Огромная гора все время возвышалась над ними. Внизу лежала закрытая облаками земля. Когда они вошли в облачные толщи, висящие сейчас над всем Ансалоном, Хума стал истово молиться. Сколько испытаний ему еще предстоит?!
– Здесь. – Серебристая драконесса показала на площадку у южного склона горы.
Посмотрев вниз, Хума действительно увидел лошадей и повозку.
Драконесса стала плавно снижаться.
Когда они приземлились, Кэз сказал с недоверием:
– Да разве эти лошади смогут везти груз? Они ведь не ломовики. Это боевые кони.
– Они будут делать все, что смогут, – ответила драконесса.
А Хума приступил к работе. Он снял седло с одной из лошадей. Кинжалом, взятым у Кэза – его собственный остался где-то в горах, – он обрезал седло с обеих сторон так, чтобы его можно было удобно расположить на спине драконессы, ведь ее спина была гораздо шире, чем у любой лошади. Ремни седла были слишком коротки, чтобы охватить тело драконессы, и он удлинил их веревками. Хорошо, что кожа драконессы была гораздо более прочной и жесткой, чем у лошади, и грубые веревки с узлами не смогут причинить ей боль.
Хума долго думал, как сделать основание, на котором крепилось бы и могло поворачиваться Копье. Наконец он вырезал часть передней луки седла так, чтобы Копье могло бы по крайней мере лежать на ней, а затем ремнями привязал к ней Копье Дракона. Хума проверил, насколько удобно управлять Копьем, и показал седло серебристой драконессе. Она с интересом осмотрела работу рыцаря.
– Седло, которое я видел в пещере, – сказал Хума, – очень похоже на лошадиное, только более широкое. У того седла была подпорка она позволяла легко поворачивать Копье. Подпорку такую не сделаешь без инструментов, да и времени сейчас нет. Поэтому все, что я смог придумать, это вырезать луку седла, чтобы можно было хоть как-то поворачивать лежащее на ней Копье.
– У вас неплохо получилось, весьма неплохо, – ответила драконесса.
Пока Хума занимался седлом, Магиус осматривал повозку. Наконец он сказал, что везти в ней Копья до Вингаардской Башни ни к чему.
– Нам не нужна повозка. Я могу переправить Копья с помощью заклинаний, на это даже не потребуется много времени. – Маг поднял руки и начал шептать заклинание.
Хума бросил седло и кинулся к нему:
– Магиус!
Но, увы, остановить колдуна было уже невозможно.
Окончив заклинание, Магиус открыл глаза и увидел: его колдовство не действует – Копья остались лежать на том же месте, где и лежали, только светиться они стали более ярко. Магиус недоуменно смотрел то на повозку, то на свои руки.
Кэз смеялся, как умел: мычал.
– Не делай так больше никогда! – закричал Хума. – Копья Дракона не поддаются твоему колдовству. И еще неизвестно, что случилось бы с тобой, попытайся ты произнести более сильное заклинание.
Рыцарь поднял седло на спину драконессы. В седле он сделал прорези и благодаря им сумел распрямить седло и закрепить его на спине драконессы веревками. Затем он взял Копье Дракона и вместе с Кэзом закрепил его в луке седла.
Решили так: Магиус поедет на повозке, а Кэз поедет верхом, сопровождая его; Хума на драконессе будет их охранять.
Перед отправлением в путь Хума, глядя на вершину, сказал с печалью:
– Гвинес… Что будет с ней?
Серебристая драконесса повернула к нему голову и пристально посмотрела на рыцаря:
– Вы переживаете за нее?
Хума кивнул:
– Я виделся с ней всего несколько раз, но мне кажется, что никого не знал так хорошо, как ее. Она не придет хотя бы попрощаться?
Серебристая драконесса открыла рот, намереваясь ответить, но промолчала, видимо передумав. Потом сказала:
– Ей предстоит еще кое-что сделать. Верьте, что вы снова встретитесь с ней. И если будете верить – обязательно встретитесь!
Это были всетаки не те слова, которые хотелось услышать Хуме; но Копья надо было как можно скорее доставить в столицу Соламнии. Нельзя было терять времени.
– Я могу – это нам по дороге – залететь к моим сородичам, – предложила драконесса. – Тогда бы я вместе с ними смогла бы перевезти все Копья, во времени мы только бы выиграли.
Хума повертел в луке седла Копье Дракона. Оно поворачивалось легко.
– Ну, в путь, – сказал он.
У подножия горы они увидели одинокого всадника на высоком боевом коне. Издалека нельзя было понять, враг это или друг, и поэтому драконесса подлетела к нему поближе. Всадник приветственно поднял руку. Хума узнал Бьюрна. Тот, широко раскрыв глаза, смотрел на снижающегося крылатого гиганта, несущего на спине рыцаря с огромным светящимся Копьем.
– Хума!
– Бьюрн, почему вы здесь? – спросил Хума. – Что-нибудь случилось на заставе?
Бородатый рыцарь отрицательно покачал головой:
– Все в порядке, но я чувствовал, что кому-то надо вас здесь встретить и проводить до заставы.
Слова рыцаря глубоко тронули Хуму.
– Благодарю вас, мой друг. Но мы спешим в Соламнию. У нас слишком мало времени, и мы не можем задержаться у вас. Но, пожалуй, нам надо было бы и впрямь заехать на заставу за провизией…
– В этом нет никакой необходимости. – Бьюрн показал на несколько тюков, привязанных к седлу его коня: – Моих запасов хватит четверым на целую неделю. Я знаю, где здесь есть хорошие луга – там мы накормим лошадей. Я знаю, где бьют родники с чистой водой – нас не будет мучить жажда.
Хума удивленно взглянул на Бьюрна:
– Вы говорите так, словно намерены ехать вместе с нами. Благодарю вас, но ведь на это надо получить разрешение командира заставы.
– Оно уже есть. Государь Тагин велел мне, если вы не поедете на заставу, ехать вместе с вами в Соламнию. Он должен узнать о планах главного командования и Великого Магистра Трейка.
– Трейк умер. Теперь Великим Магистром стал Освал.
– Как все случилось?
Хума начал рассказывать, но осекся на полуслове. Сейчас он сам был не вполне уверен в том, что все это было в действительности.
– Я расскажу вам все потом. Ну что же, давайте присоединяйтесь к нам. Думаю, мои спутники не будут возражать против этого.
– Минотавр и маг?
– Да, они мои помощники.
И тут Кэз и Магиус как раз подъехали к ним. Хума тотчас сказал обоим: у них пополнение. Минотавр заметно оживился, а Магиус нахмурился – он посчитал это неприятностью, с которой ему придется примириться.
В тот день они прошли совсем немного. Хотя боевые кони смогли, как бы там ни было, заменить ломовиков, к вечеру они очень устали. Наконец серебристая драконесса с Хумой, подыскав место, подходящее для привала, приземлились. Вскоре подъехали Кэз, Магиус и Бьюрн.
Услышав приглушенный расстоянием уже знакомый ему звук, Хума встревоженно поднял голову. Звук был совсем слабым, еле слышным. Схватив Бьюрна за плечо, Хума спросил:
– Скажите, в этих местах водятся волки?
– В избытке. В основном там, где никто не живет. Правда, у эльфов на этот счет иное мнение. А почему вы спросили о волках?
Хума утомленно прикрыл глаза:
– Так. Просто послышалось… Очевидно, нервы.
На следующий день снова отправились в путь. Кэз и Магиус ехали верхом по обе стороны повозки.
Бьюрн, хорошо знавший местность, указывал путь. Серебристая драконесса летела довольно высоко над землей.
Когда дорога подошла к лесу, Хума забеспокоился. Сверху было невозможно рассмотреть, как идет дорога, скрытая верхушками деревьев. Что может встретиться его товарищам в лесу?
Задумавшись о безопасности своих спутников, Хума совсем забыл о своей собственной. Серебристая драконесса тоже, пытаясь разглядеть Кэза, Магиуса и Бьюрна в лесу, не смотрела по сторонам.
Тишину небесного простора разорвал свирепый, угрожающий, пронзительный крик.
Все пространство перед Хумой внезапно заполнил огромный красный дракон. Серебристая драконесса едва успела нырнуть вниз, к самым вершинам деревьев.
Взглянув вверх, Хума увидел уже двух темно-красных драконов.
Драконесса, не ожидая команды Хумы, развернулась и стремительно взмыла ввысь, навстречу нападающему противнику. Хума крепко сжал в руках Копье Дракона.
Всадники на спинах красных драконов были облачены в доспехи Черной гвардии. Красные драконы атаковали драконессу с двух сторон.
Хума похлопал ее по левому плечу, и она резко развернулась влево.
Копье пронзило красное чудовище столь внезапно и с такой силой, что дракон тотчас стал падать. Его всадник взмахнул секирой, но Хума увернулся, и красный дракон вместе с всадником, ломая деревья, упал на землю.
Второй дракон попытался напасть на Хуму со спины. Серебристая драконесса быстро подалась назад. Нападающий, проскочив мимо них, застыл в замешательстве – он оказался почти перед самым носом серебристой драконессы. Всадник в доспехах Черной гвардии что-то крикнул, и красный дракон стал разворачиваться, но благоприятный момент для атаки был им уже упущен.
Хума на этот раз ударил недостаточно точно – Копье лишь скользнуло по коже дракона. Серебристая драконесса уцепилась когтями за его левое крыло. Всадник на красном драконе ударил мечом по голове серебристой драконессы и сумел серьезно ранить ее.
Черный гвардеец оказался весьма опытным воином.
Красный дракон вилял из стороны в сторону – поврежденное крыло давало себя знать. Все же дракон наконец развернулся и приготовился к новой атаке.
В это время из-за тучи появились еще два дракона: один красный, а другой, самый большой из всех, – черный. Он пронзительно и угрожающе закричал, но не на Хуму, а на раненого красного дракона. Но тот не обратил никакого внимания на окрик. Его обуревала жажда мести.
Неожиданно для всех черный дракон – Хума понял, что это был Уголь – выпустил струю жидкости Когда всадник красного дракона обернулся и увидел надвигающийся смертоносный поток – было уже поздно спасаться. Жидкость поглотила и всадника и дракона: они тотчас превратились в гигантский сгусток, изъеденный кислотой.
Черного дракона тоже обуревала жажда мести. Он, Уголь, хотел сам отомстить Хуме и серебристой драконессе за свое прежнее поражение.
Хума задыхался от ядовитых испарений. Наконец дымящиеся остатки дракона и его всадника упали на землю.
Другой красный дракон замер в отдалении – он стал только наблюдать за поединком Хумы и Кринаса.
Рыцарь понимал: битва будет вестись не на жизнь, а на смерть.
Он посмотрел вниз. И увидел облаченных в доспехи воинов Черной гвардии. Но повозку и его товарищей не было видно. Хума молился, чтобы они смогли выиграть бой.
Черный дракон стремительно приближался сверху.
– Будьте начеку, – предупредила серебристая драконесса. – Если удастся, я попытаюсь обмануть врага, но помните: вся наша надежда – на ваше Копье.
Оба дракона стремились занять выгодные позиции. Они поднимались все выше и выше.
Вдруг Хума почувствовал, что драконесса задрожала и глубоко вздохнула. «Она, вероятно, устала?» – подумал Хума. Почувствовал это и Уголь – он, кажется, улыбался, предвкушая близкую победу.
Внезапно драконесса выбросила вперед конусообразную мутную струю – та тотчас же окутала противника. Черный дракон замер и начал стремительно падать вниз.
– Хума! – Голос серебристой драконессы был хриплым. – Я не смогла попасть в него точно. Мы должны еще раз напасть на него, сейчас же, пока он еще не пришел в себя.
Она стремительно спикировала.
Одной рукой Хума ухватился за седло, в другой сжал Копье, а ногами уперся в шею драконессы. Когда они настигли падающего дракона, рыцарь увидел: тот уже очнулся и замедлил падение.
Кринас что-то кричал и размахивал своей секирой. Уголь поднял голову вверх, и в этот момент оба дракона поравнялись. Копье Хумы вонзилось Углю в плечо, из раны густо хлынула кровь.
Но Копье мешало Хуме выхватить из ножен меч. Секира Кринаса мелькнула над самой головой рыцаря, но, к счастью для Хумы, военный министр промахнулся. Шеи обоих драконов были уже ободраны, исцарапаны, порезаны. Оба дракона были измучены донельзя. Вот Уголь сумел рассечь нижнюю перепонку правого крыла серебристой драконессы. Но, раненный в плечо Копьем, черный дракон заметно ослаб, и серебристая драконесса смогла еще несколько раз полоснуть его когтями.
Копье Хумы во второй раз вонзилось в плечо Угля. Черный гигант судорожно втянул в себя воздух. Хума испугался, что драконесса не заметила этого, и сжал ногами ее бока, предупреждая об опасности. Серебристая драконесса устремилась к Углю и ударом головы о его нижнюю челюсть с силой захлопнула ему пасть.
Кислотный сгусток, который он намеревался выплюнуть, застрял у дракона в горле. Задыхаясь и корчась от боли. Уголь затрясся. И вонзил когти в тело серебристой драконессы. Обожженный кислотой и теряющий сознание, Уголь перестал махать крыльями. Оба дракона, сцепившись воедино, падали вниз.
– Я постараюсь высвободиться из его когтей, и тогда мы с вами продолжим сражение, – крикнула драконесса. – Если мне удастся освободиться, я повернусь так, чтобы прикрыть вас своим телом.
Кринас, казалось, совершенно не обращал внимания на то, что он падает. Он стремился ударить секирой по Хуме или по серебристой драконессе, но ветер мешал ему, и он все время промахивался.
Военный министр, по-видимому, не пристегнулся ремнями к седлу, и ветер наконец сдул его со спины дракона. Кринас даже не успел вскрикнуть.
Все еще не веря в случившееся, Хума проводил взглядом падающего врага.
А верхушки деревьев были уже совсем рядом… Только сейчас серебристая драконесса помогла освободиться от когтей Угля. Но было уже слишком поздно.
Ломая деревья, оба дракона рухнули на землю.

Глава 23

Когда Хума очнулся и открыл глаза, первое, что он увидел, это сваленные, сломанные и изогнутые деревья. Черный дракон лежал с переломанной шеей. Серебристой драконессы нигде не было видно – лишь кровавые пятна на стволах деревьев и кустах.
Хума чувствовал, что все его тело в синяках и кровоподтеках, но серьезных ранений, кажется, не было.
Где же драконесса? Где его товарищи? В лесу царило безмолвие.
Копье Дракона и седло лежали рядом с Хумой. Свечение Копья было все таким же ярким, и это приободрило рыцаря…
Он вспомнил: один красный дракон и всадник остались живы и невредимы. Но где они сейчас?
Идти с Копьем по лесу будет очень неудобно, ведь оно очень длинное. Его можно только тащить за собой. Рыцарь сделал из веревок петлю, закрепил ее вокруг защитного щита Копья и медленно пошел, волоча за собой Копье. В свободной руке он наготове держал меч.
Хума не успел пройти и нескольких шагов, как Копье зацепилось за ветки лежащего дерева. Он положил меч на землю и обеими руками схватился за Копье. Неожиданно оно высвободилось, рыцарь упал и ударился спиной о ствол дерева. Все тело пронзила острая боль. Хума медленно встал, раздосадованный своей неловкостью, и стал думать, как ему тащить Копье дальше.
Когда он наклонился, чтобы поднять меч, тяжелая секира со свистом врезалась в дерево рядом. Бросившись вперед и схватив меч, Хума стал скидывать с плеча мешающие ему веревки.
Он ожидал нового нападения, но его не последовало. Вместо этого раздался смех и прозвучал низкий грудной голос:
– Не спешите, рыцарь Соламнии! Я предпочитаю сражаться по-честному и дам вам время подготовиться к бою. Только это все равно не спасет вас.
Хума наконец освободился от веревок. Сжимая эфес меча, пораженный, он смотрел на своего противника. Это невероятно! Военный министр Кринас был жив, и сейчас он выдергивал секиру из ствола дерева. Его доспехи были погнуты, но сам Кринас, казалось, совершенно не пострадал. Лицо военного министра было скрыто забралом, но сквозь прорезь в шлеме ледяным холодом сверкали его глаза.
Нет, нет, упав с огромной высоты, военный министр должен был неминуемо разбиться! Насмерть!
И однако перед ним был отнюдь не призрак – живой злодей приближался к Хуме с секирой в руках.
– Я рад встрече с вами, Хума, рыцарь ордена Короны. Вам повезло в том сражении. Но подобного больше никогда не повторится. Вы заслужили, чтобы я отсек вам голову.
Кринас наступил кованым сапогом на ствол лежащего дерева, и оно треснуло под его тяжестью.
– Я – величайший из командиров ее величества Королевы Драконов. Не будь меня, она давно бы проиграла войну.
– Мне приходилось слышать нечто иное, – возразил Хума. – Многие утверждают, что величайший у нее – Галан Дракос.
Кринас угрожающе взмахнул двуострой секирой:
– Да, сейчас он служит Такхизис, но я не верю в его преданность ей. – Военный министр сделал паузу и вновь поднял секиру над головой. – Вам просто повезло при первой встрече со мной. Но, как я уже сказал, подобного больше не случится.
– Почему же?
– Сейчас вы убедитесь в этом сами! – Кринас резко взмахнул секирой.
Хума сумел увернуться от удара, и секира снова вонзилась в дерево. Мощным рывком Кринас выдернул ее, и Хуме снова пришлось отпрыгнуть назад, секира вновь просвистела над самой его головой. В следующее мгновение Хума сделал резкий выпад вперед и нанес удар Кринасу, но меч попал в нагрудные латы противника и не причинил военному министру никакого вреда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36