– Увы, не могу, – без обиняков заявил он и с трудом сдержал улыбку, увидев, как краска смущения на щеках сменилась краской гнева.
Юная особа явно не привыкла, чтобы ей в чем-то отказывали.
Сэм проглотила вертевшееся на языке ядовитое замечание и решила не сдаваться.
– Почему? – резко спросила она, сердито сверкнув на Кевина глазами.
Кевин едва не расхохотался. Да уж, ненадолго ее хватило! Кокетство было явно не в ее натуре. Впрочем, пусть грубит, все лучше, чем притворяться. По крайней мере, так он будет точно знать, на каком он свете.
И все же, она потрясающая красавица…
– Я не отказываюсь от ужина вообще, Саманта, – терпеливо пояснил Кевин. – Просто сегодня я не в состоянии. Вы наверняка уже успели заметить, что у меня глаза слипаются на ходу.
Гнев в ее глазах уступил место презрению.
– Естественно, я это заметила, – процедила она. – Вы же сами сказали, что почти не спали ночью.
Ну, ясно, и она, конечно, тут же сделала свои выводы из его признания. Кевин слегка усмехнулся. Разумеется, у него в жизни случались и романтические приключения, и бессонные ночи любви. Но как раз в этот момент у него не было женщины, причем уже довольно давно. Главным образом, из-за того, что он вдруг как-то устал от отношений, которые ни к чему не вели и не обязывали.
На данном этапе Кевин, можно сказать, переживал некий период самокопания. У него была любимая работа, семья – мать и сестры с их семьями, но в последнее время все чаще возникало ощущение, что в его жизни чего-то не хватает. И временами Кевина охватывало неясное беспокойство, которого не могла заглушить ни работа, ни хорошие отношения с семьей.
Впрочем, возможно, это беспокойство как раз и объяснялось тем, что у него не было женщины. И хотя он сомневался, что ужин с Самантой Максуэлл разрядит ситуацию, но что это будет забавно, знал совершенно точно.
– Зато завтра меня бы вполне устроило, если, конечно, это удобно вам, – предложил Кевин. И тут же засомневался, не делает ли он грандиозную ошибку. Помимо чисто мужского восхищения ее красотой, Саманта не вызывала у него особого восторга, и, похоже, это было взаимно. Ибо она всем своим видом давала понять, насколько сильно он ей не нравится.
Что ж, есть смысл попробовать. Если, конечно, Саманта согласится. Из рассказа Генри Кевин знал, что она не замужем, но это не значило, что у нее никого нет. Так что вполне возможно, у нее были планы на завтра.
В конце концов, это ее дело, с досадой подумал Кевин. Если уж она предложила ему поужинать сегодня, то с тем же успехом может перенести ужин на завтра. А может, ей просто не хочется откладывать дело на двадцать четыре часа? Скорее всего, так оно и есть, решил Кевин. Сэм – явно человек действия, и если уж что задумала, то будет осуществлять свою идею немедленно. Поэтому-то она и помчалась за ним на этом своем устрашающем мотоцикле.
– Ну, так как? – с ноткой нетерпения в голосе спросил он. Собственное время он ценил не меньше, чем Саманта и ее отец – свое, да и мысль о том, чтобы наконец лечь в постель, становилась все более навязчивой.
Сине-зеленые глаза снова сверкнули гневом, но Саманта тут же взяла себя в руки и даже ухитрилась выдавить некое подобие улыбки.
– Что ж, пусть будет завтра, – ровным тоном произнесла она. – На самом деле так будет даже лучше, – продолжала она. – Уверена, у меня не будет проблем заказать столик в моем любимом итальянском ресторане на воскресенье.
Кевин не сомневался, что, вздумай Саманта, не предупредив предварительно, провести вечер в своем любимом ресторане под Рождество, когда обычно все столики заказаны заранее, для нее все равно отыщется там свободное местечко. Ибо сомнительно, чтобы нашлось много мужчин, способных сказать ей нет.
Да и то, что Саманта сама взялась заказывать столик в ресторане, не слишком удивило Кевина.
– В котором часу вы собираетесь за мной заехать? – спокойно поинтересовался он и с трудом удержался от смеха, увидев ее изумленный взгляд. – Я обычно заезжаю за теми, кого приглашаю в ресторан, – с невинным видом пояснил он.
На мгновение на лице девушки промелькнуло раздражение, но она сразу овладела собой.
– В семь тридцать вас устроит? – спросила она.
– Это зависит от того, на какое время вы закажете столик.
Рот Саманты слегка искривился, ей было явно не по душе, что он развлекается за ее счет.
– Часов на восемь, если вам удобно.
– Что ж, тогда в семь тридцать, – согласился Кевин, наслаждаясь ее замешательством. – Кстати, – мягко прибавил он, – я буду ждать с нетерпением.
По лицу Саманты было заметно, что она отнюдь не разделяет его энтузиазма.
Кевин окончательно развеселился. Саманта Максуэлл, конечно, не могла избавить его от беспокойства, не дававшего ему покоя в последнее время, но сегодняшний день она ему скрасила, это точно. И Кевин подумал, что с удовольствием продолжит их словесную перепалку завтра вечером. Он бросил взгляд на элегантные золотые часы, украшавшие его запястье.
– А теперь извините меня, Саманта, – коротко произнес он. – Мне надо посетить еще одного пациента перед тем, как отправиться на отдых.
В выразительных глазах снова мелькнуло раздражение, Саманте явно не понравилось, что от нее отмахиваются. Однако она и тут справилась с собой. Нет, наблюдать за ее попытками обуздать свой не в меру вспыльчивый темперамент было сплошным удовольствием.
– Вы определенно занятой человек, – заметила она наконец.
– К сожалению, мне не часто доводится летать на шикарных самолетах.
– А где именно вы работаете? – небрежно поинтересовалась Саманта.
Дипломат из нее никудышный, снова развеселился Кевин, ее же видно насквозь!
– То там, то тут, – загадочно отозвался он и едва не поперхнулся от смеха, когда на лице девушки промелькнуло бешенство, которого она не сумела вовремя скрыть.
– Что ж, – тогда не стану вас задерживать, – объявила Саманта и, наклонившись, подхватила шлем и перчатки, небрежно брошенные на покрытый ковром пол машины.
– Вы ничего не забыли? – спросил Кевин, когда она с обычной стремительностью распахнула дверь.
– Что? – Саманта обернулась, озадаченно глядя на него.
Как же все-таки она хороша! И какая жалость, что единственная причина, почему она хочет с ним встретиться, заключается в том, чтобы выудить у него информацию. Тем более что ее ждет разочарование. Впрочем, любопытно будет посмотреть, как она к этому отнесется.
– Вы же не знаете, где я живу, – пояснил Кевин и, вынув из внутреннего кармана пиджака ручку и маленький блокнот, набросал адрес. Вырвав листок, он протянул его девушке. – Жду вас завтра в семь тридцать.
Саманта засунула листок к карман кожаной куртки, явно недовольная своим проколом.
– Постараюсь приехать вовремя, – бросила она и, выскочив из машины, захлопнула дверцу.
Рон едва успел вернуться в машину и сесть за руль, как черный мотоцикл уже растаял вдали.
Кевин снова откинулся на сиденье, на его губах играла улыбка. Язычок у Саманты был острым, как бритва, а самоуверенность граничила с нахальством, но при этом она была самой яркой и интригующей женщиной, какую Кевину доводилось встречать в своей жизни.
Как все-таки жаль, что она хочет увидеться с ним лишь из корыстных соображений. И как жаль будет ее разочаровывать!
4
Кажется, это называется убийственное платье. Саманта внимательно вгляделась в свое отражение в зеркале. Короткое платье цвета морской волны в тон ее глазам облегало фигуру так, что белье под него надеть было невозможно. Сэм пришлось отказаться от лифчика и ограничиться лишь трусиками из тончайшего шелка. Волосы она распустила волнами по плечам – они сияли, как спелый плод каштана, когда его подносят к солнцу, в густых прядях мелькали медные проволочки.
Она наложила чуть больше грима, чем обычно. Впрочем, обычно она макияжем вообще пренебрегала. Ресницы девушки были длинными и шелковистыми, глаза слегка подведены, высокие скулы подчеркнуты румянами, а вишнево-красная помада подчеркивала цвет ее волос.
Если Кевин Рид не сочтет ее красавицей, значит, он манекен, а не мужчина из плоти и крови! Саманта ни за что бы не призналась себе в этом, но чисто инстинктивно она была задета нечувствительностью Кевина к ее чарам. Она сознавала свою привлекательность и со временем сообразила, что ее красота может компенсировать многое, включая нарочитую дерзость. Но Кевин оказался совершенно особенным. С одной стороны, он был готов поддаться ее чарам, а с другой… Похоже, в его случае красота не являлась оправданием грубого поведения. Саманту это тревожило. Она уже поняла, что этот человек чем-то сродни ее отцу – не зря же Генри потратил почти полдня на незнакомого мужчину, тем более врача, вызванного по делу. Видимо, было в Кевине Риде нечто такое, что вызвало Генри на откровенность, хотя Саманта знала, что ее отец редко с кем готов был делиться своими переживаниями.
Саманта понимала, что добиться от Кевина признания в том, зачем он на самом деле приезжал на ранчо, будет сверхсложно. Это и злило Саманту, и подстегивало. Сначала она огорчилась из-за того, что их встреча откладывается, но потом решила, что это к лучшему. Кевин был опасным противником, такого с наскока не возьмешь, так что было совсем неплохо собраться с мыслями, а заодно и с чарами, чтобы выработать наиболее эффективную стратегию поведения.
Ладно, будем надеяться на лучшее, подумала Саманта, взвесив все обстоятельства. Кевин находил ее привлекательной – это было ясно, как день. Но и сам он был отнюдь не уродом, и не дураком, кстати, что тоже было немаловажно. А раз так, то кокетничать с ним будет не так уж сложно и, если быть честной до конца, то даже приятно. Отсюда вывод – у нее совсем неплохие шансы добиться своего. Хотя… может, он и находил ее привлекательной физически, но в остальном она его явно не привлекала. Не самый лучший вариант, но делать было нечего.
Если бы она смогла добиться своего другим образом, она бы это сделала. Ведь съездила же она утром на ранчо, намереваясь поговорить с отцом начистоту. Но выяснилось, что они с Лорел уехали в Форт-Уэйд, чтобы подготовить какую-то сделку, которая должна быть завершена на следующий день. Кэсси тоже уехала, должно быть, вернулась к себе в квартиру в Далласе. Впрочем, что толку от Кэсси, наверняка она ничего не знала, да и сама Саманта не хотела беспокоить ее раньше времени.
Стало быть, единственной возможностью хоть как-то рассеять неизвестность оставался доктор Рид.
Пора ехать, решила Саманта. Подхватив сумочку, она набросила на плечи легкую кашемировую накидку. Еще не хватало, чтобы вдобавок ко всему Кевин обвинил ее в необязательности.
Дом по адресу, который дал ей Кевин, находился в фешенебельном районе. Саманта полагала, что у него там квартира, и, обнаружив элегантный трехэтажный особняк, была крайне удивлена. Чем бы там ни занимался Кевин Рид, это приносило ему неплохой доход.
Кевин был просто великолепен в черном костюме и ослепительно белой рубашке. Это Саманта выяснила всего несколько минут спустя, когда он открыл дверь на ее звонок. Костюм был явно сшит у портного, так идеально он сидел на широких плечах и подчеркивал узкую талию и крепкие бедра мужчины, а белая рубашка выгодно оттеняла его загар. Но больше всего Саманту поразило его лицо. Если оно показалось ей красивым, когда он был вымотанным после бессонной ночи, то теперь Кевин Рид был просто неотразим. Резкие черты его лица необыкновенно смягчались взглядом глубоких серых глаз.
Похоже, соблазнить этого мужчину будет еще труднее, чем она полагала. Хуже того, он начинал ей нравиться!
– Саманта Максуэлл, я полагаю, – протянул Кевин, явно насмехаясь над переменой, происшедшей в ее наружности.
Спокойно, Сэм, – сказала себе девушка, подавляя гнев, – и не таких мы обламывали.
– Кевин Рид, я полагаю – в тон ему отозвалась она, давая понять, что и от нее не ускользнула перемена в его облике.
Кевин улыбнулся, от его глаз разбежались веселые лучики.
– Вы именно такая, какой я вас запомнил, Саманта.
Хорошо бы, если бы она смогла ответить ему тем же. Однако теперь, когда он уже не был измучен бессонной ночью, Кевин Рид был слишком хорош собой.
– Считаю это за комплимент, – кивнула Саманта, хотя прекрасно знала, что Кевин вовсе не собирался ей льстить, а просто расплатился за ее ядовитые замечания, сделанные накануне. – Вы собираетесь весь вечер стоять на пороге или уже готовы ехать?
Улыбка Кевина стала еще шире.
– Я просто подумал, может, вы зайдете что-нибудь выпить, прежде чем мы отправимся ужинать?
Саманта и так уже была слишком обескуражена превращением плейбоя в истинного джентльмена, и ей вовсе не улыбалось остаться с ним наедине в его шикарном доме. Она бы с большим удовольствием отправилась сразу в ресторан. С другой стороны, ей было любопытно посмотреть, как выглядит его жилище.
– Возможно, мы приедем сюда выпить кофе после ужина, – нашла она компромисс. Это была удачная мысль. Если ей не удастся вытянуть из него информацию за ужином, то, может, что-нибудь получится в более интимной обстановке.
– Что ж, хорошо, – согласился Кевин, Его дымчато-серые глаза смеялись.
Забавляется за ее счет, решила Саманта. И как только ему удается сметать все ее защитные барьеры? И потом, она все же была не настолько глупа, чтобы не сообразить, что Кевин уже догадался о ее корыстных намерениях.
Ну и Бог с ним! Она сама сочла бы его круглым дураком, если бы он не сумел сложить вместе два и два, размышляла Саманта по пути в ресторан. Сейчас главное, что они идут вместе ужинать, и гори оно все синим пламенем.
– Сэм! – радостно приветствовал ее владелец ресторана Франко, итальянец по происхождению, проживший почти всю жизнь в Штатах. – Я очень рад вас видеть, мистер Рид, – обратился он к Кевину. – Я и не знал, что вы знакомы.
– А мы и не особенно знакомы, – объявил Кевин, пожимая Франко руку. – Во всяком случае, пока.
Саманта выжала из себя улыбку. Не дай Бог, Кевин заметит, в какое смятение повергло ее его небрежное замечание. У нее не было ни малейшего желания ближе знакомиться с Кевином Ридом сейчас или когда-либо в дальнейшем. Мысль о том, что она не слишком-то справедлива к нему, Саманта решительно отмела. Не она же, в конце концов, лечащий врач одного из членов их семьи. И Кевину не худо бы сообразить, что вступать в личные отношения с ней в высшей степени непрофессионально.
– Выглядишь великолепно, как всегда, Сэм…
– Оставь свои комплименты при себе, Франко, – оборвала владельца ресторана Саманта. – Я сегодня весь день почти ничего не ела и умираю с голоду.
– Ты слышал, что сказала дама, Франко, – протянул Кевин, легко подхватывая девушку под локоть. – У меня такое ощущение, что Саманта, если ее сейчас же не покормить, того и гляди кого-нибудь укусит. Так ведь? – негромко спросил он па ушко Саманту, провожая ее к столику вслед за улыбающимся Франко.
Саманта выгнула брови дугой и внимательно обозрела спутника из-под густых ресниц.
– Знаете, я много лет задаю себе вопрос, почему большинство людей вызывают у меня раздражение, но, похоже, за короткое время нашего знакомства вы успели дать мне на него ответ, – с нарочито приторной улыбкой заявила она.
– Стало быть, все же есть счастливцы, которые не вызывают у вас раздражения? – засмеялся Кевин.
Саманта пожала плечами и уселась на предупредительно выдвинутый для нее стул.
– Иногда меня просто поражает, насколько у людей отсутствует воображение, – надменно произнесла она.
Кевин смотрел на нее через стол с нескрываемым восхищением. Франко между тем выдал им меню и тихо испарился.
– А у вас всегда есть ответы на все вопросы? – закончив обозрение, спросил Кевин.
– Мама говорила, что первое слово, которое я произнесла, было не мама и не папа, а нет!
– Охотно верю, – улыбнулся Кевин. – А какой, кстати, она была?
На мгновение Саманта растерялась – слишком уж резко он сменил тему.
– Кто? – озадаченно спросила она.
– Ваша мать. – Кевин посерьезнел. – Наверное, она была необыкновенной женщиной, раз ваш отец в нее влюбился. И, кроме того, она произвела на свет удивительно красивую дочь.
– Это что, лесть, Кевин? – поддразнила Саманта.
– Вовсе нет, – отозвался он. – Физическая красота сразу бросается в глаза – это очевидно.
– В отличие от красоты внутренней? – с вызовом спросила Сэм.
– Внутреннюю красоту, как известно, разглядеть гораздо труднее, – согласился Кевин, и в его голосе послышались стальные нотки.
Разговор принимал слишком серьезный оборот, это вовсе не входило в планы Саманты на сегодняшний вечер, и она нахмурилась. Однако Кевин продолжал вопросительно смотреть на нее, и девушка со вздохом начала рассказывать:
– Мама была одной из тех счастливых женщин, в ком внешняя красота сочетается с внутренней. Она была миниатюрная, с темно-каштановыми волосами, которые при определенном освещении казались совсем черными, а на солнце были почти медными, как мои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17