- Иначе мы можем вызвать у людей ненужные
подозрения, - верно, крошка?
- Еще бы! Кто ты и кто я! - рассмеялась Раина.
- Хотел бы я знать, долго ли еще мне быть караванщиком? - все так же
улыбаясь, прошептал Конан.
- По ночам ты можешь оставаться самим собой, - улыбаясь, ответила ему
Раина и легонько оттолкнула киммерийца от себя.
И он и она знали, что имя Мишрака может не только выручить их, но и
навлечь на них беду. Произносить его вслух было пока рано.

В казармах, по которым шли Конан и Раина, не было ни души. Откуда-то
снизу доносились звуки шумного застолья - там, внизу, находилась
солдатская таверна. Киммериец и его спутница прошли мимо лестницы и
подошли к комнате Раины.
Конан проверил запоры на дверях Илльяны, Дессы и Масуфа. Затем он
извлек из голенища кинжал и повесил его на пояс.
- Я спущусь на пару минут вниз. Именно этого они от меня и ждут.
Заодно я поболтаю с ними о демонах.
- Ты бы лучше у них о лошадках справился! После этого можешь болтать
о чем угодно, даже и о демонах!
- Ты мудра, как никогда, Раина!
- И это все, что ты хочешь мне сказать?
- Сказать тебе я могу многое, женщина! Но станешь ли ты меня слушать?
Он привлек Раину к себе и, уже не таясь поцеловал ее в губы.

На крепостных стенах не было ни души, что не могло не обрадовать
Якуба. Судя по всему, капитан Шамиль убрал стражей с тем, чтобы они не
помешали ему совершить визит к Раине.
Впрочем, истинные причины этого неожиданного обстоятельства Якуба
особенно не интересовали: в происшедшем он видел перст божий, ясно
указующий на то, что предприятие от угодно не только ему самому, но и
богам.
Одетый в черное, Якуб выбрался на крышу и прикрепил к ее карнизу
стальной крюк. Остальное было делом техники. Он легко заскользил вниз по
веревке, проходившей мимо окна той комнаты, в которой жила Илльяна.
Посещение комнаты волшебницы могло обернуться для него каким-либо
неприятным сюрпризом, и он пытался не думать об этом, полагаясь всецело на
милость сил, покровительствующих ему.
ЕСЛИ МНЕ УДАСТСЯ ПОХИТИТЬ У НЕЕ ЭТОТ КАМЕНЬ, Я БУДУ САМЫМ СЧАСТЛИВЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ НА СВЕТЕ!
Он посмотрел вниз. Заветное окно было прямо под ним.

Конан присоединился к солдатам, исполненный решимости не пить, но
слушать. Вернее, пить в меру и слушать. Вино оказалось куда лучше, чем он
ожидал, и потому он решил не давать себе никаких зароков, но пить ровно
столько, чтобы не вызывать подозрения.
Разговоры здесь шли только о демонах. Говорили о загадочных зеленых
огнях и изумрудных зарницах, о столбах багрового дыма и прочей несуразице.
Ничего иного защитники крепости, судя по всему, не знали, да и знать
не хотели. И старые воины, и юные рекруты были настолько напуганы
происходящим, что даже опасались говорить о демонах в полный голос,
предпочитая шептаться по углам.
Самым интересным из того, что узнал Конан в таверне, было то, что
большая часть воинов была склонна подчиняться не законному своему
командиру капитану Шамилю, но некоему Хезалю, о котором все говорили с
неизменным почтением.
Конан почувствовал, что он начинает пьянеть, и решил не задерживаться
в таверне сверх меры. Он поднял бокал за здоровье царя и, пошатываясь
направился к своей комнате.

Едва Конан сомкнул глаза, как в коридоре поднялся невообразимый шум.
Он застонал, вылил себе на голову ковш холодной воды и, прихватив с собою
меч, вышел из комнаты.
В тот же миг дверь в комнату Раины распахнулась и оттуда вылетел не
кто иной, как капитан Шамиль, сжимающий в руках меч. Не схвати его Конан
за шиворот, и капитан врезался бы лбом в противоположную стену.
- Отпусти меня, пес киммерийский! - завопил Шамиль. - Я не к тебе
пришел, а к твоей хозяйке!
Конан нахмурился.
- Слушай, приятель, я таки трахну тебя головой о стену! Подумать
только - он еще будет со мной таким тоном разговаривать! А ну-ка, говори:
зачем ты к ней пришел?
- Ты что, сам не понимаешь? - завопил капитан еще громче. - Только
евнухи не знают, что могут делать с женщинами мужчины!
И тут Конан услышал голос Раины:
- Вот уж кто не евнух, так это он! Это вам любая женщина подтвердит,
с которой ему спать доводилось, а женщин таких, я думаю, не меньше сотни
наберется!
Такая характеристика пришлась Конану по душе. Он довольно икнул и тут
увидел появившуюся в дверях Раину. Она была совершенно нага - меч, который
она держала в руках, одеждой считать было невозможно.
- Он не евнух, а я не шлюха, капитан! Убирайтесь прочь, и я,
возможно, отнесусь к происшедшему как к досадному недоразумению. Вы
слышите меня, капитан? Убирайтесь прочь! В противном случае...
- Можно подумать, что я не видел таких, как ты! Твой киммерийский
ублюдок на евнуха действительно не похож, но вот о том, что ты шлюха,
каких свет не видывал, я готов биться об заклад!
Конан решил, что капитан вышел за все мыслимые рамки приличия, и
урезонил его, вонзив ему в плечо свой кинжал.
Шамиль завизжал и принялся проклинать киммерийцев, кинжалы, женщин, а
более всего тех, кто распускает ложные слухи об их, женщин доступности.
Раине его откровения наскучили достаточно быстро. Она приставила к горлу
капитана острие своего меча, после чего тому наконец пришлось замолчать.
- Слушай, приятель, неужели тебе и этого мало? - проворчал Конан. -
Произошло досадное недоразумение. Ты должен извиниться и пойти...
По лестнице поднималось четверо солдат. Шума, поднимаемого ими при
этом, не смогли бы произвести и слоны.
Раина вернулась в свою комнату, Конан же дозволил воинам
беспрепятственно подойти к своему командиру: ему совсем не хотелось, чтобы
они разбредались по всему коридору.
Не прошло и минуты, как Раина вновь показалась на пороге своей
комнаты. Теперь на ней были набедренная повязка и кольчуга; в руках же у
нее кроме меча был теперь и кинжал. Конан засмеялся:
- Лучше бы ты не одевалась - они пялились бы на тебя, как последние
ослы!
- Ничего! Сейчас я им попялюсь!
Выбрав своей первой жертвой воина, стоявшего ближе всех к ней, Раина
стала теснить его к лестнице, не выказывая при том явного желания поразить
того насмерть.
Да, этой женщине отказать в уме было невозможно. Конан довольно
хмыкнул и, перегородив дорогу соратникам бедолаги, с криком сверзившегося
вниз, проревел:
- Ну что, мальчики? Кто первый?
Ставни легко распахнулись, и взгляду Якуба предстала спальня Илльяны.
Нагая волшебница лежала на кровати, забывшись крепким сном. На груди
ее лежало то, ради чего Якуб и пришел к ней: огромный изумруд таинственный
Камень Курага, исполненный чудовищной силы. Камень этот был так же
легкодоступен, как и нынешняя его хозяйка.
Впрочем, доступность эта могла оказаться и обманчивой. Якубу не раз
доводилось слышать жуткие истории о волшебниках, обращавших своих
неосторожных жертв в камень.
Якуб спрыгнул с подоконника и осторожно направился к кровати. Камень,
показавшийся ему вначале изумрудом, больше походил на кусок зеленоватого
стекла. Цепочка, к которой он крепился, была не золотой, а медной. Якуб
стал рассматривать лежавшее перед ним нагое тело. Рассказы о том, что
Илльяна - это толстая уродливая женщина, оказались насквозь лживыми: более
прекрасных тел Якубу еще не доводилось видеть, пусть возраст уже и начинал
брать свое.
Он решил не покидать ее комнату сразу. Сняв с пальца левой руки
серебряное колечко, он положил его рядом с зеленым камнем. Колечко
соскользнуло вниз и упало на ее нежный животик.
Якуб дрожащей рукой погладил ее по животу и, склонившись над
Илльяной, поцеловал ее груди, сладкие, словно мед. Илльяна вздохнула во
сне и положила свою тонкую руку на его ладонь. Якуб замер. Илльяна вновь
вздохнула и убрала руку с живота. Якуб пятясь отошел к окну и уже через
минуту взбирался по веревке на крышу.

Конан и Раина играли с воинами Шамиля, словно кошки с мышками. Через
четверть часа все четыре воина были обезоружены, ранен же был только один
из них, да и то легко.
К этому времени на лестнице появилась добрая дюжина набежавших
откуда-то снизу воинов. Здесь были и ветераны, и новобранцы, однако всех
их объединяло одно - ни один из них не был трезв. Это хмельное
подкрепление решило держаться подальше от неприятеля, - обнажив мечи,
воины встали у стены и придали своим лицам грозное выражение.
- Наверное, вы хотите сразить нас взглядом, - обратился ко вновь
прибывшим киммериец. - А я-то думал, что это невозможно!
У парочки молодых воинов не выдержали нервы, и они бросились на
Конана и Раину с мечами наперевес. В следующее мгновение мечей не было ни
у одного, ни у другого.
Больше всего Конан опасался того, что Илльяна, даже не пытаясь
разобраться в происходящем, решит применить против защитников крепости
какое-нибудь заклинание. В этом случае карты их тут же оказались бы
раскрытыми, что придало бы всему этому делу нежелательную огласку.
Вскоре полку нападавших прибыло: снизу поднялись ветераны, с которыми
Конан пил сегодня вино. Они не стали участвовать в драке и даже попытались
урезонить своих соратников.
У Конана к этому времени желание сражаться пропало начисто, чего
нельзя было сказать о вошедшей в раж Раине.
- Мне совсем не хочется драться с вами, ребята, - громко сказал
Конан. - Единственный человек, с которым мне хотелось бы выяснить
отношения, - это ваш капитан Шамиль. Он оскорбил мою госпожу.
- Неужели ты думаешь, что я не расплатился бы с ней? - возмутился
капитан. - Это не в моих правилах!
- Разве речь идет об этом? С чего ты взял, что Раина станет спать с
тобой?
Шамиль часто заморгал и стал на разные лады проклинать того, кто
внушил ему эту мысль.
И тут снизу послышался громкий крик:
- Всем разойтись! Капитана ждут на крепостной стене! Всем разойтись!
В коридоре появились дюжий ветеран и первый помощник капитана Хезаль.
- Как вы смеете распоряжаться во вверенной мне... - закипятился было
капитан, но помощник тут же перебил его:
- Капитан, вас ожидает гонец из Горячего Ключа. Он говорит, что на
его деревню прошлой ночью напали демоны. Многие из его земляков погибли,
однако большинству все же удалось бежать.
- Демоны, говоришь? - озадаченно спросил капитан.
- Лучше поговорите с ним сами, капитан. Я же пока попробую
разобраться с тем, что произошло здесь.
Капитан Шамиль на миг задумался. В нем боролись чувство долга, ярость
и хмель. Чувство долга вышло из этой схватки победителем. Капитан
нетвердой походкой стал спускаться вниз по лестнице.
Хезаль отдал пару приказов, и коридор тут же опустел, - в нем
остались лишь Конан, Раина и сам первый помощник. Раина тут же вернулась в
свою комнату, чтобы надеть на себя что-нибудь более или менее приличное.
Конан же и Хезаль решили немного побеседовать.
- Надеюсь, шума вы больше не поднимете, - предположил помощник.
- При чем здесь мы? - возмутился Конан. - Заварил всю эту кашу не
кто-нибудь, а ваш...
- Меня не интересует, кто начал драку! Драк в крепости быть не
должно! У меня и других забот хватает!
- Мы не доставим вам каких-то хлопот! Могу поклясться в этом честью
своей госпожи!
Хезаль рассмеялся:
- Хорошо, что ты не клянешься честью той птахи, которая приехала сюда
с вами! Эта девица на наших парней такими глазами смотрит, что им даже
дурно делается. На вашем месте я бы держал ее взаперти - мало ли что с ней
случиться может!
- Будьте покойны, уж я-то знаю, как следует поступать с ней.
- Вот и прекрасно! - С этими словами Хезаль покинул поле боя.
В ту же минуту из своей комнаты вышла облаченная в полные воинские
доспехи Раина.
- Как ты мог согласиться на такой позорный мир! - сморщившись изрекла
она.
- Сегодня на что-то иное нам и не приходится рассчитывать, - ответил
Конан. - А Хезаль-то оказался человеком вполне приличным! Он не
поддерживает Шамиля, и это значит, что мы можем зачислить его в наши
союзники.
Выслушав киммерийца, Раина едва заметно кивнула и тихо сказала:
- Разбужу-ка я Илльяну.
- Ну а я пойду прогуляюсь к крепостным вратам. Надоело мне
выслушивать рассказы о демонах от тех, кто о них _с_л_ы_ш_а_л_. Пора
познакомиться и с человеком, который их видел!

14
Конан оказался у крепостных ворот в тот момент, когда гость из
Горячего Ключа стал повторять свой рассказ. Кемаль не упустил ни одной
детали: он поведал и о том, как мальчик Бора увидел демонов в одной из
горных долин, и о том, как жителям деревни пришлось покинуть свои дома и
спасаться бегством от этих адских тварей, и о том, как погиб жрец, и еще о
многом-многом другом.
- Наши люди направляются сюда: иного выхода у них нет, - сказал
Кемаль напоследок.
Хотя вестнику этому, судя по всему, не было еще и восемнадцати, он
уже был вполне зрелым мужчиной. Конан вспомнил о том, что пришлось
пережить к этому возрасту ему самому, и удовлетворенно хмыкнул.
- Они идут сюда? У нас что - караван-сарай? - Капитан Шамиль явно был
недоволен этим известием. - Если бы у нас и были свободные комнаты, я ни
за что не пустил бы в них этих вонючих горцев!
Кемаль посмотрел на капитана так, что тот тут же призвал к вниманию
лучников, стоявших на стене. Конан подошел поближе к горцу и встал так,
чтобы того не было видно сверху. Если бы не печальная необходимость ни за
что не идти на открытый конфликт с командующим, он давно бы уже вышвырнул
Шамиля вон из крепости.
- Капитан, мне кажется, мы просто обязаны приютить у себя по крайней
мере тех, кто не может защитить себя сам, - я говорю о женщинах, детях и
стариках, - раздался низкий голос Хезаля. Киммериец оглянулся и с
удивлением обнаружил, что недавний его собеседник каким-то адом успел
облачиться в боевые доспехи. Роскошные шлем и кольчуга Хезаля были
посеребрены, однако вмятины и рубцы, покрывавшие их со всех сторон,
свидетельствовали о том, что доспехи эти предназначены не только для
парадов.
- Места у нас предостаточно, - продолжил Хезаль. - Не следует
забывать и о том, что после того, как мы отправимся в поход, освободятся и
казармы. Я полагаю, мужчины Горячего Ключа согласятся выступить в роли
наших проводников, если мы станем охранять их женщин и детей, - не так ли,
Кемаль? Умелых воинов у нас хоть отбавляй, а вот проводников настоящих
нет.
Конан обратил внимание на то, что Хезаль не сказал ни слова о Шамиле,
- так, словно тот уже не командовал крепостью. Киммериец стал смотреть на
Хезаля с еще большим уважением, понимая, что имеет дело с человеком
действительно незаурядным.
- Ну что? - вновь обратился Хезаль к гостю. - Согласятся ли ваши люди
с такими условиями?
- Я не поставлю этих бездельников на довольствие! - неожиданно громко
закричал вдруг капитан Шамиль. - Пусть идут куда угодно, но только не ко
мне!
Странное поведение капитана Конан объяснил для себя тем, что тот
пытается хоть как-то сорвать на других злость, вызванную неудачным
посещением заезжей красавицы.
- Скажи мне, Кемаль, - спросил он у горца, - есть ли поблизости и
другие села?
- Конечно, есть! Но Бора приказал мне не заезжать в них, а скакать
прямо сюда! В том, что он предупредит наших соседей о грозящей им
опасности, вы можете не сомневаться! Бора, он такой - первым делом о людях
думает!
- Клянусь Митрой! Я знаю, о ком он говорит! Этот самый Бора, который
странным образом стал вождем собственного народа, родился в семье
предателя и смутьяна Рафи! Я думаю, сынок отца своего стоит!
- Рафи повинен только в том, что он назвал ваших мародеров тем
именем, которого они заслуживают! - закричал Кемаль, выхватив из-за пояса
длинный нож. Шамиль хотел было подать рукой сигнал лучникам, но в тот же
миг и он сам, и его противник Кемаль оказались в руках гиганта-киммерийца.
- Похоже, демоны вселились и в вас! Иначе понять происходящее
невозможно. Беда уже на пороге, а вы все о чем-то друг с другом спорите!
- Прямо как дети! - поддакнул киммерийцу Хезаль. - Оставьте споры.
Давайте лучше обсудим наши дальнейшие действия. Я предлагаю включить в
состав наших частей лишь часть мужского населения близлежащих деревень.
Остальные могут либо сопровождать своих земляков во время их перехода в
Харук, либо участвовать в защите наших бастионов, если люди все-таки решат
остаться здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22