Ей казалось, что тело ее становится невесомым и уносится ввысь на крыльях любви. И когда она достигла высшего блаженства, Джон чутко уловил это и замедлил движения. Застонав, он еще крепче прижался к ней и излил в нее семя.
Несколько минут они лежали тихо, сжимая друг друга в объятиях, и комнату наполняло лишь их учащенное дыхание. Наконец Джон лег рядом, укрыл ее покрывалом и, глядя ей прямо в глаза, сказал:
— Прости меня за то, что я не сказал тебе о войне. Я хотел, чтобы этот день стал самым прекрасным днем в нашей жизни, и не хотел омрачать его дурными новостями.
— Спасибо тебе. А Лили…
— Может, поговорим о ней утром?
— Хорошо.
Джон нежно поцеловал жену в лоб.
— Утро вечера мудренее, — сказал он.
— Все равно она будет жить у нас…
Джон улыбнулся.
— Мы обсудим это завтра. Спи спокойно, жена моя.
Она закрыла глаза. Дыхание ее выровнялось, и, заметив, что она заснула, Джон откинулся на подушку и сам погрузился в глубокий сон.
13
«Бог мой, — в ужасе подумал Джон, стоя у раскрытого окна, — Изабель снова разговаривает сама с собой…»
Это было на, следующее утро после брачной ночи. В белом утреннем платье и венке из весенних цветов, Изабель сидела на скамье в саду и, оживленно жестикулируя, разговаривала с пустотой. «Моя жена — ангел… который может угодить в лечебницу», — пронеслось в мыслях Джона.
Но где же Лили? Ее не было рядом с Изабель, и Джон, окинув взглядом весь сад, заметил ее около дальнего дерева: в таком же венке, как у Изабель, девочка прыгала на одной ножке. Джон улыбнулся и вдруг подумал, что такая простая, искренняя радость навсегда исчезла из его жизни — с того момента, как в ней появилась Ленора Гримсби…
От размышлений его отвлек звук открывающейся двери. Вошли Доббс с подносом и Росс. Поставив поднос с завтраком на стол, дворецкий удалился, оставив братьев одних.
Росс выглянул в окно и заметил Изабель.
— Какая прелестная картина… — проговорил он. Джон не ответил. — Но с кем она разговаривает?
— С девочкой, — солгал Джон. Он вовсе не хотел рассказывать брату о странной привычке своей жены.
— По-моему, малышка ее не слушает, — заметил Росс.
— Дети часто не слушают, что говорят им взрослые.
— Что ж… Судя по всему, они нашли общий язык. — Росс отвернулся от окна и сел за стол.
Джон последовал его примеру и налил себе брату кофе.
— Ну и как тебе семейная жизнь? — полюбопытствовал Росс. — Нравится?
— Появление Лили едва не стоило мне брачной ночи. А тут еще Граймс со своими разговорами о войне…
— Ты не говорил об этом с Изабель?
— Нет. Я решил, что сейчас она больше занята девочкой.
С лица Росса исчезло обычное насмешливое выражение.
— Она прелестна… Но я никогда не видел, чтобы у ребенка было такое грустное лицо!
— Мисс Дюпре — она требует, чтобы ее так называли, — ночевала сегодня под присмотром Джунипер, — перевел разговор на другую тему Джон.
— Хочешь, я отвезу ее обратно к Лизетте? — предложил Росс.
— Изабель тебе ни за что не позволит. Мисс Дюпре не уедет из Эйвон-Парка до тех пор, пока не будет доподлинно установлено отцовство.
— Но что если она не твоя дочь? — полюбопытствовал Росс.
— Тогда я не возьму ее к себе.
— А если наоборот?
Джон пожал плечами.
— Само ее присутствие в Эйвон-Парке — позор для нашей семьи. Я не знаю, что буду делать, окажись она моим ребенком…
— Матушка сказала, что часа через два они с тетей Эстер уедут в Лондон.
Джон снова взглянул в окно: Изабель больше не говорила ни с кем — она молча наблюдала за Лили. Девочка сосредоточенно разглядывала что-то около одного из дубов, служащих живой изгородью, и вдруг повернулась к Изабель:
— Что это такое, ваша светлость?
— Почему ты вдруг стала меня так называть? — удивилась Изабель, подойдя к ней.
— Джунипер сказала, что нельзя быть чересчур развязной и вас надо называть «ваша светлость», — объяснила Лили.
Встав на колени и оказавшись вровень с Лили, Изабель сказала:
— Мои друзья называют меня просто Белли.
— А мы друзья? — улыбнулась Лили.
— Ну конечно, — ответила Изабель.
— Но я совсем не хочу расстраивать Джунипер…
— Ну тогда ты можешь называть меня леди Белли.
Это вполне устроило Лили, и она спросила:
— Леди Белли, а что это там на дереве?
— Гнездо.
Изабель подняла глаза на дуб: в гнездо прилетела малиновка, и навстречу ей высунулись несколько птенцов и запищали, требуя, чтобы их накормили.
— Почему они кричат? — удивленно спросила Лили.
— Просят еды. Сейчас малиновка накормит птенцов насекомыми.
— фу! — Лили скорчила забавную гримаску. Изабель рассмеялась.
— Пойдем сядем, Лили. Хочешь, я сыграю тебе на флейте?
Лили в восторге захлопала в ладоши, и они пошли по дорожке к дому. Изабель глубоко вздохнула: здесь, в этом великолепном саду, где воздух был напоен ароматом цветов, а среди деревьев раздавалось веселое щебетание птиц, ее переполняло счастье, и она чувствовала себя словно в земном раю.
— Сегодня утром ко мне приходила мать герцога Проклятия, — доверительно понизив голос, сообщила Лили.
Изабель не смогла скрыть удивления:
— Да? И что же она тебе сказала?
— Она пришла, когда Джунипер одевала меня, и сказала: «Я видела достаточно».
— Как интересно… Она при этом улыбалась?
— Да, улыбалась и покачивала головой!
Они подошли к каменной скамье неподалеку от дома, где Изабель оставила флейту, и сели. Изабель открыла футляр и, прежде чем начать играть, спросила у Лили как бы между прочим:
— Лили, скажи, чего бы ты хотела больше всего на свете?
Девочка ответила не сразу. Когда она заговорила, голос ее был тих и серьезен.
— Я хотела бы, чтобы меня кто-нибудь любил.
Изабель внимательно взглянула на Лили: малышка произнесла те же самые слова, какие вырвались у нее самой много лет тому назад, тогда когда она впервые повстречалась с Гизелой. Склонившись к самому уху Лили, Изабель прошептала:
— Я люблю тебя, Лили.
— Как хорошо, что Лизетта привезла меня к вам! — воскликнула Лили.
Изабель приставила флейту к губам и заиграла. Веселая, радостная мелодия словно вторила щебетанию птиц; она заполнила собой все вокруг, и по саду разнеслись переливчатые трели.
— Ваша светлость… — Изабель резко оборвала игру и повернулась. Перед ней стоял дворецкий. Он смущенно, но твердо продолжал: — Простите, что я прервал вас. Герцогиня прислала меня сказать, что желает видеть вас и, если возможно, девочку тоже.
— Спасибо, Доббс. — Изабель положила флейту в футляр и обернулась к Лили: — Пойдем, нас зовут.
На лице Лили ясно читалось разочарование, и, чтобы ее развеселить, Изабель спросила:
— Ты знаешь, как целуются бабочки? Нет? Тогда закрой глаза…
Лили подчинилась, и Изабель провела длинными ресницами по ее щеке. Обе рассмеялись и вошли в дом, но на крыльце Лили повернулась и прокричала:
— Прощай, сад! Мы еще увидимся!
Изабель постучала в дверь комнаты герцогини. Ей открыла камеристка и сказала, что герцогиня в своей гостиной. Изабель с Лили вошли в соседнее помещение и увидели, что рядом с герцогиней Тессой сидит ее сестра Эстер.
— Изабель, дорогая, мы уезжаем в Лондон, — сказала герцогиня.
— Ваша светлость, не уезжайте лишь потому, что торжество закончилось! — запротестовала Изабель.
— Вам с Джоном нужно время, чтобы как следует разобраться во всем. Как ты думаешь, ты сможешь простить его?
— Но мне не за что его прощать! События его прошлого не имеют ко мне отношения…
— Как приятно слышать это от тебя! — вмешалась тетушка Эстер. — Любая юная леди стала бы… — Сестра кинула на нее суровый взгляд, и она замолчала на полуслове.
— Я вижу, ты уже привязалась к этой девочке, — улыбнулась герцогиня Тесса и, повернувшись к Лили, спросила у нее: — Ты знаешь, кто я?
— Знаю! Вы — мама герцога Проклятия!
Герцогиня громко рассмеялась.
— Ты знаешь, что это значит? — Лили помотала головой, и герцогиня торжественно сказала: — Я твоя бабушка, Лили.
Изабель не поверила своим ушам. Что ж, значит, хоть кто-то в этой семье обладает здравым смыслом…
Лили удивленно смотрела прямо в лицо герцогине, а тетушка Эстер испуганно вставила:
— Тесса, ты не можешь быть в этом уверена…
— Помолчи, — оборвала ее сестра. — Это моя внучка!
— Но как вы это узнали? — в изумлении спросила Изабель.
— Женщина всегда узнает свою плоть и кровь!
— А как мне надо вас называть? — громко спросила Лили.
— Бабушкой.
Услышав это слово, Лили улыбнулась так светло и радостно, что присутствующие женщины не могли удержаться от ответных улыбок.
— А вам правда пора уезжать… бабушка? — спросила Лили, робко приближаясь к герцогине.
— Тебе сейчас нужно получше познакомиться с твоим папой, — сказала та. — Ты исполнишь одну мою просьбу?
Лили кивнула.
— Будь с ним терпеливее, хорошо?
— Обещаю, бабушка! — торжественно ответила Лили.
— Вот и прекрасно. Увидимся в Лондоне, — добавила герцогиня, обращаясь к Изабель. — Ты позаботишься обо всем?
— Конечно, — кивнула та и прошептала едва слышно: — Благодарю вас.
— Тебе не нужно объяснять, что мой сын временами бывает страшно упрям. Он унаследовал эту черту от отца… Но ты сможешь преодолеть его упрямство. Пообещай мне, что не допустишь, чтобы он совершил самую огромную ошибку в своей жизни!
— Обещаю, — так же торжественно, как несколько секунд назад Лили, ответила Изабель.
Изабель снова рассматривала свое обручальное кольцо. «Радость навсегда»… Если бы только эти слова стали правдой, а не просто красивым пожеланием…
Вчера произошло чудо. Став женой Джона Сен-Жермена, Изабель вступила в новую жизнь. Закрыв глаза, она представила себе своего мужа — таким, каким увидела его вчера ночью: полуобнаженного, стройного, великолепно сложенного… Перед ее мысленным взором встала каждая черточка его сильного тела, и снова Изабель чувствовала его жаркие губы, его руки, ласкающие ее тело, снова чувствовала его тяжесть на себе… То, что ранее казалось ей грехом, теперь стало самым великим наслаждением в жизни, и в Изабель вдруг вспыхнуло желание.
Она тряхнула головой: в таком состоянии нельзя спускаться к ужину. Джон сразу поймет все ее мысли.
Она вспомнила, как суров был ее муж с Лили. Но ведь Джон по природе своей добр, Изабель знала это. Он просто пытается защититься от душевной травмы, подумала она.
Она прикоснулась к золотому медальону и решительно расправила плечи. Она сможет сделать так, что Джон примет свою дочь. В конце концов он сам будет благодарен ей за это!
Несмотря на все тяжелые мысли, Изабель улыбнулась: исполняется ее давнее желание. Сегодня вечером ее ждет настоящий семейный ужин — то, чего она была лишена в течение долгих лет.
Она взглянула в зеркало. Бежевое шелковое платье с прямоугольным вырезом и пышными короткими рукавами и лента в тон платью очень ей шли.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнула Изабель.
— Вы похожи на принцессу! — закричала Лили, бросаясь к ней через всю комнату. В дверях осталась стоять Джунипер.
— Спасибо, — искренне поблагодарила девочку Изабель. — Ты тоже сегодня очень красивая.
Изабель сказала правду: в платье из белого муслина Лили была похожа на ангелочка. И резким контрастом выделялась на белом фоне платья ее черная как вороново крыло коса. Изабель решила при первой же возможности поехать с Лили в Стратфорд: девочке необходим гардероб, и, если понадобится, Изабель сама оплатит все расходы.
— Ты проголодалась? — спросила Изабель. Лили энергично кивнула. — Будешь ужинать с папой?
— А он опять будет кричать? — встревоженно спросила Лили.
— Если будет — тогда ты сама закричи на него! — Девочка в изумлении уставилась на Изабель. — А если он попробует ударить тебя, дай ему сдачи! А если начнет щекотать… — Изабель пощекотала Лили, отчего та принялась смеяться, — …щекочи его сама!
Взяв Лили за руку, Изабель обратилась к Джунипер:
— И ты иди поужинай, Джунипер.
— И не забудь, что обещала рассказать мне перед сном сказку! — напомнила няне Лили.
— Ни в коем случае не забуду, детка!
Изабель и Лили спустились по парадной лестнице вниз. Почтительным поклоном их приветствовал Доббс.
— Приятного вам вечера, ваша светлость. Приятного вечера, мисс Дюпре.
— Спасибо, Доббс, — ответила Изабель, и Лили повторила за ней:
— Спасибо, Доббс.
Войдя с Лили в столовую, Изабель увидела, что Джон стоит спиной к двери и смотрит в окно.
— Какой огромный стол! — закричала Лили.
Джон повернулся и приветливо улыбнулся жене, но, увидев рядом с ней Лили, нахмурил брови. Впрочем, он тут же овладел собой и, когда Лили вежливо поздоровалась с ним, спокойно ответил, слегка наклонив голову:
— Добрый вечер, мисс Дюпре.
Слава богу, Джон, кажется, смягчился, пронеслось в голове у Изабель.
Они втроем сели за стол — Джон во главе, а Изабель и Лили — по обе стороны от него. Официант принес закуску — салат из овощей. Затем были поданы суп, спаржа, жареный цыпленок и клубничный крем на десерт.
За столом царила напряженная тишина, и лишь Лили чувствовала себя вполне свободно, хотя иногда исподлобья бросала взгляды на герцога. Изабель пыталась что-то сказать, но в голову не приходило ничего подходящего; атмосфера становилась все тягостнее.
Но перед десертом произошел небольшой конфуз, который практически снял напряжение: Лили уронила крылышко цыпленка себе на колени и, ойкнув, попыталась его поднять, но оно выскользнуло и упало на пол.
— Ничего страшного… — сказал Джон, но Лили уже наклонилась и стала шарить рукой под столом. — Доббс после ужина подберет.
— Доббс уже старый, ему трудно наклоняться, — откликнулась Лили из-под стола и, ко всеобщему смущению, вынырнула с кусочком мяса в руке.
— Положи на край тарелки, — вздохнула Изабель, но Лили уже поднесла руку ко рту и быстро обглодала злополучное крылышко.
— Все съела, — довольным голосом объявила она, похлопав себя по животу.
Взрослые рассмеялись. Изабель уже казалось, что заставить Джона принять родную дочь окажется не так уж сложно.
— Как ваш желудок?
— Что-что? — удивился Джон.
— Леди Белли сказала, у вас болит желудок, и поэтому вы такой злой… Но сегодня вам, наверное, уже лучше, раз вы смеялись?
Бросив на Изабель странный взгляд, Джон ответил Лили:
— Вам не откажешь в проницательности, мисс Дюпре.
— Спасибо, — серьезно поблагодарила его Лили, весьма довольная собой. Изабель все это очень забавляло.
— Что же еще сказала вам леди Белли? — поинтересовался Джон.
— Она сказала, что нужно закричать на вас, если вы начнете кричать на меня! И дать вам сдачи, если вы меня ударите, а если защекочете…
— Защекотать меня самого? — подхватил Джон. Лили кивнула. — Ну что ж, придется мне держать себя в руках, — сказал он и легонько щелкнул Лили по носу.
У Изабель от радости дрогнуло сердце. Лишь самый черствый и бессердечный человек способен остаться равнодушным к этой девочке!
— Но мне нравится, когда меня щекочут! — заявила Лили. — Это же очень смешно.
— А что еще вам нравится, мисс Дюпре? — спросил Джон.
— Мне нравится леди Белли, и вы тоже.
У Изабель навернулись на глаза слезы, а, обернувшись к Джону, она поняла, что и его сердце задело искреннее признание девочки…
— Ты тоже мне очень нравишься, — сказала Изабель.
— А вам нравится гулять по вечерам в саду? — продолжал Джон.
— Очень! — закивала Лили.
Взглянув на Изабель, Джон предложил:
— Так давайте пойдем в сад.
Они встали из-за стола и, предводительствуемые Лили, направились в сад. Как настоящая семья, с гордостью подумала Изабель.
В саду дул теплый ветерок, приносящий аромат роз и жимолости. Они подошли к изгороди; уже почти совсем стемнело, и время от времени вспыхивали огоньки светлячков.
— Что это? — в изумлении спросила Лили.
— Это светлячки, — объяснил Джон. — Они светятся в темноте…
— Если сейчас загадать желание, — сказала Изабель, — светлячки передадут его богу, и оно сбудется.
Лили что-то тихо прошептала, прикрыв глаза, — она сообщала светлячкам свое заветное желание.
— Что же вы загадали, мисс Дюпре? — полюбопытствовал Джон.
Подняв на него взгляд своих огромных зеленых глаз, Лили серьезно ответила:
— Не скажу, иначе желание не сбудется.
Они пошли вдоль дома, и через несколько шагов Лили воскликнула:
— Для чего здесь стоит таз с водой?
— Это я поставила, — объяснила Изабель. — Я хочу, чтобы сюда прибежала лягушка. Сядем на скамейку, и, может быть, мы ее увидим — только сидеть надо очень тихо.
Они сели и целых десять минут сидели не шевелясь. Джон остановил взгляд на Изабель, словно рассматривая величайшую диковину, а она улыбалась ему. Наконец она заговорила:
— Говорят, увидеть вечером лягушку — это счастливая примета. Но не расстраивайся, Лили, если сегодня нам не повезет: лягушки очень пугливы, они должны привыкнуть к нам — и тогда они будут приходить сюда каждый вечер…
— Что же вы сделаете при встрече с леди лягушкой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28