Раны пленника были перевязаны, после чего он был брошен на лошадь предводителя отряда, и уцелевшие в схватке разбойники пустились в галоп, покинув тела погибших товарищей на растерзание хищникам.После бешеной скачки, продолжавшейся около двух часов, они достигли заброшенного ранчо.Там их ждали с нетерпением два человека: дон Торрибио и Тигровая Кошка.— Ну? — крикнул последний.— Все в порядке! — кратко отвечал Карлочо, слезая с лошади. Он поднял на руки Фернандо и отнес на ложе из листьев.Дон Фернандо не обнаруживал признаков жизни.— Он мертв? — спросил Тигровая Кошка. Карлочо покачал головой.— Чуть жив.— Негодяй! — гневно вскричал Тигровая Кошка. — Так-то вы исполняете мои приказания? Разве я не приказывал вам взять его живым?Карлочо пожал плечами:— Гм! Хотелось бы мне посмотреть, как бы сделали это вы. Он же настоящий демон с тонкой парадной шпагой, более двадцати минут отражал наши атаки, уложив четверых наших храбрых товарищей.Тигровая Кошка презрительно усмехнулся.— Вы трусы!Он подошел к дону Фернандо. Дон Торрибио тотчас же оказался рядом.— Он мертв? — спросил Тигровая Кошка.— Нет, — ответил дон Торрибио, — но жизнь едва теплится в нем.— Тем хуже, — пробормотал Тигровая Кошка. — Я отдал бы многое, чтобы он остался жив.Дон Торрибио с удивлением взглянул на него.— Какое нам дело до жизни этого человека, он же ваш враг?— Вот потому я и не хотел, чтобы он умер.— Я вас не понимаю.— Я посвятил свою жизнь осуществлению одной идеи, стало быть, не принадлежу себе. Во имя идеи я обязан жертвовать моей ненавистью и моей дружбой.— В какой-то степени я вас понимаю. Зачем же тогда вы устроили ловушку этому человеку? Вы же сами говорили, что он изменник?Тигровая Кошка горько усмехнулся.— Как странно, что часто о людях дурно судят даже те, кто их хорошо знает. Ну и что, если этот человек изменник? Держа его в плену, но отнюдь не угрожая его жизни, я добивался поставленной цели. Когда же я вступил в союз с вами, я счел полезным подержать его в плену несколько дней, чтобы не позволить ему действовать против вас и помешать вашему браку с донной Гермосой. А потом я возвратил бы ему свободу.— К сожалению, теперь уже поздно, сделанного не воротишь. Смерть этого человека, убитого так вероломно, более пагубно, чем вы предполагаете, скажется на ваших планах.— Пусть же кровь его падет на вашу голову, потому что вы велели совершить это убийство!— Я? Полноте, вы с ума сошли! — воскликнул дон Торрибио.Тигровая Кошка вытаращил глаза на своего союзника и принялся насвистывать мексиканскую сегидилью.Очевидно, этот человек, который находил удовольствие только в убийстве, не понял ни слова из того, что сказал ему дон Торрибио.— Подумаешь! — сказал он. — Что за беда! Одним больше или одним меньше!Он наклонился над доном Фернандо, тщательно вглядываясь в его черты. Тот пребывал в неподвижной позе с печатью смерти на лице. Три вакеро беспрестанно массировали ему виски и грудь.Тигровая Кошка вытащил из-за пояса нож и поднес его лезвие ко рту дона Фернандо, подержал его минуты две. Лезвие слегка потускнело. Тогда он схватил его левую руку, закатал рукава и, нащупав вену, проткнул ее тонким лезвием ножа.Все присутствующие замерли в ожидании. Это был последний способ, с помощью которого можно было попытаться вернуть дона Фернандо к жизни.Вакеро по-прежнему терли виски.Из вены в том месте, где ее проткнул Тигровая Кошка, выступил темный сгусток крови и медленно покатился по руке. Капля за каплей выступали наружу с каждым разом все более яркие и наконец кровь брызнула ключом.Тигровая Кошка не мог удержаться от торжественного возгласа. Дон Фернандо был спасен.Через некоторое время дон Фернандо сделал едва приметное движение и глубоко вздохнул. Тигровая Кошка перевязал руку дона Фернандо, знаком приказал Паблито следовать за ним, а дона Торрибио попросил подождать его здесь.Не дожидаясь, когда вакеро задаст ему вопрос, висевший у него на кончике языка, Тигровая Кошка, с трудом сдерживая волнение, спросил:— Вы видите, что случилось?— Э! Конечно, вы, кажется, хотели этого сами? — удивился Паблито.— Да, я сам этого хотел, и благодарю Бога, услышавшего мою молитву и избавившего меня от гнусного преступления.— Если вы довольны, тогда все в порядке.— Но теперь речь пойдет о другом. Только помните, дон Торрибио не должен ничего знать. Для всех, особенно для этого человека, дон Фернандо должен умереть.— Я, кажется, понимаю вас.— Раны дона Фернандо, хотя их много, не опасны. Потеря крови и быстрота, с которой его везли сюда, вызвали летаргию, из которой он скоро выйдет.— Так, так, что же я должен тогда делать?— Прежде всего, он не должен меня видеть.— Ну, это не составит труда.— Он и вас не должен узнать.— Гм! Это трудно, он же меня знает.— Тем не менее это необходимо!— Постараемся!— Вот что вы должны сделать.— Слушаю.— Я сейчас вас покину. Мое присутствие требуется в другом месте, а вы велите отвезти дона Фернандо в президио так, чтобы он не знал, кто его везет.— В президио? — удивился Паблито.— Да, это самое надежное место, — сказал Тигровая Кошка, вынимая бумагу, сложенную особенным образом. — Вы отвезете его ко мне. Он ни под каким видом не должен выходить. Главное, он не должен знать, что находится в президио.— Это все?— Да, только помните, что вы отвечаете мне за него головой.— Слушаюсь. По вашему требованию я доставлю его к вам мертвого или живого.— Живого. Жизнь его мне очень дорога.— Постараюсь.— Паблито, будьте откровенны со мной. Могу я положиться на вас или нет?— Если вы уж так дорожите такою ерундой, будьте спокойны, я ручаюсь вам за вашего пленника.— Прощайте и благодарю, — сказал Тигровая Кошка, — главное помните, что сегодня вечером вы должны доложить мне в присутствии дона Торрибио о смерти его врага.— Положитесь в этом на меня.— Нет, нет, — пробормотал Тигровая Кошка. — Я не хочу, чтобы он умер. Он необходим мне для осуществления мести.И он поспешил к дону Торрибио, с нетерпением поджидавшего его возвращения.Оба не говорили ни слова. Они сели на великолепных мустангов и вскоре исчезли из виду.Паблито неохотно вернулся к своему подопечному, ему явно не нравилось его поручение, однако, поскольку вакеро был по своему честен и среди многочисленных достоинств, которыми он гордился превыше всего, было умение держать слово, ему даже на минуту не могла прийти в голову мысль о том, чтобы нарушить данное обещание.— Как он? — тихо спросил он у Карлочо.— Ему гораздо лучше, — ответил тот. — Удивительно, как на него подействовало кровопускание. Он уже два раза открывал глаза и даже пытался заговорить.— Гм! Стало быть, нам нечего терять времени. Завяжите ему глаза и свяжите руки, потому что он наверняка будет пытаться сорвать повязку. Сделайте это как можно более деликатно, поскольку это нужно всего лишь для подстраховки. Вы меня поняли?— Да!— Поторопитесь! Вы должны управиться за десять минут, а через пятнадцать мы выезжаем.К дону Фернандо действительно вернулись силы, потому что его раны, как сказал Тигровая Кошка, были неопасны. Причиной обморока была большая потеря крови.Мало-помалу он окончательно пришел в себя и сразу же понял, в чьих руках оказался. И хотя был еще слишком слаб, к нему вернулось присутствие духа. По зрелому размышлению он пришел к выводу, что должен действовать осторожно, а главное — не возбуждать подозрений на счет своего самочувствия, так как эти люди недолго думая прикончат его ради собственной безопасности.Когда Карлочо, по приказанию Паблито, завязал ему глаза и руки, он притворился, будто снова потерял сознание и не оказывал ни малейшего сопротивления. По тому, как с ним осторожно обращались, он понял, что жизнь его пока в безопасности.— Теперь что делать? — спросил Карлочо.— Возьмите его втроем и осторожно перенесите в лодку, которая стоит в нескольких шагах отсюда. Особенно осторожно укладывайте его в лодку, — говорил Паблито. — При малейшей неловкости я прострелю вам голову.— Карай! — невольно воскликнул вакеро, с удивлением глядя на Паблито.— Если вы такие глупцы и не прикончили его в свое время, тем хуже для вас, вот теперь и нянчитесь с ним. Это научит вас впредь не проявлять излишней вежливости, а точнее сказать, неловкости в засаде.Карлочо был удивлен этой внезапной вспышкой гнева и почел за лучшее послушно повиноваться.Дон Фернандо и трое вакеро, в том числе и Паблито, поплыли на лодке, в то время как другие зашагали вдоль берега, ведя лошадей своих товарищей.Три часа спустя пленник был доставлен в президио и водворен в дом, издавна нанимаемый Тигровой Кошкой под чужим именем, но всего этого дон Фернандо, естественно, не знал.Здесь ему сняли повязку с глаз, освободили руки. Однако при нем неотступно находился человек в маске, бдительно его охранявший.Дон Фернандо, утомленный треволнениями этого дня, доверился судьбе. Он окинул помещение, где находился, рассеянным, но при этом проницательным взглядом и, успокоившись, заснул глубоким сном, длившимся несколько часов и возвратившим его сознанию прежнюю ясность.Молчаливые люди в масках, состоявшие при нем, были предупредительны и выполняли все его желания, вплоть до прихотей. Положение дона Фернандо было вполне сносным и даже не лишено приятности. Через два дня ему стало совершенно ясно, что лишать его жизни в их планы не входило, более того, они старательно врачевали его раны, так что в конце концов он покорился своей участи в ожидании лучших времен.На третий день своего плена дон Фернандо чувствовал себя уже вполне сносно, поэтому попробовал встать с постели, дабы испытать свои физические возможности на случай побега, а заодно и попытаться выяснить, где он находится.Было утро. Яркие лучи солнца исчертили затейливым узором пол спальни, служившей ему тюрьмою.Он почувствовал прилив бодрости и попробовал сделать несколько шагов под неусыпным оком его сторожа.Вдруг послышался грохот пушек, от которого задребезжали стекла в окнах.— Это что такое? — спросил дон Фернандо. Его надзиратель молча пожал плечами. Пушечной пальбе вторил сухой звук ружейных выстрелов. Не оставалось сомнений, что где-то совсем рядом идет ожесточенное сражение.Надзиратель бесстрастно затворил окна. Дон Фернандо подошел к нему. С минуту они смотрели друг на друга. Дон Фернандо уже не раз пытался заговаривать с этим телохранителем, твердокаменным молчуном, но не мог добиться от него ни слова. Сейчас он секунду колебался, а потом предпринял новую попытку.— Друг, — сказал он кротким голосом, — что там происходит?Тот, как всегда, молчал.— Ответьте же, ради Бога, — взмолился дон Фернандо. — Я спрашиваю вас о сущей безделице, вы не нарушите отданных вам приказаний, если ответите на этот вопрос.В эту минуту послышались приближающиеся к дому торопливые шаги и какие-то непонятные крики.Караульный, или надзиратель, выхватил из ножен кинжал, пистолет из-за пояса и направился к двери, но она вдруг отворилась и на пороге появился человек с лицом, перекошенным от страха.— Торопитесь, торопитесь! — вскричал он — Мы погибли!Караульный подал знак дону Фернандо, чтобы тот отошел и решительно преградил вход в комнату. И в ту же минуту, словно из-под земли выросли четыре человека в масках, вооруженные с ног до головы.— Назад! — крикнул караульный. — Сюда никто не имеет права входить, если не знает пароля.— Вот он! — сказал один из незнакомцев и выстреломиз пистолета прострелил ему череп.Караульный дико взревел и упал замертво. Четыре незнакомца крепко связали незадолго до этогопришедшего человека, который, забившись за угол, дрожалот страха, и устремились к ничего не понимавшему донуФернандо.— Вы свободны, кабальеро, — сказал ему один из них, — пойдемте. Вам необходимо как можно скорее покинуть этот дом.— Прежде скажите, кто вы, выдающие себя за моих избавителей?— Мы не можем объяснить этого здесь. Пойдемте, нам надо спешить, — ответил все тот же незнакомец.— Я не пойду, прежде чем не узнаю, кто вы. Незнакомец сделал нетерпеливый жест и, наклонившись к его уху, сказал:— Безумец! Разве вы не хотите видеть донну Гермосу?— Я следую за вами, — сказал дон Фернандо.— Послушайте, — продолжал незнакомец, — возьмите эти пистолеты и шпагу. Не исключено, что нам придется драться.— О! — радостно воскликнул дон Фернандо. — Теперь я верю, что вы действительно явились меня спасти. Я готов последовать за вами, — и он схватил оружие.Выйдя из дома, дон Фернандо не мог скрыть удивления.— Как? Неужели я в президио Сан-Лукар?— А вы не знали? — спросил незнакомец.— Как же я мог это узнать? Меня везли сюда с завязанными глазами.Несколько оседланных лошадей стояли наготове.— Вы можете держаться в седле? — спросил незнакомец.— Надеюсь, что могу.— Надо во что бы то ни стало. Иного выхода нет.— Тогда поехали.Когда они выезжали на улицу, им навстречу мчалась кавалькада из двенадцати всадников.— Вот и неприятель, — шепнул незнакомец. — Будем драться! Либо мы победим, либо умрем.Все пятеро выстроились плотно в ряд и помчались за незнакомцем, стреляя из пистолетов в упор и рубя саблями направо и налево.— Мой пленник убежал! — бешено вопил Паблито. Это он возглавлял кавалькаду.Рванув лошадь в сторону, он устремился на дона Фернандо. Тот, не замедляя скачки, выстрелил из пистолета и, лошадь вакеро, пораженная пулей в голову, рухнула наземь, увлекая за собой своего всадника. Паблито с трудом приподнялся, но пятеро храбрецов уже исчезли из виду.— О, я их отыщу! — в отчаянии повторил он. Между тем пятеро смельчаков уже достигли реки, где их ждала лодка.— Здесь мы расстанемся, — сказал незнакомец дону Фернандо, срывая с себя маску.— Эстебан! — радостно вскричал дон Фернандо.— Я собственной персоной, друг мой. Эта лодка доставит вас на асиенду дель-Кормио. Отправляйтесь немедленно, — добавил он, подавая ему бумажку, сложенную вчетверо. — Прочтите это внимательно, может быть, вы тоже можете нам помочь.— О! Будьте спокойны, я должен отомстить.— Прощайте, или лучше сказать, до свидания, друг.— Благодарю! Увижу ли я донну Гермосу?— Мне запрещено говорить вам об этом!— Еще один вопрос. Вы знаете, кто взял меня в плен?— Да, Тигровая Кошка и дон Торрибио Квирога.— Вот как! Я этого не забуду! Еще раз благодарю, Эстебан!Он сел в лодку, и они быстро заскользили по воде, канув в непроницаемую темень ночи.Три человека, оставшиеся на берегу, тревожно следили за удаляющейся лодкой. Эти три человека были: Дон Эстебан Диас, донна Гермоса и донна Мануэла. Х. Лагерь краснокожих Благодаря трогательной заботе матери, дона Педро и его дочери здоровье скоро вернулось к дону Эстебану.Он сразу же рассказал асиендеру, какой у него состоялся разговор с доном Торрибио, в руки которого попал дон Фернандо.Дон Торрибио так низко пал в глазах дона Педро и его дочери, что они о нем даже слышать не желали.Едва оправившись от ран, дон Эстебан принялся разузнавать о своем друге. Счастливый случай свел его с Сапатой. Вакеро находился в благоприятном для беседы расположении духа и готов был сообщить все сведения, которые от него только потребуют, потому что в это самое утро он в пух и прах проигрался. С помощью нескольких унций, весьма кстати предложенных, дон Эстебан сумел заполучить подробные сведения о том, что происходит с доном Фернандо, а главное — куда его упрятали.Как только дон Эстебан получил интересующие его сведения, он поспешил в асиенду.Донна Гермоса была существом необыкновенным: решительным и энергичным. Она решила во что бы то ни стало освободить дона Фернандо, которого горячо полюбила. Скрывая свое нетерпение, дабы не тревожить отца, она выразила желание провести два дня в асиенде Лас-Нориас. Дон Педро охотно согласился, при условии, что она возьмет с собой многочисленную свиту пеонов, надежных и хорошо вооруженных.Вместо асиенды молодая девушка отправилась в президио и сумела пробраться туда, не будучи замеченной индейцами. В президио она отыскала дона Эстебана и сообщила ему о своем намерении. Дон Эстебан немало удивился, выслушав план задуманной ею операции, в которой должна была участвовать не только она, но и мать дона Эстебана. Все его попытки отговорить ее были тщетны, и волей-неволей ему пришлось согласиться.Когда лодка с доном Фернандо исчезла из вида, дон Эстебан обратился к донне Гермосе.— Теперь, сеньорита, что вы собираетесь делать?— Теперь, — решительно заявила она, — я хочу проникнуть в лагерь апачей и увидеться с доном Торрибио. Дон Эстебан содрогнулся от ужаса.— Вас ждут там бесчестье и смерть!— Нет, — возразила она все так же решительно, — меня ждет там возможность отмщения.— Вы этою хотите?— Требую.— Ну что ж, — сказал он, — я буду вам повиноваться. Ступайте оденьтесь, и я сам провожу вас в лагерь индейцев.Они молча направились в дом дона Педро по пустынным улицам. Леденящая душу тишина нависла над городом в отсветах все еще продолжавшихся пожаров в старом президио, где среди пепелищ кое-где виднелись силуэты индейцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18