэсси исполнится шестнадцать лет.
А пока ей надо придумать, как успокоить родителей, которые вечно удивляются, почему она не взрослеет. И еще надо решить, хочет ли она, чтобы Роб остался с ней навсегда.
Хотя рассказ «Такого не бывает» написан почти десять лет назад, его героини не давали мне покоя. Я все время гадал, что же сталось с ними дальше, поэтому когда Шэрин попросила у меня для данного сборника хоть один рассказ, который еще не публиковался, я решил, что буду писать об Апплес и Кэсси.
Должен также заметить, что хотя некоторые посмеиваются над знаменитой белокурой героиней сериала «Баффи – истребительница вампиров», я очень люблю этот фильм с тех самых пор, как увидел первую пилотную серию. И могу без конца повторять, какой гениальный режиссер Джое Уэдон, как серьезно и в то же время весело изображены действующие лица, как последовательно выдержан сценарий, и многое другое. Рассуждать об этом пространно не имеет смысла. Если вы со мной согласны, значит, вы тоже любите этот сериал. Если не любите – то не полюбите уже никогда.
Сестры
Апполина
1
Это только в телефильме все так просто, ну, знаете, в том, где лихая блондиночка втыкает в грудь вампирам кол и они сразу рассыпаются пылью. Прежде всего, они не превращаются в пыль, хотя это как раз было бы очень удобно. В отличие от того, что показывают по телевизору, когда вы всаживаете в вампира кол, вам потом приходится возиться с тяжеленным трупом, а в этом радости мало. Можно, конечно, обезглавливать вампиров, но для меня это физически слишком трудно, да и потом приходится искать, куда девать голову и тело.
Главное тут – действовать осторожно и не выпускать из вашей жертвы всю кровь, а то укушенный потом превратится в вампира. Потому и требуется аккуратность – ведь вампиры живут вечно, а нужно ли вам, чтобы эти подонки, чьей кровью вам приходится регулярно подпитываться, слонялись вокруг до конца света? Не думаю.
В том кино много и других несуразностей, но этим грешит большинство книг и фильмов. Вампиры вовсе не чураются ни зеркал (ну разве что они уродливы, и им противно видеть свое отражение), ни распятий (если только у них нет личных неладов с христианской религией), ни чеснока (ну кому вообще приятно, если на него дышат чесноком?). Никакие демоны в душах вампиров не селятся (если, правда, внутри у них не завелось какое-нибудь сатанинское дитя), не могут вампиры превращаться в летучих мышей, в крыс, в волков или в туман (сами посудите, какой это сложный процесс: вспомните физику), и солнечные лучи им вовсе не страшны – они их не испепеляют, разве что вампиры, как и обычные люди, рискуют получить рак кожи.
Мне кажется, что даже если те, кто сочиняет книги и снимает кино про вампиров, и имеют о них кое-какое представление, то они специально придумывают такую чушь, чтобы успокоить людей. Если уж вы верите, что вампиры и правда, гораздо приятней сознавать, что при солнечном свете они вам не страшны или что от них можно защититься крестом либо пригоршней чеснока.
Пожалуй, единственное, в чем книги и кино не врут, так это в том, что превратить вас в вампира может только вампир. От его укуса вы умираете, а через три дня оживаете снова. Только и всего. В то же время эти три дня – как раз самый удобный период, чтобы убить будущего вампира: в первые несколько часов укушенные ни дать ни взять тряпичные куклы – руки-ноги их не слушаются, а в голове туман.
Да! И еще вот что – вампиры не могут прийти к вам домой без приглашения. Только в общественные места мы можем входить по собственному почину, как все прочие.
Что? Да нет, я не оговорилась. Я и сама вампир. Так что хоть мне и нравится смотреть кино про них, где все не по-настоящему, при встречах с такими крутыми блондиночками, как в том фильме, мне иной раз становится не по себе.
2
Апполина Смит сгребала в кучу желтые кленовые листья перед домом, когда у обочины остановился старый четырехдверный седан. Она подняла голову и увидела, что водитель смотрит, на нее. Апплес его не знала. Какой-то перестарок лет тридцати с лишним. Небось пересмотрел все повторные показы сериала «Полиция Майами: отдел нравов», до того он похож на его героев: зачесанные назад темные волосы, распахнутая на груди шелковая рубашка, из-под которой виднеется массивная золотая цепь, темные очки – ну прямо классический типаж тех давних времен. Свисающие с зеркала над лобовым стеклом пыльные красно-белые велюровые цацки ничуть не прибавляли ему привлекательности.
– Почему бы вам просто не щелкнуть меня на фото? – спросила Апплес.
– Кому нужны такие наглые девчонки? – отозвался он.
– А извращенцы кому нужны?
– Я вовсе не извращенец.
– Да ну? А как же назвать типа, разъезжающего по приличному кварталу и пускающего слюни при виде девчонки-подростка?
– Я ищу некую А. Смит.
– Вот она я!
– Я имею в виду первую букву имени «А» и фамилию Смит.
– Опять же – это я. Так что можете вычеркнуть это имя из списка ваших клиентов и ехать дальше.
Ее насмешливый намек на то, что он развозит заказанные товары, пропал даром. Судя по всему, он вообще мало что мог оценить.
– У меня есть кое-что для тебя, – объявил незнакомец.
Он перегнулся к пассажирскому сиденью, потом снова повернулся к Апплес и протянул ей письмо. «Когда-то оно было белым», – подумала Апплес. Она даже не пошевелилась, чтобы взять этот замусоленный, с отпечатками жирных пальцев, конверт. Незнакомец несколько минут смотрел на нее, потом пожал плечами и бросил письмо на лужайку.
– В полицию не звони, – крикнул он и уехал.
Можно подумать, у полиции нет других забот, кроме как гоняться за каким-то красавчиком, который разъезжает в своем автомобиле и пытается завести жалкий флирт с приглянувшимися по пути девушками. Сколько таких она уже видела! Мнят себя Лотарио, а на самом-то деле все они просто слизняки.
Апплес выждала, когда он отъедет подальше и завернет за угол, и только тогда подошла к валявшемуся на траве письму.
«Так-так», – подумала она, увидев, что на конверте действительно значится «А. Смит» и название улицы, на которой она живет. Выходит, это была не случайность. Может, он и впрямь ее разыскивал.
Она брезгливо подняла письмо двумя пальцами.
– Кто это приезжал?
Апплес обернулась и увидела, что по дорожке к ней ковыляет сестра. Она быстро спрятала письмо в карман кофты.
– Да так, какой-то парень, – ответила она. – Как ты себя чувствуешь?
В это утро у Кэсси был тяжелый приступ, и когда Апплес отправилась сгребать листья, она оставила младшую сестру лежащей на диване перед видео.
– Уже хорошо, – сказала Кэсси. – Ну, и мой дружок при мне, – прибавила она, подняв свой ингалятор. – Помочь тебе?
– Давай! Только обещай, что не будешь надрываться.
Лишь через несколько часов Апплес удалось вскрыть письмо. Уйдя в ванную, она сорвала печать и вытащила неопрятный листок, на котором было написано:
«Я знаю твой сикрет. Жду тибя сиводня в полноч у коровево замка, приходи ни то будит плохо. Мне известно что у тибя есть систренка. Ни зови полицию. Никому ни гавори».
«Вот оно как», – подумала Апплес, она разозлилась и перечитала записку еще раз. Этот слизняк, оказывается, не назойливый извращенец… а поганец, с которым надо разделаться.
Никто не смеет угрожать ее сестренке!
Видимо, «коровев замок» означает Абердинский павильон в парке Лэнсдаун. Этот павильон из-за купола на крыше, похожего на крышу замка, обычно называют Скотным замком. И хотя скорей всего это приглашение – ловушка, идти надо непременно. Она не могла себе представить, что этому ублюдку от нее надо, чего он добивается. Неважно. Раз он угрожает Кэсси, быть ему номером первым в списке тех, с кем надо разделаться.
3
Ладно, будем говорить прямо. Я же не просила, чтобы меня превращали. Правда, такое никогда и не обсуждается – хочешь ты или нет. Когда мое превращение закончилось, я пролежала мертвой три дня, а потом ожила, и вот перед вами девушка-вамп. Только вамп не в смысле секса, хотя, если надо, я и тут не подкачаю. Да на это-то все способны. Только и требуется соответствующая одежка и макияж, ну и еще один ингредиент важен – . как ты к этому делу относишься.
Интересно, что, пока я не превратилась, у меня было довольно мало друзей. И сейчас, правда, их немного, но это потому, что сейчас я их сама отбираю. Мое превращение, мне кажется, сделало меня чертовски уверенной в себе, а это всегда привлекает людей. Каждому интересно, почему ты такой спокойный и самостоятельный, ведь независимые редко встречаются.
Родители, ясное дело, злились. Не потому что я вамп – об этом они до сих пор не догадываются, – а потому, что в тот вечер, когда меня превращали, я задала им страху – исчезла, как сквозь землю провалилась, пошла на концерт, а вернулась только через четыре дня! Можете поверить, мне здорово досталось – заперли в доме на целый месяц, а как мне было подкрепляться? Приходилось вылезать в окно в два часа ночи, когда папа ложился спать, и до рассвета рыскать в поисках чего-нибудь подходящего, а что найдешь в такое позднее время? Когда я была такой, как все, я ни спиртного, ни наркотиков не употребляла, и мне в моем теперешнем обличье это передалось. Терпеть не могу, когда чья-то кровь отдает спиртным или травкой.
Да, да, я пью кровь! Но это вовсе не так страшно, как кажется! И совсем не так отвратительно, как изображается в некоторых фильмах.
4
Абердинский павильон – на редкость несуразное здание – стоял в центре парка Лэнсдаун, где ежегодно устраивали Канадскую Агропромышленную выставку. Павильон этот был самым большим из всех выставочных помещений, разбросанных по парку, – колоссальное сооружение, напоминающее амбар, окруженное автостоянками. Изогнутая крыша павильона имела форму полумесяца, ее венчал купол. Для городских детей, таких как Апплес, каждое посещение этого павильона во время выставок было восхитительным переживанием. Там пахло, как на ферме, – коровами, овцами, лошадьми, свиньями. Апплес нравилось ходить вдоль стойл, разглядывая живность, или сидеть с Кэсси на деревянных скамьях, окружающих огромную арену, и наблюдать, как выводят животных, претендующих на первый приз.
И хотя до сих пор каждый август Апплес приводила Кэсси сюда, внутрь павильона она уже несколько лет не заходила.
Идя вдоль парковок по дороге к Скотному замку, Апплес гадала, знает ли этот подонок о том, что именно здесь произошло ее превращение, и не потому ли он выбрал это место. Ведь именно здесь – между замком и Колизеем, куда она пришла несколько лет назад на концерт Брайена Адамса, – все и случилось.
Ей даже не надо закрывать глаза, чтобы представить себе ту женщину – какой она была тогда, когда торопливо пробиралась к Апплес между припаркованными машинами. Высокая, стройная, с грациозной походкой то ли пантеры, то ли манекенщицы. По плечам и вдоль спины спадали каскадом золотистые локоны. Она была вся в черном – короткая вельветовая юбка, майка с глубоким вырезом, сапоги на высоких каблуках. Апплес помнила, как ее поразили две вещи – необыкновенная, броская красота этой женщины и то, что никто не обращал на нее внимания.
– Пройдем со мной на минутку, – поманила ее незнакомка, и Апплес, не говоря ни слова друзьям, приехавшим вместе с ней, сразу пошла за ней в затененный угол стоянки для машин.
С тех пор все для Апплес переменилось.
«Я знаю твой сикрет».
Может, и правда он знает.
Площадь вокруг Скотного замка казалась пустынной, хотя там и сям стояли припаркованные машины. Апплес увидела седан, подъезжавший сегодня к ее дому, и направилась к нему. Машина казалась пустой, но Апплес чуяла, что водитель там. Этот недоучка-извращенец лежит на сиденье и выжидает, когда она подойдет, тут-то он выскочит и напугает ее.
Ну и прекрасно. У нее тоже заготовлен для него сюрприз. Но прежде всего она должна вытянуть из него, откуда он узнал ее имя и адрес. Вдруг, на ее беду, в Интернете теперь помещается «Список известных вампиров», и все будущие Ван Хельсинги и Баффи уже охотятся за ней.
Она поравнялась с седаном и притворилась испуганной, когда он распахнул дверь и выскочил, держа в руке револьвер.
«Надеюсь, пули у тебя деревянные», – хотелось ей заметить, но она промолчала.
– Садись в машину, – сказал он, взмахивая револьвером, и прикрикнул: – Не сюда! – когда она двинулась к сиденью для пассажира. – За руль! Водить умеешь?
«Небось куда-нибудь подальше, в глушь», – предположила Апплес. Туда, где ему удобно будет сотворить свои гнусности или прикончить ее. А может, он задумал и то и другое, надо надеяться, именно в такой последовательности. Хотя вообще любые половые отношения с ней могут быть квалифицированы как некрофилия. Ух!
Все происходящее было настолько тривиально, что ей оставалось только вздыхать. Впрочем, глухое место ей тоже на руку.
Апплес обошла машину и села на место водителя.
– Эй, куда ехать, мистер Крутой? – спросила она.
Он покраснел, и она увидела, как у него на лбу вздулись вены.
– Я не шучу, не думай! – сказал он, тыча рукояткой револьвера ей в лицо. – Ты, детка, влипла!
Апплес ответила ему долгим взглядом.
– Ты так и не сказал, куда ехать. Он нахмурился.
– Езжай, и все! Скажу куда.
– Есть. Хозяин – барин! Она запустила двигатель.
– За воротами поверни направо! – велел он. Она послушно вывела машину со стоянки и поехала по аллее королевы Елизаветы.
– Ну и что же ты задумал? – невозмутимо спросила она, проезжая по Банковской улице под Лэнсдаунским мостом и направляясь на запад.
– Заткнись!
– А что такое? Хочешь меня пристрелить? Я же за рулем, идиот!
– Говорю, заткнись!
– Откуда ты взял мой адрес и мою фамилию?
– Что я тебе сказал?!
– Да-да, велел заткнуться. Только я молчать не собираюсь! Так что кончай разыгрывать командира и объясни, в чем твоя проблема.
– Ты – моя проблема, – ответил он. – И на этом точка.
– Допустим, а где же начало?
Теперь они уже ехали под мостом в Бронсоне и приближались к каналу Ридо, а справа от них раскинулось озеро Доус. Апплес отметила, что из канала, готовясь к зиме, уже начали отводить воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Подойдя к шкафу, Апплес стала перебирать свою одежду, пока не выбрала черную кожаную мини-юбку и блузку с глубоким вырезом. Она расчесала волосы, завязала их сзади, накрасила яркой помадой губы и, на цыпочках спустившись по лестнице, вышла из дома. На улице она надела туфли и, стуча высокими каблуками, пошла по тротуару – два квартала к северу, один к западу, еще один к северу, и вот уже перед ней дом Кена Пэрри.
При свете уличного фонаря она сумела разглядеть в спальне слева на втором этаже плакат с Бэтменом. Поскольку кроме Кена детей в доме не было, она решила, что это его спальня.
Неловко нагнувшись – ей мешала короткая юбка, – Апплес подняла с дорожки горсть гальки и бросила ее в окно. Ей пришлось трижды повторить эту операцию, прежде чем рама поднялась и на нее уставился заспанный Кен Пэрри.
Как только он увидел, кто стоит под окном, сон его сразу прошел.
– Чего тебе? – громким шепотом спросил Кен.
– Предлагаю сделку, – тоже шепотом отозвалась Апплес. – Получишь от меня то, что тебе придется по вкусу, а мою сестренку оставишь в покое.
– Шутишь?
Апплес подбоченилась и выставила бедро.
– Разве похоже?
Он тихонько прокашлялся.
– Сейчас… сейчас спущусь…
Когда Кен открыл дверь, Апплес уже стояла на крыльце.
– Ну, ты впустишь меня? – промурлыкала она.
– Но… но родители?
– Ручаюсь, они спят.
– Да, да, наверно. Входи…
Он отодвинулся, пропуская ее вперед.
На всякий случай, прежде чем войти, Апплес окинула Кена оценивающим взглядом. И этого взгляда ей хватило. Кен Пэрри не вампир. Уж ей-то это ясно! Она сожалела только об одном, пока спускалась за ним в комнату для игр, – она жалела, что из-за его дурацкой выходки ей пришлось сказать Кэсси: «Вампиров не бывает».
Из-за этого Кена она первый раз в жизни солгала своей сестре.
Кен Пэрри больше не вернулся в школу. Говорили, что он заболел каким-то странным малокровием, но поставить диагноз врачи не могут. Из-за болезни Кен так ослаб, что не мог вести нормальную жизнь, его даже поместили в больницу, а потом, незадолго до экзаменов, его семья куда-то уехала.
Апплес в нем не нуждалась. Ей требовалось подкрепляться только раз в месяц, а таких, как Кен, вокруг хватало – таких, кто любит издеваться над малышами.
Ни Кену, ни им она не передавала свой Дар. Не как та женщина, которая прошлым летом после концерта Брайена Адамса наградила этим Даром ее. Апплес так никогда и не узнала, почему эта женщина выбрала именно ее. Она знала одно – вампиры живут вечно, и ей вовсе не хотелось, чтобы подонки вроде Кена коптили небо так долго.
Нет, она бережно хранила свой Дар. Вампиры никогда не болеют, а если до того, как их превратили, они и страдали чем-нибудь, то Дар сразу их вылечивает. Вот она и ждала, когда Кэсси исполнится шестнадцать лет.
А пока ей надо придумать, как успокоить родителей, которые вечно удивляются, почему она не взрослеет. И еще надо решить, хочет ли она, чтобы Роб остался с ней навсегда.
Хотя рассказ «Такого не бывает» написан почти десять лет назад, его героини не давали мне покоя. Я все время гадал, что же сталось с ними дальше, поэтому когда Шэрин попросила у меня для данного сборника хоть один рассказ, который еще не публиковался, я решил, что буду писать об Апплес и Кэсси.
Должен также заметить, что хотя некоторые посмеиваются над знаменитой белокурой героиней сериала «Баффи – истребительница вампиров», я очень люблю этот фильм с тех самых пор, как увидел первую пилотную серию. И могу без конца повторять, какой гениальный режиссер Джое Уэдон, как серьезно и в то же время весело изображены действующие лица, как последовательно выдержан сценарий, и многое другое. Рассуждать об этом пространно не имеет смысла. Если вы со мной согласны, значит, вы тоже любите этот сериал. Если не любите – то не полюбите уже никогда.
Сестры
Апполина
1
Это только в телефильме все так просто, ну, знаете, в том, где лихая блондиночка втыкает в грудь вампирам кол и они сразу рассыпаются пылью. Прежде всего, они не превращаются в пыль, хотя это как раз было бы очень удобно. В отличие от того, что показывают по телевизору, когда вы всаживаете в вампира кол, вам потом приходится возиться с тяжеленным трупом, а в этом радости мало. Можно, конечно, обезглавливать вампиров, но для меня это физически слишком трудно, да и потом приходится искать, куда девать голову и тело.
Главное тут – действовать осторожно и не выпускать из вашей жертвы всю кровь, а то укушенный потом превратится в вампира. Потому и требуется аккуратность – ведь вампиры живут вечно, а нужно ли вам, чтобы эти подонки, чьей кровью вам приходится регулярно подпитываться, слонялись вокруг до конца света? Не думаю.
В том кино много и других несуразностей, но этим грешит большинство книг и фильмов. Вампиры вовсе не чураются ни зеркал (ну разве что они уродливы, и им противно видеть свое отражение), ни распятий (если только у них нет личных неладов с христианской религией), ни чеснока (ну кому вообще приятно, если на него дышат чесноком?). Никакие демоны в душах вампиров не селятся (если, правда, внутри у них не завелось какое-нибудь сатанинское дитя), не могут вампиры превращаться в летучих мышей, в крыс, в волков или в туман (сами посудите, какой это сложный процесс: вспомните физику), и солнечные лучи им вовсе не страшны – они их не испепеляют, разве что вампиры, как и обычные люди, рискуют получить рак кожи.
Мне кажется, что даже если те, кто сочиняет книги и снимает кино про вампиров, и имеют о них кое-какое представление, то они специально придумывают такую чушь, чтобы успокоить людей. Если уж вы верите, что вампиры и правда, гораздо приятней сознавать, что при солнечном свете они вам не страшны или что от них можно защититься крестом либо пригоршней чеснока.
Пожалуй, единственное, в чем книги и кино не врут, так это в том, что превратить вас в вампира может только вампир. От его укуса вы умираете, а через три дня оживаете снова. Только и всего. В то же время эти три дня – как раз самый удобный период, чтобы убить будущего вампира: в первые несколько часов укушенные ни дать ни взять тряпичные куклы – руки-ноги их не слушаются, а в голове туман.
Да! И еще вот что – вампиры не могут прийти к вам домой без приглашения. Только в общественные места мы можем входить по собственному почину, как все прочие.
Что? Да нет, я не оговорилась. Я и сама вампир. Так что хоть мне и нравится смотреть кино про них, где все не по-настоящему, при встречах с такими крутыми блондиночками, как в том фильме, мне иной раз становится не по себе.
2
Апполина Смит сгребала в кучу желтые кленовые листья перед домом, когда у обочины остановился старый четырехдверный седан. Она подняла голову и увидела, что водитель смотрит, на нее. Апплес его не знала. Какой-то перестарок лет тридцати с лишним. Небось пересмотрел все повторные показы сериала «Полиция Майами: отдел нравов», до того он похож на его героев: зачесанные назад темные волосы, распахнутая на груди шелковая рубашка, из-под которой виднеется массивная золотая цепь, темные очки – ну прямо классический типаж тех давних времен. Свисающие с зеркала над лобовым стеклом пыльные красно-белые велюровые цацки ничуть не прибавляли ему привлекательности.
– Почему бы вам просто не щелкнуть меня на фото? – спросила Апплес.
– Кому нужны такие наглые девчонки? – отозвался он.
– А извращенцы кому нужны?
– Я вовсе не извращенец.
– Да ну? А как же назвать типа, разъезжающего по приличному кварталу и пускающего слюни при виде девчонки-подростка?
– Я ищу некую А. Смит.
– Вот она я!
– Я имею в виду первую букву имени «А» и фамилию Смит.
– Опять же – это я. Так что можете вычеркнуть это имя из списка ваших клиентов и ехать дальше.
Ее насмешливый намек на то, что он развозит заказанные товары, пропал даром. Судя по всему, он вообще мало что мог оценить.
– У меня есть кое-что для тебя, – объявил незнакомец.
Он перегнулся к пассажирскому сиденью, потом снова повернулся к Апплес и протянул ей письмо. «Когда-то оно было белым», – подумала Апплес. Она даже не пошевелилась, чтобы взять этот замусоленный, с отпечатками жирных пальцев, конверт. Незнакомец несколько минут смотрел на нее, потом пожал плечами и бросил письмо на лужайку.
– В полицию не звони, – крикнул он и уехал.
Можно подумать, у полиции нет других забот, кроме как гоняться за каким-то красавчиком, который разъезжает в своем автомобиле и пытается завести жалкий флирт с приглянувшимися по пути девушками. Сколько таких она уже видела! Мнят себя Лотарио, а на самом-то деле все они просто слизняки.
Апплес выждала, когда он отъедет подальше и завернет за угол, и только тогда подошла к валявшемуся на траве письму.
«Так-так», – подумала она, увидев, что на конверте действительно значится «А. Смит» и название улицы, на которой она живет. Выходит, это была не случайность. Может, он и впрямь ее разыскивал.
Она брезгливо подняла письмо двумя пальцами.
– Кто это приезжал?
Апплес обернулась и увидела, что по дорожке к ней ковыляет сестра. Она быстро спрятала письмо в карман кофты.
– Да так, какой-то парень, – ответила она. – Как ты себя чувствуешь?
В это утро у Кэсси был тяжелый приступ, и когда Апплес отправилась сгребать листья, она оставила младшую сестру лежащей на диване перед видео.
– Уже хорошо, – сказала Кэсси. – Ну, и мой дружок при мне, – прибавила она, подняв свой ингалятор. – Помочь тебе?
– Давай! Только обещай, что не будешь надрываться.
Лишь через несколько часов Апплес удалось вскрыть письмо. Уйдя в ванную, она сорвала печать и вытащила неопрятный листок, на котором было написано:
«Я знаю твой сикрет. Жду тибя сиводня в полноч у коровево замка, приходи ни то будит плохо. Мне известно что у тибя есть систренка. Ни зови полицию. Никому ни гавори».
«Вот оно как», – подумала Апплес, она разозлилась и перечитала записку еще раз. Этот слизняк, оказывается, не назойливый извращенец… а поганец, с которым надо разделаться.
Никто не смеет угрожать ее сестренке!
Видимо, «коровев замок» означает Абердинский павильон в парке Лэнсдаун. Этот павильон из-за купола на крыше, похожего на крышу замка, обычно называют Скотным замком. И хотя скорей всего это приглашение – ловушка, идти надо непременно. Она не могла себе представить, что этому ублюдку от нее надо, чего он добивается. Неважно. Раз он угрожает Кэсси, быть ему номером первым в списке тех, с кем надо разделаться.
3
Ладно, будем говорить прямо. Я же не просила, чтобы меня превращали. Правда, такое никогда и не обсуждается – хочешь ты или нет. Когда мое превращение закончилось, я пролежала мертвой три дня, а потом ожила, и вот перед вами девушка-вамп. Только вамп не в смысле секса, хотя, если надо, я и тут не подкачаю. Да на это-то все способны. Только и требуется соответствующая одежка и макияж, ну и еще один ингредиент важен – . как ты к этому делу относишься.
Интересно, что, пока я не превратилась, у меня было довольно мало друзей. И сейчас, правда, их немного, но это потому, что сейчас я их сама отбираю. Мое превращение, мне кажется, сделало меня чертовски уверенной в себе, а это всегда привлекает людей. Каждому интересно, почему ты такой спокойный и самостоятельный, ведь независимые редко встречаются.
Родители, ясное дело, злились. Не потому что я вамп – об этом они до сих пор не догадываются, – а потому, что в тот вечер, когда меня превращали, я задала им страху – исчезла, как сквозь землю провалилась, пошла на концерт, а вернулась только через четыре дня! Можете поверить, мне здорово досталось – заперли в доме на целый месяц, а как мне было подкрепляться? Приходилось вылезать в окно в два часа ночи, когда папа ложился спать, и до рассвета рыскать в поисках чего-нибудь подходящего, а что найдешь в такое позднее время? Когда я была такой, как все, я ни спиртного, ни наркотиков не употребляла, и мне в моем теперешнем обличье это передалось. Терпеть не могу, когда чья-то кровь отдает спиртным или травкой.
Да, да, я пью кровь! Но это вовсе не так страшно, как кажется! И совсем не так отвратительно, как изображается в некоторых фильмах.
4
Абердинский павильон – на редкость несуразное здание – стоял в центре парка Лэнсдаун, где ежегодно устраивали Канадскую Агропромышленную выставку. Павильон этот был самым большим из всех выставочных помещений, разбросанных по парку, – колоссальное сооружение, напоминающее амбар, окруженное автостоянками. Изогнутая крыша павильона имела форму полумесяца, ее венчал купол. Для городских детей, таких как Апплес, каждое посещение этого павильона во время выставок было восхитительным переживанием. Там пахло, как на ферме, – коровами, овцами, лошадьми, свиньями. Апплес нравилось ходить вдоль стойл, разглядывая живность, или сидеть с Кэсси на деревянных скамьях, окружающих огромную арену, и наблюдать, как выводят животных, претендующих на первый приз.
И хотя до сих пор каждый август Апплес приводила Кэсси сюда, внутрь павильона она уже несколько лет не заходила.
Идя вдоль парковок по дороге к Скотному замку, Апплес гадала, знает ли этот подонок о том, что именно здесь произошло ее превращение, и не потому ли он выбрал это место. Ведь именно здесь – между замком и Колизеем, куда она пришла несколько лет назад на концерт Брайена Адамса, – все и случилось.
Ей даже не надо закрывать глаза, чтобы представить себе ту женщину – какой она была тогда, когда торопливо пробиралась к Апплес между припаркованными машинами. Высокая, стройная, с грациозной походкой то ли пантеры, то ли манекенщицы. По плечам и вдоль спины спадали каскадом золотистые локоны. Она была вся в черном – короткая вельветовая юбка, майка с глубоким вырезом, сапоги на высоких каблуках. Апплес помнила, как ее поразили две вещи – необыкновенная, броская красота этой женщины и то, что никто не обращал на нее внимания.
– Пройдем со мной на минутку, – поманила ее незнакомка, и Апплес, не говоря ни слова друзьям, приехавшим вместе с ней, сразу пошла за ней в затененный угол стоянки для машин.
С тех пор все для Апплес переменилось.
«Я знаю твой сикрет».
Может, и правда он знает.
Площадь вокруг Скотного замка казалась пустынной, хотя там и сям стояли припаркованные машины. Апплес увидела седан, подъезжавший сегодня к ее дому, и направилась к нему. Машина казалась пустой, но Апплес чуяла, что водитель там. Этот недоучка-извращенец лежит на сиденье и выжидает, когда она подойдет, тут-то он выскочит и напугает ее.
Ну и прекрасно. У нее тоже заготовлен для него сюрприз. Но прежде всего она должна вытянуть из него, откуда он узнал ее имя и адрес. Вдруг, на ее беду, в Интернете теперь помещается «Список известных вампиров», и все будущие Ван Хельсинги и Баффи уже охотятся за ней.
Она поравнялась с седаном и притворилась испуганной, когда он распахнул дверь и выскочил, держа в руке револьвер.
«Надеюсь, пули у тебя деревянные», – хотелось ей заметить, но она промолчала.
– Садись в машину, – сказал он, взмахивая револьвером, и прикрикнул: – Не сюда! – когда она двинулась к сиденью для пассажира. – За руль! Водить умеешь?
«Небось куда-нибудь подальше, в глушь», – предположила Апплес. Туда, где ему удобно будет сотворить свои гнусности или прикончить ее. А может, он задумал и то и другое, надо надеяться, именно в такой последовательности. Хотя вообще любые половые отношения с ней могут быть квалифицированы как некрофилия. Ух!
Все происходящее было настолько тривиально, что ей оставалось только вздыхать. Впрочем, глухое место ей тоже на руку.
Апплес обошла машину и села на место водителя.
– Эй, куда ехать, мистер Крутой? – спросила она.
Он покраснел, и она увидела, как у него на лбу вздулись вены.
– Я не шучу, не думай! – сказал он, тыча рукояткой револьвера ей в лицо. – Ты, детка, влипла!
Апплес ответила ему долгим взглядом.
– Ты так и не сказал, куда ехать. Он нахмурился.
– Езжай, и все! Скажу куда.
– Есть. Хозяин – барин! Она запустила двигатель.
– За воротами поверни направо! – велел он. Она послушно вывела машину со стоянки и поехала по аллее королевы Елизаветы.
– Ну и что же ты задумал? – невозмутимо спросила она, проезжая по Банковской улице под Лэнсдаунским мостом и направляясь на запад.
– Заткнись!
– А что такое? Хочешь меня пристрелить? Я же за рулем, идиот!
– Говорю, заткнись!
– Откуда ты взял мой адрес и мою фамилию?
– Что я тебе сказал?!
– Да-да, велел заткнуться. Только я молчать не собираюсь! Так что кончай разыгрывать командира и объясни, в чем твоя проблема.
– Ты – моя проблема, – ответил он. – И на этом точка.
– Допустим, а где же начало?
Теперь они уже ехали под мостом в Бронсоне и приближались к каналу Ридо, а справа от них раскинулось озеро Доус. Апплес отметила, что из канала, готовясь к зиме, уже начали отводить воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36