Но в ближайшее время им будет не до нас. А возможно – и вообще. – Она облегченно вздохнула, решив что объяснила достаточно. – И не ругайся на меня. Правда, я молодец?
– Однозначно, молодец. И я люблю тебя. – Хотя до конца я был уверен только во втором. – Как ты думаешь, может, Ван Гог снова появился в музее?
– Нет, вряд ли. Хотя, если хочешь, поедем посмотрим завтра на гусаров…
– Нет, на гусаров не хочу. – Я посмотрел внутрь на черную бесконечность. Учитель очень тускло мерцал, и я не чувствовал его влияния. Но над нами, еще немного приблизившись, уже привычно висела белая звезда. Ее внимание было направлено на саркофаг.
– Хорошо бы, чтобы все было так, как ты говоришь, Кирочка.
«Доброго дня, Муслим.
Да, мне интересно и я очень был бы рад, если бы вы поруководили моими поисками. Я, в свою очередь, готов давать любую информацию.
Несколько дней назад Кира во время очередного нападения страшно разозлилась и, не посоветовавшись со мной (я был в отъезде,) насмещала реальностей. Она хотела, чтобы Учитель (это главная сила наших противников) забыл о Кире, и вообще не был Учителем. Стой поры нас особо не беспокоят.
У меня на практике не так уж много свободного времени, увы. Но я готов приступить прямо сейчас, время найдем, раздвигая дела.
С уважением, Кирилл».
«Забрали в клинику.
Что сделано, то сделано. Может, и к лучшему. Кирина сила знает, что делает. Но ты сильно расходиться ей не давай, нельзя терять много силы – может пропасть внутреннее равновесие. У тебя получилось ее спрятать? Если нет, продолжай (это для тебя как упражнение по устанавливанию контакта с пустотой), или опиши трудности, или объясни, почему считаешь, что этого делать не надо.
Помогать, конечно, буду. Но помощник из меня нынче хреновый.
Для начала нужно научится чувствовать и начинать разговаривать со своей пустотой.
1. Останавливаешь мысленный поток. (Не можешь – тренируешься.)
2. Приготовься задать вопрос внутрь себя, своей пустоте. После этого будь очень внимателен и чуток к тем изменениям, которые будут происходить внутри. Следи за ощущениями в теле, мысленными образами и внутренними звуками. Не пытайся как-то влиять на ответ. Пустота сама найдет способ для ответа. Ты должен быть достаточно чувствительным, чтобы его уловить.
3. Первый вопрос: готова ли пустота (подсознание, дыра, бездна) сейчас общаться со мной на сознательном уровне. Ответ может быть любым – боль, в какой-то части тела, жжение в области желудка и проч.
4. Далее спрашиваешь: если, например, жжение означает «да», пусть оно повторится или станет сильнее; если «нет» – исчезнет или ослабится. После любых получаемых ответов говори: спасибо. Если ответ нет или не знаю, не огорчайся. Главное, ты получил ответ. Отрицательный ответ может значить, что у пустоты плохое настроение или она чем-то занята или очень устала и т. д., или что ты обращаешься к ней неуважительно, или не веришь в возможность такого общения. Попробуй позже. До тех пор, пока не получится.
5. Если ответ: «да», то можешь задавать вопросы, которые требуют ответа «да» или «нет». (Пока так.)
6. Вместо ощущений, ответом также могут быть зрительные образы или мысленные картинки. Причем «да» – один образ, «нет» – другой. Можешь делать картинки ярче – для ответа «да», темнее – для «нет». Точно также можно работать с внутренним звуком (голосом).
7. И уясни, что пустота готова общаться с тобой, только если ты действительно этого хочешь. Она заботится о тебе, но делает это по-своему. Доверься ей, и она сделает все самым лучшим образом, пусть отсохнет мой язык, впрочем, сам уже знаешь…
8. Можешь попробовать предложить ей сам варианты ответов. Например – поднятие правой руки – «да», левой – «нет», обеих – «не знаю». И задавай пока простые и однозначные вопросы, не изощряйся, мой милый мальчик, успеешь еще… В общем, экспериментируй и рассказывай мне о своих достижениях и сложностях, а я буду тебя направлять. И не бойся сойти с ума. Мы давно уже все сумасшедшие…
Главное – не спеши. Пока все. Остальное – после того как справишься со всем этим.
P.S. Вообще, Киа не приспособлена к жизни среди людей. Предполагалась, что она будет общаться только с посвященными. А получилось совсем по-другому. Я догадываюсь, во что это вылилось. Чувство собственного достоинства, исключительности, превосходства, ну и бешеная ревность, как следствие. Она очень ревнива? Терпи. И постепенно, очень ненавязчиво учи ее жить. Боюсь, она совсем не умеет. Пытался тут намедни пощупать ее – то, что увидел, удручает – полная дисгармония на эмоциональном уровне, вплоть до внутренней истерики. Но угрозы внешней заметить не успел, а вот внутри у нее – буря. Хотел ей немного помочь – не получилось – тут же получил по носу. Сам, старый осел, виноват. Она молодец, судя по всему, постоянно наготове.
Накануне открылось внутреннее кровотечение, вот я и подумал, что терять уже нечего, – помогу девочке. Не получилось.
Муслим.
Или то, что от него осталось. И не думай, что девчонки мне в моем состоянии не нужны.
Пока есть то, что от меня осталось, я с девчонками».
Письма Муслима не только были важны информационно, но и работали для меня аккумулятором хорошего настроения.
Я начал пробовать делать то, что советовал Муслим. Спрятать силу Киры особых проблем не вызвало, а вот общаться с пустотой не получалось. Мне казалось, что меня она слышит, но отвечает на частоте, которая лежит за пределами моего восприятия.
Еще меня очень интересовала белая масляная звезда, которая все так же висела около нас в бесконечности. Я рассказывал о том, что вижу Кире, но она не видела на этом плане и только пожимала плечами.
Продукты в магазине всегда выбирала Кира. Я же возил за ней корзину, иногда, правда, подкидывая в нее что-нибудь, чего хотелось мне и чего Кира не ела, и мешал разговорами. В этот раз, пока кассирша пробивала наши покупки, я разглядывал яркие фантики жевательных резинок и конфеток у кассы. Мой взгляд привлекли шоколадные яйца с игрушками. Рука сама потянулась и взяла одно. Кира, заметив это, рассмеялась.
– Ребенок.
– Ты не понимаешь… Это знак. Киндер-сюрприз, как послание для разума, ответ на мучающий меня вопрос о масляной звезде. Разгадка внутри, мы пока ее не видели, но она у нас уже есть, и скоро мы узнаем, кто есть кто, ибо стрелка внутри яйца укажет на него… может быть, – добавил я не очень уверенно. – Шоколадные яйца как новый инструмент познания мира. – Кассирша, услышав такую речь, подняла на меня полные сожаления глаза, перевела их на Киру, затем взяла яйцо с конца очереди продуктов, щелкнула кассой и отдала его Кире прямо в руки.
Дома мы приготовили праздничный ужин, открыли бутылку красного вина, зажгли свечи. Повода никакого особенного не было, просто нам вместе было хорошо, разве это не праздник? Я открыл шоколадное яйцо, внутри была маленькая резиновая змея.
– Ну и что это значит, Кирюша?
Я задумался. Минуты на три. Слушал себя внутри, рассматривал со всех сторон змейку, сопоставлял факты.
– Похоже, это ничего не означает. Или означает, но только одно, что я сошел сума. Полный идиот, какое, блин, может быть послание внутри шоколадного яйца?
Я отложил игрушку и решил не расстраиваться, а лучше покушать.
– Кстати, на плече у Максима есть татуировка очень похожей змейки…
– А кто у нас Максим?
– Ну помнишь, я тебе рассказывала про инвалида, с которым познакомилась в спортклубе?
– Помню… И уважаю… Склоняю голову. – Зазвонил Кирин мобильный. Она подняла на меня глаза, как бы спрашивая разрешения поговорить. – Говори, сколько нужно. А я пока кофе сварю. – Я встал, снова зачем-то взял резиновую змейку и ушел на кухню.
Никогда не слушаю Кириных разговоров. Даже когда не удается выйти – в машине, например, – я стараюсь думать о чем-то своем или полностью отключиться от всех внешних звуков. Она, правда, обычно не злоупотребляет моей лояльностью и долго не болтает. На этот раз, тем не менее, пока она разговаривала, я успел выпить две чашки кофе, сыграть партию в шахматы с невидимым противником в сети и проверить почту.
– Ты чего здесь прячешься? – она появилась в дверях.
– Жду, когда ты наговоришься.
– Ты не ждешь, а в Интернете болтаешься.
– Я болтаюсь, потому что жду.
– Знаешь, кто звонил?
– Нет, не знаю.
– Игорь.
– По-твоему, я в курсе всех твоих мужчин?
– Он не мой мужчина. Он мой хороший знакомый, и он сейчас в горах.
– И что? Мне от него привет?
– Кирюша, не сердись. У тебя нет повода. – Она обняла меня и залезла мне на коленки. – Он рассказывает интересные вещи. Данил с какими-то людьми – и судя по описаниям, с учителем – собрали экспедицию и уехали на Тибет. Звали с собой Игоря. Он понять не может, в чем дело. Раньше Данил с ним не очень-то общался – по необходимости только, когда мы все вместе катались. А теперь чуть ли не лучший друг. Говорит, может, я чего проспал или не так понял. В общем, набрали они разношерстного народу и поехали кого-то или что-то искать в Гималаях. Прикинь. – Она победоносно посмотрела на меня. – С водочкой я немного ошиблась… Но Гималаи, я думаю, не хуже водочки будут. Здорово я замутила? Как далеко я их забросила!
– Думаешь, это ты?
– Конечно, я.
«Доброго дня, Муслим.
Кирину силу я спрятал. Обнял ее, попросил постоять и ничего не делать. Вместил ее силу на вдохах, а взамен отдал свою пустоту на выдохах. Полностью не получилось, что-то осталось, но большая часть у меня. Выпирает из груди. А на Киу наброшено покрывало из пространства (свою пустоту я чувствую как бездонное или очень большое пространство). Сегодня Киа сама сказала, что чувствует на себе меховую шубу…
Спасибо за указания. Единственно, с чем у меня нет проблем, это с выключением внутреннего диалога. Об остальном напишу, когда будут первые результаты.
P.S. Учитель с компанией как будто уехал на Тибет, в экспедицию, точно не знаю. Это только со слов какого-то Кириного знакомого, который сам чуть было в эту экспедицию не угодил. Вот так. Не знаю, что и думать. Держитесь, Кирилл».
«Ты молодец. Для первого раза совсем неплохо. Только поначалу долго ее не держи (возвращай ей ее хозяйство почаще, хотя бы на несколько часов), и наблюдай, что с ней происходит. Для нее это огромное изменение. Может быть все, что угодно. Да и за собой понаблюдай. Это очень интересный опыт, если быть внимательным и чувствительным. Завидую я тебе.
И будь с ней поласковее. Она сирота вселенной. Муслим».
Муслим не писал несколько недель.
Я все время прятал Кирину силу в себе, отдавая ее только на несколько часов, когда мы были вместе. Это было приятно. Сила была теплая и как бы ласковая.
Кира ощущала себя легко, свободно, у нее ничего не болело – в общем, настроение у нее, как всегда, когда ее ничто не беспокоит, держалось на положительной отметке. Ну, и у меня вслед за ней. Тренировалась с новым тренером. Совершенно бесплатно. Чувствовался чей-то подвох, но я относился к этому с юмором, пытаясь извлечь пользу – Кира будет и под присмотром, и научится делать правильно упражнения, что тоже немаловажно. Меня только волновали ее неожиданные обмороки. Она ни с того ни с сего вдруг теряла сознание. Правда, у нее и раньше такое бывало, но намного реже. Я не сомневался, что это рук, или не рук, – розового цветка. Похоже, он очень активно пробивал пути и в наш мир. Я находился в нерешительности. Что делать с цветком и чего не делать? Ничего не делать тоже было бы решением, но мое бездействие легко могло привести Киру к гибели. Или поглотить цветок? А если удастся поглотить, не умрет ли Кира вместе с ним, поскольку цветок является ее частью?
Наконец, утром в офисе проверяя почту, я обнаружил письмо от Муслима.
«Я очень слаб, и поэтому– к делу. Наркоз и последующее забытье использовал с пользой, да, думаю, и возвратился только потому, что вам нужен. Стол небесный уже накрыт, девочки ждут, а я тут с вами еще, старый хрен, задержался.
Сила, которую ты называл врагами, отступила. Не буду хвалить тебя и ее, и вдаваться в рассуждения, как это произошло. Это так.
Но рядом с вами уже другая. Причем сравнительно давно. Более грозная и беспринципная. Точно не скажу, но, скорее всего, это маг-одиночка. Одиночка не в том смысле, что он один, а в том смысле, что у него нет ни философии, ни концепции, ни последователей. Есть сила, план и амбиции. Ваше счастье, что он не уверен, что его цель Кира. Он в замешательстве. Кира не излучает. Ты молодец. Старайся сейчас держать ее практически постоянно. Пусть ей будет плохо. Это лучше, чем никак. Открывай ее только по необходимости, когда видишь, что ей совсем плохо, и очень ненадолго. Находись, по возможности, рядом. Постарайся проанализировать все ее окружение, особенно новых знакомых, может, обнаружишь кого-нибудь…
И самое неприятное. То, что находится в Кире, хочет непременно выйти и сознательно привлекает заинтересованных лиц. Так что то ли еще будет! Боюсь, что скоро Сила уже перестанет справляться, если Кира не будет ей помогать: заниматься духовными практиками и медитацией, копить энергию. То, что сейчас происходит в бедной девочке, зрелище не для слабонервных, и я могу понять, как ей бывает плохо, с ее точки зрения – беспричинно. В ней дверь, в которую рвутся с обеих сторон. И если она еще закрыта, так это только благодаря тебе и остаткам ее силы. Сейчас тот момент, когда она должна начать что-то делать, причем она прекрасно знает – что. Иначе все кончится плачевно. Все зло в ней самой. При благоприятных условиях и с твоей помощью она вполне способна раскрыться и срыгнуть сущность в твою воронку, где она исчезнет навсегда, к чертовой матери. Кстати, по поводу сущности. В ней нет ничего таинственного и полезного. Я это увидел очень четко. Она, по сути, ничем не отличается от охотников за Кирой, которые стремятся, сами не знают, куда. А она оттуда стремится сюда. Все очень банально, мать их в попу.
Уточняй, спрашивай. Формулирую с трудом. Муслим.
Кирочке привет. Люби и береги это сокровище».
Стараясь не думать об этой таинственной новой силе, которая, по словам Муслима, уже рядом с нами, я размышлял о том, что же все-таки делать с розовым цветком. Пока он не поменял цвет или чего похуже… Несколько раз перечитал написанное, сомнения оставались. Наверное, около получаса я сидел в кресле с закрытыми глазами, раздумывая, какое принять решение. Но думал я, судя по всему, зря, поскольку решение возникло само собой, оно просто высветилось в моей голове – цветок необходимо удалить. Пусть так. Хотя мне было немного даже жаль…
Весь день я занимался текущими делами, давал указания, вникал, бегал, требовал, звонил и вызванивал, даже ругался, но это внешняя сторона, оболочка. Внутренне я молчал и набирал силу для борьбы.
Вечером, уже дома, закрыл окна, чтобы звуки ночной улицы не проникали в комнату, постелил чистое белье и лег в постель.
В черной бесконечности висела – ставшая уже привычной – белая масляная звезда. Я бы удивился и даже растерялся бы, наверное, если бы ее там не было. Тусклым серым пятнышком, немного сместившись еще дальше от нас, едва заметно проглядывал учитель, и совсем близко от меня качался на невидимых волнах саркофаг Киры, в котором крутился цветок, как будто бы переворачиваясь с боку на бок, не в состоянии найти удобное положение и угомониться – ему явно было не по себе. Какое-то время я просто наблюдал, потом немного сместил восприятие и увидел цветок состоящим из множества маленьких вихрей. Я открыл бесконечность пространства внутри себя и начал засасывать маленькие вихри один за другим. Цветок сопротивлялся, но я был сильнее, и мне его сопротивление не мешало. Беспокойство вызывало другое: хотя цветок свободно двигался внутри саркофага, при поглощении вихрей я постепенно разрушал и сам саркофаг. Я действовал, как мне казалось с ювелирной точностью, но все равно повредил саркофаг. Когда я поглотил около трети цветка, он перестал двигаться и сопротивляться, а на саркофаге образовалась трещина.
Когда я открыл глаза, светящиеся часы показывали четыре ночи.
Меня уже привычно затошнило, что, тем не менее, не помешало мне заснуть.
Утром я первым делом посмотрел, как дела в бесконечности. Треснувший розовый саркофаг немного приблизился ко мне и потерял часть своего цвета. То, что раньше было цветком, грудой лежало на дне и не двигалось.
Меня охватило такое волнение, которого я не испытывал даже в финале Олимпийских игр. Я набрал номер Киры.
– Ты как, милая?
– Сплю я. А что? Ты чего в такую рань? Случилось чего или приступ любви? – она зевнула. – Хорошо бы приступ.
– Да, я звоню сказать, что очень тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю, Кирюша… Можно я буду дальше спать?
– Спи, конечно…
Это хорошо, что все живы. Скорее всего, правда, не все, но уж как получилось. Главное, что Кира в порядке… И по темному морозному декабрьскому утру я поехал в офис, по дороге обдумывая письмо Муслиму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Однозначно, молодец. И я люблю тебя. – Хотя до конца я был уверен только во втором. – Как ты думаешь, может, Ван Гог снова появился в музее?
– Нет, вряд ли. Хотя, если хочешь, поедем посмотрим завтра на гусаров…
– Нет, на гусаров не хочу. – Я посмотрел внутрь на черную бесконечность. Учитель очень тускло мерцал, и я не чувствовал его влияния. Но над нами, еще немного приблизившись, уже привычно висела белая звезда. Ее внимание было направлено на саркофаг.
– Хорошо бы, чтобы все было так, как ты говоришь, Кирочка.
«Доброго дня, Муслим.
Да, мне интересно и я очень был бы рад, если бы вы поруководили моими поисками. Я, в свою очередь, готов давать любую информацию.
Несколько дней назад Кира во время очередного нападения страшно разозлилась и, не посоветовавшись со мной (я был в отъезде,) насмещала реальностей. Она хотела, чтобы Учитель (это главная сила наших противников) забыл о Кире, и вообще не был Учителем. Стой поры нас особо не беспокоят.
У меня на практике не так уж много свободного времени, увы. Но я готов приступить прямо сейчас, время найдем, раздвигая дела.
С уважением, Кирилл».
«Забрали в клинику.
Что сделано, то сделано. Может, и к лучшему. Кирина сила знает, что делает. Но ты сильно расходиться ей не давай, нельзя терять много силы – может пропасть внутреннее равновесие. У тебя получилось ее спрятать? Если нет, продолжай (это для тебя как упражнение по устанавливанию контакта с пустотой), или опиши трудности, или объясни, почему считаешь, что этого делать не надо.
Помогать, конечно, буду. Но помощник из меня нынче хреновый.
Для начала нужно научится чувствовать и начинать разговаривать со своей пустотой.
1. Останавливаешь мысленный поток. (Не можешь – тренируешься.)
2. Приготовься задать вопрос внутрь себя, своей пустоте. После этого будь очень внимателен и чуток к тем изменениям, которые будут происходить внутри. Следи за ощущениями в теле, мысленными образами и внутренними звуками. Не пытайся как-то влиять на ответ. Пустота сама найдет способ для ответа. Ты должен быть достаточно чувствительным, чтобы его уловить.
3. Первый вопрос: готова ли пустота (подсознание, дыра, бездна) сейчас общаться со мной на сознательном уровне. Ответ может быть любым – боль, в какой-то части тела, жжение в области желудка и проч.
4. Далее спрашиваешь: если, например, жжение означает «да», пусть оно повторится или станет сильнее; если «нет» – исчезнет или ослабится. После любых получаемых ответов говори: спасибо. Если ответ нет или не знаю, не огорчайся. Главное, ты получил ответ. Отрицательный ответ может значить, что у пустоты плохое настроение или она чем-то занята или очень устала и т. д., или что ты обращаешься к ней неуважительно, или не веришь в возможность такого общения. Попробуй позже. До тех пор, пока не получится.
5. Если ответ: «да», то можешь задавать вопросы, которые требуют ответа «да» или «нет». (Пока так.)
6. Вместо ощущений, ответом также могут быть зрительные образы или мысленные картинки. Причем «да» – один образ, «нет» – другой. Можешь делать картинки ярче – для ответа «да», темнее – для «нет». Точно также можно работать с внутренним звуком (голосом).
7. И уясни, что пустота готова общаться с тобой, только если ты действительно этого хочешь. Она заботится о тебе, но делает это по-своему. Доверься ей, и она сделает все самым лучшим образом, пусть отсохнет мой язык, впрочем, сам уже знаешь…
8. Можешь попробовать предложить ей сам варианты ответов. Например – поднятие правой руки – «да», левой – «нет», обеих – «не знаю». И задавай пока простые и однозначные вопросы, не изощряйся, мой милый мальчик, успеешь еще… В общем, экспериментируй и рассказывай мне о своих достижениях и сложностях, а я буду тебя направлять. И не бойся сойти с ума. Мы давно уже все сумасшедшие…
Главное – не спеши. Пока все. Остальное – после того как справишься со всем этим.
P.S. Вообще, Киа не приспособлена к жизни среди людей. Предполагалась, что она будет общаться только с посвященными. А получилось совсем по-другому. Я догадываюсь, во что это вылилось. Чувство собственного достоинства, исключительности, превосходства, ну и бешеная ревность, как следствие. Она очень ревнива? Терпи. И постепенно, очень ненавязчиво учи ее жить. Боюсь, она совсем не умеет. Пытался тут намедни пощупать ее – то, что увидел, удручает – полная дисгармония на эмоциональном уровне, вплоть до внутренней истерики. Но угрозы внешней заметить не успел, а вот внутри у нее – буря. Хотел ей немного помочь – не получилось – тут же получил по носу. Сам, старый осел, виноват. Она молодец, судя по всему, постоянно наготове.
Накануне открылось внутреннее кровотечение, вот я и подумал, что терять уже нечего, – помогу девочке. Не получилось.
Муслим.
Или то, что от него осталось. И не думай, что девчонки мне в моем состоянии не нужны.
Пока есть то, что от меня осталось, я с девчонками».
Письма Муслима не только были важны информационно, но и работали для меня аккумулятором хорошего настроения.
Я начал пробовать делать то, что советовал Муслим. Спрятать силу Киры особых проблем не вызвало, а вот общаться с пустотой не получалось. Мне казалось, что меня она слышит, но отвечает на частоте, которая лежит за пределами моего восприятия.
Еще меня очень интересовала белая масляная звезда, которая все так же висела около нас в бесконечности. Я рассказывал о том, что вижу Кире, но она не видела на этом плане и только пожимала плечами.
Продукты в магазине всегда выбирала Кира. Я же возил за ней корзину, иногда, правда, подкидывая в нее что-нибудь, чего хотелось мне и чего Кира не ела, и мешал разговорами. В этот раз, пока кассирша пробивала наши покупки, я разглядывал яркие фантики жевательных резинок и конфеток у кассы. Мой взгляд привлекли шоколадные яйца с игрушками. Рука сама потянулась и взяла одно. Кира, заметив это, рассмеялась.
– Ребенок.
– Ты не понимаешь… Это знак. Киндер-сюрприз, как послание для разума, ответ на мучающий меня вопрос о масляной звезде. Разгадка внутри, мы пока ее не видели, но она у нас уже есть, и скоро мы узнаем, кто есть кто, ибо стрелка внутри яйца укажет на него… может быть, – добавил я не очень уверенно. – Шоколадные яйца как новый инструмент познания мира. – Кассирша, услышав такую речь, подняла на меня полные сожаления глаза, перевела их на Киру, затем взяла яйцо с конца очереди продуктов, щелкнула кассой и отдала его Кире прямо в руки.
Дома мы приготовили праздничный ужин, открыли бутылку красного вина, зажгли свечи. Повода никакого особенного не было, просто нам вместе было хорошо, разве это не праздник? Я открыл шоколадное яйцо, внутри была маленькая резиновая змея.
– Ну и что это значит, Кирюша?
Я задумался. Минуты на три. Слушал себя внутри, рассматривал со всех сторон змейку, сопоставлял факты.
– Похоже, это ничего не означает. Или означает, но только одно, что я сошел сума. Полный идиот, какое, блин, может быть послание внутри шоколадного яйца?
Я отложил игрушку и решил не расстраиваться, а лучше покушать.
– Кстати, на плече у Максима есть татуировка очень похожей змейки…
– А кто у нас Максим?
– Ну помнишь, я тебе рассказывала про инвалида, с которым познакомилась в спортклубе?
– Помню… И уважаю… Склоняю голову. – Зазвонил Кирин мобильный. Она подняла на меня глаза, как бы спрашивая разрешения поговорить. – Говори, сколько нужно. А я пока кофе сварю. – Я встал, снова зачем-то взял резиновую змейку и ушел на кухню.
Никогда не слушаю Кириных разговоров. Даже когда не удается выйти – в машине, например, – я стараюсь думать о чем-то своем или полностью отключиться от всех внешних звуков. Она, правда, обычно не злоупотребляет моей лояльностью и долго не болтает. На этот раз, тем не менее, пока она разговаривала, я успел выпить две чашки кофе, сыграть партию в шахматы с невидимым противником в сети и проверить почту.
– Ты чего здесь прячешься? – она появилась в дверях.
– Жду, когда ты наговоришься.
– Ты не ждешь, а в Интернете болтаешься.
– Я болтаюсь, потому что жду.
– Знаешь, кто звонил?
– Нет, не знаю.
– Игорь.
– По-твоему, я в курсе всех твоих мужчин?
– Он не мой мужчина. Он мой хороший знакомый, и он сейчас в горах.
– И что? Мне от него привет?
– Кирюша, не сердись. У тебя нет повода. – Она обняла меня и залезла мне на коленки. – Он рассказывает интересные вещи. Данил с какими-то людьми – и судя по описаниям, с учителем – собрали экспедицию и уехали на Тибет. Звали с собой Игоря. Он понять не может, в чем дело. Раньше Данил с ним не очень-то общался – по необходимости только, когда мы все вместе катались. А теперь чуть ли не лучший друг. Говорит, может, я чего проспал или не так понял. В общем, набрали они разношерстного народу и поехали кого-то или что-то искать в Гималаях. Прикинь. – Она победоносно посмотрела на меня. – С водочкой я немного ошиблась… Но Гималаи, я думаю, не хуже водочки будут. Здорово я замутила? Как далеко я их забросила!
– Думаешь, это ты?
– Конечно, я.
«Доброго дня, Муслим.
Кирину силу я спрятал. Обнял ее, попросил постоять и ничего не делать. Вместил ее силу на вдохах, а взамен отдал свою пустоту на выдохах. Полностью не получилось, что-то осталось, но большая часть у меня. Выпирает из груди. А на Киу наброшено покрывало из пространства (свою пустоту я чувствую как бездонное или очень большое пространство). Сегодня Киа сама сказала, что чувствует на себе меховую шубу…
Спасибо за указания. Единственно, с чем у меня нет проблем, это с выключением внутреннего диалога. Об остальном напишу, когда будут первые результаты.
P.S. Учитель с компанией как будто уехал на Тибет, в экспедицию, точно не знаю. Это только со слов какого-то Кириного знакомого, который сам чуть было в эту экспедицию не угодил. Вот так. Не знаю, что и думать. Держитесь, Кирилл».
«Ты молодец. Для первого раза совсем неплохо. Только поначалу долго ее не держи (возвращай ей ее хозяйство почаще, хотя бы на несколько часов), и наблюдай, что с ней происходит. Для нее это огромное изменение. Может быть все, что угодно. Да и за собой понаблюдай. Это очень интересный опыт, если быть внимательным и чувствительным. Завидую я тебе.
И будь с ней поласковее. Она сирота вселенной. Муслим».
Муслим не писал несколько недель.
Я все время прятал Кирину силу в себе, отдавая ее только на несколько часов, когда мы были вместе. Это было приятно. Сила была теплая и как бы ласковая.
Кира ощущала себя легко, свободно, у нее ничего не болело – в общем, настроение у нее, как всегда, когда ее ничто не беспокоит, держалось на положительной отметке. Ну, и у меня вслед за ней. Тренировалась с новым тренером. Совершенно бесплатно. Чувствовался чей-то подвох, но я относился к этому с юмором, пытаясь извлечь пользу – Кира будет и под присмотром, и научится делать правильно упражнения, что тоже немаловажно. Меня только волновали ее неожиданные обмороки. Она ни с того ни с сего вдруг теряла сознание. Правда, у нее и раньше такое бывало, но намного реже. Я не сомневался, что это рук, или не рук, – розового цветка. Похоже, он очень активно пробивал пути и в наш мир. Я находился в нерешительности. Что делать с цветком и чего не делать? Ничего не делать тоже было бы решением, но мое бездействие легко могло привести Киру к гибели. Или поглотить цветок? А если удастся поглотить, не умрет ли Кира вместе с ним, поскольку цветок является ее частью?
Наконец, утром в офисе проверяя почту, я обнаружил письмо от Муслима.
«Я очень слаб, и поэтому– к делу. Наркоз и последующее забытье использовал с пользой, да, думаю, и возвратился только потому, что вам нужен. Стол небесный уже накрыт, девочки ждут, а я тут с вами еще, старый хрен, задержался.
Сила, которую ты называл врагами, отступила. Не буду хвалить тебя и ее, и вдаваться в рассуждения, как это произошло. Это так.
Но рядом с вами уже другая. Причем сравнительно давно. Более грозная и беспринципная. Точно не скажу, но, скорее всего, это маг-одиночка. Одиночка не в том смысле, что он один, а в том смысле, что у него нет ни философии, ни концепции, ни последователей. Есть сила, план и амбиции. Ваше счастье, что он не уверен, что его цель Кира. Он в замешательстве. Кира не излучает. Ты молодец. Старайся сейчас держать ее практически постоянно. Пусть ей будет плохо. Это лучше, чем никак. Открывай ее только по необходимости, когда видишь, что ей совсем плохо, и очень ненадолго. Находись, по возможности, рядом. Постарайся проанализировать все ее окружение, особенно новых знакомых, может, обнаружишь кого-нибудь…
И самое неприятное. То, что находится в Кире, хочет непременно выйти и сознательно привлекает заинтересованных лиц. Так что то ли еще будет! Боюсь, что скоро Сила уже перестанет справляться, если Кира не будет ей помогать: заниматься духовными практиками и медитацией, копить энергию. То, что сейчас происходит в бедной девочке, зрелище не для слабонервных, и я могу понять, как ей бывает плохо, с ее точки зрения – беспричинно. В ней дверь, в которую рвутся с обеих сторон. И если она еще закрыта, так это только благодаря тебе и остаткам ее силы. Сейчас тот момент, когда она должна начать что-то делать, причем она прекрасно знает – что. Иначе все кончится плачевно. Все зло в ней самой. При благоприятных условиях и с твоей помощью она вполне способна раскрыться и срыгнуть сущность в твою воронку, где она исчезнет навсегда, к чертовой матери. Кстати, по поводу сущности. В ней нет ничего таинственного и полезного. Я это увидел очень четко. Она, по сути, ничем не отличается от охотников за Кирой, которые стремятся, сами не знают, куда. А она оттуда стремится сюда. Все очень банально, мать их в попу.
Уточняй, спрашивай. Формулирую с трудом. Муслим.
Кирочке привет. Люби и береги это сокровище».
Стараясь не думать об этой таинственной новой силе, которая, по словам Муслима, уже рядом с нами, я размышлял о том, что же все-таки делать с розовым цветком. Пока он не поменял цвет или чего похуже… Несколько раз перечитал написанное, сомнения оставались. Наверное, около получаса я сидел в кресле с закрытыми глазами, раздумывая, какое принять решение. Но думал я, судя по всему, зря, поскольку решение возникло само собой, оно просто высветилось в моей голове – цветок необходимо удалить. Пусть так. Хотя мне было немного даже жаль…
Весь день я занимался текущими делами, давал указания, вникал, бегал, требовал, звонил и вызванивал, даже ругался, но это внешняя сторона, оболочка. Внутренне я молчал и набирал силу для борьбы.
Вечером, уже дома, закрыл окна, чтобы звуки ночной улицы не проникали в комнату, постелил чистое белье и лег в постель.
В черной бесконечности висела – ставшая уже привычной – белая масляная звезда. Я бы удивился и даже растерялся бы, наверное, если бы ее там не было. Тусклым серым пятнышком, немного сместившись еще дальше от нас, едва заметно проглядывал учитель, и совсем близко от меня качался на невидимых волнах саркофаг Киры, в котором крутился цветок, как будто бы переворачиваясь с боку на бок, не в состоянии найти удобное положение и угомониться – ему явно было не по себе. Какое-то время я просто наблюдал, потом немного сместил восприятие и увидел цветок состоящим из множества маленьких вихрей. Я открыл бесконечность пространства внутри себя и начал засасывать маленькие вихри один за другим. Цветок сопротивлялся, но я был сильнее, и мне его сопротивление не мешало. Беспокойство вызывало другое: хотя цветок свободно двигался внутри саркофага, при поглощении вихрей я постепенно разрушал и сам саркофаг. Я действовал, как мне казалось с ювелирной точностью, но все равно повредил саркофаг. Когда я поглотил около трети цветка, он перестал двигаться и сопротивляться, а на саркофаге образовалась трещина.
Когда я открыл глаза, светящиеся часы показывали четыре ночи.
Меня уже привычно затошнило, что, тем не менее, не помешало мне заснуть.
Утром я первым делом посмотрел, как дела в бесконечности. Треснувший розовый саркофаг немного приблизился ко мне и потерял часть своего цвета. То, что раньше было цветком, грудой лежало на дне и не двигалось.
Меня охватило такое волнение, которого я не испытывал даже в финале Олимпийских игр. Я набрал номер Киры.
– Ты как, милая?
– Сплю я. А что? Ты чего в такую рань? Случилось чего или приступ любви? – она зевнула. – Хорошо бы приступ.
– Да, я звоню сказать, что очень тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю, Кирюша… Можно я буду дальше спать?
– Спи, конечно…
Это хорошо, что все живы. Скорее всего, правда, не все, но уж как получилось. Главное, что Кира в порядке… И по темному морозному декабрьскому утру я поехал в офис, по дороге обдумывая письмо Муслиму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35