Неподалеку, но где именно? Майк попробовал восстановить в памяти карту, подаренную стариком. На ней точно была обозначена река Сан-Хуан. Но на каком берегу находился потайной путь?
В бумагах Эрика Майк отыскал чистый лист и принялся по памяти воспроизводить на нем карту. Сама карта осталась в его номере, в мотеле Тамаррона. Отправляясь сюда, Майк почему-то не подумал, что она может понадобиться.
Река, гора Навахо, Лунная Заводь — это он помнил. Критически осмотрев объекты, уже обозначенные на самодельной карте, он добавил к западу от Ничейной горы еще одну гору гораздо большей величины. Отложив карандаш, Майк опять вышел наружу. Шеф не отходил от него ни на шаг.
— Нам нужно быть начеку, — тихо сказал Майк. — Мы с тобой, пес, еще сами не знаем, на что идем.
Над пустыней сгущались сумерки, и глубокие складки теней уже темнели на склонах Ничейной горы. Над горой Навахо все еще полыхала корона золотисто-алого заката. Золотистый цвет понемногу бледнел, алый еще держался. Ни единый шорох не нарушал величественного безмолвия. Вокруг не было ничего подозрительного. И все же Раглан вдруг быстро обернулся и стал озираться.
— Э, Майк, ты уже начал дергаться, — сказал он с укором сам себе.
Вернувшись под навес, сооруженный над древними развалинами, он развел костер. Шеф, как всегда, был рядом. Задрав голову, он нюхал воздух…
Ночь выдалась прохладной. Такой, собственно говоря, и должна быть ночь в пустыне. Уже зажглась Венера. Немного подумав, Майк обозначил на своей карте еще одну гору — это была гора Майка.
Он подбросил дров в костер, распечатал коробку с крекерами, один бросил Шефу. Ловко поймав печенье на лету, пес выглядел вполне довольным.
Деревья. Старик упоминал о деревьях. Раглан с сомнением покачал головой. В этой-то пустыне? Вообще-то здесь росли кедры, и как будто немало, но вот других деревьев ему не попадалось. Хотя в ту ночь, когда Майк ехал вдоль русла пересохшей реки на встречу с Эриком, он видел несколько хилых тополей. Однако старик ковбой упоминал о больших тенистых зарослях.
В каньоне сохранилась пара пещер, которые в свое время анасази приспособили под зернохранилища. Нужно будет сходить туда на разведку.
У края полуразрушенной стены Майк расстелил свой спальный мешок. Здесь он в безопасности. К нему никто не сможет подобраться — никто из смертных, по крайней мере.
Никто из смертных? Что он хотел сказать? Кого он ожидал? Спать не хотелось. И он удрученно смотрел на просторы пустыни. На видневшиеся вдали очертания горы Навахо. В том-то и дело: он сам не знает, чего ждать от затеянного предприятия. Он совсем не хотел подобных приключений. Но ведь Эрик надеялся на него. Откажись Майк Раглан от своей затеи, и Эрик будет брошен на произвол судьбы. А что он сможет сделать в одиночку?
Это, конечно, полностью зависело бы от ситуации и способностей Эрика. Это был человек в высшей степени образованный, с богатым воображением и способностью убеждать. Несомненно, многое зависело и от людей, с которыми ему пришлось бы иметь дело.
На каком языке они говорят? Каков их культурный уровень? Ведь часто бывает, что люди говорят на одном и том же языке, имея в виду совершенно разные вещи.
Майк снова вспомнил Иден Фостер, подумал о девушке-навахо, ее прислуге. Он помнил, как та девушка смотрела ему прямо в глаза. Но этот взгляд не имел ничего общего с банальным флиртом. Она, наверное, таким образом пыталась предупредить его? Или, может быть, оценивала его способность противостоять «им»? Смышленая девушка, сказал о ней Галлафер. Обязательно нужно поговорить с ней один на один, не на глазах у Иден Фостер.
Раглан принялся варить кофе и, дожидаясь, пока закипит вода, съел еще пару крекеров. Время от времени он подбрасывал щепки в костер, заставляя языки пламени плясать веселее.
В прежние золотые времена племя занимало территорию площадью более чем в сорок тысяч квадратных миль. Его люди расселись на землях, относящихся ныне к штатам Аризона, Нью-Мексико, Юта и Колорадо. Повсюду остались руины их жилищ. Многие дошли до наших дней в виде груд каменных обломков, другие же в виде полуразрушенных стен на которых еще заметна каменная резьба, говорящая об архитектурных познаниях и строительных навыках их создателей.
Изучением подобных руин стали заниматься сравнительно недавно. Но ведь и сама археология как наука сложилась лишь немногим более сотни лет назад. И довольно долгое время оставалась теорией. Сначала нужно было научиться производить раскопки определять возраст открываемых слоев и обнаруженных находок. Научиться, что тоже немаловажно, как сохранить найденное…
Все это было весьма нелегко. И тогда и теперь наука страдала и страдает от предвзятости мнений, субъективизма, от разного рода попыток превратить открытия в догму. Существует мнение, что именно повсеместное развитие земледелия стало причиной последующих важнейших перемен. Действительно, сделанные в ходе раскопок в Пещере Летучих Мышей открытия показали, что земледелие намного опередило возникновение гончарного ремесла. Для общины, ведущей оседлый образ жизни, неурожай вполне мог обернуться настоящей катастрофой. Ученые предполагают, что земледелие и в самом деле отодвинуло даже охоту на второй план. Но вот племя шайенов не сделало сельскохозяйственные работы главным своим занятием. Их основным промыслом оставалась охота. Несомненно, причиной тому мог послужить и своего рода «демографический взрыв» среди популяции буйволов. Как бы то ни было, охота обеспечивала людям стабильное пополнение съестных запасов, была для них в равной степени и спортом и трудом.
Майк налил себе кофе и оглянулся. Кругом темнота. В небе над Ничейной горой зажглись звезды, но прежние ли это звезды?
Он тряхнул головой, стараясь отогнать тревожные мысли. Не хватало еще воображать себе разную чертовщину на пустом месте! Каваси сказала, что эта гора напоминает ей то, что она видела на Обратной Стороне. Но разве может что-нибудь существовать в двух мирах одновременно?
Неожиданно он услышал за спиной чьи-то приближающиеся шаги. На границе круга, очерченного огнем костра, остановилась человеческая фигура. Это был Галлафер.
— Я подумал, что тебе будет скучно здесь в одиночестве, — сказал он.
И тогда Раглану вдруг пришла мысль: а что, собственно говоря, он знает о Галлафере?
Глава 18
Полицейский пододвинул к себе походный стул.
— Все беспокоился, как ты тут, — сказал он, усаживаясь, — и решил, что нам нужно еще поговорить кое о чем. Вообще-то я не любитель много говорить. Но иногда, обдумав и проанализировав все аспекты проблемы, бывает необходимо еще что-то прояснить.
Раглан промолчал. Он думал о Галлафере и о том каким образом тот здесь появился. Неужели увлеченный своими мыслями, он не слышал, как подъехал и остановился автомобиль? Или, может, машина Галлафера движется совершенно бесшумно? Или вместо машины полицейский воспользовался какими-то иными средствами передвижения?
И все же, несмотря на все свои подозрения, Майк доверял Галлаферу. Этот человек ему положительно нравился, тем более что был настроен к Майку вполне дружелюбно. Полицейский, безусловно, стремился разобраться в ситуации, но в то же время оставался беспристрастным в своем отношении к происходящему. Наверное, так оно и должно было быть.
— Чтобы как следует понять суть возникшей проблемы, существуют два пути, — начал Галлафер. — Мы можем оценить происходящее с логической точки зрения. Предположим, похищение или убийство совершено с целью получения выкупа. Тогда все ясно и логично. Или же мы должны принять эту вашу идею об ином мире. И посмотреть, куда заведут нас такие рассуждения.
— До настоящего момента мы только и делали, что этим занимались, — перебил его Майк.
— Правильно. — Галлафер сунул в огонь сухую ветку. — У меня уже имеется парочка запросов насчет Хокарта. С Востока. До недавнего времени он регулярно звонил к себе в офис, но вот уже некоторое время не подает признаков жизни.
Они сидели молча, прислушиваясь. Опустив голову на лапы, пес лежал рядом. Казалось, он дремал. Однако все время настороженно поводил ушами.
— Если в самое ближайшее время Хокарт не объявится, на нас обрушится лавина запросов. Этот парень, похоже, оказался слишком важной персоной. Вчера, когда меня не было в офисе, звонили от губернатора. Сказали, что губернатор хотел о чем-то переговорить с Эриком Хокартом. Спрашивали, не сможет ли он перезвонить при первой же возможности. Необходимо разыскать его, Майк. И как можно быстрее. С минуты на минуту тайное станет явным.
— А Иден Фостер известно об этом?
— Сегодня я специально заезжал к ней ненадолго. Она всегда проявляет большой интерес к тому, чем я занимаюсь. Ну вот, сегодня я и сказал, что в данный момент занимаюсь поисками пропавшего без вести человека. Но если мне не удастся его разыскать, сюда приедут совсем другие люди и немедленно начнут прочесывать округу. Прежде всего, конечно, они обследуют лагерь, разбитый Хокартом на вершине горы, и эту его киву.
— И как же Иден отнеслась к этому? Сказала что-нибудь? — поинтересовался Майк.
— Не так чтобы слишком, но я заметил, что она была взволнована, — ответил Галлафер. — Проявляла нетерпение: все допытывалась у меня, отчего это Хокарта считают здесь важной птицей, кто он такой. На что я ей ответил, что для государства важна судьба каждого гражданина. И уж ей-то это должно быть известно лучше, чем другим. Что же касается Хокарта, то ему приходилось работать с очень высокопоставленными людьми. И многие его очень ценят. Еще я сказал ей, что они ни за что не прекратят поисков, пока не будут исчерпаны решительно все средства.
— А обо мне она ничего не говорила? — нерешительно спросил Майк.
— Я как раз подошел к этому. — Галлафер усмехнулся. — В первый раз за все время я видел, чтоб Иден так настойчиво интересовалась кем-то. Обычно, помимо бизнеса или социальных мероприятий, ее ничто не волновало. А тут она спросила у меня, женат ли ты…
— Может, для того, чтобы выяснить, хватится ли кто-нибудь, если я вдруг исчезну, — предположил Майк.
— О нет. Не тот случай, — уверенно возразил полицейский. — У нее, похоже, имеется личная заинтересованность на твой счет.
Раглан отнесся к этой идее скептически. Иден Фостер, бесспорно, была привлекательной женщиной. И не было бы ничего удивительного, если бы она проявляла интерес к мужчинам. Но Майк очень сомневался, что интерес к нему был такого рода. Так или примерно так он и сказал об этом Галлаферу.
Но полицейский категорически не согласился с подобной точкой зрения.
— Поверь мне, а уж я-то разбираюсь в женщинах, она точно запала на тебя, — убежденно сказал он.
Слегка смутившись, Раглан взглянул через зияющий дверной проем вдаль. Туда, где по другую сторону обрыва темнела громада Ничейной горы.
— В женщинах я тоже немного разбираюсь, — проговорил он вслух, — и мой опыт подсказывает, что Иден Фостер как раз из таких, с кем вообще не стоит связываться. Она не глупа. Это волевая женщина, которая вряд ли потерпит, чтобы ею командовали. У меня сложилось впечатление, что Иден Фостер и в интеллектуальном, и в личностном плане своего рода невозвращенка.
— Невозвращенка?
— Предположим, что наши соображения полностью оправдаются. Она в самом деле является «их» агентом, а ее дом служит своего рода наблюдательным постом для этих, с Обратной Стороны. Мне кажется, что ей здесь понравилось. И хотя она никогда не сможет стать одной из нас, жизнь здесь привлекает ее больше, чем там, откуда она пришла. Однако она не станет выдавать «их». Понимаешь, Иден оказалась в той же ситуации, что и русские, попавшие к нам или в Европу. Они начинают наслаждаться жизнью и вовсе не горят желанием возвращаться обратно. Здесь они получают доступ ко всему, чего не могут позволить себе на родине. К тому же они начинают чувствовать себя свободными от множества прежних условностей.
Галлафер молчал, раздумывая над только что услышанным.
Ночь выдалась холодной, было зябко. Шеф, потянувшись, побрел на улицу.
— Меня беспокоит, — сказал Раглан, — что мы не знаем «их» возможностей. Правда, и «они» не имеют представления о наших.
— И все же о нас они знают, черт возьми, куда больше, чем мы о них, — возразил Галлафер. — Иден Фостер постоянно находится здесь. Все это время она заводила знакомства, прислушивалась к разговорам, читала — иными словами, занималась разведкой. Мы же не только не располагаем никакой информацией о них, но даже сами толком не знаем, что это за такая Обратная Сторона.
Раглану было не по себе. Кива находилась совсем рядом, буквально у них под боком, и «окно» в другой мир, как бы он там ни назывался, было весьма неприятным фактором. Где-то там, по Ту Сторону, томился в неволе Эрик Хокарт. Те, кто удерживал его там, должно быть, что-то знали о нашем мире.
И все же насколько им удалось постичь его? Отражают ли глубину их познаний суждения Иден Фостер о нашем мире? Насколько внимательно относятся к ее донесениям, если, разумеется, таковые имели место?
Одному народу всегда бывает трудно понять другой. Особенно если культурное наследие одного из них отличается от наследия другого самым кардинальным образом. Если бы знать больше, как жили анасази, о чем думали. Сохранилось множество вещественных доказательств их существования. Запросто можно увидеть воздвигнутые ими строения, начиная от землянок и кончая целыми дворцами, вырубленными в скалах. I До наших дней дошли кое-какие предметы обихода, глиняная утварь, инструменты и оружие. Но кто возьмет на себя смелость предположить, о чем они думали, возделывая кукурузу на своих полях? Что предопределяло их существование?
— У тебя есть нож? — прервал его размышления Галлафер. — Иногда бывает полезно иметь при себе нож…
— И это тоже имеется, — откликнулся Майк.
Галлафер пристально взглянул на него и как-то криво усмехнулся:
— Знаешь, иногда мне начинает казаться, что следовало бы тебя проверить, что ты там понабрал с собой…
— Тогда бы я ужасно обиделся, — заметил Раглан. — И возможно, просто убрался бы отсюда восвояси, оставив тебя наедине с приятелями Оттуда. Тебе представилась бы блестящая возможность бороться с ними в одиночку.
Шеф вернулся по крыше и теперь растянулся на полу У входа.
— Но что бы ты ни взял Туда, — миролюбиво сказал Галлафер, — очевидно, все будет весьма кстати. Твои шансы на успех могут возрасти, если, оказавшись там, тебе удастся связаться со старым ковбоем. С этим самым Джонни. Конечно, старик может не знать, как нужно действовать в тех условиях. Например, у нас здесь полно иностранцев и всяких путешественников, но обычно мы не обращаем на них особого внимания. А вот в таком месте, как Там… Что ты Там будешь есть, к примеру? Есть ли Там специально отведенные для еды места? Какие вопросы ты будешь задавать? Ты ведь не знаешь ничего — ни названий предметов, ни куда податься, чтобы что-нибудь выяснить.
Раглан согласно кивнул, а затем добавил:
— Источником существования для скальных жителей было сельское хозяйство. Хопи успешно занимаются земледелием в засушливых условиях, и у индейцев-хохокам существовала обширная сеть ирригационных каналов. Так что если за это время не произошло никаких кардинальных перемен, то анасази продолжали развивать ирригационную цивилизацию. Отсюда следует, что власть правителей у них должна быть весьма жесткой. Кто-то ведь должен держать в своих руках контроль над водой, следить, чтобы она распределялась должным образом. Все это само по себе уже наделяет большими полномочиями.
— А что же это за зло, о котором они говорят? По их словам, Третий Мир был воплощением зла.
— Я знаю об этом не больше твоего. Остается только Догадываться. Принятые в нашем обществе концепции зла являются результатами иудейско-христианской этики. В то же время их представления о зле могут оказаться совершенно иными. Так, майя и ацтеки, которых можно считать племенами, родственными этой народности, оправдывали человеческие жертвоприношения. Так что, перейдя на Ту Сторону, в одночасье можно угодить на жертвенный алтарь.
— Это уже твои проблемы, Раглан. У меня здесь своих дел по горло, — усмехнулся полицейский.
Забравшись в спальные мешки, Майк Раглан и Галлафер наконец расположились на ночлег. Однако еще довольно долго Майк лежал не смыкая глаз. Сон никак не шел. Он прислушивался к тишине и думал. Ночь выдалась безветренной и холодной. Снаружи не доносилось ни звука. Но Майк слышал, как Шеф время от времени вдруг начинает глухо рычать. Правда, рычал он не поднимаясь, во сне. Следовательно, поблизости не было никакой опасности.
На рассвете Майк, выбравшись из своего спального мешка, занялся приготовлением кофе. В это время с улицы в хижину вошел Галлафер.
— Решил осмотреться на местности, — пояснил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
В бумагах Эрика Майк отыскал чистый лист и принялся по памяти воспроизводить на нем карту. Сама карта осталась в его номере, в мотеле Тамаррона. Отправляясь сюда, Майк почему-то не подумал, что она может понадобиться.
Река, гора Навахо, Лунная Заводь — это он помнил. Критически осмотрев объекты, уже обозначенные на самодельной карте, он добавил к западу от Ничейной горы еще одну гору гораздо большей величины. Отложив карандаш, Майк опять вышел наружу. Шеф не отходил от него ни на шаг.
— Нам нужно быть начеку, — тихо сказал Майк. — Мы с тобой, пес, еще сами не знаем, на что идем.
Над пустыней сгущались сумерки, и глубокие складки теней уже темнели на склонах Ничейной горы. Над горой Навахо все еще полыхала корона золотисто-алого заката. Золотистый цвет понемногу бледнел, алый еще держался. Ни единый шорох не нарушал величественного безмолвия. Вокруг не было ничего подозрительного. И все же Раглан вдруг быстро обернулся и стал озираться.
— Э, Майк, ты уже начал дергаться, — сказал он с укором сам себе.
Вернувшись под навес, сооруженный над древними развалинами, он развел костер. Шеф, как всегда, был рядом. Задрав голову, он нюхал воздух…
Ночь выдалась прохладной. Такой, собственно говоря, и должна быть ночь в пустыне. Уже зажглась Венера. Немного подумав, Майк обозначил на своей карте еще одну гору — это была гора Майка.
Он подбросил дров в костер, распечатал коробку с крекерами, один бросил Шефу. Ловко поймав печенье на лету, пес выглядел вполне довольным.
Деревья. Старик упоминал о деревьях. Раглан с сомнением покачал головой. В этой-то пустыне? Вообще-то здесь росли кедры, и как будто немало, но вот других деревьев ему не попадалось. Хотя в ту ночь, когда Майк ехал вдоль русла пересохшей реки на встречу с Эриком, он видел несколько хилых тополей. Однако старик ковбой упоминал о больших тенистых зарослях.
В каньоне сохранилась пара пещер, которые в свое время анасази приспособили под зернохранилища. Нужно будет сходить туда на разведку.
У края полуразрушенной стены Майк расстелил свой спальный мешок. Здесь он в безопасности. К нему никто не сможет подобраться — никто из смертных, по крайней мере.
Никто из смертных? Что он хотел сказать? Кого он ожидал? Спать не хотелось. И он удрученно смотрел на просторы пустыни. На видневшиеся вдали очертания горы Навахо. В том-то и дело: он сам не знает, чего ждать от затеянного предприятия. Он совсем не хотел подобных приключений. Но ведь Эрик надеялся на него. Откажись Майк Раглан от своей затеи, и Эрик будет брошен на произвол судьбы. А что он сможет сделать в одиночку?
Это, конечно, полностью зависело бы от ситуации и способностей Эрика. Это был человек в высшей степени образованный, с богатым воображением и способностью убеждать. Несомненно, многое зависело и от людей, с которыми ему пришлось бы иметь дело.
На каком языке они говорят? Каков их культурный уровень? Ведь часто бывает, что люди говорят на одном и том же языке, имея в виду совершенно разные вещи.
Майк снова вспомнил Иден Фостер, подумал о девушке-навахо, ее прислуге. Он помнил, как та девушка смотрела ему прямо в глаза. Но этот взгляд не имел ничего общего с банальным флиртом. Она, наверное, таким образом пыталась предупредить его? Или, может быть, оценивала его способность противостоять «им»? Смышленая девушка, сказал о ней Галлафер. Обязательно нужно поговорить с ней один на один, не на глазах у Иден Фостер.
Раглан принялся варить кофе и, дожидаясь, пока закипит вода, съел еще пару крекеров. Время от времени он подбрасывал щепки в костер, заставляя языки пламени плясать веселее.
В прежние золотые времена племя занимало территорию площадью более чем в сорок тысяч квадратных миль. Его люди расселись на землях, относящихся ныне к штатам Аризона, Нью-Мексико, Юта и Колорадо. Повсюду остались руины их жилищ. Многие дошли до наших дней в виде груд каменных обломков, другие же в виде полуразрушенных стен на которых еще заметна каменная резьба, говорящая об архитектурных познаниях и строительных навыках их создателей.
Изучением подобных руин стали заниматься сравнительно недавно. Но ведь и сама археология как наука сложилась лишь немногим более сотни лет назад. И довольно долгое время оставалась теорией. Сначала нужно было научиться производить раскопки определять возраст открываемых слоев и обнаруженных находок. Научиться, что тоже немаловажно, как сохранить найденное…
Все это было весьма нелегко. И тогда и теперь наука страдала и страдает от предвзятости мнений, субъективизма, от разного рода попыток превратить открытия в догму. Существует мнение, что именно повсеместное развитие земледелия стало причиной последующих важнейших перемен. Действительно, сделанные в ходе раскопок в Пещере Летучих Мышей открытия показали, что земледелие намного опередило возникновение гончарного ремесла. Для общины, ведущей оседлый образ жизни, неурожай вполне мог обернуться настоящей катастрофой. Ученые предполагают, что земледелие и в самом деле отодвинуло даже охоту на второй план. Но вот племя шайенов не сделало сельскохозяйственные работы главным своим занятием. Их основным промыслом оставалась охота. Несомненно, причиной тому мог послужить и своего рода «демографический взрыв» среди популяции буйволов. Как бы то ни было, охота обеспечивала людям стабильное пополнение съестных запасов, была для них в равной степени и спортом и трудом.
Майк налил себе кофе и оглянулся. Кругом темнота. В небе над Ничейной горой зажглись звезды, но прежние ли это звезды?
Он тряхнул головой, стараясь отогнать тревожные мысли. Не хватало еще воображать себе разную чертовщину на пустом месте! Каваси сказала, что эта гора напоминает ей то, что она видела на Обратной Стороне. Но разве может что-нибудь существовать в двух мирах одновременно?
Неожиданно он услышал за спиной чьи-то приближающиеся шаги. На границе круга, очерченного огнем костра, остановилась человеческая фигура. Это был Галлафер.
— Я подумал, что тебе будет скучно здесь в одиночестве, — сказал он.
И тогда Раглану вдруг пришла мысль: а что, собственно говоря, он знает о Галлафере?
Глава 18
Полицейский пододвинул к себе походный стул.
— Все беспокоился, как ты тут, — сказал он, усаживаясь, — и решил, что нам нужно еще поговорить кое о чем. Вообще-то я не любитель много говорить. Но иногда, обдумав и проанализировав все аспекты проблемы, бывает необходимо еще что-то прояснить.
Раглан промолчал. Он думал о Галлафере и о том каким образом тот здесь появился. Неужели увлеченный своими мыслями, он не слышал, как подъехал и остановился автомобиль? Или, может, машина Галлафера движется совершенно бесшумно? Или вместо машины полицейский воспользовался какими-то иными средствами передвижения?
И все же, несмотря на все свои подозрения, Майк доверял Галлаферу. Этот человек ему положительно нравился, тем более что был настроен к Майку вполне дружелюбно. Полицейский, безусловно, стремился разобраться в ситуации, но в то же время оставался беспристрастным в своем отношении к происходящему. Наверное, так оно и должно было быть.
— Чтобы как следует понять суть возникшей проблемы, существуют два пути, — начал Галлафер. — Мы можем оценить происходящее с логической точки зрения. Предположим, похищение или убийство совершено с целью получения выкупа. Тогда все ясно и логично. Или же мы должны принять эту вашу идею об ином мире. И посмотреть, куда заведут нас такие рассуждения.
— До настоящего момента мы только и делали, что этим занимались, — перебил его Майк.
— Правильно. — Галлафер сунул в огонь сухую ветку. — У меня уже имеется парочка запросов насчет Хокарта. С Востока. До недавнего времени он регулярно звонил к себе в офис, но вот уже некоторое время не подает признаков жизни.
Они сидели молча, прислушиваясь. Опустив голову на лапы, пес лежал рядом. Казалось, он дремал. Однако все время настороженно поводил ушами.
— Если в самое ближайшее время Хокарт не объявится, на нас обрушится лавина запросов. Этот парень, похоже, оказался слишком важной персоной. Вчера, когда меня не было в офисе, звонили от губернатора. Сказали, что губернатор хотел о чем-то переговорить с Эриком Хокартом. Спрашивали, не сможет ли он перезвонить при первой же возможности. Необходимо разыскать его, Майк. И как можно быстрее. С минуты на минуту тайное станет явным.
— А Иден Фостер известно об этом?
— Сегодня я специально заезжал к ней ненадолго. Она всегда проявляет большой интерес к тому, чем я занимаюсь. Ну вот, сегодня я и сказал, что в данный момент занимаюсь поисками пропавшего без вести человека. Но если мне не удастся его разыскать, сюда приедут совсем другие люди и немедленно начнут прочесывать округу. Прежде всего, конечно, они обследуют лагерь, разбитый Хокартом на вершине горы, и эту его киву.
— И как же Иден отнеслась к этому? Сказала что-нибудь? — поинтересовался Майк.
— Не так чтобы слишком, но я заметил, что она была взволнована, — ответил Галлафер. — Проявляла нетерпение: все допытывалась у меня, отчего это Хокарта считают здесь важной птицей, кто он такой. На что я ей ответил, что для государства важна судьба каждого гражданина. И уж ей-то это должно быть известно лучше, чем другим. Что же касается Хокарта, то ему приходилось работать с очень высокопоставленными людьми. И многие его очень ценят. Еще я сказал ей, что они ни за что не прекратят поисков, пока не будут исчерпаны решительно все средства.
— А обо мне она ничего не говорила? — нерешительно спросил Майк.
— Я как раз подошел к этому. — Галлафер усмехнулся. — В первый раз за все время я видел, чтоб Иден так настойчиво интересовалась кем-то. Обычно, помимо бизнеса или социальных мероприятий, ее ничто не волновало. А тут она спросила у меня, женат ли ты…
— Может, для того, чтобы выяснить, хватится ли кто-нибудь, если я вдруг исчезну, — предположил Майк.
— О нет. Не тот случай, — уверенно возразил полицейский. — У нее, похоже, имеется личная заинтересованность на твой счет.
Раглан отнесся к этой идее скептически. Иден Фостер, бесспорно, была привлекательной женщиной. И не было бы ничего удивительного, если бы она проявляла интерес к мужчинам. Но Майк очень сомневался, что интерес к нему был такого рода. Так или примерно так он и сказал об этом Галлаферу.
Но полицейский категорически не согласился с подобной точкой зрения.
— Поверь мне, а уж я-то разбираюсь в женщинах, она точно запала на тебя, — убежденно сказал он.
Слегка смутившись, Раглан взглянул через зияющий дверной проем вдаль. Туда, где по другую сторону обрыва темнела громада Ничейной горы.
— В женщинах я тоже немного разбираюсь, — проговорил он вслух, — и мой опыт подсказывает, что Иден Фостер как раз из таких, с кем вообще не стоит связываться. Она не глупа. Это волевая женщина, которая вряд ли потерпит, чтобы ею командовали. У меня сложилось впечатление, что Иден Фостер и в интеллектуальном, и в личностном плане своего рода невозвращенка.
— Невозвращенка?
— Предположим, что наши соображения полностью оправдаются. Она в самом деле является «их» агентом, а ее дом служит своего рода наблюдательным постом для этих, с Обратной Стороны. Мне кажется, что ей здесь понравилось. И хотя она никогда не сможет стать одной из нас, жизнь здесь привлекает ее больше, чем там, откуда она пришла. Однако она не станет выдавать «их». Понимаешь, Иден оказалась в той же ситуации, что и русские, попавшие к нам или в Европу. Они начинают наслаждаться жизнью и вовсе не горят желанием возвращаться обратно. Здесь они получают доступ ко всему, чего не могут позволить себе на родине. К тому же они начинают чувствовать себя свободными от множества прежних условностей.
Галлафер молчал, раздумывая над только что услышанным.
Ночь выдалась холодной, было зябко. Шеф, потянувшись, побрел на улицу.
— Меня беспокоит, — сказал Раглан, — что мы не знаем «их» возможностей. Правда, и «они» не имеют представления о наших.
— И все же о нас они знают, черт возьми, куда больше, чем мы о них, — возразил Галлафер. — Иден Фостер постоянно находится здесь. Все это время она заводила знакомства, прислушивалась к разговорам, читала — иными словами, занималась разведкой. Мы же не только не располагаем никакой информацией о них, но даже сами толком не знаем, что это за такая Обратная Сторона.
Раглану было не по себе. Кива находилась совсем рядом, буквально у них под боком, и «окно» в другой мир, как бы он там ни назывался, было весьма неприятным фактором. Где-то там, по Ту Сторону, томился в неволе Эрик Хокарт. Те, кто удерживал его там, должно быть, что-то знали о нашем мире.
И все же насколько им удалось постичь его? Отражают ли глубину их познаний суждения Иден Фостер о нашем мире? Насколько внимательно относятся к ее донесениям, если, разумеется, таковые имели место?
Одному народу всегда бывает трудно понять другой. Особенно если культурное наследие одного из них отличается от наследия другого самым кардинальным образом. Если бы знать больше, как жили анасази, о чем думали. Сохранилось множество вещественных доказательств их существования. Запросто можно увидеть воздвигнутые ими строения, начиная от землянок и кончая целыми дворцами, вырубленными в скалах. I До наших дней дошли кое-какие предметы обихода, глиняная утварь, инструменты и оружие. Но кто возьмет на себя смелость предположить, о чем они думали, возделывая кукурузу на своих полях? Что предопределяло их существование?
— У тебя есть нож? — прервал его размышления Галлафер. — Иногда бывает полезно иметь при себе нож…
— И это тоже имеется, — откликнулся Майк.
Галлафер пристально взглянул на него и как-то криво усмехнулся:
— Знаешь, иногда мне начинает казаться, что следовало бы тебя проверить, что ты там понабрал с собой…
— Тогда бы я ужасно обиделся, — заметил Раглан. — И возможно, просто убрался бы отсюда восвояси, оставив тебя наедине с приятелями Оттуда. Тебе представилась бы блестящая возможность бороться с ними в одиночку.
Шеф вернулся по крыше и теперь растянулся на полу У входа.
— Но что бы ты ни взял Туда, — миролюбиво сказал Галлафер, — очевидно, все будет весьма кстати. Твои шансы на успех могут возрасти, если, оказавшись там, тебе удастся связаться со старым ковбоем. С этим самым Джонни. Конечно, старик может не знать, как нужно действовать в тех условиях. Например, у нас здесь полно иностранцев и всяких путешественников, но обычно мы не обращаем на них особого внимания. А вот в таком месте, как Там… Что ты Там будешь есть, к примеру? Есть ли Там специально отведенные для еды места? Какие вопросы ты будешь задавать? Ты ведь не знаешь ничего — ни названий предметов, ни куда податься, чтобы что-нибудь выяснить.
Раглан согласно кивнул, а затем добавил:
— Источником существования для скальных жителей было сельское хозяйство. Хопи успешно занимаются земледелием в засушливых условиях, и у индейцев-хохокам существовала обширная сеть ирригационных каналов. Так что если за это время не произошло никаких кардинальных перемен, то анасази продолжали развивать ирригационную цивилизацию. Отсюда следует, что власть правителей у них должна быть весьма жесткой. Кто-то ведь должен держать в своих руках контроль над водой, следить, чтобы она распределялась должным образом. Все это само по себе уже наделяет большими полномочиями.
— А что же это за зло, о котором они говорят? По их словам, Третий Мир был воплощением зла.
— Я знаю об этом не больше твоего. Остается только Догадываться. Принятые в нашем обществе концепции зла являются результатами иудейско-христианской этики. В то же время их представления о зле могут оказаться совершенно иными. Так, майя и ацтеки, которых можно считать племенами, родственными этой народности, оправдывали человеческие жертвоприношения. Так что, перейдя на Ту Сторону, в одночасье можно угодить на жертвенный алтарь.
— Это уже твои проблемы, Раглан. У меня здесь своих дел по горло, — усмехнулся полицейский.
Забравшись в спальные мешки, Майк Раглан и Галлафер наконец расположились на ночлег. Однако еще довольно долго Майк лежал не смыкая глаз. Сон никак не шел. Он прислушивался к тишине и думал. Ночь выдалась безветренной и холодной. Снаружи не доносилось ни звука. Но Майк слышал, как Шеф время от времени вдруг начинает глухо рычать. Правда, рычал он не поднимаясь, во сне. Следовательно, поблизости не было никакой опасности.
На рассвете Майк, выбравшись из своего спального мешка, занялся приготовлением кофе. В это время с улицы в хижину вошел Галлафер.
— Решил осмотреться на местности, — пояснил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39