ПРЕДИСЛОВИЕ
В XX веке уже труднее найти такое место на земном шаре, где не ступала бы нога человека. В дебрях Центральной Африки проложены дороги; бесконечные снежные просторы таинственного материка Антарктиды бороздят снегоходы неутомимых исследователей, упорным трудом раскрывающих тайны природы; через Северный Полюс в самолетах гражданского воздушного флота летают женщины и дети.
Дольше всех сопротивлялась человеку суровая природа гор. Очень долго нельзя было понять гигантских процессов, происходящих в горах, вечных снегах, мощных, все сокрушающих ледниках и горных потоках.
Несмотря на это, смельчаки проникали в горы, искали объяснения непонятным явлениям, и могущество гор стало развеиваться, как дым.
Человек научился заставлять горы служить себе, разгадывая тайны горной природы и используя ценные ископаемые.
Но вершины гор начали покоряться человеку только в конце XVIII века.
В 1786 году профессор Пакккар и крестьянин Жак Бальма совершили первое восхождение на вершину Монблана.
С конца XIX и начала XX веков неутомимые исследователи гор взялись за разгадку Гималаев, самых молодых гор на земном шаре, самых красивых, больших и высоких.
В Гималаях находятся грандиозные вершины земного шара. Высочайшая вершина – Джомолунгма (Эверест) возвышается на 8882 метра над уровнем моря.
Всего в Гималаях имеется 14 вершин, превышающих 8000 метров. На 12 вершинах человек уже побывал. История покорения их – интереснейшая часть истории борьбы человека с суровой природой.
Мрачные ущелья, огромные ледники, снежные поля, скальные стены стоят на пути восходителей к вершине. Мороз, снежная пурга подстерегают их на каждом шагу.
Много надо мужества, знаний, умения, воли и хорошей физической подготовленности, чтобы успешно противостоять натиску горной природы.
Историю покорения высочайших вершин земного шара начинают с 1895 года, когда известный английский альпинист Маммэри попытался подняться на Нанга-Парбат (8125 метров). Эта попытка стоила ему жизни.
С тех пор, в течение 55 лет, восьмитысячники Гималаев пытались покорить многие экспедиции из различных стран. Много жизней отдали смельчаки, пытавшиеся подняться на вершины.
Только 3 июня 1950 года нога человека ступила на вершину первого восьмитысячника.
Французы Эрцог и Лашеналь сделали восхождение на Аннапурну-I – «Богиню – покровительницу урожая» (8072 ме тра).
29 мая 1953 года шерп Норгей Тенцинг и новозеландец Эдмунд Хиллари достигли вершины высшей точки земного шара – Джомолунгмы (Эверест). «Мать – богиня мира», так называют жители Тибета эту вершину, была побеждена.
3 июля 1953 года австриец Буль, оставшийся на последнем этапе подъема один, совершил восхождение на Нанга-Парбат (8125 метров).
31 июля 1954 года итальянцы Лачаделли и Компаньон совершили восхождение на вторую по высоте вершину мира – К2.
Первая английская экспедиция на Джомолунгму 1921 года, проводя большие картографические работы с северной стороны Гималайского хребта, между перевалами Нуп-Ла и Нангпа-Ла нанесли на карту еще один восьмитысячник.
Местные жители называют ее Чо-Ойю – «Богиня бирюзы», высота ее была определена в 8200 метров.
Позднее она была измерена более точно – 8158 метров.
Ввиду ее близкого расположения от Джомолунгмы, примерно 30 км на северо-запад, привлекавшей внимание альпинистов всего мира, на нее обращали мало внимания.
Единственную попытку восхождения на Чо-Ойю сделала в 1952 году английская экспедиция под руководством Эрика Шиптона, имевшая основной задачей разведку пути на Джомолунгму с юга.
Дойдя до высоты 6600 метров и видя перед собой сложный ледопад, англичане решили, что по этому пути подняться на вершину Чо-Ойю невозможно, и спустились вниз.
Предлагаемая вниманию читателей книга о покорении восьмитысячника Чо-Ойю написана начальником и организатором экспедиции доктором геологических наук, известным исследователем Непала, жителем Вены – Гербертом Тихи.
Герберт Тихи со студенческих лет занимается исследованием Гималаев.
В 1953 году он с пятью носильщиками шерпами совершил большое путешествие по Западному Непалу. Несмотря на то, что они не ставили своей задачей восхождение на вершину, они сделали несколько восхождений на вершины более 6000 метров и прошли много перевалов.
Тогда, во время путешествия по Западному Непалу, и зародилась у Тихи мысль, что с такими верными спутниками, как шерпы, при небольшом составе группы можно делать серьезные восхождения.
Он, будучи очень нетребовательным человеком в быту, хорошо знающим условия жизни в Непале, относился неодобрительно к богатым многолюдным альпинистским экспедициям европейцев и американцев.
В книге подробно описывается организация альпинистской экспедиции в условиях капиталистического мира. Восхождение на восьмитысячник – задача очень серьезная, значение ее выходит за рамки обычных альпинистских восхождений. А судьба экспедиции на Чо-Ойю зависела от частных пожертвований, от случая. Не встреть Тихи богатого австрийца, возникает очень много сомнений, состоялась ли бы экспедиция вообще?
В отличие от многих экспедиций весь груз, снаряжение и питание ее составлял всего 900 кг.
Необходимо отметить, что Тихи так и не доказал преимущества маленькой экспедиции для покорения восьмитысячников. Нельзя признать организацию и тактику штурма вершины хорошей. Скорее наоборот, он показал, что малейшая неудача в такой экспедиции ставит под угрозу выполнение задачи.
Только подвиг Пазанга Давы Ламы, совершившего беспримерный переход за продуктами, решил успех экспедиции и отрадно, что автор ярко пишет об этом.
Читая эту книгу, нельзя забывать, что из 12 покоренных восьмитысячников, Чо-Ойю наиболее простая, технически не очень сложная вершина и высота ее находится в тех пределах, где человек может существовать после хорошей акклиматизации довольно длительное время. Это обстоятельство и то, что Тихи много лет путешествовал в Гималаях, позволило ему без специальной альпинистской подготовки, грубо нарушая спортивный режим, совершить выдающееся восхождение.
Тихи с большой симпатией относится к местным жителям – шерпам. Особенно тепло автор описывает своего спутника по путешествиям 1953 г. и восхождению 1954 г. Пазанга Даву Ламу, одного из самых опытных альпинистов Непала.
Читатель с интересом прочитает о том, как маленький, хорошо сплоченный коллектив людей разных национальностей, объединенный единой целью, с успехом выдержал серьезные испытания в суровых условиях Гималаев.
Седьмая по высоте вершина мира была покорена.
Кроме описания восхождения, приводится много интересных сведений о быте жителей Непала, их характере, образе жизни.
Этой книгой перед советским читателем открывается еще одна страница истории борьбы за покорение высочайших гор земли.
Транскрипция географических названий приведена в соответствие с Атласом Мира.
Б. Упэнэк
Глава I
БОГИНЯ БИРЮЗЫ
Я не забуду памятного вечера, когда впервые серьезно задумался об организации восхождения на восьмитысячник. Другие события того времени давно стерлись в моей памяти, хотя, возможно, они были и более примечательными. Вечер у крестьянского дома недалеко от границы Непала с Индией я могу вспоминать снова и снова, минуту за минутой переживая настроение, бывшее у меня тогда .
В тот день мы очень долго шли узким, глубоким ущельем, по дну которого текла маленькая стремительная речушка. Тропа то и дело переходила с берега на берег. Иногда нам удавалось преодолеть речку по сваленному дереву или прыгая с одного камня на другой, но чаще всего приходилось разуваться и идти вброд.
Постоянные переходы с одного берега на другой вызывали досаду и сожаление о потерянном времени. Мы заканчивали более чем тысячекилометровое путешествие по Западному Непалу. Нам доводилось много раз переправляться через большие бурные реки, более опасные для жизни, чем склоны восьмитысячников. А эта стремительно текущая, грозная и вызывающая речушка была для нас лишь надоедливой задержкой.
У меня было плохое настроение. Иногда я забывал стыд и позволял шерпам Аджибе или Гиальцену переносить себя через речушку на плечах, как ребенка.
Мы были в пути четыре месяца почти без отдыха.
Незабываемое впечатление от путешествия по девственным долинам и первовосхождений на шеститысячники сменилось будничным и даже неприятным. И в этой узкой не освещаемой солнцем долине нам, с мокрыми ногами, было вдвойне неприятно.
Наконец тропа поднялась по склону какой-то вершины и вывела нас к небольшому селению, освещенному вечерним солнцем. У маленького крестьянского дома мы остановились. Решили здесь переночевать. Еще две или три ночи в Непале, и путешествие придет к концу. Мы снова возвратимся в Индию.
Ниже крестьянского дома террасами расположилась пашня. Урожай сейчас, в конце декабря, давно уже был снят, и мы могли спокойно поставить свои палатки на этом поле. Золотистое солнце дарило нам тепло. Проходя через поле, шерпы сорвали несколько стеблей сахарного тростника, а мы разрезали их на маленькие кусочки и жевали.
Я уже забыл неприятную речку и был опять счастлив.
Пазанг подошел ко мне со смущенным лицом. По опыту я знал, что у него появилась какая-то просьба или предложение.
– Путешествие кончается, ха, – начал он разговор.
– Да, – ответил я, – еще два-три дня.
Этим самым была закончена сентиментальная часть нашего разговора.
– Шерпы очень устали и голодны, – сказал Пазанг, – здесь дешевые козы, шерпы были бы рады одной козе.
Крестьянин, слегка навеселе, сидевший на корточках на террасе в окружении пятерых детей, как самоуверенный князек, согласился продать козу. Я был голоден так же, как и шерпы, и поэтому, немного поторговавшись ради приличия, быстро купил козу. Она гарантировала нам вкусный ужин. Я сидел на чистой камышовой циновке, которую одолжил крестьянин, и был очень доволен вечером, вспоминая приятное время последних месяцев путешествия.
Пазанг сел рядом. Без долгих вступлений он спросил:
– Еще одну высокую вершину?
«Высокая вершина» очень часто была темой наших разговоров.
Мы путешествовали маленькой группой, четыре шерпа и я, сделали несколько первовосхождений на шеститысячники и чувствовали, что можем ставить перед собой и более «высокие» цели.
– Да, – сказал я, – с удовольствием. – Это только вопрос средств и получения разрешения от Непала.
Для Пазанга эти затруднения казались второстепенными. Все экспедиции, которые приезжали в Гималаи из Европы или Америки, были в глазах шерпов сказочно богатыми. Такое мнение во многих случаях правильное и совпадает с действительностью, но, к сожалению, в моей экспедиции было далеко не так.
– Очень возможно, что правительство в Катманду забронирует для меня восьмитысячник, – заметил Пазанг, – Чо-Ойю очень высокая гора, но мы сможем ее покорить.
Так возник план экспедиции на Чо-Ойю.
С того времени, когда нам троим было позволено провести памятных полчаса на вершине Чо-Ойю, я много пережил.
Президент Австрии вложил в мои обмороженные руки почетный знак за заслуги перед Австрийской республикой. Бургомистр Вены наградил меня призом имени Карла Ренера.
Я с благодарностью вспоминаю эти почести и незабываемые дни на Чо-Ойю. Но если я попытаюсь вспомнить, какой момент был самым важным в нашем мероприятии, всегда мысленно возвращаюсь к уединенному крестьянскому дому, среди безымянных вершин. Дружеское тепло и естественность, с которой мы тогда, как мне кажется, вполне обоснованно могли планировать восхождение на восьмитысячник, были главными предпосылками успеха на Чо-Ойю. Они дали мне мужество и уверенность при подготовке, которая по сравнению с большой задачей, стоящей перед нами, была очень скромной. Если во время подготовки у меня иногда и возникали сомнения в успехе экспедиции, то я вызывал в памяти уверенное настроение того вечера. Воспоминания о нем всегда снимали сомнения и помогали преодолевать трудности…
…В тот вечер мы не ставили палаток – ночи были сухие и не очень холодные. Пемба и Гиальцен свежевали козу. Аджиба, на террасе ниже нас, разжигал костер, дым от которого стлался по вечерней долине. Он придавал особое очарование этому уединенному месту и создавал обстановку доверия. Пазанг и я сидели рядом на циновке. Грусть от предстоящего расставания покинула меня. Я знал, что этот вечер не последний. Еще много раз я, усталый после дневного перехода, буду наблюдать приход ночи в подобных условиях.
Тени заполняли глубокие ущелья, словно темная вода. Бесчисленные зеленые горные хребты некоторое время еще сопротивлялись поднимающемуся морю ночи, но все же они были побеждены неумолимым ритмом солнца. Только несколько вершин, покрытых вечным снегом, сдерживали дневной свет на своих оледенелых склонах. Они загорались в лучах заходящего солнца, соперничая с ярким пламенем костра. Пришла ночь, с ее звездами, которые здесь, на юге, светят ярче, чем у нас.
Я знаю, что то, о чем я здесь рассказываю, служит несколько своеобразным и не совсем строгим началом повествования о восхождении на восьмитысячник.
Не только желание сделать восхождение на восьмитысячник было причиной решения идти на Чо-Ойю, а еще и тоска по радости от таких вечеров.
– В следующем году Чо-Ойю? – спросил Пазанг.
– Чо-Ойю, – повторил я.
Аджиба принес жареную печенку козы.
– Мы идем на Чо-Ойю, – сказал ему Пазанг.
– Аха, – ответил Аджиба и разрезал тыкву на дольки.
Таким образом нами было принято решение штурмовать одну из высочайших вершин мира.
Вершина Чо-Ойю находится примерно в 30 км северо-западнее Эвереста в главном Гималайском хребте, на границе между Непалом и Тибетом. По официальным данным она возвышается на 8153 метра и является седьмой по высоте вершиной мира. Однако профессор, доктор Г. О. Диренфурт, большой знаток Гималаев, оценивает высоту Чо-Ойю в 8200 метров, и последние данные, полученные от англичанина Э. Шиптона, почти подтверждают эту оценку – 8189 метров. Если это соответствует действительности, то тогда Чо-Ойю поднимается в таблице восьмитысячников мира на одну ступень и становится перед Дхаулагири (8172 метра) – шестой по высоте вершиной мира.
Происхождение названия «Чо-Ойю» до сих пор точно не известно. Профессор Г. О. Диренфурт расшифровывает его так: «Чо-Ойю» – тибетское сокращение в обиходе от «Чомо-Иу», что означает «Чомо» – богиня, «Иу» – бирюза. Так как цвет бирюзы у населения Тибета основной цвет украшений, а вечернее сине-зеленое освещение Чо-Ойю сходно с цветом этого полудрагоценного камня, то такое объяснение названия, очевидно, правильное.
В Намче-Базаре мы попросили одного священника объяснить нам название вершины. Он ответил: «большая голова», или «мощная голова». Это тоже звучит довольно логично.
Генрих Харрер, проживший в Тибете семь лет, дал мне несколько другое объяснение названия Чо-Ойю: «Чо-и-у» означает «голова бога», или божья голова. «Чо» – бог, «у» – голова, «и» указывает на родительный падеж. В разговорной речи эти три слога звучат именно так, как мы всегда слышали – Чо-Ойю.
Ясно, что название Чо-Ойю – тибетское. С севера эта вершина, очевидно, видна издалека, а с юга, со стороны Непала, она закрыта другими вершинами. Из этого можно заключить, что название ей дали жители Тибета.
В Европе вершина Чо-Ойю известна с 1921 г., но до нашего восхождения на нее никто не обращал внимания. Другие восьмитысячники, такие, как Эверест, Канченджанга, Нанга-Парбат и К2, благодаря многочисленным неудачным попыткам покорить их и связанным с этим большим количеством жертв, быстро получили широкую известность. На фоне таких гигантов Чо-Ойю осталась незамеченной.
Первая английская экспедиция на Эверест в 1921 г. проходила через перевал Нангпа-Ла и сделала удачную фотографию вершины Чо-Ойю. На этой фотографии хорошо виден выбранный нами путь подъема.
Англичане имели в то время только одну цель – найти пути подхода к Эвересту и поэтому не хотели тратить энергию на менее значительные цели. Во всяком случае, на фотографии 1921 года ясно видно, что Чо-Ойю является «возможным» восьмитысячником.
Только тридцать лет спустя вблизи этой вершины снова прошла одна английская экспедиция под руководством Э. Шиптона. Она имела задачу разведать возможные пути восхождения на Эверест со стороны Непала. Маленькая группа этой экспедиции вышла на перевал Нангпа-Ла и снова увидела Чо-Ойю с северо-запада.
Англичанин Муррей, имеющий большой опыт путешествий и восхождений в Гималаях, писал тогда: «Северо-западная сторона Чо-Ойю самая многообещающая, которую я когда-либо видел у большой Гималайской вершины».
Чо-Ойю была целью английской экспедиции и в 1952 году. Этой экспедицией руководил Э. Шиптон. В ее составе были выдающиеся альпинисты – Хиллари (который год спустя стоял на вершине Эвереста) и Лоу из Новой Зеландии, Ридифорд, Эванс, Грегори, Бурдиллон из Англии, – эти имена может оценить по достоинству каждый, кто хоть немного знаком с историей покорения Гималаев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23