Нам предстоит долгое и трудное путешествие. Конечно, мы не сможем передвигаться со скоростью обычного всадника, но если смастерить сани, то как-нибудь доберемся.
Из хижины вышел Эдди.
— Он тяжело ранен, Пронто. Очень тяжело.
— Он выдержит двух— и даже трехдневное путешествие в Майлс-Сити?
Эдди пожал плечами.
— Кто знает… Возможно, не выдержит. Хотя, с другой стороны, он крепкий парень…
Он помолчал, потом достал две сигары.
— Мне дал их мистер Фарлей… Возьми одну. — Закурив, Эдди спросил: — А быстрей мы не управимся?
Я покачал головой, а он поинтересовался:
— Кто такая Лотти?
— Лотти?
— Он упоминал ее. В смысле, когда бредил…
— Полагаю, какая-то его знакомая в Ирландии. В здешних краях я не знаю никакой Лотти.
Эдди остался стоять на часах, а я тем временем отправился в хижину, чтобы выпить кофе и согреться. Я решил, что заодно неплохо взять оставленную там винтовку. Хотя на поясе у меня болтался кольт, но я предпочитал винчестер.
Налив чашку кофе, Энн протянула мне ее вместе с сандвичем — краюхой хлеба и куском горячего мяса.
— Чем ты собираешься заняться, когда все это закончится? — спросила она.
— Заведу себе ферму.
Ответ сорвался с моих губ так быстро, что я сам себе удивился. Однако, немного подумав, понял, что действительно: именно так я и собираюсь поступить. Найду подходящий участок земли неподалеку от воды и заведу собственное хозяйство. А потом, если кому захочется приставать ко мне по этому поводу, пусть только попробуют. Не на того напали…
— Да, хочу обзавестись собственным ранчо, — продолжал я, — небольшим ранчо со стадом коров и табуном добрых лошадок.
Едва вымолвив эти слова, я сообразил, что мысль о ранчо угнездилась во мне уже давным-давно. Я даже знал место, где выстрою ранчо, хотя видел его всего раз в жизни, да и то мельком. Оно располагалось среди холмов за Биг-Хорном, у истока речки Вигвамова Трава. Край суровый и неприветливый, зато там есть вода, что, по-моему, главное.
Мы с Энн немного поболтали о моем будущем хозяйстве. Я был просто изумлен! Сколько же всего она знала о скотоводстве и жизни на ранчо. Конечно, пояснила она, Фило много писал ей о своих заботах, о планах, и вообще обо всем, что происходит вокруг. Но Энн знала гораздо больше, чем можно было почерпнуть из писем. Она сказала, что специально расспрашивала англичан, вкладывавших деньги в скотоводство в Монтане и Дакоте. А кроме того, она немало вычитала из газет.
— В «Двухнедельном обозрении» было несколько очень толковых статей, — сказала она. — Их написали люди, которые сами побывали здесь. Меня так интересовало то, чем занимается Фило, что я старалась как можно больше узнать о скотоводстве.
— Да, тебе пришлось изрядно потрудиться, — заметил я, немного удивленный тем, что, оказывается, из журналов можно так много узнать о скотине и о пастбищах.
Позже, когда я вышел из хижины, чтобы сменить Эдди и проведать лошадей, я хорошенько обдумал слова Энн. Уж если девушка сумела выучиться фермерству по книжкам, то мне и подавно найдется, чему поучиться таким способом. Ну, например: раз я собираюсь обзавестись собственным хозяйством, мне наверняка придется самому и с жестью работать, и за кузнеца управляться. Вот и стоило бы хоть немного почитать про это дело.
— Ничего не видать, — сообщил Эдди. — Но знаешь, парень, мне все это очень не нравится. Думаю, нужно поскорее убираться отсюда.
— Сегодня же ночью?
Эдди замялся. Потом сказал:
— Лучше все же подождать до рассвета. Фило пока отдыхает. По крайней мере, когда я уходил из хижины, он дремал.
— Сейчас тоже.
— Пусть отдохнет, пока есть возможность. Слушай, а почему бы нам не смастерить сани? Я прихватил с собой топор, а в хижине найдется и тесло.
— А ты умеешь управляться с топором?
— Ну, я-то по этой части мастак, — заявил Эдди. — К тому же я же видел, как ты рубишь дрова. Вот ты и помашешь топором.
— Ну да, я вырос с топором в руках, — кивнул я. — Ладно, сани так сани. Возьму топор и пойду поищу, из чего соорудить полозья.
Вооружившись топором и ружьем, я направился вверх по склону холма к рощице молодых стройных сосенок и, выбрав два гибких деревца, срубил их. Потом перетащил к хижине. Там мы с Эдди очистили деревца от коры и теслом обстругали каждое бревнышко с одной стороны, чтобы полозья лучше скользили.
Эдди оказался неплохим мастером. Он доказал, что кое-что смыслит в такого рода делах. Да он и вообще был парень с руками. А что до меня, так ведь я уже говорил, что хорош только на ту работу, которую можно выполнять, не слезая с седла. В остальном же я никуда не гожусь.
И все же, в который уже раз подумалось мне, если я решил заделаться фермером, мне придется браться за всякую работу — самому строить дом, даже немного пахать, чтобы развести огород. Но в первую очередь мне потребуется скот и несколько лошадок.
Во время работы я поминутно оглядывался по сторонам. У меня появилось точно такое же чувство, как и у Эдди, — непреодолимое желание поскорей смотаться отсюда. Само это место, казалось, нагоняло смертную тоску, а однообразная белизна снегов только усиливала общее мрачное впечатление.
Может, мне чудилось это оттого, что я все время ждал какой-то угрозы. Например, появления Романа Белена с его отрядом или налета шайки, перебившей людей Тома Гетти… Да что и говорить, в диких западных краях вообще лучше смотреть в оба.
И еще я никак не мог отделаться от засевшей в мозгу назойливой мыслишки, я думал о предстоящей разборке с Беленом. Было совершенно очевидно, что этого не избежать, но, хоть убей, я не мог представить, каким образом взять над ним верх. Ведь у моего противника и деньги, и положение в обществе. На него работала куча народу. Даже если бы дело дошло до простой драки, он с легкостью одолел бы меня.
— Жаль, что мы с тобой не успели толком побоксировать, — сказал я Эдди. — А то бы ты меня поднатаскал.
— Ты и так уже многому научился, — утешил меня Эдди. — Всему, чему мог. Главное — не забывай мои уроки, и тогда тебе не о чем будет беспокоиться. У тебя многое само собой получается. Поверь мне, если бы ты начал заниматься боксом с малолетства, тебе бы цены не было. Настоящие боксеры мальчишками начинают.
Фило проспал весь день и почти всю ночь. Уже под утро, когда зашел в хижину и налил себе чашку кофе, я вдруг заметил, что он проснулся и лежит с открытыми глазами. Энн крепко спала под ворохом одеял.
— Пайк? Это ты? — окликнул меня Фарлей.
Я подошел к нему и присел на краешек койки.
— Хочешь супу? Или, может, чего еще? — спросил я.
— Нет пока. Пайк, а Энн спит?
Я кивнул. Он продолжал:
— Ей не следовало приезжать сюда, но она всегда была такой своевольной. Дома любила лазить по горам и скакать на самых необузданных лошадях. Родиться бы ей в Монтане, а не в Ирландии.
Он умолк, и я рассказал ему о наших планах. Выслушав меня, он едва заметно кивнул.
— Можно попробовать. Во всяком случае, Энн до Майлс-Сити доберется. А я, Пайк, наверное, не выдержу.
— Да брось ты, Фило.
— У меня такое предчувствие, Пайк. — Он пристально посмотрел мне в глаза. — Позаботься об Энн, Пайк. Ей здесь должно понравиться.
— Она вернется домой.
Он медленно покачал головой.
— Не верится мне, что вернется. Энн очень похожа на меня, Пайк. Она уже видела Биг-Хорн, уже скакала по здешним лугам. Я думаю, она никуда отсюда не уедет. — Фило вдруг пытливо взглянул на меня. — Знаешь, Пайк, когда здесь пообживешься, начинаешь мерить человека совсем другими мерками. Вдали отсюда самым главным в жизни кажется образование и положение в обществе, но здесь… Словом, здесь так, как должно быть повсюду, на первом месте натура человека. Я вовсе не хочу сказать, что образование или положение в обществе ничего не значат. Но если ты чего-то стоишь, то уже не столь важно, откуда ты родом и какую школу посещал в детстве. Учти это, Пайк. Я не знаю ничего о твоих предках, да это меня и не волнует. Зато я знаю другое: у тебя есть то, без чего не обойтись в этой стране, — жизненная хватка, мужество… и ты честен.
Слова его смутили и удивили меня. Отойдя от постели, я опустился на колени перед огнем, налил миску супа и отнес ее Фило.
Он снова посмотрел на меня.
— Пайк, я очень хочу добраться до Майлс-Сити. Я очень хочу поправиться и убить Романа Белена.
— Он это заслужил, — подтвердил я. — Но у нас такие способы скоро сойдут на нет. Может статься, это уже произошло, а Белен о том даже и не подозревает. На сей раз он зашел слишком далеко.
На рассвете я отправился в лес и привел оттуда лошадей Фило и Энн. Нашего вьючного коня мы впрягли в сани, а вещи погрузили на запасных лошадей Фарлеев. Эдди вскочил в седло и приготовился возглавить процессию.
И лишь помогая Энн сесть в седло, я обратил внимание на копыта ее лошади.
Копыта были в мокасинах, очень похожих на индейские.
Глава 14
Когда стало по-настоящему светло, мы уже успели спуститься в Выдрину долину. Дорога, что и говорить, была не из легких. Мы с Эдди по очереди разведывали местность впереди и прокладывали тропу. Полуденный привал мы устроили на ручье Десятой Мили, а потом снова двинулись в путь.
— Как ты? — спросил я у Фило.
— Все в порядке, — тихо отозвался он.
Фило был бледен, изнурен. Я понимал, что такое путешествие может убить его. Счастливая его звезда, если он доберется до Майлс-Сити живым. Но с другой стороны, останься он в хижине, — все равно умер бы без лекарств и хорошего ухода. Ну а если бы его нашли люди Белена, они бы без долгих церемоний его повесили или пристрелили. Так что, как видите, у нас не было иного выбора — оставалось рискнуть.
Мы налили ему кружку крепкого кофе. Выпив его, Фило заметно приободрился.
Но я не мог ехать дальше, не выяснив один волнующий меня вопрос. Я просто обязан был расспросить Фило.
— До чего же скверно получилось с Джонни Вардом, — сказал я, присаживаясь на корточки у саней.
Я говорил, а Фило не отрываясь смотрел мне в лицо.
— Джонни Вард? А кто это такой? — спросил он.
— Ковбой. Славный парень. — Я отхлебнул из своей кружки кофе. — Кто-то застрелил его. Он хорошо знал убийцу и доверял ему. Тот застрелил его сзади. Стрелял почти в упор.
— Какая подлость, — возмутился Фарлей.
Он попытался улечься поудобнее, и тотчас его черты исказились гримасой боли.
— И Коротышка Коунс тоже убит. Но умер не сразу — успел добраться до нас. Его застрелили точно так же.
— Коунс? Не очень-то приятная личность, верно? Послушай, а ведь он, кажется, ошивался со всеми прочими бездельниками в салуне Джона Чинника?
— Угу.
Н-да, если Фило Фарлей и знал что-нибудь о смерти этих людей, то очень хорошо это скрывал, куда лучше, чем я предполагал. Нет, не верилось мне, что знал… Но тем тревожней становилось на душе. И все же в одном я был уверен: Фило Фарлей знал убийцу и был с ним дружен. Иначе откуда у его ранчо столько следов лошади в мокасинах? И кем бы ни был таинственный убийца, знакомство с ним таило смертельную опасность.
Так кто же мог знать всех троих — Джонни Варда, Коунса и Фарлея? Кто был с ними на дружеской ноге?
— А много ли гостей наезжало за последнее время? — как бы невзначай поинтересовался я.
Фарлей прикрыл глаза.
— Нет… совсем немного.
Выглядел он очень скверно, и я не стал докучать ему.
Мы снова вскочили в седла, и я возглавил отряд. Вдоль Выдриного ручья вела хорошая утоптанная тропа. Совсем недавно по ней прошло небольшое стадо и по крайней мере один всадник. Впрочем, я не был уверен, что один, — никак не мог толком разобрать следы.
— А они будут нас преследовать? — спросила Энн. — Я имею в виду Белена?
— Да.
— А если настигнут, то и вас с Эдди убьют?
— Попытаются.
Всю дорогу мы с Эдди поминутно оглядывались и озирались по сторонам. Нас обоих беспокоил тот таинственный убийца, — уж больно непонятно было все, с ним связанное.
— Похоже, мы его вовсе не знаем, — шепнул я своему компаньону, когда мы ехали рядом. — Думаю, мы о нем понятия не имеем.
— Судя по тому, как они убиты, — отозвался Эдди, — его никто и не подозревает.
Денек выдался прохладный, зато небо прояснилось; снег искрился на солнце, а сосны, еще недавно черные, вновь стали зелеными. Фило приходилось тяжело, но он держался изо всех сил. Увы, мы ничем не могли ему помочь. Порою, когда попадалась хорошая тропа, мы пускали лошадей рысью. Мы продвигались вперед, и я все пытался сообразить — как ехать дальше? Было ясно, что либо враги уже преследуют нас, либо нам вообще можно не опасаться погони. Если они преследуют нас, то им не трудно будет держаться нашего следа.
Мы на скорую руку разбили лагерь у ручья Третьей Мили. А затем я поскакал обратно, чтобы затоптать и по возможности запутать наши следы.
А между тем снова задул ветер; заметно похолодало.
К югу от ручья Третьей Мили, по направлению к месту его слияния с Выдриным ручьем, тянулась череда холмов. На запад уходила Королевская гора. Поднявшись на самый гребень, я остановился в расщелине между скал. Вдали четко вырисовывался Биг-Хорн. И так же четко на фоне ясного неба виднелась вереница всадников. Их было девять человек, они продвигались вниз по ручью, а потом, похоже, свернули на восток. Вскоре я потерял их из виду, но все равно не сомневался, что они — люди Белена.
Повернув коня, я направился к лагерю. Конь мой ступал по снегу бесшумно, так что, когда из ущелья внизу, не более чем в пятидесяти футах от меня, вдруг вынырнул всадник, то в первое мгновение он не заметил меня. Вот те раз! Всадником оказалась женщина в грубой мужской одежде, верхом на муле!
Облачена она была во что-то типа детского комбинезона — сами понимаете, чудно увидеть такую одежонку в краю ковбоев. Поверх комбинезона — ветхая шуба из овчины, а на голову наездница нахлобучила широкополую шляпу с обвисшими полями. Сперва мне показалось, что это — Каламити Джейн, на редкость не привлекательная женщина. Та наряжалась подобным же образом. Но эта женщина была куда крупнее Джейн. Да и женщину-то я в ней распознал только по волосам. Из-под шляпы свисали две толстые каштановые косы, напоминающие оттенком волосы Энн Фарлей. Незнакомка неожиданно повернула голову и пристально посмотрела на меня.
— Здравствуйте, мэм! — поздоровался я.
— Ты не видел группу всадников? Человек пять?
— Да, мэм. Только что видал их вон там. За ручьем.
Она досадливо отмахнулась.
— Да не тех. С теми, каких я ищу, должна быть женщина… совсем молодая.
Что-то в тоне, каким она произнесла «совсем молодая», навело меня на мысль, что лучше ей ничего не рассказывать. Хотя я и без того был не склонен кому-либо что-либо рассказывать.
Когда я покачал головой, она спросила:
— Как перебраться через вон ту гору впереди… Кухонную гору, что ли?
— Спускаетесь вниз по Выдриному до Восточного рукава. Это третий приток по восточному берегу. Дальше тропинка идет прямо. Как переберетесь через восточный склон горы, держитесь тропы вдоль Тыквенного ручья.
С минуту она смотрела на меня, не произнося ни слова. Затем поехала вниз по склону. Я наклонился, чтобы рассмотреть следы ее мула. Крохотные аккуратные копытца оставляли совершенно четкие следы.
Я впервые видел эту женщину. Признаться, ее странные манеры и внезапное появление неизвестно откуда ошарашили, даже слегка напугали меня.
Некоторое время я глядел ей вслед, потом повернул коня и тоже направился вниз по склону к Выдриному ручью. Вообще-то я собирался возвращаться кружным путем, но тут вдруг понял, что чем раньше попаду в лагерь, тем лучше. Ведь наши враги должны были проехать недалеко от лагеря, и я боялся, как бы они не почуяли запах дыма. Хотя все же надеялся, что этого не произойдет.
Спустившись в долину, я убедился, что следы странной незнакомки идут прямо по тропе. Поэтому со спокойной душой пересек тропу и направился к нашей стоянке на ручье Третьей Мили. Когда я добрался туда, сумерки уже сменились ночью.
Осунувшаяся и побледневшая Энн сидела возле своего брата. Тот то ли спал, то ли находился без сознания. Ко мне подошел Эдди. Веки моего компаньона отяжелели от недосыпа.
— Он очень плох, — сообщил Эдди. — Не знаю, выживет ли…
Я стоял, положив руки на седло. Никогда еще у меня не было так паршиво на душе. Я ведь любил Фило. Мы провели вместе с ним не так уж много времени, никогда даже не разговаривали подолгу. Но все равно нас связывала какая-то симпатия… Он был из тех, с кем не страшно попадать в любые переделки. На него во всем можно было положиться.
Когда мы доковыляли до костра, Эдди протянул мне кружку, и я, обжигая язык и горло, принялся жадно глотать горячий кофе. После кофе и порции вареного мяса, я сразу воспрял духом, приободрился и даже нашел в себе силы рассказать о том, что видел людей Белена.
— Не так уж много времени пройдет, — добавил я, — прежде чем до них дойдет, что они обогнали нас. А тогда они остановятся и подождут нас.
— Это большая страна… — отозвался Эдди.
Но на самом деле страна была не такая уж и большая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16