Я взяла в аренду землю по пятьдесят центов за акр.
— Ты собираешься обнести изгородью весь город? — Матт потянулся за котелком с кофе. — Черт возьми, Кэйт, ты заботишься об их удобствах! У них есть законное право пересекать эту границу.
— Конечно, есть. По железной и грунтовой дорогам, вдоль них они могут входить и выходить из города, и я никому не буду препятствовать. Никому, кроме стад. Ни одно стадо не ступит на мою землю.
Присев на корточки у костра, я любовался Кэйт. Хотя был удивлен и немного шокирован. Лишь однажды я видел у нее такое выражение лица, — тем утром, когда апачи убили ее мужа, увели их стадо и сожгли жилище, тем утром, когда появился я.
После того как индейцы не без моей помощи ретировались, я вышел из-за камней. Она стояла с опущенными руками и странным, неописуемым горем на лице, так много говорящем о ее натуре.
Плакала она крайне редко и без слез, только характерная гримаса рыданий появлялась на ее лице, будто все отпущенные ей слезы уже были пролиты все до одной. Тогда она молча смотрела на тело мужа, а потом мальчуган выбежал из-за камней и обхватил ее ручонками.
Моя лошадь медленно брела и остановилась напротив них. Но только через несколько минут Кэйт подняла на меня взгляд.
— Благодарю вас, — сказала она просто.
— Примите мои соболезнования, сударыня. Жаль, что я не успел раньше. — Слов утешения я не нашел.
— Они напали внезапно, возникли из воздуха как привидения.
— Это апачи, сударыня. Мастера камуфляжа. Окружат прежде, чем успеешь открыть рот.
Я спешился и осмотрел ранчо. Поселенцы устроились возле большого ручья, дававшего достаточно воды, чтобы возделывать небольшой огород, и начали расчищать землю от камней под луг.
Нижнюю часть дома выложили из камней, верхнюю — из бревен, сплавляемых по реке. Огонь уничтожил крышу, сделанную из веток и земли, а толстые деревянные стены сильно обуглились. Некоторые доски еще тлели, так что я занялся пожаротушением.
Ружье Ланди оставалось там, где выпало из рук, и рядом с ним на земле лежало несколько гильз.
Ему было за тридцать. Красивое, одухотворенное лицо. Возможно, чуточку более красивое, чем того требовала окружающая обстановка. Хотя руки и несли следы тяжелой физической работы, но, очевидно, ему впервые пришлось столкнуться с такого рода занятием. Он носил дорогие щегольские сапоги, шляпу и пояс.
Пошарив в его карманах, я обнаружил пару золотых монет и немного мелочи. Все сложил на камень в кучу вытащенного из дома скарба, взял лопату и пошел к небольшому ручейку, где росла древняя акация с искривленным стволом. Там и вырыл могилу.
Для меня оставалось загадкой, почему они выбрали для своего дома именно это место. Все постоянные поселения находились далеко на востоке отсюда, а апачи и команчи чувствовали себя здесь хозяевами. Не говоря уже о том, что оно не отличалось никакой особенной дикой красотой.
— Завтра утром, — предупредил я, — отправляемся в Сан-Антонио. Вы с мальчиком поедете верхом, я пойду пешком.
Она ничего не ответила. Даже когда я завернул тело ее мужа в найденный кусок старого одеяла и опустил в могилу, она молчала. Паренек мне помогал. Засыпав могилу, я прочитал несколько строк из Библии, которые мог вспомнить: мне уже приходилось хоронить несколько человек до этого. Потом я нашел для них подходящее для ночлега место с мягким песком.
Мне не очень верилось, что апачи не вернутся в первую ночь. Уставший как собака, я поставил паренька в дозор и задремал. Когда настало утро, все еще ждал индейцев, но они, видимо, решив, что духи от них отвернулись, так и не появились.
Когда Кэйт Ланди проснулась, костер уже горел и вокруг разливался аромат кофе.
— Подкрепитесь, сударыня, — пригласил я. — У нас впереди долгий путь, и чем раньше мы отправимся, тем быстрее доберемся до обжитых мест.
Она встала, одернула платье и немного разгладила его рукой, а потом как потерянная осмотрела развалины своего дома, могилу мужа, те немногие, очень немногие вещи, которые у них остались. В лице ее появилась суровость.
— Я никуда не еду, — произнесла она тихо и очень твердо.
— Сударыня?
— Мы останемся. Здесь мы поселились и будем жить. Нам некуда идти. Благодарю вас, мистер Дюри, за все, что вы для нас сделали.
Так я познакомился с Кэйт и Томом Ланди и остался с ними жить.
Сидя у костра напротив Кэйт, я пытался догадаться, о чем думали горожане. Потом мысли мои переключились на обыденные дела, как продать скот. И снова возвращался к случившемуся несчастью.
Они убили замечательного молодого человека, который пошел на свидание с девушкой. Правда, он нарушил местные правила, перешел улицу и ступил в квартал. Но он никому не причинил вреда, даже не помышлял об этом.
Мойра, официантка из ресторана, знала, что из себя представляла Линда Макдональд, и Джон Блэйк тоже. Да и остальные не оставались в неведении ни на ее счет, ни на счет ее отца. И каждый в глубине души чувствовал свою вину и боялся возмездия. Вот почему все они так неистово ждали атаки, а ее все не было. Но мы и не отступали.
Столб бледного дыма нашего костра и белые крыши фургонов хорошо просматривались из города и не давали им забыть о случившемся. Как не давало им покоя наше странное поведение.
Уже неделю город жил как осажденный лагерь, готовый к отражению нападения. Чем дольше мы медлили, тем больше становилось беспокойство горожан, доводя их напряжение до предела. Дела приходили в упадок, поскольку в маленьком городке трудно найти бизнес, не требующий выхода на внешний рынок.
Появилось всего лишь еще одно стадо, и деловые люди уже должны были осознать, что им угрожает свертывание выгодной торговли.
О чем же все-таки думали там, в городе? Что собирались делать? Чего ожидали?
Утром восьмого дня мы заметили два покидающих город фургона, движущихся на запад. Кэйт взяла у меня бинокль, чтобы получше разглядеть беглецов, вернула со словами:
— Банион уезжает.
Мы видели, как люди, стоявшие на улице, провожали его взглядом.
Матт Полок погнал стадо на восток, взяв с собой половину своих ковбоев. Остальных оставил нам на помощь. Мясом мы были обеспечены, поскольку Матт дал несколько коров, да и я подстрелил бизона.
Утром десятого дня прибыли первые фургоны. Один из них с припасами и тысячами патронов. Еще три больших грузовых доставили колючую проволоку и опорные столбы. Тут же закипела работа. Специально отряженная команда села в фургон и на ходу разбросала столбы по местам. После того как их установили, вдоль них стали натягивать проволоку, закрепляя гвоздями. Восемьдесят работников с парой смен лошадей быстро возводили такие ограждения на непересеченной прерии.
Все утро горожане не спускали с нас глаз. В полдень на тропе появился Джон Блэйк, одетый в свой черный суконный костюм. Подъехав поближе, он остановился и внимательно оглядел сооружение.
С нами был профессиональный наемник, Харви Нугент, участник трех междоусобиц в Техасе и дюжины стычек с индейцами. Блэйк хорошо его знал.
— Как дела, Джон? — весело поприветствовал его Нугент. — Слышал, что ты где-то в этих краях.
— Вот уж не ожидал встретить тебя на строительстве ограды, Харви. Кстати, что это? Защита от. снега?
Харви хмыкнул.
— Плохой город ты выбрал на сей раз, Джон. А ограда стоит на земле, которую миссис Ланди взяла в аренду у железнодорожной компании.
Блэйк еще раз тщательно осмотрел ограду и все понял. Развернув лошадь, он поскакал на холм к фургону Кэйт.
Мы наспех соорудили ей палатку от солнца, в которой она сидела и наблюдала за работой.
— Есть горячий кофе, Джон, — предложил я, — легкий и отстоявшийся.
Он остановил коня и молча смотрел на изгородь.
— Думаю, не стоит спрашивать, кому теперь принадлежит земля с другой стороны города?
— Арендовать сейчас участок с одной лишь стороны не имело большого смысла, не правда ли? Да, оба участка теперь наши, Джон. И еще на западе и на востоке.
— Но вам таким образом не удастся закупорить город как бутылку, — возразил он.
— Город в бутылке? — В моем голосе чувствовалось удивление. — Ну, кому надо заниматься такой ерундой? Впрочем, все желающие могут покинуть его. — Поставив чашку, я продолжал: — Давно хотел тебе сказать. Немного западнее есть новый город, Хикамор. Там как раз нужен начальник полицейского участка. Почему бы тебе не съездить и не посмотреть на него?
— На западе?
— Точнее на юго-западе. Немного ближе к тропе из Техаса. Там хорошие пастбища и много воды.
— Так вот в чем дело!
— Да, Джон.
Он искоса посмотрел на Кэйт, которая невозмутимо наблюдала за тем, как натягивали проволоку.
— Сударыня, — обратился он, — миссис Ланди.
— Да?
— Сожалею, но я ничего не мог сделать, ничего. Поверьте, я никогда не поднял бы револьвер против этого мальчишки.
— Знаю, Джон.
— Вы собираетесь задушить город, сударыня? В нем есть неплохие люди.
— Они убили моего брата.
— Это Макдональд и его подонки, сударыня. Но чем провинились остальные?
— Они могут уйти. Дорога открыта, и они уже приезжали по ней сюда. Если на то пошло, есть города, расположенные удобнее, возле них больше воды.
— Вы мужественная женщина, мэм.
Кэйт отвела глаза.
— Кто, я? Этот мальчишка был моим братом. Он был почти сыном, мой муж относился к нему как к своему сыну, и Том взял имя моего мужа. У меня, кроме него, ничего не было в этой жизни, Джон. И вот они отняли его у меня. Застрелили на улице как собаку. Такой город не заслуживает чести жить. Он умрет.
Полицейский встал.
— Они будут драться, сударыня. Выкинут вас из страны… или уничтожат.
— Не думаю, — ответила Кэйт, — я взяла эту землю в аренду. У меня есть полное право быть здесь и обносить ограждением все, что сочту нужным. Я никого не лишаю права ходить через мою землю в любом направлении, однако ни одно стадо не пересечет границу моих владений.
— Но город строился для того, чтобы поставлять скот. Он не сможет без него жить.
Кэйт улыбнулась.
— Да, мистер Блэйк, рада слышать это из ваших уст. Хотелось бы видеть их подлые лица, когда они осознают, что произошло. Они не думали о возмездии, когда убивали моего брата. Не думал о нем и Эрон Макдональд, когда столь непочтительно отзывался о Техасе.
Джон Блэйк ухмыльнулся.
— Я видел, Джон, как ты разговаривал с Харви Лугентом, — сказал я. — Оказывается, ты знаешь его, я — тоже, но те ребята в городе могли ничего о нем не слышать. Тебе стоит рассказать им про него. А с Мегари и Бледсо еще не встречался? Краснокожий Майк отправился в Техас, чтобы привести пару дюжин крепких парней. Мы ждем нападения, Джон, и готовимся к нему. Не нарываясь…
Джон резко повернулся, набычился, и лицо исказила гримаса негодования.
— Вы тащите сюда толпу головорезов, и при первой же возможности траву зальет море крови!
В этот момент я вспоминал Тома Ланди, такого юного, гордого, вспоминал его дерзкий вызов тупости и злобе.
— Индейцы верят, — заметил я, — когда умирает молодой вождь, он должен унести с собой в загробный мир сотню вражеских скальпов, чтобы ознаменовать там свое появление. Мне никогда не нравились подобные идеи, но передай тем, кто размахивает оружием, чтобы сидели смирно или убирались отсюда, но, если они пойдут на проволоку, мы встретим их пулями.
Блэйк развернул коня и медленно повел его вниз. Немного погодя Кэйт спросила:
— Кон, они нападут на нас? Как думаешь?
— Да, Кэйт, — ответил я.
Глава 5
Мы взяли наши ружья и, разъезжая дозором вдоль изгороди, ждали атаки. Теперь роли поменялись, и уже нам приходилось испытывать напряжение ожидания — враги могли нагрянуть в любую минуту.
Но годы скитаний в постоянной готовности встретиться с опасностью закалили нас. Быть начеку и отражать любые атаки — это умели делать лучше всего. Нам приходилось иметь дело с дикими бизонами и необузданными лошадьми, ружье и кольт годами оставались нашими неразлучными спутниками, и каждый из нас был готов погибнуть от пули, взбесившегося стада или наводнения.
Шли дни. К нам присоединялись все новые воины. Приехали уже Роди Линч из страны Зеленого Дуба и Тиг из Пало-Пинто. Галардо пришел из Дель-Рио, а Батери Мэйсон из Ков-Хаус-Крик. Они появлялись в лагере по двое и по трое, на холме ночевали, а на следующий день уже занимали свое место в нашей бригаде возмездия и отправлялись на патрулирование границы.
На пятнадцатый день мимо нас проследовал груженный пустыми фургонами для скота поезд, быстро удалившийся на запад, к Хикамору, — городу, основанному нами у излучины реки. С нашего холма мы видели, как на станции встречали проходивший мимо состав и поднятый им ветер трепал одежду горожан.
На следующий день город покинули еще два фургона. Мы с Кэйт в сопровождении Д'Артагэ, Мегари и Нугента поскакали им наперерез. Выясняли только одно — не сбежал ли в них кто-то из причастных к убийству Тома.
Человек, управляющий первым фургоном, оказался достаточно мудр и даже не попытался достать оружие. Понимал, что в такой ситуации, когда нервы напряжены до предела, любая мелочь спровоцирует беду.
— Вы затеяли опасную игру, — сказал он, переведя взгляд с Кэйт на меня.
— Убит мой брат.
— Да, сожалею, что не смог остановить их. — В его глазах выражалось неподдельное сострадание. — Примите мои соболезнования. Я знал мистера Ланди, он заходил в мою лавку. Он был джентльменом. Я высказал им свое мнение, но никто не поблагодарил меня за это.
— Поезжайте в Хикамор, — сказала Кэйт, — и передайте Присту, что я велела показать место для вашей лавки.
— Благодарю вас. — Он медлил трогать лошадей. — Ну, мы поехали, — произнес наконец нерешительно.
Из фургона высунулась голова его жены.
— Скажи им, — затараторила она, — скажи им, или я сама! Горожанам на помощь едет много людей на поезде, — продолжала она. — Они хотят убить всех вас.
— Кто им платит? — спросил я.
— Макдональд и Шеллет, — ответил ее муж. — Они выделили основную сумму.
— Шеллет? Не знаю такого.
— Он знает вас. Это хозяин «Пса прерий» — салуна сразу за банком. Он расспрашивал, кто вы, и мне показалось, что знает вас очень хорошо. Шеллет предложил пригласить наемников. Он стоит за всем, что делает Макдональд.
— Шеллет?
— Франк Шеллет. Высокий мрачный тип… очень неразговорчивый. Странно, они сейчас нашли общий язык с Макдональдом. Целых три месяца Макдональд пытался выставить его из города. Шеллет убил человека в ссоре — Порта Райдера.
Фургоны тронулись, и мы не стали их больше задерживать.
Разговор начал Харви Нугент:
— Я встречался с Портом. Он отлично владел оружием. Видно, и Франк Шеллет не новичок.
Порт Райдер, как и Нугент, был профессиональным наемником, выслеживал по заказу конокрадов, индейцев, бандитов и разных неугодных людей.
Нет сомнений, что я забыл многое за время моего странствия по Европе. Людям свойственно забывать то, что они когда-то помнили или знали, а я на некоторое время оставил свой багаж на другой стороне океана.
В тот год, когда я застрелил Моргана Рича, мне было шестнадцать. Это случилось в 1855 году.
Если мальчишка слоняется, предоставленный самому себе, трудно сказать, чем он кончит. В такой период моей жизни я однажды брел по улице Санта-Фе и наткнулся на капитана Эдвардса — человека, которому я передал сбережения Джима Сазертона после его трагической кончины.
Он схватил меня за руку.
— Дюри, ты? Кон Дюри?
— Да, сэр. А вы — капитан Эдварде.
— Послушай, Дюри, у меня для тебя послание. Помнишь, как договорились, я написал семье Сазертона письмо, в котором рассказал и о твоем поступке. Родители Джеймса просили тебя им написать.
Мы отправились на квартиру капитана за письмом. Передав его мне, он спросил:
— Ты собирался выслеживать тех двоих негодяев. Нашел ли кого?
— Да, одного, Моргана Рича. Его похоронили около Лас-Вегаса.
— А где третий?
— Хастингс? Как сквозь землю провалился, возможно, индейцы убили его. Здесь существует много способов отправить человека на тот свет и полно людей, о судьбе которых никто никогда не узнает.
— Дюри, — предложил Эдварде, — останься пообедать со мной. Я командую местным гарнизоном. Здесь неплохо кормят. Мне будет очень приятно.
Сначала он завалил меня вопросами о том, как мне удалось выследить Рича. В конце концов мы переключились на обсуждение произведений сэра Вальтера Скотта и некоторых других известных писателей, но, мне казалось, что он чего-то не договаривает.
Через некоторое время, сидя за чашечкой кофе, он приступил к главному.
— Послушай, Кон, я не знаю всего содержания этого письма, но кое-что из него мне известно. Они хотят, чтобы ты приехал в Англию… — В первый момент я засомневался, не ослышался ли, но капитан вскоре объяснился. Родители Сазертона написали ему о своем намерении дать мне шанс продолжить образование, начатое их сыном. Они могли бы, если я пожелаю, устроить меня в английскую школу, наняв учителей для дополнительных занятий и приложив все силы для моего зачисления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
— Ты собираешься обнести изгородью весь город? — Матт потянулся за котелком с кофе. — Черт возьми, Кэйт, ты заботишься об их удобствах! У них есть законное право пересекать эту границу.
— Конечно, есть. По железной и грунтовой дорогам, вдоль них они могут входить и выходить из города, и я никому не буду препятствовать. Никому, кроме стад. Ни одно стадо не ступит на мою землю.
Присев на корточки у костра, я любовался Кэйт. Хотя был удивлен и немного шокирован. Лишь однажды я видел у нее такое выражение лица, — тем утром, когда апачи убили ее мужа, увели их стадо и сожгли жилище, тем утром, когда появился я.
После того как индейцы не без моей помощи ретировались, я вышел из-за камней. Она стояла с опущенными руками и странным, неописуемым горем на лице, так много говорящем о ее натуре.
Плакала она крайне редко и без слез, только характерная гримаса рыданий появлялась на ее лице, будто все отпущенные ей слезы уже были пролиты все до одной. Тогда она молча смотрела на тело мужа, а потом мальчуган выбежал из-за камней и обхватил ее ручонками.
Моя лошадь медленно брела и остановилась напротив них. Но только через несколько минут Кэйт подняла на меня взгляд.
— Благодарю вас, — сказала она просто.
— Примите мои соболезнования, сударыня. Жаль, что я не успел раньше. — Слов утешения я не нашел.
— Они напали внезапно, возникли из воздуха как привидения.
— Это апачи, сударыня. Мастера камуфляжа. Окружат прежде, чем успеешь открыть рот.
Я спешился и осмотрел ранчо. Поселенцы устроились возле большого ручья, дававшего достаточно воды, чтобы возделывать небольшой огород, и начали расчищать землю от камней под луг.
Нижнюю часть дома выложили из камней, верхнюю — из бревен, сплавляемых по реке. Огонь уничтожил крышу, сделанную из веток и земли, а толстые деревянные стены сильно обуглились. Некоторые доски еще тлели, так что я занялся пожаротушением.
Ружье Ланди оставалось там, где выпало из рук, и рядом с ним на земле лежало несколько гильз.
Ему было за тридцать. Красивое, одухотворенное лицо. Возможно, чуточку более красивое, чем того требовала окружающая обстановка. Хотя руки и несли следы тяжелой физической работы, но, очевидно, ему впервые пришлось столкнуться с такого рода занятием. Он носил дорогие щегольские сапоги, шляпу и пояс.
Пошарив в его карманах, я обнаружил пару золотых монет и немного мелочи. Все сложил на камень в кучу вытащенного из дома скарба, взял лопату и пошел к небольшому ручейку, где росла древняя акация с искривленным стволом. Там и вырыл могилу.
Для меня оставалось загадкой, почему они выбрали для своего дома именно это место. Все постоянные поселения находились далеко на востоке отсюда, а апачи и команчи чувствовали себя здесь хозяевами. Не говоря уже о том, что оно не отличалось никакой особенной дикой красотой.
— Завтра утром, — предупредил я, — отправляемся в Сан-Антонио. Вы с мальчиком поедете верхом, я пойду пешком.
Она ничего не ответила. Даже когда я завернул тело ее мужа в найденный кусок старого одеяла и опустил в могилу, она молчала. Паренек мне помогал. Засыпав могилу, я прочитал несколько строк из Библии, которые мог вспомнить: мне уже приходилось хоронить несколько человек до этого. Потом я нашел для них подходящее для ночлега место с мягким песком.
Мне не очень верилось, что апачи не вернутся в первую ночь. Уставший как собака, я поставил паренька в дозор и задремал. Когда настало утро, все еще ждал индейцев, но они, видимо, решив, что духи от них отвернулись, так и не появились.
Когда Кэйт Ланди проснулась, костер уже горел и вокруг разливался аромат кофе.
— Подкрепитесь, сударыня, — пригласил я. — У нас впереди долгий путь, и чем раньше мы отправимся, тем быстрее доберемся до обжитых мест.
Она встала, одернула платье и немного разгладила его рукой, а потом как потерянная осмотрела развалины своего дома, могилу мужа, те немногие, очень немногие вещи, которые у них остались. В лице ее появилась суровость.
— Я никуда не еду, — произнесла она тихо и очень твердо.
— Сударыня?
— Мы останемся. Здесь мы поселились и будем жить. Нам некуда идти. Благодарю вас, мистер Дюри, за все, что вы для нас сделали.
Так я познакомился с Кэйт и Томом Ланди и остался с ними жить.
Сидя у костра напротив Кэйт, я пытался догадаться, о чем думали горожане. Потом мысли мои переключились на обыденные дела, как продать скот. И снова возвращался к случившемуся несчастью.
Они убили замечательного молодого человека, который пошел на свидание с девушкой. Правда, он нарушил местные правила, перешел улицу и ступил в квартал. Но он никому не причинил вреда, даже не помышлял об этом.
Мойра, официантка из ресторана, знала, что из себя представляла Линда Макдональд, и Джон Блэйк тоже. Да и остальные не оставались в неведении ни на ее счет, ни на счет ее отца. И каждый в глубине души чувствовал свою вину и боялся возмездия. Вот почему все они так неистово ждали атаки, а ее все не было. Но мы и не отступали.
Столб бледного дыма нашего костра и белые крыши фургонов хорошо просматривались из города и не давали им забыть о случившемся. Как не давало им покоя наше странное поведение.
Уже неделю город жил как осажденный лагерь, готовый к отражению нападения. Чем дольше мы медлили, тем больше становилось беспокойство горожан, доводя их напряжение до предела. Дела приходили в упадок, поскольку в маленьком городке трудно найти бизнес, не требующий выхода на внешний рынок.
Появилось всего лишь еще одно стадо, и деловые люди уже должны были осознать, что им угрожает свертывание выгодной торговли.
О чем же все-таки думали там, в городе? Что собирались делать? Чего ожидали?
Утром восьмого дня мы заметили два покидающих город фургона, движущихся на запад. Кэйт взяла у меня бинокль, чтобы получше разглядеть беглецов, вернула со словами:
— Банион уезжает.
Мы видели, как люди, стоявшие на улице, провожали его взглядом.
Матт Полок погнал стадо на восток, взяв с собой половину своих ковбоев. Остальных оставил нам на помощь. Мясом мы были обеспечены, поскольку Матт дал несколько коров, да и я подстрелил бизона.
Утром десятого дня прибыли первые фургоны. Один из них с припасами и тысячами патронов. Еще три больших грузовых доставили колючую проволоку и опорные столбы. Тут же закипела работа. Специально отряженная команда села в фургон и на ходу разбросала столбы по местам. После того как их установили, вдоль них стали натягивать проволоку, закрепляя гвоздями. Восемьдесят работников с парой смен лошадей быстро возводили такие ограждения на непересеченной прерии.
Все утро горожане не спускали с нас глаз. В полдень на тропе появился Джон Блэйк, одетый в свой черный суконный костюм. Подъехав поближе, он остановился и внимательно оглядел сооружение.
С нами был профессиональный наемник, Харви Нугент, участник трех междоусобиц в Техасе и дюжины стычек с индейцами. Блэйк хорошо его знал.
— Как дела, Джон? — весело поприветствовал его Нугент. — Слышал, что ты где-то в этих краях.
— Вот уж не ожидал встретить тебя на строительстве ограды, Харви. Кстати, что это? Защита от. снега?
Харви хмыкнул.
— Плохой город ты выбрал на сей раз, Джон. А ограда стоит на земле, которую миссис Ланди взяла в аренду у железнодорожной компании.
Блэйк еще раз тщательно осмотрел ограду и все понял. Развернув лошадь, он поскакал на холм к фургону Кэйт.
Мы наспех соорудили ей палатку от солнца, в которой она сидела и наблюдала за работой.
— Есть горячий кофе, Джон, — предложил я, — легкий и отстоявшийся.
Он остановил коня и молча смотрел на изгородь.
— Думаю, не стоит спрашивать, кому теперь принадлежит земля с другой стороны города?
— Арендовать сейчас участок с одной лишь стороны не имело большого смысла, не правда ли? Да, оба участка теперь наши, Джон. И еще на западе и на востоке.
— Но вам таким образом не удастся закупорить город как бутылку, — возразил он.
— Город в бутылке? — В моем голосе чувствовалось удивление. — Ну, кому надо заниматься такой ерундой? Впрочем, все желающие могут покинуть его. — Поставив чашку, я продолжал: — Давно хотел тебе сказать. Немного западнее есть новый город, Хикамор. Там как раз нужен начальник полицейского участка. Почему бы тебе не съездить и не посмотреть на него?
— На западе?
— Точнее на юго-западе. Немного ближе к тропе из Техаса. Там хорошие пастбища и много воды.
— Так вот в чем дело!
— Да, Джон.
Он искоса посмотрел на Кэйт, которая невозмутимо наблюдала за тем, как натягивали проволоку.
— Сударыня, — обратился он, — миссис Ланди.
— Да?
— Сожалею, но я ничего не мог сделать, ничего. Поверьте, я никогда не поднял бы револьвер против этого мальчишки.
— Знаю, Джон.
— Вы собираетесь задушить город, сударыня? В нем есть неплохие люди.
— Они убили моего брата.
— Это Макдональд и его подонки, сударыня. Но чем провинились остальные?
— Они могут уйти. Дорога открыта, и они уже приезжали по ней сюда. Если на то пошло, есть города, расположенные удобнее, возле них больше воды.
— Вы мужественная женщина, мэм.
Кэйт отвела глаза.
— Кто, я? Этот мальчишка был моим братом. Он был почти сыном, мой муж относился к нему как к своему сыну, и Том взял имя моего мужа. У меня, кроме него, ничего не было в этой жизни, Джон. И вот они отняли его у меня. Застрелили на улице как собаку. Такой город не заслуживает чести жить. Он умрет.
Полицейский встал.
— Они будут драться, сударыня. Выкинут вас из страны… или уничтожат.
— Не думаю, — ответила Кэйт, — я взяла эту землю в аренду. У меня есть полное право быть здесь и обносить ограждением все, что сочту нужным. Я никого не лишаю права ходить через мою землю в любом направлении, однако ни одно стадо не пересечет границу моих владений.
— Но город строился для того, чтобы поставлять скот. Он не сможет без него жить.
Кэйт улыбнулась.
— Да, мистер Блэйк, рада слышать это из ваших уст. Хотелось бы видеть их подлые лица, когда они осознают, что произошло. Они не думали о возмездии, когда убивали моего брата. Не думал о нем и Эрон Макдональд, когда столь непочтительно отзывался о Техасе.
Джон Блэйк ухмыльнулся.
— Я видел, Джон, как ты разговаривал с Харви Лугентом, — сказал я. — Оказывается, ты знаешь его, я — тоже, но те ребята в городе могли ничего о нем не слышать. Тебе стоит рассказать им про него. А с Мегари и Бледсо еще не встречался? Краснокожий Майк отправился в Техас, чтобы привести пару дюжин крепких парней. Мы ждем нападения, Джон, и готовимся к нему. Не нарываясь…
Джон резко повернулся, набычился, и лицо исказила гримаса негодования.
— Вы тащите сюда толпу головорезов, и при первой же возможности траву зальет море крови!
В этот момент я вспоминал Тома Ланди, такого юного, гордого, вспоминал его дерзкий вызов тупости и злобе.
— Индейцы верят, — заметил я, — когда умирает молодой вождь, он должен унести с собой в загробный мир сотню вражеских скальпов, чтобы ознаменовать там свое появление. Мне никогда не нравились подобные идеи, но передай тем, кто размахивает оружием, чтобы сидели смирно или убирались отсюда, но, если они пойдут на проволоку, мы встретим их пулями.
Блэйк развернул коня и медленно повел его вниз. Немного погодя Кэйт спросила:
— Кон, они нападут на нас? Как думаешь?
— Да, Кэйт, — ответил я.
Глава 5
Мы взяли наши ружья и, разъезжая дозором вдоль изгороди, ждали атаки. Теперь роли поменялись, и уже нам приходилось испытывать напряжение ожидания — враги могли нагрянуть в любую минуту.
Но годы скитаний в постоянной готовности встретиться с опасностью закалили нас. Быть начеку и отражать любые атаки — это умели делать лучше всего. Нам приходилось иметь дело с дикими бизонами и необузданными лошадьми, ружье и кольт годами оставались нашими неразлучными спутниками, и каждый из нас был готов погибнуть от пули, взбесившегося стада или наводнения.
Шли дни. К нам присоединялись все новые воины. Приехали уже Роди Линч из страны Зеленого Дуба и Тиг из Пало-Пинто. Галардо пришел из Дель-Рио, а Батери Мэйсон из Ков-Хаус-Крик. Они появлялись в лагере по двое и по трое, на холме ночевали, а на следующий день уже занимали свое место в нашей бригаде возмездия и отправлялись на патрулирование границы.
На пятнадцатый день мимо нас проследовал груженный пустыми фургонами для скота поезд, быстро удалившийся на запад, к Хикамору, — городу, основанному нами у излучины реки. С нашего холма мы видели, как на станции встречали проходивший мимо состав и поднятый им ветер трепал одежду горожан.
На следующий день город покинули еще два фургона. Мы с Кэйт в сопровождении Д'Артагэ, Мегари и Нугента поскакали им наперерез. Выясняли только одно — не сбежал ли в них кто-то из причастных к убийству Тома.
Человек, управляющий первым фургоном, оказался достаточно мудр и даже не попытался достать оружие. Понимал, что в такой ситуации, когда нервы напряжены до предела, любая мелочь спровоцирует беду.
— Вы затеяли опасную игру, — сказал он, переведя взгляд с Кэйт на меня.
— Убит мой брат.
— Да, сожалею, что не смог остановить их. — В его глазах выражалось неподдельное сострадание. — Примите мои соболезнования. Я знал мистера Ланди, он заходил в мою лавку. Он был джентльменом. Я высказал им свое мнение, но никто не поблагодарил меня за это.
— Поезжайте в Хикамор, — сказала Кэйт, — и передайте Присту, что я велела показать место для вашей лавки.
— Благодарю вас. — Он медлил трогать лошадей. — Ну, мы поехали, — произнес наконец нерешительно.
Из фургона высунулась голова его жены.
— Скажи им, — затараторила она, — скажи им, или я сама! Горожанам на помощь едет много людей на поезде, — продолжала она. — Они хотят убить всех вас.
— Кто им платит? — спросил я.
— Макдональд и Шеллет, — ответил ее муж. — Они выделили основную сумму.
— Шеллет? Не знаю такого.
— Он знает вас. Это хозяин «Пса прерий» — салуна сразу за банком. Он расспрашивал, кто вы, и мне показалось, что знает вас очень хорошо. Шеллет предложил пригласить наемников. Он стоит за всем, что делает Макдональд.
— Шеллет?
— Франк Шеллет. Высокий мрачный тип… очень неразговорчивый. Странно, они сейчас нашли общий язык с Макдональдом. Целых три месяца Макдональд пытался выставить его из города. Шеллет убил человека в ссоре — Порта Райдера.
Фургоны тронулись, и мы не стали их больше задерживать.
Разговор начал Харви Нугент:
— Я встречался с Портом. Он отлично владел оружием. Видно, и Франк Шеллет не новичок.
Порт Райдер, как и Нугент, был профессиональным наемником, выслеживал по заказу конокрадов, индейцев, бандитов и разных неугодных людей.
Нет сомнений, что я забыл многое за время моего странствия по Европе. Людям свойственно забывать то, что они когда-то помнили или знали, а я на некоторое время оставил свой багаж на другой стороне океана.
В тот год, когда я застрелил Моргана Рича, мне было шестнадцать. Это случилось в 1855 году.
Если мальчишка слоняется, предоставленный самому себе, трудно сказать, чем он кончит. В такой период моей жизни я однажды брел по улице Санта-Фе и наткнулся на капитана Эдвардса — человека, которому я передал сбережения Джима Сазертона после его трагической кончины.
Он схватил меня за руку.
— Дюри, ты? Кон Дюри?
— Да, сэр. А вы — капитан Эдварде.
— Послушай, Дюри, у меня для тебя послание. Помнишь, как договорились, я написал семье Сазертона письмо, в котором рассказал и о твоем поступке. Родители Джеймса просили тебя им написать.
Мы отправились на квартиру капитана за письмом. Передав его мне, он спросил:
— Ты собирался выслеживать тех двоих негодяев. Нашел ли кого?
— Да, одного, Моргана Рича. Его похоронили около Лас-Вегаса.
— А где третий?
— Хастингс? Как сквозь землю провалился, возможно, индейцы убили его. Здесь существует много способов отправить человека на тот свет и полно людей, о судьбе которых никто никогда не узнает.
— Дюри, — предложил Эдварде, — останься пообедать со мной. Я командую местным гарнизоном. Здесь неплохо кормят. Мне будет очень приятно.
Сначала он завалил меня вопросами о том, как мне удалось выследить Рича. В конце концов мы переключились на обсуждение произведений сэра Вальтера Скотта и некоторых других известных писателей, но, мне казалось, что он чего-то не договаривает.
Через некоторое время, сидя за чашечкой кофе, он приступил к главному.
— Послушай, Кон, я не знаю всего содержания этого письма, но кое-что из него мне известно. Они хотят, чтобы ты приехал в Англию… — В первый момент я засомневался, не ослышался ли, но капитан вскоре объяснился. Родители Сазертона написали ему о своем намерении дать мне шанс продолжить образование, начатое их сыном. Они могли бы, если я пожелаю, устроить меня в английскую школу, наняв учителей для дополнительных занятий и приложив все силы для моего зачисления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14