свитеры, полотенца, плавки, зубные щетки…
Давай! Давай!
А за окном гремит барабан и звонкоголосо зовет горн:
– В поход! В поход!
Вениамин стоит у столовой. Джинсы, ковбойка, кеды. А на голове дырявая соломенная шляпа. И где он такую откопал? Отличная шляпа! Она ему очень идет, эта шляпа!
На огромных клеенках – пирамиды копченой колбасы…
Двадцать два килограмма! По килограмму на брата!
Гора свежих огурцов…
Двести двадцать огурцов! По десятку на туриста!
Баррикада дымящихся буханок хлеба…
Двадцать три буханки! По одной на каждого и две – для Спасибо!
Небоскребы из пачек соли, каш, сахара…
Фонарики, топорики, мотки бечевок…
Складные удочки…
Белые панамы…
Радиоприемник «Турист»! Повесь его на грудь и шагай через леса, поля и реки, слушай по вечерам у костра бой кремлевских курантов, веселые походные песни и украинский говорок Тарапуньки и Штепселя.
«И в снег, и в ветер, и в звезд ночной поле-е-ет!…»
«А ну-жа песню нам пропой, веселый ветер, веселый ветер…»
– Вень! Клади колбасу ко мне! Запас карман не трет! Я выносливый!
«На дороге чибис, на дороге чибис, он поет и…»
– НЗ!… Да разве это тяжесть?!
– Ленька! Ленька! Я свой рюкзак не возьму… С одним пойдем, по очереди!
– Куда? Куда тянешь?
– Чур, моя удочка!
– Ну, клади, клади…
– Ты что, держать не умеешь!…
– Я тебе сейчас так толкну!…
– Ой, девочки!… В прошлый раз мы ходили в поход, двух ежей поймали…
– А я думаю, капроновые ленточки с собой не стоит брать…
– У кого фонарики? Поднимите руки!…
– Петьк! У тебя рюкзака все равно нет… Понесешь сетку с кашами!…
– Леньк! Леньк! Давай все мое назад, я передумал – рюкзак возьму!…
– Маша! Да брось ты свой чемодан, я твой купальник в сетку положу…
– Ура! Колька! Ты откуда?
– А я проводник.
– Качать его! Качать!
– А ну, отпусти! – вопит Колька, взлетая под самые облака, а сам счастливо улыбается.
– Стройся! Ту-ру-ту-ту-у… Ту-ру-ту-ту-у…
И вот уже пионерский лагерь позади. И листья высоченных дубов шелестят над головой. И солнце плывет за густыми кронами и посылает озеленительные вспышки света.
Хрустят под ногами шишки, шелестит прошлогодняя хвоя. Сосны, сосны, сосны…
– Не отставай!
– А я ногу натер, сейчас переобуюсь и догоню…
– А до Графской далеко?
– Километров тридцать.
– Жаль.
– Много?
– Что?!! Жаль, что не шестьдесят!
– А правда, там заповедник?
– Правда. Бобры, олени…
Бобры, олени – это здорово! Мы никогда не видели бобров и оленей, разве только – в кино. А ночью костер, уха и палатки. Два дня, две ночи, двое суток! Палатки, уха и костер! Уха, костер и палатки! Бобры и олени. Олени и бобры. Вперед! Вперед!
– Кольк, а ты хорошо знаешь дорогу?
– Я все знаю!
– Кольк, а рыбные места есть по пути?
– Все есть!
– Кольк, а ты в походе когда-нибудь был?
– Сколько раз!
– Колька, Колька, Колька…
Колька не подведет! Колька поймал браконьера! Колька сто раз был в походах, а Вениамин – тысячу!
Эх, дороги, пыль да туман,
Холода, тревоги
Да степной бурьян!…
Первый привал устроили в маленьком селе Красный богатырь.
Деревня изгибалась вдоль грейдера, окаймляя дорогу беленькими домиками с камышовыми пилотками крыш. У каждого дома высится огромный вяз, у каждого дома вкопана в землю лавочка, а через каждые пять домов гигантскими удочками торчат колодезные журавли.
Промчался грузовик с визжащими поросятами и окутал весь отряд «дымовой завесой» пыли.
– Пообедаем в столовой, чтобы не терять времени даром, – оказал Вениамин. – И в путь. Решено?
– У-у-у… – заныли ребята, – в столовой… Лучше костер!… Кулеш!… Картошка печеная!…
– Кулеш, картошка… – поддержал Вениамина Колька. – Несколько часов уйдет. Лучше в заповеднике подольше побудем!
Колька знал, что сказать. Все бросились на штурм маленького дощатого домика с большущей вывеской «Днем столовая, вечером кафе».
– Олег, ты что возьмешь? – засуетился Петька. – Давай одно первое на двоих и по котлете!
– Эх, ты, мелкота! – важно оказал Спасибо. – Да мне, если хочешь знать, трех полных обедов мало!
– Хвастун! – обиделся Петька.
– Что заказывать? – деловито осведомился у Вениамина обжора Спасибо.
– Смотрите сами… Сколько съедите! – засмеялся Вениамин.
И Спасибо взял себе три первых, три вторых и шесть стаканов компота.
Остальные свободно разместились по трое за одним столом, а Спасибо потребовался отдельный. Мало того, компот пришлось поставить на пол, потому что на столе для него места не нашлось.
Спасибо важно посмотрел на ребят – вот так-то!
Вениамин прямо-таки остолбенел, когда взглянул на стол Спасибо.
– Ничего, – обнадежил его Олег. – Влезет!
Все уже поели, а Спасибо еще «добивал» третью тарелку борща. Страдальчески улыбаясь, Олег смотрел на ребят и ел, ел… И всем было ясно, что после двух тарелок борща еда для него уже не еда, а работа.
Спасибо ел из принципа.
– Может, хватит? – забеспокоился Вениамин.
– Раз взял, значит, съем, – проворчал Спасибо. И съел. И выпил шесть стаканов компота.
Но зато потом не мог сдвинуться с места и дышал так тяжело, словно после скоростного бега на пятикилометровую дистанцию.
Повариха высунулась в окошко и с уважением смотрела на Олега.
Ленька и Петька взяли его под руки и вывели на улицу. Он сел на крыльцо и, виновато улыбаясь, сказал:
– Идите сами!… А я вас догоню… Отдохну немного, попью молока…
– Вот еще! – разозлился Вениамин. – Подождем.
– Нечего его ждать! – загалдели все. – Не маленький, догонит!… Обжора!… Нашли кого в поход брать!… Всегда так!… Притворяется!…
Около столовой остановилась телега, и возница – молодой парень в армейской фуражке – грозно спросил, показав кнутом на Спасибо:
– Больной?
Спасибо испуганно вскочил и, раскачиваясь, словно от сильного ветра, засеменил вдоль дороги. Сел на колодезный оруб и жалобно посмотрел на ребят, словно ища защиты. Парень засмеялся:
– Вы куда?
– В Графскую, – улыбнулся Вениамин.
– Я его подброшу до моста… А там он вас подождет!
Спасибо лежал в телеге на колючем сене и тоскливо смотрел, как постепенно, все дальше и дальше, остаются позади ребята. А потом парень лихо свистнул, щелкнул кнутом, лошадь помчалась под гору, и никого уже больше не стало видно. Всюду поля, одинокие кусты, расселины оврагов…
В небе застыли пухлые горы ватных облаков. И захотелось спать, спать…
Телегу трясло на ухабах, лицо парня окутывал махорочный дым. Спать, спать…
Лошадь размахивала блестящим хвостом, отгоняя назойливых мух. Влево-вправо, влево-вправо… Жарко пекло солнце, похожее на глазок доменной печи. Спать, спать…
– Ну, вставай, приехали, – оказал парень, расталкивая уснувшего Спасибо.
Олег сел на песок у моста через ручей и долго смотрел, как телега уплывала к горизонту, пока не превратилась в крохотную черточку и не растаяла совсем.
Олег искупался. Ключевая вода освежила его, и он пошел назад, навстречу ребятам. А то будут потом подсмеиваться – лентяй, мол, лодырь, жиркомбинат. А разве он виноват, что у него аппетит хороший? Мать ему всегда говорила: ты ни в чем меру не знаешь. Ну, не знает, не знает! А что поделаешь? А если он объелся, а после еды мертвый час полагается. Зачем по жаре трястись?
А все-таки нехорошо. Нечего было перед ребятами выхваляться. Нашел, чем удивить! Удивил на свою голову! А теперь все мужественно идут по жаре и, наверное, смеются над ним. Ну, и пусть смеются, пусть! А все-таки он доказал: мог бы и не съесть всего, а все-таки съел! А ведь если б не съел, все бы смеялись еще больше. Жадина, мол, жадина! А он никакой не жадина. Просто хотел всех удивить, а вышло… Зато он теперь может три дня не есть. Запросто, как верблюд!
Внезапно из-за куста выскочили трое каких-то мальчишек и загородили ему дорогу.
Глава 2.
Допрос
Через прорехи в крыше было видно голубое небо, в котором неподвижно застыли ватные горы облаков. Казалось, что дырявая крыша залатана небом.
В этом заброшенном сарае, заставленном старыми бочками и сломанными ящиками, собралась любопытнейшая компания.
На широченном дубовом чурбане сидел Олег Спасибо. Руки у него были связаны за спиной толстой бельевой веревкой. По бокам Олега стояли, как часовые, двое мальчишек. Один – длинный, костлявый, в синей кепке, сдвинутой козырьком на затылок. Другой – низенький и круглый, как мячик, в огромной солдатской пилотке. Если бы пилотку не удерживали растопыренные уши, она бы, пожалуй, накрыла всю голову, до самого подбородка.
В глубине сарая бочки были сложены одна на другую, почти до самого конька крыши. Из самой верхней бочки торчала по пояс девчонка лет девяти в полосатой, словно тельняшка, кофточке. На шее у нее болтался большой полевой бинокль, а в руках она держала толстый блокнот и карандаш. Девчонка была похожа на впередсмотрящего. И наверно, страшно переживала, что ее бочка стоит в захламленном сарае, а не висит на грот-мачте надежного брига.
А у самой двери, на груде ящиков, восседал конопатый мальчишка в соломенной шляпе. Он в упор смотрел на угрюмого Спасибо и задумчиво потирал оцарапанный нос.
В одном из углов сарая стоял врытый в землю ржавый турник.
А над ним на стене висел портрет академика Келдыша, явно вырезанный из «Огонька».
– Ты лучше не ври! – конопатый показал Олегу кулак. – Признавайся, а не то…
– Пока не развяжете, – заявил Спасибо, – отвечать не буду.
– Развяжите его! – важно сказал конопатый.
– Ну! – снова грозно возвысил голос «атаман», когда веревки упали с рук Олега.
– Я уже все оказал, – спокойно ответил Олег, разминая затекшие кисти рук.
– Повтори! – конопатый хитро прищурился. – Может, собьешься…
– Не собьюсь! Во-первых, – никакой я не Сережка! Во-вторых, никакой я не шпион! В-третьих, ни в какую деревню Красный богатырь я к бабке из города не приезжал! А в-четвертых, плевать мне на ракету, которую вы строите!
– Помедленней, – одернула его девчонка. – Не успеваю записывать!
– Чего вы ко мне пристали? Вы меня спутали! – негодовал Спасибо. – Сейчас наш отряд придет, вам таких за меня вломят!
– Вот это врет! – восхищенно затараторили часовые. – Чешет, как по-писаному!… Нам про тебя все известно! Ты еще вчера должен был из города к ним на помощь приехать!… Сознавайся!
– Да, он, он! – уверенно сказал атаман. – Они так и говорили: толстый, мордатый!
Олег рванулся вперед, но часовые повисли на нем и буквально не давали сдвинуться с места.
Атаман пощупал муокулы Олега и пренебрежительно заметил:
– Нашли кем угрожать… Силы у тебя никакой, сплошной жир!
Олег изловчился и боднул атамана головой в грудь.
Тот отскочил в сторону и завопил:
– Ну, ты!… Я тебе!… Мы тебе!… Не очень!
Снова забрался на ящики и пробасил с «высоты своего положения»:
– Они тебя поймали, – и он кивнул на часовых. – Пусть они тебя и проверяют: ты это или не ты.
– И проверим, – затараторил низенький мальчишка в пилотке. – А он и не должен сильным быть. Они, когда грозились, мне так и сказали: «Вот приедет Сережка к бабке из города, худо вам будет. Ты не смотри, что он жирный и неповоротливый, у него зато книг тыщи, и он вашу любую хитрость за минуту раскрыть сможет».
– Слабак, значит? – я им говорю. – А у нас любой на турнике пять раз сможет подтянуться на одной руке». А они опять: «Он зато умный, у него книг тыщи!…»
– Ну, тут они наврали, он не очень-то и умный, – задумчиво сказал длинный мальчишка, – это всем ясно. Иначе он бы к нам не попался. Ходит по лесу и глазами хлопает. А вот силу его проверим… Если ты не сможешь на одной руке пять раз подтянуться, – и он толкнул Олега в бок, – значит, ты и есть тот самый Сережка.
– А если подтянусь? – засопел Олег.
– Пять раз! – снова повторил длинный.
– А если семь? – яростно опросил Олег… Девчонка засмеялась и прикрыла рот ладошкой. Атаман насмешливо хмыкнул.
Часовые захихикали.
Олег подошел к турнику и начал подтягиваться.
– Раз! Два! Три!
– Четыре!…
– Пять!…
– Видел?! – опешил конопатый.
А Спасибо, дрыгая ногами, уже пытался подтянуться в шестой раз. И подтянулся! А потом напряг все силы, изловчился и коснулся подбородком перекладины…
В седьмой раз!
Все изумленно переглянулись – вот это да, такого здесь еще никогда не бывало!
– Не может быть! – жалобно сказал мальчишка в пилотке. – Выходит, ты – это не ты, а?
Но атаман отстранил его в сторону, протянул Олегу руку и с уважением сказал:
– Мир?
Спасибо секунду поколебался, а затем решительно стиснул ему ладонь:
– Мир!
– Нет, правда, – опросил длинный, – ты из пионерского лагеря?
Олег кивнул.
– В поход идете?
– Ну да!
– Врешь!
– Кто врет? – надвинулся на него атаман. – Кто?
– Ну, спутали, спутали, – отступал длинный. – Любой бы на нашем месте спутал. Мы точно узнали, что в соседний совхоз Сережка приезжает! А у него книг тыщи, и все про шпионов! Ясно, следить за нами будет!
– Да, да, – заныл низенький. – А примет мы его не знаем, толстый – и все…
– Ну, извиняйте, – вежливо сказал атаман и опять пожал Олегу руку. – Сами видите. Воюем! Игра у нас, понял? Мы – ученые-физики, а те шпионы! – и печально вздохнул: – Это что… Через неделю меняться будем: мы – шпионы, а они – ученые!
– Не выйдет! – загалдели все. – Не будем!… Видали мы!… Они и есть шпионы, яблоки из сада воруют!…
– Ничего, ничего, – забормотал Олег и поспешно выскочил из сарая.
Глава 3.
Снова: где Спасибо?
Олег осторожно подкрался к мосту и выглянул из-за кустов.
На берегу реки стояли шесть палаток. У костра сидел Петька Помидоров и с треском ломал о колено сухие сучья. Больше никого не было.
Спасибо хотел было уже выйти, но тут из рощицы показался Вениамин и подбежал к Петьке.
– Не нашли? – тревожно спросил Вениамин.
– Нет, – беззаботно ответил Петька, отодвигаясь в сторону, чтобы дым не попадал в глаза. – Да ты не волнуйся, Вень. Сам придет. Есть захочет, придет.
Но Вениамин только махнул рукой и снова умчался в рощицу.
Интересно, подумал Олег, кого это они ищут. И на всякий случай залег: что же будет дальше?
На другом берегу, на пригорке, показался Ленька и закричал, приставив ладони рупором ко рту:
– Петьк, не приходил?
– Нет! – откликнулся Петька. – Да ну его, не украдут!
Ленька исчез.
Мимо Олега промчалась, не разбирая дороги, Маша Пашкова:
– Петьк, Олег нашелся?
– Чего вы ко мне привязались? – взвился Петька. – Иди лучше сама огонь стереги, а я искать пойду!
Олег замер. Так вот кого они ищут – дела-а!… Из огня да в полымя. Не миновать бучи! Как начнут прорабатывать, только держись. А разве он виноват, что его «украли»?
Конечно нет. С любым может случиться.
Бегают тут, вопят, словно кто-то последний коробок спичек стянул.
Петька спустился к воде и начал мыть руки.
Олег незаметно юркнул в палатку и развалился на одеяле, осторожно посматривая в окошко.
Костер уже прогорал. Петька испуганно огляделся – дрова кончились. Он заметался по берегу, внезапно ринулся в воду и вытащил из нее тяжеленный черный топляк. Сунул в костер. Огонь зашипел и погас.
– Бегаете по лесу без толку, – орал он на постепенно собирающихся ребят. – Лучше бы дрова искали, а не Спасибо!
Вениамин пришел последним и притащил с собой огромный гнилой пень.
– Вот видишь, – обрадовался Петька. – Правильно, нечего время даром терять!
Вениамин устало сел у палатки.
– Чего стоишь? – накинулся Петька на Машу. – Суп вари!
– Может, еще поищем? – робко спросила Маша у Вениамина, не обратив на Петьку ни малейшего внимания.
– Нечего было его брать! – зашумели все. – От него толку мало!… Ест за троих!… Давайте искать!… А где? Где?…
– Кончайте базар! – громко оказал Спасибо из палатки, когда все затихли. – Отдохнуть не дадут!
Все словно окаменели. Вениамин отдернул полог палатки и растерянно заморгал глазами.
– Ты? – только и мог сказать он.
– Я! – заулыбался Спасибо и проворчал: – Маш, тебе же сказали – суп вари, есть охота…
Маша широко улыбнулась:
– Сейчас, сейчас… Я мигом!
Петька гордо сказал:
– Пираты нигде не пропадают!.
А когда Спасибо рассказал свою историю, Вениамин покачал голодной:
– Ну и ну… С вами не соскучишься!… С вами хоть на необитаемый остров…
– Давай! – загорелся Петька.
Глава 4.
Ночные гости
Кулеш шипел и пузырился в трех больших кастрюлях, которые жадно лизало пламя.
Все сидели с ложками в руках и ждали, когда он будет готов.
Маша зачерпнула половником, попробовала сама и дала попробовать Вениамину.
– Готов! – сказал Вениамин, вкусно причмокивая губами и дуя на дымящееся варево. – Солдатский!
– Дай попробовать!… Дай попробовать!
И пока все не попробовали, никто не успокоился.
– Соли мало, – тоном знатока сказал Спасибо. – Но все равно вкусно, правда?
– Есть можно, – согласился Петька. – А вот нас с Ленькой родители на день оставили, и мы борщ варили. Ленька разрезал кочан пополам…
– А Петька бросил туда все, что было: пачку лаврового листа, несколько вчерашних пельменей… – перебил его Ленька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Давай! Давай!
А за окном гремит барабан и звонкоголосо зовет горн:
– В поход! В поход!
Вениамин стоит у столовой. Джинсы, ковбойка, кеды. А на голове дырявая соломенная шляпа. И где он такую откопал? Отличная шляпа! Она ему очень идет, эта шляпа!
На огромных клеенках – пирамиды копченой колбасы…
Двадцать два килограмма! По килограмму на брата!
Гора свежих огурцов…
Двести двадцать огурцов! По десятку на туриста!
Баррикада дымящихся буханок хлеба…
Двадцать три буханки! По одной на каждого и две – для Спасибо!
Небоскребы из пачек соли, каш, сахара…
Фонарики, топорики, мотки бечевок…
Складные удочки…
Белые панамы…
Радиоприемник «Турист»! Повесь его на грудь и шагай через леса, поля и реки, слушай по вечерам у костра бой кремлевских курантов, веселые походные песни и украинский говорок Тарапуньки и Штепселя.
«И в снег, и в ветер, и в звезд ночной поле-е-ет!…»
«А ну-жа песню нам пропой, веселый ветер, веселый ветер…»
– Вень! Клади колбасу ко мне! Запас карман не трет! Я выносливый!
«На дороге чибис, на дороге чибис, он поет и…»
– НЗ!… Да разве это тяжесть?!
– Ленька! Ленька! Я свой рюкзак не возьму… С одним пойдем, по очереди!
– Куда? Куда тянешь?
– Чур, моя удочка!
– Ну, клади, клади…
– Ты что, держать не умеешь!…
– Я тебе сейчас так толкну!…
– Ой, девочки!… В прошлый раз мы ходили в поход, двух ежей поймали…
– А я думаю, капроновые ленточки с собой не стоит брать…
– У кого фонарики? Поднимите руки!…
– Петьк! У тебя рюкзака все равно нет… Понесешь сетку с кашами!…
– Леньк! Леньк! Давай все мое назад, я передумал – рюкзак возьму!…
– Маша! Да брось ты свой чемодан, я твой купальник в сетку положу…
– Ура! Колька! Ты откуда?
– А я проводник.
– Качать его! Качать!
– А ну, отпусти! – вопит Колька, взлетая под самые облака, а сам счастливо улыбается.
– Стройся! Ту-ру-ту-ту-у… Ту-ру-ту-ту-у…
И вот уже пионерский лагерь позади. И листья высоченных дубов шелестят над головой. И солнце плывет за густыми кронами и посылает озеленительные вспышки света.
Хрустят под ногами шишки, шелестит прошлогодняя хвоя. Сосны, сосны, сосны…
– Не отставай!
– А я ногу натер, сейчас переобуюсь и догоню…
– А до Графской далеко?
– Километров тридцать.
– Жаль.
– Много?
– Что?!! Жаль, что не шестьдесят!
– А правда, там заповедник?
– Правда. Бобры, олени…
Бобры, олени – это здорово! Мы никогда не видели бобров и оленей, разве только – в кино. А ночью костер, уха и палатки. Два дня, две ночи, двое суток! Палатки, уха и костер! Уха, костер и палатки! Бобры и олени. Олени и бобры. Вперед! Вперед!
– Кольк, а ты хорошо знаешь дорогу?
– Я все знаю!
– Кольк, а рыбные места есть по пути?
– Все есть!
– Кольк, а ты в походе когда-нибудь был?
– Сколько раз!
– Колька, Колька, Колька…
Колька не подведет! Колька поймал браконьера! Колька сто раз был в походах, а Вениамин – тысячу!
Эх, дороги, пыль да туман,
Холода, тревоги
Да степной бурьян!…
Первый привал устроили в маленьком селе Красный богатырь.
Деревня изгибалась вдоль грейдера, окаймляя дорогу беленькими домиками с камышовыми пилотками крыш. У каждого дома высится огромный вяз, у каждого дома вкопана в землю лавочка, а через каждые пять домов гигантскими удочками торчат колодезные журавли.
Промчался грузовик с визжащими поросятами и окутал весь отряд «дымовой завесой» пыли.
– Пообедаем в столовой, чтобы не терять времени даром, – оказал Вениамин. – И в путь. Решено?
– У-у-у… – заныли ребята, – в столовой… Лучше костер!… Кулеш!… Картошка печеная!…
– Кулеш, картошка… – поддержал Вениамина Колька. – Несколько часов уйдет. Лучше в заповеднике подольше побудем!
Колька знал, что сказать. Все бросились на штурм маленького дощатого домика с большущей вывеской «Днем столовая, вечером кафе».
– Олег, ты что возьмешь? – засуетился Петька. – Давай одно первое на двоих и по котлете!
– Эх, ты, мелкота! – важно оказал Спасибо. – Да мне, если хочешь знать, трех полных обедов мало!
– Хвастун! – обиделся Петька.
– Что заказывать? – деловито осведомился у Вениамина обжора Спасибо.
– Смотрите сами… Сколько съедите! – засмеялся Вениамин.
И Спасибо взял себе три первых, три вторых и шесть стаканов компота.
Остальные свободно разместились по трое за одним столом, а Спасибо потребовался отдельный. Мало того, компот пришлось поставить на пол, потому что на столе для него места не нашлось.
Спасибо важно посмотрел на ребят – вот так-то!
Вениамин прямо-таки остолбенел, когда взглянул на стол Спасибо.
– Ничего, – обнадежил его Олег. – Влезет!
Все уже поели, а Спасибо еще «добивал» третью тарелку борща. Страдальчески улыбаясь, Олег смотрел на ребят и ел, ел… И всем было ясно, что после двух тарелок борща еда для него уже не еда, а работа.
Спасибо ел из принципа.
– Может, хватит? – забеспокоился Вениамин.
– Раз взял, значит, съем, – проворчал Спасибо. И съел. И выпил шесть стаканов компота.
Но зато потом не мог сдвинуться с места и дышал так тяжело, словно после скоростного бега на пятикилометровую дистанцию.
Повариха высунулась в окошко и с уважением смотрела на Олега.
Ленька и Петька взяли его под руки и вывели на улицу. Он сел на крыльцо и, виновато улыбаясь, сказал:
– Идите сами!… А я вас догоню… Отдохну немного, попью молока…
– Вот еще! – разозлился Вениамин. – Подождем.
– Нечего его ждать! – загалдели все. – Не маленький, догонит!… Обжора!… Нашли кого в поход брать!… Всегда так!… Притворяется!…
Около столовой остановилась телега, и возница – молодой парень в армейской фуражке – грозно спросил, показав кнутом на Спасибо:
– Больной?
Спасибо испуганно вскочил и, раскачиваясь, словно от сильного ветра, засеменил вдоль дороги. Сел на колодезный оруб и жалобно посмотрел на ребят, словно ища защиты. Парень засмеялся:
– Вы куда?
– В Графскую, – улыбнулся Вениамин.
– Я его подброшу до моста… А там он вас подождет!
Спасибо лежал в телеге на колючем сене и тоскливо смотрел, как постепенно, все дальше и дальше, остаются позади ребята. А потом парень лихо свистнул, щелкнул кнутом, лошадь помчалась под гору, и никого уже больше не стало видно. Всюду поля, одинокие кусты, расселины оврагов…
В небе застыли пухлые горы ватных облаков. И захотелось спать, спать…
Телегу трясло на ухабах, лицо парня окутывал махорочный дым. Спать, спать…
Лошадь размахивала блестящим хвостом, отгоняя назойливых мух. Влево-вправо, влево-вправо… Жарко пекло солнце, похожее на глазок доменной печи. Спать, спать…
– Ну, вставай, приехали, – оказал парень, расталкивая уснувшего Спасибо.
Олег сел на песок у моста через ручей и долго смотрел, как телега уплывала к горизонту, пока не превратилась в крохотную черточку и не растаяла совсем.
Олег искупался. Ключевая вода освежила его, и он пошел назад, навстречу ребятам. А то будут потом подсмеиваться – лентяй, мол, лодырь, жиркомбинат. А разве он виноват, что у него аппетит хороший? Мать ему всегда говорила: ты ни в чем меру не знаешь. Ну, не знает, не знает! А что поделаешь? А если он объелся, а после еды мертвый час полагается. Зачем по жаре трястись?
А все-таки нехорошо. Нечего было перед ребятами выхваляться. Нашел, чем удивить! Удивил на свою голову! А теперь все мужественно идут по жаре и, наверное, смеются над ним. Ну, и пусть смеются, пусть! А все-таки он доказал: мог бы и не съесть всего, а все-таки съел! А ведь если б не съел, все бы смеялись еще больше. Жадина, мол, жадина! А он никакой не жадина. Просто хотел всех удивить, а вышло… Зато он теперь может три дня не есть. Запросто, как верблюд!
Внезапно из-за куста выскочили трое каких-то мальчишек и загородили ему дорогу.
Глава 2.
Допрос
Через прорехи в крыше было видно голубое небо, в котором неподвижно застыли ватные горы облаков. Казалось, что дырявая крыша залатана небом.
В этом заброшенном сарае, заставленном старыми бочками и сломанными ящиками, собралась любопытнейшая компания.
На широченном дубовом чурбане сидел Олег Спасибо. Руки у него были связаны за спиной толстой бельевой веревкой. По бокам Олега стояли, как часовые, двое мальчишек. Один – длинный, костлявый, в синей кепке, сдвинутой козырьком на затылок. Другой – низенький и круглый, как мячик, в огромной солдатской пилотке. Если бы пилотку не удерживали растопыренные уши, она бы, пожалуй, накрыла всю голову, до самого подбородка.
В глубине сарая бочки были сложены одна на другую, почти до самого конька крыши. Из самой верхней бочки торчала по пояс девчонка лет девяти в полосатой, словно тельняшка, кофточке. На шее у нее болтался большой полевой бинокль, а в руках она держала толстый блокнот и карандаш. Девчонка была похожа на впередсмотрящего. И наверно, страшно переживала, что ее бочка стоит в захламленном сарае, а не висит на грот-мачте надежного брига.
А у самой двери, на груде ящиков, восседал конопатый мальчишка в соломенной шляпе. Он в упор смотрел на угрюмого Спасибо и задумчиво потирал оцарапанный нос.
В одном из углов сарая стоял врытый в землю ржавый турник.
А над ним на стене висел портрет академика Келдыша, явно вырезанный из «Огонька».
– Ты лучше не ври! – конопатый показал Олегу кулак. – Признавайся, а не то…
– Пока не развяжете, – заявил Спасибо, – отвечать не буду.
– Развяжите его! – важно сказал конопатый.
– Ну! – снова грозно возвысил голос «атаман», когда веревки упали с рук Олега.
– Я уже все оказал, – спокойно ответил Олег, разминая затекшие кисти рук.
– Повтори! – конопатый хитро прищурился. – Может, собьешься…
– Не собьюсь! Во-первых, – никакой я не Сережка! Во-вторых, никакой я не шпион! В-третьих, ни в какую деревню Красный богатырь я к бабке из города не приезжал! А в-четвертых, плевать мне на ракету, которую вы строите!
– Помедленней, – одернула его девчонка. – Не успеваю записывать!
– Чего вы ко мне пристали? Вы меня спутали! – негодовал Спасибо. – Сейчас наш отряд придет, вам таких за меня вломят!
– Вот это врет! – восхищенно затараторили часовые. – Чешет, как по-писаному!… Нам про тебя все известно! Ты еще вчера должен был из города к ним на помощь приехать!… Сознавайся!
– Да, он, он! – уверенно сказал атаман. – Они так и говорили: толстый, мордатый!
Олег рванулся вперед, но часовые повисли на нем и буквально не давали сдвинуться с места.
Атаман пощупал муокулы Олега и пренебрежительно заметил:
– Нашли кем угрожать… Силы у тебя никакой, сплошной жир!
Олег изловчился и боднул атамана головой в грудь.
Тот отскочил в сторону и завопил:
– Ну, ты!… Я тебе!… Мы тебе!… Не очень!
Снова забрался на ящики и пробасил с «высоты своего положения»:
– Они тебя поймали, – и он кивнул на часовых. – Пусть они тебя и проверяют: ты это или не ты.
– И проверим, – затараторил низенький мальчишка в пилотке. – А он и не должен сильным быть. Они, когда грозились, мне так и сказали: «Вот приедет Сережка к бабке из города, худо вам будет. Ты не смотри, что он жирный и неповоротливый, у него зато книг тыщи, и он вашу любую хитрость за минуту раскрыть сможет».
– Слабак, значит? – я им говорю. – А у нас любой на турнике пять раз сможет подтянуться на одной руке». А они опять: «Он зато умный, у него книг тыщи!…»
– Ну, тут они наврали, он не очень-то и умный, – задумчиво сказал длинный мальчишка, – это всем ясно. Иначе он бы к нам не попался. Ходит по лесу и глазами хлопает. А вот силу его проверим… Если ты не сможешь на одной руке пять раз подтянуться, – и он толкнул Олега в бок, – значит, ты и есть тот самый Сережка.
– А если подтянусь? – засопел Олег.
– Пять раз! – снова повторил длинный.
– А если семь? – яростно опросил Олег… Девчонка засмеялась и прикрыла рот ладошкой. Атаман насмешливо хмыкнул.
Часовые захихикали.
Олег подошел к турнику и начал подтягиваться.
– Раз! Два! Три!
– Четыре!…
– Пять!…
– Видел?! – опешил конопатый.
А Спасибо, дрыгая ногами, уже пытался подтянуться в шестой раз. И подтянулся! А потом напряг все силы, изловчился и коснулся подбородком перекладины…
В седьмой раз!
Все изумленно переглянулись – вот это да, такого здесь еще никогда не бывало!
– Не может быть! – жалобно сказал мальчишка в пилотке. – Выходит, ты – это не ты, а?
Но атаман отстранил его в сторону, протянул Олегу руку и с уважением сказал:
– Мир?
Спасибо секунду поколебался, а затем решительно стиснул ему ладонь:
– Мир!
– Нет, правда, – опросил длинный, – ты из пионерского лагеря?
Олег кивнул.
– В поход идете?
– Ну да!
– Врешь!
– Кто врет? – надвинулся на него атаман. – Кто?
– Ну, спутали, спутали, – отступал длинный. – Любой бы на нашем месте спутал. Мы точно узнали, что в соседний совхоз Сережка приезжает! А у него книг тыщи, и все про шпионов! Ясно, следить за нами будет!
– Да, да, – заныл низенький. – А примет мы его не знаем, толстый – и все…
– Ну, извиняйте, – вежливо сказал атаман и опять пожал Олегу руку. – Сами видите. Воюем! Игра у нас, понял? Мы – ученые-физики, а те шпионы! – и печально вздохнул: – Это что… Через неделю меняться будем: мы – шпионы, а они – ученые!
– Не выйдет! – загалдели все. – Не будем!… Видали мы!… Они и есть шпионы, яблоки из сада воруют!…
– Ничего, ничего, – забормотал Олег и поспешно выскочил из сарая.
Глава 3.
Снова: где Спасибо?
Олег осторожно подкрался к мосту и выглянул из-за кустов.
На берегу реки стояли шесть палаток. У костра сидел Петька Помидоров и с треском ломал о колено сухие сучья. Больше никого не было.
Спасибо хотел было уже выйти, но тут из рощицы показался Вениамин и подбежал к Петьке.
– Не нашли? – тревожно спросил Вениамин.
– Нет, – беззаботно ответил Петька, отодвигаясь в сторону, чтобы дым не попадал в глаза. – Да ты не волнуйся, Вень. Сам придет. Есть захочет, придет.
Но Вениамин только махнул рукой и снова умчался в рощицу.
Интересно, подумал Олег, кого это они ищут. И на всякий случай залег: что же будет дальше?
На другом берегу, на пригорке, показался Ленька и закричал, приставив ладони рупором ко рту:
– Петьк, не приходил?
– Нет! – откликнулся Петька. – Да ну его, не украдут!
Ленька исчез.
Мимо Олега промчалась, не разбирая дороги, Маша Пашкова:
– Петьк, Олег нашелся?
– Чего вы ко мне привязались? – взвился Петька. – Иди лучше сама огонь стереги, а я искать пойду!
Олег замер. Так вот кого они ищут – дела-а!… Из огня да в полымя. Не миновать бучи! Как начнут прорабатывать, только держись. А разве он виноват, что его «украли»?
Конечно нет. С любым может случиться.
Бегают тут, вопят, словно кто-то последний коробок спичек стянул.
Петька спустился к воде и начал мыть руки.
Олег незаметно юркнул в палатку и развалился на одеяле, осторожно посматривая в окошко.
Костер уже прогорал. Петька испуганно огляделся – дрова кончились. Он заметался по берегу, внезапно ринулся в воду и вытащил из нее тяжеленный черный топляк. Сунул в костер. Огонь зашипел и погас.
– Бегаете по лесу без толку, – орал он на постепенно собирающихся ребят. – Лучше бы дрова искали, а не Спасибо!
Вениамин пришел последним и притащил с собой огромный гнилой пень.
– Вот видишь, – обрадовался Петька. – Правильно, нечего время даром терять!
Вениамин устало сел у палатки.
– Чего стоишь? – накинулся Петька на Машу. – Суп вари!
– Может, еще поищем? – робко спросила Маша у Вениамина, не обратив на Петьку ни малейшего внимания.
– Нечего было его брать! – зашумели все. – От него толку мало!… Ест за троих!… Давайте искать!… А где? Где?…
– Кончайте базар! – громко оказал Спасибо из палатки, когда все затихли. – Отдохнуть не дадут!
Все словно окаменели. Вениамин отдернул полог палатки и растерянно заморгал глазами.
– Ты? – только и мог сказать он.
– Я! – заулыбался Спасибо и проворчал: – Маш, тебе же сказали – суп вари, есть охота…
Маша широко улыбнулась:
– Сейчас, сейчас… Я мигом!
Петька гордо сказал:
– Пираты нигде не пропадают!.
А когда Спасибо рассказал свою историю, Вениамин покачал голодной:
– Ну и ну… С вами не соскучишься!… С вами хоть на необитаемый остров…
– Давай! – загорелся Петька.
Глава 4.
Ночные гости
Кулеш шипел и пузырился в трех больших кастрюлях, которые жадно лизало пламя.
Все сидели с ложками в руках и ждали, когда он будет готов.
Маша зачерпнула половником, попробовала сама и дала попробовать Вениамину.
– Готов! – сказал Вениамин, вкусно причмокивая губами и дуя на дымящееся варево. – Солдатский!
– Дай попробовать!… Дай попробовать!
И пока все не попробовали, никто не успокоился.
– Соли мало, – тоном знатока сказал Спасибо. – Но все равно вкусно, правда?
– Есть можно, – согласился Петька. – А вот нас с Ленькой родители на день оставили, и мы борщ варили. Ленька разрезал кочан пополам…
– А Петька бросил туда все, что было: пачку лаврового листа, несколько вчерашних пельменей… – перебил его Ленька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16